Чип и дейл

                ЧИП И ДЕЙЛ    

  Проснулась она от дикой головной боли. Память исчезла – были только какие-то физиологические толчки и импульсы: стук сердца, ломота в шее, нестерпимая боль, охватывающая виски и темя.
      Глаза остановились на стене с развешанными фотографиями и дипломами в рамках, инкрустированных лже драгоценными камнями и сусальным золотом.  Зрачки расширились, затем сузились и приняли вертикальную форму – как у змей.
    -  Нет, не надо. Мне этого не надо, - подумала она и обрадовалась:
    - Я думаю! У меня появились желания! Правда, отрицательные, но все-таки желания.
 Судорожно, извиваясь всем телом, от копчика до мозжечка, она пыталась изменить позу – встать с ненавистной постели. Ей так хотелось встать, уйти, выбежать из этой малознакомой комнаты, вдохнуть живительный воздух, увидеть других людей, услышать шум проезжающих машин и детский смех на аллее, которая, как она вспомнила, была прямо под её балконом. На тропинках узкого парка выгуливали собак, парочки сидели, обнявшись, а алкоголики, завернув бутылку сорокоградусной в пакет из-под овощей, потихоньку глотали свою любимую водяру, а после затягивались дешевой сигаретой.
   - Как я хочу туда – к людям. Хочу водку и сигарету! Хочу посплетничать о шальной Вальке, которую застукал муж, и убил- таки своего соперника – монструозного грузчика, жившего этажом выше.
-  Ого, я уже всё вспоминаю! Может, всё-таки попробовать пересилить эту ненавистную гравитацию! Вот бы летать, как птица! Давным-давно я ведь пробовала, перевесившись через стальной обруч, оттолкнуться от склона Юрьевых гор, и, подтянув ноги, полететь над обрывом,  держась за канат. Правда, этот полет кончился очень быстро. Моё распластавшееся тело нашли через сутки – и то с собаками. Мама сильно орала на меня и беспрерывно ощупывая мое худое тело, целовала то в волосы, то в затылок.
    - Так, я сейчас встану, обязательно встану. Я же чувствую свои ноги (пошевелила пальцами ног), свой позвоночник (его она как раз и не ощущала). И какой сегодня день недели? Какое время года?
     Спальня была завешана тяжелыми двойными портьерами. Сквозь них просвечивл свет, но таким он мог быть и ранним утром, и днем,  и вечером.
 - Мне ведь надо было сегодня сделать что-то очень важное, да, важное! Но что?
   И вдруг, совершенно неожиданно, перед  ее глазами возник экран, размером с айфон, и зазвучал приятный голос (не то мужской, не то женский):
 - Вас приветствует компания «Чип и Дейл». Спасибо, что согласились на сотрудничество с нами. Что прикажете? С удовольствием компания сделает для вас всё, что Вам будет угодно!
   - Всё? – переспросила она?
   -Разумеется, да. Вы же подписали с нами контракт на взаимодействие и сотрудничество на время, пока не разрядится ваша батарейка.
  - Какая ещё батарейка?
  - Мы это уже обсуждали с Вами. Контракт подписан.
  - Пожалуйста, прошу вас, объясните насчет моей батарейки, или времени сотрудничества.
   - Пожалуйста!
Тут голос изменился, экран стал зеленовато-коричневого цвета, зазвучал «Реквием» Моцарта. Ей стало не по себе. Липкий пот покрыл лицо и руки. Чем-то запахло: будто к пережаренному салу с луком добавили мышьяк.
   - Ваша батарейка для нас очень ценна: у вас более тысячи в квадрате дейлов, сюда входят ваши воспоминания, включая дородовые, чувства и эмоции, включая все ваши любовные и дружеские контакты, инстинкты – а они у Вас очень развиты: материнский, женский, человеческий – это большая редкость, поэтому мы и выбрали именно Вас!  Вы  самостоятельны, креативны и оптимистичны, что является практически реликтом. Кроме того, у Вас сохранилось чувство прекрасного и Вы способны на жалость и любовь ко всему живущему. Для нас это просто находка. Вы, практически, индивидуальны, то есть Вы личность, а не шаблон и форма, КОИХ БОЛЬШИНСТВО. Не беспокойтесь, Вашей батарейки хватит надолго. Ваши желания?
      Она замерла и почувствовала напряжение в позвоночнике, он ожил, позволив перевернуться на бок и свесить ноги с кровати.
    Экран, будто преследуя её зрачки, светился прямо перед лицом. Инстинктивно, она закрыла его ладонью.
  - Пожалуйста, не надо так делать. Вы  напрасно тратите свои драгоценные дейлы. Их надо беречь. На сегодня у вас важная встреча с ректором университета. Вам будет предложена командировка на международный съезд славистов. Ваш доклад называется «Живое и мертвое в метатексте антропоморфной картины Вселенной». Текст доклада сейчас появится на экране. Распечатка и две копии через минуту будут  в ваших руках.
     Экран погас. Как бы из воздуха появились листки формата А-4 и легли ей прямо в руки.
     С удивлением она читала текст, который никогда не писала. У нее были мысли на этот счет, возникали некоторые идеи, связанные с эволюцией «мертвого» и инволюцией «живого», полисемии самих обозначений, их «текучести» и взаимопереходе от «живого» к «мертвому» и наоборот, о связях этих фундаментальных категорий с многовекторностью (горизонтальной и вертикальной, например) возможных и даже фантастических моделей мира.
      Она хотела – когда освободиться время от лекций и репетиторства – исследовать огромный пласт антроморфических метафор в языках различных «живых» и «мертвых» культур. Да, еще она задумала проследить все эти модификации и модели «живого» и «мертвого» в мифологическом контексте…
      Но то времени не хватало, то материала, то громоздкость и величие этого архитектурного ансамбля «живого» и «мертвого», отражающегося в  многоразличных языках и культурах подавляли её разум и исследовательскую интуицию.
      А тут раз – доклад! Готовый! И стиль её  - яркий, логичный, скрупулезный, доказательный.
      Забыв о своей растерянности, она жадно читала листы. Восхищалась! Удивлялась. Но выводы её потрясли.      
       Она никак не могла согласиться, что современный человек чаще делает выбор в пользу мертвого, наделяя его свойствами живого.
      Свобода человека придавать всем явлениям личностное  значение «расширилась»  до семантики рекламы: купи меня! съешь меня! возьми меня! используй меня!
      Профанные смыслы  вытеснили с горизонта сознания сакральные, ритуальные и мифологические языковые пласты.
      Язык стал орудием манипуляции, столь тонкой и изощренной, что человек,  не подозревая об этом, стал ходячим кошельком для приобретения всё новых и новых предметов, в которых он не нуждается.  И трудится он, собственно говоря, лишь для того, чтобы покупать и покупать – общество потребления –  современный рай, и изгнание из него Адаму и Еве грозит лишь тогда, когда они перестанут потреблять!
      Но не  в этом и есть целеполагания её исследования.  Всё предыдущее – хорошо известные, так сказать прописные истины. Она (Она!) открыла новую сферу потребления – и эта сфера – сам человек, его мышление и его язык, структуры его символической личной вселенной. И это – неисчерпаемый источник энергии, вскрыв который гарантируется использование многомиллионной памяти индивидуумов, подключение к тайне бытия, к механизму передачи от поколения к поколению схем геологического и ментального опыта. Она (Она!) выявила концепты и симулякры «живого» и «мертвого», межъязыковые и межсимволические связи разных моделей мира на многоуровневой лестнице времен и народов, этносов, сделав  при этом человека «исчислимой вещью».
    Реконструкция семиотических знаков и символов «живого» и «мертвого» дает возможность  аналитических выводов о регулярности, симметричности и равновесности используемых человеком языковых схем.
     В конце доклада была приписка: «Разработанный Вами  аппарат смыслополагания, смыслопорождения  и – в свою очередь  -  смыслоиспользования   - становится в наших  умелых руках не «ящиком Пандоры», а Всемирным Банком данных, которые сами пополняют золотовалютный фонд – и без всяких капиталовложений и ресурсных затрат.
       Так что она внесла неоценимый вклад в современную сферу гуманитарных наук, ЗА ЧТО ЕЙ ПРИСУЖДАЕТСЯ  премия «Чип и Дейл».
       Билеты на самолет бизнесскласса, гостиница, питание, культурная программа, с посещением музеев и ботанического сада, - для неё – бесплатны! В качестве бонуса в прихожей для неё оставлен чемодан с новым гардеробом и книжкой для чтения в самолете».
       Перед глазами опять возник экран. На нем светилась широкая улыбка (не то мужская, не женская) с подписью петитом: Наш стоматолог – к Вашим услугам!
   - Но я не делала таких выводов! Я не писала этот доклад! Я не хочу, чтобы мои дети и внуки бали «исчислимой вещью». Я лучше буду немой и глухой! Я ….
      Экран на секунду погас, затем вновь зазвучал «Реквием», но не Моцарта, а Шопена.
Суровый голос с разделением на слоги сказал:
  - Мы ожидали от Вас такую реакцию. Мы написали этот доклад, исходя из Ваших черновых записей и Ваших мыслей, которые мы можем читать и фиксировать (и не только Ваших, но и всех, живущих на этой планете). Крича и возмущаясь, вы использовали  все свои дейлы.  Если одумаетесь, мы из мертвой вас вновь превратим в живую. Подумайте. Наше сотрудничество – безгранично!