Krupp 1901

   Дед Митя любил, чтоб пешком. По парку. Для здоровья.
   Но в этот раз удружил. Прокатились. По детской железной дороге.
   Димасик  не поверил глазам. Все работы выполняли дети. И в поезде, и на станции. Машинисты, проводники, стрелочники. Самые счастливые в мире.
   Носили форму, целый день катались, а  в силу принадлежности к высшей касте не обращали на простых смертных никакого внимания - смотрели сверху вниз.

   Как-то отец разрешил осмотреть. Памятник коммунарам - паровоз около дворца железнодорожников.
   Димасик залез. Сначала на тендер, потом перебрался на сцепку, и, через окошко, в кабину. Все было железным и густо закрашенным. Черным. Рукоятки, рычаги, штурвал, вентили, переплетающиеся шланги, манометры, но главное, дверь. В топку.
   Ощупал, приноровился, попытался сдвинуть рычаг, открыть заслонку, провернуть штурвал. Силенок не хватало.
   Осмотрелся. И вдруг...

   Кучка. Прямиком возле дверей. В уголке.
   Какашек, как таковых, он не боялся. Совсем. Чего тут, везде полно. Даж во дворе. Или ракете, что на детской площадке.
   А тут заныло.
   Великий паровоз, памятник коммунарам. Почти неуловимым. Мстителям.
   Стало неловко, и он отчалил.

 - Мог бы и подольше,  - сказал отец.
 - А, - отмахнулся Димасик, - ничего особенного.

   На Гошин день рождения отпустили. С ночевкой. Улеглись поздно, но наутро собрались.
 - Только во дворе, честно...

   Гоша тут-же предложил секрет, до которого ходу оказалось немного - минут пять дворами.  Когда пришли, перейдя на секретный шепот, предупредил:
 - Если хотим остаться в живых, надо спрятаться.
   Димасик немного испугался.
 - От кого?
 - Немцы! - важно процедил тот.

   Залегли. Через некоторое время донесся странный гул, шипение, стук, а потом раздался длинный пронзительный гудок.
 - Что это?
 - Смотри!
 
   Это был взаправдишный, живой, черный, шипяще-стучащий, кривошипно-шатунный и стремительно приближающийся паровоз.
   Удивительность момента заключалась не столько в самом паровозе, хотя и в нем тоже, сколько в его близости, - он шел, практически, по двору.
 
   В семьдесят втором подфартило. Итальянский дядюшка задарил железную дорогу.Электрическую. Made in Germany.
   Там было все - паровоз с тендером, четыре вагона, один их которых почтовый, составные рельсы, пульт управления.
   Вагоны автоматически сцеплялись между собой. Надо лишь стукнуть один о другой.
   Паровоз, хоть и небольшой, но всамделишный. Кривошипно-шатунный работал, дверцы открывались, все важные детали присутствовали.

   Из  пластмассового конструктора Димасик построил  станцию,  водокачку и замок, а из железного - семафор, кран и шлагбаум. В дело пошли  рыцари и оловянные солдатики.
   Также удалось «одолжить» у бабушки малюсенькую сувенирную елку, из книг отлично получились туннели, а мамин плед и декоративные подушечки помогли создать ландшафтную основу всей композиции. И даже складки местности.
 
   Сколько времени он провел на полу, наблюдая движение состава и  вагонные сцепки, разгрузки и погрузки, столкновения и аварии, захват поезда и оборону замка, одному богу известно.
   И не только исполнял проводника, но одновременно был  машинистом и защитником замка, сцепщиком и догоняющим поезд тамплиером, заправщиком и, конечно, самым неуловимым мстителем Зорро.

   Прошло время, железнодорожные страсти улеглись, забылись детские дороги, появились новые увлечения.
   Однажды, в возрасте восемнадцать плюс, проведя ночь за прослушиванием "King  Crimson" и "Genesis" под жуткий египетский бренди, решили проветриться.
   В конце концов, добрались и пошли. По детским шпалам.
   Естественно, беседовали  исключительно на авангардные темы. Минимализм,  сюрреализм, отсутствие вкуса к настоящей музыке, необходимость носить джинсы, тупость тех, кто стрижется коротко, включая похвалы  Герману Гессе и Владимиру Высоцкому.
 
   И тут Вася нашел гриб. Сначала один, потом другой, третий.
   Димасик было  поспешил за ним, но  взгляд  случайно зацепился за  литую надпись на рельсах. «Krupp 1901».

   Как могло получиться, что рельсы советской, пусть и детской, железной дороги изготовлены самым вражеским врагом.
   Это теперь Крупп не страшен, а  тогда...  Ужас, друг фюрера, капиталист, поджигатель войны.
   И каким ветром занесло на железную дорогу, построенную в сорок девятом году  в Челябинске, немецкие рельсы начала века.
   Ответ неизвестен.  Другое дело, нужен ли.
   Согласитесь, вполне  достаточно самого факта в его непреодолимой загадочности.