Лесное приключение, часть первая

    

Этот «курортный» роман произошёл со мной в начале  нулевых. Почему слово «курортный» я взял в  кавычки? Потому,  что он случился со мной  не на берегах тёплого моря,  а в  более северных широтах. Дело ведь не в  географии,  а в возникших чувствах  Мужчины  и Женщины.

В очередной раз поругавшись с женой,  я решил подать на развод первым. Надоели эти вечные стычки и непонимания друг друга,  и  всё прочее. А тут  я  ещё попал под сокращение на фирме, которая плавно загибалась и двигалась к  банкротству.

Потеряв работу, я, заручившись обещанием приятеля  взять меня на своё предприятие, решил дать себе  отдых:   отпуск в том году я  так  и  не отгулял. Тут ещё  тётушка,  жившая в глухом  посёлке  в первозданной   глубине  Псковской  области, прислала моей матери письмо,  где сетовала, что после кончины  супруга,  родственники  её  перестали  навещать. Я решил навестить,  тем более, что хорошо  помнил, как в детстве мы с родителями ходили  по тамошним  лесам  за малиной  и  черникой, как я купался в  речке  и играл с местными мальчишками в войнушку.

В то время я  считал себя  свободным во всех отношениях, так как  с женой  наметился  развод– любовь ушла,  как  вода  в песок. Собрав рюкзачок,  сел в автобус на московском автовокзале Северные ворота,  и  через пять часов сошёл на  две остановки раньше   конечной, подъехав к дому тётки на случайном «бомбиле». Тётушку я нашёл  в огороде с тяпкой  в  руках.  Она  была  очень рада моему приезду, прослезилась,  и  сообщила,  что в эту пору в лесах малины очень много. Я её спросил, есть ли  поблизости водоём,  где мне, бледнолицему  москвичу, можно позагорать и всласть покупаться. Тётя сказала,  что за посёлком,  неподалёку  от входа  в лесок,  имеется заброшенный песчаный  карьер с  чистой  водой, самое лучшее место для купания, по отзывам её соседей. Сходив в лес  за малиной, которая действительно уродилась  во множестве,  я  настроился  позагорать на карьере.  Не рискуя  сразу  обгореть, решил съездить туда  утром,  на рассвете,  пока солнце  ещё не начало лютовать. Приведя  в порядок старенький  велосипед   покойного дядьки,  я доскрипел на нём до карьера, чтобы  разузнать дорогу и осмотреть водоём.  Карьер, в окружении  берёзок  и кустарников,  мне понравился. За ним  начинался молодой  хвойный лесок. Первозданная  природа очень радовала после  московских каменных джунглей. Загоравшие на бережке две полные,  пожилого вида, тётки в целиковых купальниках охотно рассказали мне,  что место  для купания здесь самое лучшее, так как   на реке   дно илистое, и вода покрылась   ряской. Приглашали  окунуться хоть сейчас. Но я  отказался  и  поехал назад – нужно было помочь тётушке в  огороде.

На следующий  день я снова оседлал  дядькин велосипед,  на багажнике которого  пристроил свёрток с  нехитрым скарбом обычного человека, собравшегося  купаться и загорать. Кроме подстилки,  полотенца и детективного романа, я взял с собой кое-что перекусить: тётушкины  пирожки и термос с холодным домашним квасом, которого  в московских киосках прохладительных напитков точно  не купить.

Над карьером стелился и плавал молочный туман. Он, то становился почти прозрачным, то снова густел и ложился  на неподвижную водную гладь, медленно двигаясь  под дуновением  слабого ветерка куда-то в левую часть карьера. Впечатление от раннего туманного утра на тихом водоёме, среди дикой первозданной русской природы, было замечательным.

Выехав на полянку перед карьером, я  приглядел местечко возле юных тонких берёзок и решил расположиться  возле них,  метрах в  тридцати  от  воды.  Когда  уже  спешился и прислонил велосипед к  берёзке, заметил возле соседнего деревца другой велосипед, дамского исполнения, с  потёртым седлом. Рядом в траве лежала узкая подстилка яркой  ткани. На велосипед был небрежно брошен  женский  сарафан. Я  посмотрел на карьер и увидел  на середине зеркала  водоёма женскую головку, которая неподвижно замерла личиком  вверх. Похоже, купальщица, нежилась,  лёжа  на спине и никого не замечая  вокруг. Клочья плывущего  тумана то и дело скрывали  от меня голову  и лицо купальщицы.

И тут  мне стало интересно, что ж  за  купальщица нежится в прозрачных водах карьера, который  периодически окутывался белым саваном дымчатого  агрегатного состояния  утренних вод?  Я снял футболку, и, оставшись в спортивных брючках, подошёл к кромке воды, положил руки  на бёдра,  и  стал ждать, когда же  купальщице надоест  нежиться, и  она  пойдёт на берег.  Я понимал,  что моё любопытство не укладывалось   в  кодекс  чести  джентльмена, но  мне как раз  в этот момент меньше всего хотелось оставаться  джентльменом.  Больше  желалось следовать естественным законам природы, повинуясь чисто мужским инстинктам,  да  простят  меня  читатели.

Вскоре я услышал плеск воды и  увидел, что девушка ( или  молодая женщина) медленно пошла  на берег. Когда она  вышла из воды настолько, что я увидел над водой  крупные голые груди с коричневыми  сосками, то понял,  что девушка купалась  нагишом. И это было естественно: кругом ни души, купаться голой- бесспорное наслаждение, меня увидеть в это раннее время суток  она не ожидала, равно. как и другого молодого нахала, который был не прочь полюбоваться  её  наготой. 
Вот девушка увидела  меня,  и остановилась. Я продолжал смотреть  на неё в упор и ждать, как она поступит в этой  ситуации. А  она, вместо того, чтобы  присесть в  воде по шейку и  спрятать груди, продолжала  стоять и смотреть на меня с саркастическим выражением лица. Курносое её личико с нежным овалом показалось мне весьма миловидным. Её мокрые тёмно-русые волосы спадали  на плечи,  стрелки редких прядей  прикрывали упрямый лобик.  А я  продолжал пожирать нескромным взглядом  её чудесные тяжёлые  груди, слегка касавшиеся глади воды.

Постояв так некоторое  время, девушка спросила меня низким бархатным голосом:

-Мужчина,  Вы  так  долго собираетесь  стоять? Мне хотелось бы выйти...

-Мне отвернуться? - спросил в свою очередь я, чуть дрогнувшим, но сохранившим нагловатый тон,   голосом.

-Если Вам  не трудно. Я хотела бы  выйти на берег.

-А если я  не отвернусь?- снова спросил я.

-Как знаете, - ответила  она. – Вы, наверное,  давно голых женщин  не видели? Тогда смотрите, если  Вам  это очень нужно. А мне нужно выйти.

-Существуют женщины, -ответил я, - нагота которых привлекает мужчин постоянно, независимо от того,  как часто они вообще наблюдают  раздетых дам. Похоже, Вы из тех,  наготой  которых можно любоваться часами, и  даже  бесконечно. У Вас очень   красивое тело. Просится  на полотна великих художников.

-Ну, конечно, так я Вам  и поверила! –усмехнулась девушка и начала  медленно продвигаться к берегу. -  Мужчины бывают  такими  щедрыми на комплименты, когда  у них кое-что «заиграет»… Столько всего  готовы нам наговорить! Но только  всё  это –пустая болтовня.

Я увидел,  что она выбралась  из воды уже по пояс. Показался выпуклый животик, потом- тонкая талия и основание крутых  широких бёдер. Груди  при ходьбе соблазнительно играли, плескались  и манили к  себе  мой любострастный  взор. Под  животом  зачернела ровная полоска коротко подстриженных интимных волос, а потом показалась  и  самая главная часть женская часть тела: крупные половые губы,  разделённые  широко раздавшейся щелью, пространство которой было заполнено свёрнутой  в тугой валик  сочной мякотью нежной плоти.  Увиденное потрясло меня…  Мужское  возбуждение  было подогрето  ещё  спокойным поведением  купальщицы в  этой, весьма пикантной,   ситуации. А ведь могла бы и занервничать.

Выбравшись на берег,  шатенка прошла мимо меня и, взяв с багажника своего велосипеда полотенце,  стала  им  обтираться, совершенно не стремясь повернуться ко мне  спиной. Таким образом,  я мог продолжать любоваться её   голым «фасадом» и всем, чем сотворила на нём  природа.

-Идите, искупайтесь,  чего так стоять? – сказала девушка бодрым тоном, высушивая полотенцем голову и груди.- Разденьтесь, снимите с себя всё, Вам понравится. –После этого она расправила в траве свою подстилку и улеглась на неё спиной, надев солнечные  очки  и  соломенную панаму. Я снял брюки, стащил с ног носки и немного подумав, снял плавки. Мой  орган тут же поднялся и выпрямился, прослезив щёлочку его  головки прозрачной капелькой.  Я поспешил в воду, застеснявшись, словно первоклассник  в лагерной  баньке, где, допустим,  мылись девчонки старшего отряда – голые девочки, собравшись в  кучку,  обычно  бывают  весёлыми и бесстыдными.  А эта девушка и  в одиночку не собиралась  тушеваться,  что меня  очень возбуждало.

Вода в карьере  оказалась зверски холодной, почти  ледяной. Я смог в ней пробыть  всего несколько минут,  и  выскочил, как из зимней   проруби, стуча зубами, весь покрытый    гусиной  кожей. Пулей примчался  на берег и рухнул в  траву на свою подстилку. Увидев  таким меня и, наверное, моё сморщенное достоинство, напоминавшее хоботок карликового слонёнка, девушка  рассмеялась и  промолвила:

-Что, не привыкли в  прохладной  воде купаться?  Зато она здесь  чистая.  А  я люблю в  свежей  водичке поплавать  на  рассвете, в тумане…

-Это вопрос  привычки,- смущённо ответил я. - Если  человек закалён… но я так не привык, - и тут же  задал вопрос:

-Зовут Вас  как, можно узнать?

-Настя, - ответила девушка. –А Вас?

-Даниил.  Можно Данила. Я приехал в  гости к  родственнице,  в отпуск. Шаронову тётю Тасю не знаете?  Моя  родная  тётка. А вообще я живу в Москве.

-Знаю, это на улице Чехова,  крайний дом, -ответила  Настя и перевернулась  на живот. Мы  разговорились.

Настя  - местная. Работает диспетчером на пункте  скорой  помощи, сутки дежурит, двое  дома. Муж работает там же,  водителем санитарной  машины. Одиннадцатилетнего сына на всё лето отправили под Псков,  в детский  военно-спортивный  лагерь «Ястреб»  где  готовят  будущих десантников.  Я вспомнил,  что во Пскове расположена десантная  дивизия,  и  заметил, что десантные войска в России - самые крутые. Настя со мной  согласилась.

Но откровенная  нагота Насти не давала  мне  покоя. Когда она приподнималась, чтобы  ответить мне,  я видел её загорелые груди, они шевелились, играли и волновали моё мужскоё состояние.  Наш разговор  непроизвольно перешёл на  тему женской наготы. Тему девушка  поддержала,  без особого смущения,  очень спокойно, словно речь шла  не о пикантном вопросе, а о  моде на современные спальные гарнитуры.

-Муж не сопровождает Вас сюда утром купаться?- осторожно  спросил я.

-Му-ууж? – удивилась Настя с тенью  возмущения. -  Нет!. Он ругает меня  каждый  раз, если  я  ему скажу, что утром загорала голышом! Приходится врать, что загорала  лишь топлесс.  А если скажу,  что была  голая –это скандал…. Боится, что я здесь буду кого-то соблазнять. Нет,  я ему стараюсь вообще  не говорить,  что утром  ездила на карьер.- Сообщив  это, Настя повернулась ко мне всем  соблазнительным фронтоном,  и положила ручки за  голову. Моя реакция была более,  чем естественной,  и  я  тут же перевернулся  на живот.

Я решил прикинуться дурачком.

-А почему муж против? –спросил я наивным тоном. - Здесь же безлюдно. Да если кто и ходит, то, наверное, свои, из посёлка?

-Да.  Потому  он и против, что  боится.  Меня могут  посчитать шлюхой. А вдруг кому-то захочется…  со мной? Или нападёт, изнасилует? Так  что понять  его можно, у нас здесь нравы провинциальные. Но только я люблю купаться  и загорать именно так. И  потом,  муж у меня выпивает… Таким  часто кажется,  что жена может  изменить, отсюда  и вопли.

-А на меня  ты не подумала,  что  я маньяк? –с деланным простодушием  спросил я.

-Я сначала вообще  не знала,   что мне  думать,  уж очень ты  на меня уставился.  А потом  решила: будь что будет. Но ты, кажется, адекватный. Хотя, похоже - голодный. Голод «второго рода», - усмехнулась она. - Давно   не имел близких отношений  с женщинами?

-Я не то что бы голодный… просто ты в своей наготе очень хороша, - смутился  я. –Ты  из тех женщин, которыми  можно любоваться  и желать. Я ведь думал,  что так рано здесь никто не купается. Сам  люблю  одиночество  на природе,   и  утреннюю  тишину. Твоё появление здесь для  меня - неожиданность. Приятная  неожиданность...

-В нашем посёлке эстетов, ценящих настоящую  женскую красоту,   нужно ещё поискать, - сказала Настя. - Народ  здесь простой. Наш мужик, если видит голую на берегу – это всё!  Решает,  что женщина разделась  неспроста,  что  его приглашают заняться  сексом. Провинция, -добавила она со вздохом, и  рассмеялась. – Мне, наверное,  повезло, что на карьер сегодня  приехал воспитанный москвич,  который умет ценить наготу, не так ли? -Сказав это, Настя повернулась на бочок, лицом  ко мне и  согнула ножку в колене,  явно позволяя мне  любоваться  всем  её раздавшимся   интимным таинством под животом. Смелая девушка! Улыбнувшись,  она добавила:

-Понимаешь,  я люблю свободу тела. Устаю  от  условностей,  от «зажатостей» цивилизации днём,  на работе,  на улице, дома…  Хочется  иногда  расшнуроваться,  раскрепоститься. А искупаться голой,  в обжигающей холодной  воде,  для меня – наслаждение  свободой. Свободой тела, свободой мыслей, духа,  всего –всего  моего. Расслабиться  без шнурочков,  без завязочек, резиночек получается только летом,  утром, одной  на природе,  когда большинство народа или спит или на работе,  в зверосовхозе,  в  райцентре. Я сплю без одежды даже зимой. И дома тоже хожу нагишом, если одна.

-И  всё же…  тебя ваши мужчины такой здесь иногда  видят?- задал я  вопрос.

-Иногда видят. Если  случайно идут  по берегу.  Чаще ходят рыбаки, но  они  у нас старенькие. Порой   с ними и сыновья идут, тогда  я стараюсь прикрыться, полотенцем, халатом. А  если не успеваю, то…  и чёрт с ними, пусть глазеют, от меня  не убудет. И что,  у меня там такая  страшная тайна? Не  смертельно, если и увидят.

-Поэты  и художники считают, что нагота - лучший наряд  для  женщины.  если тело красивое, -заметил я, подумав про себя, что Настя лукавит: иногда женщины не против своей наготой  поинтриговать, покрасоваться, просто так, не ожидая ответных мужских шагов.

-Тем не менее, с библейских времён считается,  что человеческая  нагота – страшный грех, особенно для  женщин, -вздохнув,  согласилась Настя.  -Это уже на генетическом уровне,  гвоздём вбито в большинство  голов.   Столько веков запрещали обнажаться,  если жарко, если просто хочется  купаться. Опять ведь,  женщина долго считалась  сосудом  греха, слугою дьявола… пока у нас ещё патриархат и  всё такое.

-Можно подумать,  что мужчинам разрешалось светиться  голым, -сказал я.  - Нас вообще художники и скульпторы  изображали с  фиговым  листком,  смех и грех! Или  с вялым «стручком».

-Да, мужской  член старались не изображать,  - согласилась Настя. –Ты вот даже сейчас лежишь  на животе, стесняешься. А  почему?  Давай -ка, поворачивайся,  я тоже  любопытная. Не вижу ничего смертельного,  если мужчина видит мою «розочку» с лепестками, а  я  у него вижу  мужское,   натуральное.

Я перевернулся на спину,  и Настя  увидела мой  воздетый,  стоящий по стойке «смирно»,  интимный стебель.

-Ну- уу,  ты мужчина с хорошим потенциалом, - заметила она, внимательно посмотрев на интересующую её  принадлежность моего  голого организма. – И  долго он у тебя так…  может?

-При виде такой  красоты, как у тебя, наверное,  долго. Ты  уж не смущай  меня!

Настя повернулась  на спину, закинула руки за голову,  прикрыла  веки и  пробормотала:

-Надо же! Оказывается,  мужчины  стыдливее нас, женщин. Это смешно!..   А он…  красиво  у тебя  смотрится. Ровный, с бугорками…и головка полуприкрыта. Мой  вкус.  Я сколько в Интернете  не смотрела  на  разные скульптуры мужчин  в крупных  музеях,  так  и  не увидела скульптуры мужчины с эрегированным  членом. Получается, если мужчина обнажён,  и  у него в силу какой-то  причины встал, то это - оскорбление  для всего человечества?

-Библейские времена продолжаются, -ответил я  и  усмехнулся. -Видимо,  считается, что наш орган в твёрдом виде  несёт в себе  угрозу всем женщинам, которые  его увидят. Это ханжество, мы продолжаем жить по двойной  морали.

-Считается, что женщина должна себя блюсти, -ответила  Настя. – Традиция.  Но в мае  этого года   я отдыхала на морском курорте   в Хорватии,  и видела группу  молодых немцев или австрийцев, которые,  вдали от общего пляжа,  купались и загорали голышом. У двух  или  трёх  мужчин… торчали.  И  это никого не шокировало, все  смеялись,  играли в кружок в волейбол. И сексом  никто прилюдно  не занимался. Мне  их компания  понравилась.

-Так то ж  Европа! -отозвался я.  - Они там давно живут  не по традициям. У парней стояли,  потому что девушки, небось,  были  симпатичные,  и наверняка их вид  возбуждал  парней. Потом, сексом  удобнее заниматься в  тёплой воде. А на берегу -  отдыхать и загорать,  чем  плохо? Хорошо,  что  ты не гомосексуалов видела,  теперь гомо у них - сплошь и рядом. И получается:  одним в кайф любоваться обнажёнными природными «деталями»  противоположного пола, а  другие  продолжают  это запрещать и  поносить таких,  как мы.

-Нормальная взрослая женщина чаще любопытна, -задумчиво сказала Настя.- Кто бы ей что ни запрещал,  а  красивый мужской стержень в крепком  «состоянии  стояния» ей всегда  интересен… такой «гриб» украшает настоящего мужчину.  И это, если  честно, без ханжеских  «ах-ах»...

-Природа при рождении женщины наносит  ей незаживающую «рану», рассекая  её на всю жизнь в  известном  месте, - ответил я. –  Почему же и мужчинам иной раз не полюбоваться вашими «рассечениями»?

-Потому что не все мужчины умеют правильно любоваться, -ответила Настя,  засмеялась и хитро прищурилась.


КОНЕЦ ПЕРВОЙ  ЧАСТИ