Книга для детей Сказочная суматоха

В доме Стаса, в доме Тани
гостем — сказочный герой.
Всё вверх дном в квартире встанет,
суматоха здесь порой.
Этот был проучен Жучкой,
Стрелкой тот. Красив итог —
стал хорошим бывший злючка,
лучше стал — для всех урок.
Сами сказки сочиняли
Стас и Таня. Просто класс!
И друг друга угощали.
Угостят сейчас и вас.


О книге

Стасик и Таня, сидя на скамейке во дворе, сочиняют и рассказывают друг другу смешные сказочные рассказы, в которых плохие, страшные герои известных сказок приходят днём в квартиры ребят, когда там только собачки — Стрелка и Жучка. Сказочная суматоха! Потом они беседуют с собачками. Плохие герои сказок признают свои ошибки, решают исправиться, становятся хорошими, добрыми. В них любовь и доброта вытесняют зло, они любят и призывают любить своих родных и друзей, следить за чистотой и порядком в доме, пить воду между едой, есть овощи, не бояться плохих героев сказок.
В других рассказах Тани и Стасика смешные роботы, поселившиеся в качестве слуг в семьях ребят, нарушают правила этикета, не понимают смысл многих народных фраз и смешат всех вокруг. Таня и Стасик их обучают.

Эта книга воспитывает в детях доброту, даёт примеры любви к людям и животным, призывает стать лучше, верить, что можно исправить свои ошибки, улучшить характер, даёт пример сочинительствуа – творчества. Благодаря ей дети перестанут бояться отрицательных героев сказок.
Ребёнок скажет вам сам, чему учит каждый рассказ. Предложите ему попробовать придумать сказку.
 

Баба Яга
Рассказ Стаса

Подружился я с девчонкой.
Может чем-то всех увлечь,
ходит с Жучкой, собачонкой,
носит косы ниже плеч.
Это Таня. В этот вечер
на скамейке у окна
нам заняться было нечем.
Пошутила вдруг она:
«Вот бы сказочку… покушать!
Мне бы сказку-тортик, Стас!»
Я с улыбкой: «Жуйте, уши, —
сказка будет вам сейчас».
На скамье смеёмся оба.
Таня мне: «Пеки, готовь!»
— Вкусной сказке быть, особой —
про Ягу и про любовь.
Было времечко – не бабой,
не Ягой была она,
а девчушкой, доброй, слабой,
в алом платье, как весна.
Не нашла к любви дорожки —
вырос горб, стал нос крючком.
Тут в избу на курьих ножках,
бабой став, ушла тайком.
Став Ягой, топила печку,
чтоб гостей готовить в ней.
Стало каменным сердечко.
На душе — ночей черней.
Гуси-лебеди ей слуги.
Тёмный лес со всех сторон.
Стала пугалом округи,
к малышу врывалась в сон.
Вот гусей со свистом кличет,
чтобы сытой спать ей лечь.
Гуси-лебеди с добычей —
«Вот тебе мальчонка! В печь!»
Но пока дрова носила,
унесла мальца сестра.
Любит братца — в этом сила,
потому храбра, быстра.
Злость в Яге. «Всё надоело!»
Прогнала Яга гусей.
Стать хорошей — это дело,
чтоб душой влюбиться всей.
Змей Горыныч повстречался —
поженились и… — скандал.
Каждый день с Ягой он дрался.
Драться — глупо, он не знал.
Нет любви! Где это диво?
Испытать любовь бы ей,
чтоб любить и быть счастливой,
и с добром встречать гостей.
Волк шепнул: «Любовь заразна.
В добром смысле заразись!
Ты представь себя прекрасной,
и в такую ты влюбись!
А потом ищи примеры:
дом, где любят, ты найди,
подражай, наполнись верой,
и любовь зажги в груди.
Мой совет — Яга-подруга,
к Стасу ты лети, учись.
Любят там они друг друга.
Их примером вдохновись!»
Нас нет дома, окна настежь.
На метле влетела к нам.
Стрелка ей: «Ягашка, здрасьте!
Не настало время снам.
Ты досрочно прилетела
попугать детей во сне.
И вообще, пугать — не дело!
Убирайся на метле!»
Прорвала метла подушку —
пух как снег покрыл весь зал.
Вся в «снегу» сидит старушка —
на неё торшер упал.
Вновь вскочила и летает.
Вдруг в плиту влетела. «Ой!»
Стрелка смотрит, грозно лает:
«Ты, Яга, кончай быть злой!»
Лапкой хлоп — плиту закрыла.
Ей включить духовку — миг.
«Жарко мне! — Яга завыла. —
Стыдно мне!» — из печки крик.
Быстро вспомнила — сама же
в печь сажала всех гостей.
Тут сошла с души вся сажа,
стала доброй до костей.
Обратилась к Стрелке слёзно:
«Испечёшь меня сейчас!
Открывай, не лай ты грозно!
Слух прошёл — любовь у вас.
Я секрет любви раскрою —
и сама смогу любить.
Перестану быть я злою.
Не хочу я всем вредить.
Прилечу во сны я к детям
не Ягой им на беду —
вся в весеннем алом цвете
я принцессой в сон приду!»
Стрелка вмиг плиту открыла.
Гостья вылезла скорей,
улыбнулась Стрелке мило,
стала вроде как добрей.
К фотографии на стенке
подошла Яга тотчас.
Вдруг дрожат её коленки.
Я и мама — видит нас.
В наших лицах много ласки,
и в глазах у нас любовь.
Как любить — Яге подсказка.
Доброта влилась к ней в кровь.
Я вошёл. Принцесса! Надо ж!
Взгляд счастливый — яркий свет.
Я спросил: «Чему вы рады?»
А красавица в ответ:
«Взгляд любви твоей — целебный,
там, на фото, на стене.
В нём есть свет любви волшебной,
он любовь зажёг во мне.
Продолжай любить ты маму,
ты люби людей, мой друг!
Свет любви — волшебный самый!
Исцеляет всех вокруг!»
Я взглянул на фото тоже:
я и мама, в лицах свет.
Свет любви быть магом может!
«Фея, где вы?!» Феи нет!
Нам газета рассказала —
нет Яги и тех гусей.
Та Яга Принцессой стала,
любит всей душою, всей.
Нет Яги на белом свете,
только сказки о былой.
Не пугаются пусть дети.
Страхи гонят пусть метлой!
Таня тут же похвалила:
«Как концовка хороша!
Да-а! Любовь — такая сила!
С ней как сад цветёт душа!»

Змей Горыныч
Рассказ Стаса

Мы играли в мяч и в прятки.
Жарко стало, солнце днём.
Разошлись друзья-ребятки.
С Таней мы опять вдвоём.
«Побежим, попьём-ка воду».
Мы попили — больше сил.
На скамейке сказку с ходу
я для Тани сочинил.
— Змей Горыныч головами
позабыл попить воды.
Одурел слегка умами.
Понял он размер беды.
Рты его в огне! Воды бы,
потушить во ртах огонь!
Позавидовал он рыбам,
злой, помчал быстрей, чем конь!
В час, когда нас нету дома,
залетел в окно стрелой.
«Мне воды! — выл громче грома.
— Я не пил, и стал я злой!»
Змей глаза свои таращит,
головами люстру бьёт.
Стрелка шланг из душа тащит
и во рты все воду льёт.
Нет уж места в брюхе Змея.
Изо ртов вода назад.
«Столько пить я не умею!
Морю в брюхе я не рад.
Поумнел — теперь не стану
забывать попить воды.
Помнить это не устану,
ведь вода важней еды.
Не попью воды — и снова
я огнём начну стрелять.
Был наказан я сурово».
Лёг Горыныч на кровать.
Стрелка вмиг его стащила.
«Отдохнёшь ты, Змей, потом.
Великан, не в росте сила.
Лучше будь силён умом!»
Змей признался: «Был я Змейкой,
в классе ростом выше всех.
Был незнайкой-неумейкой.
Не пришёл ко мне успех.
Ковырять в носах хвостами —
вот что, двоечник, могу.
Жил с пустыми головами —
получил жену Ягу.
Стану добрым, умным стану,
прекращу пугать детей.
Помнить это не устану!
Буду пить!» — заверил Змей.
Я вошёл. Ой, Змей! Трёхглавый,
высотой до потолка!
Говорит: «Вы, Стрелка, правы,
поумнею я. Пока!»
Шеи-головы — три двойки —
Змей помчал к себе домой.
Даст Яга головомойку —
даст по лбам ему метлой.
Я сушил в квартире море,
Стрелка тряпки мне несла.
Из газет узнали вскоре —
в Змее больше нету зла.
И Яга теперь — Принцесса!
Так прелестна, как весна!
Восхваляла пару пресса.
Их семья детей полна.
Изменился Змей зелёный.
Воду пьёт он — и здоров.
Стал учиться — стал смышлёным.
Змей не портит детских снов.
Даже внешне стал он краше.
Всем воздушным змеям — друг.
Кормит деток манной кашей,
им поёт про солнца круг.
Таня мне сказала: «Классно!
Буду пить между едой.
Змей Горыныч счастлив, ясно.
Жизнь улучшил он водой!»


Чёрт
Рассказ Стаса

Поиграли в «Кошкин дом»,
в кошки-мышки, в прятки.
По домам своим потом
разошлись ребятки.
Таня просит: «Сказку, Стас!
Расскажи про чудо!».
«Ладно, Тань, в который раз
сказочником буду».
Сели с Таней на скамью.
Ветер бил украдкой.
Дал ей курточку мою.
Попросила сладко:
«Сказку мне б, да повкусней,
с кисленькой смешинкой,
чтобы чудо было в ней
сладенькой малинкой!»
«Хорошо!» И рассказал
Тане я про Чёрта.
— Чёрт жил в замке. Грязный зал,
стол в кусочках торта.
За порядком не следил,
брал — не клал на место.
Вещь искал — и злой ходил.
Грязь — ушла невеста.
Вмиг взбесился — тут рога
выросли, где уши.
Бросил дом свой и в бега.
Он в лесу подслушал:
дом, в котором чистота, —
это наш — чистюлей.
Посмотреть — его мечта.
Чуда ждёт грязнуля,
мчит к нему. Наш дом вдали.
Миг — и он домчится.
Нас нет дома, все ушли.
Чёрт к нам в дверь стучится.
Приоткрыла Стрелка дверь.
Чёрт, от грязи чёрный,
прохрипел ей: «Ты мне верь!»
В дверь пролез, проворный.
«Ах, как чисто! Чист ковёр!» —
закричал, заахал.
Пот со лба скорей протёр
грязною рубахой.
«Мне завидно! — застонал. —
Как хорош порядок!
Раньше это я не знал!
Дай поесть, сядь рядом».
Стрелка — добрая, дала.
Чёрт рукой покушал,
скинул крошки со стола
и огрызок груши.
Грязный Чёрт испачкал зал.
Весь ковёр наш в крошках.
Так пил чай, что расплескал.
Ел — и бросил ложку.
Стрелка строго: «Посмотри!
Ты же враг порядка!
За собой всё убери!
Это как зарядка».
Гость от Стрелки, та — за ним,
суматоха, грохот,
посшибали всё они.
Чёрт устал, стал охать.
Чтобы спрятаться, влез в душ.
Незнаком он с мылом,
думал, сорт особых груш,
откусил — завыл он.
«Сок!» — подумал на шампунь.
Отхлебнул — запрыгал.
«Стрелка, шланг в мой рот засунь!
Вымой гадость мигом!»
Мылся, брился Чёрт и пел.
В зеркало под светом
поглядел и обомлел.
«Чудо! Я ли это?!
Стал я чистым — стал добрей!
И лицом стал гладок!
Побегу домой скорей,
наведу порядок».
Стрелке лапку он пожал,
убежал счастливый.
Я вошёл. «Кто пачкал зал?»
Стрелка торопливо
объяснила всё тут мне,
принесла мне тряпку.
Я погладил по спине
и пожал ей лапку.
Из газет потом узнал:
Чёрт теперь в порядке,
чистоплотным, добрым стал,
с мылом моет пятки.
Чёрт женился, молодец!
Детки — чертенята.
Дом чистейший! Как дворец!
Скатерть не помята.
Доброта, любовь кругом.
Чёрт забыл о злости.
Змей с Принцессой к Чёрту в дом
часто ходят в гости
в чистый дом на берегу.
Радость в доме Чёрта.
Смотрят мультик про Ягу.
Чай с клубничным тортом.
Вот и всё. И мы храним
наш порядок дружно.
Он ведь в доме так раним,
чутким быть с ним нужно!
Знаешь, Таня, неспроста
эта чуткость в маме.
Вот бы вещи на места
возвращались сами!
Засмеялась Таня: «Класс!
Сказка лучше торта!
Чистый добрый Чёрт? Ну, Стас!
Рада я за Чёрта!»

Кощей — любитель щей
Рассказ Тани

Мой сосед — смешной мальчишка,
уши в стороны торчат,
на косой рядочек стрижка.
Стас — любимец у ребят.
Во дворе с ним в этот вечер
развлекали малышню.
Под конец заняться нечем.
Уж пора кончаться дню.
Вот бы сказочку послушать!
На скамейке я и Стас.
Он смеётся: «Просят уши
сказку вкусную сейчас!»
Я в ответ: «Что ж, угощаю
вкусной сказкой я тебя.
Вкус… как сладкий тортик к чаю!
Буду сказочницей я!»
Жучка тихо подбежала.
Взрослых нет, хоть обыщи.
Тут я Стасу рассказала
про Кощея и про щи.
«Жил да был Кощей Бессмертный,
за горами, где-то там.
Он худющий был безмерно!
Не приучен был он к щам.
Кто ест щи — в том больше силы.
Ароматны и вкусны!
Мама щи нам наварила.
Для здоровья так важны!
Вдруг Кощей узнал про это,
захотел вкуснейших щей.
Над узорами планеты
полетел к нам в дом Кощей.
В полдень только Жучка дома.
Кто-то дверь закрыть забыл.
Жучка чует — незнакомый.
То Кощей Бессмертный был.
Стукнул зло по полу палкой.
Испугать её был рад.
Но у Жучки есть смекалка,
был таким её наряд:
на ушах от солнца шляпа,
и очки между ушей —
привидение на лапах.
Задрожал худой Кощей.
Тут впилась корона в ухо.
Всё швырять стал — в доме жуть!
Суматоха, заваруха!
Жучка гостю: «Добрым будь!»
Душ она включила хитро —
шлангом на пол — пол в воде.
Гость упал: «Спасите! Быстро!
Растворяюсь! Я в беде!»
Жучка гостя окатила,
Для него вода — беда.
Зло души лишилось силы,
зло исчезло навсегда,
в воду вышло зло Кощея.
На кровать упал, визжит:
«Ой, ой, ой! Ослаб без щей я!
Щи хочу я! Аппетит!»
Я вошла — он на постели,
на моей лежит… Кощей!
Я кричу: «Как вы посмели?!»
Он в ответ: «Нет сил без щей!»
Говорю Кощею строго:
«Это вам не ресторан!
Перепутали дорогу.
Вам пора за океан!
Беспорядок натворили!
Помогите всё убрать!»
Встал он, дом вдвоём отмыли.
Снова лёг он на кровать.
Говорит мне: «Силы мало.
Не могу уйти без щей».
Мне Кощея жалко стало.
«Ладно, ешь. Вот щи, Кощей».
Цвет бордовый — цвет свекольный,
в щах капуста и томат.
Сыпет зелень гость довольный,
и сметане в щах он рад.
Стайки-овощи как рыбки.
Попросил добавку вновь.
Жучку гладит весь в улыбке.
Добрый взгляд. В глазах любовь!
Попрощался с нежной лаской
и умчал Кощейка прочь.
Это было словно в сказке —
удивительно, точь-в-точь!
Жучка скачет, пляшем с нею.
Я её благодарю.
Щи я съела, став сильнее.
Стас, я правду говорю!
Прочитала я в газете —
стал Кощей красив, атлет.
Дом и садик, в доме дети,
в нём любовь, тепло и свет.
С Феей он цветы разводит,
муж он ей, спортсмен Кощей.
К чертенятам к Чёрту водит
поиграть дочурок-фей.
Любят щи семья и гости.
Змей был щами восхищён.
Был Кощей — одни лишь кости,
а теперь весь в мышцах он.
Стас хохочет удивлённо:
«Чудеса — атлет Кощей!
Я послушал — стал влюблённым
в чудо-силу овощей!
В щах они могучей кучей,
чтоб ребятам стать сильней.
Твой Кощей весь мир приучит
обожать тарелку щей!»

Ведьма
Рассказ Тани

Мы играли — я и Стасик —
в догонялки целый час.
Только сели — он: «Рассказик
сочини мне, Тань, сейчас».
Сказку-торт пеку я сходу.
— Был в шкатулке ценный клад,
доставался до похода
в гости, в театр, на парад.
Эта кисточка. Волшебна!
Тронь ресницы — красота!
Мама красит — и царевна!
Хорошеет так она!
А у Ведьмы и Кощея
в эту пору был разлад.
Ведьма хочет быть как Фея,
чтоб привлечь Кощея взгляд.
Ей про кисть, что красит лица,
друг поведал — крокодил.
Чтоб пред ведьмой засветиться,
взял и солнце проглотил.
Ведьма к нам в окно влетела.
Нас нет дома. В зал летит.
На метле согнулось тело.
Просто ведьма! Жуткий вид!
Ведьма стать красоткой хочет.
Мамы кисть она берёт.
В глаз попала. «Тьфу!» — бормочет.
Без очков она как крот.
Жучка лает: «Как не стыдно
по ночам пугать ребят!
Для тебя забава, видно,
а они во сне дрожат».
Рвёт подол ей, лает Жучка.
Ведьма кистью красит нос.
Стать красивой надо злючке.
Красит щёки, прядь волос,
смотрит в зеркало и воет.
Тигр пятнистый в нём она.
Жучка душем ведьму моет,
стала чёрной вся стена.
Гостья бьёт об пол метлою,
кисть швырнула к потолку,
закружилась вся юлою,
прокатилась на боку.
Суматоха, заваруха,
в доме всё у нас вверх дном.
Злится ведьма, что старуха,
что горбата, нос крючком.
Жучке это надоело.
Как залает: «Прекрати!
Лучше ты берись за дело —
подобрей и полюби!»
Та в ответ: «Права ты, Жучка!»
Ведьма в ванной скрылась. Стук!
Я вошла. Вот это штучки —
Фею в зале вижу вдруг.
Говорит: «Любовь — есть чудо!
Да, бывают чудеса!
Вашу Жучку не забуду!»
Фея — девица-краса,
в алом платье златовласка!
Прелесть — Фея! Добрый вид!
«Сделать зло добром — не сказка!
— улыбаясь, говорит. —
Кто захочет — тот добьётся!
Важно — цель была б умна!
И победа улыбнётся! —
говорит тепло она. —
Развлекаюсь как девчушка:
смелость деток испытать –
превращаюсь я в старушку
и пугаю их опять.
Оказалась Таня смелой,
страх тебя не одолел.
Проверяю этим делом:
кто из деток трус, кто смел.
Так что, Таня, будь готова:
ведьма станет вдруг пугать —
знай, что это игры снова,
я люблю вот так играть».
Обняла меня. Вдруг ветер,
нараспашку окна, свет,
очень ярко солнце светит...
«Где вы, Фея?» Феи нет!
А потом мне передали,
что ей муж атлет Кощей,
что детишек воспитали,
что любители все щей.
Путешествует по миру
вся семья два раза в год.
Кисть в шкатулке сувениром,
чтобы вспомнить к нам приход.
Стас воскликнул: «Сказка — чудо!
Шутка Феи — маскарад?
По ночам дрожать не буду!
Ведьма — розыгрыш ребят!»

Черномор
Рассказ Стаса

Пригласил я в гости Таню.
Поиграли, а потом
сели в зале на диване.
Таня тронула плечом:
«Стас, а Стас, взамен конфетам
сказкой вечер подсласти.
Про большое чудо света».
Пошутил: «Полнит, учти!
Черномор украл Людмилу.
С ней взлетел, как птица, в ночь.
В вилле хочет жить он с милой.
Но в ответ: „Поди ты прочь!“
Стал богатым не трудами —
длинной чудо-бородой.
Связи ей вязал годами —
вот и замок над водой.
Там Людмила, он в загуле,
ищет новеньких подруг.
Полетал по миру пулей.
Тут Руслан навстречу вдруг.
Он жених Людмилы милой.
Вмиг невесту смело спас!
Борода лишилась силы —
меч волшебный срезал враз!
Тут Руслан с Людмилой входят,
два красавца, под венец.
Черномор другим стал? Вроде!
Знаю — сказке не конец!
Воровать — привычка в силе,
та, что свыше нам дана.
Опыт есть — мерси Людмиле.
К нам влетел он из окна.
Видит фото мамы, скачет.
„Украду её!“ — решил.
Фото мамы в шапку прячет.
Видит — пусто, походил
и решил помыться в ванне.
Трёт остаток бороды.
Стрелка, сидя на диване,
слышит тихий шум воды.
Свет зажгла над Черномором
и пролаяла: „Ты зверь?“
Он ответил: „Был я вором,
но раскаялся теперь“.
Стрелка в гостя целит душем.
Бьёт вода и в лоб, и в рот.
Стали щёки словно груши,
борода — наоборот,
стала вмиг как веник чёрный,
угодила в унитаз.
Стрелка кнопку бьёт проворно —
в слив втянуло „веник“ враз.
Головою в унитазе
бултыхался дядька злой.
Оттянула Стрелка разом —
встал он кверху головой.
Черномора Стрелка учит:
„Не купить любовь Людмил!
Раз душа темнее тучи,
никому не будешь мил.
Воровать нечестно, стыдно!
Кто ворует — им же вред!
Будет им потом обидно,
что себе нажили бед“.
Стрелка лает: „За проступки
наказанию черёд“.
Вновь водой из гибкой трубки
гостю в лоб как пулей бьёт.
Черномор кричит: „Не буду!
Воровство, я понял, грех!
Утащил напрасно Люду!
Понял вред плохих потех.
Был как глупенький мальчишка —
доигрался до беды“.
Где тот карлик, тот воришка?!
Встал красавец из воды!
И воскликнул: „Я — хороший!
Был для критики открыт.
Кто захочет, всё тот может!“
Гость так ласково глядит.
Я домой вернулся. Море!
„Кто здесь воду расплескал?!“
Извинился гость, не споря.
Осушили мы с ним зал.
Мне стыдливо он признался,
что ошибки позади.
„Я хороший!“ — он поклялся.
Говорю: „Будь им! Иди!“
Он Руслану и Людмиле,
я в газете прочитал,
дал пожить в прекрасной вилле.
Он Наину в жёны взял.
Пробудил добро в ней лаской
и своей любовью он.
Стали жить они как в сказке!
Частый гость их — князь Гвидон.
В Черноморский дом у моря
брата звал он отдыхать.
Сказки Пушкина он вскоре
дочкам милым стал читать».
Таня хвалит: «Стас, чудесно!
Ты умеешь сочинять!
Так смешно, так интересно!
Завтра мой черёд опять».

Карабас-Барабас
Рассказ Тани

Солнце село за ограду.
Сказка ждёт, зовёт меня.
Мы на лавке. Стасик рядом —
угощала сказкой я.
Жил да был начальник кукол,
злой крикуша Карабас.
Куклам-деткам просто мука —
их наказывал не раз.
Вдруг шалят — его бесило.
Он не знал — лишь вред ругать,
подчинять детишек силой,
угрожая, приучать.
Он прослышал, что умею
я — Танюша — не шалить.
Бородой укутал шею,
к нам помчал секрет открыть.
К дисциплине и порядку
ключ волшебный там, вдали.
Толстяку с утра зарядка —
влезть в окно к нам. Мы ушли.
Дома Жучка. Хитро фыркнув,
вмиг включила пылесос.
Цап за бороду — и в дырку
засосало метр волос!
Карабас кричит: «Спасите!
Больно бороду, не вру!
Пылесос вы отключите!
Ой, затянет нос в трубу!»
Дёрнул бороду — застряла!
Пылесос на нём висит.
Мчит по кругу гость — по залу.
У квартиры жуткий вид!
Повалил он стулья, кресла,
полетели книги вниз!
Жучка тут на гору влезла
и уселась на карниз.
Ужаснулась! Подскочила —
отключила пылесос,
часть бородки подсушила,
а потом сопливый нос.
«Карабас, читали, знаю,
в театре мучил ты ребят.
Мы, собаки, понимаем —
злость людей их близким — яд.
В добрых просьбах больше силы,
чем в твоих угрозах всех.
Раздражение губило,
злость вредна, ударить — грех».
Гость всё выслушал — и в ванну.
Со стыдом под душ он встал.
Застонал: «Хорошим стану!
Как воспитывать — не знал!
Чтоб узнать, пойду учиться,
поступлю в пединститут.
Буду к знаниям стремиться,
я вложу в учёбу труд.
Жучка, верь: стараться буду
умным, добрым стать скорей,
обучусь — с умом добуду
послушание детей.
Дисциплину в театре стану
сохранять любя, поверь!»
Карабас покинул ванну
и умчал, захлопнув дверь.
Возвратилась я к обеду.
«Кто в квартире воевал?!
Кто сегодня нас проведал?
Пылесосом кто кидал?!»
Жучка лает мне победно:
«Карабас гостил у нас.
В театре мучил кукол бедных.
Мы сражались целый час.
Вдруг решил он измениться,
дисциплину он хвалил,
Карабас решил учиться,
стал он добр и очень мил».
Говорю с восторгом: «Браво!
Воспитатель, Жучка, ты.
Суматоха, но на славу —
станет больше доброты!»
Год прошёл — газеты пишут —
стал он мужем Фрекен Бок.
Как воспитывать детишек
вместе с ней понять он смог.
В театре с куклами он дружен,
и его не злят они.
Подобрела Фрекен с мужем,
Карлсон их смешит все дни.
Как воспитывать — искусством
овладели наконец.
В их подходе такт и чувство.
Лучший театр у них, дворец.
В их семье любовь и ласка,
хорошо живут сейчас!
Стасик мне: «Со вкусом сказка!
Друг детишек — Карабас!»


Привидение и Темнота
Рассказ Тани

Мы со Стасом на скамейке,
а во двор крадётся ночь,
темнота вползает змейкой.
Я шепчу: «Ой, Стас, точь-в-точь!
Помню случай: мне не спится,
в спальне тьма, черно вокруг.
Привидение как птица
к нам в окно влетело вдруг!
Жучка в бой! Ей пол — арена.
В лапы фен она взяла —
Привидение из фена
сильным жаром обдала.
Тут оно всё закачалось,
стало мятым всё оно,
очень скомканным казалось
в длинном, длинном кимоно.
Жучка била гостя лапкой,
а потом струёй воды.
Сжалось тело гостя тряпкой.
На полу уже пруды!
Стрелка гостю: „Вы — глупышка!
Вам игра — детей пугать!
А могли б помочь детишкам –
шторой стать и защищать“.
Зашуршал ответ: „Не стану
по ночам ребят пугать!
Стану шторой — не устану
сон ребячий охранять“.
Вдруг будильник мой взорвался!
Жёлтый лучик подмигнул,
ветерок в окно ворвался,
занавеску подтолкнул,
занавеска колыхнулась…
Привидение — она!
Я вскочила, улыбнулась:
„Ты мне, штора, не страшна!“
Вижу я — по ней проворно
зайчик солнечный бежит,
ей щекотно и задорно,
и она, смеясь, дрожит.
Свет в окне, и Жучка рядом.
Я запрыгала: „Ур-а-а!“
Солнцу, свету так я рада!
Я счастливая с утра!
Часто я гляжу на штору —
мне и грустно, и смешно.
Привидение? Умора!
Не боюсь, когда темно!»
«Привидения лишь в сказках! —
заявил с улыбкой Стас.
— Темнота спокойно, с лаской
усыпить стремится нас.
Благодарны ей за это.
Страха бойся, страх — наш враг.
Изживём его со света,
скинем мы его в овраг!»




Бармалей
Рассказ Стаса

В парке вся в цветах аллея.
На скамейке в выходной
сочинил про Бармалея
я для Тани заводной.
«Жил как пугало за морем,
воровал он малышей.
От него всем было горе.
Вот каким был Бармалей.
В жаркой Африке он деток
за штаны тянул в костёр,
чтоб гореть им между веток.
Вот как зол был и хитёр!
Бегал к Снежной королеве,
лёд в телеге он ей вёз.
Нёс мороженое деве
и букет железных роз.
Хмурил брови то и дело,
он ворчал и всех ругал.
„Изменюсь! — решил он смело. —
Быть плохим я так устал!
К доброте хочу стремиться!
Только кто бы мне помог?“
Тут решил он в путь пуститься.
Перешёл он наш порог.
Рост большой, да мал умишко.
Смех — платочек наискось.
Стрелка лает: „Вы воришка?!“
„Бармалей!“ — ей рявкнул гость.
Смотрит Стрелка, вдруг икая.
Задала вопросов ряд:
„А профессия какая?
Вы не с моря, вы пират?
Вы, быть может, вор-дворняжка?
А-а! Про вас читали вслух!“
Тут она его рубашку
вниз рванула сильно: „У-ух!“
И с бутылки сняв воронку,
будто в рупор говорит:
„Убегай в свою сторонку!“
На стульчак залез бандит.
А потом он в ванну птицей
с унитаза полетел.
Мыло вылилось — он злится,
душ открылся — в пене бел.
Пену гость разнёс по залу —
словно в облаке весь зал.
Крик: „Шампанское, бокалы!“
Пошутил он и… упал.
Мыло в глаз — влетел в духовку,
„Я зажарюсь!“ — громкий плач.
Вспомнил вмиг как деток ловко
он к костру тащил, палач.
Стыдно стало Бармалею.
Из духовки выполз в зал.
Стрелка прыг ему на шею.
„Я сдаюсь!“ — он закричал.
Стрелка гостя отругала:
„Что ты в Африке успел?!
Ты детей пугал немало,
Айболита чуть не съел“.
„Изменюсь! — воскликнул дядька. —
Я шутил — пугал ребят!
Посиди со мною, сядь-ка“.
В кресле рядышком сидят.
Гость признался: „Был я глупым,
был коварен, был хитёр,
оставлял детей без супа
и хотел бросать в костёр.
Я исправлюсь, верь мне, Стрелка!
Хоть ты лай — меня ругай,
хоть устрой ты мне проделки
— я пойму, прощу, ты знай!
Всех люблю я в этом в мире!
Понимаю всех теперь.
Полюбил — душой стал шире“.
Я пришёл, захлопнул дверь.
Он с улыбкой жмёт мне руку
и с теплом мне говорит:
„В книжке — чтоб развеять скуку,
понарошку я бандит“.
Над собой ценны победы!
Дал пример мне Бармалей.
С ним смеялись за обедом.
Он поел — стал веселей.
Убежал за море, в дали.
Но о нём я не забыл.
В интернете мы читали,
что за море он приплыл
в гости к Снежной Королеве,
растопил в ней лаской лёд,
мужем стал он этой деве,
их детишкам он поёт.
Все в снежки играют дружно,
Кай и Герда им друзья.
Все добры, живёт как нужно
Бармалейская семья.
С Айболитом, с Чёртом дружат,
ходят в Африку в поход,
Бармалей всем очень нужен,
помогает всем весь год.
Стать хорошим — в этом сила!
Стал чудесным Бармалей!
Нелегко, но сил хватило!
Быть хорошим веселей!»
Похвалила Таня: «Классно!
Этой сказке — высший балл!
Бармалей был зол ужасно,
понял вред — и добрым стал!»

Лиса
Рассказ Тани

Мы со Стасом наигрались.
Всё же мяч забила я!
На скамейке отдышались.
В сказках очередь моя.
Рыжий хвост заката в небе.
«Слушай, Стасик, детектив.
Жил-был сыр, дремал на хлебе,
был он вкусен и красив.
А в лесу лиса бродила,
что ворону провела —
сыр желанный получила.
Хитрой лисонька была.
Рассказали той лисице,
что у нас в квартире сыр.
Ради сыра, он ей снится,
обойти готова мир.
К нам помчалась точно ветер,
словно рыжий самолёт,
сквозь леса по всей планете.
В нашу дверь сейчас войдёт.
Нас всех нет, и, значит, Жучка
в доме главная без нас.
Повернув дверную ручку,
гостья спела: „Добрый час!
Вы, собака, просто диво!
Покорите целый мир!
Как вы лаете красиво!
Лучше вас лишь только сыр!
Чтоб вам первою быть в мире,
я готова вам помочь.
Сыр — соперник ваш в квартире.
Унесу его я прочь.
Ради вас на всё готова!
Конкурента — сыр — я съем.
Накажу я сыр сурово.
Вам стать первой, ясно всем!“
Жучка слушала с ухмылкой.
Хитрость лисью поняла.
А потом лисичку вилкой
по квартире погнала.
Тут лиса, дрожа от страха,
к нам в стиралку забралась.
Жучка кнопку бьёт с размаха —
тут же стирка началась.
Гостья в крик: „Ой-ой, спасите!
Кто меня перехитрил?
Стирку вы остановите!
Закружилась! Нету сил!“
Жучка стирку отключила,
говорит: „Иди ты в лес!“
Я вошла: „Ой! Что случилось?!
Раскидал тут стулья бес?!“
Гостья спряталась за кресло.
Хитрый план в уме возник —
вмиг в шкафу на шубу влезла
и легла как воротник.
Тут я кофту взять решила.
В шкаф полезла я рукой…
„Ой, ой, ой! — заголосила. —
Воротник — прыгун, живой!“
Этот фокус мне неясен!
Воротник пустился в пляс!
Говорит: „Вам сыр опасен!
Съем его — спасу я вас!“
Я от смеха покатилась!
Воротник как конь помчал.
Жучка в рыжий мех вцепилась.
„Конь“ на шкаф взлетел, упал.
Жучка лает: „Ты — хитрюга!
Прекрати, лиса, хитрить!
Ты найди, лисичка, друга
и начни его любить“.
Тут смущённая лисица
просит, глядя на меня:
„Буду хитрости стыдиться.
Ты прости! Исправлюсь я!“
Мы простили. Сила — вера!
Став хорошей, пулей в лес.
Волк назвал невестой — в сером
злой характер вдруг исчез!
Поженились, вместе дружно,
честно делят вкусный сыр.
Ясно им — хитрить не нужно.
В доме дети, радость, мир.
Гостья в доме их — ворона,
дружит с честною лисой.
Змей Горыныч к ним с поклоном
ходит с бывшею Ягой.
Стас, ну как?» Он мне ответил:
«Восхитительный рассказ!
Хитрость — чёрным злом на свете,
честность — белым светом в нас».


Колдун
Рассказ Тани

Этот вечер, он особый!
Небо сделалось цветным!
На скамье со Стасом оба
восхищались дивным им!
Стас «голодный»: «Сказку, Таня!»
Что ж, привыкла я «кормить».
Жучка тоже слушать станет.
Расскажу я, так и быть.
«Жил колдун, его бесило
всё вокруг! Претензий — вал.
Всё душа его бранила.
Ерунду он колдовал.
Колдовство — ему подмога:
все терпели Колдуна,
капризулю, недотрогу,
крикуна и ворчуна.
Вдруг в лесу все звери взвыли
и его прогнали прочь.
В путь Колдун. Дороги были,
ветер, холод, дождь и ночь.
Долго шёл совсем усталый.
Продолжал ворчать ворчун.
Даже белка убежала,
скрылся дятел-говорун.
Вред ворчанья понял вскоре.
Без друзей весь год бродил.
Быть плохим — он понял — горе.
Чёрт шёл мимо, сообщил,
что у нас в квартире дружба,
не ворчим и крика нет,
нет капризов, жизнь — как нужно.
К нам пришёл узнать секрет.
Колдовством открыл он двери.
В доме Жучка, лишь она.
Гостю странному не верит,
чует — злой, она умна.
Он ворчит: „Мне надоело
одному быть и не есть.
Ты-то ведь, поди, поела.
Дай с тобой мне рядом сесть.
Расскажи секрет хозяев.
Без капризов могут жить?
Ты вот можешь жить, не лая,
людям нравиться, дружить?
Научи, а то испорчу
настроение я вмиг,
заворчу, лицо я скорчу,
доведёт тебя мой крик“.
Жучка — духом воспитатель —
как залает. Лапой хвать.
Дотащила до кровати.
Гость забрался под кровать.
А она туда метёлкой.
„Ой, собачка! Ой-ой, ой!
Ты меня щекочешь ёлкой?“
А она в ответ: „Метлой!“
Он кричит: „Щекотно очень!
Не могу терпеть! Ай-ай!“
Щекотала что есть мочи
и сказала: „Вылезай!“
На него ведро надела.
„Вот колпак тебе, Колдун“.
В колпаке дрожал всем телом.
Влез под душ в ведре ворчун.
Бьёт струя в ведро как в бубен.
Страшный грохот, брызги, крик.
Колдуны воды не любят —
колдовство в ней тает вмиг.
„Ворчуном я был известным, —
простонал он, — всё, конец!
Стану я хорошим! Честно!“
Жучка гостю: „Молодец!“
Предложила супчик в чашке.
Без капризов есть он стал.
Обыграла гостя в шашки —
не ворчал, спокойно встал.
Вдруг исчез Колдун ворчливый!
Перед Жучкой добрый Маг!
Был несчастным — стал счастливым!
Колдовство? Но это так!
Гость сказал: „Капризы — в мусор!
Всем ворчаниям — конец!
Кто себя не видит — трусы.
Я увидел — молодец!“
Гладит Жучку Маг чудесный! Возвратилась я домой.
Кто он, гость мой?! Интересно!
Симпатичный и простой!
Разных фокусов немало
Маг показывал всем нам.
А потом, как маг, я стала
их показывать друзьям!
Стал Волшебнице он мужем.
Тётя Золушки она.
С Карабасом, с Чёртом дружен.
Дочка Мага — как весна!
Ни ворчания, ни крика.
Любит Маг своих друзей.
Возле дома земляника.
Пьёт с друзьями чай он с ней».
«Аппетитно! — Стас в улыбке. —
Мне понравился рассказ!
Крик, ворчание — ошибки.
Это, Таня, не про нас!»

Робот Смекалкин
Рассказ Тани

Фильм про роботов смотрели,
увлекли они и нас.
Вечерком на лавку сели.
«Слушай, Стасик, мой рассказ.
Друг Смекалкин — милый робот.
В нашем доме жить он стал.
Помогаем маме оба.
Он ни разу не устал!
Маслом часто протирали
мы железного дружка.
В ушках свёрнуты спирали.
Глазки-кнопки — два кружка.
Губкой мыл он всю посуду
и готовил нам еду.
Провожал меня он всюду.
Как-то раз я с ним иду.
Семь плюс шесть? Я вмиг с ответом.
„Цифры складывать я спец,
съела я собаку в этом!“
„Тань, ты счётчик! Молодец!“
Я — к подруге, он по лужам
поспешил домой скорей.
„Таня Жучку съела! Ужас!“ —
маме крикнул у дверей.
Та в ответ: „Да неужели?!
Баловница Таня, да,
но у нас собак не ели,
знай, Смекалкин, никогда!
Съел собаку — это значит
стал спецом, ты в деле ас.
Понял ты не так, иначе.
Насмешил меня сейчас!
Пусть народным этим фразам
учит Танечка тебя“.
Я пришла — сказала сразу,
что собак не ела я.
„Кот в мешке тебе как будто —
наши фразы в эти дни,
зашифрованы, вот тут-то —
кот в мешке тебе они“.
Взял мешок Смекалкин скорый.
Говорит: „Найду сейчас!
Где тот кот, в мешке который?!
Где же кот, сбежал от нас?“
Я смеюсь: „Ты получаешь
то, что твой не видит взгляд,
ты берёшь, а что — не знаешь.
«Кот в мешке» — так говорят“.
Я шепчу: „Мой голод зверем…
червячка бы заморить!“
Тут глазам своим не верю —
побежал он землю рыть.
Говорит Смекалкин смело:
„Червяка нашёл, сварил.
Ты сказала — я всё сделал!
Червячка я заморил!“
Просто смех! Я объяснила:
„Смысл фразы — перекус,
чуть поесть, чтоб были силы.
Намотай себе на ус!
Ты пойми всё и запомни,
сделай вывод и учти.
Список фраз такой огромный,
весь понятный мне… почти“
„Намотать на ус?“ Он к Жучке.
Нить на ус мотает ей.
„Доведёшь меня до ручки!
Ты, Смекалкин будь умней!“
Потащил меня он к двери:
„Ручка вот, довёл тебя!“
Всем словам Смекалкин верит.
Говорю: „Достал меня!“
„Я достал тебя, Танюша?
Вещь из шкафа я достал!“
Не имеет робот душу,
но душевным другом стал!
Фразы с ним учили дружно!
Фраз народных просто тьма!
Понял их он так, как нужно.
Мой Смекалкин — клад ума!
Знаю важность этикета,
но Смекалкин дик с людьми.
Огорчало очень это.
Как учить — поди пойми.
В этикете список правил.
Я ему дала совет:
„Разучи — себя б исправил.
У тебя ж приличий нет!
Ты плевал костями рыбы.
Губы вытер о рукав.
Ты забыл сказать: «Спасибо!»
Долго спорил. Ты неправ!
Не здоровался ты. Стыдно!
Не прощался — ты молчал.
Объяснял — кричал. Обидно!
Спит малыш — не замечал.
Неопрятным был ты с виду.
Ты в бассейне обувь мыл.
И в трамвае инвалиду
место ты не уступил.
Не сказал, входя: «Простите!»,
ты ж расстроил, опоздал.
Грубо ты сказал: «Не врите!»
Речь людей перебивал.
Ты ногтями чистил зубы.
Был не к месту громкий смех.
Шёл — расталкивал всех грубо.
Ковырял в носу при всех.
Говорил — стрельнул в нас луком —
ты болтал, когда жевал.
И в гостях ты громко пукал,
не прикрыв свой рот, чихал.
«Дай!» — просил людей приказом.
Про «пожалуйста» забыл.
Брал еду и чавкал сразу.
«Мне купи!» — на рынке ныл.
Забывал поздравить с чем-то,
о сочувствии сказать,
Все ошибки — длинной лентой.
Вёл себя ты не на «пять»!“
Он в ответ: „Да, важно это!
Помоги мне, дай совет,
ведь без правил этикета
уважения к нам нет.
Эти правила полезны“.
Разучили мы с ним их.
Очень вежливы, любезны.
Мы приятны для других.»
Стасик мне: «Отлична сказка!
Робот — знайка под конец!
Как вести себя — подсказка.
Твой Смекалкин — молодец!»

Робот Ушастик
Рассказ Стаса

Так увлёк рассказ Танюши!
Вот бы робота и мне!
На скамье мы. «Таня, слушай,
это было не во сне!
Друг Ушастик — это робот,
наш слуга. Нас так смешит!
Любим игры мы с ним оба.
У него весёлый вид.
Две антенны — это уши —
так Ушастик ловит звук.
Не имеет робот душу,
но любимец всех вокруг.
Есть команда — к делу сразу.
Может мыть, варить, стирать.
Но народные все фразы
до сих пор не смог понять.
Я сказал со строгим взглядом:
„Ты ходи по струнке, друг!“
То есть быть послушным надо.
Скрипку быстро взял он вдруг,
струнку выдернул и бросил.
Просто цирк! Пошёл по ней.
Не смеяться нас он просит —
стало нам ещё смешней.
Робот нам испортил скрипку.
„Ну, ты кашу заварил…“ —
говорю я без улыбки.
Он в ответ: „Забыл, забыл!
Заварить мне кашу надо“.
Сыплет рис в кастрюлю вдруг.
Мне смешно, отвёл я взгляды.
Говорю: „Ушастик, друг,
не про кашу, не про крупку
фраза «кашу заварил».
Мол, проблема вслед поступка,
что-то кто-то натворил.
Всем известен смысл совета
«намотай себе на ус» —
ты учти, запомни это“.
Щи я пробую на вкус.
„Ты запомни, друг мой, крепко,
намотай себе на ус —
вот тебе укропа ветка,
щи улучшатся на вкус“.
Я ушёл. Волосик щётки
он как ус воткнул под нос.
Намотал укроп в серёдке.
Я пришёл, смеюсь. Вопрос:
„Почему ты стал усатым?
Чтоб смешить нас этот вид?!“
Ха! Зелёный и лохматый,
на усах укроп висит.
„Намотать на ус, дружочек,
означает — не забудь.
Перепутал ты чуточек“.
Ус в укропе — просто жуть!
Говорю: „Учу напрасно,
ты смотри, коту под хвост“.
Отвечает робот: „Ясно!“
Хвать кота, под хвост — свой нос.
Всей семьёй смеялись дружно:
„Фразы суть — ты делал зря,
не достиг ты цели нужной“.
Кот умчался втихаря.
„Ты, Ушастик, сел в калошу!“
Фразы суть — ты оплошал.
Взял калошу друг хороший,
сел в неё, нас всех смеша!
„Спать хочу! Нет сил на шалость.
Я уже без задних ног!“
Не поняв, что смысл — усталость,
мой Ушастик мне „помог“.
„Ой, без задних ног ты, Стасик! —
вдруг Ушастик застонал. —
Ноги задние на часик
я свои тебе б отдал!
Мои ноги для подмоги,
привинти их под спиной“.
Отвинтил себе он ноги
и упал передо мной.
Возвратил ему их силой.
Предо мной стоит опять.
Я на стул залез. „Мой милый,
дай твой лоб поцеловать!“
Стрелке стал он самолётом,
он собачке словно брат.
На него взберётся слёту —
пассажирке робот рад!
Говорю ему: „Послушай,
заруби ты на носу, —
не хватай её за уши!“
Он в ответ: „Топор несу!
Нос рубить мой Стасик просит“.
Я кричу: „Топор отдай!
Фраза эта не про носик,
суть её — «не забывай»!
Ты на те же грабли снова,
друг Ушастик, наступил“.
Не ответив мне ни слова,
грабли новые купил.
„Не на те же наступаю“ —
попытался наступить.
„Суть — не грабли! — объясняю.
— Смысл — ошибку повторить.
Ты слона раздул из мухи!“
Тут Ушастик муху хвать.
Мне сказал в своём он духе:
„Буду муху раздувать!“
Мой приказ: „Всех мух оставить!
Суть — не в мухах, не в слонах —
важность мелочи добавить,
роль завысить и размах“.
Речевые обороты
надо с ним мне разучить.
Интересная работа —
нашу речь обогатить!
Смысл фраз всех стал мне ясным!»
Таня мне: «Смешной рассказ!
Робот в доме — это классно!
Время роботов сейчас!»

Моя Жучка
Рассказ Тани

В большой пушистой шапке
для Жучки тёплый дом.
Залезет, сложит лапки —
пушистый белый ком.
Заботливая Жучка
то тапочки несёт,
то вещи сложит в кучку.
Учу — пусть знает счёт.
Вдруг хитро вскинет глазки,
попросит вдруг — «Ав-ав!» —
общения и ласки.
У Жучки добрый нрав.
Кормлю её, купаю.
Шалим мы с ней порой.
Я узнаю по лаю,
каков её настрой.
Обнявшись, как подружки,
мы на диване вновь.
Треплю её за ушки
и чувствую любовь.

Моя Стрелка
Рассказ Стаса

Мою собачку Стрелку
люблю как друга я.
Прощаю ей проделки,
прощает и меня.
Ей ящик от комода —
квартира и кровать.
Умна её порода,
заботлива, как мать.
Войду я в дом — стрелою
мне тапочки к ногам.
Учу её порою.
Купаю Стрелку сам.
Мы оба любим ласки.
Она мне лижет бровь.
Я понял без подсказки
слова «дарить любовь».