Главка нового романа 089 - 14. 07. 2011 Тула

     «Люди знают многое чего интересного, что никогда не станет официальной историей и не будет опубликовано»
      Вчера возвратился в Тулу, на Косую гору. Сегодня же я ездил с Андреем, мужем Ольги, на его «Тойоте» в Чернь и обратно, но главным событием стал пассажир, солидный и исполненный властности пузатенький мужчина, который оказался начальником Андрея и одновременно выходцем с Крайнего Севера. Он рассказал мне о человеке, который тоже поучаствовал в моей истории.
      - Кобылкин, губернатор вашего Ямала, - чудачок (тут было нецензурное слово) еще тот, - авторитетно сказал он. - Он же молодой пацан, и в свое время попал на должность главы Пуровского района только потому, что был первым заместителем у Острягина, тогдашнего главы Пуровского района, который ушел на повышение, в заместители – к тогдашнему губернатору Ямала Юрию Неелову, вместо Натальи Комаровой, ушедшей в депутаты Госдумы.
      Он ничего собою не представляет, и выгоден лишь тем, что не продаст тех, кто был до него. Властям же не выгодно, если компрометирующие документы попадут в руки правосудия, поэтому своими преемниками назначают людей, из своего круга. Кобылкин стал таким для Острягина, а затем и для Неелова.
      Неелов имеет в каждом предприятии, учрежденном на территории Ямала не менее 50 процентов акций, коли предприятие хочет существовать, то вынуждено делиться. Но ему не выгодно, чтобы этим заинтересовались те, кто может его посадить. Так и возник Кобылкин. Система своих не продает.
      А вы знаете, что он перенес сильнейшую травму, отразившуюся на его рассудке? Нет? Так это произошло в Швейцарии, где он был на отдыхе. Он свернул себе шею в буквальном смысле этого слова и был привезен в Тюмень, где ему сделали операцию. После операции он сильнейшим образом изменился, у него замедлилась речь, его решения стали легкомысленными…
***
      Губернатор Ямала Кобылкин, конечно, был пацаном и относительно меня, будучи почти на десять лет младше. О нашей встрече уже говорилось в предисловии к этому длинному повествованию, но повторюсь.
      С губернатором Кобылкиным я встретился в прошлом году 12 ноября в Салехарде в холле здания Законодательного Собрания Ямала сразу после прочтения им своего первого, но уже ежегодного, послания о положении дел на Ямале. Он уже уходил, когда я окликнул его и подошел, чтобы попросить о помощи. Кобылкин не отказался меня выслушать, и это был плюс ему, но все время, сколько я говорил, меня не оставляло впечатление, что Кобылкин почти не слушает меня, что его поза – лишь вежливость, или бесконфликтная стратегия поведения. В какой-то момент излияния своих претензий я сам себе показался дикарем, который излагает свои мольбы перед божком, возвеличивая этого божка своими молитвами, но никаким образом не приближая себя к решению своих проблем.
      Я пригляделся. Кобылкин вблизи не производил никакого высокого впечатления, он походил на тень, на нечто бесплотное настолько, что сквозь него могли пройти, совершенно не задерживаясь, не только слова, но и люди целыми городами. Его бесплотность лишь потому не было видно, что на нем был черный костюм, рубашка с галстуком и словно бы кукольное лицо. Его можно было ставить на любой пост, и он его нисколько бы не портил, но идеально бы вписался, поскольку, там, где надо, он отсутствовал полностью ввиду бесплотности, зато его костюм прекрасно вписывался в интерьеры высоких кабинетов, как живой костюм председателя Прохора Петровича в «Мастере и Маргарите» Михаила Булгакова.
     Не помню, что мне ответил тогда Кобылкин и ответил ли что-нибудь. Скорее всего, пообещал разобраться, как обычно и обещают высокопоставленные чины в таких случаях. А разобраться – это означает, в лучшем случае, если чин не забудет, он даст команду своему заместителю или иному приближенному разобраться, тот напишет запрос куда надо, из «куда надо» отпишутся, что все нормально, разозлятся на меня за жалобу, и на этом дело закончится. Так получилось и в моем случае. 

Фотография сделана 14 июля 2011 года в микрорайоне города Тула под названием Косая гора. На фото потрепанный памятник Владимира Ленина, как олицетворение ничего не значащего вождя.