Мемуары

   Это был мой первый поход. Мама отправила, говорит: «понравится тебе». После первого дня, думала: «да ни в жизни! Сами ходите в свои походы. Отправили ребёнка на погибель верную». Не ныла вслух, но в душе рыдала. Дождь, холодно, рюкзак старый, давит везде, обувь не удобная, трёт. Одежда мокрая, к телу прилипла, уже километров 15 пропилили, а ещё до стоянки не скоро. Тропинки мокрые, скользко, падаешь, в глине вся. Прекрасно, тут и умру в 17.

   В лес зашли, палатки под дождем поставили, переодеваться полезла, руки от холода дрожат, одежда не снимается, кожа, как после ванны, очень долгой такой ванны, с водой температурой градусов так 10, и глиняными масками. Проклинаю всех, хнычу. А тут ещё и мама звонит, спрашивает: «как ты там, круто все?». Круто. В баню идите со своими походами, рюкзаки сами носите. Я не ты, палатки не люблю. К черту все. В жизни больше не пойду.

   Семенишь к костру, а там уже тепло, кашку варят, на гитаре брынчат, про ведьм поют на украинском. Уже и не помнишь, как днём умирать собиралась. Хо-ро-шо.

   Утром встаёшь, солнышко уже, водички из лужи попили, углём активированным заели, нормально, жить можно.

   Гонишься с этими рюкзаками, гонишься. Останавливаешься посмотреть вокруг, на минуту, а уже от своих на метров 200 отстаешь. Сил нет. Не пойду в походы, думаю, ни за что.

   Говорят на первой покорённой вершине традиция у них, сгущенку с чёрным перцем есть. Да сами жрите свою сгущенку. «Ты будешь? Конечно». Отказаться стыдно. Думаю, если умру не от усталости, то от пищевого отравления. Ну и ладно.
    А тут силы откуда ни возьмись, перец погнал наверное. «Да щас я всех обгоню». И обогнала. А потом возле стоянки ноги отказали, сижу, встать не могу. Рюкзак забрали, под руки взяли. Говорю, -  я сама на четвереньках доползу. И доползла же.
 
    К Говерле дошли. Думаю «египетская сила, как подняться». Ноги не держат, а идти надо. Метров 5 к верху осталось. А не могу больше. Уселась. Смотрю бабуленция, весом в центнер уже обогнала. Резво так. Стыдно стало. Выползла.
Хо-ро-шо. Красота.

   Стоянка. Сидишь вечером, сидеть не с рюкзаком идти. И забываешь как тяжело было. Шутки ещё эти, про чёрного альпиниста. Смешно. По началу смешно, а ночью кошмары снятся.

   Утром вылезаешь, а тут лошади возле палатки обувь твою растащили и пожевали. Весело. Ещё и парни кричат, на зарядку мол иди. Грустно так поглядываешь на них, у самой ноги в кровь растерты. Какая зарядка. Машут, ладно живи.

   Овечки бегают, ребята кашу варят на молоке овечьем, сыр купили у чабанов. Чаи крутые в горах, всё что под ногами растёт сорвал, в воду закинул - хо-ро-шо. Замечательно, я бы даже сказала.

   Но в поход я все равно не пойду. Ни в жизни больше.

   В село спускаешься. А там и банька, и идётся легко, по прямой-то.
Сидишь в таверне, пряники с квасом ешь, и думаешь - хо-ро-шо. Ну может ещё и пойду в горы. Как-нибудь. Ещё разочек.