Приезжай, мама

  - Мам, включи радио погромче, там новую песню поют.
   Антонина послушно сделала звук громче и словно забылась на минуту. Не слышала ни песни, ничего, только стук своего сердца. Вспомнила родную деревню, из которой не так давно приехала к дочке. «Мам, приезжай, - просила она. - Совсем замучилась с домашним хозяйством. Нинка плохо учится, может, приглядишь за ней».  А как за ней приглядишь, думала Антонина. Нет, всё-таки в деревне лучше. И церковь рядом, и соседки хорошие. А здесь — никого не знаю. Правда, вчера, возвращаясь из магазина, встретила у лифта соседку Татьяну Ивановну. Разговорились. Она и говорит: «А у нас церковь недалеко. Мы с мужем, Василием Степановичем, каждую субботу и воскресение на службе. Хотите пойти с нами?» Антонина с радостью согласилась.
    Пришли в церковь, да так Антонина разволновалсь, будто в первый раз.
    - Да ты не волнуйся, Антонина, — успокаивала Татьяна Ивановна. - У нас такой хороший батюшка.
    - А как звать-то его?
    - Отец Пётр.
   - Надо же. И у нас в деревне отец Пётр. Господи, что же я ему скажу? — вслух подумала Антонина. - Может, сам чего спросит?
    Отец Пётр, словно услышав, сам обратился к ней с вопросом:
    - А вы у меня раньше не были на исповеди?
   - Нет, – растерянно ответила Антонина. -  Я в первый раз в вашем храме. Боюсь, батюшка, я же деревенская.
    - А ну-ка расскажи, - заинтересовался отец Пётр.
    И Антонина со слезами поведала ему о своём недавнем вдовстве, о том, как она оказалась в городе.
   - Стало быть, ты теперь наша прихожанка? Приходи почаще. Я вот тоже скучаю по деревне, как и ты. Вместе помолимся. Глядишь, и легче станет.
    - А вы, батюшка, тоже деревенский? - обрадовалась Антонина.
    - Тоже, - улыбнулся отец Пётр.
    Вечером дома Антонина вспоминала церковь, отца Петра. C надеждой думала: «А может быть, и дочка с внучкой придут в храм. Вот была бы радость! А пока... Больно уж раскрашиваются, губы напомаживают. Как с такими «нарядами» к иконе подойдёшь?»
    За неделю до Пасхи дочка вбежала в квартиру, да как закричит:
    - Мам, пойдём на Пасху куличи святить? Девчата из магазина собираются.
    - Может и исповедуешься заодно, доченька? — обрадовалась Антонина.
    - Это в чём, мам? Я же безгрешная.
    - Да как же, Катя? Вот и ругаться ты стала.
    - Это на Нинку-то? Лоботряска!
    - А ты бы поласковей с ней. Я ведь тебя не ругала, - уговаривала Антонина.
    - Так ведь мы, мам, в деревне жили. Там хорошо, - мечтательно улыбнулась Катя. - Ты на меня никогда не кричала, а всё по головке гладила.
    Антонина обняла дочь:
    - Дочка, доча, пойдём в храм.
    - Там видно будет, - уклончиво ответила Екатерина.
  В Чистый Четверг Антонина, причастившись, радостная пришла домой. Отдохнув, принялась красить яйца и печь куличи. Катя пришла с работы раньше обычного, молчаливая и печальная.
    - Ты что это, дочка? Не заболела ли? 
  - Нет, мам. С покупательницей поругалась. Она сразу к директорше, а та мне: «Извиняйся!» А я ни в жизнь не буду! Она сама меня «тетерей» обозвала! - возмутилась Катя.
     Антонина стала успокаивать:
    - А ты стерпи, Катя. Мало ли что бывает, не только нас, но и мы порой обижаем. А может быть, тебе с отцом Петром посоветоваться?
    - Как я буду советоваться, я же её в ответ обозвала? Да и зачем мне это?
   - А может, он что-нибудь посоветует? Вот вспомни деревню нашу. Сколько мы с тобой огород пололи и какой только сорной травы там не бывало. Помнишь, всё лето пырей мы дёргали, а он всё лезет и лезет. А теперь говорят, что он очень для здоровья полезный. Значит, нужен он. Так и люди — они нам как лекарство. А пчёлы? Уж как больно жалят, а тоже польза от них. Недостатки в других видим, а о хорошем забываем. Прости ты их — и покупательницу,  и директоршу. И всё изменится, вот увидишь...
     Прошло два месяца. Наступило лето.
   - Мам, отец Петр попросил меня в церковной лавке поработать. У меня как раз отпуск в магазине будет.
    - Ну, а ты что, дочка?
    - Так ведь в деревню собрались, я ничего ему пока не сказала.
    -  А у тебя сколько отпуск?
    - Месяц.
    - Может, разделить его?
    - А что, половину в храме поработаю, вторую половину в нашей деревне отдохнём.
  - И то правда, доченька. На деревню двух недель хватит. Очень хочется с девчатами повидаться. Да и Нина в речке накупается.
     Скрипнула дверь, на пороге кухни появилась внучка:
      -  Что вы не спите? Знаете уже сколько времени? Три часа ночи.
      - А ты посиди с нами, Нина, чайку попей.
     - А варенья своего дашь, бабуля? Так люблю малиновое - заболеть, что ли?
     - Да ты что, внучка! Вот она банка, завсегда на полке стоит, ешь сколько хочешь.
     - Да пошутила я, бабушка, - обняла её Нина.
     Некоторое время посидели молча.  Антонина задумалась, потом тихо заговорила:
   - Думала, навязалась я вам, старая, мешаю. А вот никуда от вас деться не хочется. Прилепилась к вам. Одиноко мне было в деревне, холодно. Это я только сейчас поняла. Как хорошо, что мы вместе.
    - Тихо, уютно у нас, мам, стало.
    - Это бабушка с собой тишину привезла.
    - Знаешь, мама, как ты нам, милая, нужна! Пропали бы мы без тебя, озлобились. А с тобой Господь к нам пришёл и любовь, и радость.