Глава 37

    Мало-по-малу люди, ночевавшие на даче, начали выходить из домов на свои сотки. Развиднелось, туман поднялся вверх, заблестели капли тумана на траве, листьях деревьев и кустов. Илья позвонил товарищам.
Изо дня в день они находились в тайнике, но никто из них не думал, что вмешается мальчишка и спутает все карты. Преступник мог быть сфотографирован, а вполне возможно повторное убийство удалось бы предотвратить.
Но как скажешь, что они следили за аллеей? Подозрение падёт на них, это, несомненно. Вполне может быть, что преступник придёт сюда посмотреть, понаблюдать за реакцией собравшихся, тем более, что он никуда не делся, где-то на даче спрятался.
    Вышел из дома Лавров и направился на свои сотки. Илья торопливо, чтоб не ушёл дачник, проговорил:
    - У вас по соседству убили бабушку!
Тихомир Ярославич остановился, подозрительно посмотрел на говорящего.
    - Как убили? Кто убил? – с испугом спросил Лавров.
    - Мы все эти месяцы выслеживали преступника, так как знали, что он будет искать камень. – начал объяснять своё появление на чужой аллее тракторист.
    - Кто эти “МЫ?” - Лавров с испугом смотрел на говорящего. 
    - Мы – это я, Шлыков Андрей и Птахин Юрий. Юный детектив присоединился к нам сегодня, притом не спросил даже позволения ни у кого из нас. – пояснил Илья. - Упустили мы убийцу – густой, как кисель, туман, сыграл на руку преступнику. – извиняясь продолжил он.
    - Час от часу не легче! Бабушку то за что убили?
    - Видимо, нашла камень, которым был убит Иванов. – предположил Илья.
    - Мы уже начали забывать об убийстве, а это убийство всколыхнёт дачников. – заметил Лавров. – Так что вы хотите от меня? Вызвать полицию?
    - Я уже позвонил. – охладил его пыл Тихомиров. – Вы сделаете большое дело, если побудете там и никого не допустите к трупу, чтоб следы преступника не затоптать.
    - Вот так наша жизнь-жизнюха! Не знаешь, когда скопытнёшся. Теперь живи, да оглядывайся. – глубокомысленный взгляд Лаврова выдавал то, что у него в данный момент не было никакой мысли, просто он не смог ещё переварить сообщение о том, что по соседству убита бабуля, которую он знал, с которой вчера говорил.
    - Преступник, по всей видимости, унёс камень, так что бояться вам нечего. – резонно остановил стенания дачника Илья.
Начали подходить люди, те, кто ночевал на дачах; испуганные, злые, возбуждённые. Злые на работников убойного отдела – топчутся на месте, не могут раскрыть убийства.
    - Да что вы хотите! – в сердцах выкрикнул Потапов, увидевший стоящих “детективов” и Лаврова, пришедший не только посмотреть, что случилось – со своей дачи он видел тело убитой бабушки, но и послушать, и высказать своё мнение о происшедшем. – Была милиция – была какая-то работа ментов, а сейчас полиция – ни-ка-кой работы, лишь отчёты… - он растянул слово “никакой”. Через некоторое время его жена, Елена Владимировна, не дождавшись мужа, вышла поискать, куда делся её непутёвый муженёк. Опять, наверное, не позавтракав, принялся наклоняться над грядками! Прошла по участку, нигде не видать его. Что-то новое! Посмотрела в сторону туалета – может там сидит. Нет, в госдуме, как он шутя называл нужник, тоже нет, дверь закрыта на вертушку. Она, поёживаясь от утреннего холодка, подошла к калитке.
    “Что это там народ собирается? – удивлённо подумала она. – Никак Пушкарёву убили! Вот жизнь пошла – на дачах убивают! Что-то будет дальше.”
Дача Пушкарёвых недалеко, так что хорошо видно, хотя кто-то незнакомый своей спиной закрыл видимость. Потапова поняла, что народ собрался не просто так, тем более её муж, не любитель сплетен, был там. Народу было немного – дачники, которые не уезжали домой, ещё не все проснулись, а если и проснулись, то копаются на своих куркульских сотках, им дела нет до того, что делается на других дачных участках, они заняты своим ягодно-фруктово-овощным урожаем и частенько даже не видят, что делается у соседей. 
    - Кстати, вот пинкертоны! – вздохнул он с облегчением и направился к подходящим детективам.
    - Что у тебя случилось? Как ты прозевал убийцу? – начал наезжать на неудачливого детектива Андрей.
    - А это кто такой? – спросил Юрий.
Илья рассказал, как пришёл к наблюдательному пункту, как юный нарушитель спокойствия и напряжённого наблюдения неожиданно вмешался в важное дело, как чуть не испортил ищейке всю малину, как, уже после того, как туман немного рассеялся, вдвоём искали следы.
    - Слушай, хлопец, тебя, наверное, разыскивают родственники? – забеспокоился о малыше Андрей. – Зададут они тебе феферу!
    - Не-а! они ещё дрыхнут! – резонно, хотя и довольно невежливо по отношению к деду с бабой произнёс Мулин Никита. 
    - Ты что-ж так о них говоришь? – возмутился Юрий. – Разве можно о старших так-то?
    - Да я чо! С ними скучно. Они ничего, кроме своих грядок не знают. – начал Никитка, но вдруг осёкся, начал прятаться за Илюшу.
    - Ты что прячешься? – удивился Илья.
    - Вон они ковыляют. – чуть ли не шепотом произнёс юный детектив, перед этим хорохорившийся распушив перья.
    - Испугался, малец?!
    - Ага! Теперь никуда не выпустят из ограды. – с тоской произнёс малыш.
    - Правильно сделают. Ты ведь не знаешь, кто я. – объяснил Тихомиров.
    - Ты скажешь, что я помогал тебе? – робко попросил Никита.
    - Хорошо, - усмехнулся Илья, - скажу. Но ты никогда впредь не делай так.
Мальчик обрадованно кивнул головой.
    Вскоре подошли родственники юного сыщика. Дед шёл медленно, ссутулившись, как бы под тяжестью лет и работы. Он был худ и бледен, что выглядело странно, так как работал на солнцепёке, его впалые тусклые глаза сверкали из-под шапки седых всклокоченных волос, выбившихся из-под шляпы, изготовленной или в начале прошлого XX века, или в конце XIX столетия, смотрели достаточно зорко. Нос длинный, заострённый, загнутый. Широко раскрытые приподнятые веки, густые брови резко очерчивались на незагорелом из-за вечно надвинутой низко на лоб шляпы, резко очерченные скулы выделялись на небритом лице, но фильтрум у него был как у новорождённого.  Хмурый взгляд исподлобья не предвещал ничего хорошего, Никита съёжился, пытаясь спрятаться за Илью. Не высокая коренастая фигура старика облечена в выгоревшую рубаху, половина пуговиц которой сбежала неведомо куда. Заштопанные и заляпанные брюки каким-то чудом держались на его худющем животе. Старые запылённые башмаки шаркали при каждом его шаге.
    Рядом с ним семенила неприглядная старушка, изборождённое морщинами лицо, которой смутно напоминало о её привлекательности в далёкие уже юные годы, так как, не смотря на годы и морщины было симпатичным. Привлекательный овал лица, глабелла с одной бороздкой и широко раздвинутыми бровями, высокий открытый лоб, симпатичный, будто выточенный искусным скульптором носик. Глаза, несмотря на возраст, смотрели цепко, молодо. Кокетливо надвинутая старая, которых уже давным-давно не носят панама, сохранившая каким-то неведомым чудом цвет, резко контрастировала с её ровно загорелым лицом. Простенькая кофточка ладно сидела на её плечах. Она, несколько полноватая, следила, насколько это было возможно, за собой, старалась не отставать от моды – на её, несмотря на возраст, соблазнительно выпуклом заду, были моднючие, все в дырах, джинсы. Сквозь дыры виднелись загоревшие колени, крепкие икры. Было что-то неуловимое комичное в старушке, стремящейся походить на молодую, надевшую ультрамодные джинсы, которые в годы её молодости ни одела бы даже самая что-ни наесть бедная женщина, и можно было найти только на свалке, но сейчас находящееся на пике моды, и бывшую во-время оно панаму.
    - Вот ты где, негодный мальчишка! – ни с кем не поздоровавшись, начал филиппику, налетев на несмышлёныша дед. – Вот скажу твоему папке, что не слушаешься, самовольничаешь, он тебе всыплет! Витамин “Р” с пряжкой забыл, пострел?  – припугнул дед. Повадки выдавали в нём развязанного ферта. – Ты куда это с самого утра бегал? – в голосе слышалась явная угроза.
    - На кудыкину гору воровать помидоры! – огрызнулся малец. Юный детектив с надеждой посмотрел на своего адвоката – ведь обещал заступиться!
    - Ах ты, сопля зелёная! Ещё грубить… Мало того, что растёшь захребетником, да ещё говорить с дедом научился у шалманов. -  разошёлся дед.
    - Во-первых, здравствуйте! – прервал словоизвержение Илья.
    - А что во-вторых? – грубо оборвал дед мальчика, взявший на себя опеку над ребёнком на лето.
    - А во-вторых, он помогал выслеживать преступника. – объяснил Илья. – а в-третьих, ему нужно живое общение, а родители бросили его вам, а вам некогда поговорить с ребёнком, вам урожай собирать надо, сорняки полоть… И в-четвёртых, скажите, как к вам обращаться?
    - Панфомир Аполлонович Позвонцев я. – сбавил тон дед. И к внуку. – Спрятался в бест, думаешь, не достану! Гаерством занимаешься. – и переменил тему. – А это бабка его – Алеся Захаровна.
    - У него здесь компьютер, игр навалом… - начала Алеся Захаровна, перебив мужа.
    - Пацану нужно живое общение, а вы “компьютер” – передразнил последнее слово Илья. – Вот и растут ничейные дети при родителях. Кинут ребёнку комп или смартфон, играй, мол, не мешай, мы сериал смотрим, или в комп уставились, а ты, дитё, смотри мультики, играй в игры, только не мешай нам! А человечку нужно живое общение, он хочет поделиться своими радостями, огорчениями, а родители ему: - Не мешай!
    - Что ты читаешь мне мораль! – взвился дед мальчика, и сел на обычный в подобных случаях конёк. – Сначала поживи с моё, а потом мораль читай. И кто ты такой? Может, ты и есть преступник! – ополчился он на
    - Мальчик у вас любознательный, компанейский, ему надо немного внимания, поговорить с ним, - не обращая внимание на колкость и грубость деда, проговорил Илья. – а вы отсылаете его к компу, не мешай, мол! Не так-ли?
    - Забубнил одно и тоже! Не тебе меня учить! – вспыхнул дед.
    - Очень нужно учить. – обиделся Илья. – Малыш у вас любознательный, ему нужно живое общение… Да что это я! Загубите Никиту. - и отвернулся, поняв, что никогда и никто не сделает ягнёнком старого волка, или, как говорится, его в ступе толки, он всё вокруг толкача бегать будет. Как-раз подошёл первый автобус, из него выплеснулись дачники и начали медленно рассасываться по аллеям.
Некоторые, дачи которых были на других аллеях и им надо было проходить мимо означенной выше, остановились в нерешительности, так как увидели стоящий там народ, слыша тревожные, а иной раз и резкие в адрес полиции голоса, в нерешительности остановились, а когда любопытство пересилило все остальные чувства, двинулись к толпе.

    Люди встревожены, возмущаются работой органов охраны порядка. Дачники не только с этой аллеи, но и с других пришли к месту убийства бабушки, напуганы, гудят, как встревоженный рой пчёл.
    - Теперь едешь на дачу, и боишься, что и тебя ни-за-что, ни-про-что убить могут! – возмущалась дамочка лет шестидесяти с соседней аллеи.
    - Полиция ничо не делает! – безапелляционно сказал дачник с соседней аллеи.
    - Они защищают воров – мэров да пэров! – поддержал его незнакомый старичок лет 65-70-и, пришедший поглазеть, что случилось на этой аллее, почему народ взбаламученный собрался.   
     Шумела, волновалась толпа, собравшая человек двадцать. Люди знали о преступлении – убийстве Иванова, и, хотя об этом уже никто не говорил, начало призабываться ЧП, новое убийство всколыхнуло дачников. Послышались нелестные слова в адрес уголовного розыска и вообще деятельности органов защиты правопорядка.