Надо творить молитву

Палящее солнце заставляло  жмуриться,  лучи становились полосками множества
радуг, плыли куда-то, и она уплывала, летела с ними, слушая стрекоз, заманивших
ее к затону.
- Вера! – сестра махала ей рукой.
Она побежала к ней вприпрыжку, догоняя мотыльков.
- Одна на берег не бегай, сколько раз тебе говорено,- сказала сестра. – Пажнай*
иди, утром по ягоды с нами пойдёшь, большая уже.
Положив туесок в изголовье кровати, слушала сестер:
- Поутру не шинься**, вставай быстро, молитву сотвори!
В четыре часа  были уже на луговине.
- Земляниця-то как титьки висятся! Собирай скорей, Вера!
Возвращаясь с полной посудой  в просыпающуюся деревню,  слышали «шипение»
ленивой соседки:
- Ох, саранча-то уже все ягоды вызбирала!
Дома кипела работа: картошку окучивали, литовки отбивали, сбрую конскую правили.
- Ну вот, и последний раб божий – труженик, – сбрасывая жерди с изгороди,
проговорил дед Прокоп, заглядывая в  туес, – добренька!
Пройдет год. От семьи в три поколения  из четырнадцати человек не останется
никого, кроме семилетней Веры – высланы, расстреляны, с голоду умерли...
Имущество, скот, амбар станут колхозными, большой дом отдадут под школу,
сельсовет и правление колхоза.
 А Вера пойдет в люди, в найм к шипящим соседкам. В бедности вырастит пятерых
детей, вспоминая сестер, радугу и землянику, обижаясь на новую власть и веря,
что надо творить молитву.
 
* пажнать - ужинать
** не шинься – не копайся, не медли