Александр Розенбаум Я давно уже не суечусь. Инт

 Александр Розенбаум: «Я давно уже не суечусь»
 
Ни за кем в жизни я так не бегала, как за Розенбаумом.
После полугодового общения с его директором и разными помощниками я прочувствовала бешеный ритм его жизни и была согласна на интервью где угодно и когда угодно.
Получив наконец-то предложение сопроводить артиста его в машине по дороге из Останкино на Мосфильм, я не привередничала. 30 минут эксклюзивного общения с Розенбаумом, который только что отметил свой юбилей – о чем еще я могла мечтать?

- Александр Яковлевич, 60-летие – хороший повод, чтобы приостановиться и подвести какие-то итоги. Вы достигли всего, чего хотели?
(Розенбаум держит долгую паузу. Неспешно достает из кармана сигареты)
- Ничего, если я закурю?
- Курите на здоровье.
(Артист улыбается шутке и задумчиво смотрит в окно машины)
- Знаете… Всего достичь нереально. Если человек думает, что он всего  достиг, ему надо в психбольницу, потому что он не понял в жизни главного: нет предела совершенству.
- Тогда поставлю вопрос иначе: чего еще хотелось бы достигнуть Александру Розенбауму как музыканту и человеку?
- Хочется написать новые песни, сделать новую программу и поработать с хорошими коллективами, с которыми я дружен. Например, с оркестром Мариинского театра под управлением моего друга Валеры Гергиева. А еще до ужаса хочется поставить деревянный сруб где-нибудь в диком месте, купить пару лошадей, штук семь собак и проводить нам больше времени, чем где-либо.
- Ну-у! Для этого вам придется изменить график жизни. А вы, похоже, к этому не готовы, вон сколько всего хотите. Вот я и думаю: не размывается ли в суете ваших повседневных забот самое главное, что нельзя потрогать руками?
- Вы имеете ввиду мою семью?
- Ну, например.
- Нет. Не размывается. Только я не согласен с формулировкой «суета». Это не суета. Это, извините, моя работа!
Я вообще давно уже не суечусь. Потому что суета – она сродни бесцельному времяпровождению. Бегаешь без толку, суетишься, не знаешь, куда себя приложить. А я знаю, куда себя приложить. И если я бегаю, то только с концертами. Или с людьми встречаюсь, которые ко мне хорошо относятся, или для которых я вообще живу.
- Вы имеете ввиду свою семью?
- И семью, и свою публику. Не забывайте, ведь я артист.
Да, я согласен, что при таком графике жизни общение с семьей сужается. Но это неизбежная жертва, которую платит каждый артист – конечно, при условии, что он отдается своему делу полностью. Только, знаете… Семейные ценности, если они есть, они не размываются. По крайней мере у меня.
- Жена долго привыкала к тому, что вы народный артист?
-  А она не выходила замуж за народного артиста. Она выходила замуж за студента медицинского института. И я для нее всегда был любимым человеком, серьезно занимающимся своим делом. Я и на «Скорой помощи» сутки через сутки работал. И меня тоже мало видели дома. Так что где бы я ни работал, я работал всегда много и тяжело. Я вообще считаю, что настоящий мужик должен полностью отдаваться выбранному им делу.
- «Ну а девушки…»?
- «А девушки потом!» (Улыбается)
- Вы какой-то закрытый для артиста человек. Вот если бы не канал НТВ, подготовивший большую программу к вашему юбилею, публика не узнала бы, что у вас жена - рентгенолог и взрослая дочь, и зять, и пара внуков. Странно, а в других интервью вы говорили, что вы человек одинокий, «волк». Скромничали?
- Ну, во-первых, у каждого волка есть своя волчица. От этого никуда не деться, так уж природой устроено. А, во-вторых, мы же не гламурные люди, чтобы личную жизнь выставлять в качестве разных пиаровских приманок.
И я, и жена, и мои дети и внуки – все мы совершенно обычные люди. Да к тому же питерские. Я не сторонник тащить на все телеканалы, куда меня приглашают, свою семью. Для чего? Им это не нужно. Вот случился у меня круглый юбилей, публика посмотрела на мою семью. Ну и достаточно.
- Вы первый раз вывели семью в эфир?
- Нет, 10 лет назад еще выводил. На свое 50-летие. И больше не нужно, думаю. Что их разглядывать?
- Ну не скажите! Публике всегда такие вещи интересны.
- Может быть. Но они не интересны нам. К тому же жена работает в психиатрической больнице, так что у нее своя публика.
- Говорят, что для крепости семьи жене иногда полезно по мужу поскучать. Дескать, это скрепляет семейные отношения.
- Это так. У нас, по крайней мере, это именно так. Но я вам скажу честно: женой известного артиста быть непросто. Очень непросто! Поэтому лично я готов супруге памятник поставить при жизни «За терпение и мудрость». И за то, что она проявляет эти качества уже больше 35 лет.
- Много ли людей на земле, которых вы по-настоящему любите, помимо своих домашних?
- Да. (Уходит в свои мысли)
- Везёт вам. А у меня таких людей немного. Всего несколько настоящих друзей при миллионе знакомых и приятелей.
(Артист разворачивается ко мне с интересом). Простите, как вас?
 - Татьяна я по-прежнему.
- И это ведь правильно, Таня. Молодец! Знаешь, у меня в жизни то же самое. Знакомых – океан. Приятелей – море. Товарищей – озеро. А друзей – маленький родник. И практически все они родом из детства.
- А в зрелом возрасте настоящие друзья не приобретаются, что ли?
-  Редко. Но бывает. Например, у меня есть друг, который появился в середине моей жизни – Борис Громов. И я точно знаю, что вот он – настоящий (интервью записано в 2013 году- прим.авт).
- А остальные ваши друзья родом из детства?
- Большинство. И еще из института. Вот сидит в этой машине мой верный друг Игорь Михайлович Портков, мой помощник. Он со мной уже больше 25 лет. Как говорится, «и днем, и ночью». Учитывая, что мы абсолютно гетеросексуальные люди! (Смеется).
- Раз уж разговор зашел о гетеросексуализме, спросить хочу. Наша  первая встреча случилась в Кремле на «Шансоне года». Увидев вас в фойе, я призналась вам в любви. Сказала и убежала. А вы опешили, остановились. Вам что же, женщины перестали признаваться в любви?
- Ну почему же. Просто я тогда остановился, потому что это ведь всегда приятно, согласитесь. Я вам верю, Таня. Это хорошо!
- Жена не ревнует к таким выходкам ваших поклонниц?
- Может, и ревнует. Но она, как говорят в Одессе, «знает, с кем имеет». На то она и женщина артиста.
- К слову о любви. Никак не могу понять, как вы, артист, много раз бывавший в зонах военных действий, написавший «Черный тюльпан», а в прошлом врач,  позволяете себя охоту на кабанов и разный птиц? Какая такая философия может оправдывать сам факт убийства?
- Объясняю. Я после разных войн давно не охочусь на боровую дичь (глухари, тетерева, рябчики, куропатки – прим.авт). Я также не охочусь на хищников типа волков и медведей. Я могу охотится только на уток, которые «летят высоко», и еще на кабанов, потому что свинья – она и в Африке свинья. И второе, что важно. Есть охота промысловая, есть спортивная, а есть - убийство.
- Сейчас вы скажете, что вы, конечно же, спортивной охотой занимаетесь.
- Конечно! Я ведь беру на охоте только для своего желудка и не более того.
- Но вы же не страдаете от голода, верно? А всех этих уток-кабанов можно в магазине купить.
- Поясняю. Свежее кабанье мясо никогда в магазине не купишь. Равно как и свежее мясо утки. Свежее мясо неизмеримо вкуснее и полезнее. И потом, я вообще охочусь очень редко, к сожалению. Но я оправдываю охотников, которые охотятся либо для собственного пропитания (как я), либо если они промысловики. Это нужно для страны в целом, ведь кушать-то хочется всем. И вам в том числе.
- А есть другие охотники… Они собираются вместе, берут в лес ружья, собак, много водки. Охота для них - мужское развлечение, самоутверждение, что ли.
- Я таких охотников не поддерживаю. Хочешь пострелять – иди в тир. Нет, я не из их числа. Если мы с товарищами идем на охоту, мы убиваем кабана только для того, чтобы его съесть. А остатки мяса – кабан-то здоровый! – мы отдаем в какие-нибудь социальные учреждения. Разумеется, бесплатно.
- Вам не приходила мысль написать песню от лица подстреленной вами птицы или того же кабана? Ведь и у животных есть душа.
- У меня есть уже такая песня. От имени волков. «Охота» называется. Но, знаете, Таня, вы меня не разжалобите на эту тему, даже и не пытайтесь.
- Вы крепкий орешек. Тогда давайте о детях говорить. Хочу спросить вас как родитель родителя. Как и что нужно сделать для ребенка, чтобы он стал в жизни порядочным и честным человеком? Или достаточно его просто любить, а здоровая генетика сама выведет?
- А у вас в этом смысле проблема?
- У меня в этом смысле дочь-подросток.
- Если у вашей дочери здоровая генетика, то это, конечно, будет ее сильной стороной, она выведет. В генетику я верю. Только, помимо этого, есть еще и личный пример. И отношения, которые приняты в семье.
Вот если вы с мужем колотите друг друга сковородкой, а хотите, чтобы дочь выросла правильным человеком, то не обольщайтесь. Если вы воспитываете дочку одна и приводите в дом разных мужиков, то из ребенка тоже ничего хорошего не выйдет. И не стоит думать, что, мол, вырастет – поймет. Она, конечно, вырастет. Но будет проецировать в своей жизни то, что видела в своем детстве. То есть всё, что ребенок видит на примере своей семьи, всё потом отпечатается в его жизни. Это я все к тому, что ваш личный пример может оказаться сильнее генетики.
- А как насчет душеспасительных бесед? Это работает?
- Разговаривать с ребенком обязательно нужно.  Но главное - не переусердствовать. И не надо детям запрещать смотреть какие-то дурацкие передачи по телевизору. Надо просто объяснить, что это за передача такая на самом деле, чтобы ребенок стал самостоятельно отличать хорошее от плохого. Вот тогда дети не будут смаковать гнусности чужой жизни «за стеклом», или ужасы, которыми нас щедро пичкают. Поняв природу вещей, нормальный ребенок сам сделает правильный вывод, а ваше личное отношение к гнусности только ускорит процесс понимания.
- Спасибо за совет. Александр Яковлевич, я знаю людей, не столичных, которые так любят ваше творчество, что однажды после концерта попросили у вас разрешения считать вас членом своей семьи. Это что, чудачество такое?
- Ну почему же. Таланты и поклонники существовали всегда. Я вот, если бы мог попросить разрешение у Эрика Клэптона считать его членом моей семьи, тоже это сделал. И тоже завел бы у себя дома уголок его имени. Это греет душу, тут никакого чудачества. Главное не перебарщивать, чтобы не стать сумасшедшим фанатом.
- А у вас есть такие?
- Сумасшедшие фанаты есть у всех артистов. Но у меня их на порядок меньше, слава Богу.
- А в чем проявляется уважение поклонников к их кумирам?
- Мои никогда не рвут на мне одежду на улице.
Вот давайте сейчас припаркуемся и выйдем из машины! Вы увидите, что из ста встреченных нами людей семьдесят точно знают, что меня зовут Александр Яковлевич. Вот это и есть для меня высшее уважение.
Я еду мимо города Пласт, что на Урале, выхожу из машины на обочину дороги, чтобы купить у бабулек полведра яблок. А они мне говорят: «Здравствуйте, Александр Яковлевич! С приездом!». Вот это и есть уважение к артисту со стороны его поклонников. Мне больше и не надо.
- Александр Яковлевич, вы человек современный? Я вижу у вас на коленях iPad
- Да, здесь у меня всё! Но интернетом я предпочитаю пользоваться как справочным материалом. И еще на сайт свой персональный захожу отсюда же. Мне как раз к юбилею ребята обновили сайт, так что я теперь захожу сюда, чтобы пообщаться с поклонниками.
- Я слышала, у вас в загашнике есть столько новых песен, что если их все издать, то хватит на несколько альбомов сразу. Это правда?
- Если все это издать, будет, думаю, еще дисков двадцать, не меньше.
- Когда же вы все это успеваете делать, если даже интервью мы пишем в вашей машине по дороге из пункта А в пункт Б?
- Успеваю. Вот если бы я сейчас не давал вам это интервью, я, может быть, успел бы еще что-то важное написать.
- Поняла. Я вам надоела.
- Ну почему же, Таня, это ведь тоже работа, я понимаю.
- Тогда я хочу сказать вам спасибо.
- За интервью?
- За то, что являясь народным артистом России, вы не считаете себя звездой и не позволяете себе понты.
-  Это нормально. И потом, ну какая я звезда? За всю нашу историю у нас была только она звезда – Любовь Орлова. А я артист, вот и все. Потому не надо клеить мне разные дурацкие ярлыки типа «звезда», «мэтр шансона» и прочую лабуду.
- Как же про вас написать-то?
- Напишите просто: «По улице шел Артист Александр Розенбаум». Только слово «артист» напишите, пожалуйста, с большой буквы. И это будет самое высокое звание, которое меня устроит».
 
Татьяна Феоктистова
(2013 год)