Фрагмент романа Ускользающая эстетика эволюции

 
Я никогда не мог забыть священный день, когда был приведен к присяге. Золотом богов Олимпа сиял он в памяти моей.
"Клянусь Зевсом, Геей, Гелиосом, Девою", - говорил я.
"Я буду единомышлен о спасении и свободе государства и граждан и не предам Херсонеса, Кер-кинитиды, Прекрасной гавани и прочих укрепленных пунктов...", - говорил я.
"Я не буду ниспровергать демократического строя и не дозволю этого предающему и ниспровергающему...", - говорил я.
"Я буду служить народу и советовать ему наилучшее и наиболее справедливое для государства и граждан...", - говорил я.
В день, когда меня взяли стражники по навету подлого раба, посланного Ускользающей (я узнал это лишь перед самой казнью), слова святой доблести не сияли перед моим взором. Я был невиновен.
Но я вспомнил о присяге в день неправедного и скорого суда...

                * * *
- Ты предал Херсонес Таврический. Ты понимаешь это?
В зале стояла мертвая тишина, нарушаемая только шумом залетавших ко входу от скотобойни жирных осенних мух.
Судьи были недвижимы, как статуи Зевса и Геракла.
Главный из них неторопливо развернул лист козьей кожи.
- Вот ты, Диодор. Был рабом по долговому выкупу, ходил на наших галерах в Элладу. Получил деньги от купца Антифана по ходатайству какой-то Элиоты. Из Скифии?
Все улыбнулись.
- Далее. Принят в общину вольного города Херсонеса, принес присягу. Что случилось потом?
Он покопался среди свернутых листов, развернул один из них:
- Поступило донесение от нашего разведчика из Синопа, что ты, при отгрузке зерна, имел общение с неким Фемистоклом. Отходил с ним в глубину порта и говорил довольно долго. Зачем? А нам известно, что он поддерживал связи с погибшей державой врагов Зевса и Геры, да будут вовеки славны имена великих богов.
Судья поднялся, вслед за ним поднялись меньшие по рангу. Затем столь же степенно опустился на главное кресло.
- Ты связывался с персидскими врагами? Отвечай, как положено гражданину. Прямо.
Просьба Ускользающей так и звенела в моей памяти.
Им всё стало понятно, когда я отчетливо произнес:
- Нет, это наговор. Я не ведаю Фемистокла.
Судья уже всё решил. Я видел это по его лицу, по сузившимся глазам и замедленным движениям рук.
- Заключите Диодора до вынесения приговора в тюрьму для преступников, - произнес он голосом бога, спустившегося на Землю.


Рецензии