de omnibus dubitandum 98. 22

ЧАСТЬ ДЕВЯНОСТО ВОСЬМАЯ (1863-1865)

Глава 98.22. ЭТА СИЛА БЫЛА ЛЮБОВЬЮ…

    Молодая 16-летняя смолянка княжна Екатерина Долгорукова, уже потом, занесёт в свой дневник - «Несмотря на все заботы директрисы, я так и не смогла привыкнуть к этой жизни без семьи, среди чужих. Я потихоньку теряла здоровье. Император, узнав о нашем приезде в Смольный, навестил меня по-отечески; я была так счастлива его видеть, его визиты возвращали мне бодрость. Когда я болела, он навещал меня в лазарете.

    Его подчеркнутое внимание ко мне и его лицо, столь идеальное, проливали бальзам на мое детское сердце. Чем более я взрослела, тем более усиливался его культ у меня.

    Каждый раз как он приезжал, он посылал за мной и позволял мне идти с ним рядом. Он интересовался мною; я считала его покровителем, другом, обращалась к нему как к ангелу, зная, что он не откажет мне в покровительстве...

    Он посылал мне конфеты, и не могу описать, как я его обожала. Наконец, мое заточение кончилось и я вышла из Института ... имея всего 16 с половиною лет.

    Совсем еще ребенок, я совершенно потеряла предмет своей привязанности, и лишь год спустя, по счастливой случайности, встретила императора 24 декабря 1865 года в Летнем саду. Он сначала не узнал меня ...

    Этот день стал памятен для нас, ибо ничего не говоря друг другу и может быть, не понимая еще того, наши встречи определили нашу жизнь.

    Надо прибавить, что мои родители в то время делали все, чтобы развлечь меня, вывозили меня в свет, целью их, было выдать меня замуж. Но каждый бал удваивал мою печаль; светские увеселения были противны моему характеру, я любила уединение и серьезное чтение.

    Один молодой человек очень старался мне понравиться, но мысль о браке неважно с кем, без любви, казалась мне отвратительна, и он отступил перед моей холодностью.

    В тот день (день покушения) я была в Летнем саду, император говорил со мной как обычно, спросил, когда я собираюсь навестить сестру в Смольном, и когда я сказала, что отправлюсь туда сегодня же вечером, что она меня ждет, он заметил, что приедет туда только чтобы меня увидеть.

    Он сделал ко мне несколько шагов, дразня меня моим детским видом, что меня рассердило, я же считала себя взрослой. До свидания, до вечера, - сказал он мне, и направился к решетчатым воротам, а я вышла через маленькую калитку возле канала.

    По выходе, я узнала, что в императора стреляли при выходе из сада (на этом месте была возведена часовня, см. фото). Эта новость потрясла меня настолько, что я заболела, я столько плакала, мысль, что такой ангел доброты имеет врагов, желающих его смерти, мучила меня.

    Этот день еще сильнее привязал меня к нему; я думала лишь о нем и хотела выразить ему свою радость и благодарность Богу, что он спасся от подобной смерти.

    Я была уверена, что он испытывает такую же потребность меня увидеть. Несмотря на волнения и дела, которыми он был занят днем, он вскоре после меня приехал в институт.

    Эта встреча стала лучшим доказательством, что мы любим друг друга.

    Вернувшись домой, я очень долго плакала, так я была растрогана видеть его счастливым от встречи со мной, и после долгих раздумий решила, что сердце мое принадлежит ему и, я не способна связать свое существование с кем бы то ни было.

    На следующий день я объявила родителям, что предпочитаю умереть, чем выйти замуж. Последовали бесконечные сцены и расспросы, но я чувствовала в себе небывалую решимость бороться со всеми, кто пытался выдать меня замуж, и поняла, что эта поддерживающая меня сила была любовью.

    С того момента я приняла решение отказаться от всего, от светских удовольствий, столь желанных юным персонам моего возраста, и посвятить всю свою жизнь счастью Того, кого любила.

    Я имела счастье вновь его увидеть 1 июля. Он был на коне и никогда я не забуду его радость при встрече.

    В тот день мы впервые оказались наедине и решили не прятать то, что нас переполняло, счастливые от возможности любить друг друга. Я объявила ему, что отказываюсь от всего, чтобы посвятить себя любви к нему, и что не могу больше бороться с этим чувством.

    Бог свидетель невинности нашей встрече, которая стала истинным отдохновением для нас, забывших целый свет ради чувств, внушенных Богом. Как чиста была беседа в те часы, что мы провели вместе.

    А я, еще не знавшая жизни, невинная душой, не понимала, что другой мужчина в подобных обстоятельствах мог бы воспользоваться моей невинностью, но Он, вел себя со мной с честностью и благородством человека, любящего и уважающего женщину, обращался со мной как со священным предметом, без всякого иного чувства - это так благородно и прекрасно!

    С того дня мы каждый день встречались, сумасшедшие от счастья любить и понимать друг друга всецело. Он поклялся мне перед образом, что предан мне навсегда и что единственная его мечта - жениться на мне, если когда-нибудь он будет свободен; он заставил меня поклясться в том, что я сделала с радостью...

    26 августа, накануне разлуки, мы провели памятный день. Он поклялся мне перед образом, что привязан ко мне навсегда и единственная его мечта - жениться на мне, если когда-нибудь он станет свободен. Он потребовал от меня такой же клятвы, которую я дала с радостью. ...

    Он просил меня писать ему, ибо мы не сможем жить без хотя бы письменных бесед, мы совесть друг друга и не должны ничего друг от друга скрывать. Сколько слез было пролито при разлуке, так я поняла, что ужаснее разлуки нет ничего».