Такса Лора

Лора была породиста, очень хороша собой, что подтверждали многочисленные дипломы выставок, и в самом расцвете лет. А то, что она при этом была очень умна, демонстрировалось редко и только тогда, когда Лора считала это нужным.

Умной женщине глупо рассчитывать на интеллект, если надеешься устроить свою жизнь. Гораздо умнее выглядеть в глазах мужчин скорее глупой, но понятливой, а главное – чувствительной к прекрасному и, как следствие, не очень приспособленной к жизни. Мужчине должно казаться, что только рядом с ним в тебе раскрылись благоухающие сады вкуса и эрудиции, а без его поддержки все это быстро зачахнет.

И то, какими были обстоятельства жизни Лоры и ее Хозяйки, прекрасно иллюстрировало верность этих суждений. Что имела ее образованная, увлеченная поэзией и живописью, эмоциональная и искренняя, красивая и чувственная Хозяйка? Однушку рядом с Серебряным Бором, посвященные ей стихи в томиках современной поэзии на полках, несколько ее портретов кисти мэтров над диваном и все, ни машины, ни дачи, ни колечка хоть с крошечным бриллиантом!

Лора же имела все, что ей нужно. Размеры квартиры подходили ей, как нельзя лучше, ей принадлежало лучшее кресло в доме, автомобили она терпеть не могла, сидеть на даче за забором ее гусиной печенкой не заманишь. Еще в юности она навела в своем царстве полный порядок, а сейчас она правила в нем, как монарх деспотичный, но справедливый. 

Лоре уже не нужно было изображать приступы паники, терзая подушки, грызя провода или копая мощными когтями ямы в паркете, если ее оставляли дома одну. Не оставляли, никогда. Лора сопровождала Хозяйку повсюду, в сберкассу, в булочную, в сапожную мастерскую, раньше – даже на работу. Ее знал весь район.

- Смотрите, это та собачка, которая ни на минуту не может расстаться со своей хозяйкой! Какая преданность!

Маленькая, но крепкая Лора, сплошные мышцы, расслабленно свешивала кривые лапки, сидя на руках у Хозяйки, не забывая лизнуть ее в шею. Лицо трогать нельзя, она помнила, Хозяйка не любит, когда нарушают ее тщательный макияж, изображающий отсутствие оного.

Уже не было необходимости терпеливо сидеть перед креслом, бросая на Хозяйку беспомощные взгляды, чтобы ее бережно водворили на избранное ею место. Спать на подстилке от нее давно не требовали – у Лоры от этого бессонница, она всю ночь бродит, как неприкаянная, скулит и скребется.

Лора не любила, когда ее мыли душем, вставала передними лапами на бортик ванны и смотрела на Хозяйку трагическими глазами. Молча. Сара Бернар отдыхает. Двух или трех раз оказалось достаточно. Теперь ей приносили маленький тазик в прихожую, Хозяйка вставала перед ней на колени, а Лора царственно подавала ей то одну лапу, то другую. При этом подавать третью и четвертую у нее получалось не менее впечатляюще.

Чем ее кормить, когда ее гулять, и даже, где ее гулять, вбирала сама Лора. Ее любимая фрейлина, ее фаворитка, ее Хозяйка безропотно ей подчинялась. Иногда Лора так или иначе проверяла полноту своей власти. Могла, например, сесть и отвернуться, отказываясь идти гулять. Хозяйка металась по квартире, разыскивая другой поводок, или другой ошейник.

- Лорочка, может хочешь розовенький? Дождя, кажется, нет. Погода прекрасная. Что же с тобой, радость моя? Что не так?

Измученная Хозяйка снимала с вспотевшей головы панаму – и Лора деловито направлялась к двери.

- Шляпка не та? Господи, как ты меня напугала! Да надену я старую, только не переживай!

Новая панама закидывалась на антресоли, чтобы в другой раз, не дай бог, не перепутать, а позже дарилась приятельнице – Лора не одобрила.

Лора не любила плохую погоду. В дождь или в метель она целеустремленно сворачивала в кустики, быстро делала свои дела и делишки, и направлялась к родному подъезду. Потому что какой же зверь в здравом уме станет рыскать по мокрому лесу или мочить нежные уши в мокрой траве! В такую погоду хороший хозяин, ну сами знаете…  Вот и Лора пережидала непогоду в своем кресле или с Хозяйкой на диване, угощаясь сушками. Ей читали вслух стихи, или показывали старое кино. Хозяйка во всем этом разбиралась. Попивая красное вино и болтая с приятельницей по телефону, она называла это времяпрепровождение пижама-пати. Пижама Лоре была нужна, как пятая нога, но она любила сушки и голос своей Хозяйки, и тихий покой своего королевства.

С другими собаками Лора почти не общалась, не было нужды. Крошечная Лора как-то умудрялась и на овчарок смотреть свысока. Она царила в своем мире, и допущена в него была лишь ее Хозяйка. Лоре было достаточно такой свиты. Но с некоторых пор ее стали интересовать особи противоположного пола. Она стала даже кокетничать с некоторыми.

Сигнал восприняли и колесо закрутилось. Были подняты все нужные связи, брат Хозяйки вступил в охотничий клуб, и даже ружье купил. Таксы ведь собаки охотничьи, и каждая порода была выведена для определенной работы в помощь человеку на охоте. Лоре следовало научиться работать по лисице в специально оборудованной норе, чтобы она сдала экзамен и к дипломам за безупречный экстерьер добавился диплом о высшем собачьем образовании. Только так можно было попасть в план разведения охотничьих собак, чтобы ей нашли элитного жениха. Мезальянс Хозяйка отвергала – только принц крови!

Один из бывших возлюбленных Хозяйки, а теперь просто друг, подогнал машину с шофером, возить их на занятия. На такси в Подмосковье не наездишься, а электричками Хозяйка брезговала. Лора училась легко, ей даже нравилось. Она азартно шла в нору, уверенно по нюху выбирала нужное направление, преследуя лису, и отлично подавала голос. В быту Лора была скорее молчалива, лаяла редко, спасибо ей за это. Потому что голос у норных собак жутковатый, их же должно быть хорошо слышно из-под земли, чтобы охотник знал, к какому из нескольких входов-выходов собака гонит зверя.

Лора все делала правильно, в ней проснулся инстинкт многих поколений рабочих собак, и при этом с кажущейся легкостью, что присуще истинным аристократам. Но Хозяйка так переживала, порывалась сама в нору лезть, что ей велели смирно сидеть в машине, где она успокаивалась коньяком из серебряной фляжки и сигаретой с ментолом, и не мешать. На экзамене Лора уверенно загнала рыжую лисицу, шкурку которой позже вручили Хозяйке, и она хотела из нее муфту сделать, но как-то руки не дошли. Теперь оставалось дождаться течки, и воплотятся в жизнь их матримониальные планы.

Но абзац подкрался незаметно. Хозяйку забрали в больницу, Лору перевезли к брату Хозяйки, прочная ткань такой гармоничной до мелочей жизни расползалась ветхими лоскутами. Хозяйка рыдала в онкологическом отделении не от того, что ей обе груди отрежут, а потому что она может не дождаться щеночков любимой Лоры.

Еще до операции в клинику был вызван нотариус и составлено завещание, по которому все царство Лоры в Серебряном Бору, вместе с самой Лорой, перейдет брату Хозяйки. С него взяли страшные клятвы Лору беречь, холить и лелеять.

- Смотри, если Лоре будет плохо, я с того света прослежу, чтобы он у тебя никогда не встал!

Это было сильно. У брата Лоры, кандидата наук и начальника отдела, разведенного, но имеющего возможность свободно общаться с дочерью-подростком, тоже была своя четко налаженная жизнь. Высокий, улыбчивый, молодой еще мужик каждое буднее утро начинал с пробежки, всю неделю увлеченно работал, каждую пятницу приглашал к себе очередную девицу, сам готовил им ужин, угощал шампанским и песнями под гитару, всех называл царицами, чтобы не путаться, всем под утро ловил такси. После такой секс-вечеринки сладко спал и ехал к сестре обедать с водочкой и разговорами. По воскресеньям он с друзьями ходил в баню.  Именно для исконных банных радостей, никакого алкоголя. Утром в понедельник он опять выходил на пробежку.

Лора не могла знать всего, что происходило с ее Хозяйкой, но ее звериное чутье, или чуткий ум, или наличие в ней еще чего-то, что мы подозреваем в наших собаках, но не умеем назвать и тем более понять, рождало в ней предчувствие беды. Лора впала в состояние, похожее на транс. Ей стало безразлично, что она ест, как она гуляет, оставляют ли ее в одиночестве. У нее не было никакого желания наводить свои порядки в этом чужом доме. Она часами лежала на одном месте, положив острую мордочку на крепкие лапки с мощными когтями, словно медитируя. Может, она молилась своим собачьим богам?

Ее Хозяйка вдруг перестала плакать, и тоже подолгу лежала, прикрыв глаза и погрузившись в себя. Может, и она молилась. Но совершенно точно они тосковали друг по другу и ждали встречи. Они должны встретиться и это непременно сбудется!
В день операции Лора словно очнулась, даже стала собирать в кучку разложенные по комнате свои игрушки, которые вовсе не замечала еще накануне. Лора собиралась домой!

Еще неделю длилась их разлука, пока ждали результатов гистологии, а затем хирург, оперировавший Хозяйку, в нарушение всех правил разрешил ей вернуться домой, пообещав регулярно приезжать к ней лично для осмотра и перевязок. Что у него крышу снесло от столь близкого общения с такой женщиной, неудивительно. А вот то, что Хозяйка стала его любовницей, удивления достойно.

Молодой врач годился ей, ну, скажем помягче, в сыновья. Но им было так весело вместе! Они пили шампанское из странных бокалов тонкого хрусталя, похожих на вазочки для варенья. Хозяйка объяснила, что так раньше и полагалось, чтобы газ улетучивался быстрее. Она читала ему поэтов Серебряного века и рассказывала о том, что тогда женщины, писавшие стихи, не желали называться поэтессами. Человек или поэт, или нет. Гендер тут не при чем. Она учила его жизни, учила понимать женщин, учила любви. Он называл ее своей гейшей, а у гейш возраста нет.

Лора вела себя идеально, никаких капризов, никакой ревности, полное самоотречение. Она даже сама карабкалась в любимое кресло, правда глаз с Хозяйки не спускала. Лора чувствовала, что все происходящее важнее для здоровья Хозяйки, чем успешная операция, и наблюдала, как постепенно восстанавливается их привычная жизнь.

Когда у Лоры началась течка, молодой хирург уже перешел в категорию телефонных друзей, но звонил регулярно, справлялся о здоровье, Хозяйка с удовольствием болтала с ним о том, о сем. Но жизнь в их тихом царстве вернулась на круги своя. С первой каплей крови, замеченной Хозяйкой на паркете, все закрутилось.
Созвонились с хозяевами кобеля, нашли надежного инструктора по вязке. Кобель сам вяжет прекрасно, но так Хозяйке спокойнее, а то еще обидят ее девочку.

Все прошло отлично, классика жанра, как сказал инструктор, и добавил, что с такой сукой любой кобель – звезда. Хозяйка опустила глаза, чтобы не смутить инструктора, ведь в свой адрес она похожие слова слышала часто, а теперь и ее Лора стала настоящей женщиной. Да, настоящей сукой звучит как-то не так.

Беременная Лора устраивала театр одной актрисы с таким удовольствием, что явно компенсировала длительный период воздержания. Но при этом Лора, видя, что Хозяйка еще слаба, тоже шла медленнее, вздыхала, изображая тяготы глубокой беременности, хотя ее округлившаяся тушка еще вполне могла бы бегать.

Это прекрасно понимала старая ворона, личный недруг Лоры. Она всегда встречала их у подъезда, когда Лора с Хозяйкой выходили гулять. Ворона теперь садилась на нижние ветки тополя, но все же достаточно высоко, каркала ругательно и преследовала их до выхода из двора, временами пролетая прямо над головами. Но еще осторожничала.

К концу второго месяца, когда Лоре было скоро рожать, и ее опустившееся пузичко почти задевало асфальт, ворона осмелела и встретила их, сидя на дорожке перед подъездом. Лора тявкнула и обозначила неуверенный рывок к нахалке. Наглая ворона чуть отпрыгнула и каркнула нечто оскорбительное. Лора опять дернулась, но щенки в животе приковывали к земле. Она потерянно стояла на дорожке, а ворона издевательски поливала ее бранью и даже приближалась маленькими шагами. В полном отчаянии Лора поискала глазами Хозяйку.

Ее обожаемая Хозяйка все это время, оказывается, искала что-нибудь увесистое, и нашла метлу, забытую дворником у подъезда. Схватив ее, отчаянно матерясь (аристократы могут себе это позволить), Хозяйка прицельно метнула метлу в ворону и даже вскользь попала. Не ожидавшая такой подлянки ворона перевернулась в воздухе и, громко и ругательно каркая, отлетела в сторону. Хозяйка с метлой тоже не стеснялась в выражениях и преследовала ворону.

Немногие свидетели этого происшествия в полном изумлении наблюдали, как интеллигентная женщина, матерясь, гонит огрызающуюся на своем птичьем языке ворону прочь со двора, а за ними скромно, но гордо, переваливаясь на коротких лапках, шествует царица Лора.

Она только что впервые в жизни услышала, как люди говорят:

-  Это Хозяйка, которая так любит свою таксу, что готова сражаться за нее! Какая преданность!