Вечер трудного дня

Стоявшая в тёмной комнате тишина вновь прервалась звоном будильника. Рука восемнадцатилетнего парня, лежавшего в посте-ли, направилась в сторону шума и лёгким стуком прекратила его.

Парень встал и включил свет. Им залилась достаточно маленькая комната, в которой едва умещались кровать, письменный стол, шкаф и полки с книгами. В очередной раз вызвали у молодого человека отвращение бледно-зелёные обои, наклеенные с особым нежеланием — из-за них комната зрительно становилась меньше. Он едва сдерживался, чтобы не лечь обратно. Глаза слипались, а голова не хотела думать.

Первым делом, парень зашёл в ванную, где мигом привёл себя в порядок, за исключением потрёпанных волос и небритого лица. Увидев в зеркале заросшее щетиной лицо, он не стал к нему прикасаться.
 
Голод позже заманил его на кухню. Парень достал два куриных яйца и погрузил их в кастрюлю с кипящей водой. Потом он дал им остыть под струёй проточной воды. К тому моменту «засвистел» чайник, стоявший на плите рядом с кастрюлей. Парень быстро при-готовил себе крепкий кофе, начиная потихоньку поедать яйца.

Хорошо позавтракав, он быстро прибрался, надел поношенное пальто, взял сумку, вышел из девятиэтажки и побрёл до самой автобусной остановки.

Прибытие автобуса произошло через несколько минут. В эти доли времени молодой человек прокручивал различные мелодии, зацепившие во время прослушивания радио. Иногда он всматривался в лица других людей — понять, что их беспокоит. Ясно было то, что проблемы у всех одни и те же. Как только транспорт подошёл, парень наскрёб мелочи на проезд. Автобус был до отказа забитым. Но парню удалось кое-как протиснуться через заднюю дверь.

Люди с суетой передавали деньги водителю. Место для кондуктора вряд ли бы здесь нашлось.  Желание платить у молодого чело-века отпало, и он с уверенностью положил мелочь в карман, надеясь, что его поездку «зайцем» никто не заметит. Да и оно в самом деле никому не было нужно: большая часть народа засыпала на ходу, а оставшаяся волею духа пыталась взбодриться после выпитого ими кофе.

Утомлённый скукой, юноша взглянул в окно. Пыльный город всё уходил назад вдаль. И перед ним открылась поистине завораживающая картина: деревья, золотистые и багровые; на фоне чисто голубого неба плыли нежно розовые облака. Всё это освещало алое солнце, медленно поднимавшееся по небосводу.

К конечному маршруту, зажатый со всех сторон парень чувствовал боль в районе колен и то, как пухнут и немеют кисти его рук. Люди заметили, что водитель открыл лишь переднюю дверь. Сразу же было вызвано резкое недовольство у задней половины автобуса, что довело их до криков. Но парню было всё равно. Он вышел, незаметно для себя добрался до здания института. Там сдал вещи в гардероб и поднялся на пару этажей.

Занятия проходили в этот день с переменным успехом: на каких то его внимание сосредоточилось полностью, на других монотонное чтение лекций заменило колыбельную. На остальных же он увлечённо записывал в тетрадь строки, аккорды, которые приходили в голову. Раз за разом он перечёркивал одни, переписывал другие. Только сомнение не давало понять, хорошо ли у него получалось. Не выдержав, он смял страницу и кинул её вместе с тетрадью в сумку.

Обратная дорога домой прошла не так нервно, как утром. В автобусе сидело немного людей, а совесть всё-таки заставила молодого человека передать деньги за проезд. Он сел поближе к окну и заснул. Даже в сновидениях повседневная суета не покидала его: «завтра опять работать до девяти. Денег не хватает — надо занять у мамы, а она, без сомнений, не даст. Куда нибудь бы уехать, подальше… Гитара который месяц стоит в шкафу, и никак к ней не притронулся. Чёрт, как же я голоден». Ни о чём более не задумываясь, он вышел на нужной остановке и направился в сторону собственного дома.

Вернулся к своему подъезду, к своей квартире. Всё ему казалось чужим, ненужным. Квартира была для него скорее тюрьмой, чем домом. Молодой человек прошёл на кухню, доел вчерашние щи. Достал из пепельницы ещё не докуренную сигарету и зажёг. Но и это не дало ему то, чего он действительно хотел.

Войдя в комнату, он тоскливо, но в то же мгновенье тепло взглянул на шкаф. Открыл и вытащил оттуда запылившуюся гитару. Присел на кровать, перебирая струны пальцами. Наиграл не-сколько аккордов, подкрутил колки. Вдруг, не зная зачем, полез в сумку. Отыскал там тетрадь с исчирканным листом бумаги. И вгляделся в слова, в приписанные к ним аккорды. Наиграл сначала их, приступил к самой песне. Задорно напел строки:

Кареглазая красотка, хочешь встретиться сегодня?
А сегодня понедельник — и в нём я весь бездельник.
Кареглазая красотка, я влюблён в тебя серьёзно.
Расскажи мне о себе — и я буду счастлив целый день.
Не скромничай, красотка,
Любить тебя непросто.
Проще быть с тобою рядом, чем мне притворяться гадом.
Открой свои глаза, посмотри-ка на меня.
Представь: на белом свете —
Только ты и я.
Забудь, что ты одинока.
Забудь, что ты некрасива.
Я так люблю твои глаза…
Полюби их тоже, радость моя.
Кареглазая красотка, надеюсь, ты поделишься любовью.
Если не со мной, так с кем-нибудь ещё…

Пока юноша пел, мир перед его глазами начал играть яркими красками. Пусть ненадолго, но в эти минуты ощущал себя тем, кем и был на самом деле: без фальши, без упрёка. Он не замечал, как темнота сползала в комнату. Для него в те моменты жили только гитара и шорохи тишины.

Февраль, 2018 г.