Мы же современные люди

«Мы же современные люди»
- Максим не сомневался в своей правоте.

«Завтра, завтра...» - думала Наташа, откладывая и откладывая очень серьёзное не только для себя решение. Но «завтра», как известно, не бывает. Наступал новый день и коварно превращался в очередное «сегодня». А решаться надо было. Выбрать наконец одно из двух, потому что никакой компромисс в этой ситуации абсолютно невозможен: или-или. И выбрать срочно, пока не наступила точка невозврата. Наташа страшно маялась. На работе любопытные востроглазые девчонки всматривались в её лицо и ахали: «Да ты что, Наташка, зелёная? Не выспалась опять, что ли?». А одна - уже в годах - дама даже отвела в сторонку и прошептала:

- Расскажи, не таись, свои же люди.

Наташа старательно делала удивлённую мину и ответила:

- Да с чего вы взяли, Людмила Ивановна, что у меня что-то случилось? Всё нормально.

Людмила Ивановна обиженно вздохнула:

- Ну-ну... А я, может быть, советом помогла.

О, дура, прости господи! Каким бы ещё таким советом помогла ей эта несчастная тётка, которую собственный муж и взрослые дети ни во что не ставят, о чём она сама же с горечью всем вокруг жалуется. С собой бы разобралась...

Однако привлекать к себе внимание своим страдальческим видом Наташе совсем не хотелось. Она встала из-за рабочего стола, прошла в туалетную комнату в конце коридора, подставила ладони под холодную воду, осторожно, чтобы не повредить макияж, протёрла лицо и вперилась изучающим взглядом в его отражение в зеркале: да-а, оно и впрямь оставляло желать гораздо лучшего. Наташа погримасничала, пытаясь найти и придать ему более-менее нейтральное выражение, и достала из кармана смартфон:

- Максим, встретимся вечером? Хорошо, в семь. Там же - в сквере. Нет-нет, я не расстроена. Просто кое-что обсудить нужно.

В общем-то, она ничего не ждала от этой встречи, едва ли предстоящий разговор поможет в конце концов принять то самое чёртово решение. Максим был чрезвычайно осмотрительным человеком, к тому же далеко не романтичным юношей. Когда у Наташи расклеилась и безнадёжно расползлась любовная эпопея со Стасом, она для себя строго-настрого постановила никогда больше не связываться ни с ровесниками, как Стас, ни тем более с парнями помладше. Вот и мама ей тогда сказала, успокаивая: «Не нагулялся твой жених, доченька. Отпусти - и не вспоминай».

Потому-то она обрадовалась знакомству на случайных посиделках у друзей с Максимом: он был старше на восемь лет, разведён и бездетен, то есть никаких «гирь» у него на ногах не висело, прошлое не тащилось следом, а что такое брак - он знал не понаслышке. Максим оказался хорош и тем, что у него водились деньги, хотя Наташа едва ли чётко представляла, где он работает, поскольку он пробормотал какое-то сложное, состоящее из нескольких сокращённых слов название. Да ей-то, собственно, какая разница? Максим без всяких ужимок и вздохов легко расплачивался в ресторанах, куда приглашал на ужин раза два-три в месяц, и заказывал официанту всё, что выбирала в меню Наташа, а выбирала она исключительно красивые по звучанию блюда и не глядела на цены. Свидания проходили в арендованной Максимом маленькой квартирке, где Наташа, как могла, навела «походно-полевой уют», чтобы освоить чужую территорию.

То, что он в неё влюблён, было слишком очевидно: так нежно обнимал и наглядеться не мог:

- У тебя, Натусь, идеальная фигура, ты знаешь об этом?

И она даже мысленно похвалила себя за отказ от коллективного безумия, когда девушки в отделе хором худели, поддерживая друг в друге несгибаемую волю в стремлении достичь мировых стандартов красоты. Наташа, было, поддалась общему энтузиазму, но одумалась: да что же она, колхозная бурёнка, что ли, на растительной пище жизнь коротать? Девчонки, правда, довольно быстро сдались, но кое-кому всё же удалось сбросить по несколько килограммов. А Наташа осталась при своих средних, так сказать, габаритах, которые при лёгкой походке могли тронуть не особо придирчивое мужское сердце.

Она познакомила Максима с мамой - и мама отнеслась к нему с симпатией и интересом. Ради первого визита он надел лучший костюм и галстук. «Солидный супермен», - посмеивалась Наташа.

- А ваши родители? Где они? - спросила Анна Сергеевна.

- Отец умер давно, а мама дома всегда, она очень больна. Я помогаю ей, потому и развёлся, что бывшая жена возражала. Ей не нравилось, когда я проводил у матери целые вечера и выходные.

- Разве ж можно так? - всплеснула руками Анна Сергеевна. - У нас вот бабушка в последний свой год почти и не вставала, так мы попеременно у её кровати дежурили - мало ли что...

В этой - кстати совершенно правдивой - фразе заключался тонкий намёк: мол, мы не такие чёрствые, никого не бросим, если понадобится, и вашу, уважаемый Максим, маму обиходим, опыт есть. Он благодарно улыбнулся за поддержку и стал частенько бывать в их доме, выспрашивая, как ему лучше ухаживать за матерью, но вот Наташу к ней не приглашал.Однажды она даже попробовала сама напроситься в помощницы, но Максим лишь грустно покачал головой:

- После скандалов с... ну, с бывшей моей женой она никого не хочет видеть, кроме врачей и меня, ты уж извини.

- А что же будет, когда мы с тобой поженимся? - бухнула Наташа, хотя и разговора об этом ещё не было.

- Честно сказать? - Максим склонился к ней через стол - они как раз сидели на «явочной квартире» и ужинали. - Я теперь боюсь. Почему-то невеста вполне мирится с тем, что будущая свекровь больна, а жена начинает её за это ненавидеть.

- Максим, - обиженно сказала Наташа, - зачем ты так? Кажется, я ещё ничего плохого не сделала. И слова дурного ты от меня не слышал.

- Так ты ещё и не жена. Давай не будем пока вообще на эту тему говорить, ладно?

- Ладно, - согласилась она, хоть и с тяжёлым сердцем. - Не будем. Мы же современные люди.

- Современные, - подтвердил Максим. - Поэтому и прошу тебя всерьёз: никаких младенцев. Пока. И обманывать меня не надо. Ну, знаешь, как женщины ловко берут мужчин на поводок: «Ах, я беременна...». Я не смогу помогать тебе деньгами. У матери очень дорогие лекарства. Надеюсь, ты понимаешь меня.

Наташа поняла. И не стала ни протестовать, ни обманывать. Лучше подождать, когда исчезнет это «пока».

Но оно тянулось и тянулось, не собираясь никуда исчезать. У её ровесниц уже детки вовсю подрастали, а Наташа странным образом жила на два дома, не осмеливаясь задавать «неудобные» вопросы. И... забеременела, хотя и принимала все меры предосторожности. Но вот - случилось. Почувствовав некоторое недомогание и тошноту, помчалась в аптеку за специальным тестом. Тест равнодушно констатировал факт: да, так и есть.

- Аборт, - спокойно сказал Максим, когда Наташа дрожащим голосом сообщила новость. - В платной клинике. Узнай стоимость, я дам денег. Да не бойся. Теперь это делают быстро и безболезненно. И не плачь. Родим потом.

- Это же ребёночек, живой...

- Нет у тебя там ещё никакого ребёночка, не расстраивайся зря. Вот сейчас лицо от слёз опухнет. На кого ты будешь похожа, рёва-корова? Мы же современные люди, сама сказала, да?

- Да, - пролепетала Наташа. - Но я хочу ребёнка...

Вечером в сквер она приехала с бесстрастным лицом, взяла Максима под руку, и они спустились на набережную.

- Ну, что? - спросил он небрежно. - Узнала, сколько денег надо?

- Нет, - Наташа шла рядом, глядя под ноги на трещины в асфальте. - Мне страшно было позвонить. А уж идти туда на операцию...

- Ты же согласилась, - забеспокоился Максим. - Ладно, сделаем так. Вот тебе тысяч пять. Если мало - добавлю. И не медли, - он достал из внутреннего кармана ветровки портмоне. - Извини, я должен бежать по делам. Встретимся после... ты поняла, ага?

Он повернулся и зашагал в другую сторону, но не прошёл и десяти метров, как услышал, что Наташа окликнула его:

- Возьми свои деньги. Я не буду убивать ребёнка. Даже если мы из-за этого расстанемся.

- Что ж, жаль, конечно. Мне было с тобой хорошо, - Максим досадливо поморщился. - Кстати, моя матушка здорова. Просто я никогда не знакомлю её с любовницами... А болезнь - это такой замок на двери, чтобы вы не лезли в мой дом. Гуд бай!