Из темноты к свету. Часть 3. Глава 6

          
            - А я знаю, какую книгу вы читаете.

            Люба оторвала глаза от книжной страницы и перевела взгляд на худенькую девушку, стоявшую чуть поодаль. Оставив торговую точку с вывешенными куртками, девчонка вдруг приблизилась к ней и с любопытством посмотрела на увиденную книгу.

            Январский холод и прошедшие новогодние праздники не лучшим образом сказывались на рыночной торговле. Продавцы, скучая в ожидании случайных покупателей, изнывали от безделья, не зная, чем себя занять на морозе. Однако у Любы это не вызывало особого беспокойства, – погрузившись в чтение, она словно попала в другой мир, почти не замечая ни времени, ни холода.

            Улыбнувшись, Люба уже собралась произнести ответные слова, но не успела, потому что, подойдя ещё ближе, девушка опередила её и первой продолжила разговор:
            - Вы читаете о блаженной Матронушке, я правильно сказала?

            - Правильно, - с удивлением ответила Люба, пряча своё лицо за тёплый и пушистый шарф, намотанный вокруг шеи, чтобы скрыть от посторонних глаз большие чёрные пятна, появившиеся на носу в результате аллергии на холод, из-за которой такими же пятнами покрылись даже пальцы рук.   
 
            - Просто у меня тоже есть такая книга, я купила её, когда ездила в Покровский монастырь к её мощам... Её здесь все знают, она наша спасительница, чуть что, мы сразу к ней за помощью обращаемся.

            - Это просто какое-то чудо, если верить тому, что здесь о ней написано, - ответила Люба, натягивая повыше шарф, съезжающий вниз при разговоре.
 
            - Если у Матронушки вы ещё не были и у вас есть проблемы, то советую съездить к ней и попросить помощи, она обязательно поможет всё уладить... Не так давно я на себя чуть руки не наложила... умереть хотела... из-за несчастной любви, - весело сказала девушка, на вид которой было лет семнадцать, - но Матронушка меня спасла...

            - Ты ещё такая молоденькая... Как такое могло с тобой случиться? – спросила Люба, удивившись неожиданному разговору.   

            - Сама не знаю... Он старше меня был... Сначала всё шло хорошо, мы встречались и весело проводили время, а когда я влюбилась в него и потеряла голову, он вдруг стал меня избегать и, в конце концов, бросил совсем... То, что я из-за этого  пережила, не возможно передать словами... Я перестала есть и пить, сутками не вставала с постели, забросив учёбу и все дела... Меня преследовало лишь одно желание – уйти из жизни... Мама насильно вытащила меня к Матронушке, она умоляла меня просить у неё избавления от этой напасти. Но в тайне я просила совсем другое... я просила, чтобы он снова вернулся ко мне...  мне хотелось продолжения нашей любви... Тогда о Матронушке я узнала впервые...

            На какое-то мгновение, продолжая улыбаться, девушка замолчала, словно погрузившись в воспоминания. Желая поскорее узнать конец истории,  Люба поспешила спросить:
            - Ну и как помогла тебе Матронушка?

            - Да, она помогла мне, но совсем не так, как мне хотелось... Когда мы вернулись домой, я дождалась момента и тайком от матери позвонила ему. На моё удивление, он не стал отбиваться от меня как прежде, а предложил приехать прямо к нему на квартиру, и я, конечно же,  помчалась по указанному адресу, как ненормальная...  Но когда отварилась дверь, я увидела перед собой совершенно другого человека, которого в нём раньше не замечала... У меня словно  пелена с глаз слетела... И чем дольше я находилась с ним рядом, тем сильнее мне хотелось от него сбежать...  Получается, что Матронушка мне глаза раскрыла... мол, посмотри, какое он чмо...

            Увидев подошедших покупателей, девушка поспешила вернуться, оставив свою собеседницу наедине с книгой и мыслями. Как имя этой девушки, Люба не знала, она разговаривала с ней впервые.

            Провожая девчонку долгим взглядом, она подумала: «А у меня всё наоборот, Матронушка помогла мне ещё ближе приблизиться к Николаю... и я надеюсь, что Коля – моя долгожданная судьба».

            Прислонив руку к губам, Люба стала сквозь рукавицу прогревать своим горячим дыханием кончики озябших пальцев, чтобы потом достать из книги тетрадный лист, вложенный между страницами. Написанное на нём коротенькое письмо согревало душу, когда время от времени Люба перечитывала его содержание: «...Он скучает за тобой, ждёт, переживает за тебя. Он идеальный, бесхитростный, отдающий добро. Господь ему воздаст...»

            Так писала Танюшка, ясновидица из далёкого Новошахтинска, отвечая на письмо, в котором Люба жаловалась ей на редкие встречи с Николаем, на ощущение полного одиночества, непонимания и кажущегося безразличия с его стороны.

             Танины слова становились живительным бальзамом для метущейся Любиной души, когда она снова и снова перечитывала строки её крохотного письма: «...И если он за кого-то волнуется, ему достаточно перекреститься и попросить Бога. Господь освещает его путь и покажет правильный вариант, что ему делать и что предпринять...»

            Люба и сама ощущала, что Коля именно такой человек, каким его описывала Татьяна. Однажды возникшее к нему чувство любви больше не позволяло Любе отказываться от своего счастья, поэтому, не смотря на их редкие встречи, она продолжала надеяться, что Николай всё же узаконит их отношения, и они навсегда останутся вместе.

            «В этом мне сможет помочь только Матронушка, - согревала себя надеждой Люба, - именно она и подскажет Коле, что ему со мной делать и что предпринять».

            Но время шло, а Николай продолжал упорно молчать, он был скуп на слова и о своих чувствах никогда не говорил, заставляя Любу мучиться в неведении. Её мечты так и продолжали оставаться мечтами...

            
            На эту торговую точку Люба перебралась совсем недавно, теперь её работодателями стала взрослая семейная  пара, потому что сёстры-близнецы, у которых она работала раньше, решили завершить свою торговую деятельность на этом рынке, перебравшись в другую часть Москвы. Теперь от сезонных головных уборов Люба перешла на реализацию женских колготок.

            Однако, покрывшись чёрными пятнами, Люба серьёзно задумалась о том, чтобы перейти от уличной торговли к торговле в крытом помещении. Оказать помощь ей вызвалась знакомая по рынку, которая занималась продажей большого ассортимента кошельков и обложек для документов рядом с местом, где Люба ещё недавно торговала шапками. Узнав о Любином желании, она тут же раздобыла для неё номер телефона, по которому срочно требовался продавец.

            - Вот, держи, - протянула Ирина небольшой клочок бумаги, оторванный от объявления, -  позвонишь по этому номеру и обо всём договоришься... им нужен продавец на колбасу... потом, может, и меня к себе заберёшь.

            - А кому это «им»? – решила уточнить Люба.

            - Софринскому мясокомбинату... У них торговые точки на многих рынках Москвы.

            - Я никогда не торговала колбасой и никогда не стояла за весами. Не возьмут они меня.

            - Ерунда всё это, научишься. Обязательно позвони, не пожалеешь.

            - А почему ты сама не устроишься к ним?

            - У меня пока совсем другие планы... хочу большие деньги заработать. Кстати, а у тебя есть фотоаппарат?

            - Есть... правда, дешёвенький, - ответила Люба, удивившись такому вопросу.

            - Можно я к тебе приеду, и ты меня сфотографируешь? Мне нужно срочно сделать фотки и отправить их в одну фирму.

            - Так это можно в ателье сфотографироваться,  получится намного быстрее и качественнее. Зачем идти сложным путём? – попыталась отговорить её Люба, не желая без разрешения Николая приводить в квартиру малознакомую женщину.

            - В том-то и дело, что мне нужны снимки необычные... Я должна на них быть только в нижнем белье... Если я пройду отбор, то моя жизнь резко изменится, в противном случае придётся идти на колбасу... Давай поедем к тебе сегодня...

            - Ты не боишься так надолго оставлять торговую точку? Ты же теряешь клиентов и выручку для хозяина. А если вдруг товар разворуют? – спросила Люба, пытаясь уйти от ответа.

            - Ничего страшного не случится, я соседей попросила присмотреть, - ответила Ирина и снова вернулась к прежнему разговору. -  Ну, Любань, я прошу тебя, очень-очень прошу, помоги мне...

            - И что же это за фирма такая, для которой нужно делать такие фотки?
 
            - Она связана с модельным бизнесом...

            Люба молча взглянула на Ирину, ожидавшую её ответа. Смотрела на Любу уже давно взрослая женщина, на вид которой было далеко за тридцать. С раскрасневшимся от мороза лицом, она излучала доброжелательную улыбку. Одетая в куртку из овчины и такую же шапку, с отвёрнутыми ушами, Ира выглядела довольно привлекательно, и глаза её искрились, излучая решительность и уверенность в своём намерении.

            Ирине всё же удалось настоять на своём и Любе пришлось сделать из неё серию снимков в одном нижнем белье и в разных ракурсах, впоследствии сдав плёнку в фотоателье. В модельный бизнес верилось с трудом, почему-то была уверенность, что снимки нужны для предоставления в фирму интимных услуг, но лезть в душу к женщине Люба не стала, поверив ей наслово.

            В Москву Ирина приехала откуда-то издалека. Она отправилась на заработки, оставив дома взрослого сына вместе с мужем, который по профессии был военным и после развала СССР так и не смог найти себя. Ей очень были нужны деньги, якобы для того, чтобы «откосить» от армии сына.

            Оказалось, что комнату она снимала недалеко от Любы, по улице Софьи Ковалевской, куда можно было пройти пешком через несколько дворов. Жильё она снимала не одна, её подселили к себе две женщины, дочь и мать, чтобы меньше оплачивать за съём квартиры.

            После того, как фотографии были переданы Ирине, Люба вдруг потеряла её из виду.


            Оставив торговлю женскими колготками, Люба всё же рискнула и устроилась продавцом колбасных изделий. Торговый ларёк находился там же, на Петровско-Разумовском рынке, но только по другую сторону автомобильного моста, где проходила оживлённая торговля всевозможными продуктами.

            Для начала ей предстояло пройти стажировку в течение двух недель, которую ещё и оплачивали. Условия работы Любу полностью устраивали, так как теперь у неё появится больше свободного времени, ведь работать ей предстояло по схеме: неделю работаешь, неделю отдыхаешь. Но главное, что в помещении было тепло, оно было небольшим и отапливалось масляным радиатором.

            Торговле Любу обучала её будущая сменщица, с которой ей предстояло работать в паре. Не один месяц трудилась Наталья без выходных, приехав в Москву на заработки всей семьёй уже несколько лет назад.

            Худенькая и невысокого роста, она осветляла волосы, делая модную причёску и, не смотря на то, что ей было за сорок, всегда выглядела превосходно. Её постоянными спутниками всегда были сигареты и крепкое пиво в металлических банках под необычным названием «Охота». Всегда весёлая и разговорчивая, она любила свою работу и старалась весь свой опыт передать Любе.

            - Запомни, для тебя главное, чтобы не остаться в минусе. На списание дают очень мало, а так как на витрине колбаса от света быстро меняет цвет, то срезы приходится делать часто, чтобы не отталкивать покупателей. Плюс ко всему идёт большая усушка, и остаются невостребованные кусочки или испортившийся товар, который не удалось вовремя продать.

            - Как всё сложно, - поделилась переживаниями Люба, - смогу ли я со всем этим справиться?

            - Ещё как справишься! – подбадривая будущую напарницу, ответила Наташа. – Главное не забывай грузики подкладывать, иначе работать бесплатно будешь... вся твоя зарплата будет уходить на покрытие недостачи. Ветрина у нас высокая, поэтому за ней площадка весов не видна, только если покупатель не окажется слишком рослым.

            - Как-то мне не по себе... А если покупатель всё же узнает, что я его обвесила?

            - Ничего страшного, не ты первая и не ты последняя, мило улыбнёшься и извинишься, говоря: не знаю, как такое могло получиться... Смотри, как делаю я и учись.

            И Люба старательно смотрела, всё запоминая и время от времени «добросовестно» набивая руку. Она обратила внимание, что разговорчивой Наташа была неспроста, разговорами она отвлекала покупателей, переводя их взгляд с её рук на себя, чтобы незаметно подложить на весы вместе с товаром нужный грузик и так же незаметно его убрать.

            Грузиков было несколько, самый маленький был весом в десять грамм, а самый большой – в пятьдесят грамм. Сделаны они были из определённого количества небольших монет, сложенных в столбик и обмотанных скотчем. Каждый из них использовался продавцом по личному усмотрению. 
 
            - Если вдруг будут большой вес покупать, например, два кило сосисок, тогда ты для веса можешь подложить пару этих же сосисок и потом незаметно убрать, так как большого грузика нет. Одна сосиска весит около пятидесяти грамм, соответственно накрутишь себе сто грамм с одной такой покупки.

            Почти каждый день на точку наведывалась молодая начальница, принявшая Любу на испытательный срок, в течение которого ей предстояло изучить ассортимент продукции и его выкладку в витрине, а так же приобрести все навыки реализации колбасных и деликатесных изделий.

            В песцовой шубе и с зачёсанными назад волосами, переходящими в очень длинный хвост на макушке, Елена выглядела сногсшибательно, имея в дополнение грудь огромного размера и утончённую фигуру. В отличие от хвоста, который был не настоящим, а пристёгнутым, грудь у начальницы была своя и постоянно притягивала к себе восторженные взоры. Широко открытый лоб и огромные накрашенные ресницы делали её ещё больше неотразимой.

            Со слов Натальи Люба узнала, что их начальница тоже приезжая, но у неё имеется богатый любовник, который работает на этом же мясоперерабатывающем заводе и купил ей квартиру в Софрино.

            Елена точно знала, что все её продавцы занимаются обвесом покупателей, хотя этого в её присутствии они никогда не делали.

            Получив хорошую практику, Люба приняла смену, сняв вместе с Наташей остатки продукции и денег в кассе. И вот, с понедельника по воскресенье, она самостоятельно отработала свою первую неделю, на одном дыхании, выполняя все наставления. Теперь предстоящая пересменка должна была показать, сможет ли новая сотрудница продолжать работу или руководству снова придётся искать другого продавца.

            Перевесив все остатки, женщины вместе подбили итог.

            - Молодец, Любовь, испытание прошла! Отработала без недостачи и даже на карман себе заработала... Сейчас позвоню нашей Ленке и порадую её, - нахваливала Наташа свою сменщицу, одновременно попивая своё любимое пиво «Охота». – Видишь, только зря боялась.

            Получив свои излишки, Люба приблизительно поняла какими грузиками и как часто она может пользоваться, чтобы не довести дело до недостачи, в первую очередь, исключив от обвесов всех стариков.

             Новая жизнь началась у Любы, и хотя она была связана с постоянными нервными переживаниями, однако стала более интересной и размеренной.

            Приближалась весна, всё вокруг постепенно оживало, и Люба в очередной раз ожидала приезд Танюшки из Новошахтинска, которая своим присутствием хоть на какое-то время избавит её от одиночества. 

            В те дни, когда Люба работала, Татьяна принимала людей, решая их проблемы, а когда наступали выходные в целую неделю, тогда у неё появлялась возможность вместе с Таней ездить по святым местам и посещать храмы. Так, благодаря этой девочке, незаметно, шаг за шагом, Люба постепенно приобщалась к Богу.

            Неожиданно Любу посетила Ирина, о которой она уже и думать забыла. Она пришла к ней на квартиру и слёзно объявила:
            - У меня нет денег и мне нечего кушать... Мне нужна твоя помощь...  Помоги мне устроиться на работу... мне нужна работа...

            - Проходи на кухню, сейчас я тебя покормлю.

            Люба предложила несчастной всё самое лучшее, что у неё было, и даже собрала целый пакет продуктов, чтобы та их взяла с собой.

            - Люба, я хочу попросить у тебя денег в долг... две тысячи... Как только  устроюсь на работу, я сразу верну, - взмолилась Ирина, не отрывая от своей спасительницы страдальческих глаз.

            - Так много? Но у меня у самой только две тысячи и есть... Если я тебе их отдам, я сама останусь без денег.

            - Помоги мне на работу устроиться... замолви за меня словечко... а долг я с первой же зарплаты начну отдавать, обещаю.

            Люба стояла перед выбором, не зная, отдать последние деньги или не отдать. Она сомневалась в том, что Ирина вернёт их. И тем не менее, оставить её в беде она не могла. Когда-то, оказавшись в подобной ситуации, Любу выручил Николай, оторвав от своей семьи три тысячи рублей, которые она обещала вернуть.  «Но я так и не вернула... а ведь уже третий год пошёл... надо бы вернуть, даже если он и не возьмёт», - заговорила в Любе проснувшаяся совесть.

            - Хорошо, деньги я тебе дам, но тебе действительно нужно устроиться на работу.


            - Твоя знакомая, говоришь? – зачем-то уточнила Елена, когда Люба обратилась к ней с просьбой взять на работу Ирину, и немного помедлив с ответом, всё же сказала: - Ладно, пусть приходит... посмотрю на неё.

            На этом рынке софринский колбасный завод имел три точки. Ирину поставили торговать рядом с ларьком, в котором торговала Люба, друг с другом они не виделись, так как их смены не совпадали, когда одна из них работала, другая отдыхала.

            Прошло около месяца и вдруг начальница задаёт Любе неожиданный вопрос, еле сдерживая себя от смеха:
            - Ты где свою знакомую откопала? По-моему она с головой совсем не дружит.

            - Что-то случилось? Что она натворила? – разволновалась Люба, не смотря на весёлое настроение своей начальницы. 
 
            - Подруга твоя на одно место слабая оказалась... Ты знала об этом?

            - Первый раз слышу, - искренне ответила Люба. – А что, собственно, произошло?

            - Ой,  не спрашивай... цирк и только! Бросает торговую точку и бегает к мясникам нерусским, что напротив... Заходи, кто хочешь и бери, что душа пожелает... Я её несколько раз предупреждала... Вчера прихожу, а её снова на месте нет.

            - Не может быть! – ответила Люба, готовая от стыда провалиться сквозь землю. – Лен, ты извини меня... не знала я, что так получится.

            - Да ладно, не переживай так сильно, подруга твоя у нас больше не работает... Снова Светлане придётся без сменщицы поработать, пока кого-то ей подыщем.

            «Значит, я оказалась права, фотографии Ирине нужны были вовсе не для модельного бизнеса, -  подумала Люба, - а за деньги можно забыть... долг мне она не отдаст».

            Люба сделала для себя вывод, что поручаться за кого-либо она больше не будет никогда, что дело это не благодарное.


            Потихоньку жизнь у Любы относительно наладилась, ушли в прошлое бесконечные неурядицы и переживания, а Танюшкины приезды из Новошахтинска не давали ей заскучать.

            Множество клиентов приходило к Татьяне. Иногда они являлись в одно время и тогда одни из них ожидали своей очереди на кухне, а другие – в Любиной комнате. В квартире Люба постоянно находилась среди людей, а с Танюшкой она почти не виделась, так как дверь в её комнату была постоянно закрыта, потому что приём клиентов она проводила до позднего вечера, а после ухода последнего посетителя отвечала на звонки.

            Но, не смотря на все неудобства, Люба радовалась, что от клиентов у Тани нет отбоя, что она, наконец-то, заработает денег, которые ей так необходимы для прорыва.

            Коля всё так же приезжал к Любе по выходным, попадая в окружение посторонних людей. Однако никаких недовольств по этому поводу он не выражал, он был на редкость добрым и понимающим человеком, чем завоевал к себе ещё большее уважение. Всегда общительный и доброжелательный, он покорял сердца незнакомых ему людей.

            После отъезда Татьяны, оставаясь наедине, отношения между Николаем и Любой выше установленного уровня никак не продвигались. Однако надежду Люба по-прежнему не теряла, она верила, что однажды всё изменится, и они станут жить вместе, в одной квартире.


            В скором времени Люба вдруг испытала сильную тревогу, когда, проснувшись утром, обнаружила на простыне огромное кровавое пятно, которое просочилось на матрац, впитавшись в него навечно. При первой же встрече она была  вынуждена сказать Николаю правду, скрывать проблему больше не имело смысла.

            - Коля, я должна сказать тебе что-то очень важное... я очень переживаю... не знаю с чего начать, - начала Люба разговор из далека.

            - Что случилось?.. Давай говори, не тяни, - строго сказал Николай, отчего Любе стало ещё тревожнее.

            - У меня проблема со здоровьем... Мне нужно срочно сделать операцию по-женски... Эта проблема тянется уже много лет, но тянуть больше нельзя... Я испортила постель из-за возникшего кровотечения... В следующий раз оно может не остановиться и тогда до больницы меня могут не довезти...

            - Немедленно отправляйся в больницу и пройди обследование. А если нужна операция, значит нужно пойти и сделать, нечего тянуть время, - строго сказал Николай. – Если нужны деньги, я дам.

            - Хорошо, прямо завтра же пойду к врачу... Только операцию я буду делать на Украине... там за мною родители присмотрят.


            Был июнь месяц. После тщательного обследования, Любино предчувствие подтвердилось – миома сильно разрослась и операция уже была срочно необходима. Объяснив на работе сложившуюся ситуацию, она договорилась об отпуске и стала собираться в дорогу.

            - Люб, а Люб, я тут тебе деньги принёс... здесь десять тысяч рублями и ещё доллары, - сказал Николай и положил деньги на стол. – Возьмёшь с собой.

            - Нет-нет, - перебила его Люба, - деньги у меня есть... спасибо, не нужно.

            - Деньги ты обязательно возьмёшь, - строго сказал Коля, - чтобы я не переживал... Вдруг что-то купить придётся. Сейчас же возьми и не спорь, не понадобятся – значит, хорошо.

            - Ладно, - согласилась Люба и, взяв деньги, спрятала их вместе со своими купюрами в укромном месте.

            Брать деньги она действительно не хотела, потому что не желала, чтобы Николай думал, что он нужен ей ради какой-то наживы. А что именно так он и думал, она знала точно.

            ...Как-то однажды, меняя у неё в коридоре сгоревшую лампочку, Коля стал на табурет и поднял руки вверх, чтобы произвести замену. Недолго думая, Люба подошла к нему и, игриво обхватив руками его ноги, шутливо сказала:

            - Вот возьму сейчас и никуда тебя не отпущу, останешься здесь и будешь жить со мной.

            - Сейчас же отпусти меня! Не мешай мне! – неожиданно произнёс Николай довольно строго и громко, чем вызвал у Любы недоумение.

            Что-то внутри у неё вздрогнуло, и нужно было срочно как-то сгладить произошедшее. В это время по телевизору шло выступление президента Путина Владимира Владимировича и Люба, собравшись духом, решила перевести их неудачный разговор в шутку:
            - Вот возьму сейчас и Путину позвоню... пожалуюсь на тебя, что не даёшь обнять... пусть с тобой срочно разберётся...

             - Нечего со мной разбираться, - ответил Николай, слегка улыбнувшись, - я не миллионер, чтобы меня обнимать.

             - А мне миллионер совсем и не нужен, - тут же, не раздумывая и слегка обидевшись, ответила Люба, сообразив, что за всё время их знакомства он так ничего о ней и не понял...


            К поезду Люба добиралась не одна, её провожал Николай. Было заметно, что он переживает, ведь никто из них не знал, как надолго они расстаются...

            Поезд мчался на Украину, где она не была вот уже целых три года. Душа радовалась предстоящей встрече с родителями и одновременно с радостью переплеталась тревога, – Люба боялась встречи со своим сыном. Однажды возникший страх уже не покидал её, и избавиться от него у неё не было никаких сил.

            Хоть и поверхностно, но кое-что родители всё же о сыне ей писали, а вот за родную сестру почему-то не писали ничего.

            «Как же хочется увидеться с Олечкой... Где она?.. Что с ней? – думала Люба, дремля под стук колёс на нижней полке мчащегося вдаль поезда «Москва – Николаев»...

 
            ...А Ольга в это время, дождавшись, когда её ревнивец по имени Василий вынужденно уедет по производственным делам, сразу же сбежала от него к соседке по даче, перетащив к ней все свои вещи. Тётя Валя была женщиной одинокой, причиной чему стала смерть мужа. Она с радостью приютила Олю и вывезла в Киев, где у неё была двухкомнатная квартира.

            О возврате к сожителю не могло быть и речи, Ольге так надоела его пьяная морда, что она решила раз и навсегда забыть его, как страшный сон.

            Перебравшись в Киев, Оля никак не могла найти работу. Устроилась она на реализацию кваса и, хотя работать предстояло только в летний период, она была рада и этому. Однако зарабатывать деньги на квасе оказалось довольно тяжело, так как месяц июнь оказался очень дождливым.

            В один из таких июньских дней Ольга сидела у бочки с квасом и, совсем отчаявшись, грустила в отсутствии покупателей. Вдруг, непонятно откуда,  перед ней предстала чернушная цыганка. В глаза сразу бросился её платок с бахромой, намотанный вокруг головы и пышная юбка, длинной до самого асфальта. Не теряя напрасно времени и натянув на лицо улыбку, цыганка стала навязчиво предлагать Оле свои услуги:
            - Красавица, давай, погадаю... всю правду тебе расскажу...

            - Денег нет, - отрубила Ольга небрежно. - На такой работе разве что заработаешь? А другая и не предвидится.

            - А ты хоть рубль дай... может чего-нибудь и подскажу.

            Ольга недоверчиво взглянула на неприятную особу, зная, что с цыганками связываться нельзя, иначе могут загипнотизировать и оставить «в чём мать родила». Но желание выбраться из дыры оказалось сильнее, и Оля протянула ей свою руку.

            Цыганка стала тщательно разглядывать поданную ей ладонь, она долго её крутила, вертела и, наконец, выдала следующее:
            - Работать здесь ты не будешь... Начальник у тебя будет мужчина...  Имя его – Сергей... Будешь у него, как вареник в масле.

            Ольга отдала цыганке обещанную гривну и та сразу ушла.

            «Набрехала, - подумала Оля. – Я ещё легко от неё отделалась...  Ничего, ещё подсоберу денег немного и домой съезжу, проведаю сына и родителей...  Как-нибудь выкручусь»...


            Увидев Любу, входящую в калитку, родители очень сильно обрадовались. Но больше всех обрадовалась сама Люба, которая долгие три года не имела возможности обрести покой в родительском доме и только слова отца, сказанные им однажды, согревали её несчастную душу: «Дочечка, запомни, чтобы в твоей жизни не случилось, знай, что у тебя есть дом, наш дом, куда ты всегда сможешь вернуться и забыть всё плохое».

            Однако, приехав, чувство защищённости Люба пока не ощущала, поэтому, первым делом, она спросила:
            - Мама, а где Сергей?.. Я всё ещё его побаиваюсь.

            - Не бойся, его здесь нет. Он двинул на Константинополь, к своей бабке... Он нас здесь так вымучил, что мы уже не знали, что нам и делать, - сказала Валентина Ивановна и стала рассказывать дочери, какую беспутную жизнь вёл её сын: - Поначалу решил наш отец устроить его к себе на работу охранником,  поговорил он со своим начальником и тот согласился помочь. А внучок взял и вместе со своими дружками посреди ночи вынес всё, что плохо лежало... Во, какой позор был деду!.. Сергея с работы сразу же выперли, но из-за уважения к нашему отцу наказывать не стали... Взбесился дед на него, а тот взял и ушёл, на соседней улице квартиру снял и стал жить в ней со своей подружкой.

            - У них это серьёзно или как?

            - А чёрт их знает, пусть как хотят... Я на Сергея злая... Дружок у него есть, по кличке Черномор... Чего они тут только не творили... по всему посёлку, вдоль дорог, поснимали все люки, и сдали на металлолом.

            - Ах вот почему ямы раскрытые стоят. А я иду, смотрю и не могу понять, что это такое творится, ладно днём ещё видно, а ночью запросто в яму загреметь можно и все ноги переломать.

            - С люками ещё ладно... После этого новая напасть появилась, на людей, у которых велосипеды имелись, стала нападать целая банда... Остановят человека в тёмном углу, отдубасят как следует, велосипед отберут, разберут на запчасти и продадут, чтобы их не вычислили... Когда менты стали эту банду выслеживать и запахло жареным, он в Константинополь и смылся.

            - Мама, всё, что ты рассказала, не укладывается в голове... И что теперь делать?

            - А что тут сделаешь? Уже ничего... Только время покажет, - махнув рукой, ответила Валентина Ивановна. – Ты лучше расскажи, как живёшь и что у тебя творится?

            - Я, мамочка, работаю в торговле, на колбасе, и по-прежнему живу с Николаем, но только в отдельной его квартире. Он приютил меня и заботится обо мне, как может... Он приезжает ко мне по выходным.

            - Так он муж тебе или как?

            - Не знаю, но надеюсь, что однажды так и будет.

            - Это как-то не правильно, что вы живёте врозь.

            - Понимаешь, мамочка, Москва – город огромный, поэтому Николаю добираться от меня на работу очень далеко, так живут многие... Такие отношения называют гостевым браком, – пыталась успокоить свою мать Люба. – Он в дорогу мне много денег дал, чтобы я ни в чём не нуждалась и, чтобы он был спокоен за меня.

            - Деньги – это хорошо, но тратить их направо и налево не годится. Мужу нужно помогать и его деньги экономить, а не превращать его жизнь в каторгу. Запомни это, если хочешь, чтобы муж тебя ценил.

            
            Впервые за последние годы Люба смогла расслабиться рядом с родными и дорогими ей людьми, и лишь предстоящая операция заставляла её чувствовать некий внутренний дискомфорт.

            Но день операции наступил и, чтобы не очень волноваться, Люба, лёжа на операционном столе, стала думать о Николае, незаметно погружаясь под наркозом в сон...

            Проснувшись, Люба открыла глаза и поняла, что операция уже позади. Она увидела, что лежит в больничной палате, а напротив неё – женщина, которая сидит на узкой кровати и внимательно поглядывает на неё.

            - Слава Богу, очнулась! – сказала она Любе и тут же спросила: - А кто такой Коля, обычно в бреду маму зовут?

            - Коля – это мой муж.

            - Да-а, а у меня с моим мужем отношения совсем другие. Пока молодая была, ещё куда ни шло, а постарела – в ход любовницы пошли... Но я стараюсь внимания не обращать, пусть всё это остаётся на его совести.

            Рассказывать подробности о своей личной жизни Люба не стала, не захотела портить создавшийся образ, да и особого желания у неё на это не было. Она больше слушала, чем говорила, в основном интересуясь вкусными рецептами, которые та готовит в своей семье.

            - Я вот всё рассказываю и рассказываю тебе, всё учу и учу... Можно подумать, что ты будешь всё это готовить... Писать не устала ещё, ведь все записи ты потом выбросишь?

            - Но, почему же? Вовсе нет, я обязательно их сохраню, и по возможности буду применять, чтобы Коленьку своего радовать вкусными блюдами.


            В больнице Любу долго задерживать не стали, а как только сняли швы, сразу же подготовили документы к выписке. Правда, к такому решению она пришла сама и упросила врача пойти ей навстречу.

            - Я отпущу вас при условии, что за вами приедут и заберут вас. Вы не должны оставаться без присмотра, вам ещё рано покидать больницу самостоятельно, - сказала пожилая врач, заведующая поликлиникой, которая в свои семьдесят пять лет оперировала Любу.

            - Я вызову такси и никого беспокоить не придётся, меня довезут до самого дома, - решительно ответила Люба.

            Она не хотела создавать вокруг себя суету: отец находился на работе; у мамы ноги больные, она со двора не выходит; племянник и без того несколько раз приезжал к ней в больницу. Чтобы кого-то из них вызвать и дождаться, уйдёт немало времени, а ей хотелось поскорее сбежать отсюда... прямо в парикмахерскую.

            Выйдя из такси, Люба вошла внутрь салона и не спеша направилась к женскому мастеру.

            - Я желаю обрезать повреждённые концы и сделать стрижку, но не очень короткую, а чтоб волосы я могла фиксировать заколкой. Год назад я перекрасилась в тёмный цвет, а до этого осветлялась и была блондинкой. Сейчас мне хотелось бы сделать мелирование.

            -  Для начала вам нужно вымыть волосы шампунем... пройдёмте за мной.

            Люба проследовала за молоденькой женщиной в отдельную комнату, где в углу стояла большая чугунная ванна. Открыв краны с холодной и горячей водой, она отрегулировала температуру воды и сказала:
            - Вот шампунь и полотенце... можете приступать.

            - Ой, девушка, а я не смогу сама справиться... У меня сильно кружится голова, когда я наклоняюсь... В эту пятницу мне операцию сделали...   Сегодня из больницы я выписалась и сразу к вам... Без вашей помощи мне не обойтись.

            - Ну вы и даёте!.. Конечно же, я вам помогу! – воскликнула удивлённая парикмахерша. – На такое способны только наши женщины, которые и в избу горящую войдут и коня на скаку остановят...

            В парикмахерской Люба провела немало времени. Свою новую причёску оценить ей было нелегко, и она надеялась, что в этом ей поможет разобраться мать.

            Прибыв домой, она уже полным ходом строила планы, мечтая поскорее вернуться в Москву. Во-первых, она скучала по Николаю, а во-вторых,  не за горами двадцать второе июля – её день рождения, до которого оставались считанные дни, и ей хотелось его провести с любимым мужчиной.

            - Мамульчик, как тебе моя причёска? – кокетливо спросила Люба, слегка вращая головой.

            - Особых изменений не вижу, тебе не идёт тёмный цвет... Надо срочно перекраситься, - ответила Валентина Ивановна, выражая своё недовольство. – Ты должна снова стать блондинкой.

            - Мама, но мне и так волосы намного светлее сделали, чем до этого были... неужели совсем плохо?

            - Я уже сказала тебе, что мне не нравится, - строго сказала Валентина Ивановна, давая таким образом понять дочери, что ей снова нужно вернуться к прежнему цвету волос.

            - Хорошо, в Москву приеду и перекрашусь, а пока пусть волосы отдохнут немного.

            - Ладно, делай как знаешь... Вот лучше послушай, я тебе сейчас одну комедию расскажу... вначале промолчать хотела, но потом подумала и решила ничего не скрывать, - интригующе заговорила Валентина Ивановна. – Твой бывший Славик нас письмами закидал. Ты как уехала в Москву, так и понеслось... письмо за письмом.

            - И чего он хочет?.. Что ему от вас надо?

            - Всё прощение просит и вспоминает, как ему с нами хорошо было...   сожалеет, что нас потерял. Ещё написал за какую-то Веру, что перешёл к ней в дом жить... сделал ремонт большой, трубы какие-то там поменял, ещё чего-то... думал, что останется жить с ней. Короче, эта Вера вместе со своей матерью взяли и выгнали его, как только он этот ремонт завершил.

            - Знаю я эту Веру, он с ней ещё при мне встречался, - ответила Люба, удивившись таким новостям.

            - Его письма мы читали, и я сразу же выбрасывала, оставляя их без ответа... Я тебе, дочь, вот что скажу: не вздумай с ним снова связаться, никакого толка с него уже не будет. У тебя есть человек, вот и живи с ним, а за этого товарища даже и не вспоминай.

            - Мама, ты что такое говоришь? Зачем он мне? Я от него с таким трудом избавилась, что страшно вспомнить. Кроме Николая мне никто больше не нужен.

            - Вот и хорошо, - сказала Валентина Ивановна, довольная ответом. – Но это ещё не все новости.

            - Что ещё случилось? – засмеявшись, спросила Люба.

            - Недавно заезжал к нам ещё один товарищ - Сергей Жечев. Так он представился и сказал, что был другом твоего покойного мужа по институту. Когда он ездил к нему на могилу, то узнал от твоей свекрови, что у него сын остался и, что он живёт здесь, она и дала ему наш адрес. Он сказал мне, что хочет на него посмотреть, какой он и похож ли на отца. Я ответила ему, что Серёжка недавно уехал, и его здесь нет. Тогда он предложил свою помощь для парня в память о своём друге. От греха подальше я сказала ему, что Серёжка ни в чём не нуждается. Ты представляешь, чтобы могло быть? Он бы человека этого обворовал с ног до головы.

            - Мамочка, ты всё правильно сделала, не переживай.

            - Но и это ещё не всё... Он хотел и тебя увидеть... Хорошо, что вы не пересеклись... Он хотел попросить у тебя прощение, сказал, что всегда любил тебя, с самого первого дня вашей встречи, и что любит тебя до сих пор.

            - Ничего себе! Вот так новость! Только не понятно мне, за что он прощение просить собирался?

            - Ты дальше слушай, - сказала Валентина Ивановна и перевела дух, чтобы продолжить свой рассказ. – Говорит он мне, что когда тебя впервые увидел, то влюбился с первого взгляда. Но был он тогда не один, а со своим другом, который тоже в тебя влюбился. Они тогда пришли в общежитие, и ты к ним вышла. 

            - Тогда они пришли к своей односельчанке, с которой я жила в одной комнате, но её отчислили и мне пришлось спуститься, чтобы сказать, что она здесь больше не живёт. Я не знала, что её спрашивают ребята, об этом я узнала, когда спустилась на вахту и там увидела их. Именно тогда я и познакомилась со своим будущим мужем. Оказалось, что и того, и другого зовут одним именем.

            - Он сказал, что если бы Сергей не был его другом, он бы тебя ни за что не отдал ему. Он всё время страдал и поэтому подстраивал разные ситуации, чтобы вас поссорить и самому занять его место. Но у него ничего не получалось, ты с Сергеем не ругалась и всё ему прощала. Дело всё же дошло до вашей свадьбы, и вы поженились. Тогда, сразу же после свадьбы, он уговаривает твоего Сергея прийти к нему, якобы на мальчишник, а сам напоил его, да ещё девок пригласил, и продержал его у себя всю ночь. Он надеялся, что ты будешь его искать и придёшь туда, всё увидишь и закатишь Сергею скандал. Ему очень хотелось вас разлучить и самому на тебе жениться... но ты снова всё ему простила.

            - Так вот, что на самом деле произошло тогда...

            - Живёт он в селе Журавка... с женой и сыном-инвалидом, - сказала с сочувствием Валентина Ивановна и замолчала.

            - А что случилось с его сыном, он сказал тебе?

            - Парень в аварию попал... повредил позвоночник. Невестка гулять стала и выпивать. Они переживают за сына, ведь он всё видит и понимает... Не знают, может было бы лучше, если б она совсем ушла и не мучила его.

            - Да-а, ситуация не простая... как говорится, палка о двух концах.

            - Он для тебя свой адрес оставил, но я его выбросила, не нужен он тебе.

            - Всё правильно, мамочка... он мне не нужен, - ответила Люба, погрузившись в глубокое раздумье...

 
            Сидя на скамейке под виноградным навесом, Люба вдруг обратила внимание на то, что их собака начала радостно скулить и, виляя хвостом, бегать вдоль забора туда-сюда, насколько позволяла длина цепи. Через пару минут к калитке подошла Ольга и ещё через минуту две сестры уже обнимали друг дружку, радуясь неожиданной встрече.   

            После общего семейного застолья они остались сидеть за столом, рассказывая  наедине друг другу о своей личной жизни. Первой о себе поведала Люба, закончив своё повествование словами:
            - Если бы не операция, я могла и не приехать.

            - Если б не Женькин день рождения тринадцатого июля, я тоже вряд ли бы приехала, - скопировав сестру, ответила Оля и спросила: - А как тебе удалось найти хорошего врача?

            - У меня был план. Как только я приехала, сразу же отправилась в инфекционную больницу, где мы когда-то лежали с желтухой. Я хотела разыскать врача, который нас лечил, и попросить его направить меня к хорошему хирургу, но в кабинете вместо него оказалась женщина. Она сказала, что Анатолий Васильевич здесь больше не работает. Тогда обо всём я рассказала ей и попросила помощи. Она написала записку и отправила меня к своей знакомой.

            - Хорошо придумала.

            - Олечка, ты лучше о себе расскажи... хватит уже обо мне говорить, - попросила Люба, с нежностью посмотрев на свою сестру.

            - А что рассказывать? Нет ничего хорошего, и пока не предвидится... Познакомилась как-то с одним Васей, стали жить вместе, но не выдержала я и сбежала... Он был старше меня на пятнадцать лет, думала, что от этого какой-то толк будет, оказалось от возраста это не зависит.

            - И чем он так провинился?

            - Пил, как сапожник и ревновал к каждому столбу... Сначала он держался и выпивал немного... Весёлый был, таскал меня везде, показывал достопримечательности... со всеми соседями познакомил... и мужиками. А жили мы у него на даче. Этот дачный посёлок был особенным, там жили известные певцы, артисты, режиссёры, генералы, адвокаты и другие навороченные личности... Я у них на посёлке в магазинчике работала.

            - Ничего себе! Получается, что и они тебя теперь знают, раз в магазин к тебе ходили... Для них ты стала местной знаменитостью.

            - Наверное... только я у них всего лишь с год проработала, забыли уже...
            - Такую красотку как ты они вряд ли забудут!.. Нет-нет да и вспомнят при случае. Расскажи мне о ком-нибудь.

            - Ну-у, помнишь, есть такой юморист Данилец, который про кроликов рассказывает? Например, он приходил в магазин за покупками... Посмотришь на всех их,– ходят на дачах в чём попало, даже не скажешь, что крутые... Так вот, все мужики на меня глаз положили и стали бегать ко мне, чтобы чем-нибудь помочь, и постоянно Ваську подкалывали, а тот бесился, чуть с ума не сходил.

            - Ха-ха-ха! Боялся, что кто-нибудь из знаменитостей отобьёт!

            - Может и боялся, только повадились к нему на дачу мужики ходить, вроде как бы идут к нему, а сами ко мне подкатываются... Начал Васька вместе с ними самогон гнать, они напоят его специально и давай чудить... Как выйду из терпения, как возьму их в оборот – бегут кто куда. А он упадёт, за ноги мои цепляется: Олюсик! Олюсик!.. Психанула я и две бутылки самогонки в огород вылила, оставшиеся две спрятала в буржуйке и только зимой отдала.

            - А как же он работал и где, если всё время пил?

            - На работу, как не странно, он ездил исправно – портным работает, красивые вещи шьёт, между прочим. Он мне и дублёнку сшил, и пальто красивое,– память о себе оставил... Как-то наклюкался он и спит за столом. Был у него кот рыжий, на стол залез и сидит напротив хозяина, на него смотрит. Села я рядом и говорю: Васька, к тебе белка пришла!

            - Ха-ха-ха! Олечка, давно я так не смеялась!

            - Это ещё цветочки... Вот в прошлом году на Пасху, пятого мая, настоящая комедия случилась. В этот день моя напарница пригласила нас на своё пятидесятилетие. В пять утра Васька собрался ехать в Вышгород, чтобы повезти освятить кулич с яйцами, ещё сало и колбасу захватил. Мне же на работу нужно к восьми бежать. Говорю ему: смотри, такой-сякой, не нажрись, вечером к Светке пойдём на день рождения, иначе прибью.

            - Прямо так и сказала? – удивилась Люба.

            - Да, прямо так и сказала... В тот день я ему всю морду побила...  Васька не пил до самого вечера и в гости мы пошли трезвые, подарили ей деньги...  Зато у Светки он так нажрался, что на ногах не стоял. Сидит и присматривается, наблюдает, кто же возле меня крутится, потом начинает донимать: чего они от тебя хотели? Отвечаю: вот у них и спроси! Васька послушал меня и привязался к одному из них, а тот, недолго думая, взял и двинул его между глаз, отчего мой разлюбезный перелетел через невысокий заборчик и приземлился под кустом,– лежит и встать не может.

            - Разве можно так сильно бить? Так человека и убить можно.

            - Кого, Ваську? Ему меньше водки жрать надо, чтоб лучше на ногах стоял... Еле подняла его, стоит и качается. Схватила я его за шкирку и потащила домой. Как только какую-нибудь гадость ляпнет в мою сторону, я ему тут же врежу кулаком в пьяную рожу. Морду я ему тогда хорошо набила... Когда пришли домой, мы снова сцепились. Недолго думая, я схватила с печки пятилитровую кастрюлю с собачьей кашей и одела ему на голову.

            - Ты это правда сделала или шутишь? – не поверив услышанному, решила уточнить Люба.

            - Х-м! Я на него не только кастрюлю надела, но ещё и кошёлку с яйцами и куличом, думаю: Господи, помоги мне его остановить... А сколько можно орать одно, и тоже: к тебе приставали... к тебе приставали. Зато после этого он упал на кровать и уже не встал,– захрапел и не просыпался до самого утра. Убираться я не стала, на работу ушла... Каша собачья, яйца... всё осталось валяться на полу.

            - Ольга, просто не верится, что ты такая боевая. А вот мне не хватает такой решительности... И что же дальше было?

            - Через час он пришёл ко мне на работу весь синий - побитый. Спрашивает: Олюсик, а что это было, я проснулся, а всё валяется? Я тоже спрашиваю: так ты что, ничего не помнишь? Он отвечает: нет, а кто это сделал? И тут я на него напала: это ты сделал... пока всё не уберёшь, я домой не приду! Перепугался он, прощения начал просить: Олюська, прости... сейчас уберу всё! Прихожу, всё убрано, постирано, собаке жрать наварено...

            - Он сильно ревновал тебя, потому что любил. Он видел, что все вокруг тебя с ума сходят, и боялся потерять.

            - От его ревностей мне уже тошнило. Однажды мы даже до ножей дошли, руку так резануло, что еле рана зажила, думала без пальцев останусь. Зачем мне всё это? Не выдержала и сбежала...
            
            - Олечка, у меня просьба к тебе: поймай мне нашего петуха, я очень хочу, чтобы ты меня с ним сфотографировала прямо в огороде.
            
            - А может у тебя какое-нибудь другое желание найдётся? - шутливо спросила Оля. - Ладно, пошла я за петухом, а ты фотоаппарат тащи!


            Сёстры разъехались кто куда, старшая в Москву, а младшая в Киев, покорять свои столицы. Через несколько дней Оля решила купить местную газету «Пропонуемо роботу» на украинском языке, и стала искать новую работу. 

            Была пятница, 23 августа. Оля стала звонить по интересующим её объявлениям, но везде ей отвечали: звоните после праздника. На следующий день, в субботу, на Украине готовились отмечать государственный праздник – день независимости, из-за которого выходной день переносился на понедельник. Интересуясь именами работодателей, Оля удивилась, у них всех было одно и тоже имя – Сергей.

            Растерявшись, она никак не могла понять, который из них будет именно её начальником. Взяв с собой эту газету и, купив бутылочку хорошей водки, Оля заранее позвонила подруге и отправилась к ней в гости, к той самой Светлане, к которой однажды она ходила на день рождение с Василием. 

            - Молодец, что пришла... хоть посидим спокойно и праздник нормально встретим, - радостно встретила Света свою гостью. – Дочь с мужем уехали на море, а я осталась их квартиру сторожить. Они никого не разрешают приводить, но мы тихо посидим, стол я уже накрыла.

          Сидят они, телевизор смотрят и водочку попивают. Ольга ей про поиск работы рассказывает, о цыганке с предсказанием и о нескольких Сергеях.

            - Свет, тут в газете я прочитала очень странное объявление, на работу требуется какой-то продавец-чистильщик. Ты случайно не знаешь, кто это такой?

            - А чего гадать? Всего три часа дня, давай звони и всё узнаем...  Только сначала давай выпьем.

            Долго со звонком затягивать не стали.

            - Что это за продавец такой, можно у вас узнать? – спросила Ольга, услышав в трубке мужской голос, и замерла в ожидании ответа.

            Прежде, чем услышать ответ, на противоположном конце провода послышалось лёгкое хихиканье, говорившего с ней мужчины:
            - Я новую точку открыл по чистке подушек, то есть иначе – это реставрация подушек. Она находится в торговом центре «Сельпо». Приезжайте, посмотрите...

            - А вы что, на День независимости работаете?

            - А почему бы и нет? Вот машину чистильную устанавливаю... девочку одну уже взял.

            - А как вас зовут?

            - Сергей Вадимович.

            Услышав это имя, Ольга внезапно оживилась от нахлынувшей радости. «Это он! Это точно он!» - подумала она и, забыв назвать своё имя, поспешно  воскликнула:
            - Всё, я завтра же буду у вас!..