Мои девяностые. Часть 1. Введение и Брежнев

Девяностые годы – время моего детства. Я провел его не в Москве и не в Питере, а в российской провинции.

Именно в девяностых я перешел в старшую школу, поступил в университет, учился, получил первый опыт преподавательской деятельности, первый раз влюбился, первый раз признался и прочее, и прочее. И когда мне говорят, как все было плохо – естественной реакцией возникает недоумение, - и не столько по поводу расстроенных закрытием спец распределителей советских чиновников, а скорее недоумение позицией моих сверстников, которые прожили этот период со мной, радовались, любили, слушали западную музыку, а теперь оказались совками до такой степени, что и условный Прилепин, пообщавшись с ними, сжег бы все свои «Уроки русского».
Путинские адепты и наши недолибералы переняли термин «лихие девяностые» и употребляют его так же органично, как и сам «лидер нации». Двусложный мем вошел в фильмы, в культуру, стал ориентиром для ситкомов, и даже пародисты употребляют его всерьез, как Задорнов, сам к старости уверовавший в «тупость» американцев и свою филологическую одаренность.

При этом словосочетание «лихие девяностые» трудно применить к исторической эпохе, в которой была побеждена советская гиперинфляция, сохранена страна, проведены важнейшие реформы, создано демократическое общество и преодолена угроза голода.
В конце 20 века государство уверенно шло вперед, но перед тем, как Вы начнете фыркать, уточню – вперед не от уровня СССР периода застоя, а вперед от того «великого» наследия СССР, которое нам осталось: то есть от голода, развала страны, пустой казны, скрытой безработицы, гиперинфляции и недофинансированных силовиков.

Вперед от талонов и лютого, угрожавшего массовым голодом дефицита, а не от простого застойного оскудения.

Именно Брежнев своей показухой и экономическим саботажем привел нас к проблемам 1990 года, от которого и надо отсчитывать заслуги Ельцина и его команды. А проблемы были ужасны.

И об этом мы тоже поговорим.

Девяностые – не только «Брат», это еще и «Окно в Париж». И мне лично кажется, что «Окно в Париж», - более значимый фильм, потому что не такой односторонний.
Я хочу показать короткие годы свободы, те, о которых путинская пропаганда старается забыть - уж сильно они были хороши. Они, возможно, были сложнее ранних нулевых, но зато в них существовало то, чего нет и не может быть в путинской России – перспектива развития, в которую вписывалось неплохое будущее, положительная динамика и привилегия сделать все самому, без государства.
Кто-то чаще вспоминает про бандитизм и рэкет. Но он сочетался с расцветом мелкого бизнеса. Сейчас же рэкет, осуществляемый людьми в погонах, направлен на уничтожение мелкого бизнеса, и эта задача прекрасно реализуется.
Мелкий бизнес – то, что спасло Россию в девяностые, потому что в СССР не было рабочих мест.

В СССР, правда, не было и безработицы. На одно место нанимали десять человек и платили им зарплату за пьянство на складах. А вот когда этим горе-мастерам стали платить им вместо денег талонами и подтягивающимися поясами (а случилось это довольно быстро, потому что две трети истории Совдепии – талоны и угроза голода), выяснилось, что устраивать людей на реальную зарплату некуда. И только созданный за пару лет класс мелких и средних предпринимателей частично решил эту проблему. И об этом мы поговорим.

Да, преступность была высокой. Но, во-первых, она была крайне низкой в провинции и концентрировалась на переделе собственности в крупных городах. Во-вторых, она не снизилась при Путине. Во-вторых, мы не знаем статистики советской преступности – ее не существовало в природе, но мой личный опыт жизни в СССР восьмидесятых никакого оптимизма по поводу «прогулок одному на улице» не внушал.
И об этом мы поговорим.

И конечно же, мы потолкуем про демократию. Потому что если нет демократии – то не будет и полных тарелок на столе. И это – главный урок девяностых, который мы до сих пор не поняли.

Вместе с тем уничтожить мем «лихие девяностые» необходимо. Непонимание сути этого исторического периода – причина общего сдвига в сознании, причина слома менталитета и причина возникновения того, что мы называем «ватой».
Определение ваты проходит во внешней политике по вопросу Грузии, Украины, Крыма и Донбасса, Сирии, если угодно. Определение же ватности у недолибералов проходит по пониманию сути процессов девяностых.

Если Вы считаете, что Ельцин и Гайдар «все развалили», и «во всем виноват Чубайс» – то Вы «вата». И думаю, что это определение более действенное, чем связанное с украинским вопросом.

Видите ли, можно прекрасно быть против «Крымнаш» но тут же благодушно рассуждать о православном Боге и модернистском проекте Ленина, наслаждаться советскими «комедиями» и утверждать, что СССР дал миру какую-то науку, что там работали заводы и Сталин был не только плохим, но еще и сказочным…. Простите, эффективным менеджером.

Я покажу девяностые годы РФ с позитивной стороны. Сразу оговорюсь, да, там были неприятные моменты, и я буду их упоминать. Но основная мысль такая – сумма процессов и явлений того периода в России дает нам положительную картину, а не отрицательную.

Правление младолибералов – рост (да-да) рост экономики, это рост культуры, это даже прорыв в спорте, это период гордости за страну, которая, казалось, (увы, лишь, казалось), нашла себя в демократическом мире и не хочет его покинуть.
Это были годы моего детства и юности. И я буду говорить долго и с удовольствием. Устраивайтесь поудобнее. Будет много букв.

Семидесятые годы.

Да, мы уходим вглубь истории. Чтобы понять девяностые, нужно ознакомиться с семидесятыми.

Брежнев. Как СССР из гнилой селедки превратился в гнилую селедку с бантиком.


Правление Брежнева многие помнят по якобы возникшему изобилию после «смутных времен».  «Изобилие» было крайне относительным, – любой безработный бельгиец жил в три раза лучше советского пахаря на трех ставках.

Но после военных лет и это казалось подарком. Кое-что в магазинах отыскивалось. Правда, по-прежнему не наблюдалось приличных курортов, власти запрещали ездить заграницу, государство по-прежнему решало, что вам читать и что смотреть.

Политические репрессии продолжались, хотя и не в сталинских объемах, а дефицит относился к товарам, которые не казались продуктами первой необходимости. В частности, не было сапог, зарубежной одежды, тканей, не поставлялись импортные лекарства и не отыскать было вакцин.

В брежневском СССР не производили памперсов, поэтому дети ходили по-большому в пеленки. Так как пеленки приходилось экономить, в особо бедных семьях детей пеленали натуго и предлагали терпеть вонь и нестерильность денек-другой, так продолжалось до того момента, как ребенку исполнялось 2 года. Многие советские дошкольники из-за нехватки пеленок очень поздно учились ходить, поскольку родителям от бедности приходилось уходить из дома и пахать, дети, связанные пеленками, лежали, не шевелясь в кроватке до вечера.

Понятно, что не было прокладок. Бытовая техника приходила лет на 10 позже своего появления на Западе в ужасных советских вариантах.

Микроволновка, которая появилась в Европе в середине пятидесятых, до СССР так и «не доехала». Обеспечение населения холодильниками не наладили – изо всех окон торчали мясные продукты, пельмени морозили между двумя оконными стеклами.
Коммуналки исчезали, благодаря Хрущеву, однако качество строительства нового жилья могут наблюдать теперь почти все жители РФ – хрущевские дома либо подлежат сносу, либо капитальному ремонту, денег нет ни на то, ни на другое.

Работали заводы, но они производили никому не нужную продукцию.
Автопром, тяжелая промышленность, энергетика и прочие «а ну-ка девушки» отставали от Запада на десятилетия. Они и сейчас отстают, но в наши дни можно хотя бы за деньги приобрести западные продукты. В эпоху Брежнева за деньги нельзя было купить ничего на Западе, если речь не идет о госзакупках или контрабанде.
У джазмена Козлова описан процесс приобретения подержанного японского синтезатора для уже известного в Союзе ансамбля, вопрос о покупке этого чуда решался на высшему уровне: чуть ли не министром Культуры СССР. На чем играли все остальные - можно себе представить.

Блистательное отражение брежневской «изобильной эпохи» легко увидеть в фильмах: «Служебный роман» или «Ирония Судьбы» - погоня за дефицитом, скудность квартир, дешевые попытки подражать европейским модам, стремление уйти с работы пораньше, чтобы пораньше попасть в вечернюю очередь.

Но все-таки это был рост по сравнению с временами Хрущёва, да и сталинское поколение еще не сошло. Оно-то помнило настоящий кошмар.

Рост обеспечивался не какими-то особыми успехами правительства Брежнева, а банальным ростом цен на нефть. Как видите, история повторяется.

1975 год – настоящая причина развала СССР и экономической катастрофы того времени. В это время цены на сырье отказались «вывозить» и дефицитом стала уже килька в томатном соусе. Авторитарная неповоротливая система не могла справиться с необходимостью обеспечивать население едой. Кроме того, в советской экономике перекос расходов на армию был таким огромным, что на гражданский сектор оставались какие-то крохи. При полном отсутствии любой военной угрозы, кстати.
Счастливы были совершенно не "все". Товарный дефицит возник не при Горбачеве, и при Брежневе он постоянно усугублялся - при Горбачеве эта тенденция просто достигла финальной стадии. Счастливо поживал слой населения, имеющий привилегированный доступ к продуктам, слой довольно обширный: жители регионов с улучшенным снабжением, всевозможное начальство, холуи начальства, охранка, сотрудники торговли и мясокомбинатов, их многочисленные родственники и близкие друзья, и просто те, кто "умел вертеться", то есть воровать, налаживать коррупционные связи или действовать на черном рынке.

Эти люди действительно имели многое, и многое потеряли. А поскольку они были, естественно, влиятельны, то их голос и звучал громче; плюс их советская привычка отождествлять себя со всем народом и вещать от имени народа - так и возник миф о том, что народ был счастлив весь.

Именно во времена Брежнева появился и стал расширяться так называемый "инфляционный навес", то есть масса избыточно эмитированных денег в условиях фиксированных цен. А навес этот - вещь предельно разрушительная для финансовой системы и экономики. Советская система реализации товара была весьма примитивной: государство производило львиную долю товаров, оно же их и продавало, оно же и платило покупателям деньги (зарплаты, пенсии и т. д.). Эта система с грехом пополам работает, если государство произвело товара, допустим, на 10 млрд руб. в месяц, выплатило гражданам 10 млрд руб., и выручило за товары 10 млрд руб. Но уже в 60-х пошел сбой: из-за перебоев, воровства, приписок, стихии, неэффективности экономики и пр. в магазины поступало товаров лишь на 9,9 млрд руб. (условно!), а платить гражданам приходилось 10 млрд - зарплаты и пенсии никто не снижал.
Рыночная система отреагировала бы ростом цен на 1%, и снова стабилизировалась бы. Но в советской системе цены были фиксированы, поэтому, во-первых, эти 0,1 млрд руб. ничем не отоваривались (дефицит), а во-вторых, государство получало выручку лишь в 9,9 млрд руб. А в следующем месяце нужно снова платить 10 млрд руб. зарплат и пенсий. Где взять недостающие 0,1 млрд руб.? Напечатать. А куда населению деть лишние 0,1 млрд руб., на которые нечего купить? На черный рынок. А через месяц ситуация повторяется...

Так и возник порочный круг. Государство печатает деньги - люди несут их на черный рынок. Черный рынок распухает, там все больше денег - а значит, все больше товаров из магазинов перетекает туда, усугубляя дефицит, сокращая выручку государства, заставляя его печатать все больше и больше денег, которые снова уходят на черный рынок, и так далее. Постепенно разрыв между выручкой магазинов и выплатами государства достиг уже десятков процентов, дефицит проник во все области жизни, и пришлось вводить талоны, а потом и талоны стало нечем отоваривать - принцип снежного кома. Да, в большинстве регионов талоны ввели уже при Горбачеве. Но старт порочного круга был дан при Брежневе.

При Брежневе пытались что-то предпринять. Нефть подорожала, и можно было импортировать недостающую еду и прочие товары. Это смягчало дефицит, хотя он оставался огромным, очереди и нормы отпуска не исчезли. В итоге СССР стал крупнейшим импортером зерна, заработав вдобавок критическую импортозависимость. Когда нефть рухнула, импортозависимость вынудила страну советов влезть в валютные долги - при обвалившихся цифрах валютного экспорта. То есть отдать долги было нечем. Да, это случилось при Горбачеве. Но импортозависимость, "нефть в обмен на хлеб", возникла в 70-е.

Как ликвидировать инфляционный навес, если он уже достиг колоссального уровня, и по талонам даже школьные тетради и спички, а рыночные цены выше государственных в разы, и никто уже не хочет поставлять товары в магазины в обмен на фантики? Есть всего лишь два способа - либо конфискационная реформа, либо повышение цен. Сделай это Брежнев, когда навес еще был не так велик - цены выросли бы на 20-30%, было бы больно, но еще не катастрофа. Но он ничего не сделал, оставив растущий снежный ком преемникам. В начале правления Горбачева цены пришлось бы поднять раза в полтора — уже страшновато, и он не рискнул. В 1991 году Горбачеву пришлось уже в авральном режиме проводить конфискационную реформу, а потом и повышать цены в 2,6 раза, но это уже не помогло. Финансовая система умерла. Кто виноват - Брежнев или Горбачев? Ответ - оба. Но Горбачев виноват лишь в нерешительности перед лицом огромной проблемы. А Брежнев - в пассивности перед лицом проблемы, которую можно было без особого труда остановить.

Ельцин же не виновен в ситуации вообще. Не он создавал порочный круг, не он дождался смерти финансовой системы, ничего не предпринимая. Он выступил в роли реаниматора, отпустив цены, уничтожив инфляционный навес и ликвидировав возможность возникновения нового. То есть сделал то самое, что обязан был сделать Брежнев. Только уже после коллапса экономики, при пустой казне, с долгами и с дешевой нефтью. Навес рухнул, цены достигли рыночных, то есть примерно упятерились к уровню апреля 1991 (когда произошло первое повышение в 2,6 раза). Коллапс экономики стал открыто читаться на ценниках. Но к тому времени по старым ценникам можно было разве что лаврового листа поесть, так что мало что изменилось, товары и так давно уже покупались на черном рынке.
Второй миф – это, собственно, некая некровожадность брежневской системы, мол, поняли перегибы Сталина и повели более «человечный» курс. Это заблуждение особенно популярно нынче, когда надо оправдать режим прямого наследника эпохи Бровастого Ильича – Владимира Путина (он стилизуется под Сталина, но отсутствие любой даже показной идео
логии и неприкрытый финансовый интерес нарушают стройность стиля.
Именно при Брежневе была принята 6 статья Конституции СССР. Она легитимизировала сращивание партийного и государственного аппарата и провозглашала руководящую и направляющую роль КПСС. Другими словами, никакой политической прогрессистки в его программе не было и не могло быть. Эта статья стоила жизни таллинцам, рижанам, тбилисцам и многим другим невинным людям.

Сяськи-масястьки – это Пражская весна 1968 года, которая ознаменовала превращение «освободителя» в оккупанта.

СССР всегда был оккупантом Восточной Европы, но расстрел мирных протестующих в ГДР 1953 года удалось пропагандистски списать на борьбу «против фашизма» (вот где учились Соловьев и Киселев).

После Праги на Брежневе повисли около ста трупов и 500 раненных чехов, и этот позор не получалось оправдать уже ничем.

Синявский и Даниэль, Солженицын, Бродский, самиздат, преследование Высоцкого и Окуджавы, Сахаров, Шаламов и карательная психиатрия – все это Брежнев.
Конечно же, надо вспомнить и про Олимпиаду и выселение из Москвы всех ненадежных элементов, то есть простое вышвыривание людей из домов без особого интереса к их судьбе на месяц, надо вспомнить про цензуру, запрет иностранных радио, преследование церкви, пятую графу, высылку евреев из той же Чехии, сотрудничество со Штази – если перечислять все «прелести» «мягкого» режима в стиле Суслова, то можно подвести такой итог. Сталин был людоедом, который впихивал гнилые зубы в сырое мясо. Брежнев был людоедом, который берег свои зубы, поэтому давал мясу мирно гнить.

Но главное его преступление, конечно же -война в Афганистане. Это миллион мирных афганцев и несколько десятков тысяч советских солдат, убитых и раненных за то, чтобы в Кабуле смогли прийти к власти коммунисты и торговля наркотиками осуществлялась под контролем КПСС.
Надеюсь, мы достаточно хорошо описали эту эпоху и можем перейти к перестройке и Горбачеву.