Под Платьями богов

   Давным – давно, задолго до открытия вселенной, планет и духов природы, когда вселенная была дикая, какие бывают дикие нектары ягод, в которых таиться смерть; и под журчанье неприрученных ручьев, над которыми кометы стремглав разбивались друг об друга, будто семена низвергнутые чревом мельтешат в утробе, перед чем то праведным. Под явно - разорванными облаками, на закате дня, в мирной тишине стояло озлобленное существо.
   Существо замышляло злодеяния, и между ясными, мраморными глазами, будто молнии - морщины накопленные годами стреляли свирепым взглядом. Однако, необходимо было ему отправить в долгий сон своего близкого сородича, чья участь была обидеть его, задев за самое важное в жизни - её. Когда существо накопило достаточно гнева, для дальнейшего плана действия, примитивные задатки мужества дали о себе знать и существо начало действовать. Его сородич, собрат украл его самку без его участия и существо, чьи планы входили в размножение и тотальное подчинение своей будущей избранницы, рьяно выводило из себя его бездольное положение. По ночам его зубы скрипели между собой, по утрам, он просыпался раньше, чем обычно, а днём он больше ни о чем не мог думать, кроме как о пропаже своей красавицы…
   Перед глазами стояли ясные дуги – бровей, вздутые от мышц плечи… Самка чей скелет так изящно гармонировал с кондициями мускулов, формами которого были, отнюдь не последнего сорта. Одним словом, кондиции своей самки он видел самыми лучшими, за всю свою жизнь.
   Будто не по своей воле, существо слышало зов извне, и такое у него было впервые в его короткой жизни. Посмотрев на свои ладони, бережно сжав их в кулаки, в своей груди - под набухшими мускулами он испытал прилив чего то горячего. Его травянистый цвет кожи, мраморные глаза, чей пыл не сможет усмирить не один проигрыш в жизни, кроме того, что он испытывал сейчас, никогда до этого прежде. Много боёв он прошёл до этого, и после пройдет не меньше, но то, что он испытывал сейчас, нарушило его равновесие, целостность. Ведь будучи детёнышем, его жизнь походила на деление и аннигиляцию частиц, и бег необузданных зверей космического царства: Немало он истоптал равнин, пролазал по откосам диких скал, поучаствовал в неимоверных количествах битв, будучи даже в численном меньшинстве, и всё это начиная свой путь от ребёнка.
   Над ним, пурпурное небо держало на себе светло – два бежевых кольца, похожие друг на друга, но одновременно разные, не имеющих ничего общего. Он вопросительно посмотрел на них, подняв подбородок вверх, но ответа искал в себе самом. Он краем уха услышал стаю диких рептилий, бегущих на край, ведущий далеко впереди, там, на другом конце каньона. Его ступни быстро направились по направлению цепочки рептилий, его туловище вмиг покачнулось, и он побежал сумасшедшем для любого другого существа темпе. В детстве его научили бегать быстрее ветра, тех, кто не успевал угнаться за ветром, забивали палками до смерти. Его рваные одеяния и подобие сандалий порою не выносили нагрузки, ведь сочетание скорости и грации рваной молнии быстро изнашивали его одежду. Он перебирал ногами очень быстро, грунт из неведомого материала под ногами должна была сменить жижа из грязи, и он специально ускорился для преодоления такого участка.         
   Когда он практически пролетал над грязевым болотцем, из него высунулось червеобразное существо с мордой напичканной клыками, пытаясь задеть; но оно только почувствовало на своей морде дуновение ветра созданными его ногами. Ещё через миг, он уже догонял цепочку редких рептилий, чья дичь ценилась очень высоко. Одно существо заметило чужака, оно находилось на несколько гектаров в стороне цепочки: он взвыл своим сородичам об опасности, так что те взвыли все хором. Напуганные существа в таких случаях начинались становиться тускнее цветом, хотя до этого имели светящийся окрас и красивую чешуйчатую кожу, которая так ценилась в ближних мирах. Из них делали редкие фигуры – чучела, чехлы для оружия, одежду и посуду. По своей природе, они умели группироваться  в случае преследования свирепого хищника, так же умели нападать разом в моменты необходимости. Этот случай имел для них намерения скрыться в небытие. Существа так же имели про запас, жировые подкладки между лапами и ребрами, при их помощи, они могли парировать с большой высоты, опускаясь на землю медленно и плавно.
   Последние рывки, дались ему с натяжным прыжком: цепочка из рептилий начали прыгать с обрыва, туда, где дикая саванна начиналась далеко внизу, после очень крутой скалы, изогнутой горбинкой внутри. Мерзкая секунда, которая могла остаться для него провалом - выиграла. Он схватился за последнюю рептилию двумя руками, за хвост и лапу, держась очень цепко и проскользнув туловищем на глине и ядрах пыли. Туда, куда уплотненной цепочкой полетели сородичи, могли лишь слагаться легенды, написаны стихи и потрепаны музыкальные инструменты, чей звук так же необычен, как и яркая местность, краски которой сгущались только тогда, когда этого никто не видел.
      Хриплые стоны и шипящие визги закончились доброй едой для разъярённого хищника. Его толстые пальцы сжимали лоскуты мяса молодого существа, которого догнали. Рядом с ним не было никого в радиусе досягаемости его зрения. Маленькие обрывки мыслей ударяли ему по самому больному месту, куда даже он побоялся проникнуть в своих думах: вот он, столь чудная машина для потребностей, сжимал пальцами дикую тварь, чьи мозги были пригодны только для примитивных действий размножения. Он, не стал внимать гордыни, а сделался только более открытым к самому себе. В этот вечер грозные звезды не светили так ярко, наверху в бесконечном космосе. Только полумрак, ветхий космос являлся для существа исповедальней, ведь боги богов создали всё живое и только они как никто другой могли выслушать сегодня ночью самые сокровенные мысли.
   Маленький взгляд большого человека ослабел в суровости, когда он посмотрел на небо, а в сердце своём смотрел в себя.
“Неужели неведомые Боги, накинули на себя платья, в образе неба, дождей, травы, дабы проверять нас?”.
“Если я нахожусь под покровительством милых Богов, то быть мне до смерти верным им.”
“А что...Если Нет!…”
   И его глаза наполнились прозрачными слезами, которые накапливаются внутри.
Так в раздумьях, он просидел достаточное количества времени, что бы опять восполнить силы. Лёгкий ветерок подул на него, и он понял, что это знак для погони. Дальше он не бежал так быстро, как его учили с самого детства. Он пробежал поле с очень мягкими сорняками, которые оставляют на ногах едкую черную мякоть, пропрыгал крутые обвалы с кратерами, чьё происхождение не давалось для понимания. Переступал через реку с кипящей водой, обходил стороной караваны дикарей, чья магическая отрава распылялась в округе и шайки разбойников, чьи шеи были обвешаны черепами и костями самых опасных из опаснейших существ. Оседлал стройную птицу, пёрышки которой были всегда готовые к любым погодным условиям. На ней он пролетал леса, такие, какие мог и не увидеть до тех пор, пока не покинул бы своего обиталища. В нужный момент он насытился и ей, что могло предотвратить его стремление терпеть до последнего, пока не станет дурно. Но он решил заколоть редкое животное.
   Так, он, сидя, на краю кратера, чья история была для него тайной, он видел многое. Кратер являлся куполообразной ямой, чьё вместилище было плавным внизу и возвышенным наверху. К своему стыду он заметил, что его набедренная повязка почти стёрлась, да и сандалии уже не те.
“Неужели я прошёл так много? ”, спросил он себя коротко. Он всегда знал и понимал, если не можешь найти ответов снаружи, то нужно искать внутри, тогда милостивые боги дадут тебе ответ. Он спустился подальше от податливого возвышения и остановился там, где есть стабильная почва, встал на колени и приложил ухо к земле.
“Я всё ещё в пути. Так говорят мне святые Боги. Мне надо принять новую одежду, старая одежда не внушает страха”, - так он говорил в сердце своём.
“Разница между мной и этой птицей в том, что она не знает никаких Богов, а служит только рёву своих соплеменников, которые хотят плодиться и лакомиться доброй едой, которая достаётся ему задаром от щедрых богов”, - так он думал.
   Достал он мёртвое тело птицы, до того как до него добрались черви или падальщики, недалеко от места пребывания. Пришлось тащить ещё полдня тело птицы в укромное место, там, где можно было разбить ночлег. Рядом с неведомой равниной таились джунгли. Несколько часов он прикидывал и метил каким костюм стоит сделать, а когда началась работа то он старался, не поднимая головы: Стучал он камнями и скоблил мясо птицы, до тех пор, пока не отделил он скелет от дичи. Продолжалось его вдохновение ещё три дня и три ночи, пока он не создал новый костюм для себя. Обвив змеиной кожей и склеив их клеем из сваренных жучков,  он закрепил на своём туловище корсет из грудины птицы, этот корсет начинался так где раньше была набедренная повязка и туго закреплялся на талии. Косточки эти уходили вверх, вдоль туловища и остриями вверх тянулись к неведомым Богам, ближе к ним. Лишь негласные легенды и сказания могут описать ярый вид новых одеяний. Ближе к окончанию созданию доспеха он понял, что может использовать и череп птицы: он разбил его и лицевую часть одел на левое плечо, а из затылочной части сделал маску, но оставил в ней прорези для видения и для дыхания. Кости были легкие, а кончики клюва он привязал к себе на запястья, они были остры и так же лёгкие. Он взобрался на дерево, высоко, но не на самый его пик и нашёл самую жирную и большую ветвь, привязал себя к нему, скрестил руки на груди и уснул как мёртвый.
   Последующие сны, которые ему снились, были про жизнь птицы, которую он убил, и её доспехи были на нём влитые, как форма ушной раковины на хрящике с кожей. Он чувствовал то же самое, что и чувствовала птица, между уходом от жизни к погибели -  невыносимую тоску одиночества, эфемерное чувство любви, богатые воспоминания, охваченные всеми спектром эмоций, которых как оказалось гораздо больше, чем у существа, которое ходит на двух ногах. Его сны были непоследовательными и беспокойными, он спал в холодном поту. Его чувства были настоящими и возбужденными, у него пытались отнять сущность птицы, но он намертво вцепился в неё двумя руками и зубами. Наконец, когда он полностью измученный почувствовал рядом с собой существо, которое наблюдает за ним во сне, то он открыл глаза:
- Что тебе надо? – Спросил он у одинокой и чрезмерно спокойной птицы, которую он убил несколькими днями ранее. Она стояла над ним, на другой ветке.  - Зачем ты пришёл и мешаешь мне спать в этот поздний час? – Спросил он заново.
- Я есть дух, а ты мне нужен для разговора, - говорил он, но слов не было, а было только понимание, - Ты не позволил моему телу упокоиться, туда, куда я ухожу после жизни, может тебе не понравится.
 Птица посмотрела наверх, там наверху действительно всё было не так как раньше: Небо стояло зелёное, на небе, вместо мироздания и глухой космической были, стояла лишь одна звезда, очень близко. Если приглядеться, то звезда была не звездой, а скоплением нескончаемого количества крыльев, которые крутились вокруг своей оси. Выходит, что птица отправляется туда, наверх и сливается с такими же птицами воедино.
- Нет, мои Боги самые сильные и они не позволят мне уйти в небо к своей добыче! - он расхохотался и показал на плод фрукта и сказал, - уйди отсюда или я кину в тебя этим.
- Глупец, разве ты не знал твои боги – мои боги, - сказала птица, ожидая ответа.
- Ты просто славная дичь! В данное время ты должен быть в моем пузе, а потом выйти оттуда, - он показал на свой живот и потом ниже на то место, которое прикрыто от глаз и рассмеялся ещё сильнее, - У нас с тобой нет общих Богов!
- Твои Боги будут смеяться над тобой! Ведь ты упустил женщину буквально из своих рук! – сказала птица и начала взмахивать крыльями, затем сказала, - проклинаю тебя!
 - Ты не должен мне этого говорить! – закричал он в ярости, попытался встать и догнать наглую дичь, но понял, как он беспомощен и не может даже двинуться.
После нескольких усилий встать, он так и не смог этого сделать, лишь понял, как он ещё больше вязнет в бессилие, к тому же его начало тянуть вниз. Через мгновение он понял что падает, как только он осознал, то он пробудился от сна, и был жаркий день, ветка, на которой он лежал и до этого корчился, была мокрая от его пота. Она треснула, и он лишь успел оттолкнуться ногами от трещины, которая была у него под ногами, но он оттолкнулся не в полную силу т.к. его тело было связано.
“Славную ловушку я сам себе устроил”, - и с такими мыслями он падал, вниз ломая под собой несколько веток и пугая лесных зверьков.
   Когда он упал на почву, то лишь немногие кровоподтёки в незначительной степени щекотали его, а некий ушиб только добавлял ярость в его крови. Наконец он продолжил путь, через долины, обжигаемые неведомыми звёздами и морозными пустынями как сердца богов давно канувших в забытье. Когда он дошёл до предела мира, куда забирались только сумасшедшие одиночки, и животные чьё происхождение было древнее, чем сам мир, он остановился. Его очередной питомец, которого он приручил, обманом, так как животное столь свирепое нельзя было поймать не убив. Его когти, и клыки были большие и острые как кинжалы психопатов, чьи сердца были целью для таких предметов. Задумав он драться с ним, то животное бы убило его, но страх за свою жизнь взял верх над гордостью, и оно лишь только огляделось и удалилось.
   Почва под ногами была как будто бы мягче, а образ травы, на ней растущий цветами и пахнущий  ароматом колоритной фауны. Были легенды, будто здесь когда-то и жили боги. Они жили здесь до того как их боги ушли от них. Неведомая сила приятных ощущений сняла его напряжение, так было неизбежно для такого чудесного места. Он дошёл до края обрыва в своей преисполненной манере война, лишь тонкая грань почвы и бесконечного обрыва, куда не ступали боги, отделяла его от бездны бесконечных материй и бессмысленного космоса.
   Перед ним стояла разрушенная скала, которая сейчас была разрушена в основание и построена строгими, но витиеватыми колоннами, чудесной фронтоновой крышей, в тоже время это был просто навес от осадкой с неба. В красивом произведении можно было разглядеть маленькие лазейки – жёлобцы созданные для отвода дождевой воды, углубления в колонне, наверху которых находились специальные отверстия для птичек и хрустящих цветков, которые разрастались снизу доверху, маленький карнизы похожие на смотровые площадки для них же. Фонтан, чей вид был похож на цветок, струящийся из ядра маленькими струйками воды – всё это не было похоже на здешний мир. Только размеры выдавали причастия существ похожих на себя самого в этом причудливом строении. Когда он шагнул на ступени  внутри, то ощутил, как звуки вне радиуса строения приглушаются.
   Внезапно он понял, насколько он далеко зашёл в своих фантазиях и к чувству мести, этому пороку на приоткрытой ране на сердце.
   Шаги рядом выдернули его из раздумья, раздался звонкий щелчок ртом. Он обернулся, но его противник уже бежал навстречу ему, бесстрашной  поступью и ледяными движениями тела, на ходу он замахнулся мечом и ударил прямо по плечу. Мститель отшатнулся в последний момент, когда громадное лезвие, размером с его ногу лишь только задело кусочек доспеха, его противник скользил несколько шагов ненадолго замер, кусочек доспеха упал рядом.
   Эти воины были не многословны, один из них отвоёвывал свое место в этом мире, другой пришел драться насмерть для того, что бы вернуть своё благородное место. Он встали друг напротив друга, но достаточно далеко, что бы начинать бой, небольшие выжидания и они начали ходить вокруг оси, но прежде чем начать драться громадное лезвие поддело ребром крошку пола там, что он полетел в оппонента. Он лишь только ухмыльнулся про себя, ведь из оружия у него была только пико образное копье и лезвие из клюва на руке. У обоих противников были широко расставлены ноги, как это и было принято у данного народа. Оба они не выглядели жестокие или озлобленные, лишь два соперника враждовали насмерть, и это было не ново в таких краях. Теперь сильные руки, сжимая рукоятку громадного клинка, резво замахнулись, как и его обладатель который прыгнул вперед и попытался разрезать одним ударом своего противника. Замах был быстрый и сильный, но скорее всего оценивающий выносливость мстителя, так что клинок ударил по полу и по нему пошла трещина, очень длинная. Здание затрясло в буквальном смысле, из-под потолка полетел ворох пыли. Недолго думая копье полетело ему в лицо, но обидчик решил не лезть на рожон и лишь только отпрыгнул, закрываясь лезвием от копья, следом в ход пошли удары руками, которые задели только лезвие, но все-таки попали в бедро. В ответ мстителю последовал только оглушительный удар кулаком, от чего он отпрыгнул в сторону, не желая действовать приглушённым.
   Оба противника опять встали в боевую позицию и смотрели друг другу в глаза, после того как оценили свои возможности. Оба понимали, их силы равны, ситуация для каждого решающая.
   Под трещиной, что то было, снизу исходил багровый свет, и это была магма. Один из них плюнул себе под ноги. Это был жест оскорбления и считался очень унизительный для противника, если он проиграет.
   Ссадина на голове и порез на бедре у двоих соперников, была ничья. Мститель перешагнул трещину и пошёл в наступление, копье било по противнику сначала по лезвию, но эти удары были скорее для примерки, затем несколько обманных выступов и кончик копья кольнул его в плечо, брызнула кровь, и этот неравный счёт уклонился в одну сторону. Ещё несколько ударов копья и противник поймал его конец, потянув на себя, после чего рука не отпускала это копьё, и он потянулся через лезвие, это была ошибка, т.к. лёгким маневрированием лезвие порезало его запястье, и рука отпустила копьё.
   Мститель со своим противником лишились по оружию, в ход пошёл контактный бой руками, костяшки пальцев били ему по туловищу и лишь незначительные удары в ответ доставались безоружному противнику. Свободная рука всё не могла применить лезвие из клюва, так что досталось ему сильно. Мститель потерял равновесие, и обидчик завалился на него, держа кисти его рук своими руками, он бил ему лбом по голове. Но оба были первоклассными воинами, так что он смог извернуться и ногами оттолкнуть безоружного бойца. После чего он отбежал в сторону и встал на край фонтана и с перебитым лицом и двумя порезами оценивал тяжесть нанесения увечий противника. Он прыгает на оппонента, так что в воздухе успевает терять равновесие из-за серьёзных порезов и плавный взмах руки разрезает его живот по горизонту. Противник, чьё мщение, было, искуплено падает на пол, будто не живой вовсе, его органы вываливаются наружу, запутанные связки желудка, вместе с ними червей обнажаются под кожей, его уязвимое место подвело его. Мститель, лишь только стоял рядом молча и наблюдал за тем как поведёт себя его брат перед смертью. Он лежал рядом с трещиной, внутри которой покоились потаённые недра земли, в которых существам наподобие них не было жизни. Отдышка, которая как будто ускорялась, не покидала проигравшего воина, и он лишь просто взглянул глазами наверх свой лоб, в ту сторону, где и была эта трещина. Несколькими движениями он запинал своего брата на краешек трещины, и когда его тяжёлое тело начало перевешивать, а амплитуда клониться в пропасть он отошёл оттуда.
   Схватив руками свою кисть и пережав его, он чуть ли не упал на спину и долго смотрел в небо, лишь приговаривая:
- Зачем это всё? Зачем?

Воздух вокруг стал более влажный, из – за наступления утра и распыленная пыльца в воздухе, казалась очень съедобная, звуки ползающих насекомых и далёкие свисты птиц, чьё общение было сказочно мелодичным.  Потому как сегодня ночью он убил своего родного брата.