Летний ветер

   День мало походил на обыкновенный, ещё меньше - на летний. Тесные объятия холодного воздуха делали его неповоротливым и тугим на ухо. Обжегшись о последнюю неделю пролетья, ветер, не зная меры, студил все идущие вослед.
   Деревья мёрзли, дрожали, силились уйти, но всё же не решались покинуть обжитые места. И вместо себя, пускали по ветру тех, лёгких на подъём, о которых будут помнить. До первого ливня, что сдёрнет пыльные золотистые гардины. До последней грозы, которая сдвинет ржавые жалюзи на сторону, дабы стало округ прозрачно, светло, пусто. Грустно...
   А пока... Ветр по-хозяйски трясёт половики трав, растягивает неровные скатерти вод... Гонит рыб в глубину. И лягушек торопит, но тем недосуг. Кутаясь в листы нимфей, они кипятят  в кувшинах кубышек воду, и шумно глотают густой травяной чай.
   Мешаясь ветру, ужи очерчивают контур отражённых облаков. Или в забытьи грёз, тонким пальцем в обручальном, старого золота, перстне проводят длинную волнистую линию. А там и рыбы, подзывая из глубин, трогают лилию за талию, трясут стеблем,- часто, нервно, исступлённо. И ветер отступает, изумлённый.
   На блюде ночи, как серебряный пятак, -  луна. И росчерком - размах летучей мыши. И влажный топот пяток подрастающих ежат. Сквозняк грибного духа сочится сквозь неплотно сдвинутые стволы. Поверх - сыча неосторожная зевота...
Всё - ветер, иначе или так.
   А утро следующего дня застаёт половинки опустевшей колыбели птенца, что прибились к берегу пруда. Они - точь в точь, как лепестки вишни. Казалось, ветер гадал по всю ночь, обрывая цветки, один за одним, но так и не понял - любят его или нет...