Я здесь, а должна быть там

Попробуй не стать поэтом, когда домашние зовут тебя Лоркой! Лора Соломоновна Дымшиц. Не слишком полное собрание сочинений в двух томах. Но ведь есть ещё тоненькая тетрадка, где дозревают эмбрионы замыслов... Именно так Рэй Брэдбери учит доращивать инсайты: зафиксировал идею - и отстань от нее, дай созреть.

Ну-с, и что там у нас дозревает под номером четырнадцать? Таинственные буквы Г и Б. Погнали!

***
Марина-Ванна была не просто мудрой женщиной трудной судьбы. Этот человек-и-пароход умел все! И даже усмирять короткостриженную седую сучку в черных кожаных брюках, с ярко намалеванными губами и токсичными манерами. Наша начальница была в предпенсионном возрасте, однако отчаянно молодилась. ГБ (так звали за глаза Галину Борисовну подчиненные) заседала в отдельном крыле, но пересекала разделяющий нас дворик по десять раз на дню. Иногда ей приспичивало позвонить по чьему-нибудь телефону, после чего трубку долго оттирали от помады. ГБ остро пахла духами и туманами, носила в кармане вечный шкалик с коньяком "от давления" и никому не давала спать спокойно на рабочем месте.

Эта чума постоянно таскала Марину-Ванну к себе. Оставалось только гадать о причинах такого повышенного внимания. Истина открылась внезапно во время отпуска человека-и-парохода. "Дымшиц, срочно сюда!" - прошипело в трубке.

ГБ сидела за рабочим столом, напряжённо вглядываясь в монитор. Ее правая рука, вся в массивных серебряных цацках, рассеянно блуждала по клавиатуре. Начальница что-то кому-то диктовала по телефону (вероятно, очень важное).

Я прислушалась: "Воду с уксусом разводишь так, чтоб кисленько было, но терпимо. Столько же по объему растительного масла, лучше без запаха. И все это взбиваешь вилкой либо миксером, чтоб однородная эмульсия получилась. Прабабушка моя наливала в бутылку и трясла ее долго. Режешь лук кольцами, филе сельди - кусками. Лука по объему не меньше, чем селедки. Заливаешь маринадом. Лучше, чтоб часик постояло... "

От услышанного мучительно засосало под ложечкой. Вот бы сейчас в самом деле навернуть маринованной селедки! Да с лучком и горячей картошкой в мундирах... Или просто на хлеб с маслом положить - и с чаем. "Амахае!" - сказала бы бабушка Аня на идише, что переводится как "чистый восторг".

Прервав свой содержательный монолог, ГБ поманила меня наманикюренным пальцем: "Я получила наверняка очень важное письмо из комитета по инвестициям..." Так вот, оказывается, для чего эта красавица постоянно дёргает бедную Марину-Ванну: она не умеет пользоваться электронной почтой!

"...И приготовь чашки из моего любимого сервиза. Я жду Жириновского. Как ты помнишь, через пару часов мы проводим его пресс-конференцию..."

Говорят, девушки, продержавшиеся пару лет под началом ГБ, уходили на серьезное повышение, тайно посещая при этом клинику неврозов. По слухам, молодая, но очень перспективная сотрудница одного из комитетов законодательного собрания Варя Фейертаг ещё долго вырезала из газет и журналов буквы Г и Б, если те стояли рядом. Не удивлюсь, если так и было...

***
Кто только ни звонит в пиар-отдел крупного информационного агентства в пятницу вечером! Но на этот раз приятная девушка Женя интеллигентно поинтересовалась, есть ли шанс поработать у нас стажёром "для получения бесценного опыта". Ей было предложено зайти для прохождения краткого инструктажа перед очной ставкой с нашей матроной.

Женя приехала. Я предупредила, что, если она учтет несколько важных моментов, авантюра обречена на успех. Первое: вошедшую в комнату ГБ стоит поприветствовать вставанием. Второе: отвечая на ее вопросы, необходимо улыбаться и периодически кивать. Третье: когда начальница начнет демонстрировать наимоднейшие аксессуары и прочие бусики, не нужно воротить морду, как это делаю я.

Женины понятливость, артистизм и чувство юмора оказались на высоте, не говоря уже о том, что она любила Дживса и Вустера. Все перечисленные условия были выполнены. "Кто бы мог подумать, что в занюханном Колпино так хорошо воспитывают детей!" - изумленно воскликнула ГБ, когда дверь за новоиспечённой стажеркой захлопнулась. Присутствие чудесной девушки сделало мою жизнь чуть более переносимой: я ощущала дружескую поддержку в этом царстве абсурда.

Пиар-отдел, в котором мы работали, находился в подвальном помещении. Однажды ГБ так увлеклась рассказом о чем-то исключительно значимом для нее, что совершенно забыла о платной пресс-конференции, которую должна была открывать с минуты на минуту этажом выше. Поскольку наша эксцентричная начальница обычно говорила на повышенных тонах, прервать ее никто не решался. Случайно взглянув на часы, ГБ обомлела, а затем, опомнившись, сдавленно пролепетала: "Я здесь... А должна быть ТАМ?" Коралловый ноготь ее указательного пальца был угрожающе нацелен в небо. Мы с Женей дружно кивнули. Очевидно, смысл случившегося доходил до ГБ порциями, а не целиком: "Я здесь. А должна быть ТАМ! Так что ж я с вами, идиотками, время-то теряю?!"

Надо сказать, микс из лести и унижения - это не самое изысканное блюдо. По утрам меня назначали самой талантливой девочкой, на которую не стыдно будет оставить отдел, уходя на пенсию. По вечерам "радио ГБ" вещало на другой волне: "Не нравится? Увольняйся! Только вот кто тебя возьмет, малахольную?"

Через пару лет работы я стала гипертоником, однако мысль об увольнении все ещё казалась мне слишком смелой. Сколько же надо мучить Герасима, чтобы он расхотел быть рабом? Наша "барыня" была обаятельна, могла сказать комплимент, выписать премию и подарить подарок. В конце концов, она обожала свою таксу!

Однако окружающие все чаще замечали ляпы и несостыковки в работе ГБ. Как-то раз в ходе заказного мероприятия она решила отметить заслуги заказчика перед Отечеством. Это был один из лидеров влиятельной политической партии и вместе с тем большой ученый, исследователь Севера. ГБ восторженно сообщила, что "выдающийся член этой партии десятки лет бороздил Арктику и Антарктику". Взрыв хохота прервал ее речь...

Как-то раз я безо всякого видимого повода собрала свои вещи, подхватила подаренный коллегами фикус и пробежалась по отделам с обходным листом. Встретив меня в коридоре, ГБ быстро сориентировалась: «Девочка моя любимая! На кого же ты меня покидаешь?! С кем же я останусь-то без тебя?..»

Прошли годы. В моих волосах серебрится опыт. Мне давно уже расхотелось продвигать чужие идеи ради получения толстенькой кучки разноцветных бумажек в день зарплаты. Первобытная радость творчества овладела мной, и этого никому не отнять.