Саймон

Глава I: Рози

Сидя за столом в маленькой темной комнате, Саймон быстро исписывал страницы тетради. Он был спокоен, но в тоже время некие странные чувства сидела внутри него и не позволяли до конца расслабиться.
Иногда Саймон перечитывал то, что уже написал и вновь продолжал писать. За окном уже была глубокая ночь и сонливая тишина сковала весь темный город. Лишь Саймон сопротивлялся темноте и сонливости, продолжая что-то писать в тетради под тусклым светом лампы.
Вдруг он почувствовал, что в комнате находится кроме него кто-то еще. Несмотря на это он продолжал писать. Не обернулся он даже когда услышал знакомый голос за спиной:
— Привет, Саймон. Что ты делаешь?
Позади раздались шаги, но Саймон как будто вообще ничего не замечал и продолжал писать.
— Ты меня не помнишь? - спросил женский голос. Теперь она стояла справа от него и, слегка наклонившись, рассматривала его спокойное и слегка болезненное лицо.
Саймон ничего не ответил. На гостью свою он не обращал внимания, будто ее здесь и вовсе не было.
— Это я, Рози, - сказала она. - Мы вместе с тобой учились, помнишь? Конечно помнишь, ты ведь не мог меня забыть.
Она кокетливо захихикала.
— Ты бегал за мной как мальчишка, Саймон. Ты был таким простым, но в тоже время таким милым. Это были лучшие годы, помнишь?
Но Саймон будто и не слышал Рози. Все свое внимание он сосредоточил исключительно на писанине.
Рози вздохнула.
— Ты всегда был не разговорчивым. А что ты такое пишешь?
Но тут Саймон закрыл тетрадь и отложил её в сторону.
— Неужели мне нельзя прочесть? - удивилась Роз.  - После всего, что было и нельзя, Саймон?
Саймон лишь потер уставшие глаза.
Не выдержав, Рози подошла к нему и приобняла. Её длинные золотистые волосы буквально опутали Саймона.
— Ты так изменился, - мягко сказала Рози. - Исхудал весь, круги под глазами приобрёл... В принципе, я, наверное, могу понять тебя. Этот мир сводит с ума, Саймон. Я помню как мне было плохо. До сих пор мне кажется, что никто меня здесь не понимает, что я никому не нужна...
Вдруг Рози почувствовала, что Саймон плачет. Укутавшись в её волосы, он плакал, закрывая лицо холодными руками.
— Что с тобой, Саймон? - встревожившись спросила она и погладила его по спине. - Не плачь, всё будет хорошо, слышишь? Я тебе обещаю.

Глава II: Добродетель

Погруженный глубоко в свои мысли, Саймон не спеша брел по узкой улочке. На чернильного цвета небе висела белоснежная луна, но её свет не мог осветить темные закоулки города. С этой задачей, однако, успешно справлялись обычные фанари, благодаря чему полуночный мрак частично разгонялся.
Саймон оторвал взгляд от своих ног и посмотрел вперёд. В освещённом пятне дороги он разглядел лежащего прямо на переходе человека в коричневой кожаной куртке.
"Что с ним?" - подумал про себя Саймон и побежал к неизвестному.
— Сэр, вам плохо? - спросил его Саймон, выбежав на проезжую часть и присев на корточки рядом с телом человека. Крови вокруг не было, но неизвестный, похоже, был без сознания, поэтому не слышал Саймона.
"Нужно унести его с дороги" - решил Саймон и попытался приподнять тело лежащего на дороге человека, но безуспешно. Саймон попытался вновь, но все его усилия оказались напрасны - человек продолжал лежать неподвижно.
"А что, если он мертв?" - с ужасом подумал Саймон и поспешил проверить пульс человека.
Пульс был. Слабый, но всё таки был.
Совершенно не понимая, что делать, Саймон уже собрался вызвать по мобильнику скорую, но тут заметил два огня фар, которые постепенно приближались к нему.
"Машина", - подумал Саймон, вглядываясь в темноту, - "Нужно остановить её и попросить о помощи".
Свет фар становился всё ближе и теперь Саймону даже удалось увидеть саму машину. Он принялся махать руками и просить притормозить.
Однако машина почему-то не останавливалась, а даже, кажется, наоборот увеличивала скорость.
Не понимая, что творит водитель, Саймон инстинктивно метнулся в сторону, упав на дорогу, но машина тоже изменила направление движения и уже в следующее мгновение яркий свет фар окончательно ослепил Саймона.

Глава III: Ворон

На улице было прохладно и невероятно тихо. В своей серой толстовке с капюшоном на голове Саймон сливался с общей темнотой узких городских улочек. В подворотнях копошились тени, а в окнах домов не горел свет. Общий покой нарушали лишь осторожные шаги Саймона и далекий звук приближающейся электрички. С темного неба падали редкие дождевые капли, оставляя мокрые пятна на брусчатке.
Засунув руки в карманы и опустив голову, Саймон шел не спеша сам не зная куда. Он проходил под козырьками домов, слегка касаясь рукой бетонных стен, преодолевал узкие дворики и, тяжело вздыхая, одиноко брел вдоль пустых дорог и парков. Полностью погрузившись в себя, он потерял чувство времени и осознание того, где он сейчас находится. Словно призрак он брел по дороге, будто засыпая на ходу. Его собственная тень сливалась с общей тьмой города и в тоже время являлась продолжаем этой пугающей тьмы, становясь одним целым с Саймоном.
Свернув не туда, Саймон попал в тупик. Дорогу преграждала железная решётка. Подойдя к ней, он уже стал думать, не перелезть ли через неё, но тут на другой стороне решетки раздался собачий лай.
Целая свора ободранных, грязных и одичавших собак возникла из ниоткуда и кинулась в сторону Саймона. Благо, решетка преграждала им путь, поэтому Саймону ничего не грозило.
Просунув морды между проржавевшими прутьями они громко тявкали и рычали. Их злобные черные глаза смотрели прямо на Саймона, а внутри них было дикое желание порвать его на мелкие кусочки, загрызть до смерти. Они лаяли на него, брызгая слюной и их острые, пожелтевшие клыки сверкали в нескольких футах от лица Саймона, который смотрел на собак с прежним безразличием и спокойствием.
Развернувшись, Саймон пошёл обратно, подальше от лая собак, и шёл долго пока тот не затих вовсе. К тому времени Саймон уже вышел на центральную площадь где находилась маленькая церквушка. Раньше она была открыта, но после пожара оказалась закрыта на ремонт. Но несмотря на это можно было забраться на крышу, а уже оттуда попасть в звонницу и побить в колокола.
Присев на скамейку напротив церкви, Саймон задумчиво смотрел по сторонам, будто выискивая что-то в темноте.
С крыши одного из домов слетела птица и уселась на верхушке церкви. Через несколько секунд Саймон услыхал крик ворона.

Глава IV: Сеанс Терапии

— Аккуратно, Саймон, проходи, - с улыбкой сказала доктор Пирс, открывая пошире дверь, чтобы Саймон, сидя в инвалидном кресле, смог спокойно проехать.
— Как твое самочувствие? - спросила она у него, усевшись за свой стол. - Были ли припадки?
Саймон поморщился. Судя по его лицу, ему было и вовсе все равно.
— Я чувствую себя... нормально, - ответил он наконец. - И никаких припадков у меня нет.
— Это очень хорошо, Саймон, - одобрительно сказала доктор Пирс. - Ты ведь принимаешь лекарства?
Саймон смутился. Лекарства он не принимал принципиально и доктор Пирс это сразу же поняла.
— А вот это плохо, Саймон, - сказала она и с укором посмотрела на Саймона. - Пойми, невозможно так просто справиться с психической травмой. Я стараюсь сделать для тебя всё, что могу, но только моих сил не достаточно. У тебя ужасная депрессия, да ещё и паралич. С этим... С этим сложно справиться, но всё таки возможно. Возможно лишь в том случае, если ты будешь выполнять все предписания врача, то есть меня.
— Мне очень плохо, - резко сказал Саймон.
— Тебя что-то беспокоит, Саймон?
— Да. Или нет. Я не знаю. Мне просто тяжело. Столько негативных эмоций внутри... Последние несколько дней я как будто живу внутри ночного кошмара и никак не могу выбраться. Я потерял сон и аппетит. И...
Он посмотрел на доктора Пирс.
— Доктор, я нормальный?
— Конечно, Саймон, ты нормальный.
— Но тогда почему мне так плохо?
Доктор Пирс тяжело вздохнула.
— Саймон, - сказала она, - ты абсолютно нормальный. У тебя лишь депрессия, смешанная с меланхолией на почве сильного психологического шока. Хочу заметить, что ты отлично справляешься и со временем обязательно выздоровеешь. Если, конечно, будешь выполнять все мои требования. Ведь я хочу помочь тебе.
— Но не смотря на всю вашу заботу я останусь инвалидом.
Доктор Пирс слегка кивнула и помолчала.
— Знаешь что? - вдруг сказала доктор Пирс. - У меня появилась хорошая идея, которая может помочь тебе.
Саймон поднял на неё взгляд своих глаз.
— Я бы посоветовала тебе вести что-то вроде собственного дневника, в который ты бы записывал все свои мысли, чувства, эмоции... Абсолютно всё, понимаешь? Делал записи ежедневно, чтобы в конце концов разобраться в себе. Вот увидишь, в конце концов на страницах этого дневника ты увидешь себя самого, настоящего и счастливого.
— Но у меня в голове только плохие мысли, я не могу думать о хорошем, - сказал Саймон.
— Можешь, Саймон, можешь, - заверила она его. - Но даже если депрессия возьмёт верх и ты будешь писать только о плохом, то в этом тоже будет своеобразная польза, ведь таким образом ты сможешь вылить на страницы дневника всё то плохое, что скрывается внутри тебя и так беспокоит. Бумага всё стерпит, всё впитает. Ну, как тебе такая терапия?
— Звучит интересно, - попытался улыбнуться Саймон. - Я попробую. Напишу что-нибудь вроде собственной книги.
— Вот именно, так что попробуй. Прямо сегодня и попробуй. Поверь, это тебе поможет разобраться в самом себе и справиться со своим, как ты сказал, ночным кошмаром.
— Спасибо, доктор Пирс, - поблагодарил её Саймон. - Спасибо за все.
— Рано говорить спасибо, Саймон. Пока что рано.

Глава V: Поезд

Саймон проснулся и с трудом открыл глаза. Он осмотрелся - вагон был пустой, но поезд продолжал движение.
Как долго он уже проспал? Неужели ритмичный стук колёс смог так легко его убаюкать? Похоже на то.
Саймон расслабился и протёр глаза. За окном была глубокая ночь. Куда же он едет? Этого вспомнить он никак не мог, мешала головная боль.
От нечего делать его взгляд упал на объявление, прикрепленное к двери вагона. Саймон прищурился и прочел надпись. Она показалась ему чересчур знакомый, но он никак не мог вспомнить, где он видел ее ранее.
Вдруг раздался гудок после которого поезд резко качнуло и встряхнуло. Раздался ужасный грохот и скрежет металла. Саймон повалился на бок, после чего упал на пол и потерял сознание.

Глава VI: На Крыше

Саймон не ожидал в столь поздний час встретить на крыше кого-то ещё. Да и не просто кого попало, а её, Рози! Но сейчас именно так и было - вот она, стоит в нескольких футах от него у края и смотрит на погруженный во мрак ночи город.
Однако больше всего Саймона волновало то, как он попал сюда. Вспомнить он никак не мог, в голове как-будто витал непроглядный туман.
Он осмелился подойти к ней поближе и позвать. Рози повернулась и посмотрела на него. Лицо её при этом сохраняло жутковатое ледяное спокойствие:
— Ах, это ты, Саймон. Привет. Рада тебя видеть.
— Что ты здесь делаешь так поздно? - спросил Саймон и окинул взглядом крышу. Лёгкий ветерок обдувал его лицо и трепал локоны волос Рози.
Рози наклонила голову в бок.
— Тоже самое я хотела бы узнать и у тебя.
— Но я не знаю, что я тут делаю, - честно сказал Саймон. - Я даже не помню, как именно я сюда попал!
— Помутнение? Амнезия? Что-то другое?
— Может быть, всё сразу.
Саймон подошёл ещё ближе и встал прямо напротив неё.
— Ты плохо выглядишь, Саймон, - сказала Рози глядя на него. - С тобой всё хорошо?
— Всё отлично. Лучше ответь мне, что ты здесь делаешь?
— Просто пришла посмотреть на город, - пожала она плечами. - Ночью, с такой высоты открывается очень красивый вид. Да ты ведь и сам видишь.
Саймон кивнул.
— Иногда мне просто нужно побыть наедине с самой собой, - продолжила задумчиво говорить Рози. - Я думаю, что нам всем иногда полезно побыть в одиночестве. Не всю жизнь, конечно, нет. Но на некоторое время лучше уйти от всей суеты, отделиться от всех людей и побыть одним. Очень помогает привести мысли в порядок.
— Я тебя понимаю, - поддержал её Саймон. - Я и сам люблю часто бывать в одиночестве. Меня успокаивает тишина.
— А меня она пугает.
— Я о тебе часто думаю, - вдруг сказал Саймон после непродолжительного молчания. - Особенно часто в те минуты, когда мне плохо. Я понимаю, что одиночество, порой, лечит и просто бывает необходимо. Но когда оно становится невыносимым я начинаю мечтать о том, чтобы ты была рядом со мной.
— Ох, Саймон, - слегка улыбнулась Рози. - В тебе ничего не изменилось. Ты всё такой же...
— Какой?
— Вечно влюбленный.
— Да, я влюблён, - не выдержал Саймон, - Влюблен в тебя! Влюблён ещё со времён нашей учебы.
— Я знаю, Саймон, - мягко сказала она. - Ты не умеешь скрывать свои чувства и это даже хорошо.
— Но я не шучу! Я правда люблю тебя!
— Верю. Жаль, что я не люблю тебя.
Саймон слегка приоткрыл рот от удивления. Столь резкого заявления от горячо любимого человека он услышать не ожидал.
Рози повернулась к нему спиной.
— К сожалению, это так, Саймон, - сказала она. - Но сейчас это не имеет смысла.
— Не имеет смысла? - огорошенно переспросил Саймон.
— Да. Я чувствую себя в последнее время такой чужой, такой отвергнутой.
— Что ты имеешь ввиду? - настороженно спросил Саймон.
— Я имею ввиду, что этот мир не понимает меня и не принимает такой, какой я являюсь. Меня... Меня это расстраивает изо дня в день, Саймон. Даже ты не способен понять меня.
— Я не понимаю,- честно сказал Саймон. - Что ты хочешь этим сказать?
— Ничего, - ответила Рози и ступила на край крыше своими худенькими ножичками. - Совершенно ничего.
— Рози! - крикнул Саймон в ужасе и успел схватить её за руку, прежде чем она спрыгнула с крыши. Свесившись через край, он крепко держал её за руку, пока она висела в нескольких тысячах футов над землёй. Держать становилось всё труднее, а рука вспотела.
Их глаза встретились.
— Отпусти меня, Саймон, - спокойно попросила Рози, глядя на него.
— Ни за что! Я не отпущу тебя! - закричал Саймон, пытаясь подтянуть её тело наверх, но какая-то неведомая сила мешала ему это сделать. - Ведь я люблю тебя!
— Но я не люблю тебя, Саймон, - сказала Рози, глядя ему в глаза и пытаясь высвободить руку. - Я не люблю тебя, Саймон. Отпусти меня, отпусти.
— Нет! Зачем ты так говоришь? Я хочу спасти тебя! Хочу, чтобы ты жила и была счастлива, даже если буду несчастлив я!
— Это глупо, Саймон. Мне это не нужно. Отпусти меня. Знаю, ты сможешь это сделать.
— Да как ты можешь говорить такое? Я люблю тебя и не хочу, чтобы ты умирала!
— Я...
— Нет!
— Не...
— Нет!
— Люблю...
— Нет!
— Тебя.
Не в силах более держать, Саймон разжал руку и Рози стремительно в полной тишине полетела прямо вниз, пока не упала.
Саймон встал на ноги и, прерывисто дыша, всматривался вниз, не веря в произошедшее.
Её нет. Её больше нет.
Этого просто не могло быть. Это сон. Это всё просто плохой сон!
Дикая боль пронзила его череп. Сжав челюсти, Саймон схватился руками за голову и провалился в темноту.

Глава VII: Бензопила

Саймона разбудил звук зажигания двигателя.
Он открыл глаза и поднялся. Темно, незнакомое помещение, голова слегка болит.
Сначала он попытался отыскать взглядом какую-нибудь машину, но потом вдруг понял, что этот звук издает не та машина, о которой он подумал.
— Саймон! - раздался очень знакомый, но в тоже время такой необычный голос из темноты. - Как твои дела, дружище? Помнишь, как ты меня убил?
Звук нарастал и приближался. Теперь Саймон точно знал, что издает этот ужасный звук.
Неожиданно в проходе появился человек с неестественной улыбкой-оскалом на лице и с громадной бензопилой в руках. Взяв её поудобнее, он надвигался на Саймона.
— Добро пожаловать в свой худший ночной кошмар, Саймон! - сказал человек, продолжая приближаться.
— Что тебе нужно? - в панике крикнул Саймон, пятясь назад к стенке и судорожно ища глазами выход, любую лазеечку, чтобы сбежать, однако взгляд его натыкался лишь на стены, покрытые облупленной штукатуркой.
Человек с бензопилой засмеялся, издавая горловые звуки.
— Ты забыл меня? - спросил он с насмешкой. - Забыл, а, Саймон?
Он сделал выпад веред, намереваясь резануть Саймона лезвием пилы, однако тот вовремя увернулся и, нырнув в бок, оказался за спиной нападающего. Не долго думая, Саймон помчался вперёд во тьму.
— Беги, беги, - кричал ему человек. - Сколько угодно беги, всё равно не сбежишь!
Саймон бежал по коридору и искал взглядом любую дверь. Остановится и разобраться во всём спокойно было абсолютно нельзя. Сейчас Саймон хотел лишь одного - сбежать, убраться как можно подальше от звука двигателя бензопилы. Для него было ясно лишь одно - человек, который хочет его убить, сумасшедший и потому следовало просто бежать, а не пытаться заговорить с ним.
Перед лицом Саймона возникла стена. Он остановился и отдышался. Но... Куда дальше? Это тупик?
"Но этого ведь не может быть!" - подумал Саймон и потрогал руками стену. По пути сюда он не увидел ни одной двери, ни единого прохода, совсем ничего, никакого выхода! Значит, этот коридор не имеет входа или выхода. Но тогда каким образом он очутился здесь наедине с этим ненормальным? И что самое важное - как ему отсюда теперь выбраться?
Саймон нервно сглотнул. Его взгляд метался от стены к стене, но все было бесполезно.
Он заперт.
Позади раздались цокающие шажки. Двигатель бензопилы взревел вновь.
— Я же говорил, что ты не убежишь, - сказал Саймону голос из темноты. - Всё это так иронично, правда? Ты замкнулся в себе, Саймон, совершенно потерял способность чувствовать реальность и вымысел. И вот теперь ты заперт здесь, наедине со мной. Столько времени прошло, но что за это время произошло? Ничего! Ты лишь копаешься в себе и вспоминаешь, вспоминаешь и вспоминаешь! Одиночество убьет тебя, Саймон. Убьет в прямом смысле слова.
— Я тебя не понимаю! - крикнул Саймон и прижался спиной к стене. - Что за чушь ты несёшь? Чего хочешь от меня?
— Я хочу, чтобы ты очнулся! - крикнул ему голос в ответ. - Ты убил меня, Саймон. Да, убил. И знаешь что? Я не буду столь жестоким. Я вылечу тебя. Ведь ты болен.
С этими словами человек с бензопилой вышел из темноты и с кривой ухмылкой на лице медленно направился к Саймону.
— Стой! - кричал Саймон, обезумев от страха. - Остановись!
— Ты болен, ты болен, Саймон, - не обращая на него внимания повторял человек приближаясь всё ближе. - Ты болен, болен.

Глава VIII: Близнец

Написав последние слова, Саймон отложил тетрадь в сторону и встал из-за стола. На улице была ночь, но спать не хотелось.
Саймон подошел к зеркалу и взглянул на свое отражение. Он увидел бледное, уставшее лицо. Темные круги под глазами только ухудшали его общий вид. Губы и вовсе буквально исчезли, превратившись в две маленькие полосочки. Вдобавок ко всему болела голова.
Он закрыл глаза и провел рукой по лицу, а когда вновь взглянул на себя в зеркало, то увидел нечто жуткое.
На него пялилось изуродованное отражение его самого. Это был тот же Саймон, но с широко открытым, перекошенным ртом, совершенно черными запавшими глазами и с перепачканным чем-то похожим на кровь бледным лицом.
Саймон закричал и отшатнулся в сторону чуть не упав. В этот момент его близнец... Ожил.
— Привет, Саймон, - сказал он его же голосом. - Рад меня видеть?
— Кто ты? - крикнул Саймон, ошарашенно смотря в зеркало.
— Я твое отражение, настоящее отражение. Правда, ты всё время называешь меня своей темной половиной, фантомом. Обидно слышать такое, Саймон, ведь мы едины. И, поверь мне, ты всегда был таким как я.
— Каким "таким"?
— Плохим, - улыбнулся близнец, обнажив заострённые зубы. - Настоящим монстром. Ты всегда старался скрыть это, но именно таким ты и являешься. Злым убийцей и не более.
— Нет... - промолвил Саймон. - Ты лжешь, я не такой. Я знаю себя. И я знаю, что я хороший. Слышишь? Хороший! Я нисколько не похож на тебя!
— Ты говоришь это лишь для самого себя, поскольку тебе хочется поверить в собственную иллюзию, за которой ты прячешься от истины. А истина - это я. Ты не ангел, Саймон. А если и ангел, то падший. Ты не совместим с добротой. Сколько бы ты не пытался, я все равно вырываюсь наружу и питаюсь твоими криками, которые появляются поздней ночью, когда ты просыпаешься из-за ночных  кошмаров. И теперь я делаю тебе предложение - объединиться.
— Объединиться?
— Да. Точнее, принять меня как свой единственный верный облик, окончательно перейти на темную сторону и забыть обо всем хорошем. Забыть об этой глупой любви, которая причиняет людям лишь боль. Забыть о том, что мешало тебе жить по-настоящему. А настоящий ты именно такой.
Злой Саймон захихикал и что-то протянул сквозь зеркало.
— Тебе нужно лишь взять этот пистолет и...
Близнец сделал из пальцев пистолетик и, поднеся его к виску, сделал жест, будто стреляет, после чего вновь засмеялся.
Саймон недоверчиво посмотрел на протянутый пистолет.
— Я не обязан это делать, - сказал он. - Я не хочу становиться таким как ты.
— Конечно, не обязан. Я лишь предлагаю тебе выбор и не более. И тебе вовсе не нужно никем становиться. Ты всегда был таким.
— Нет! - крикнул Саймон.
— Да. Выбирай - кинжал или ключ? Страдать дальше или наконец принять свой истинный облик? Хороший ты, Саймон, или плохой?
— Я хороший! - закричал в истерике Саймон. - Я нормальный!
Саймон схватил пистолет и, направив его на зеркало с собственным изуродованным отражением, выстрелил.

Глава IX: Я Болен!

— Саймон? Саймон, с тобой все хорошо? Ответь же! Мы уже несколько часов сидим с тобой, а ты не проронил ни слова.
Держась руками за голову, Саймон еле слышал, что ему говорит доктор Пирс. Он не хотел ничего ей отвечать, а может и вовсе не мог, поэтому просто смотрел на стол и слушал голос внутри себя.
— Прошу, Саймон, скажи хоть что-нибудь, - продолжала она. - Ведь мы хотим помочь тебе. Мы знаем, что тебе плохо, что ты страдаешь, но с этим можно справиться.
Саймон молчал.
— Врачи считают, что твоё состояние с каждым днём лишь ухудшается. Ты сам себя съедаешь, Саймон, и это ужасное зрелище. Ты только и делаешь, что целыми днями наказываешь себя, уродуешь свою душу. Но это уже ничего не изменит, пойми. Твои страдания не вернут тебе способность ходить, пойми. Точно так же твои страдания не вернут к жизни мертвых.
Саймон не слушал. Он был полностью поглощен лишь одной мыслью.
— Мы уже не спрашиваем у тебя, Саймон, зачем ты столкнул под поезд своего друга Хэнка Найтла. У тебя не было причин убивать его, Саймон, совсем не было. Я понимаю, что ты болен и сделал это не осознанно под действием депрессии, но тем не менее... Это ужасно. Допросы закончились, Саймон, теперь нас всех волнуешь лишь ты и твое прогрессирующие из-за чувства вины за содеянное сумасшествие. Мы хотим помочь, но, похоже, ты застрял глубоко в себе и своих воспоминаниях.
Всё это доктор Пирс произнесла мягким, спокойным голосом, понимая, что Саймон и так намучился. Нет смысла винить его ещё больше, он наказывает себя сильнее, чем это сделало бы разъяренное общество. И давить на него тоже бесполезно.
— Ты не принимал таблетки, Саймон, - расстроено сказала она, - Твое состояние ухудшается с каждым днем. Доктора сказали, что у тебя был психоз и я могу лишь догадываться, чем он для тебя обернулся. Я знаю, ты не мог смириться со своей инвалидностью, но... Теперь тебя будет терзать и чувство вины, что только ухудшит твое состояние.
Доктор Пирс посмотрела на Саймона, но тот не замечал её вовсе. Тогда она, вздохнув, достала из дипломата тетрадь и, раскрыв её на случайной странице, положил перед Саймоном.
— Ты сидишь и пишешь целыми днями одну и ту же фразу, Саймон, - сказала она, - Поверь, это не признак выздоровления, а лишь доказательство того, насколько сильно ты винишь и ненавидишь себя одновременно. Тебя как будто что-то разрывает изнутри и ты не хочешь сопротивляться. Что же... твое право. Я предложила тебе вести дневник, чтобы ты смог разобраться в себе, а вместо этого...
Доктор Пирс встала, подхватила дипломат и неспешно вышла из комнаты, сказав напоследок:
— И ещё, Саймон... Тогда, за рулём автомобиля, который сбил тебя, была я. Мне очень жаль, я не хотела. Прости меня, прошу. Если бы я знала к чему это приведёт...
Она покачала головой и, не решаясь взглянуть вновь на него, робко вышла. Дверь за ней закрылась на замок.
Слёзы подступили к глазам Саймона и он, не в силах более сопротивляться, уронил голову на лежащую перед ним тетрадь, страницы которой были сплошь исписаны лишь одной фразой, которая звучала как зов о помощи.
Убейте меня.

Глава X: Исход

"Дорогой... Дневник!
Я покончил со своей бессмысленной жизнью.
Вся эта чертова книга не помогла мне, она была абсолютно бесполезной. Всё, что она делала, так это утаскивала мой больной разум в мир кровавых иллюзий и бреда. Я не могу назвать себя нормальным, как бы того не хотел. Благодарю этот мир, который ставит на тебе крест видя, что ты прикован к инвалидному креслу! Я уже давно не человек, я зависим от своих комплексов, вынужден прожить последние секунды не чувствуя ног. И ведь никто никогда не ответит мне, почему именно я? Чем заслужил я такую судьбу? Я спятил, окончательно спятил. Мои руки залиты кровью и меня это пугает. С депрессией было невозможно бороться, она всё равно одержит над тобой верх. Мне уже нечего терять, ведь я и так всё потерял и теперь лишь мучаюсь, боясь смотреть назад. Хэнк... Я... Я ничего не помню. Но я не хотел, не хотел! Это уже не я. Определённо этот мир прав - здесь не место таким как я. Я убил его и теперь никак не смогу загладить свою вину, кроме как умереть самому. Смерть для меня сейчас является единственным выходом, поскольку иначе я могу натворить ещё много других глупостей. Только кровь отмоет все грехи, все.
Терапия была бесполезна, ровно как и "помощь" доктора Пирс. Она не хотела мне помочь и даже не могла. Она сделала меня таким! По её вине я стал заложником этого чертового кресла, потеряв возможность когда-либо вернуть звание нормального человека. Сначала она убила меня, а теперь я убью её и это будет справедливо, я верю. Эта книга... Она ничем мне не помогла! Всё ложь, одна только ложь, которая даже не смогла успокоить меня. Я это так не оставлю... Я заберу её с собой, доктора Пирс. Она заслуживает то, что получил благодаря ей и её лечению я! Разве это была помощь? Что ж, тогда я отплачу ей тем же! Она виной всему, только она одна!
А Рози... Рози никогда не понимала меня. Она... Она такая же, как и все - злая, эгоистичная. Она не поддержала меня, ни разу не утешила, не сказала ни единого доброго слова! Она лишь смотрела на меня и лицемерно придавала своему лицу выражение глубокой печали и сочувствия. Но я то знаю, что она ничего такого не испытывала, ей было просто плевать на меня! Она лишь смеялась, глядя на меня, на инвалида. Я любил её... И я хочу, чтобы она тоже пошла со мной. У меня нет иного выхода.
А вы, те, кто сейчас читает это... Будьте вы все прокляты! Я надеюсь, что вы будете наслаждаться, отмывая стену от моей крови!
Пошли вы все к чёрту!"