Глава 11. Процесс домино

-Ты изъяла, - уточнил Кирсанов. - А точнее украла ребёнка у женщины... У матери... Словно сама никогда не была матерью. Теперь даже не знаю, что ещё можно от тебя ожидать...  Начинаю сомневаться, что Ольга - моя дочь. Ты, Марго,  такая кудесница - всё, что хочешь можешь организовать. Даже дочь...

-Как ты можешь?! - задохнулась Маргарита. - Ольга похожа на тебя, как две капли!
-Не знаю-не знаю, - криво усмехнулся Константин.
-Не веришь - проведи  генетическую экспертизу! - не сдавалась Маргарита. - Тебе это  ничего не будет стоить.
-Не сомневайся - проведу, - отреагировал Кирсанов. - Но не думай, что остальное сойдёт тебе с рук... У меня есть ещё вопрос. Каким образом Суворова попала в мою клинику, и ей поставили диагноз хронический лейкоз?... И тут ты приложила свою руку? На сей раз, что тебе сделала эта бедная женщина, которая знать тебя не знает и даже понятия не имеет, что ты существуешь?

-Просто она стала проявлять чрезмерное любопытство! - полыхнула злостью Марго. - Сидела бы на попе, не рыпалась — ничего бы не было!... Твоя Суворова заявилась в роддом, где рожала и начала вести расследование... Одна из её подруг рассказала, что она не верит в то, что её сын умер. Заявила, что материнское сердце — вещун!... Слово-то какое неприятное! Пришлось дурную бабу изолировать.

-Не просто изолировать, - удивился Кирсанов тому, сколько злобы и ненависти в этой женщине, с которой он прожил почти сорок пять лет, - вы же её чуть не убили.
-А причём тут мы?! - привычно вздёрнула голову вверх Марго. - За это нужно благодарить Петра Мухина. Не я заведую в твоей клинике отделением онкологии — я гинеколог!
-Не волнуйся, и он не останется в стороне! - парировал Константин. - Но не надейся, что Пётр будет молчать о том, какую роль в этом деле сыграли ты и твоя дочь.
-Она, между прочим, и твоя дочь! - зашипела Марго.
-Сначала это нужно доказать! - парировал Кирсанов.
-Тебе нужно — ты и доказывай. Я себе уже всё доказала.

Константин Андреевич словно другими глазами посмотрел на женщину, с которой прожил столько лет и удивился тому, что был так слеп, глух и глуп.
-Ты понимаешь, что после такого не можешь работать в моей клинике? - спросил он  таким тоном, словно её увольнение — вопрос решённый.
-С чего это?! - вполне натурально удивилась Маргарита. - У тебя нет причин уволить меня: я почётный гинеколог, у меня награды, у меня в городе репутация. Наконец, у меня столько учеников, воспитанников, друзей... Что тебе не дадут это сделать!

-Я посмотрю сколько у тебя останется друзей, когда ты окажешься на скамью подсудимых...
-Ты не сделаешь этого, - растерялась Марго, глядя на мужа с удивлением.
-Я сделаю это, - заверил Константин, - если не уйдёшь из клиники сама и не подпишешь согласие на развод.
-Ну, наконец то?! - ехидно захохотала Марго. - А я всё думаю, предложишь ты мне это или нет?  Похотливый кобель!... Ты думаешь я не знаю о твоей Алёне Георгиевне! Знаю... Жаль не успела добраться до неё!
-Если с головы Алёны упадёт хоть один волос, - севшим голосом отозвался Кирсанов, - я задушу тебя собственными руками. И ничто меня не остановит - даже твоя гулящая дочь!

-За все годы нашей совместной жизни я ни разу не изменила тебе, - с укором сказала Маргарита Фёдоровна.
-Знаю, - согласился Константин Андреевич. - У тебя было другое хобби: интриги и пакости,
-Большинство из которым  были лишь для того, чтобы помочь тебе,  - напомнила Кирсанову жена. - Тогда тебя всё устраивало.
-Остальные претензии выскажешь вечером, когда я вернусь домой, - отреагировал Константин Андреевич. - Сегодня на работу можешь не выходить... У тебя есть время до вечера обо всём подумать и решить, как ты намерена жить дальше.

Кирсанов уехал в клинику, чтобы во всём разобраться до конца, всё и всех вывести на чистую воду, чтобы, наконец, в его жизни закончился этот обман,  закулисные интриги и «преступления» связанные с его клиникой.
Он понимал: если это всё выйдет наружу, то мало не покажется никому - ни ему, ни дочери, ни жене, ни зятю, ни некоторым сотрудникам, которые за его спиной «стригли купоны». В первую очередь это относилось к Мухину.

На работу Мухин не вышел: видимо, не хватило смелости. И Кирсанов послал за ним своего водителя и по совместительству телохранителя.
-Что хочешь, Николай, делай! - дал ему напутствие шеф. - Хоть волоком, но притащи этого эскулапа на работу... В крайнем случае  вызывай наряд полиции — побежит, как миленький.

С зятем Кирсанов виделся лишь мельком: тот был весь в трудах, весь в заботах, и с тестем поздоровался низким кивком головы. Только теперь Константин оценил зятя по достоинству, понимая, что всегда был слишком строг с ним и не всегда справедлив, а ведь во всей этой истории лишь Владилен был до конца честен с ним.

Через полчаса прибыл Мухин. Как он не хорохорился, но  страха скрыть не смог, понимая, что его вызвали на ковёр вовсе не для того, чтобы погладить по головке.
В кабинет к Кирсанову Пётр Петрович заходил немело, бочком.
-Здравствуйте, Константин Андреевич, - попытался улыбнуться Мухин, но улыбка вышла неестественной и потому фальшивой.
-Ну, здравствуй, Пётр Петрович! -  без улыбки отозвался шеф. - Что на работу-то не вышел. Приболел что ли после вчерашнего? Или может сдрейфил?... За пакости, дорогой, нужно отвечать — это без вариантов.

-Но вы же вчера обещали, - совсем упал духом Пётр.
-Обещал, - усмехнулся Кирсанов. - Так за связь с моей дочери я с тебя и не спрошу — это её проблемы. Тут дело совсем в другом... 
Кирсанов внимательно посмотрел на сотрудника, увидел, что тот то бледнеет, то краснеет и понял, что он сейчас выложит всё — даже того, чего никогда не было и нет.
-А  расскажи-ка мне, Петрович,  о твоей больной Суворовой Марине Леонидовне... Вижу: помнишь такую. Ещё бы не помнить?! Ты же её едва не уморил. Ведь так?... Лечил вполне здорового человеко от хронического лейкоза, причём такими странными методами... А, когда понял, что она недолго ещё протянет от твоего лечения - выкинул её из клиники  домой умирать.

После его слов Мухина начало трясти основательно. Пётр и раньше хорошо понимал, что если это вскроется, то ему не сносить головы, но и Ольга, и её мать заверили, что беспокоиться нечего: эта жизнь не интересна никому,  да никому и не нужна. Ах, как они ошибались!
-Я... я... я... тут ни причём, - едва смог выдавить из себя онколог. - Ваша жена... попросила меня взять... Эту Суворову к себе. Она так умоляла, уверяя, что та покушается на семью Ольги Константиновны... Я не смог отказать. Не смог...
Последние слова Пётр произнёс почти шёпотом.

-Ну, слова к делу не пришьёшь! - отреагировал Кирсанов, удивляясь почему раньше не замечал, насколько этот человек жалок и неприятен. - Отвечать за всё придётся тебе, Петруша.
-У меня есть запись разговора, где Маргарита Фёдоровна «просит» взять на лечение... Эту самую  Суворову, - со слабой надеждой выдал Мухин,  рассчитывая, что это хоть как-то обезопасит его.
-Запись с тобой? - спросил Константин Андреевич.
-Да, в моём телефоне, - с готовностью ответил Мухин.
-Давай сюда!

Трясущимися руками Пётр достал из кармана телефон, едва не уронив его при этом на пол, и протянул владельцу клиники.
-Надеюсь, Петрович, ты понимаешь, что после того, что ты тут натворил... Замечу, что о твоих манипуляциях с оплатой клиентами лечения и операций, мне тоже известно...  Самое большое, что я могу тебе предложить, это написать заявление на увольнение и бежать из Москвы куда-нибудь подальше... Например, на необитаемый остров, или в крайнем случае в Сибирь... Чтобы не попасть на Колыму.
-Могу идти? - хрипло поинтересовался Мухин, едва держась на ногах.
-Иди, - сказал Никитин. - Заявление оставь у секретаря. Я подпишу — не сомневайся.

После всего, что Кирсанов услышал, у него не наступило облегчения — на душе было так пакостно, что захотелось напиться. Вдрызг. До беспамятства.
Показалось, что  весь его труд пошёл насмарку. Все успехи, все стремления его жизни оказалось мыльным пузырём, который  радужно переливался на солнце, но подул холодный ветер и он с треском лопнул, обдав своего обладателя грязными брызгами.

С этого дня жизнь Кирсанова изменилась кардинально: всё рушилось на глазах. Распалась его семья, разрушилась семья Лавроненских. Создавалось впечатление, что кто-то очень могущественный и сильный запустил процесс падающих домино, каждое звено которого падало ему на голову, оставляя заметные следы на душе, на сердце

   Продолжение:http://proza.ru/2019/07/23/395