О любви к родине

Эту заключительную  книгу моей мемуарной эпопеи я сперва назвал нейтрально: «Здесь, в Израиле»:  не хотелось раздразнить наших еврейских чрезмерно патриотических гусей. Тех, которые, едва прибыв в Обетованную, немедленно начинают клясться в своей врождённой к ней любви и беззаветной преданности. А  потом (что случается нередко) тихо убывают за огкеан…
Я уверен: любви по обязянности – не бывает. И вообще, любовь – чувство столь высокое, что чем меньше о ней говоришь, тем лучше и тебе, и другим, и её (этой любви) объекту. П ризнаюсь честно: я этой стране, меня и мою семью приютившей, давшей нам пищу, кров и средства к жизни, глубоко благодарен. Это и моя земля. Я приехал под старость и не многое успел для неё сделать. Детя удалось больше, а обе внучки (одна из которых здксь и родилась), честно отслужили в ЦАХАЛе – Армии обороны Израиля.
Но – увы! – почувствовать в этой земле родину я, увы, не смог. Родина (проклятая моя мучительница, но ип благосаловенная кормилица) осталась там. Это – Россия где я родился, жил в первые пять лет детства, где провёл три года, спасаясь от германского нацизма, а потом отслужил солдатскую службу, и Украина, на земле которой прожил с 1936 по 1990, исключая годы беженские и личные солдатские… Да, я в полной мере испытал на себе и юдофобию – народно-бытовую и интеллектуально-государственную, и все нехватки и несовершенства жизни коренных народов тех стран (но их разделял с ними) – но тот народ чу вствую и люблю сердцем, а совершенно чуждое мне и не понимающее меня население этой страны полюбить уже  не в  состоянии. Таковы свойства ума и сердца человеческого, и не мне пытаться их изменить.
А потому я не в состоянии назвать свою историческую родину – родиной моего серца и натуры. Надеюсь и уверен: такою её почувствуют потомки. Но я не хочу врать: для меня Израиль был и остаётся – чужбиной. Родимой? Да, память историческая живёт и во мне, как во всём накшем народе. Но память – это ещё не любовь.
    


Рецензии
Ваше эссе, Феликс, произвело на меня неизгладимое впечатление. Среди хора озлобившихся на Россию, в чем можно убедиться даже на этом сайте, оно как глоток чистой воды. Подобные мысли я встречала, пожалуй, у Сергея Довлатова. Первая строка текста начинается фразой: "Это письмо дошло чудом". Его можно отыскать в интернете. Спасибо Вам.

Ли -Монада Татьяна Рубцова   25.07.2019 04:21     Заявить о нарушении
Уважаемая Татьяна Рубцова (Ли-Монада)!
Я ждал, что на меня (за перемену нейтрального заголовка финальной моей мемуарной повести «Здесь, в Израиле») на первоначально задуманный: «На родимой чужбине» обрушатся израильские скороспелые псевдопатриоты (а патриоты истинные, как правило, не могут меня читать, не зная русского), – но шквал откликов, и притом – благодарственных: сразу штук 10 – обрушился – из России. Вы в этом ряду пока последняя, и Вам отвечу как бы на все полученные, хотя не отступлю и от своего правила: каждому ответить лично.
Приступая (в 1968 – 69) к замыслу создания мемуарных записок о современности, я дал слово себе и читателям: не врать, не скрывать, насколько смогу, известных мне истин своего времени. Я тогда не знал и не мог надеяться на то, что Б-г мне даст столь долгую жизнь (для сравнения: маме на момент кончины было 62, отцу – 55, мне на сегодня 88,5, но пока на тот свет не собираюсь). И, по своей оценке, я от слова своего не отступил: писал только правду.
Весь свод моих воспоминаний предназначался, коль скоро пишу по-русски, читающим на этом языке. Вообще не вижу в себе НИКАКИХ отличий от русских, разве что в слове, которое писал в пятой графе советского «личного листка по учёту кадров». Но она, эта графа, принесла мне (и множеству моих соплеменников) немало страданий.
Одним из замыслов моих записок было: пробудить в русских же читателях осознание позорности для моей единственной родины (а двух родин, как двух матерей, не бывает физически!) – позорности того факта, что после «двухсот лет вместе» из России ушёл целый народ. Притом, успевший за эти 200 лет дать ей целую плеяду выдающихся деятелей в самых разных областях науки, литературы, производства и даже в полководческом мастерстве.
Признаваясь в том, что я за четверть века (и треть прожитой жизни) не сумел полюбить сердцем новую для меня страну, я не имел в виду хотя бы в чём-то малом обвинить её и её народ: виною лишь поздний возраст моей алии (возвращения на землю предков) да особенности моей профессии, обязывающей писать лишь на доступном автору языке.
Упрёки в особой материальной жадности, властолюбии, коварстве, хитрости, трусости и т. под. свойствах, приписанных нашему народу вековой традицией юдофобии (антиеврейства) с негодованием отвергаю. Эти свойства, действительно, помогают выигрывать в конкуренции, но ими обладают, независимо от национального происхождения, все живоглоты. Кто мешает живоглоту русскому на его же земле? Ну, вот: сглотнули и выплюнули полуеврея Ходорковского, его богатство проглотил Сечин, - что ж: легче стало?!
А моя любовь к России – как и у каждого, кто в ней родился – во многом биологическая, следствие импритинга – прочного запечатления первых впечатлений. Именно потому для меня «разноцветье полянки простой» (строчка из моих стихов) - с раннего детства образ родины, который не переменят самые пышные пейзажи чужбины.
Но младшая моя внучка родилась здесь, и её образ родины – совершенно иной. Я это понимаю И признаю. Все мы – уроженцы одной родины – планеты Земля.
Не могу понять ту часть нынешних моих землякогв, кто оплакивает в прошлом его стабильную нищету и бесправие. Как можно забыть пережитый 1937 год – год переворота по установлению в стране личной диктатуры одного Вождя, при сохранении формальных признаков коллегиальной власти? Эти жуткие очереди за дефицитом любых товаров? Эти войны, в которых народ побеждал не уменьем, а числом своих трупов? Это презрение единовластного правителя к Красному кресту, наказание побывавших в плену как за дезертирство, похитивших колосок, похваливших великолепный зарубежный станок?!
В моей семье только среди родных-двоюродных под каток массовых репрессий БЕЗ МАЛЕЙШЕЙ ВИНЫ попало 11 человек. А теперь многие из вас кричат: «Ничего не было!» Или даже (как в 1937-м»: «Нет дыма без огня». Можно ли так обожать собственную воинствующую слепоглухоту?! Или хотя бы терпеть её в соседе…
Спасибо.


Феликс Рахлин   25.07.2019 12:59   Заявить о нарушении
Уважаемый Феликс, спасибо за столь обстоятельный ответ. Я все понимаю и согласна с каждой Вашей мыслью. Я русская, но и по моим предкам прокатился бум репрессий. В 33 года был расстрелян мой дед, как раз в 37-ом году, расстрелян прадед и его брат. Брату на тот момент было где-то 86 лет. Ну кому он был враг? Они верили в Бога, общались со священниками, но статью пришили политическую, обвинив в заговоре. Не могу не согласиться, что много пришлось пережить не только Вашему народу, но и нашему. Да бежать некуда. Мне тут один украинец припомнил, что Екатерина 2 и Потемкин угнетали их народ. Простите, а наш? Почему бы не стать умнее наших предшественников, не поучиться на ошибках предков? Безусловно, историю нужно помнить. Но любовь к Родине, она на генетическом уровне, пусть даже это полянки-ручейки, но это и целая жизнь с ее печалями и радостями, это любовь к своему языку, к богатейшей культуре

Ли -Монада Татьяна Рубцова   25.07.2019 15:09   Заявить о нарушении
На это произведение написано 7 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.