Судак по-питерски

Поздних лет мужчина неспешно прогуливался вдоль пляжа у Петропавловской крепости. Длинные седые с серостью волосы были взяты в пучок. На нем был серый джинсовый костюм, состоявший из широких брюк и куртки с большими накладными карманами. Растоптанные испачканные кроссовки лишний раз подчеркивали огромный размер этих медвежьих лап.


Он шел по самому краю берега Невы, рискуя каждый раз быть настигнутым ее редкими волнами. Во рту у него был сладкий леденец-петушок, он что-то напевал себе под нос. Весь его вид выражал спокойное счастье, которое Господь дарует людям, не склонным к разного рода сомнениям.


Ефрем Александрович Барбинягра привык быть человеком слова и дела. Данные о смыслах и существованиях были разложены в его безмятежном сознании по полочкам в алфавитном порядке. Вряд ли что-либо могло удивить его настолько, чтобы он рылся в библиотеке своего разума. Как правило, он помнил все – от названий столиц государств до пород собак. Иногда он подозревал, что ему вполне по силам успешно выступить в «Своей игре» или в шоу «Как стать миллионером».


В последнее время багаж знаний пополнялся исключительно находками из телепередач и многочисленных кроссвордов, которые он щелкал как грецкие орехи. Он знал все об этом мире. Снисходительная улыбка появилась на его гладко выбритом лице, когда пушка Петропавловки смутила многочисленных гостей северной столицы громким выстрелом в полдень.


Все шло своим чередом, окружающий мир вполне соответствовал его представлениям о том, как все устроено. Коренной петербуржец Ефрем Александрович чувствовал себя рыбой в своем водном мире, наслаждаясь заведенным порядком и не замечая ничего необычного вокруг.


Солнце лучилось над Зимним дворцом, одаряя июльским теплом. Его отражения сверкали и переливались на волнах Невы. Господин Барбинягра слегка прищуривал левый глаз, когда глядел на небесное светило.


Вдруг, в его представление о том, как все правильно, ворвался чужак в шортах, который со всего разбегу, едва не задев Ефрема Александровича, забежал в прохладную воду и нырнул с головой. «Во, дает!» – мелькнула мысля. Он остановился, чтобы досмотреть этот ролик с купанием и дождаться виновника непорядка.


Надо сказать, что одним из самых любимых занятий в жизни Барбинягры было посудачить. Он мог бесконечно долго говорить на вполне очевидные темы, разбивать собеседника, как пирамиду, на бильярдные шары, чтобы затем загонять их во всевозможные лузы.; ;


Наконец, Ефрем Александрович подстерег свою жертву и с ухмылкой палача начал диалог.


– Как водичка, молодой человек?


– Прохладная, здорово освежает в июльскую жару.


– Было время, я был тоже молод и купался здесь. С тех пор много воды утекло…


– Ай, какая прелесть! И река, и вид на набережную Невы, на Зимний дворец. А сейчас почему не окунаетесь?


– Говорю же, много воды утекло. Чистой почти не осталось. В Неву же канализация стекает, мало ли какие микроорганизмы в ней кишат. Повернитесь-ка, у Вас хвост не вырос? – расхохотался Барбинягра.


– Смотрите, какая прозрачная вода! И никакого запаха нет.


– Сразу видно, что Вы – приезжий. В Неву же все говно сливают. Такие бесстрашные купальщики, как Вы, можете подцепить кишечные заболевания, сальмонеллез, даже холеру и брюшной тиф. Тем более что здесь ныряют всякие сомнительные товарищи – из Африки, из Средней Азии, например. Хрен его знает, какие болячки есть у них. Также можно заглотить какие-нибудь токсины, получить отравление, просидеть на унитазе остаток отпуска, чесаться всю оставшуюся жизнь…


– Послушать Вас, опасности могут подстерегать нас на каждом шагу. В кафе, магазине, на природе. То-то я смотрю Вы бледны, как поганка.


- Это цвет кожи русского человека, – встрепенулся Барбинягра. – Мне нечего стыдиться. Благородный белый цвет. А в Питере в последнее время развелось всяких черножопых тварей. Зайдешь в магазин – сидит за кассой. Ни бэ, ни мэ по-русски, ни считать не умеет. Откуда они только берутся, кто их нанимает? Как Нева загажена всякими отходами, так и весь Питер обосрали все эти чурки.


Ефрем Александрович плюнул прямо в реку и продолжил свое выступление.


– Вы приехали и уехали, а мы здесь всю жизнь живем. И нам обидно за великий город. Вы искупались, помыли свои яйца, поссали или даже посрали. Откуда мы знаем, что у Вас со здоровьем все в порядке? Ведь вот табличка висит: «Купание запрещено». А вы все лезете и лезете в воду, в наш Питер.


На бледном лице Барбинягры отразилось презрение. Он еще раз плюнул в реку и поковылял дальше вдоль берега своей Невы.

;

;