Интервью со счастливым человеком. Часть 1

На фотографии Майя Леонтьевна Носова, по профессии архитектор. 2019 год.

           «НУЖНО ЦЕНИТЬ КАЖДЫЙ МИГ, ПОДАРЕННЫЙ НАМ ЖИЗНЬЮ»

               Из серии ЖЗС - "Жизнь Замечательных Современников"
   
     Поговорить с умным, прожившим насыщенную, интересную жизнь человеком всегда интересно! Ещё интереснее рассказать о том поколении, чей труд стал частицей красоты окружающего мира. Эта цель и привела меня в Красную Поляну.

   Рождённые до или в годы Великой Отечественной войны, люди этого поколения, пережив вместе с Россией небывалые  испытания и трудности, не нажили богатства, "палат каменных" или дворцов на оффшорах - тем не менее, не сломленные ни болезнями, ни унынием, они могут дать прекрасный пример активности, стойкости и оптимизма тем, кто любит жаловаться!

              ИНТЕРВЬЮ СО СЧАСТЛИВЫМ ЧЕЛОВЕКОМ

       Многие в Красной Поляне и Адлере знают Бориса Борисовича Котлярова и Майю Леонтьевну Носову.  Более тридцати лет назад, по совету врачей, они приехали сюда из душного, жаркого Краснодара и, очарованные «райским чудом», «притянутые красотой», остались!  К сожалению, в нынешнем, 2019 году, Бориса Борисовича не стало. Меня встретила Майя Леонтьевна, провела в дом…

       Маленькая веранда, ставшая жилой комнатой очень скромного краснополянского  домика на склоне горы, похожа на кубрик корабля. Круглые и полукруглые окна выходят в сад, и летом подступающая прямо к стеклу листва колышется, как морские водоросли. В просветах мелькают голубые кусочки неба. 
 
       Этот уютный кубрик всегда собирал множество гостей: музыкантов и поэтов, лыжников и парапланеристов, любителей виндсёрфинга и странствий по горным неизведанным тропам…  Девятого  мая по зову сердца сюда  приходили и приходят друзья, чтобы под аккомпанемент гитары спеть песни о Великой Отечественной войне.
 
    Всем рады гостеприимные хозяева! В этой комнате почти всё, включая вещи, стены, потолок, а над ним и крыша, сделано руками хозяев. Крепкий, широкий топчан. Полки заставлены книгами, журналами, нотами. Гитара на стене. Отполированные деревянные декоративные тарелки. Вышитые салфетки. Красивое панно в русском стиле -  резьба по дереву.  Круглый большой абажур над столом, за которым мы сейчас сидим.

       Майя Леонтьевна в возрасте – но столько внутреннего благородства и достоинства в её облике, особенно  в ясно-голубых глазах, по-молодому зорких и цепких. Столько мудрости во взгляде и в свободно льющейся речи, говорит ли она о житейских делах, высоких технологиях, тайнах души или космоса!

    Я обратила внимание на то, как отвечает она на вопросы: быстро, но аргументированно и обстоятельно, твёрдо, но в то же время допуская несогласие оппонента.

     Мы общались почти четыре часа, и скучно не было ни одного мгновения. О чём бы я ни задавала вопрос, Майя подхватывала тему и продолжала её, приводя незнакомые интересные  факты.   Удивительно универсальные знания не могли не поразить меня, и я, будучи почти ровесницей, временами чувствовала себя её нерадивой ученицей.

     - Вы счастливый человек? – спрашиваю.
- Да, - отвечает она, ни минуты не сомневаясь.

      А ведь жизнь за её плечами не была ни лёгкой пушинкой, ни сладкой конфеткой.  Сложная жизнь вместе со всей страной…
 
    Родилась Майя Леонтьевна 1 мая (потому и назвали Майей) 1942 года  в селе Малые Копёны, Саратовской области.  Родители работали в колхозе. Через три месяца после её рождения умерла мама. Отец погиб на фронте.  Сироту взяли на воспитание дальние родственники, но у них самих была большая семья, а время  военное, голодное, кормить нечем…

      Удочерили девочку соседи, не имевшие детей. Приёмные родители  стали поистине родными. И в голосе Майи Леонтьевны чувствуется глубокая любовь и признательность: «Спасибо маме Марии Фёдоровне и папе Леонтию Павловичу Носовым!»
 
   Отец работал помощником машиниста на железной дороге. Только добро, любовь, заботу видела она по отношению к себе.

     Рано научилась читать.  Была в школе отличницей, пионерской и комсомольской активисткой. Поощряемая мамой, любила рукодельничать, рисовать, петь, выступала в школьном театре, организовала кукольный театр.   
 
    Окончив в 1959 году с Золотой медалью школу, поступила  в вечерний политехнический институт в Саратове и одновременно работала в конструкторском бюро завода, но после третьего курса не побоялась круто изменить жизнь. Бросив вуз, уехала в Москву – поступать в другой!

   1963-й год. Девушке – 21. Без родительской опеки, совершенно самостоятельно она успешно сдаёт экзамены и поступает  в знаменитый МАРХИ (Московский Архитектурный институт). Здание  в центре Москвы, на улице Жданова, где Кузнецкий мост.  Факультет градостроительства. Спрашиваю:

- Трудными ли были годы учёбы? Так далеко от родителей, без всяких знакомств…
       Я ожидала, что будут жалобы,  рассказ о трудностях, но в ответ...   восторженный возглас:

- Эти шесть лет учёбы – волшебная сказка!  На нашем курсе было 7 групп, 120 человек, в основном  девушки. Скучать некогда было. Кроме учёбы - практика: прикрепляли нас к работающим строительным бригадам. Полгода, то есть целый семестр, мы не учились, работали на стройках Москвы и даже получили  строительные специальности.

     Улыбаюсь и, не поверив, удивляюсь:
- Хрупкие девушки работали на стройках?!
- Да! - Майя тоже улыбается, но с гордостью. - В спецовках и робах, на верхотуре, на ветру и холоде.

- А общага? Маленькая стипендия? Загруженность черчением? Слышала об этом страшном для многих предмете!…

- Общага как общага: сначала жили в старых двухэтажных бараках, с печками, которые топились дровами и углём. Бараки стояли на проспекте Мира в Алексеевском студгородке, напротив знаменитой Мухинской скульптуры «Рабочий  и колхозница».  Небольшие комнатки. Общая кухня на этаже. Плита. Умывальная комната. Там и стирали, и мылись.  Жаль, тёплой воды не было.

    И вновь я не могу не удивляться:
- И вы не возмущались?

    Майя недоумевающе пожимает плечами:
-  Мы не были избалованы роскошью. Вся страна после войны преодолевала трудности, разве мы этого не понимали? Получала стипендию - 35 рублей да папа присылал 25.

- Хватало на жизнь?
         
- Хватало даже на развлечения и увлечения: на музеи, выставки, концерты, театры… За эти 6 лет, где успели, - побывали всюду.   Любимые актёры – Михаил Ульянов, Василий  Лановой, Юрий Яковлев, Юлия Борисова, Владимир Высоцкий, конечно! И к нам в гости, в институт, артисты приезжали, выступали Вишневская и Ростропович… Мне повезло: это были знаменитые 60-е годы, хрущёвская оттепель. А для меня, приехавшей из глубинки, – культурный ликбез!  Я была заядлой театралкой.  Посещала с подругами все новые спектакли, была в Большом театре.

- Комсомол сильно напрягал? Собрания всякие...       
 - Не напрягал, а помогал!!  Активно работали и Комсомол, и Профсоюз: защита студенческих интересов была не мифом, а реальностью. Выручала  дешёвая, но действительно хорошая студенческая столовая. Некоторым  выдавали бесплатные талоны на обед. Когда подруга заболела (признали туберкулёз), ей давали каждый год бесплатную путёвку в санаторий.  В те, то есть советские, годы о студенчестве государство заботилось гораздо больше, чем сейчас, – говорю это с полной уверенностью.

     Вздыхаю вместе с Майей Леонтьевной. У меня внук и внучка - студенты, и не понаслышке я знаю, каково сейчас учиться в вузе: уж больно родителям накладно, не каждый семейный бюджет выдержит...

- А драки, скандалы, пьянство – может, эти явления мешали учёбе?

       Майе Леонтьевне смешно:
- Никаких драк или скандалов не помню. Не было их!  Были, естественно, вечеринки  и выпивки, но в меру. Любовь была, а семейным парам после свадьбы профсоюз выделял отдельную комнату в общежитии. 

       И вновь не могу сдержать возгласа удивления, а Майя продолжает:
- На последних трёх курсах  переселили нас в новое, специально построенное  общежитие, на Ленинском проспекте.  Двенадцать  этажей!  Все мыслимые удобства быта – конечно, мы радовались!!

    Спрашиваю о любимых предметах.
- История искусств, архитектуры и градостроительства. Прекрасные лекции читали профессора-корифеи. Нравились  лекции по ландшафтной архитектуре! Мы ездили в старинные русские города: Владимир, Суздаль. Были не раз в Ленинграде.

- Экзамены сложными были?
- Одиннадцать предметов сдавали за семестр, не считая зачётов! Конечно, сложно! Мой курсовой проект на втором курсе получил высшую оценку.  Я спроектировала многоквартирный жилой дом с вертикальным озеленением. Сейчас это вошло уже  в строительную практику, а тогда было новинкой.  Между этажами создаётся особая «зелёная зона"...

- А по окончании? Как устраивались на работу?
- Очень даже просто – по распределению! На Доске объявлений появились списки городов, где требовалась наша специальность. Можно было выбрать. Архитекторов тогда было мало, Хрущёв извёл их – со своими «хрущёвками».

  - В Москве не хотели остаться?
- Ни в коем случае! Не люблю суету и суматоху. Я выбрала Краснодар. Тогда, в 1969-м, он был  тихим, провинциальным  городом. Меня принял Проектный институт -  «Краснодаргражданпроект», став на 17 лет родным домом. Я стала членом Союза архитекторов СССР. Мы работали по Кубани. Важнейшая, интереснейшая работа:  создавали градостроительные проекты. Были специальные нормативы, где какие объекты строить! Это сейчас в огромных жилых районах, случается, нет поблизости ни больницы, ни школы, ни детского сада. Тогда это было в принципе невозможно, потому что учитывалось всё. Ныне же почему-то   градостроительный закон не работает! А хаос начался в проклятые 90-е годы.

- Майя, вы жили во времена Хрущёва, провозгласившего, что советские люди будут жить при коммунизме. Как вам эта идея?

      Майя отвечает уверенно: 
- Идеи социализма и коммунизма и сейчас не убиты – только люди оказались к ней не готовы. Не хватило людской сознательности!

        Продолжение на http://www.proza.ru/2019/07/24/1587