Глава 2

Если в империи Дадаянов открытое проявление чувств жестоко каралось недолюбленной Эммой, то эпоха величавых гвардейцев ознаменовалась сильно ощутимой эротикой, переходящей в активные сексуальные отношения между сотрудниками. Сообразительные гвардейцы прекрасно понимали: можно недодать людям денег и премий, но в предвосхищении любви народ будет трудиться, да еще радоваться – и, что самое важное, подчиняться. Всех сотрудников без исключения тянуло на работу. В основе был интерес к коллегам, но, главное, гвардейцы всячески потворствовали полувозбужденному состоянию своих подчиненных. Амуры со стрелами весело порхали над нашими головами, склоненными над компьютерами. Сексуальное влечение развивалось и подогревалось многочисленными корпоративами, а пуще прочего – поездками за рубеж. О, с каким нетерпением мы ждали этих выездов, формальным поводом для которых служило мероприятие под названием «семинар»! Таких семинаров у нас было великое множество. Практически на все праздники ездили в подмосковные пансионаты, обязательно высокого уровня, ибо, по мудрому разумению наших властей, чувства сильнее и глубже раскрываются в люксовом сегменте. Для этого создавалась инициативная группа из особо продвинутых и знающих менеджеров в лице Розы, меня и Инги: нам поручали найти лучшие, самые дорогие заведения. Мы старались: еще бы, в числе желающих правильно провести week-end’ы был весь состав компании. Бронировали модные на тот период рестораны в самом сердце Москвы, в офисе раздавали ценные подарки, букеты цветов, находили гостиницы первой линии для выезда на море.
Новый год справляли ошеломляюще. Специально приглашенные анимационные организации развлекали нас как могли. Женщины готовились особенно тщательно – ведь теперь их красота не оставалась незамеченной. Парикмахеров, маникюрш и стилистов приглашали прямиком в офис компании. Работа наша строилась конвейерным образом, производственная цепочка состояла из множества звеньев. Поэтому, чтобы удовлетворить пожелания трудящихся и не затормозить рабочий процесс, нас обслуживали тут же, в офисе: мы по очереди бегали в специально отведенную стилистам комнату «на причесон». На новогодних вечеринках мы выплясывали и зажигали так, что иногда дело доходило до увечий. Очень уважаемая преклонного возраста начальница департамента по работе с клиентами под конец праздника, выходя из ресторана в сильном подпитии, рухнула головой в сугроб и на следующей день пришла на работу с синим лицом. Все с понимающим видом сочувствовали. Потерпевшая даже не пыталась скрыть свои синяки и отсидеться дома: ведь деньги ждать не любят – надо было приносить прибыль в компанию!.. Мужики также любили пошалить на праздниках и, под занавес имитируя зверей, на четвереньках расползались по залу ресторана.
Для того чтобы придать некий смысл и содержание нашим разгульным мероприятиям, решили проводить тематические корпоративы. Готовились серьезно, с привлечением столичных специалистов. Одна из тем была «Чикаго, начало века, из жизни гангстеров». Закупались игрушечные пистолеты и автоматы, черные цилиндры, для женщин – жемчужные нити, перья, сопутствующая атрибутика. Мы заявлялись одетыми в стиле ретро: с гигантскими розами в волосах, диадемами и в меховых накидках. Вовсю креативили на корпоративе под названием «Стиляги»: девочки накручивали на головах «бабетты», мальчики напяливали яркие или в горох галстуки. Музыканты играли музыку 60-х, мы – извивались в твисте. Надо сказать, что руководство тоже было не прочь порезвиться.
Как-то в здание, где отмечали очередной Новый год, приволокли живого коня, уж не помню по какому случаю. 8 марта баянист наяривал прямо в отделе плясовую для нас, девиц-менеджеров. Бывало, приходил настоящий батюшка в рясе – освящать святой водой наши рабочие места, ну и весь офис в целом.
Очень интересным и по-настоящему полезным было популярное в то время мероприятие под названием тимбилдинг. Смысл этого действа заключался в повышении эффективности организации – не осталась в стороне и наша компания. Где-нибудь на природе ограждали большую территорию, строили спортивные сооружения, придумывали разные задания. Надо было, например, пройтись по бревну или миновать какой-нибудь другой сложный, с преградами, участок. Перед выполнением заданий сотрудники разбивались на команды – суть тимбилдинга заключалась в том, чтобы поддерживать участников своей команды, состязаясь с другой такой же. При этом бок о бок соревновались и генеральный директор, и уборщица, и финансист, и водитель. На работе многие из этих людей не сталкивались друг с другом или не имели возможности плотно общаться в силу своего статуса. Теперь же компания превращалась в единое целое, где сотрудники совместно, без учета должностей и званий, действовали на результат. Таким образом нивелировался социальный контраст.
Конечно, на такой благодатной почве развивались служебные романы, образовывались пары. Свободные от семейных уз женились, играли свадьбы, рожали детей…Но имел место и адюльтер, тайная любовная связь. Вернее, для нас-то она была вполне явной. Во время поездок, при распределении номеров, влюбленные тут же производили рокировку, объединяясь в парочки. Резко разбогатевший финансовый директор без памяти влюбился в очень хорошенькую сотрудницу, занимавшую должность экономиста. От женатого сына начальника завхоза родила долгие годы мечтавшая о ребенке руководитель отдела по работе с агентствами; две юристки сохли по дизайнеру и третьему юристу… Одна из них родила чудесную девочку, одновременно похожую и на дизайнера, и на юриста. Руководство также не отставало – «мозг» компании Хладун умудрился два раза жениться и развестись, можно сказать, не выходя из офиса, выбирая в жены субтильных менеджеров-блондинок.
Отдел работы с клиентами, состоящий в основном из девочек, был самым уважаемым, миллионы зарабатывались именно ими. Нам разрешалось все или почти все. Костяк был отлично подобран: все замужем, с крепкими семьями, детьми, родственниками. Хохот, возгласы, анекдоты, которые мы травили между делом, особо отличали наш шумный отдел.
Среди всех особой резвостью и сообразительностью выделялась Роза. Передовик производства, она своим буйным нравом не давала покоя никому, начиная с руководства и заканчивая курьером. Очень бойкая, абсолютно лишенная комплексов, Роза как-то даже умудрилась помыть голову (не успев сделать этого дома) в ванной генерального. Иногда мы с ней тайком заскакивали на спецкухню Тепловизорова в голодные минуты трудовых будней, открывали огромный, набитый деликатесами холодильник, вытаскивали килограммовую банку с черной икрой, запускали в нее столовые ложки и проглатывали огромными порциями. Затем хихикали и выбегали, чтобы продолжить работу. Я любила сделать глоток душистого коллекционного коньяка, припрятанного в винном шкафчике… Конечно же, наш дорогой генеральный был в курсе этих шалостей. Будучи человеком мудрым и прозорливым, он обладал большим чувством юмора и ценил жизнь. Любил женщин, умел всем оказывать знаки внимания во время наших посиделок, отлично пел. Мы вообще любили всласть поорать попсовые песенки. Для этого по специальному распоряжению руководства приобрели караоке, и сотрудники горланили вовсю – особенно когда напивались на корпоративах. Популярной была народная «Вот кто-то с горочки спустился». Теперь дни рождения отмечали все трудящиеся нашего агентства; правда, директорат себя тоже не обижал. Столы накрывались в специально оборудованной столовой, угощение было очень вкусное и обильное! Мы делились на женскую и мужскую команды и пытались перепеть друг друга, тут же отплясывали – и ближе к ночи выползали ловить такси, красные, потные и довольные. Но на следующий день ровно в установленное время прибывали на работу, успев соскучиться друг по другу.
Говорят, счастье – это когда ты из дома хочешь на работу, а с работы хочешь домой. У нас было именно так. Согласно распоряжению руководства нам оборудовали уютную столовку, где мы дружно обедали, рассевшись вокруг стола с клеенкой в клеточку. Еду, доставляемую в офис, оплачивала компания. Наши клиенты частенько приносили подарочки в департамент: конфеты, вино, шампанское. Во время обеда мы обязательно распивали бутылочку: ведь алкоголь растворяется в женском организме в течение четырех часов, то есть до конца рабочего дня, поэтому можно было пить без риска! К тому времени машинами обзавелись практически все. Учрежденный нами же Комитет по культуре распития алкогольных напитков официально давал нам добро на пьянство. Зачастую раскрепостившиеся сотрудники проводили опросы, касающиеся сексуальных пристрастий: спишь ли ты под одним одеялом с супругом или как лучше спать – голой или в пижаме. Самой продвинутой оказалась бухгалтер со стажем, опытная Боброва, пережившая эпоху Дадаянов.
Часть клиентской базы составляли, так сказать, прямые заказчики, которые приходили просто с улицы; это были представители малого бизнеса. Ведь реклама – движущая сила торговли, в ней нуждались и мелкие предприятия – ателье, парикмахерские, кафе, всевозможные магазинчики… Крупные бренды-миллионщики шли через аккредитованные агентства. Боже, кто только не размещал свои объявления в метро на самых дорогих рекламоносителях – стикерах! Они присутствовали в каждом вагоне по всему метропоезду и практически на всех станциях линий метрополитена. За такое место дрались все. Из-за раздутых цен на этот кусок бумаги его называли «золотым» стикером. Бронировали места наперед, платили дороже. Высоко ценилось и размещение на центральных внутри кольцевых станциях: борьба шла за эскалаторные щиты и огромные пятиметровые лобовины на сводах переходов в метро. После определенных запретов в сфере outdoor-рекламы к нам потянулись рекламодатели, потерявшие возможность размещения на улицах…
Да и как иначе! Без рекламы жизнь прекращается. В нынешние дни, например, Фейсбук – и тот выстроен на главных принципах рекламы. В переводе с латыни слово reclamare означает «выкрикивать, откликаться, требовать». Исследования подтвердили: сокращение рекламного бюджета одного из самых раскрученных мировых брендов, а именно Coca-Cola, немедленно приводило к падению продаж даже такого, казалось бы, популярного напитка. Была у нас и социальная реклама, вполцены; бесплатно рекламировались известные деятели культуры (один из них, художник Ш., сильно испытывал наше терпение, из года в год добиваясь бесплатных акций). Мы пытались держать руку на пульсе – внедрять новые рекламоносители, что было чрезвычайно трудно. Метрополитен – объект стратегический, тут не разойдешься. Практически всегда нам отказывали в предложенной нами модернизации. Руководство стремилось изыскать все новые формы и площади под рекламоноситель: на полу, на стеклах, на потолках вагона, на ручках-держателях, огромных экранах… Беспроигрышный бизнес! Малые затраты – колоссальный выигрыш!
Ухватились за новые веяния – брендирование, оформление одним брендом всей станции или вагона.(Впервые с таким явлением я столкнулась в Австрии – увидела брендированную елочку. Вся она сверху донизу была украшена конфетами марки Mozart.) Договоров становилось все больше, мы сильно богатели. Участвовали в выставках. Появилась наша собственная бизнес-сувенирка. А еще шились платья и спецформа для участников эксповыставок. Как-то наш дизайнер приволок костюм велогонщика, и Роза, которой ничего не стоило скинуть с себя одежду, едва подвернется удобный случай,облачилась в сильно обтягивающие ее крутые бедра треники. Глянув в зеркало и вообразив себя Венерой в латексе, она решила разделить свою радость с Тепловизоровым. «Шефеньке покажу!» – завизжала Роза и бросилась по коридору в сторону кабинета, где в шикарных интерьерах, среди мягких диванов и кресел расположился наш уважающий роскошь генеральный… Я представила, как Роза фактически в нижнем белье прорывается через кордон охранников в приемную к генеральному. Пустившись вслед, я успела увидеть, как она влетает в кабинет Тепловизорова с радостными возгласами… Потрясенный внезапным появлением Розы, да еще в столь странном виде, тот вскочил, попятился назад и вжался в стенку. Взлохмаченную Розу в трениках кое-как вытащили из кабинета, между тем как она искренне возмущалась: почему генеральный не отпускает восторженных комплиментов в ее адрес?! Сердобольная секретарша поила испуганного Тепловизорова горячим чаем с медом, мы все давились от смеха.
У Розы были мечты – эффектное белье и большая грудь. Мечты должны сбываться, иначе зачем на свете белом живем?.. Черные кружевные трусики, украшенные жемчужиной на атласном бантике, были приобретены в подарок к ее дню рождения. Надо было как-то вручить их во время празднования за обильным столом, накрытым поэтому случаю… Устраивая банкет, каждый сотрудник старался перещеголять предыдущего. Розины посиделки отметились домашними соленьями, свежей зеленью, печеными овощами и шашлыками. В соседней комнате мы надули розовый шарик, натянули на него элегантные трусы и пытались передать подарок в руки непосредственного начальника Розы – Хладуна. Тот яростно отмахивался от фривольного арт-объекта… Едва получив презент, Роза срочно стащила трусы и спрятала в одном из ящиков рабочего стола. Позже они странным образом исчезли оттуда – как видно, среди нас окопался псих-рекламист.
Следующим не менее вожделенным подарком стал купленный в интим-магазине мужской детородный орган. Поскольку средств было выделено немного, мы выбрали самый дешевый вариант – из ядовито-желтой пластмассы, со швами и колпаком, изображающим початок кукурузы. Секс-игрушку подсунули Розе под подушку. В те дни мы отдыхали в Черногории, где проводился очередной семинар. Утром, проснувшись и нащупав рядом инородное тело, Роза радостно завопила и бросилась в столовую. Во время завтрака, абсолютно счастливая, она подсовывала каждому под нос кукурузу, эффектно срывая колпачок и обнажая игрушку. Весь коллектив громко гоготал, пугая отдыхающих иностранцев.
На пляже, купив купальник и снабдив лиф толстым слоем поролона для увеличения груди примерно на три размера, Роза резво плескалась в водах Средиземноморья,заигрывала с возрастными немцами, не зная ни слова на иностранном языке; затем, выйдя на берег, тихонько подкрадывалась к загорающему на солнце Тепловизорову и выжимала накопившуюся в поролоне струю холодной воды прямо на изнеженное нагретое тело нашего генерального. Тот отпрыгивал, народ на пляже веселился, не догадываясь, что это наш босс. Потом всех звали пить коктейли, которыми угощал он же, Теплый. Роза называла его по-разному: Шефенька, Теплый, иногда – просто и ясно: Котик. Ей наконец намекали, что не следовало бы так фамильярничать в отношении Самого; на два дня она умолкала, но потом без стеснения продолжала: на всех мероприятиях всегда садилась рядом с ним, плотно прижимаясь. Однажды мы с девочками решили закрепить за собой место рядом с шефом, заняв Розино; тогда она опустилась на колени, проползла под столом, и вскоре из-под стола рядом с директорским местом появилась ее кудрявая голова.
Зная беспокойный характер Розы (многие во время поездок отказывались жить с ней в одном номере), за всех отдувалась я. Как-то поздно вечером, изнуренная морем, танцами и тремя подряд бессонными ночами, я ввалилась в номер с сильным желанием выспаться и упала в кровать. Скоро приперлась Роза в приподнятом настроении, чем-то очень довольная. Встала у балконной двери, зажгла сигарету и, пытаясь втянуть меня в разговор, елейным голосом прожурчала: «Светик, а Светик…» Я лежала тихо, притворяясь глубоко спящей, понимая, что если пророню хоть слово или даже звук, то уж точно не засну и в эту ночь. Не получив ответа, Роза тут же сменила тон на угрожающий и прошипела прямо у меня над ухом: «Спишь, сука?»
…Розину деятельность надлежало освещать. На очередном корпоративном отдыхе я приступила к написанию эссе с элементами фантоэротики. Это неологизм, придуманный мною новый жанр – эротика, утяжеленная фантастикой.
После описания приключений, связанных с сексуальными достижениями Розы в космическом пространстве, муза моя застряла на том месте, где героиня теряет свои интимные органы. Я решила спуститься на пляж передохнуть. Там в окружении наших девиц восседал главный секс-символ компании, господин Г. Т. Виторган. Он полностью соответствовал своему званию – высокий, подтянутый, с прекрасной выправкой, зелеными глазами и неизменным загаром; носил дорогие перстни на ухоженных длинных пальцах… Наши девчонки что-то щебетали, не забыв при этом вовремя и выгодно выставить особо привлекательные части своего тела. Господин Виторган был старше среднего возраста, разведен, внимание столь многих женщин ему льстило; он поддерживал легкий светский разговор, был в новых ало-красных плавках и приподнятом настроении. Впрочем, настроение Г. Т. могло резко меняться. Он контролировал дисциплину внутри компании. Иногда его громогласный негодующий голос разрезал воздух в офисе, и все прятались по отделам; иногда же, будучи в лирическом расположении, Г. Т. брал гитару и пел романсы, не всегда попадая в ноты.
Мы симпатизировали друг другу и общались с подчеркнутой вежливостью. Увидев меня, Г. Т. спросил своим бархатным баритоном: «Светлана, чем вы озабочены?»
Человек он был творчески одаренный, и я коротко пересказала сюжет своего эссе. Объяснила, на каком пикантном месте забуксовало мое перо. Добавила, что после тщательных поисков потерянные части тела находят и привозят хозяйке. Однако на месте раскрылась пропажа: при доставке бесследно исчезли половина ягодицы и одна грудь.
Незамедлительно подхватив тему, Г. Т. предложил следующее развитие сюжета:
– Во время примерки Роза сталкивается с еще одной очевидной проблемой: органы оказываются не ее.
– Учитывая тягу нашей героини к извлечению прибыли во всех ситуациях и экономность, она все же оставляет органы себе, – съюморнула я. Виторган продолжил:
– Исходя из того что Роза являлась главной бизнес-единицей в компании, монтаж половых органов решили произвести за счет компании.
– Главный бухгалтер Боброва категорически против, – съязвила я, – из-за несоответствия размеров половых органов и тела Розы монтаж будет сопряжен с очевидными трудностями, что приведет к значительному повышению стоимости установки.
К концу нашего абсурдного диалога мы громко хохотали. Обладая широкой натурой и здоровым пофигизмом, громче всех ржала сама героиня. Выпив холодного джина с тоником, мы разошлись; вечером нас ожидала farewell party прямо на берегу Средиземного моря, с салютом и танцами под небом…

* * *

Ранним утром к нам номер постучались, Роза побежала открывать дверь. Выглянув из душа, я увидела два огромных букета, составленные из диковинных цветов. Букеты принес работник отеля. Спросонья ничего не понимая, стала искать визитку, спрятанную среди цветов, надеясь на тайного импортного воздыхателя. Ничего не обнаружив, мы вышли из номера. Розочка, несмотря на ранний час, билась во все двери с воплями: «Тань, Валь, Людк!», чтобы похвастаться сюрпризом. Девочки одна за другой выходили из своих номеров… и все с такими же чудесными букетами!
Цветы везли на самолете до дома, торжественно и гордо. Прошло много лет, но до сих пор тайна этого сюрприза, преподнесенного женщинам компании, не раскрыта.
По возвращении домой нас ждали плохие новости: согласно указу городских властей, полностью запрещалась реклама табака и алкоголя, за исключением пива и некоторых сортов вин. Это означало резкое сокращение прибыли. Вдогонку пришла другая печальная весть: умер Сергеич; выйдя из тюрьмы, он прожил всего несколько месяцев. Последнее желание «серого кардинала» – быть похороненным на территории известного монастыря, которому он переводил большие пожертвования – осталось неисполненным.
Однако стремление жить и работать хорошо и интересно на рекламном рынке не угасало. Среди сотрудников обозначились талантливые поэты, певцы и актеры. Развивалась и процветала художественная самодеятельность, опирающаяся на внутренние резервы. Поэт-кадровик, колоритный Виталий, издавал за счет компании второй том своей поэтической антологии; в некоторых эпиграммах он превосходил и Гафта. За небольшой период времени были написаны сценарии и музыкальное сопровождение к нескольким новаторским, отличающимся высокохудожественной значимостью спектаклям. Последние исполнялись исключительно силами сотрудников компании и по своей популярности, темпераментности и душевной отдаче могли конкурировать с репертуарными спектаклями многих столичных и периферийных театров. Все создавалось собственными руками и на рабочих местах, в течение коротких перерывов в работе.
Начинали мы с небольших сценок. Первым опытом в этом направлении был незабываемый цыганский хор, исполнивший в день рождения Тепловизорова заздравную. Мы выглядели очень живописно в ярких шалях и длинных цветастых юбках, выступая под аккомпанемент гитариста-финансиста. После премьеры шеф с нескрываемым восторгом выставил нашей труппе ящик холодного шампанского.
В дальнейшем сюжеты постановок стали усложняться. К юбилею главного сыграли пьесу-сказку о принце, который борется со злыми силами и добивается освобождения заключенных в темнице девиц – то есть нас, менеджеров. В нашем случае «злыми силами» являлись представители антимонопольного комитета, которые бесконечно выискивали проколы в нашей деятельности и нарушения закона «О рекламе» в размещаемой нами продукции. Ловили ненадлежащую рекламу, требовали объяснений и выплаты штрафов. Главный юрист по фамилии Фитра покрывалась кровавыми пятнами, строчила письма-разъяснения, и на некоторое время «темные силы» успокаивались.
Мы шили костюмы и мастерили декорации из подручных материалов – остатков рекламных постеров и баннеров, добывали минусовку, записывали на микрофон голоса за кадром, врываясь к руководству с аппаратурой… Те послушно подыгрывали нам. Создавали колоритные образы на тему реалий нашей работы, например: «Розка-аппликация, ходит в колготках “Грация”» (Роза, облепленная липкой аппликацией – постерами из вагонов, с песенкой выскакивала на сцену). Представительная Таня олицетворяла самые большие рекламоносители – лобовины, девушка «Бронь не тронь!» – борьбу за самые лучшие, приметные рекламные места на размещение продукции, менеджер в костюме из картона изображала наружные рекламно-информационные установки, находящиеся в метро рядом с входом/выходом. С врагом, трехглавым драконом в железных касках (эту сложносоставную роль исполняли кадровик – бывший отставной военный, курьер и единственный парень-менеджер), сражался сам Шеф, вооруженный водным пистолетом и шашкой: под музыку Чайковского он героически рвался в бой, побеждал и падал к нашим ногам.
Очень поучительной и познавательной была пьеса, описывающая жизнь и деятельность нашего «мозга» Хладуна, его победный путь в рекламном мире. Спектакль рассказывал, как юный отличник – будущий миллионер и послушный внук своей любимой бабушки достигает вершин в карьере, получая в финале премию «Оскар». Бабушку блестяще сыграла начальник программного обеспечения – грим, состаривший ее, специальные хлебные мякиши за щекой, потертая шляпка, драповое пальто неопределенного цвета создавали неповторимый колорит. Я, не пожалев себя, выкрасила лицо в черный цвет, изображая Кондолизу Райс, которая почему-то пришла поздравить с днем рождения одного из наших руководителей.
Выигрышные роли расхватывались сразу, но Розита единственная, как истинная звезда, не боялась выглядеть некрасивой, безумной и дикой.
Сказка «Тысяча и одна ночь» была одной из самых дорогих постановок – к ней были заказаны восточные костюмы для Шехерезады, для наложниц из султанского гарема и для самого султана. Его роль исполнял Тепловизоров; в бархатном вишневом халате и чалме он сидел на шелковых подушках, куда ему подносили дорогие яства. Девочки-менеджеры достойно исполнили танец живота, некоторые особо прыткие влезли на подоконник. Сценография потрясала красочностью и восточным колоритом. Руководитель пресс-службы офиса, представительского вида Н. Козлова, очень успешная на театральном поприще, осуществила печать афиш, билетов и программок. В дальнейшем она организовала фотосессию всего штата в образе древних божеств и издание памятного альбома… Иными словами, все было всерьез, по-настоящему!
И все-таки вершиной нашей самодеятельности стала постановка под названием «Золотая рыбка» – праздник ко Дню защитника Отечества, посвященный нашим дорогим мужчинам. Сначала мы выяснили, какой подарок каждый из них мечтал бы получить. Затем приступили к реализации проекта «Исполнение желаний – золотая рыбка», устроив «мозговой штурм» среди креативной группы. Что творилось в головах наших мужчин, когда они рассказывали о своих мечтах, трудно понять… Кактусы, презервативы, танец гопак, пляж, массаж – все это нам потребовалось включить в сценарий! Морской берег, курортный антураж, танцы, дипломированный врач-массажист – на сцене было представлено все или почти все из заявленного. Под конец я в костюме рыбки растянулась на огромном синем полотнище, изображающем море, и пропела, обращаясь в сторону директората: «Чего тебе надобно, старче?!» Нас ожидал шквал аплодисментов.
На следующий день на рекламных постерах, распечатанных огромным тиражом и предназначенных для размещения в кратчайшие сроки, был замечен запрещенный знак. Пропускать такое нельзя было – закон о рекламе не разрешал. Тираж исчислялся тысячами, перепечатывать постеры не представлялось возможным из-за сроков и затрат. Весь тираж мы перетащили в большой зал, сели в круг и дружно стали стирать запретное изображение, одновременно заклеивая его картинкой с лохматой собачкой, а попутно с отвращением вдыхая вредоносные запахи, исходившие от свеженапечатанных плакатов… Разглядывая постеры, пассажиры вряд ли догадывались об этом титаническом труде, длившемся до полуночи. Кто, в сущности, задумывается над тем, что за каждым рекламным постером и клипом стоит целая команда людей, которая придумала идею, воплощенную в зрительных образах или звуковом формате, и подобрала оригинальный слоган с одной лишь целью – заставить покупателя из множества предложенных товаров и услуг выбрать именно этот!

* * *

Наша компания, согласно исследованиям, на пике своей деятельности вышла на высокие показатели, которые могли быть сопоставимы с мировыми достижениями. Мы не представляли жизни вне работы. Реклама звала, предлагала, требовала и осваивала все новые пространства и аудитории, всеми возможными и невозможными путями просачиваясь в окружающую среду, обретая диковинные формы и средства выражения. Заманчивый мир креативного бизнеса привлекал многих желающих. Покуда в верхних эшелонах власти происходили изменения, ожидались обновления и в рекламном мире – ведь сам великий Стив Джобс в своей прощальной речи говорит о необходимости расставания со старым для того, чтобы появилось новое.
Между тем подходил к концу срок нашего договора на право размещения рекламы. Новые операторы стояли на старте с целью захвата заманчивого бизнеса. Был объявлен конкурс среди желающих обладать нашими правами. В воздухе запахло переменами…
Не ждите развязок, концовок трагических или счастливых. Наша империя была в определенной мере развращена быстротой получения огромных денег – она рухнула перед серьезными испытаниями, наступившими в период смены власти в Москве. Руководство понимало, что извлекать баснословную прибыль станет просто невозможно. Работать же, рассчитывая на умеренные доходы, оно не собиралось. Верхушка была перенасыщена финансово. А мы? А мы надеялись и верили, даже на миг не представляя, что все наше прошлое и настоящее разрушится за несколько дней решением не известных нам людей…
Пришедшая на смену нашей новая организация, к сожалению, не обладала ни соответствующим опытом, ни достойными людскими ресурсами. Никаких подвижек и улучшений с ее появлением не наметилось. Скорее всего, в новой компании не было той волшебной атмосферы любви и желания, которой отличалась наша… Может, не всегда новое лучше старого?

* * *

Недавно я проезжала мимо нашего бывшего офиса, посмотрела на непримечательное с виду здание, заглянула в окна – так, ничего особенного. Тишина. Подумала: неужели здесь все и проходило – клокотала жизнь, бились сердца, разворачивались жаркие споры и кипела работа?
Я думаю, что каждый бывший сотрудник нашей компании лелеет тайную мечту о ее возрождении и строит планы на тот день, когда, вновь собравшись вместе, мы начнем работать в порыве рекламной лихорадки – ведь мы так любили друг друга.