Тщикское

     Однажды папа Жени скомандовал:

- Собирайтесь! Поедем туда, где прошло моё детство!

Женечка с Ирусей принялись укладывать игрушки в чемодан с дырочками, в котором надеялись привезти щенка с Украины, потом решили везти его пустым - авось понадобится. Родина оказалась совсем рядом, в Адыгее. В путешествие взяли общую любимицу - немецкую овчарку Эльбу. Приехали ранним утром. Девочки ахнули: перед ними плескалось Кубанское море, пусть и не настоящее.

   Из близких здесь остались папины двоюродные бабушки. Одной из них перевалило за сто лет. Она жила у чужих людей, купивших её усадьбу, в своей мазанке. Дети хозяев похвастались Женьке, что воруют деньги у старухи:

- Всё равно не заметит! Она недавно ослепла. Да и зачем они ей?

Зашли в хату. Под образами в полутьме на лавочке, застеленной серым рядном, сидела прабабушка Мария.

- Миша!
- Узнали? Сколько лет пролетело...

Старушка обернулась и посмотрела сквозь всех голубыми, как у Жениного отца, глазами, только чуть выцветшими. Рядом с ней крутилось веретено, за которым охотился полосатый котёнок. Мария, не вынимая прялки из рук, продолжала беседу:

- Как там Федосья? Здорова? Померла твоя бабка Арина, когда в армии служил. Не пожила в новых хоромах, что вы с батькой поставили. Да и тебе не удалось. Папка с мамкой к твоему брательнику подались, и ты туда же...

Она повернулась к тому месту, где висела икона с лампадкой и быстро перекрестилась.

-  Мама твоя Феня сроду была неверующей. Не дала тебя покрестить. Помнишь, как сбежал от попа?
- Помню-помню. Баба Арина меня потом анчихристом обзывала. Мне года четыре было. Тогда и курить научился. С голодухи. Одна макуха, да табак. У нас его много в колхозе сажали. Как в церковь нас водили не забуду. Я сеструху Райку в бок ущипну, она в рёв, нас батюшка со службы - вон. А у бабки лозина наготове... Крепко мне доставалось. Да и было за что.
- Настырный, весь в Феньку, её порода.

Напоследок Мария спросила:

- На гармошке-то играешь? Ладно у тебя выходило.
- Играю.

     После семейство Поповых отправилось к другой бабушке Акулине. Ей стукнуло за восемьдесят лет, но выглядела она гораздо моложе. Сестричек поразило то, как бабуля, закинув на плечи мешок с луком, отправлялась на рынок, где торговала овощами, выращенными на своих грядках. Рядом с огородами громоздились скифские курганы, в их раскопках отец сестёр принимал непосредственное участие, это было увлечением всех мальчишек в округе. Находки хранились в Эрмитаже. Маленький Мишка нашёл меч, несколько сосудов, один горшок из бронзы оставили для хозяйства - мать держала в нём масло, монеты, часть сбруи и другие артефакты. Казачьи станицы мирно уживались с черкесскими аулами, издревле населявшие эти земли. Отец рассказывал об их гордых нравах и обычаях. В бабушкином домике целую комнату занимало лимонное дерево, его корни уходили глубоко в пол, а крона упиралась в потолок. Своим видом благоухающий цитрус напоминал рождественскую ёлку, увешанную блестящими жёлтыми шарами.

     Родители с детьми бродили по тенистым улицам, заросшим фруктовыми деревьями и виноградниками, по парку, посетили краеведческий музей. Отец навестил старых друзей.

     На берегу водохранилища, по старинке называемого Тщикским, Женька с сестрёнкой набрали много ракушек. Так они называли створки перловицы обыкновенной. Моллюски развелись здесь в огромном количестве. Чемоданчик пригодился.