Кому в России бесплатно достается красная рыба?

  Об этой проблеме многое говорят, многие пишут и почти все знают. Просто хочу поведать о ней, как некогда участник подобного безобразия. Сразу скажу, что и себя считаю виновным в том, что сейчас происходит и происходило на Камчатке в частности. А именно, почему в одной из самых богатых стран промысловой рыбой, она считается деликатесом, а ее икра не всем доступной.

  Первый раз я попал на Камчатку в начале девяностых. Поехал со студенческим отрядом, чтобы заработать. Не прошло двух недель, как я вернулся из армии и снова покинул родной дом. Погнался не только за романтикой, но и за длинным рублем.

  Тогда еще работали рыбоконсервные заводы, построенные еще при Советском Союзе, но уже был заметен закат этой отрасли ввиду известных причин. Не буду задерживаться на работе со студентами, а сразу перейду к конечной стадии своей командировки.

  Когда весь основной состав отряда вернулся домой мне и нескольким моим товарищам посчастливилось остаться еще на некоторое время, а именно на добычу и переработку красной икры. Вот тогда-то я и увидел всю изнанку этого бизнеса. Тогда он еще был полукустарным, позже он вырос в более масштабный, когда я вернулся на Камчатку с этой же целью уже в двухтысячные, о чем я расскажу ниже.
Дело в том, что работали только с икрой. Вся рыба, вылавливаемая в реках, где она шла на нерест, просто оставалась выпотрошенная в тундре гнить, на корм медведям и чайкам. Сетями перегораживали небольшие речки, подтаскивали к берегу бурлящий поток красной рыбы и грузили в телегу трактора. При погрузке самцы отправлялись обратно в воду — брали только самок. Когда рыба уже начинала переваливаться за борта, транспорт направлялся в поселок к икорному цеху. По пути ее потрошили, стыки икры складывали в отдельную емкость, а сами туши бесценной лососи летели за борт. К прибытию нужно было избавиться ото всей рыбы. Все делалось скрытно — ночью.

  В цехе икра перерабатывалась и помещалась в холодные помещения, ожидая отправки на продажу.

  Но тогда этим занимались отдельные предприниматели из нескольких человек. Хоть их было не мало на полуострове и они приносили ущерб природе, пытаясь заработать на зиму, когда с работой не так легко, как летом и осенью в нерест, но, все же не в таких огромных масштабах, как это делается в настоящее время.

  Тогда они сдавали икру перекупщикам и до материка она доходила не в таких больших количествах и оседала по большей части не в магазинах, торговых базах, а непосредственно у потребителя, поскольку продавалась без соответствующих документов и сертификатов. Ведь чтобы продать определенное количество икры, нужен соответствующий лимит на вылов лосося, откуда рассчитывается выход деликатеса с каждой тонны рыбы. Поэтому и хитрили: вырабатывали лимит, а остальное за борт — лишняя икра не учитывалась.

  Сейчас же подобное браконьерство превратилось в крупный бизнес. В настоящий момент завод, на котором я работал в начале девяностых, уже не принадлежит ни государству, ни рыбному хозяйству, ни какому-нибудь местному сообществу, а бизнесмену из европейской части материка. И дело он поставил на куда еще больший поток.

  Если раньше на заводе рыба перерабатывалась: замораживалась, засаливалась, закатывалась в консервы, а икра от нее шла на рынок исходя из выловленного лимита - то сейчас этот лимит за пару недель забивается в холодильники, а остальное время уходит на добычу икры. Естественно, чтобы не показать перерасход лимита, весь лишний лосось остается гнить в тундре. Икра дороже и компактнее,  ее проще спрятать и вывезти. А скрывалась она в подвалах заброшенных домов, дабы рыбнадзор не смог обнаружить. Вывозилась на материк проходящими судами, с которыми, видимо, была предварительная договоренность.

  За одну путину мы умудрялись сделать целый вагон икры, если собрать ее в одном месте. Это, по меньшей мере, шестьдесят с лишним тонн! Нет желания подсчитывать — сколько это стоит, итак ясно, что сумма не маленькая, несмотря на расходы по оплате труда , обслуживания, закупки техники и оборудования.

  Но страшно не это. Страшно от того, когда представишь, что подобное происходит по всему полуострову и на Сахалине, и на Курилах в местах захода лососевых в реки для нереста. Масштаб впечатляет и пугает.

  Вот и выходит, что красная рыба у нас в стране бесплатно достается только медведям.

  Выводы по поводу изложенного предоставляю сделать читателю. Из выше сказанного многое становится ясным. И дело не в том, что некоторые, в том числе и я когда-то, не задумываемся о содеянном, не каемся и, предоставь нам еще одну возможность заработать таким образом, не откажемся. Мы так устроены. На кухне ругаем, а сами не прочь. Проблема в наших головах, в частности в моей. И как начать думать и действовать иначе, ума не приложу — честно!