Сочинитель

                ВЛАДИМИР ВЛЫДЫКИН

                СОЧИНИТЕЛЬ
                рассказ

 У Локоткова смуглое холодное лицо, тёмные маленькие глаза фосфорически и нервозно поблескивали, несколько крючковатый нос. А по обе его стороны, возле широких ноздрей, пролегали глубокие морщины, тонкие резкие губы, идущий от них клинышком подбородок. Но примечательно то, что спереди во всю ширину черепа сияла обширная залысина, только мохнатые брови ещё говорили об оставшемся растительном украшении. Локотков был выше среднего роста и служил в одном управлении заурядным чиновником. Но к пятидесяти годам к нему вдруг явилась идея занять кресло нынешнего шефа.
Начальнику управления Beрзилову оставалось дотянуть год до выхода на заслуженный отдых. Хотя он по-прежнему был весьма бодр и здоров. Одутловатое лицо, большие грозные глуповатые глаза, синий нос, большой рот, гармонировавший с его внушительным ростом.
С Локотковым Верзилов умеренно ладил и не гнушался выслушивать его подобострастные советы, на которые подчинённый пускался в последнее время довольно часто. Ведь раньше Локоткова Верзилов не причислял к своему окружению, а теперь он вошел в число первых. И отирался возле Верзилова больше всех вездесущий Локотков подбрасывавший шефу о его окруженцах самую разную порочащую их информацию, и, конечно, для Верзилова в этом отношении Локотков оказался ценной находкой, и благодаря тому  начальник уже знал многих  претендентов на свое место. Вдобавок Верзилов искусно распустил о себе слух, что будто бы он уже не чает как уйти на пенсию.
А тут еще стал вхож к начальнику тоже чаще обычного до этого неприметный и скромный Шитков, который в отличие от Локоткова помимо служебных бесед дальше не шел.
Если раньше Локоткова многие воспринимали невсерьез, даже иногда над ним посмеивались, как над шутом, то теперь всё реже вступали с ним в разговоры. А когда приходилось, то заговаривали льстиво. При этом вовсю стараясь перед ним нахваливать радеющего об интересах коллектива шефа...
Локоткову как будто того и надо было, он уловил, что стал внушать коллегам безотчётный страх. И еще усердней прежнего перед Верзиловым раскручи¬вал свои замыслы, куда первостатейно входил и Щитков, пользовавшийся всё большей благосклонностью у начальника. И вот как раз этот феномен Локоткова настораживал, дескать, не преемника ли Верзилов присматривает на своё место в Шиткове?
И вот начальник выслушал очередной поклёп на Шиткова, посмотрел на Локоткова внимательно, точно говорил, не спятил ли ты, браток?  Однако кому льстивые речи не вскружат голову? А Верзилов со временем стал терять прирожденную трезвость ума, попав на  уловку хитрого подчиненного. Как же так, столько лет проработать с людьми и не знать их подноготной, и вообще, на что они способны?
– Так ты и впрямь считаешь Шиткова, этого исполнителя всех моих распоряжений себе на уме?
– А как вы думали, Станислав Ерофеевич, напрасно сомневаетесь в моих способностях вычислять, кто на что горазд! – деланно засмеялся Локотков. – Вы только подумайте, времена наметились не в нашу пользу. Поэтому он наверняка на кого-то служит и в газетку не зря пописывает статейки под вымышленным именем.
– Очень занятно, но что-то я до сих по за ним сочинитель¬ского дара не замечал, – подумав, протянул удивлённо Верзилов. – Да, погоди, как это ты не такой уж прыткий, как он, а вот учуял, ловко так раскусил его, шельмеца? – иронично усмехнулся и будто всё ещё не веря Локоткову.
– Однажды захожу к нему без стука в кабинет, а он как на горячих углях, одну руку сунул в стол, видно, свой опус прятал. А на лице страх и смятение... Ах, подлюка, значит, строчит на честных людей, ах, гад, может, не только в газету...
– Послушай Локотков, – пожал начальник недоумённо плечами, – что это ты, братец, такой сверх мери подозрительный? – вздохнул разочарованно Beрзилов. Хотя не преминул про себя подумать, что, гласность сейчас породила на свет столько сочините-лей, марателей нашей действительности, что самих читателей стало намного меньше?
– Значит, вы мне не верите, усмехался Локотков, при этом наклонясь к начальнику, словно собираясь залезть тому в душу.
А у самого в глазах так и вспыхивал острый блеск готовый на любую ложь и такие же поганые устремления. Но как при этом остаться хорошим?
– Вот что, Локотков, успокойся, не могу понять, куда ты клонишъ? Тогда лучше мне поясни, голубчик, что же в тех статейках крамольного против меня, хоть одну принеси, чёрт возьми?! Как же я к Шиткову с голыми руками подойду? – с напускной иронией сказал Верзилов.
– Очень просто, берите любой пример… В одной статье говорится о перетряхивании вами нашего аппарата управления. Ведь это позволяет заменить настоящее положение вещей вымышлен¬ными, что же вы не знаете этих рифмоплётов всяких басен?
– Ну так ты, чем такой вздор молоть, ступай и без газеты не приходи...
– Да, вы думаете так легко ворошить все подшивки? Я в библиотеку нарочно заглянул, там многие номера выдраны. Наверно, Щитков сам постарался, чтобы мы его не уличили...
– Ну, полно тебе бред нести! Ступай, да без статьи не являй¬ся, а то получается чертовщина, братец. Не узнаю тебя, Локотков, кстати, давно хочу тебе сказать, раньше ты врал, да меньше.
 – Я же говорю, Станислав Ерофеевич, времена меняются, а мы с вами остаёмся неизменными, верными старым идеалам, а  Шиткову, нюхом чую, это не по нутру, что идём не со всеми в ногу...
– Ладно, будет тебе, уходи Локотков! Я меняю отношение к людям, когда мне докажут, что чёрное действительно чёрное...
И только Локотвов удалился, как Верзилов нажал кнопку селектора и потребовал к себе Шиткова.
Когда тот незамедлительно вошёл в просторный кабинет, Верзилов мгновенно окинул щуплую, высокую фигуру подчинённого в скромном сером костюме. Его узкое лица, с впалыми щека¬ми и гладко зачёсанными русыми волосами на пробор, выражало крайнюю усталость. И Верзилов про себя усомнился, что этот истощённый болезнью человек мог вести  закулисную игру против него.
– Ну, голубчик, присаживайся, – Шитков внимательно поглядел на шефа и медленно опустился на стул. – Вот хочу у тебя спросить, – нехотя начал Верзилов. – Говорят, ты пишешь статьи в газеты, дал бы почитать, как старому товарищу?
– Да господь с вами, Станислав Ерофеевич, никогда этим не баловался, а вот решать кроссворды люблю, – почти взмолился тот, округлив  глаза, с застывшим в них испугом.
Верзилов вдруг прищурил глаза и громко засмеялся. А потом яростно посмотрел на растерянного Шиткова. И это как раз и показалось начальнику в его поведении подозрительным.
– Кроссворды, говоришь, а что ты о своём увлечении раньше молчал? Небось, сбиваешь меня с пути, а, Шитков? Ты лучше околесицу не выдумывай, а выкладывай о своём увлечении. Понимаешь, старина, люблю увлечённых людей!
– Так мне, по существу, нечего вам сказать...
– А ты, однако, не так прост, как мне казался, – у Верзилова озорно засверкали глаза, выражавшие наигранный восторг. –Думаешь, за правду стану ругать? Наоборот, я начинаю тобой гор¬диться!
– Да ей-богу, какой из меня журналист. Вы, право, обижаете.      
– Ну, допустим, тогда мне скажи вот о чём... – Верзилов уставился на стушевавшегося Шиткова. – Скоро мне на пенсию, это ты знаешь, хотел бы на прощанье узнать о своих промашках в руководстве, чтобы исправиться и уйти достойио. Кстати, недавно тут Локотков мне признавался, что я совсем упустил из виду своих подчинённных. Поправь меня и тебе буду премно¬го благодарен.
Щитков взирал на Beрзилова, как обыватель на инопланетянина, ибо он совершенно не понимал, шутит тот над ним или серъёзно сбрендил.
– Эх, была не была! – вдруг неожиданно для себя воскликнул Шитков. – Меня
весьма смущает ваше предвзятое ко мне отношение, – брякнул с выдохом подчинённый, заморгав часто ресницами, видно, нелегко ему дался этот выпад.
– На что это ты, голубчик, намекаешь? – сцепив на округлом животе руки, исподлобья глянул на Шитова шеф.
– Видите ли, я не только не писал статьи, я их даже не читаю...
– Охотно верю! – воскликнул шеф. – А не потому ли, что окаянная твоя душа, сам их сочиняешь!
– Не знаю, кто из нас больше сочиняет разных небылиц, – обиделся Шитков, опустив голову.
 – Вот это, пожалуй, ближе к истине. Ох, и ловок же ты, изворотлив, как дьявол, не ухватишь, а казался таким простаком, – Верзилов смотрел испытывающим взглядом. – Ага, значит, всё-таки имеешь грешок. Кого же избираешь мишенью для своего пера? Хорош таиться, тебе уже пора  нам сознаваться, голубчик…
Щитков в полном изумлении уставился на Верзилова и всё никак не мог взять в толк, что за наваждение, рассудительный начальник, а сейчас впал в сущий бред? И он сам даже стал припоминать; не написал ли он и в самом деле некую статью, помимо служебных записок? Или это ему всего лишь приснилось?
– Мне, собственно, не в чем признаваться. В таком случае лучше уволиться, – грустно, не глядя на шефа, промямлил подчинённый.
– Да? И куда направишь свои стопы, голубчик? – мягко опросил Верзилов, сощуривая глаза.
– Пока не знаю, но выход найду по  обстоятельствам! – смело изрёк тот.
–  Э, братец, теперь до своего ухода не отпущу, а то совсем нас грязью забросаешь. Не выйдет, голубчик, несмотря на предоставленную таким, как ты, гласность, и сурово погрозил пальцем. – Не понимаю, зачем из меня вам делать комика, посмешище…
– Во! Какое словцо ты смастерил, а говоришь, не пишешь.
– Да, но отныне попробую... Вы меня к тому сами подталкиваете, теперь нет другого выхода.
– Эх, ловкий ты, парень, но не выкрутился, сознался-таки! Тогда о ком будет новый твой опус?
 – Да, само напрашивается о том, как вы меня сочинителем сделали, как до неузнаваемости затуркали, что теперь сам себя не узнаю. Только от важных дел зря оторвали. Ну, теперь держи¬тесь, Станислав Ерофеевич, возьмусь я за вас крепко?!
– Однако Локотков, как в воду глядел, высчитал тебя точно, хотя такой же подлец, как и ты! – вдруг воскликнул Верзилов затуманенным взором от нахлынувшей ярости, хлопнув по столу ла¬донью, как пушечным ядром. – Вон пошёл, мерзавец!
– Спасибо, что на обидчика указали, – деланно поклонился Щитков, растянув лицо в дьявольской улыбке. И был таков.
Когда Верзилов успокоился, на него снизошло блаженное довольство, что так ловко натравил сочинителя на Локоткова, при этом злорадно прищуривая глаза, проговорил: «Обоих выродков к ногтю, я им дам моей власти»!..
    
1993 г