Истории моей бабушки 2. Все от нервов

    Как-то у нас зашел разговор о сложном устройстве психики человека. И тут бабушка сказала, что на живом примере убедилась в большом значении переключения мышления. Она поведала удивительную историю, случившуюся в семье наших близких.
    – Произошло это с одной из моих кузин, - начала бабушка, - тебе ведь известно, что у меня их несчетное множество. Зоя была дочерью одной из пяти сестер моей мамы, твоей прабабушки. Все мои тети были весьма плодовиты, как потом и их дети... Так, другая моя кузина, Маша, родила ни много ни мало, а девятнадцать детей! Одного она приспала. Положила младенца рядом с собой в постель, и так крепко заснула, уставшая, что не почувствовала, как навалилась на дитя своим грузным телом...
    В том нет ничего удивительного — усталая она была всегда. Жили они в районе, имели свою мельницу. Муж молол, Маша вела бухгалтерию и бесконечно рожала. Все хозяйство было на ее плечах. В русской печи стояли ведерные чаны и огромные глиняные горшки, в которых томилась пища, а она, бедная, орудовала ухватами. Ведь надо было наготовить на целую ораву детей, себя, мужа и двух работников. Когда она возилась на кухне, рядом лежало множество перевернутых табуреток с обтянутыми веревкой ножками. В этих манежиках сидели, стояли и орали ее младшенькие. Средние боролись, баловались, играли в доме или во дворе, забавляя себя разными придуманными ими играми. Самые старшие дети учились в городе.
    Бог послал Маше только четырех девочек, остальные получились мальчишками.
    Когда случилось несчастье с младенцем, две старшие дочери были уже замужем, имели детей и тоже жили в городе, а Машин первенец, которому шел двадцать шестой год, сам готовился стать отцом.
    Гибель младенца так повлияла на кузину, что родные стали бояться за ее психику, хотя до этого всегда удивлялись железным нервам Маши, недоумевая, откуда берется у нее столько сил и терпения? До того веселая, никогда не унывавшая, везде поспевавшая, и на все, и прежде всего на себя, смотревшая с юмором, она теперь стала бессловесной, словно ее подменили, полная тоски. Казалось, несчастная мать сходит с ума... И немудрено — такое пережить!
    Ей тогда было сорок четыре, и, вполне естественно, что после этого страшного случая все были уверены, что ею будет поставлена точка в деторождении. Ан нет! Однажды до нас дошла весть — Маша опять ждет ребенка.
    И теперь ее стало не узнать! Маша вся просто светилась в ожидании прибавления в семействе. В сорок шесть она благополучно родила мальчишку.
    До наших дней дожили одиннадцать ее детей. Трое умерли от испанки уже достаточно большими, старший погиб в гражданскую, а еще трое - на отечественной войне.
    Последние свои годы Мария жила в Киеве у младшей дочери, и все печалилась, что никак не может собрать всех детей. Птенцы выросли и разлетелись по городам и весям огромной страны. А ей так хотелось посидеть всей семьей за одним столом, как в былые годы, когда и большого стола на такую ораву не хватало. Но отпуска у ребят в разное время... И, все-таки, дети Марии собрались в полном составе и посидели вместе, когда провожали ее в последний путь...   
    – ...Ой, чего это я! - вдруг спохватилась бабушка. - Хотела рассказать о Зое, а свернула к Маше... Так вот, другая моя двоюродная сестра, Зоюшка, жила на Волге, в Царицыне. Муж ее, Миша, был бухгалтер и работал на рыбной концессии. Жили они в достатке и растили троих детей — двух дочерей и сына. Зоюшку муж очень любил. Да и неудивительно — во всем она была хороша и удачлива.
    Однажды они приехали к нам в гости. За Зоей я ничего особенного не заметила, как будто такая же, как всегда. Но, вскоре она под большим секретом преподнесла:
    – У меня в животе теперь есть пара волов и бричка! Только никому, ладно?
    Я сначала не поняла:
    – Зоя, какие волы? Ты о чем?
    – Я же сказала — волы у меня в животе, — повторила она.
    – Зоя, ты шутишь! - я решила, что кузина разыгрывает и не придала этому значения.
    Но, когда гости уехали, моя младшая сестра Римма с недоумением рассказала, что Зоя и ей, тоже под страшным секретом, «доверила» эту чушь. Мы, удивленные, — ранее за ней ничего подобного не наблюдалось, - пришли к выводу: скорее всего Зоя неудачно пошутила, и забыли странную историю.
    Но через несколько месяцев стало известно, что Зоя буквально тает на глазах, и уже всем, кого знает, повторяет дурацкий свой «секрет». Когда же ей начинают доказывать абсурдность придуманного, очень сердится.
    Михаил повел жену к невропатологу, но тот сказал, что это не по его части, здесь нужен психиатр.
    Решив, что в Москве более знающие медики, чем у них в провинции, Михаил повез жену в столицу. Как раз был разгар нэпа, расплодилось множество частных клиник. В несколько таких он и обратился. Все врачи в один голос твердили, что у Зои маниакально-депрессивный психоз и рекомендовали поместить ее в свои клиники для  предотвращения прогрессирования. Полного выздоровления не обещали...
    – Вы же понимаете, уважаемый товарищ, - разводили они руками, - это мозг! С ним ничего не поделаешь. Вульгарно говоря, если шарики за ролики заехали, их уже не наладишь!
    Совсем потерявший голову от услышанного, Михаил устроил Зою в самую дорогую психиатрическую клинику Москвы. В Царицыне его ждали еще совсем малые дети: старшей дочери было одиннадцать, сыну восемь, а младшей дочери пять лет, и, конечно, работа... Но он почти каждую неделю на день срывался в Москву, чтобы проведать свою Зоюшку. По-прежнему, занятая своими волами, бесконечно прислушивающаяся к тому, что происходит в животе, она более ничем не интересовалась. Мать даже не спрашивала о детях, а когда муж о них рассказывал, надеясь отвлечь, явно его не слушала, поглощенная своим...
    Так прошло более двух месяцев. Сдвигов — никаких. Михаил обратился к главному врачу клиники:
    – Профессор, как быть дальше? Неужели все так без конца и будет продолжаться?
    Врач старой закалки, помолчав, сказал:
    – Все, что в наших силах, мы сделали. Результат сами видите — ноль. Единственное, что еще можно попробовать... Надо перенаправить ее мышление в другое русло, озаботить чем-то другим. Повезите-ка, голубчик, супругу домой, и, если найдете в себе мужество, а я вижу, преданности и любви у вас достаточно, постарайтесь, чтобы ваша жена забеременела. Тут все, конечно, зависит, мил человек, от вас! Хочу надеяться, что с рождением ребенка навязчивая идея уйдет в прошлое.
    – Доктор... А ребенок, который родится, он будет полноценным? - на всякий случай спросил Михаил.
    – Гарантий дать не могу. Как и при любом зачатии у здоровой женщины. Но надо надеяться на хороший исход.
    Михаил забрал жену домой. Вскоре всех поразила весть, что она ждет ребенка, правда, продолжает твердить свою ахинею.
    Однако по мере приближения родов, Зоя стала меньше говорит про волов, а более о том, кто их потеснил в животе и бьет ее изнутри, как будто, ножкой...
    Она родила сына, и... Куда делась эта дурь! Все мысли роженицы теперь были заняты не только младенцем (которого она в будущем называла своим избавителем), но и остальными детьми.
    Зоя прожила долгую жизнь в полном здравомыслии. А сын выдался на славу: умный, способный, добрый.
    – Вот что значит не только встретить толкового врача, но и любовь, сумевшую победить страшный недуг! И у Маши, и у Зои рождение детей пришло им на выручку, перевернуло мышление. А вы говорите нервы, психоз... - так завершила бабушка свой очередной рассказ.

    Продолжение следует...