Еврейский ответ

          Жил да был в славном сибирском городе Иркутске, на самой чистой и красивой реке в мире, в самом центре города, в знаменитом доме, который носил гордое имя – «дом специалистов», замечательный человек – профессор Х. Врач, душа великая, специалист от Бога. На него молились тысячи человек, которых он спас и вылечил. И он же сыграл главную роль в моей жизни – он вывез из детдома города Киренска, на не менее знаменитой и огромной сибирской реке Лена, мою маму сироту и определил её в медицинское училище. А потом мама встретила папу и результат вот – налицо.

          Но речь не об этом. Речь об «отсутствии» в моей Стране, тогда СССР, проблем  национализма. Не волнуйтесь, никакой занудной пропаганды и прочая. Потому что каждая медаль имеет две стороны. Грустную и смешную. Я о последней! И, маму не случайно упомянул – ей клянусь! – расскажу чистую правду!

          Так вот. Жил да был профессор Х. И при всём при том был профессор Х мало того что уважаемый, заслуженный, почётный гражданин города и области, он ещё и был великолепным образчиком самого что ни на есть чистокровного еврея в самом лучшем смысле этого слова. И даже гордился этим. И даже ни одна гнида никогда не тыкала ему этим, потому как лечились у него все верхи. То есть у него всё было хорошо. Что нельзя было сказать о его внуке.

          Такой же чистокровный, как и дед, он к своему шестнадцатилетию уже сполна отхватил и в садике и в школе «дружбы народов». Да так, что когда пришло время получать паспорт, а тогда это было СОБЫТИЕ, то заполняя анкету в паспортном столе, в графе национальность он не захотел писать столь обрыдшее и многократно написанное синяками на физиономии, пацан он был не из пугливых и дрался отчаянно, ему слово. А вот тут и заглянем в квартиру профессора.

          Профессор задержался на работе и потому домой шёл почти полубегом, даже несмотря на возраст. Внук получил паспорт! Войдя в квартиру, он увидел всю семью в сборе, как и положено. Внук сидел на краешке дивана, почему-то опустив голову. И в руках держал новый паспорт нового образца, красно-бардового цвета. И почему-то в квартире было странно тихо.

          – Ну, показывай, внучок! – профессор схватил паспорт, надел очки с огромными линзами и стал внимательно его изучать, и...

          – Что???? Что это? Да я этих ****ей на куски порву. Так унизить моего внука и меня? До чего же мы докатились? Куда катится страна, общество? – такие слова из уст члена обкома партии в те годы – это было очень серьёзно и совсем не смешно.
          А уж брань и  от профессора Х, всё равно, что у самого последнего матерщинника и пропойцы выговор академика Лихачёва. Детали разборок упустим, суть же в том, что внук, не желая видеть в паспорте запись – «еврей», написал в анкете – «иудей». А паспортистка, толь в шутку, толь по неграмотности банальной, что вероятней всего, аккуратным почерком перьевой ручкой (помните, как паспорта заполняли в те годы?) вывела – и н д е й!

          Утром в паспортном столе случилась маленькая атомная война. Профессор Х, сопровождаемый всеми своими высокопоставленными пациентами от обкома до управления областного УВД разносил начальницу в пух и прах со всеми ссылками на Конституцию, Интернационализм, Бога и кузькину мать. Профессор орал, что еврей и иудей – это одно и тоже, а никаких индейцев в их роду не было и никогда не будет! При упоминании индейцев профессор аж подвизгивал. Начальники важно кивали головой. Начальница  паспортного стола, после того, как её удалось откачать на месте валерьянкой-чаем-коньяком, клятвенно заверила профессора, что назавтра ему прямо в дом доставят новый паспорт и всё-всё исправят. Профессор удовлетворился и отбыл лечить остальных начальников в факультетскую клинику. Наступил вечер следующего дня.

          К назначенному сроку, к семи вечера, в квартире профессора сидели за столом все вчерашние начальники, его жена, он сам, дети и внук провокатор. Стол ломился от изобильной закуски, как-никак стол члена обкома партии! Стоял шикарный грузинский пятизвёздочный коньяк, короче – всё по высшему разряду. Все уже чуть-чуть были навеселе, когда раздался звонок, и вошла цветущая и очень гордая выполненным в срок заданием начальница паспортного стола.

          – Вот, товарищ профессор Х, всё-всё исправили и всё в самом лучшем виде! Не извольте беспокоиться! Поздравляем Вас и Вашего внука! – и вручила только что не пахнущую типографской краской новую паспортину.

          В торжественной тишине, при наполненных рюмках, профессор надел очки, раскрыл паспорт и... – паспорт упал на стол, профессор с трясущимися и посиневшими губами на стул..., на всех вместе упала зловещая тишина...
          Первым опомнился начальник областного УВД, встал, подошёл, взял паспорт, прочитал, побагровел и, повернувшись к начальнице паспортного стола, проревел:

          – Так..., с.....! Значит внук у профессора ЕВРЕЙСКИЙ ИНДЕЙ...???

          Всё. Как на духу! Далее, как и было – занавес!







Р.С. Эта зарисовка перепубликуется уже четвёртый раз. И сегодня я вдруг подумал - "А зачем я писал "профессор Х"? Не знаю до сих... А ведь это не просто реальный человек - Хаим-Бер Гершонович Ходос, а легендарный врач. Храни его Небо!Пока я жив - его будут помнить! и верую... - и после меня это не закончится!