Владимир Луговской и Дагестан

      Июнь - месяц памяти о Вл. Луговском. Он родился 1-го июля 1901-го года вместе с рождением века, а умер 5 июня 1957-го года, вместе с гибелью той эпохи, которую он так гениально описал и воплотил в своём творчестве. В дневниках и бумагах Вл. Луговского, посвящённых его поездке на Кавказ в 30-е годы, сохранились высказывания поэта о народах, литературе и природе Дагестана. Книга стихов "Каспийское море", несмотря на многие Бакинские мотивы, это прежде всего книга о Махачкале, о атмосфере города в те годы, о самом духе тех лет в самобытности его в этом регионе страны. В поэмах "Дербент", "Могила Абу Муслима", "Дорога в горы" видно, насколько глубоко почувствовал Луговской дух этого края, открыл в себе тончайшие нити симпатии и понимания самобытности культуры, которую он здесь увидел.

Луговской и Дагестан, Луговской и Махачкала - тема абсолютно не раскрытая и не исследованная, а может быть и навсегда потерянная, ибо хоть и существует мнение, что рукописи не горят, но на самом деле они ещё ох, как горят. А именно мысли Вл. Луговского о Дагестане, о дагестанской литературе и поэзии как никогда раньше важны и ценны для современного этапа развития общества, стоящего на перепутье, переживающий переходный период. К чему?

Поразительны замечания Вл. Луговского о внутреннем единстве дагестанских народов, но в то же время некоторой разобщённости его национальных языков. Говоря современным языком, Луговской поставил проблему многоголосия Дагестана и монологической тенденцией к самозамыканию языков. И насколько глубоки мысли Луговского о выходе из этой объективной ситуации. Не нивелировка языков, не создание некоторого общедагестанского, синтетического, вымученного языка (а в Москве проскальзывали в некоторых псевдомарксистских изданиях такие мысли), что привело бы к потере самобытности культур народов Дагестана, а серьёзное, творческое (через поэзию) развитие национальных языков. Он прямо так и пишет: "талантливый и поэтический народ нуждается в поддержке по возникновению и развитию своего поэтического духа - независимо от того, в каком языке этот дух себя проявляет". Такое развитие языков, выявление их внутренних потенциальных возможностей должно одновременно проходить на фоне их "дружелюбного взаимообщения". Как тут не вспомнить слова М. Бахтина о существовании духовного мета-поля культур через диалогическое общение, которое самообогащает и развивает национальные языки и культуры и создаёт мощный стимул развитию "национальных личностей", открытых диалогу и пониманию чужого мнения. Именно на стыке языков, на стыке культур возникает мощный эволюционный всплеск. И как эти слова М. Бахтина приложимы именно к Дагестану с его многоязычием и многокультурностью. И Вл. Луговской главнейшую сферу этой работы видит именно в развитии дагестанской поэзии. Именно в поэзии происходит борьба между "живой жизнью" ( А. Бергсон) и канцелярщиной речи. Клиповое сознание, свойственное современному (особенно молодому) поколению, ведёт к роботизации человека, к состоянию, в котором его можно легко зомбировать и легко им управлять. Единственный путь избежать этого - развивать язык. Мысль Луговского, что поэзия - это главнейшая, а может быть и единственная сфера, в которой язык развивается, одновременно с этим развивая саму личность, очень современна. Не фиксация чувств, мыслей и переживаний приёмами и средствами оформления ритмом и окольцовывания их рифмами, а стремление вытащить из себя, из глубин своей психики, а значит из глубин своей души (которая ведь там и живёт) этого переживания и воплотить его в адекватную форму смысла, добиваясь полной ВЫРАЗИТЕЛЬНОСТИ своего переживания в слове, в живом потоке своего неповторимого голоса, своей неповторимой речи - вот это и есть поэзия, это и есть та работа человеческого духа, о которой говорил Вл. Луговской в своих мыслях по поводу дагестанской поэзии. Образно говоря, поэзия - это работа алхимика по созданию "философского камня жизни". Алхимическая работа поэта над поэтическим текстом, т. е. над своим стихотворением - это его борьба с небытием за своё поэтическое бытие. Именно так понимал Вл. Луговской предназначение поэта, именно так он всю жизнь в своём творчестве боролся за неё. Белла Ахмадулина вспоминала, как однажды Ахматова, почему-то напряжённо относившаяся и к Луговскому и к самой Ахмадулиной (не будем гадать почему), призналась, что поэзия Вл. Луговского, так же как и поэзия Ин. Анненского ещё ждёт своего признания. И добавила при этом, что Елена Леонидовна (вдова Луговского) сказала ей как-то: "Володя иногда с особым чувством вспоминал свою поездку на Кавказ и жалел, что ему не удалось побывать там ещё. Там для него открылось что-то такое, в чём ему хотелось бы разобраться и изучить". Может, Вл. Луговской говорил о Махачкале? Кроме поэмы "Дорога в горы" в его наследии остались ещё две незавершённые поэмы - одна о Дагестане, а одна - о Махачкале. Увидим ли мы когда их? Может быть, рукописи действительно не горят?..