Счастливый гуру

Как-то раз один Режиссёр попал в скандал. Стал фигурантом в очень громком деле почти государственного уровня. Его арестовали, где-то там содержали, вобщем безвинно страдал. Общественность возмутилась - "Как - так?! Беспредел! Свободу ему! Он хороший!" То ли оправдали его, то ли дело замяли - остаётся за кадром. Примерив на себя венец мученика, Режиссёр решил, что пришла известность. Ещё ему почудилось, что его поразил свет истины, и пришла пора мудрствовать.
Странно устроен мир. И одна из странностей состоит в стремлении поучать. Со многими из известных представителей человечества случался одинаковый заскок: они вдруг становились "просветленными", и испытывали острую потребность открыть глаза серой массе. Бывало, сидит такой вновь просветленный в своём особняке, после сытного ужина (кожаное кресло, бокал бренди, камин), и глядя в огонь, балуется мыслями о тщете всего материального."Какие же они глупые, эти людишки. Всё лезут куда-то. Зачем-то гоняются. Стремятся достичь. А ведь здесь, в точке стремления нет нифига. Ни удовлетворения, ни кайфа. Ни-фи-га! Пустота вроде как. Не ходите сюда, людишки. Не совершайте моих ошибок. Не в деньгах счастье". При этом вспомнит своё какое-нибудь голодное студенчество, или нищенское прозябание, и скупая слеза блеснет в свете камина. Вспомнит свой первый успех, встанет из кресла. Подойдёт к сейфу, погладит его с благодарностью нежной. Потом снова в кресло. Янтарь в бокале. Глаза в огонь. Печаль... Промелькнёт вдруг крамольная мыслишка, а не раздать ли всё нахрен нуждающимся; деньги, дом, машину. Снова стать нищим, но "счастливым" студентом... Нет. Так не годится. "Оно же уже есть у меня . Такое бесполезное, и не принесшее счастье, но оно уже есть. Что ж тут поделать? Пусть будет. Это мой крест. А другим обязательно нужно сообщить, что счастье не в этом". И сидит себе дальше у огня. Чисто с бренди, чисто балуется. Мысленно и перорально. Потом возьмёт, и напишет книгу. Или пост в фэйсбуке. Общественность ахнет от восхищения. И вот он уже духовный гуру.
И вот Режиссёр, познав в себе вихрь мыслей мудрых, изродил прямо из своего обогащённого житейским опытом сознания философский опус. И слил его во всемирную сеть. Чтоб побольше народу прозрело, и осчастливилось. Суть сего труда заключалась в том, что счастливым нужно стать прямо здесь и сейчас. Сию же минуту, не смотря ни на что. "Чего вы там гонитесь за какой-то целью? Думаете, догнав, станете счастливыми? Ха-ха, дурачки! Станьте уже сейчас, отбросив все сомнения. Окончательно и безповоротно. Вы многих нобелевских лауреатов помните? Нет? Зато помните друзей, кто вам помог, да? Вот и помните их, и будьте при этом счастливы. Я вот вспомнил о вас, и стал счастливым. Ведь истинное счастье для творца не в создании собственного успеха. А в продвижении к успеху других".

Прочитав эти строки, Актёр вздрогнул. Как же всё верно написал уважаемый Режиссёр! От слова, и до слова верно. И так вдохновляюще. Но что-то мешало стать Актёру счастливым "здесь и сейчас"... Он сел на больничной койке. Закрыл глаза, сосредоточился. Профессиональное воображение тут же выдало ему красную ковровую дорожку в Каннах. Пальмовая ветвь. Признание. Овации... Он мотнул головой, и оказался на террасе красивого двухэтажного дома. Того самого, про который так часто говорила жена. Бывало, завалятся они вдвоём в траву за селом, и мечтают о будущем. И вот он в доме мечты. Тёплый летний вечер. И всё такое реальное и осязаемое: и деревянный пол, и подлокотник плетёного кресла, и край стекляного стола. Дымящийся в фарфоровых чашках чай. Фрукты и сладости. Он встал из-за стола, и подошёл к резным перилам. Глянул вниз на аккуратный дворик с небольшим фонтаном, и выложенными дорожками. На беседку с мангалом. Всё как положено, из шлифованного природного камня и ажурного железа ручной ковки. Перевёл взгляд на чёрный внедорожник у крыльца дома. На забор, на крепкие ворота. Глянул на клетку с огромным алабаем. Пёс, поймав взгляд хозяина, пробасил приветственное "гав". Чуть задержался взглядом на темнеющем за забором лесе, и красном диске солнца, медленно ползущего за верхушки деревьев. С наслаждением вдохнул насыщенный запахом хвои и вечерней свежести воздух. Встревожившись вдруг, поспешно оглянулся. Всё в порядке. Она здесь. Его любимая красавица-жена. Подобрав босые ножки, сидит в просторном плетёном кресле. Завёрнутая в лёгкий пёстрый плед. Улыбается. Смотрит на него с любопытством и нежностью. Актёр улыбнулся ей в ответ, и хотел было что-то сказать, но вдруг громыхнуло...
Медсестра, хлопнув дверью, поставила на стол железный лоток со шприцами, завернутыми в серую с непонятными пятнами тряпицу. "Мальчики, время уколов".

Однажды, когда жизнь заводит в тупик, человек начинает подозревать, что где-то в прошлом дал маху. Свернул не туда, сказал что-то не то. И эта маленькая огреха повлияла на дальнейшее развитие событий. И вот человек не там, где ожидал быть. Не тот, кем должен был стать. Он начинает копаться в архивах памяти, стараясь отыскать ту самую занозу, с которой пошла чёрная полоса. В надежде всё исправить. Посути -- дело бесполезное. Ибо результат, в независимости от успешности поиска, останется неизменным. Но Актёр беспощадно вскрывал свою память. Пласт за пластом поднимая минувшие годы потерь и разочарований. Самокопание, кроме осознания сделанных ошибок, ничего не дало, и он впал в жесточайшую депрессию. Вот уже год как не было съёмок. Уже год его никуда не звали, и ничего не предлагали. Из столицы, ввиду неплатежеспособности пришлось уехать, и теперь Актёр с семьёй обитал в глухой сельской жопе. Где не только самолёты не летают, но и маршрутки едва ездят. Кругом говно, нищета, куры, гуси... Но воздух свежий. Родители жены, в чьём доме селилась семья Актёра, очень вскоре стали намекать на то, что приживалы здесь лишние. Но деваться было некуда, и молодая семья продолжала внаглую жить в родительском доме. Ничуть не заморачиваясь фактом своей здесь ненужности. Чтоб были средства для существования, Актёр устроился грузчиком на завод в городе. И теперь каждое утро заводская "Газель" увозила его на двенадцатичасовую каторгу. Были и ночные смены. И тогда "Газель" забирала его вечером. Назад после смены тоже привозила. Завод производил металло-пластик, и работа Актёра заключалась в перекидывании шестиметровых упаковок с готовой продукцией в деревянные и железные палеты. С последующей их загрузкой в фуры. Вес некоторых упаковок достигал восьмидесяти килограмм. Кидали по-двое. Спина частенько подводила, и тогда Актёр брал больничный. Наступал сомнительный отдых в покрытых чёрной плесенью домашних стенах. Ходить было тяжело, и хотелось просто лежать. Но маленький сын начинал орать, и капризничать. И Актёру хотелось куда-нибудь сбежать. Пусть даже на горячо-ненавидимую работу. Ну или повеситься. Единственным лучиком во всём этом беспросвете была его умница жена, которая никогда не падала духом, и в любых ситуациях сохраняла спокойствие. Она никогда не кричала на сына. Даже когда тот становился невыносимым, и Актёру хотелось прихлопнуть дитятю -- была с ребёнком ласковой и терпеливой. Она никогда и ничего не просила, ни на что не жаловалась, и ни в чём не упрекала мужа. День за днём она давала Актёру силы и смысл жить дальше, и не позволяла ему окончательно опустить руки. Говорила ему, что он самый лучший, самый талантливый и самый красивый. И что он вскоре обязательно станет востребованным в кино. Говорила так уже три года. Актёр смотрел на неё, и грустно улыбался. Он давно потерял веру в себя. Но верил ей, каждый раз поражаясь её силе, стойкости и несвойственной её молодому возрасту женской мудрости. Его маленькая и хрупкая жена на деле была настоящим бойцом. Он же всё чаще раскисал, впадая в приступы бешенства. Орал и матерился, проклиная всё и всех. Доставалось тогда боксёрскому мешку, что во дворе. Всё заканчивалось его извинениями и нытьём о несправедливости жизни. Она его сразу прощала, и успокаивала. Она просто любила. И ей ничего не нужно было взамен. Только его ответное чувство. И Актёр любил её всем сердцем и душой. Боготворил свою жену, и преклонялся перед ней. Казалось бы -- вот оно, счастье. У Актёра было то, чего удостоины единицы на земле -- божественная взаимная любовь. Верная и преданная спутница жизни. Но глядя, как жена надевает на свои нежные плечики старый халат, или поношенное платьице, Актёр чувствовал себя ничтожным неудачником. Женщина, которая должна жить во дворце, жила в сырой халупе. Эти нежные руки, коими перебирать украшения и дорогие наряды -- доят козу, и рвут сорняки в огороде. Бриллиант в грязи, которому дОлжно быть в соответствующей оправе. И Актёр жестоко страдал от своей несостоятельности, от того, что не мог обеспечить своему сокровищу достойный уровень жизни. Она же на эти его "мучения" улыбалась, и говорила, что нужно набраться терпения, и пережить затянувшийся сложный период. И он терпел. Десять месяцев он каждый раз заставлял себя идти на нелюбимую работу. В тайне ожидал звонка, и приглашения на роль. Ведь он не переставал отправлять резюме, и постоянно записывал пробы. Каждый день уверял себя, что трудности скоро закончатся, и судьба наградит за пережитые испытания. И судьба наградила. В одну из ночных смен Актёр поужинал в заводской столовой, и отравился. Его поместили в больницу, и отложенные на съёмную квартиру в городе деньги пошли на лечение.

Потекли опять безрадостные, но наполненные новым содержанием будни. Капельницы, уколы, таблетки, диеты. Постоянные набеги на унитаз. Сложно было смириться с произошедшим, но Актёр смирился. Жена сказала, что он сильный, и вместе они всё переживут. Приезжала к нему часто. Была его лучиком. Единственным развлечением в больнице был интернет, который плохо ловился. Лечебница была на окраине чего-то, и связь была никакешная. Но можно было выйти на улицу, скачать фильм, полистать ленту в соц.сети. Здесь Актёр и прочитал жизнеутверждающий пост Режиссёра о вреде погони за счастьем. И воспрял было духом. "Вот ведь молодец какой!" - подумал Актёр, - "Сам в люди выбился, и другим готов помочь. А что же мешает мне стать счастливым?" Он побродил по двору, прошёлся мимо морга, постоял на лестнице. Как-то грустно... Поднялся в палату. Два угрюмых соседа лежат по кроватям, клацают смартфоны. Усевшись на койку, попытался визуализировать своё счастье. И получилось. Там, в мечтах он был по-настоящему... Но укол в задницу быстро вернул его в суровую действительность. Укол, как сама жизнь, кричащая: "Проснись! Прими боль! Больно -- значит жив". Актёр вдруг чётко осознал, что стать счастливым на пустой платформе невозможно. Сперва нужно чего-то достичь, что-то получить за свои усилия, чтобы потом делать выводы о тщете и бесполезности награды относительно лично самого себя. Ведь то что немцу хорошо, татарину -- смерть. И наоборот. Поговорка. Сначала заиметь, потом оценивать. Оценивать то, чего никогда не имел, основываясь на чужом мнении -- быть полнейший дураком. Отказаться от дома-мечты, и жить счастливым в вонючем селе "здесь и сейчас" Актёр был несогласен. Конечно, какое-то время пожить там придётся. Но он приложит максимум усилий, чтобы скорее съехать оттуда. Он найдёт способ. Он сильный. Так жена сказала. Она ведь так в него верит. А всего-то и нужно - постоянная роль в большом сериале. И пусть это плохая роль, и сериал - говно. Главное занятость побольше, и сериал подольше. Главное - заниматься любимым делом. Он не перестанет стремиться, не устанет от погони. Он оседлает свою удачу. А там глядишь и попрут сериалы. И собственный дом станет реальностью. И однажды, провожая закат с террасы своего дома, Актёр в миллионный раз признается в любви своей красавице-жене. И скажет, как сильно он благодарен за безграничную её веру в него, и за испытания, что прошли вместе. Этот момент обязательно настанет. Нужно только набраться терпения, и пережить затянувшийся сложный период.