Разочарование в Любви...

                В октябрята приняли всех кроме второгодника Яворского.

                Как он мог умудриться и остаться  в первом классе на второй год? Ума не приложу.

                Вспоминая  худенького, затравленного как зверек мальчишку с блестящими глазами, становилось жалко. Может, отец у него запойный? Может, дрался все время?

                Может, родителей не было  вовсе, а воспитывала одинокая бабка?

                Звездочки новым октябрятам выдали из небольшой картонной коробки, собрав по пять копеек с носа. Сначала мы внимательно рассмотрели изображение ещё маленького Ленина. Его  называли, по-свойски, Володя.

                Он выглядел на значке довольным и видимо надеялся, что в будущем мы станем такими же как он - яростными ниспровергателями авторитетов, авторами революций и прочих гражданских войн. Кое в чем он оказался прав. Всем моим друзьям того времени хотелось быть такими же героями, как Мальчиш-Кибальчиш, Гаврош и другие знаменитости.

                Нашу вожатую звали Ольга. Влюбился я в неё сразу и, казалось, навсегда. Была она высокой, стройной, синеглазой , с длинными темными густыми волосами. Пионерский галстук , который целиком укладывался в декольте , волнующе колыхался при каждом движении.

                А движений хватало. Надо было носиться между первыми классами «А» и « Б», выстроенными  в  отдельные «Звездочки». Большой актовый зал русской школы, в котором установили первый в Сокирянах  телевизор, был наполнен нашими криками, смехом и суетой. Приближались Октябрьские праздники и первые в жизни каникулы.

                Ольга подошла ко мне и поставила во главе первой «Звездочки». От неё вкусно пахло земляничным мылом, свежестью и ещё чем-то волнующим, тревожным и соблазнительным.

                Расставив малышей, вожатая вышла в центр нашего собрания и стала вызывать всех по очереди к себе. Начала с меня. Когда я приблизился, Ольга поправила мою кофточку, воротничок рубашки и наклонилась, прикрепляя блестящий октябрятский значок.

                Он никак-никак не хотел застегиваться. А перед моими глазами в декольте волновалась ее красивая обнаженная грудь. Свежий земляничный запах смешался с терпковатым запахом пота.

                Я тогда очень захотел, чтобы процедура посвящения не заканчивалась никогда. Но Оля, наконец, справилас с трудным значком . При этом, она, вдруг, быстро перехватила мой жадный взгляд.

                - Поздравляю,- сказала она нежно и,  чему-то улыбнувшись, крепко поцеловала.

                Я стал на место, совершенно обалдев от происшедшего и с затуманенным взором влюблённо смотрел на все происходящее. Ольга  не целовала больше никого. Она прикрепляла и прикрепляла к курточкам и платьицам бесконечные  значки, поздравляла и ласково улыбалась.

                А я все повторял и повторял в сознании процедуру моего посвящения. Пришла, под конец,  даже идея снять значок и попросить прикрепить снова.

                Однако Любовь оказалась штукой довольно хрупкой и недолговечной.

                К Ольге подошёл последний октябренок. Он был  совсем маленького роста.

                Чтобы удобнее прикрепить значок, вожатая присела

                Юбка немного задралась, обнажив крупные колени и дорожку , устремившуюся в загадочно-заповедные места.  Однако на пути моего жадного взора оказалось неожиданное препятствие. По поводу  ранних осенних холодов, Ольга поддела штанишки с начесом и крупными резинками. Подобные меня заставляли одевать ещё  в детский садик.

                Не знаю почему, но весь соблазнительный романтический образ немедленно рассеялся, развеялся как дым из трубы нашего сокирянского дома, мгновенно разбился вдребезги о грубую циничную прозу. Нежданно-негаданно, но Любовь рассеялась, завершилась всего через несколько минут после своего сладостного апогея. Осталось лишь лёгкое , чуть горьковатое на вкус, разочарование.

                А как же все здорово начиналось...