О профессоре Карагчееве, или 21 век умнее 23 века

  Это было в 2219 году...
  Профессор Карагчеев всю жизнь занимался созданием искусственного разума...
  Но так ничего у него и не получилось,- всё роботы да роботы, - машины, а не разумные существа... Даже фанатизм сотрудников, веривших профессору почти как богу, не утешалдряхлеющего старика...
  Разочарованный профессор так и постарел, не создав искусственное разумное существо, которое, по глубокому убеждению профессора-фанатика, должно прийти на смену несовершенному биологическому человеку - гомо сапиенсу...
  Обескураженный профессор мысленно махнул рукой - сдался, наконец, короче говоря, отказался от своей идеи и почти героических попыток создать искусственное разумное существо, которое откроет новую эпоху в познании мира, хотя она и будет продолжением ноосферы...
  Разочарованный старичок-профессор уединился на даче и стал там почитывать книжки. А как-то, роясь на чердаке в старых книгах и рукописях (раньше называл это место хламом и вообще брезговал близко к нему приближаться) профессор Карагчеев нашёл старую запылённую тетрадь. Оказалось, это - рукописный дневник его прапрадеда -  некоего школьного учителя Карагчеева, жившего в конце двадцатого - начале двадцать первого века, за двести лет до самого профессора. Вообще-то у отца этого Карагачеева фамилия была Карагачин, но он изменил её, сделал более славянской, русской... Кстати, самым знаменитым в этой фамилии считался именно профессор Карагчеев, дерзнувший, замахнувшийся на создание искусственного разума, то есть оказаться равным самому богу, создавшего жизнь и человека - разумное существо.
  И в дневнике своего отдалённого, забытого родственника, первого владельца этой дачи, профессор, современнейший человек 23 века (или считал себя таковым), прочитал и такие слова скромного учителя, в своё время своего ничем не примечательного предка:
  "Все учёные мира мечтают о создании искусственного разума, который якобы должен прийти на смену нам, убогим людям. А о том, что создание такого разума и принципиально невозможно, и тем более - не нужно, совершенно излишний Сизифов труд, эти фанатики не думают и не скоро всерьёз задумаются. Человек в процессе эволюции достиг такого физического и умственного совершенства, что не нуждается ни в каком совершенствовании вообще! Но кому что докажешь?.. Судить надо за такие бредовые идеи и за всякие попытки создать искусственный разум, судить беспощадно, давать пожизненное заключение,- вот тогда все эти умники образумятся..."
   Профессор Карагчеев был потрясён умом своего предка, жившего за двести лет до этого, когда и науки-то были, в сущности, неразвитыми... Читал и перечитывал эти золотые слова... И обвёл их жирной чертой: наверное, и древние египтяне так не старались, когда обводили картушами имена своих богов-фараонов или, скажем, имя Клеопатры в знаменитом камне...
   Профессор ходил молчаливым несколько недель, а, может, даже месяцев... Все в его институте, да и домашние, думали: великую идею вынашивает профессор, и, мол, наконец-то, осчастливит нас сообщением о том, как и что надо делать, чтобы, наконец, создать искусственный разум, который во всех отношениях затмит и превзойдёт слабого и несовершенного человека биологического... Эврика, так сказать...
  Но через несколько дней профессор слёг... И вот что он сказал, точнее, бормотал на смертном одре:
  - Если бы я знал об этом дневнике своего пра-прапрадеда в двадцать лет, когда был студентом... Я бы не потратил жизнь даром...
  Когда профессор Карагчеев умер, у него под подушкой нашли ту самую пресловутую тетрадь некоего учителя физики Карагчеева, а в ней как раз те слова, которые так потрясли профессора Карагчеева! Слова о принципиалной невозможности создания искусственного разума, о том, что судить надо за такие бредовые идеи, давать пожизненное заключение...
  Ученики профессора тоже прочитали эти слова скромного учителя физики начала двадцать первого века. Мимо этого отрывка, так жирно обведённого, просто нельзя было пройти мимо - и слепой увидал бы... Сделали ли они выводы - неизвестно. Скорее всего - нет, так как известные и считавшиеся по -прежнему перспективными исследования в институте продолжались, и спонсоры тоже нашлись, и государство помогало институту...