Земной рай

На фото: часть населения рая.

То, что понятно ежу, не может быть понято человеком.
Умный делает деньги, мудрый - свободное  время. А дураку то и другое достаётся даром. Л. Берёзов.

Есть на границе между Владимирской  и Нижегородской губерниями,  в междуречьи  Суворощи и Клязьмы,  у подножья Гороховецкого отрога благословенный уголок, устроенный исключительно из берёзового ситца, родниковой чистоты и дачной тишины. Его поэт в «Ягодных местах» ещё описал. Называется он – деревня Погост. И служит он, по предначертанию божьему, местом, где деятельный российский горожанин имеет возможность комфортно погостить перед отъездом в окончательные места обитания своей души. А гостя – дореализовать свое – хорошее, но  не реализованное.

Что сейчас вокруг вас? Пляж на курорте? Или окрестности Мёртвого моря? А вы представьте себя сидящим в цветущем яблоневом саду – созданном вами уголке рая. Тёплый безветренный день. Такие Господь посылает нам, чтобы наглядней увидели мы глупость свою. Глупость людей, имеющих возможность в эту пору жить в раю, но предпочитающих гоняться за городскими призраками. Посидим? Если вы лирик то, скорее всего, ищете способ: как остановить мгновенье. Если Вы физик то, наверно, констатируете: благодать – никакого теплообмена с окружающей средой. Если же Вы – ни то, ни сё, то добавляете к этому:  «… а  сегодня среда и есть».

Солнце только что село. Мир дотрагивается до Вас изысканно мягко, словно одет он сплошь в синий бархат. Слышите – поют и, кажется,  отдельно играют на гармони. И становится отчего-то жалко себя, здесь забытого. Но, зато, многообразие вашего мира собирается вдруг в одно немалое, равновеликое вам, нечто… Оно и щемит сердце, и  выпускает его на бескрайнюю волю. И хочется быть здоровой частью природы, ну хоть беззаботным Иваном – царевичем при Сером Волке (Иванушкой – дурачком тоже сойдёт). И становится, наконец, ясно, что лягушачьи излияния чувств из ближнего озера посланы, чтобы настроить вас на согласие с природой: «Да, да – это так». А что «так» – неважно.

 … Но вот отмямлили уже норму мартовские  коты. Поёт о чем-то своём соловей,  и о чем-то вашем кукушка… Лучшее время года. Пара недель. Когда природа соглашается быть вашей,  не перечить, а только – да, да, да. До взлёта комаров…

 Этим летом, как выяснилось позже, осень удалась на славу. Европа, отмывшись потопными ливнями в прошлом году, в этом – отказалась от них в пользу России. В июне случилось 53 дождика. Трава по пояс – эх, сюда бы хвалёных австралийских коз и овец, которые стригут землю наголо!  Сегодня бог послал нам два с половиной дождя и ровно два града.   Ближе к закату прояснилось. И местная фауна запела песнь песней возлюбленной своей – местной  же флоре.

… Вот уже отпели и соловьи. Роль примы исполняет теперь арендатор сделанного с внуком домика на липе. Втора – сверчок – предлагает  прослушать свои  вариации на малопонятную тему «зы-зи-зу». Из нижнего озерца  тромбонами звучат  лягушачьи «спиричуэлз».  Пытается провести свою линию и кто-то на саксофоне. Монотонно и  обыденно, без вдохновения звучат сопровождаемые эхом ударные: «ау-ау-ау, ыв-ыв!».
 
Дирижёр вводит вокал – застольный хор, который гнет свою линию градусов под сорок, а то и более, к общему музнаправлению в природе. Линия эта, прямая поначалу (…«вот кто-то с горочки спустился»…),  становится, погодя, не совсем прямой (…«что стоишь, качаясь, тонкая рябина»…). А ближе к финалу «оратории» – совсем не прямой (…«едва стою я на ногах, но я же не пьяна»…). С некоторых пор (когда украинцы в хате с краю поселились)  спиваемо  украиньськи   писни.
 
Выйдем на волю. Кукушка невпопад бряцает в литавры, а заодно играет в прятки со своим кукухом. Несуразным фаготом звучат сомнительного качества совиные «музыкальные» фразы. Изредка оркестр одобряет сам филин: «Ух!», поселившийся недавно на обломанном грозой дубе. Привычную эту полифонию дирижёр освежает музыкальными акцентами автосигнализаций.
   
Неожиданно гармонично  добавляется звучание стремительно (пречипитандо) несущегося поезда. Звук  этот  имеет  то закустовую, то зазаборную, то вообще засарайную тональность (в теории музыки этих терминов автор, почему то, не обнаружил). Тональности  меняются скачками (ассаи аффретандо). Звук поезда всё выше (инкальдандо) по мере приближения состава. Вот именно – как завещал великий Доплер, как учит аккустическая партия. Удаляется…. Звук железных побрякушек плавно пропадает (каляндо), и вот снова – только гул.  Поезд умчался совсем, но звук почему-то остался. Плавно переходя (легато) в незабываемое, забытое уже аэродромно – пропеллерное  жужжание майских, нет – уже июньских  жуков. Накрывающих  всё, как в фильмах о сорок первом годе, «авиаармадами» из новолесья.

Свою музыкальную тему проводит и электричка. Их заменили уже (с рижских на калужские) а голоса всё те же - сипловатый свист. Наполняющий Вас ностальгией по чему-то давнему, безвозвратно ушедшему, безлошадному….  Ладно,  «что ушло, то будет мило»;  закончу этот спич а ля скерцо.

Выходите через заднюю калитку в поле. Отвоеванное, как говорит внук, предками у леса подсечно-огневым  способом. Теперь лес взял реванш. На поля Родины, на бывшие её  колхозные, а ныне бесхозные поля, кто-то успешно продвигает его величество сорняк во главе с борщевником – амброзией, берёзу, ну и подберёзовики. Потомкам, видимо, готовим подарок: древесина растёт в цене. А вот и компенсация за подарок (от потомков нам): мимо в последний раз понуро движется васильчиковское рогатое изобилие. Стадо  готовится под нож.
 
Качалка в доме. Думается максимально рассеянно. Жужжит… «Мухи творчества»? Многочисленное население дачи, кроме мух: плюшевые игрушки, друзья трех выросших из этого мира детей. Зверушки разделились на две ватаги. Сидят группами, как на больших семейных фотографиях.

В горнице у жены обосновался исключительно мирный, покладистый народец: кролики – козлята, мишки – мышки, тузики – котята, тигрята – цыплята. Присматривает за ними макси–зайчиха, очень похожая на хозяйку.
 
В мой кабинет отошли «личности» совсем иного характера:  троица, рассевшаяся за картами вокруг горки монет:  орангутанг со зверским прищуром глаз, косящихся, как и положено, в чужие карты; макак в зеленых кроссовках и с сигаретой во рту; раскрасавица змея с длинными ресницами. Отдельно занял целое кресло некто большой, предельно губастый и папуасообразный,  с длиннющим жёлтым бананом в руке, с красным, почему-то,  у него концом. Сидит он в обнимку с легкомысленного вида шимпанзюшкой. В общем – та ещё компания.
 
Обе ватаги ждут скорого появления на свет новой своей хозяйки…

Тишина.  Кажется, вообще всё вымерло. Ан нет! Изучали-ль  Вы   структуру деревенской тишины?  По сравнению с городом, она кажется абсолютной. А, на поверку,  в какофонию деревенской тишины входит масса звуков, которые просто оглушают при внимательном их расслушивании.
 
Громовые в этой тишине, но неслышные, если обыденно не обращать на них внимания, удары храпового механизма настенных ходиков (не путать с храпом соседа в гамаке). Чу, шёпот какой-то! Откуда-то,  кажется отовсюду, в традиции максимально возможной монотонности, звучит включенное всегда и везде сарафанное радио.  Чей-то дальний колун второй день исполняет своё «хряк-бряк» на ударных инструментах сухих берёзовых чурок ….  Подражая старинной бор-машине, с надрывом стонет циркульная пила ….  С перерывом разве что только на дождь упорно, но как бы без особой надежды на аплодисменты, держат верхнее «си» местные скрипачи… до посинения, если обращать на них внимание. Вот новый «политэс»: когда я чихаю от аллергии, с эхом ко мне возвращается: «Будьте здоровы, Леонид Васильеич!». Это – от хаты скраю.  А вот включила  ушираздирающий форсаж муха. Она перепутала посадочную полосу клейкой ленты со взлетной. Децибеллов 90, по дачной шкале!
 
Вот так. А так – тихо у нас… Слышно даже, как кошак Кузя  в соседней комнате смачно лижет свои виртуальные яйца…

За которым-уж, за день, чаем сидят соседи, сбежавшие в прохладу дома с грядок и малинников. Разговоры ведутся исключительно в мирных, бесспорных,  повествовательных тонах. - «Ну, что тут нового?» – вопрошает вновь прибывший из города. А кто-нибудь  из «аборигенов», тщательно обдумав ответ, докладывает: «Град был вчера, небольшой»… На этом новости исчерпываются, и коллектив чаепитов приступает к дискуссии на вечную тему:  что с кротами-то делать? Докладывает химик, который проработал этот вопрос, и теперь пробует   закапывать в норы самые «душистые» (для человека) вещества, известные науке. Правда, неизвестно, что по этому поводу скажет кротовье обоняние?
 
Посиделки прерываются только при вторжении в деревню очередной "тачки". Транспортное средство идентифицируется сквозь стену винограда на заборе; следует объявление:   «Юра приехал. С Тамар  Санной». После чего коллоквиум о кротах возобновляет свою работу.

Ну вот, наконец  проведено пять сенокосов, мухи выдали положенное количество поколений, а Нефела – дождей.  Уже  вдоволь мы попинали анис, штрефель и  налив всех мастей, поподскальзывались на медовухе, покатались по перичному полосатому, пипину шафранному и мельбе. Выяснили – какие мысли (как у Ньютона?) вызывает каждый из этих сортов после «приземления» на темечко; и что антоновка вызывает самые нехорошие…

Планета прошла сквозь метеорный поток Леонидов. Кто успел – загадал желание. Жгучее золото берёз напоследок заряжает вас запасом душевного тепла. Но вот и листовое золото бабьего лета под ногами. Исчерпав лимит дождей летом  Нефела,  дабы не гонять тучи порожняком, занялась перевозкой  тучного свинца. Вот, наконец, уборка яблок северного синапа. Тачкой – в поле. Он нападал так, что яблоку негде упасть. А человеку – запросто!

 … Давно исчезло небесное многоточие ласточек и скворцов. Недавно – грачей. Громко хлопая крыльями, покинула наши края и банда Амура. Обладательницы наборов 90х60х90 зачехлили уже старательно демонстрировавшиеся летом свои «60», где непременно – пирсинг и тату. Нижние «90» прошли джинсовую стандартизацию. Так что  упомянутые параметры читались уже не с первого взгляда. Резко упал спрос  на бабочек, порхающих по кромке Владимирки. Стрекозы пошли по муравья.   В глаза катила зима… На дороге даже «сборщиков податей» не видно, только  «ночные бабочки», мутировавшие теперь в  дневных.
 
Сейчас хорошо только у печки с теликом. По сообщению МЧС, на Россию надвигается ураган «Кармелита». Два предыдущих – «Рабыня Изаура» и «Просто Мария» – надолго вывели из строя умы  россиянок. Кстати – несмотря на то, что ураган, надо думать, потерял полсилы, пока двигался из Бразилии.  Высота – длина   волны соответствовала первому каналу ТВ – метра 3, поди. Нынешний, российского, ближнего розлива, будет покруче.

По дороге из рая снега не видно.  Сегодня, однако, пейзаж принялся наряжаться к новому году.  Лежит  слоем в несколько уже снежинок.  Плоско-серый болотистый пейзаж пообъёмнел, стал сродни шкурке новорожденного оленёнка – рыжая шерсть с белым подшерстком. Ещё дальше  поля прикрылись белым норковым манто, из которого торчат ушные палочки тонких, но отживших своё, обломанных молодых берёзок с ватными шариками снега на концах.

Возвращение из рая в традиционно раскопанный к зиме город. Последнее поле живой деятельности власти...  Администраторы снуют с края на край города ... Чуть позже выяснилось, что метания эти оказались чрезмерными: в том году Адонис  никак не хотел возвращаться к Аиду: зима пришла только к новому году. Неся белый траур по прекрасному сезону.