О самоназвании чеченцев

В различных диалектах и говорах чеченского языка издавна присутствовали и по сей день присутствуют две формы произношения и написания единого эндоэтнонима - «нохчи» и «нахчи». Отличие заключается лишь во взаимозаменяемости гласных звуков «а» с «о» в корне «нах/нох». Уживчивость обеих указанных форм самоназвания чеченцев объяснима по-видимому тем, что они в равной степени восходят к одному эпониму - к имени пророка Ноха (мир ему).
Произношение через звук «а» корневого для варианта «нахчи» слова «нах» (в значении «люди-нухиты») могло возникнуть как форма множественного числа от имени Нох (мир ему). В чеченском языке гласные звуки в корнях слов легко меняются при обозначении множественного числа, в том числе «о» на «а». К примеру, «догIа» («ключ») — «дагIарчи» («ключи» в веденском говоре); «полла» («бабочка») — «палларчи» («бабочки»); «тур» («сабля») — «тарраш» («сабли»); «диг» («топор») — «дагарш» («топоры»); «пхьид» («лягушка») — «пхьадарш» («лягушки») и так далее. При этом слово «нах» («люди-нухиты») также могло приобрести усечённую форму при обозначении множественного числа подобно тому, как слово «адамаш» («люди-адамиты») во множественном числе может иметь и усечённую форму произношения «адам» («люди-адамиты»). К примеру, в предложении: «Дукха адам гулделла» («Много людей собралось»). Таким образом, по аналогии с последовательностью «адам (человек) — адамаш (люди-адамиты) — адам (люди-адамиты)» могла возникнуть и последовательность «Нох (мир ему) — нахаш или нахчи (нухиты) - нах (нухиты)», причём во втором случае «о» в корне слова меняется на «а» при обозначении множественного числа.
Отметим также, что имя пророка Ноха (мир ему) не могло употребляться в значении «человек» в единственном числе, поскольку первым человеком был Адам (мир ему) и естественное право выступать в качестве эпонима применительно к самому понятию «человек» принадлежит исключительно только его имени. Но Нох (мир ему) являлся послепотопным родоначальником человечества, а посему образование от его имени производного слова «нах» в значении «люди-нухиты» вполне естественно.
Из исходного корня «нах» (нухиты), употребимого в качестве отдельного слова только во множественном числе, с добавлением суффикса «чи» образовался и закрепился эндоэтноним «нахчи/нахчо», поскольку такая форма соответствовала обязательному для любого этнонима условию применимости как во множественном, так и в единственном числе.
Древность слова «нахче» и его связь с именем Ноха (мир ему) нашла отражение в исторических источниках. Большой вклад в исследование данной темы внёс Хасан Бакаев, наиболее ёмко раскрывший её в научной статье «О древности этнонима нахче». С учётом же того обстоятельства, что в чеченском общественном сознании увязка эндоэтнонима с послепотопным первоотцом существует исстари и поныне, сохранилась также и форма произношения «нохчи» через «о» в корне слова, возводящая самоназвание народа напрямую к имени Нох (мир ему) без посредства производного слова «нах».
Мнение о том, что форма произношения «нохчи/нохчо» возникла и получила распространение в народе лишь в XX веке под влиянием утверждённого литературного языка, представляется необоснованным. Так называемый литературный чеченский язык лишь отразил реально существовавшую в различных диалектах форму произношения, к слову сказать зафиксированную в некоторых письменных источниках XIX века. Да и сегодня те, кто постарше, помнят носителей различных диалектов и говоров из числа стариков, родившихся ещё при царской России, многие из которых не знали русского языка, не имели представлений о существовании литературного чеченского языка, но при этом в разговорной речи употребляли форму произношения «нохчо/нохчи» через «о» наряду с «нахчи», то есть так, как они восприняли это от своих предков. Об уходящей в глубину веков взаимозаменяемости обеих рассматриваемых форм слова «нохчи/нахчи» свидетельствует также то обстоятельство, что в древнем мире была известна форма написания и самого имени Нох (мир ему) через звук «а» в корне слова (к примеру, зафиксированная в варианте «Нахум»). Кроме того, общеизвестна зафиксированная форма рассматриваемого имени «Ноах», включающая в себя оба чередующихся гласных звука.
В чеченском языке имя Ноха (мир ему), помимо присутствия в самоназвании народа, отразилось также в именах различных вещей, история которых так или иначе связана с этим пророком. Например, «нох» («лемех плуга»; Ною было открыто возделывание земли), «них» («вино» и вместе с тем «сор», то есть относящееся к тому, что засоряет наследие Ноя, ставшего, согласно Библии, первым виноделом), «ной» («деревянное корыто», которое, возможно, могло вызывать некоторые ассоциации с деревянным ковчегом Ноя). Гласные буквы в корнях исходных слов легче меняются при новом словообразовании, нежели согласные (как и чередование гласных букв в корне слов при склонении).
Возникновение эндоэтнонима «нохчи/нахчи» не связано с какими-либо отдельными племенными названиями. Судя по всему, первоначально этим термином, наряду с различными племенными названиями, обозначал себя народ, в общественном сознании которого сохранялись или утверждались определённые ханифийские знания. Вопреки внедрённым в подсознание современных людей ложным стереотипам, следы ханифийской информации в древних пластах языка естественны и стоят в ряду знамений, подтверждающих первичность Единобожия, то есть что Единобожие не взросло из язычества, а связанная с ним информация присутствовала в человечестве всегда со времён сотворения человека.
В своём аутентичном, ныне утраченном значении понятие «нохчи» - это обозначение не столько этнической принадлежности, сколько мировоззрения. На основе слова «нохчи» сформировался и термин, обозначающий упомянутое мировоззрение - «нохчалла». Не случайно истинные мировоззренческие и поведенческие стандарты народа нохчи, его общественные принципы народного жизнеустройства находят свои основания в священных источниках знания. А у самих чеченцев до недавних пор продолжала бытовать пословица примерно следующего смыслового содержания: «Трудно быть нохчо, ещё труднее пройти свой жизненный путь, оставаясь нохчо». Иначе говоря, поддержание статуса истинного нохчо требовало от человека определённых усилий над собой в течение всей жизни, то есть являлось нелёгким бременем сакральной ответственности пред Богом и общественным мнением народа нохчи. То же касается и статуса «нах» («люди-нухиты»), который оправдывали семьи или целые фамилии (нах болу нах), оказывавшиеся способны придерживаться в повседневной жизни нохчийских мировоззренческих и поведенческих стандартов. И напротив, утратившие упомянутую способность лишались звания истинных «нах» (нах боцу нах). В свете сказанного становится более понятен смысл свидетельства, сделанного М. Я. Ольшевским на основании своего общения с чеченцами в 40-50-х годах XIX века: «Мы Нохчэ, мы народ Божий, отвечали мне всегда с некоторым озлоблением старики, когда в разговоре с ними приходилось их называть чеченцами. Да и молодое поколение недолюбливает, когда их называют чеченцами. Они назовут себя или по имени того общества, к которому принадлежат, или по имени того аула, в котором живут. Именовать же себя Нохчэ они перестали».


Рецензии