Живя во Франции, он служил России

В годы 2-й Мировой войны многие русские эмигранты приняли активное участие в борьбе с фашизмом. Одни из них воевали в рядах союзных армий, другие покрыли себя неувядаемой славой в рядах партизан и подпольщиков движения Сопротивления.
Интересно, что лучший боец второй, «не подпольной» части французского Сопротивления, которая ассоциируется с армией де Голля – русский, проживший почти всю свою жизнь за границей, Николай Васильевич Вырубов. Это единственный русский, дважды Герой Франции, награждённый всеми высшими воинскими орденами страны, соратник генерала де Голля, публицист, историк и мемуарист.
Каковы же военные заслуги русского эмигранта?
В войсках де Голля он прошёл Сирию, Ливию, Тунис, Италию, юг Франции и Эльзас, дважды был ранен, но возвращался в строй. В 1944 году Николай Вырубов  получил из рук Шарля де Голля  одну из высших наград страны – Крест Освобождения, учреждённый для лиц, полков и городов, способствовавших освобождению Франции. Этот орден за всю историю Франции получили около тысячи человек, и только двое из них - русские. А затем уже другой президент Франции – Жак Ширак – вручил в 1996 году Вырубову орден Почётного Легиона. Среди других героев  имя Николая Васильевича Вырубова выбито на мраморной доске в ансамбле Дома инвалидов в Париже.
Представитель древнего боярского рода, связанного родством по отцовской линии с ярославскими князьями Рюриковичами -Львовыми, а по материнской — с Тургеневым и Фетом, Николай Вырубов родился 25 января (7 февраля н. ст.) 1915 года  в Орле, в доме, в котором сейчас находится музей писателей – орловцев.
Его дедушка, Николай Павлович Галахов (1855-1936), был действительным статским советником, вице-губернатором Орла, губернатором Витебска и камергером.
Бабушка – Ольга Васильевна Галахова (1862-1947), урождённая Шеншина, – была племянницей А.А. Фета со стороны отца (а после смерти родителей и его воспитанницей) и племянницей И.С. Тургенева со стороны матери.  В её доме прошло раннее детство Николая Вырубова.
Галаховы были образованными людьми, широко занимались общественной деятельностью, их дом был самым посещаемым в Орле. В доме хранилось немало тургеневских реликвий. Их  Ольга Васильевна Галахова привезла из дома Тургенева после пожара, случившегося в имении Спасское- Лутовиново. Ольга Васильевна надеялась превратить Спасское  в памятную усадьбу.
Николай воспитывался в удивительных орловских местах, где, как писал Тургенев, «воздух как будто полон мысли…» Да и сам город Орёл был в то время третьей литературной столицей России. 
Отец Николая - Василий Васильевич Вырубов (1879-1963) был известным земским деятелем и после февраля 1917 года вошёл в состав Временного правительства как товарищ министра внутренних дел.
После Октябрьского переворота В. В. Вырубов вместе с бывшим главой Временного правительства князем Г. Е. Львовым находился в Париже, где с конца 1918 года представлял правительство адмирала А. В. Колчака.
Оставшейся на несколько страшных лет в России семье Вырубовых-Галаховых довелось пережить немало.
В начале 1918 года О.В. Галахова обратилась в Пушкинский Дом Академии наук России в Петрограде и Наркомпрос с сообщением о хранящихся в её доме тургеневских реликвиях.
От имени Российской академии наук пришёл любезный ответ о заключении с ней соглашения об увековечении всех памятников творчества Тургенева в Орле, Спасском и Клеймёново, а также о приезде эксперта С. Штейна для осмотра, «с Вашего разрешения», всех памятников творчества.
Но не успел Штейн доехать до Орла, как  10 сентября 1918 года Ольга Васильевна получила телеграмму Наркомпроса, где уже в бесцеремонном тоне новой революционной стилистики информировали, что её дом назначен под музей Тургенева.  Ни подписи, ни акта о национализации под текстом не значилось. Самое нелепое состояло в том, что разговор шёл о доме в Орле, где Тургенев никогда не бывал, и где в то время обитала семья Галаховых-Вырубовых. Товарищам из Наркомпроса было удобно сделать музей в благоустроенном месте, где хранились вещи писателя, а не в требующем ремонта и реставрации Спасском. Они торопились открыть музей к столетию Тургенева (28 октября 1818 года) и, главное, к первой годовщине революции, чтобы придать этому кровавому событию культурное значение. Вскоре национализировали и выкупленное Галаховыми за свои деньги у Виардо Спасское. Решение было принято заведующей музейным отделом Наркомпроса Н. И. Седовой -;Троцкой, женой всевластного наркома. Она же, по мнению тургеневедов, была и автором бесцеремонной  телеграммы.
 Вскоре дом Галаховых был национализирован, а владельцы выселены из него.
Ольга Николаевна (1888-1921), мать Николая с тремя малолетними детьми-с дочерью и двумя сыновьями в ноябре 1917 года перебралась в своё орловское имение Клеймёново, а когда в 1920 году его отобрали, — в с. Сергиевское, где учительствовала. Там в мае 1921 года она была арестована «за фамилию» и умерла в  орловской тюрьме. Стал ли причиной смерти тиф или, как утверждают, заражение крови из-за грязного шприца, которым ей кололи камфару с кофеином, — не известно.
Ольгу Николаевну похоронили на Сергиевском погосте. 
Детей и их няню забрала тетя и увезла в Петроград, где все разместились на чердаке бывшего дедушкиного дома, причём дети жили под девичьей фамилией матери — Галаховы, ибо носить фамилию «Вырубовы» для того времени и места было опасно.
Об этих горестных днях Николай Васильевич позже вспоминал так: «Главным в нашей жизни была не школа, а улица, добыча пропитания. Мы жили на чердаке большого дома, до революции принадлежавшего моему деду, — на Фонтанке, напротив цирка Чинизелли». Этот жёлтый особняк в классическом стиле и теперь смотрится окнами в Фонтанку. Нас было трое детей, бабушка, дедушка, няня, а работала одна тётя — писала в Эрмитаже этикетки… Я был самый маленький и занимался тем, что отдирал доски от деревянных мостовых, которыми топили печи».
Легко представить, что стало бы с отпрысками именитого вырубовского рода, если бы в 1923 году жена дяди Николая Васильевича, состоятельная немка, Грета фон Гебел, внеся приличную сумму, получила разрешение вывезти двух стариков и троих детей в Германию.
Вот о чём свидетельствовала дочь Ольги Николаевны, Ирина, уже гораздо позже: «Уехала я из России весной 1923 года, с братьями Василием и Николаем Вырубовыми, дедом Николаем Галаховым, бабушкой Ольгой Галаховой и с тётей Кирой Галаховой. До отъезда мы все жили в Петрограде. Россию покинули легально, с паспортами. Ехали поездом через Ригу и Берлин до Парижа. Там мы поселились у моего отца».
 Отца Николай Вырубов увидел уже за границей, в Германии, откуда семья отправилась в Париж. Так девятилетний Коля Галахов стал русским эмигрантом. Франция стала  его второй родиной.
Николай Васильевич рассказывал о том, что «несметные» сокровища рода Вырубовых вывез из России именно он. «Тетя сшила нам пальто из одеял, в моём пальто были зашиты бабушкины бриллиантовые серьги. Это всё, что мы привезли за границу». Из тех сережек сделали два кольца, чтобы Николай и его брат, женившись, передали их жёнам. Старшее поколение Вырубовых прошло традиционный для большинства иммигрантов-аристократов путь: «Бабушка и дедушка попали в старческий дом в Сен-Женевьев-де-Буа, брата и сестру отправили в Англию к друзьям. А я мотался по больницам». Николай Вырубов привез из России костный туберкулез, и первые годы пребывания в Париже узнавал этот город, только «переезжая из клиники в клинику».
В конце тридцатых годов 25-летний Николай Вырубов учился в Англии в Оксфорде, отец Николая - Василий Васильевич хотел, чтобы сын стал банковским служащим. После блестящего окончания Оксфорда Николая Вырубова ждала карьера интеллектуала и эрудита, если бы не вторая мировая война.
В 1940 году Шарль де Голль объявил о создании патриотического движения «Свободная Франция», русский эмигрант Николай Вырубов стал одним из первых в рядах Сопротивления.
Позднее, Николай Васильевич, отвечая на вопросы журналистов, говорил: «Почему я стремился попасть на войну? Мой отец считал, что в том, что в России произошла революция, виновата Германия. Именно из-за поражений от немцев русская армия ослабла, стала разлагаться. Значит, говорил он, если идет война с Германией, русский человек должен воевать». 
     «Мое желание сбылось летом 1940 года. Я только что окончил Оксфордский университет. Как раз в это время к французам обратился из Лондона по радио генерал Шарль де Голль. Он сказал, что война для французов не закончилась, несмотря на поражение, и призвал их к сопротивлению. Я тут же записался добровольцем в его армию… Добровольное участие в войне стало честью моей жизни. Я чувствовал необходимость сделать что-то для Франции. Кроме того, своим долгом русского, находясь за границей, я считал поддержать честь своего рода», – вспоминал позже Николай Васильевич.
Вопрос, на чьей стороне воевать «за Россию», для русских эмигрантов был отнюдь не очевидным. Как вспоминал сам Николай Васильевич, у подавляющего большинства эмигрантов ненависти к немцам не было. Нацисты умело использовали антисоветские настроения в эмиграции, пытаясь вовлечь её в антибольшевистский «крестовый поход». У Вырубовых, которые считали, что в событиях 1917 года виновата Германия, не было сомнений: русский человек должен воевать против. В своих статьях Вырубов объяснял, что воевал он и за освобождение Франции, и за то, чтобы Россия не была завоевана Гитлером».
В своих статьях Вырубов объяснял, что воевал он и за освобождение Франции, и за то, чтобы Россия не была завоевана Гитлером».
Племянник Николая Вырубова Никита Лобанов-Ростовский в  своей  книге «Эпоха. Судьба. Коллекция»  рассказывая об участии своего дяди в событиях второй мировой войны,  пишет: «Будучи русским патриотом, он считал Россию своим Отечеством и своей Родиной.  «Франция для меня – Родина, а Россия – Отечество»-, говорил Николай Васильевич.
В рядах «сражающейся Франции» рядовым, а затем унтер-офицером, Николай Вырубов участвовал в сирийской, ливийской и тунисской кампаниях.
  Из воспоминаний Николая Васильевича:  «…Через две недели нас перевезли в Ливерпуль. В порту мы погрузились на транспортное судно и отплыли в Африку, в Сенегал. Де Голль рассчитывал превратить эту французскую колонию в базу для развертывания своего движения... В Дакаре высадиться не удалось. Высадились мы в Поэнт-Нуаре, а оттуда добрались поездом до Браззавиля. В походном строю мы двинулись в Палестину через пол-Африки, чтобы помешать немцам захватить Сирию. Всё это время у меня было такое чувство, что Россия не останется в стороне от войны. Так оно и вышло. Когда Германия напала на Советский Союз, я утвердился во мнении, что поступил правильно, взяв в руки винтовку. Вступление Советского Союза в войну меняло расстановку сил. Из Палестины мы пошли в Египет, потом в Ливию. Воевать нам приходилось в основном вместе с англичанами. Деголлевская армия была небольшой, всего две тысячи добровольцев. Еще вместе с нами сражался французский Иностранный легион... Из Ливии деголлевские волонтёры перешли в Тунис. Там им пришлось воевать не только с немцами, но и с украинцами. Потом была десантная операция в Италии, в районе города Салерно…» В бою за городок Понтекорво Николай Вырубов  получил первое ранение. Это случилось, когда наш герой устанавливал флаг на крыше дома. Пуля пробила руку и угодила в сердечную мышцу, врачи не стали его оперировать, опасаясь летального исхода. В память о тяжёлом ранении на территории Италии в сердце Николая Васильевича навсегда осталась немецкая пуля.
В представлении к награде  за тот бой сказано: «В Понтекорве поднял французский флаг перед лицом противника. Будучи ранен, отказался уйти с поля боя, и заявил о желании войти в ударную роту, чтобы ближе подойти к неприятелю… Блестящий унтер-офицер русского происхождения … Прекрасный воин, воплощающий самый высокий дух служения Франции, своей второй Родине».
На удивление Николай Васильевич быстро оправился от тяжёлого ранения: через две недели он был уже в строю.
Снова его ранило под Тиволи возле Рима: сначала пулей в кисть руки и тут же осколком снаряда в ногу. На этот раз его отправили в госпиталь в Тунис. Это было летом 1944 года.
Выйдя после очередного ранения из госпиталя в Тунисе, Николай Вырубов предпринял попытку как-то послужить и своей первой родине: в Алжире пришёл в советское консульство, представился русским солдатом, но советские представители не нашли ничего лучшего, как предложить Вырубову «послужить», сотрудничая с органами. «Это вы французам служите, если хотите действительно быть полезным России — поработайте на нас». От работы на «органы» Вырубов отказался. «Я ушёл растерянный и оскорбленный после этого знакомства с советскими властями».
Но, возможно, именно это «знакомство» уберегло Вырубова от другой непоправимой ошибки. Ещё в годы войны унтер-офицер Вырубов столкнулся со своими соотечественниками. Под Дижоном сдалась немецкая часть, в которой было много русских, когда-то попавших в плен. Тридцать из них Вырубов отобрал в свой взвод. «Они доблестно сражались с немцами, но трепетали при одной мысли о возвращении на родину», — вспоминал Николай Васильевич.
 Сразу после войны Советский Союз стал агитировать своих бывших граждан к возвращению на Родину. И, конечно, тоскующие по России эмигранты первой волны стали возвращаться. Вырубов, в отличие от многих более доверчивых соплеменников, не обманулся и игру советской власти не принял. Впоследствии он приезжал в советскую Россию, в Москву и Ленинград в составе делегации французского правительства и, как он вспоминает, «горькой радости возвращения не почувствовал».
Но вернёмся к событиям второй мировой войны.
    - Из госпиталя, подлечившись, я убежал, - рассказывает Николай Васильевич. - Поехал в Алжир, чтобы оттуда добраться до Франции. Сначала долетел до Корсики, потом - в Тулон. Там разыскал свой батальон. Меня встретили тепло.
В   августе 1944 года войска под командованием генерала де Голля высадились на юге Франции.
За доблесть при защите Франции Николай Васильевич был награждён двумя военными крестами, а также редким и почетным орденом — Крестом Освобождения, который занимает особое место среди его наград.
Став французским гражданином, в 1946 году он  был избран председателем, в 1947-м  почетным председателем Содружества резервистов французской армии.
Весь послевоенный период жизни Николая Васильевича был так или иначе связан с Россией и русскими: он работал в различных структурах ООН: сначала – переводчиком, участвовал в Нюрнбергском процессе, затем - чиновником по социальным вопросам. В 1948–1950 гг. находился в английской оккупационной зоне в Германии и работал с советскими беженцами. Затем, как представитель Верховного комиссариата по беженцам жил в разных странах: в Корее, Австрии, Англии. В 1958 году, когда генерал де Голль вновь пришел к власти, Николай Васильевич вернулся во Францию и состоял в его координационном штабе. Службу он закончил помощником министра по вопросам, так называемых возвращенцев из Северной Африки.
В 1966 году после смерти отца Николай Васильевич возглавил Земгор (РЗГК, Российский Земско-городской комитет помощи российским гражданам за границей) – самую большую русскую эмигрантскую благотворительную организацию во Франции, основная цель которой состояла в помощи нуждающимся русским людям, не по своей воле оказавшимся за рубежом.
В 1996 году, в день 56-й годовщины призыва генерала де Голля, Николая Васильевича Вырубова возвели в ранг командора ордена Почетного Легиона.
Почти всю жизнь он прожил во Франции, но всегда оставался русским. И делал всё, чтобы на родине сохранилась добрая память о русском дворянстве. Живя во Франции,  он служил России верой и правдой.
Николая Васильевича Вырубова знали в России как мецената и общественного деятеля. Его помощь России и русской культуре была действенна и конкретна.
В 90-е годы  Николай  Васильевич передал русским музеям, библиотекам и архивам сотни произведений искусства, книг и документов, связанных с русской историей и русской эмиграцией.
Ощущая ответственность за тургеневское и фетовское наследие, он всячески поддерживал дом-музей Тургенева в Буживале и принимал опосредованное участие в восстановлении храма над могилой Фета в Клеймёнове. За последние десятилетия бесценные дары из семейных архивов Вырубовых-Львовых получили от Николая Васильевича, орловский литературный музей им. И.С. Тургенева, музей А.С. Пушкина в Москве, Государственный музей-дворец «Павловск», Константиновский дворец – морская резиденция Президента РФ в Санкт-Петербурге. По инициативе Николая Вырубова, поддержанной его племянниками князем Никитой Лобановым-Ростовским и Юрием Трубниковым, в резиденцию российского посла в Париже вернулись портреты Петра Великого, Александра II, Александра III и Екатерины Великой. Вместе с супругой Сабин де Ноай много времени и сил Николай Васильевич посвятил поддержке католического храма св. Екатерины в Санкт-Петербурге, где в 1813 году был похоронен предок Сабин, знаменитый французский полководец, противник Наполеона генерал Жан-Виктор Моро.
Николай Васильевич Вырубов избегал пышных разговоров о патриотизме, считая это чувство сугубо личным. Октябрьский переворот 1917 года пытался лишить его Родины, а он сохранил ей верность: «Родина — это та, которой ты принадлежишь, а не та, которая принадлежит тебе. Я принадлежу своей Родине, как бы она ко мне ни относилась. Это — на всю жизнь, так относятся к матери» .
Пережив страшный и кровавый двадцатый век на девять лет, став свидетелем и наблюдателем становления и разрушения советского строя (кстати, Николай Васильевич резко отрицательно отзывался о развале Советского Союза и считал, что раскол страны в очередной раз обессилил Россию).
На вопрос в интервью Н. Паклину («Российская газета», Париж, 2002), как он относится к советской власти, Николай Васильевич отвечал:
 «К Советскому Союзу и советской власти я относился отрицательно. Знаете, за что я невзлюбил большевиков? Нет, не из-за политических или идеологических разногласий, а потому что мне пришлось жить здесь, а не на моей Родине. Если бы мой отец мог спокойно жить и работать в советской России, не бояться за себя и своих близких, ходить на службу, получать зарплату, то он остался бы в Советском Союзе. Он очень снисходительно относился к тому, что там происходило, хотя и не был согласен с происходящим. Духовно он был связан с родиной.
Полное боли «не надо было нас прогонять» пронизывает и последние статьи Николая Васильевича, где та же вечная парадигма: Восток и Запад, этика и политика, особый русский путь в европейской цивилизации .
Скончался Николай Васильевич Вырубов 13 августа 2009 года в возрасте 94 лет.
Кавалера Креста Освобождения, Командора ордена Почётного легиона, русского дворянина Николая Васильевича Вырубова Франция провожала в последний путь под звуки Марсельезы,  в парижском Дворце инвалидов со всеми почестями, которые эта страна воздаёт своим ветеранам-героям.
Прощальная месса проходила в церкви Св. Людовика. Гроб Кавалера Креста Освобождения, был покрыт французским флагом, а служба была православная. По всей видимости, он сам высказал такое пожелание.
Похоронен Николай Васильевич Вырубов на русском кладбище среди родных могил. Любовь к России он с собой унёс под берёзы Сент-Женевьев -де-Буа.