Раздел 2. Социальное не будет культурным, если

Проблема познания была сформулирована в тот условно объединяемый историками период, когда в культурах древней Индии, Китая, Греции пришли к выводу о том, что Вселенная может предстать когда-то к изучению, сущее постигается разумом человеком и мировой порядок существует.

Результат социальной деятельности составляет материальную культуру, вещи обеспечивает видимые установки, дают понятные ориентиры, формируют нормативы вписывания в пространство. Культура - это тот специфический мир, который человек создает, чтобы поддерживать себя в своем искусственном, в том, что и называется собственно "человеческом" состоянии.

Верования (в форматах различных религий), научные доказательства и умопостигаемые убеждения составляют духовную культуру - то, что в передаче прошлого распознается как традиции, обычаи, ритуалы, для текущего и будущего использования – знания в виде сведений, обобщений, прогнозов и рекомендаций.

Культура не является адекватным отражением успешной имиджевой составляющей человека и образованности, а еще менее может быть соотнесена с количественной и качественной совокупностью материальных предметов и бытовых услуг текущей или прошлой социальной жизни.

Смыслообразование – «особый режим психики человека, обусловленный самонастройкой нейродинамической системы для преодоления эволюционной болезни антропоценоза», - так звучит определение в смыслогенетической теории А.А. Пелипенко.

Но от Э. Морана в бытовом сознании в большей степени объясняется: «Так же как каждая точка голограммы содержит информацию о целом, частью которого оно является, так и каждый индивид в глобализирующемся обществе отныне получает и потребляет информацию, собранную со всего мира».

В истории возникновения и развития человеческого разума и основных его категорий важное место занимает период мифологического мышления, при его высокой степени отражения реалий доисторического и начала исторического времени.

Нередко в таком варианте рассмотрения культуры ее сплетают с понятием цивилизации, самый простой вариант линейного отображения истории строится как эволюционная реконструкция поступательного пути человечества от животного варварского существования к просвещенной жизни. Культура может быть изложена в логике различных, и различающихся исследовательских ее концепций: аксиологический (Н.О. Лосский и др.); структуралистской (В.Я. Пропп, Ю.М. Лотман и др.); деятельностной (С.М. Межуев, В.С. Библер); персоналистской (М.Б. Туровский).

Любое общество имеет свое начало и когда-то – конец, и оказывается возможным для достаточного понимания лишь в ретроспективе. Культура предстает созданной и всегда создаваемой человеком системой, не наследуемой генетически, убедительно не объяснимой какой-либо оной теорией, ее полевой характер формирует среду человека, противоположную и альтернативную по своему смыслу природной.

Природный характер обретает у человека все более растущей лингвистической приуроченности опыта. Это можно утверждать вполне определённо, так же, как и то, что античные свидетельства утверждают, что в начале философии были легендарных семь мудрецов.

В культурологии устная традиция передачи знания как формат особого познания может рассматриваться как самостоятельная идеология постижения реальности, проникающее во все аспекты человеческого мира, опосредуя деятельность, мышление и коммуникацию человека, хотя и в общенаучном рассмотрении многие концепции познания предстают как рефлексия существующего человеческого опыта с целью объяснения, ориентации, применения в самых различных смыслах.

Попытаемся осмыслить каким образом могут быть воссоединены философия и история, культура и гуманитарная география в мифологическом, где проходит граница между природным и социальным.

И если нам мало об источниках устных рассуждений первых философов, то привычно акцентируется внимание исследователей на конкретике тех локальных этнических представлений об устроенности мира, где только в том случае, когда мы обращаемся к мифам, возникает некое для нас «зацепка» чего-то нам кажущегося понятным. А что мы теряем в таком "видении"?

Доказательным лишь предстает то, что развитие социума, неотъемлемым образом было связано с крупными социальными сдвигами, в таковые можно отнести возникновение, объединение, трансформации и распад государств, и особенно велики были пространственные трансформации, связанные с теми, что племена и народы могли полностью быть истреблены, изгнаны из своих земель, а народы ассимилированы, такие события меняли облик на протяжении огромных территорий.

Что же являлось этому причиной, этими следствиями не может быть объяснима. Или если мы вводим понятие этногенеза, то понимаем, что этнические маркеры формируются в современных условиях на иных отличных кардинально от прежних принципах, и разные выводы получаются, в зависимости от того, если бывает выявлена как и чем отличается ни одна общность от другой (Л.Н. Гумилев), а как оно оказывается отражено в самоидентификации индивидов (В.А. Тишков).

Если мы перейдем к общечеловеческим «меркам», то антропогенез – целенаправленное освоение действительности через обобщенное восприятие мира, и в отличии от животных целеполагающая активность, а ее средством передачи не является не генетический формат, и не этнический…). Вопрос - в что же это может быть - способствует интересу к непознанному и стимулирует человека на всегдашние поиски свободы выбора, неизменно трудные когда-то и сейчас.

Онтология философии создает картину действительности, определяющую и успешную в том случае, если удается достичь конвенционального соглашения, то мы получаем доступ к определению и параметрам философии науки. Учтем здесь, что принципы конечности и экспансии живого, включаемые в зонтичное понятие «природа» в текущий период трансформируются и коренным образом меняются под антропогенным воздействием в условиях нарастающего влияния трансгуманизма.

Теория нужна, а ее поиски и разработки должны осуществляться путем логического доказательства, но в любом случае научный результат должен иметь выход в практику, и лишь при участии философии бытие может быть обозначено верно, впрочем без ввода целостного представления о том, что нам остается неизвестным.