Чужая история

— Так значит, убийца решил стать достойным человеком, хирургом? — тряхнув волосами, расхохоталась она, и стряхнула пепел сигареты на пол
— У меня не вышло, — ответил он печально, — глаза подвели, пришлось идти в психиатрию
— Что ж и поделом, ты ещё не заслужил искупить грех убийства той, кто, в прошлой от той жизни, была тебе матерью
Его лицо побелело:
— Моей матерью?!! Да моя мать всю жизнь была больна шизофренией, я намучился с ней ещё в детстве, и потом, и никогда я..!!
— А помнишь, как ты топтал её в столовой, на глазах у своей жены и дочек? Помнишь, как орал, как почти плакал и бил её, извивающуюся на полу, ногами по голове?! О, нет, разумеется! — ты никогда не хотел отдавать свою мать в больницу, ты слишком хорошо знал что там могут сделать с человеком, — ты просто подставил своих дочек расхлебывать её болезнь, оставляя их с нею на целые дни, а сам сбегал из дома в эту свою психбольницу — наблюдать других. Работа в домашней атмосфере, так сказать. И твоя жена туда же — рвалась из дома лечить чужих детей, когда свои так нуждались в маме...
Ты просто использовал своих детей, как щит от своей матери. Ты пользовался мной, которая была тебе матерью в другой жизни!!
Он с любопытством уставился на неё:
— Ты была мне матерью? Что ещё за бред? Каких книжек ты начиталась, каких ещё сумасшедших гуру ты наслушалась, каким психам доверилась?
— Это не бред, — упрямо и твёрдо сказала она, глядя перед собой, но будто внутрь себя, — я была твоей матерью, и тебя забрали.. давно.. где-то в средневековье.. Я видела, как тебя уводили стражники.., а ты был таким маленьким, и смотрел на меня такими большими  глазами, — в её голосе зазвучали слезы, — смотрел и молчал.. Я во сне видела. А потом проснулась, а у меня как-будто в месте солнечного сплетения и вокруг — дыра, будто кусок вынули.. И я ходила с этим ощущением целых две недели, никак не могла избавиться от этой страшной боли...
— Всё же наследственность это страшная штука, — пробормотал он, теребя бородку, и исподлобья поглядывая на неё,
— И из этой всей фантазии, из этого бреда, пардон! — сна, ты делаешь вывод, что я имею к этому отношение?!
— Я любила тебя, — тихо сказала она, — слишком любила, слишком боготворила, слишком хотела защитить.., так любят только единственных детей, не родителей..
— Тебе-то откуда это знать?!! У тебя же нет детей, и никогда не было!
— И не забудь, никогда не будет, — отчеканила она, переведя взгляд на проем окна
— Ну, это твоё решение! — ты сама сказала, что не хочешь никаких детей!
— Я по крайней мере, честна, и не завожу их для того, чтоб выяснить свои истинные желания уже после того, как эти дети появились на свет!
— Я был хорошим отцом!! И я был абсолютно чист перед своими детьми и их матерью!!
— Чист!! — презрительно усмехнулась она, — вот настоящие слова для оправданий убийцы в суде!
— Я не в суде, и ты не смеешь ни в чем меня обвинять! — визгливо, совсем как она помнила его из детства, заверещал он, — ничтожество, ничего не добившаяся в жизни! Безмозглая неудачница! Разве для этого я спасал вас, вывезя из того ада, где мы жили?!! Где вы жили, потому что ваша мать устроила подлинный ад из всей нашей жизни! И она, и вы обе, вы все предали меня!! И ты, ты тоже предала меня!! — визг его дошёл до кульминационной точки, и он зарыдал
Она смотрела на него абсолютно холодным взглядом. Она даже изумлялась внутренне, как она может смотреть так спокойно, когда он, кумир её детства, стоит перед ней словно маленький мальчик, размазывая слезы по лицу. А между тем, она была совершенно холодна.
В последнее время что-то случилось с желаниями: они практически исчезли, а себя она ощущала холодной до синевы, и поблескивающей, будто превращающейся в какой-то металл.
Она ничем не могла ему помочь. И не хотела.
«Не моя история», — устало подумала она...