Зачем топтать? вот в чем вопрос

Зачем топтать? – вот в чем вопрос. (одно из многих моих видений, интерпретаций).
За всю произведению не стану... И долго и нудно. Но, вот припев таки обойтить не смог. Долго старался и долго обходил, но вот подзадержусь пожалуй, осмакуюсь. Смакуйте и вы...

Вечер. Село или город не важно. Тепло на дворе. Стоят не девчонки,  хотя стоят и в сторонке. Такие обыкновенные сельские (не то и городские) пареньки, совершенно такие, обычные. О чем-то разговаривают о своем. Иногда смеются, ну то есть всё как и обычно в природе. И тут идет тип некий, загадочный. Смурной такой и неопределенный, очень задумчивый... - оченно весь в глубине себя находящийся. Подходит, становится рядом, возможно слегка даже пошатывается. Оглядывает всех совершенно безразличным и отрешенным взглядом и снова уходит в себя. Все, вглядываются в него, но более участливо, настороженно и с интересом.  Молчание.
Вглядывание продолжается сколь угодно неопределенно долго. (сколько позволит вам ваша фантазия и ваше на то желание).
Самый из группировки бойкий, задорный и авторитетный наконец начинает такой вести базар, забазаривает.
-  Ну, таки ты это... (ушедшего в себя совершенно не пронимает). И снова молчание и продолжение вышеописанной мезансцены недавней, на сколько опять таки ты терпелив и внимателен.
- Ты, тута это... Чего? (и таких попыток, при желании можно добавить хоть сколько. Например: Эй, ты чего? Ты это чего тебе здесь? Слушай, братан, как это...  оно... у тебя... там...?)
безучастливый поднимает безразличные глаза, оглядывает еще раз всех так же безразлично и почти презрительно. Молчит.
- Ты это, Слышь ка, братан, ты это... тута чего?
 - Что? - как бы неожиданно и внезапно проснувшись переспрашивает безразличный... - А.... И принимается бить ладонями в... Ну, например в стену... в пол, в стоящую рядом урну, лавочку, дерево...  А руки-то и так уже разбитые такие, и кровоточащие, лепешки в общем одинм словом.
- Ватэта тибе нифига же сибе! - думают собравшиеся еще более настороженно и интенсивно,  и все примерно одинаково.
- Ого! - добавляет старший из них, замечая такие раздолбанные руки... И добавляет еще к этому, в эту же тему - Ого-го, - даже... Напряг нарастает.    - А это... Зачем? (намекая и указывая на руки).  И опять замолкает. Опять фантазируйте.
Переглядываются непонимающе и перетаптываются товарищи. Начинают втихую перекидываться собственными соображениями, все из которых приводят к определенной неадекватности подошедшего.
- Нет, я не сумашедший - предвкушая соображения шепчущихся и обрывая их, бормочет странный тип и резко повышая голос, почти орет:   Зачем, -  я говорю?!
- Чего, кого зачем? - Тебе чего, братан, а? Ты это, ты успокойся ка да малость... Ты погоди ка... высокие звуки тут брать... Ори, говорю, чуть да потише немного. Не то нас тут враз примут всех.
- Зачем, я говорю, топтать?
- О-го! Кого топтать, чего топтать? - еще более настороженно и почти испуганно предполагают испуганные и настороженные. А подошедший и странный продолжает.
- Кого, чего?- это родительный падеж между прочим.... и вновь резко принимается бить ладошками, а иной раз и кулаками то по асфальту, что под ногами, а то по стене, по лавочке, что неподалеку, по дереву. - Зачем, - я спрашиваю у вас, - топтать?
- Да чего топтать-то? - ты это дело кончай давай..., ты объясни паря... Кто у тебя и чего там топчет все время, или периодически? И руки ты тоже побереги ка  немного..., а... А то уже вон расхлестал их все (а толи и всех, если не всех и вся). - Так это, а ну, пацаны, давайте помогаем, помогаем этому парню очухаться, а то он сам походу никогда не очухается. Какие и у кого есть еще версии? – чего там вообще можно топтать?
- По моему это «галстук»... бойко выдвигается из озабоченно думающих одинокая версия.
- Ага, хорошо, - это хорошая версия. У кого еще что-то есть?  – двай, давай,  думаем, думаем...  А как тебе на счет галстука?
- Зачем топтать МОЮ... -  выдавливает из себя разбиторукий.
- Ага, так значит галстук не подойдет...  -Так, ага, значит мою.... мою... вот твою мать.... -  мою туфлю! – А!, - каково?! – Зачем топтать мою туфлю? – Что на это скажешь?
- Не, не оно... выше бери.... больше, мощнее.
- Так-так, ...твою мать.... А если «кровать»?!!!  Зачем топтать мою кровать? – хорошо же...
- Нее, опять мелковато как-то...
- Диван – еще одно слово-версия из оживившейся малость публики. -  А что? – хорошо по моему (удовлетворенно) - диван так диван...  (и опомнившись) – Что ты, балбес, ты что Питкун что ли Славка!? – Зачем топтать мою диван? – это Славке только такое может прийти в голову... А ты на этого-то  посмотри, не видишь что ли, что это не Славка.  А Славке вот  ты и дай об этом знать, пусть он позанимается глубиной этого образа... Так, а что же еще-то тут можно бы было?... Мою, мою... Мою газету, а? – И как тебе это?!
- Не, не газету, говорю тебе, - не отгадаете.
- Да, про пацанов ты точно подметил, их и не спрашивай лучше, а я то у них здеся самый из нас  сообразительный и я сейчас угадаю, вот тебе ей-ей, постой... А ну... так..., а..., о, а если журнал и газету? Как такое тебе?
- Не, говорю же, бери еще и мощнее и больше.
- Ну всё, я последний раз сейчас попробую и если нет, то сдаюсь... Так... Это значит... ага... и помощнее.... и больше.. так-так... О, кажется отгадал... Вот же, смотри: Мою и кровать и журнал и туфлю!!! Ну, уже больше-то я и не представляю чего еще можно топтать... Или хотя бы диван-кровать и журнал и газету, куда еще больше?
- Эх... я так и знал... и всхлипывая с еще большими нервами завывает: Зачем топтать мою.... Лю... Лю-лю...
- Люлю... – Ну, а таки я же и говорил люлю, кровать то есть... Ну, что я ж отгадал?!
- Так нет же, не кровать мою,  и не газету и журналы мои... и даже не галстуки и диваны мои, как эти идиоты твои... а мою лю... любовь, бляха ты муха... черт бы побрал вас всех тут...   мать вашу...  и вашу туфлю.... срывается в плачь и бьется руками обо всё подряд....
- Ага... Ну, да... Это-то... и то верно....
- Зачем.... Топтать.... Мою...? И начинается всхлипывание, вот-вот начнется очередной приступ новой истерики. – Зачем,  - я говорю, - топтать... мою... любо-о-о-фь? И айда снова хлестаться руками по всему что попадет под руку...
 - От это торкнуло же парня... Да погоди ты, братан, ты объясни кто кого-чего там у тебя топчет, где?... Ну, мы ж не быки какие-то, не звери поди, поможем... И отожмем возможно, оттяпаем, оттопырим, оттянем  если и вправду ты прав... Перепашем там кого если что.
- Её и так-то почти не стало - продолжает всхлипывая неугомонный, и продолжает членовредительствовать.
- Так, значит ты это погоди, погоди, слышишь ты,  малость. Тут я вот чего не пойму: Ты это интересуешься просто: зачем мол её, эту любовь твою топтать? Или ты хочешь конкретно чтобы её не топтали уже?... Или же хочешь ты, чтобы топтали, но любовь не твою? Или твою, но не любовь?
- Таки ты это..., вот же,  как тебя там....     и как тебя так угораздило? Это же где ты так, с кем? Часом не на нашем ли на районе?  Может быть покурил чего не того, или вштырился не тем и не там где надо? А?
- Я.... (всхлипывает и словно бы вспоминает)... Я это... Тут разбиваю руки в кровь... Но, я не сошел с ума, а так надо... О!
- А-а-а, ну если такое дело... Тогда мне понятно. То так и сказал бы сразу, что мол все это надо тебе... и что это так просто... Ну, надо, мол.  Тогда это ж совсем меняет все дело... Ну, надо так надо... А мы-то думали ты это, того... Ты, мол, с ума что ли сошел, то есть весь спрыгнул... Уже и испугались мал-мало даже... Не, ну не шутка ли... Тебя вон в дурик и нам тоже палево какое-никакое. А так все понятно... - Ты парень, по всему видно, нормальный, даже вон доблестный такой прям весь. Вот только ты зря так это... с руками ты уже оченно сильно как бы проникся... – погорячился с руками мал-мало,  тут бы поосторожнее ты в этой части. А то же менты прихватят, потом санитары, потом и те и другие - чего мол, и как, где, с кем,  об кого? - словом, - вообще весь замаешься.
- Ну, да... Ну, да... Тут ты конечно же прав. С этим делом конечно маята одна. - Но, только же бляха... Зачем? И все повторяется и повторяется с новой и новой силой, слезой, истерикой, вопросами и успокаиванием... - А оно и в самом-то деле - Зачем? Топтать-то, любовь его проодолжать? - Тем более в то самое время, когда и так-то уже не стало её – усиленно продолжают осмысливать стоящие вокруг парни.  - Толи её уже и так-то  затоптали достаточно. А толи же её прямо в нем же и топчут, с ним вместе каждый раз, когда увидят или поймают его эти топтальщики? И тут не просьба его или желание, мол, вы прекратите сие безобразие. Но только вопрос лишь такой жизненный, считай риторический (чуть ли не как у Шекспира этого, нашего Вильяма – быть или не быть, мол): Зачем ея топтать-то продолжать, когда и без этого продолжения её уже нету почти? - Вот такие дела. Не в шутку глубокомысленные.

А так, вцелом, песня хорошая. Не Ольстрах, конечно, но и не Питкун, согласитесь. Таки тараканов на закат похожих своей способностью убегать от поющего нетути здеся.. И то уже оч. как хорошо.
А то же за тараканом бежать ему (Питкуну) уже слишком рано... Ибо же слишком ему много жизнь его.
Цитирую (смакую то бишь очередной раз): Бежать за ним мне слишком рано
Мне слишком много жизнь моя.
 Ты понимаешь?!!. Много ему жизнь его! Так проникновенно  что ли, по Питкунски - мне моя жизнь, мол,  много. Даже не много, а аж слишком как много она мне. Особенно же когда бежать за ним не рано даже, но рано слишком.  – тогда видать она особенно ему и много и слишком. То есть когда часть времени неопределенного пройдет, то станет бежать ему сначала рано не слишком, а только в самый раз рано. А  уже еще погодя сколько-то, в самый раз должно время для старта настать. И скажет Слава тогда: О,  бежать за ним мне просто таки в самый раз уже как ну до того ж нормально... И еще лучше, если услышав эти слова свои, сразу же к бегу он прибегнет со всей своей слишком силою и побежит со всей этой силою, побежит, побежит... Не то за тараканом, не то за закатом на таракана так уже очень похожим, не то и сразу за всеми-обоими.  (а и чего – и тот и этот же от него убегают, когда жизнь его ему много слишком становится).
И тогда, что очень тоже возможно, жизнь его не станет для него так слишком уж много... А таки пусть для начала станет хотя бы просто много... Много, но не слишком уж. - Тогда запоет (воспоет), возможно так Слава: Мне просто много жизнь моя.  А еще чуть позже и вовсе - Мне ни много и ни мало жизнь моя... эта такая... Или: мне жизнь моя дорого... - а почему бы и нет? Мне жизнь моя мило, или не очень мило. Радостно мне моя жизнь, или она мне безрадостно, но великолепно и разнообразно она мне, и для меня. Или: для меня она ценно. - В ней много место для таких творчество..., ну или творчеством... Или охваченных этим творчество...  масс.... Или творчеством охвачено жизнь. Мне слишком в жизнь моя место есть для всех (всем, чем кем тем) что угодно.
Поэтому я уважаю и Славкино творчество.  Да, сильна ева уважау. - Тоже, знаете ли, - есть место куда мысли вставить. Склонениев тоже, однако, и с ударениев, падежов вот тоже еще чтобы... Того.
А так все хорошо, разумеется... И два умеется... А толи и три.. и тоже умеется... А толи и в умении все только и дело. А то же и не слишком может случиться жизнь, когда она не много?..., и ему особенно.  А этот вон руки в кровь разбивает,  уверяя, что с ума не сошедши..., а только за надобностью...
А так-то все песни о любви – они же хорошие. Особенно же когда о любви они конечно же.

02,08,19