И ответил ворон... или диалоги с животными

Прeдыущая часть: http://www.proza.ru/2019/06/06/13
Вы когда-нибудь пробовали общаться, вести диалог с животными? Нет, я не о том уныло-безысхдном изложении алкоголиком своих безрадостных мыслей собаке или кошке, которая только сочувственно подскуливает или подмуркивает при этом. И не о бессмысленной болтовне волнистого попугайчика, который с одинаковым успехом вставляет в свою «речь» и чисто попугайные слова, и куски человеческой речи, и скрип открываемой двери, и гудок машины за окном. Все это конечно же, нельзя назвать осмысленным общением, это общение в одностороннем порядке. Животное, безусловно, понимает, что вы чего-то хотите от него, но не понимает, чего именно. А в случае с попугайчиком птица-пересмешник просто вставляет в свою речь абсолютно все звуки, которые слышит – это помогает ей привлекать самку.
Но возможно ли осмысленное общение с животным, общение-диалог? Люди на эту тему даже поговорку придумали «все понимает, как собака, а сказать не может». Такое выражение мог придумать только тот, кто никогда в жизни тесно не общался с собаками! Да и с любыми другими крупными интеллектуальными животными – дельфинами, обезьянами, крупными врановыми и попугаями.  В другой книге я писала об американской исследовательница Айрин Пепперберг работающей с серым попугаем жако по имени Алекс. Она научила его называть предметы, их форму, цвет, материал, из которого он сделан. Птица осмысленно отвечает на вопросы! И если она попросит его принести, например, синий шарик, он принесет именно синий шарик, а не зеленый кубик и не желтый треугольник. Но дальше еще интереснее: Айрин просит Алекса описать предмет, который он принес. Она спрашивает: "Цвет?" - и птица отвечает "синий". На вопрос о форме он ответит "шар". Еще более впечатляюшие результаты достигнуты со знаменитой гориллой Коко, которая освоила язык глухонемых, и строит на нем длинные, осмысленные фразы. Например, однажды ей сказали, что один их котят, которых она нянчила, погиб. Коко ответила: «Я расстроена».
В другой своей книге, о собаке, я уже поднимала этот вопрос, и здесь мне снова хотелось бы к нему вернуться, только уже с другими представителями животного мира -черными вОронами. Как только у меня прошла эйфория от того, что ТАКИЕ птицы согласились пойти со мной на контакт, передо мной сразу стали две проблемы, которые отсутствуют у исследователей, которые работают с прирученными животными. Во-первых, прирученное животное вот оно, всегда рядом – его не нужно искать, звать, подманивать. Ну и как следствие, оно не может никуда уйти или улететь. Вторая проблема при работе с дикими животными – в том, что они всегда настороже. Ворон, сидящий в вольере в лаборатории, точно знает, что ему ничто не угрожает, и его внимание всегда направлено только на исследователя. Дикий ворон в лесу всегда настороже, всегда отслеживает окружающую обстановку. И кроме вас, он одновременно наблюдает за множеством явлений и событий! Поэтому вам придется смириться, что далеко не всегда вы будете являться центром внимания дикого ворона, а иногда даже вас будут совершенно откровенно игнорировать.
Еще одна проблема при общении с диким животным – ротовой аппарат человека так же плохо приспособлен для произнесения звуков речи тех или иных животных, как  пасть волка – к человеческой речи. Даже если вы все понимаете, вы вряд ли сможете ответить животному тем же! К счастью, ряд крупных птиц, в том числе и вОроны, обладают уникальной способностью довольно точно имитировать звуки человеческой речи. И как доказал жако Алекс, имитировать вовсе не бездумно, а вполне осмысленно.
Однако к моему удивлению, черные вОроны, даже будучи абсолютно ручными, редко становятся говорящими. Хотя уж если такое случилось – в разговоре ворон не уступит ни жако, ни какой-либо другой говорящей птице. Он произносит слова и фразы без малейшего акцента, абсолютно точно имитируя голос того человека, который его обучал. Не знаю с чем это связано, да и не стану докапываться. Но это, впрочем лирика, ибо глава эта не о говорящих птицах, как может показаться, а об именно осмысленном общении, взаимодействии человека и животного, причем животного дикого. Общение не обязательно может происходить на одном и том же языке, оно возможно и на разных, главное, чтобы оба общающихся понимали сигналы друг друга, даже если они не в состоянии их произнести. Кстати, разве не такова "речь" собаки-поводыря с хозяином? За почти три года общении с моими вОронами у нас с ними сложилась такая сложная система взаимодействий, включающая не только звуки, но и жесты, или, например, нарочитое игнорирование (когда нужно показать, что рядом враг – «я тебя не знаю, ты меня не знаешь»). Этот режим они всегда включают, если поблизости от нас появляется незнакомый человек. Все, тогда мы «незнакомы». А если незнакомый человек подойдет совсем уж близко (при условии, что я выложила корм, а человек не видит ворона), то ворон подлетает поближе ко мне, как бы отгораживается от незнакомца.
Про знаменитее «тррррр»  я уже писала. Обычно они стараются этим не злоупотреблять, но иногда (в сильные морозы, или когда выкармливают птенцов) – меня буквально заставляют выворачивать ве карманы до крошки. И даже долгая, прочувствованная речь о том, что уж теперь-то точно ничего нет – их не вдохновляет. А мы еще не все видели!
Про четырехкратное «кра», которым я их подзываю, я уже писала. Если при этом они находятся рядом, а я не вижу, то вслед мне летит «кра-кра» - да вот же мы, здесь. А возмущенные крики, если я забыла рядом с едой какой-то предмет, или просто положила не туда, куда следовало. Порядок наведен – устанавливается тишина.
Я к сожалению, не понимаю и сотой доли оттенков их речи, а ведь ученые установили, что даже одинаковые для человеческого уха звуки могут различаться для уха птицы. Поэтому я вряд ли когда-то преуспею в вороновом языке, но самое удивительное, что нам, представителям столь разных видов удалось наладить безошибочную, бесперебойную, абсолютно осмысленную систему связи: «Лети сюда – лечу», и «отложенное сообщение» - «вижу, слышу, но занят, буду позже». Это примерно как у людей, когда у вас важный деловой разговор, и на другой звонящий телефон вы вынуждены ответить» «прости, попозже перезвоню». С воронами точно такая же ситуация – иду по лесу и вижу высоко-высоко летящую пару воронов. Начинаю их звать. Они отвечают:  «крук-крук» - слышим, слышим – и летят себе дальше. А потом, минут через 20-30, когда я уже и думать про этот эпизод забыла – вот они, красавцы. Ждали? Понимают они и жесты рукой. Как-то мне было необходимо накормить их в конкретном месте, слишком много было народу в других местах. Я поднимаю вверх пакет с едой и взмахиваю рукой в том направлении, куда им необходимо полететь. Полетели – что это, если не разумный диалог?
Как всякому живому, высокоразвитому существу, ворону свойственно чувство юмора. Я уже рассказывала, как они садились прямо надо мной, на ветку, полную воды, или засыпанную снегом. Есть в их арсенале и другие штучки. Вообще-то вОроны летают довольно шумно, они не умеют, как совы, делать свой полет бесшумным. А это значит, что не услышать их подлета я бы не смогла, и намеченные места, вычисленные исходя из ежедневных маршрутов наших прогулок, они вычислили заранее. И как только я прохожу прямо над птичкой, раздается громкое “Крррррраааааааааааааааа!!!!!!!!” Я, конечно, таких звуков давно не боюсь, привыкла, но птичке же весело. Есть у них еще один звук, назначение которого я не совсем поняла – что-то вроде тихого «зюк-зюк-зюк». Это обращено не ко мне, это как бы монолог с самим собой. Может тоже, «отложенный звонок» - вот он мол я, никуда не делся, скоро буду.
При виде хищных птиц они издают резкое, краткое отрывистое многократное «кра». То есть звучит это примерно как «кра-кра-кра-кра-кра-кра» Чем бы в это время ни занималась втора птица, она всегда спешит на помощь первой. Еще один интерсный звук,  слышу его довольно часто, но никогда он не обращен ко мне. Так часто кричит самец, охранющий свою территорию – «кро-кро-кро». Правда, я слышала его и в других сиуациях, но как я уже писала, тончайшие оттенки птичьих криков могут очень сильно менять смысл. И вполне может быть, что одно «кро» - это совсем не то же самое, что другое «кро». Остается только удивляться, как им удалось найти способ общения (а уж если совсем честно – откровенной дрессировки) человека, сущства, патологически не способного понимать вороновый язык.


Рецензии