Михаил Королев-вытащил стариков из землянок

Михаил Николаевич Королёв был одним из самых ярких и талантливых организаторов производства в Новосибирске. Он внёс огромный вклад в создание военной промышленности в годы Великой Отечественной войны и в развитие современных высоких технологий в послевоенное время.
Михаил Николаевич работал на заводах, выпускающих продукцию военного назначения. Поэтому его имя, не мелькало в средствах массовой информации, упоминаний о нём почти не увидишь ни на газетных, ни на книжных страницах. Но наступило время познакомить новосибирцев с жизнью и деятельностью их выдающегося земляка – чтобы прошлое не стало прошедшим, которое уйдёт безвозвратно и канет в лету.
 
Много в жизни достойных людей,
Выдающихся – лишь единицы.
Так в горах не счесть разных камней,
Драгоценных средь них – лишь крупицы.
 
Михаил Николаевич Королёв родился 8 ноября 1906 года в городе Тула, в семье рабочего Тульского оружейного завода. С детства не знал поблажек. Судьба его не баловала. Был безработным. Затем три года вкалывал чернорабочим на заводе. После окончания в 1935 году Тульского механического института работал на заводе в Донбассе. В 1937 году по направлению министерства молодой инженер был направлен на Новосибирский завод «Сибсельмаш», где работал до 1949 года, пройдя трудовой путь от начальника участка до начальника производства этого огромного завода, не минуя при этом и все промежуточные ступени: мастер, заместитель начальника и начальник цеха, заместитель главного инженера. Война пришла в Новосибирск тёплым воскресным вечером 1941 года.
 
Так  было: внезапно настала война.
Пришли небывалые беды.
И все, что могла, отдавала страна
Для фронта, для славной победы.
 
Смысл жизни и деятельности, душевное состояние новосибирцев теперь определялось тем, что они стали участниками Великой битвы за свободу и независимость своего Отечества. И они внесли неоценимый вклад в дело разгрома врага. «Все для фронта, все для победы», – этим призывом жила вся страна и город в годы войны. Чувство любви к Родине и ненависти к врагу, желание собственным трудом ускорить победу, вдохновляли жителей Новосибирска на трудовые подвиги. Стали прибывать эвакуированные, а следом за ними и предприятия. Промышленность Новосибирска быстро встала на военные рельсы, освоила выпуск сложнейшей продукции, необходимой фронту.
В ноябре 1941 года на Сибсельмаш с окраины Тулы прибыл первый состав с оборудованием и специалистами оборонного завода «Новая Тула». Затем такие составы продолжали прибывать ещё в течение нескольких месяцев. К ним присоединились и другие эвакуированные оборонные предприятия. Монтаж прибывающего оборудования выполнялся в условиях сибирский зимы. Но работа кипела днями и ночами. Обогревались у костров. В течение 1941 года на завод влилось около трёх тысяч новых работников. Было введено в строй много оборудования, в том числе – более пяти с половиной тысяч станков.
После перехода на военную продукцию завод выпускал артиллерийские снаряды разных калибров, мины, взрыватели, патроны, взрывчатку, а также бомбы. Уже в следующем году объём выпуска военной продукции увеличился на заводе в 16 раз! Каждый третий снаряд, поступавший на фронт в годы войны, был изготовлен в цехах завода «Сибсельмаш». Новосибирские заводы и, в первую очередь, крупнейший из них – Сибсельмаш, на котором работал тогда М.Н. Королёв, в годы войны дали фронту одну треть общего арсенала боеприпасов – 125 миллионов штук снарядов, бомб и мин. Столько же, сколько дал весь производственный комплекс России за все годы Первой мировой войны.
 
Много славных страниц вписал Михаил Николаевич Королёв в успехи  Сибсельмаша военной поры. Он работал, не жалея сил и здоровья, чутко относился ко всему новому, проявил себя талантливым конструктором-изобретателем и блестящим организатором производства. Нередко начальник цеха Королёв с небольшой группой инженеров просиживал целые ночи над проектированием инструмента, думал над тем, как разместить в цехе новое оборудование, вникал в каждую мелочь. Затем возникали сотни новых вопросов, связанных с необходимостью повышения стойкости инструмента, улучшением качества выпускаемой продукции и ростом производительности труда. Одним из наиболее важных и трудных оставался вопрос подготовки рабочих кадров. Ведь за годы войны на фронт ушло более 600 тысяч новосибирцев. Вместо ушедших на фронт отцов к станкам становились их сыновья, подростки, которые не имели никаких профессиональных навыков, не могли выполнять нормы выработки. Была необходима упорная систематическая работа по профессиональному обучению молодой рабочей смены, чтобы они могли выполнять заказы фронта. В цехе Королёва зародилась идея новогодней трудовой вахты, которую поддержал весь коллектив завода, а затем и все другие военные предприятия города.
19 декабря 1942 года цех, возглавляемый Королёвым, выполнил годовой план. В стуке и грохоте машин и станков встретил коллектив цеха новый, суровый 1943 год. Люди делали всё возможное, чтобы перевыполнить производственное задание. В результате коллектив цеха завоевал первое место по городу и получил переходящее Красное знамя городского комитета партии и горисполкома. Рабочие цеха поклялись никому не уступать завоёванного ими первенства и слово своё они сдержали. По итогам работы за декабрь 1943 года это знамя было присуждено цеху навечно. М.Н. Королёв был неутомимым новатором. Только от одного предложения, внесённого Михаилом Николаевичем и его коллегой, начальником смены, цех получил в 1942 году экономию в шесть миллионов рублей и увеличение выпуска продукции в 15 раз! В 1943 году Королёв предложил и внедрил новую технологию охлаждения матрицы штамповочного станка, которая обеспечила экономию двух миллионов рублей.
Самоотверженная работа Михаила Николаевича на заводе «Сибсельмаш» в военное время получила высокую оценку – он был награждён орденами Ленина, Трудового Красного Знамени, Красной Звезды и медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.». Ведь это и при его активном




участии на фронт ежедневно уходили целые составы снарядов...
          Победой кончилась война.
            Те годы позади.
            Горят медали, ордена
            У  многих на груди.
 
            Кто носит орден боевой
            За подвиги в бою,
            А кто за подвиг  трудовой
            В своем родном краю.
 
В 1949 году по предписанию из Москвы Михаил Николаевич был переведён на завод Точного машиностроения (в обиходе «Точмаш»). Вновь назначенный главный инженер вполне мог сойти за фронтовика – его грудь украшали высокие награды, заработанные в годы войны. Детально ознакомившись со спецификой производства и с людьми, проявив себя в деле, Михаил Николаевич в августе 1954 года стал генеральным директором Точмаша и оставался в этой должности в течение двадцати последующих лет. Быть во главе коллектива – почетно и ответственно. На вопрос, в чём был стимул его бескорыстной, подвижнической деятельности, короткий и исчерпывающий ответ дала ветеран завода Любовь Алексеевна Мотора: «Он любил людей, всех нас».
Лев Толстой писал: «Истинная любовь не есть любовь к одному лицу, а душевное состояние готовности любви ко всем». Эти слова классика можно с полным правом отнести к Михаилу Николаевичу Королёву.
Любовь Михаила Николаевича к людям была удивительно мудрой, она отражала его большую и щедрую душу, высочайшие моральные принципы. Главное, что оказало решающее влияние на всю деятельность Королева – это талант руководителя. Он имел выдающиеся организаторские способности, был лидером «от Бога». Нельзя сказать, что Михаил Николаевич «занял директорское кресло» – это не про него и совершенно не соответствовало введённому им особому, уникальному методу управления коллективом, его стремлению отказаться от существующих общепринятых канонов. Михаил Николаевич выбрал свою «лыжню» – он просто заменил директорский кабинет своеобразным мобильным командным пунктом, который непрерывно перемещался по огромной территории завода, возникая в самых неожиданных местах, в самое неожиданное время. В этом проявился его яркий организаторский талант, творческий подход к созданию единого рабочего коллектива единомышленников. По характеру очень энергичный, Королёв всё время будто находился в движении и заражал своей необыкновенной энергией окружающих. Каждый рабочий день начинал с того, что обходил цеха и узнавал, как идёт работа на том или ином участке. Появится он в цехе, пройдёт от начала до конца конвейера. Поздоровается с каждым рабочим, спросит его о здоровье, поинтересуется как настроение, как в семье. И чувствовалось, что ему всё это не безразлично. Всех рабочих называл по имени и отчеству – удивительно, как это ему удавалось. Таким образом, Михаил Николаевич знал, чем он живёт и дышит. Рабочие могли посетовать, что поступают бракованные детали. Тогда Королёв отправлялся в смежные цеха и узнавал, в чём причина брака. Дело после этого шло на лад. Генеральный директор полностью владел ситуацией. Поэтому на диспетчерских совещаниях, если иной нерадивый начальник начинал объяснять срыв плана или допущенный брак объективными причинами, «вывернуться» не удавалось. Михаил Николаевич, при необходимости, мог отчитать строго, но всегда оставался справедливым и выдержанным, кулаком по столу не стучал. Правда, и это бывало, но тоже со свойственной ему деликатностью. Так, однажды на диспетчерском совещании, когда один из начальников цехов заврался и упорствовал, Королёв попросил всех присутствующих женщин выйти и после этого разразился таким отборным матросским матом, что от удивления у всех челюсти отвалились
Михаил Николаевич был весёлым, простым и общительным человеком. То пословицу, то поговорку, то анекдот какой вставит по случаю. На свадьбе заводского рабочего мог сказать: «Володя, ты пляши, а я тебе "польку" буду играть». Он имел подлинный дар общения с людьми. В спорах был беспощаден. Но только до тех пор, пока веский аргумент был на его чаше весов. Если же аргументы против него были весомее, и кто-то в довольно резкой форме бросал: «Да вы же не правы», генеральный директор не демонстрировал свои амбиции, соглашаясь с более правильной точкой зрения.
Его выступления порой звучали, как вызов высокому официальному стилю других докладчиков; то он намеренно искажал модный научный термин, например «стрессинг» вместо «стресс», то сыпал народными словечками и выражениями, типа «проскок в памяти». Слушали его, конечно же, с удовольствием. Михаил Николаевич всегда проявлял независимость суждений, не шёл на поводу у «вышестоящих». Так, например, он однажды голосовал в горсовете один против всех.
Королёв ответил отказом подать заявление в райком партии, чтобы сняли «строгача» в учётной карточке, поскольку выговор он считал несправедливым, а себя ни в чём не виноватым. Если указания министерства шли в ущерб интересам завода, Михаил  Николаевич был упрям и непреклонен, настойчиво отстаивал интересы своего коллектива. И ему это удавалось, В подобных случаях он проявлял в полной мере свой бойцовский характер – дрался до последнего и выигрывал. Но ещё большее искусство проявлял Королёв при разговоре со своими подчинёнными, чтобы не подчеркивать существующую дистанцию между ними. С этой целью он часто допускал в разговорах некоторую фамильярность, что снимало внутреннее напряжение у собеседника и позволяло ему расслабиться. Зайти к генеральному директору со своими бедами и проблемами можно было в любое время. Ветеран завода паяльщица Ю. Дащенко рассказывала о том, что как-то, несмотря на её возражения, распорядились перевести её в другой цех. Она пошла на приём к Королёву и объяснила причину своего несогласия. Директор внимательно выслушал, тут же вызвал начальника цеха и строго его отчитал: «Важно, чтобы человек работал не по принуждению, а по желанию... Тогда и результаты будут отличные, и настроение хорошее». Когда с производства было снято одно военное изделие, ветеран этого цеха – Ольга Савельева тяжело переживала, что потеряла свою любимую работу. Однако Михаил Николаевич смог её успокоить: «Не расстраиваетесь, Ольга Николаевна. А зачем нам боеприпасы? В мирное время живём. Теперь будем осваивать те изделия, которые нужны народу».
Характерной чертой Михаила Николаевича была исключительная скромность. Журналист Юрий Чернов в очерке «Имени Михаила Королёва», вошедшем в книгу «Созидатели» – книгу о людях, вписавших своё имя в историю Новосибирска, рассказывает: «Существует у нас выражение "руководящая внешность". Это крупный, солидный человек с заметным брюшком, толстыми щеками и начальственным выражением лица. Так вот, к Н.М. Королёву ни одно их этих определений не подходило. Был он невысокого роста, сухощавый, подвижный и в любую погоду носил обыкновенную кепку.






Его шофёр выглядел куда представительней и, бывало, что люди, не знавшие Королёва в лицо, обращались как к директору именно к шофёру. Михаил Николаевич был чужд общепринятым условностям, и, когда однажды его персональная легковушка сломалась, приехал на завод на велосипеде. Подобных историй о нём рассказывают немало, и эти небольшие странности или, если хотите, причуды, не портили впечатление о директоре Королёве. Главное в том, что всю свою энергию он отдавал делу, производству и заботе о своих подчинённых».
У Михаила Николаевича во всём сквозило истинно спартанское отношение к комфорту. Вызвать к себе «на ковёр» генеральный директор никого не мог, поскольку ковра в директорском кабинете попросту не было. Однажды ковёр в его кабинете постелили. Увидев новинку, Михаил Николаевич обошёл её стороной и спросил: «А это зачем? Излишки». И тут же распорядился: «Отнесите в детский садик. Немедля». Очень долгое время у него была не по семье маленькая квартира, и это его не волновало, просто ему было не до этого.
Судьба завода с 12-тысячным коллективом была для Королёва несравненно важнее, чем его собственная. Сотрудники, посещавшие его квартиру, удивлялись скромности и простоте её обстановки. Они видели старую, не модную уже давно, мебель и никаких ковров. Сын Михаила Николаевича до службы в армии работал на этом же заводе. Но ни один из окружавших сына людей не имел понятия о том, что он сын «того самого Королёва».
Михаил Николаевич довольно сдержанно относился к массовому в те годы поветрию выделять работающим заводчанам индивидуальные дачные участки. Он, не без основания, полагал, что изнурительная работа на собственных дачах в выходные дни не позволит сполна восстановить силы перед началом новой рабочей недели. Но Королёв с огромной энергией и настойчивостью проводил альтернативное строительство баз отдыха: профилакторий, заводские дачные, охотничьи и рыбацкие домики, пионерские лагеря. Всё это было доступно каждому сотруднику завода. Но сам Михаил Николаевич не имел ни индивидуальной дачи, ни тем более обкомовской, Последнюю он мог бы получить без всякого труда, это была одна из непременных льгот любого номенклатурного работника. Из двадцати лет, в течение которых Королев руководил Точмашем, десять лет вошли в тот отрезок времени, который позже был назван «эпохой застоя». В эти «застойные» годы в высшем эшелоне власти скромность была далеко не в почёте. Достаточно вспомнить, хотя бы, тот факт, что «Наш дорогой Леонид Ильич» обзавёлся личной коллекцией легковых автомобилей, насчитывающей более трёхсот двадцати машин. А дочка Генерального секретаря ЦК КПСС Галина проявляла весьма нездоровый интерес к дорогим ювелирным украшениям. На этом фоне, кажутся по меньшей мере странными, присущие Михаилу Николаевичу необыкновенная скромность, его подвижническое, бескорыстное служение на благо своих подчинённых.
Завод Точмаш первоначально был запланирован, как трикотажная фабрика. Затем, с началом войны, сюда эвакуировали оборудование и людей с военных заводов – из подмосковных Люберец и Таганрога. Уже в декабре 1941 года Точмаш изготовил первые взрыватели для мин, снарядов и авиабомб. Затем, уже в мирное время, к военной продукции, которая включала и взрыватели для ракет, добавился выпуск запасных частей для сельскохозяйственных машин.
Этот, принятый к единоначалию завод, совершенно не устраивал Михаила Николаевича. За те годы, что он был генеральным директором, Точмаш превратился в крупное предприятие, выпускающее высокоточную продукцию. Именно Королёв смог сделать завод не только крупным, но и «точным». По инициативе и при непосредственном участии Михаила Николаевича трудовой коллектив смог за короткий срок реорганизовать производство настолько, что от выпуска запасных частей для сельскохозяйственных машин перешёл в 1959 году к изготовлению магнетронов для взрывателей ракет зенитных ракетных комплексов. Было освоено, совершено новое для завода вакуумное производство, требующее высокой степени очистки воздуха и других технологических новшеств. Никто не знал, как это сделать, но Михаил Николаевич сумел подобрать и подготовить необходимых специалистов и организовать решение этой труднейшей задачи.
А затем было освоение магнитофонов и видеомагнитофонов. А это было ведь так нелегко! Надо было увлечь людей, захватить их своей идеей и убедить в том, что сможем... Возвращаясь из очередного отпуска через Москву, Королев приобрёл там и привёз на завод немецкий магнитофон «Грюндик». Выставив его в конструкторском бюро, сказал: «Надо сделать подобный, нет – ещё лучше! Москва добро дала, дело за нами». Многие тогда не понимали, зачем механическому заводу такое сложное непрофильные изделие, как магнитофон – ведь в этом изделии и электроника, и точная механика. Многие, но не технологи и конструкторы. Сложное, значит, интересное, значит, стоит за это взяться, – решили они. На это и был расчёт Королева. Он знал по самому себе особенности психологии творческих людей – технологов и конструкторов, знал, что значит заразиться какой-либо трудной идеей и найти решение того, над чем бесполезно бьются другие. Но он смотрел ещё гор









 Случайныйпооруск






Случайный.  Пропуск
















аздо дальше: новые изделия – это новые рабочие места, новые профессии увеличенные масштабы производства и рост возможностей. Постепенно создание магнитофона увлекло весь коллектив. Поистине, это был прорыв, революция заводского масштаба. Потребовалось множество новых разнопрофильных специалистов, а также новые помещения и технологии. И завод словно проснулся – загудел! Вновь рождённое дитя – магнитофон – любовно нарекли «Мелодией», а её младших братьев не менее символично: «Комета» – 201, 206, 209.
Пожалуй, наиболее совершенные из отечественных магнитофонов своего класса, магнитофоны Точмаша победно пошли по всей Сибири и по всей стране. Даже в самом Новосибирске их доставали по блату. А ведь «Кометы» выпускали одновременно в трёх цехах, в количестве до 24-х тысяч каждый месяц! Непрерывно продолжалась работа по усовершенствованию этого изделия.
 Год


 
Поют в ночи магнитофоны.
Забыты песни старины.
И голубые патефоны
В музеи местные сданы.
 
Говорят, что директору опасно засиживаться на одном месте... Королёв не засиживался: он упрямо и беспрерывно переделывал завод. Одновременно переделывался и коллектив. Изменилось соотношение рабочие – техники – инженеры в пользу последних. Да и сами рабочие стали другими, даже внешне не так выглядели. Брезентовые спецовки всё чаще менялись на белые халаты. Многие цеха стали похожи на лаборатории. Но Королёву этого было мало. Он решил, что надо браться за изделие несравненно более сложное. Таким изделием стал видеомагнитофон «Кадр». И вчерашние трудности сразу же померкли. Достаточно отметить, что одна из наиболее сложных деталей видеомагнитофона – «головка» должна вращаться со скоростью 15 тысяч оборотов в минуту. При этом ещё нужно добиться «неподвижного» контакта между ней и лентой. В видеомагнитофоне предельно точная механика сочетается со столь же сложной электроникой. Постоянное освоение новых, всё более сложных изделий, вошло на заводе в норму. И завод успешно  освоил выпуск видеомагнитофонов.
 
Вот как вспоминает о начале работ по видеомагнитофону лауреат Государственной премии Владимир Иосифович Шейхетов: «Осенью 1963 года я написал заявление на имя директора завода об увольнении и переводе меня в один из научно-исследовательских институтов Академгородка: истекал срок отработки на заводе после окончания НЭТИ, и я имел право на увольнение. По дороге к директору на территории завода мне повстречался заместитель главного инженера Юрий Иванович Песков, узнав о цели моего визита к директору, он усмехнулся: «Иди, иди». Михаил Николаевич принял меня, внимательно прочёл заявление и сказал:
– Знаешь, я встретил в Совнархозе «московских мужиков» (позже я узнал что среди них были заместитель директора научно-исследовательского института видеозаписи Смирнов Б.Е, – начальник конструкторского отдела института, «москвич-ополченец», Герой Советского Союза, начальники ведущих лабораторией института – разработчики отечественных профессиональных видеомагнитофонов). – Из того, что они мне рассказали, – продолжал Михаил Николаевич, – я понял речь идёт об очень сложных изделиях. И я решил взяться за освоение их серийного производства. Для выпуска сложных изделий я смогу привлечь на завод инженеров, техников и рабочих высокого класса. А при наличии высококлассных специалистов сам чёрт мне не страшен.
От руководителей завода, пришедших на смену Королёву, никогда я ничего подобного не слышал.
– Попробуй (памятное для меня слово), – сказал Михаил Николаевич, отправляя в ящик стола моё заявление. – Даю слово, что если что-то не понравится, я безоговорочно отпущу тебя, – и вручил приказ о назначении меня руководителем всех работ по созданию специализированного производства профессиональной отечественной аппаратуры видеозаписи.
Я «попробовал» и ни разу не пожалел об этом. Хотя было разное: и трудности, и не всё сразу получалось, были даже минуты отчаяния».
Точмаш не раз выигрывал в конкурентной борьбе с заводом такого же профиля – Ленинградским оптико-механическим. Именно новосибирскими видеомагнитофонами были укомплектованы тогда телестудия Останкино, телестудии союзных республик и областных центров. Работал новосибирский «видик» и в Советском павильоне на Всемирной выставке в Монреале. Новосибирские видеомагнитофоны были использованы для трансляции на весь мир Московской Олимпиады 1980 года.
Массовый выпуск, по существу, с нуля магнитофонов, а затем студийных видеомагнитофонов и магнетронов был эквивалентен созданию новых четырёх или более новых заводов внутри самого Точмаша. А ведь параллельно выпускалась и основная продукция для оборонной промышленности, в том числе и взрыватели для ракет. Некоторые изделия завода иногда находили самое неожиданное применение. Так, например , одним из изготовленных Точмашем магнетронов был снабжён советский луноход. В первомайский день 1960-го года в районе города Свердловска был сбит американский самолёт-шпион У-2. Пилот этого самолёта Фрэнсис Гэри Пауэрс получил радиопривет от самого Михаила Николаевича Королёва – самолёт был поражён ракетой по команде, переданной с земли. А взорвалась ракета радиовзрывателем, изготовленным на Точмаше.
Массовый выпуск магнитофонов в Советском Союзе и их доступность для населения в ценовом отношении сделали массовой бардовскую песню
Именно в эти годы наступила ЗОЛОТАЯ ЭПОХА МАГНИТИЗДАТА. Магнитофоны дали поразительную возможность слушать песни советских бардов, в первую очередь песни любимых Булата Окуджавы, Александра Галича и Владимира Высоцкого. Их творчество – это ярчайшее явление в культурной и интеллектуальной жизни страны. Творчество  любимых бардов вносило свежее дыхание, создавало и укрепляло веру в торжество общечеловеческих, непреходящих ценностей. Большинство людей покупало магнитофоны, чтобы записывать песни этих трёх китов, на которых стоял мир русских бардов шестидесятых годов. Их творчество завоевало и покорило умы и сердца современников. Скорость и масштабы распространения информации в магнитиздате были ошеломительными и они непрерывно нарастали, как снежный ком. После каждого выступления бардов в домашнем концерте или на сцене, моментально появлялись новые источники магнитиздата. После каждой новой переписи, все больше людей превращалось в издателей. Таким путём миллионы жителей страны могли слушать своих кумиров. Это триумфальное, победное шествие магнитиздата по бескрайним просторам СССР в немалой степени обязано и Михаилу Николаевичу Королёву, который вложил свой яркий организаторский талант в создание массового выпуска новосибирских магнитофонов.
Душевное богатство Михаила Николаевича проявилось ещё в одной эпопее – в сносе силами самого завода «Точмаш» бараков военных лет. Бараки оставались тяжёлым наследием прошедшей войны. Они лепились возле всех новосибирских заводов, принявших эвакуированные предприятия. Хотя война давно закончилась, но в бараках и времянках продолжали ютиться тысячи людей. В послевоенное время с бараками вначале рассчитывали быстро разделаться. Однако, недаром строители говорят, что нет ничего долговечнее временного сооружения. В Новосибирске в бараках проживало примерно 60 % «своих» – работающих на заводах, и около 40 % «чужих» – уже там не работающих.
 


Из-за этих 40 % и не спешили заводы сносить бараки. Ждали, когда это сделают городские власти. Те делали, что было в их силах, но, в основном, полагались в сносе бараков на сами предприятия. На Точмаш приходили новые люди, росла их очередь на получение жилья, а временно «устроенные» жители ветшающих бараков все продолжали ждать «у моря погоды».
И вот Михаил Николаевич, не дожидаясь помощи со стороны, решил раз и навсегда покончить с этой вопиющей несправедливостью. Как и во всяком большом начинании, действовать в одиночку было нельзя. И Михаил Николаевич никогда бы на это и не решился, если бы чувствовал себя одиноким. Но он верил, что найдёт понимание и поддержку своего коллектива. Перед тем, как объявить войну баракам, Королев заручился поддержкой актива всех заводских общественных организаций. Ему это удалось благодаря глубокой убежденности в острой необходимости решить столь наболевшую проблему, а также присущий Михаилу Николаевичу бесценный дар человеческого общения. По его инициативе была создана специальная комиссия заводского комитета профсоюзов, члены  которой подробно изучили состав жильцов бараков, познакомились с условиями их жизни и побеседовали с каждым жильцом. Члены комиссии были буквально потрясены, обнаружив в бараках цвет рабочей гвардии – тех, кто поднимал завод в самые тяжёлые военные годы. Эти терпеливые и скромные пожилые люди не осаждали кабинеты руководства, не трясли своими трудовыми наградами. Но это вовсе не означало, что они не имели первоочередного права на лучшее жильё. Разве можно было и дальше оставить их жить в таких условиях? И руководство завода приняло совершенно неординарное, нетрадиционное решение: все выделяемое новое жильё отдавать только обитателям бараков и больше абсолютно никому. Это решение выполнялось строго и непреложно. Не принималась во внимание ни должность заводского очередника, ни его значимость. Исключение не было сделано даже для начальника литейного цеха, у которого родился ребёнок, а семья продолжала всё это время жить в комнате общежития. Первые два года после принятия этого решения заводские «первоочередники», из не проживающих в бараках, не просто жаловались – они пытались взять директора приступом. Но, как это ни маловероятно, жалобы постепенно полностью прекратились, поскольку не было допущено ни единого исключения из введенного правила, всё жильё предоставлять только лишь жителям бараков. Именно таким путём и были погашены все неизбежные конфликты и недовольство со стороны заводских очередников. Гуманная мысль Михаила Николаевича о том, что войну нельзя считать законченной, пока не будет снесён последний барак военных лет, примирила всех членов коллектива, придала новые силы заводским строителям. За несколько лет бараки были снесены. Последний из них уступил место многоквартирному жилому дому современного типа (когда???!).
Как-то на сессии Горсовета раздался резкий, с хрипотцой голос Королёва. Он говорил о том, что терпеть бараки уже совершенно невозможно и призывал директоров других заводов взяться за их снос. И это был призыв не словом, а живым делом: уже через один год после этой сессии Точмаш снёс свои последние бараки. Михаил Николаевич мог праздновать двойную победу – и в битве с времянками, и в подтверждении правильности своей стратегической линии на дальнейшее расширение и повышение технического уровня производства. Разве смог бы тот, прежний, Точмаш, каким принял его когда-то к руководству Королёв, сбросить с плеч барачную «коросту»? Но заводу, выросшему при Михаиле Николаевича до размеров «четырёх в одном», решение этой труднейшей задачи оказалось по плечу. Успешное завершение эпопеи сноса бараков вдохновило коллектив Точмаша на новые свершения.
Вспоминает ветеран Точмаша Ольга Савельева: «Было это накануне проводов Михаила Николаевича на пенсию. Я торопилась на конференцию в Дом культуры. Смотрю, со стороны рынка идёт Михаил Николаевич. Увидев меня, обнял и говорит: «Все, спешу. Машины нет, вот я и бегу, как с корабля на бал. Из обкома на конференцию» и тут же спросил: «Как здоровье?» – «Терпимо, – отвечаю, – а Ваше?». – «Сердце что-то хандрит». Шли годы, здоровье Михаила  Николаевича всё ухудшалось, приближался выход на пенсию.
Приходившие в его небогатую, скромную квартиру сотрудники, неизменно отмечали его отношение к жене.



когда из-за болезни, у Михаила Николаевича отнялась рука, у него, тяжело больного хватало, душевных сил и такта, чтобы ничем не выказать своей боли, общаясь с женой он был по-прежнему нежным, предупредительным и внимательным.
И ещё отмечали заводчане, что всегда первые его вопросы были о заводе: как там, что нового? Он настолько оставался преданным работе, Точмашу, что до последних своих дней не мыслил жизни вне созданного им коллектива.
Михаил Николаевич Королев ушёл из жизни 8 ноября 1979 года. Более четверти века отдал он Точмашу. Самоотверженный труд Михаила Николаевича был не раз отмечен высокими правительственными наградами – среди них два ордена Ленина, три ордена Трудового Красного Знамени, орден Красной Звезды, Золотая Звезда Героя Социалистического Труда и несколько медалей. Ему присвоено высокое звание «Почётный Точмашевец».
После смерти своего директора заводчане обратились к новосибирским городским властям с просьбой переименовать улицу Школьную в городе на улицу КОРОЛЕВА, что и было сделано.
За этим названием жизнь и труд выдающегося человека.
Рассказывает А.Д. Бригида: «После проведения опроса горожан, я пришёл к выводу, что основная масса населения Дзержинского района не знает в честь кого названа данная улица. Даже те, кто работает в организациях, расположенных на территории района. Сейчас они отвечают, что улица названа в честь академика Сергея Павловича Королёва и это, несмотря на то, что на доме, 32 этой улицы установлена мемориальная доска с изображением и пояснительной надписью, что улица названа в честь Героя Социалистического Труда Михаила Николаевича Королёва. Я подготовил письмо, собрал подписи ветеранов завода и вручил его главе администрации Дзержинского района Полищуку А.И. с просьбой  поручить компетентным органом спроектировать, изготовить и установить на перекрёстке проспекта Дзержинского и улицы Королёва памятную доску следующего содержания: «Улица имени М.Н. Королёва, улица названа в честь Михаила Николаевича Королёва – Героя Социалистического Труда, директора Новосибирского завода точного машиностроения в период с 1954 по 1974 год». Администрация Дзержинского района поддержала это предложение. Определила организацию, которая разработала проект памятной стелы, схему её размещения и изготовила данную стелу. Все необходимые работы были выполнены и накануне дня города в 2014 году стела была открыта. Это событие было освещено информационно-аналитической газетой «Дзержинский проспект»: «В Дзержинском районе в канун дня города открыли стелу с именем директора Новосибирского завода точного машиностроения Михаила Николаевича Королёва. Она появилась на пересечении улицы Королёва и проспекта. Стела служит напоминанием о человеке, внесшим великий вклад в развития Новосибирского завода точного машиностроения и всего района. На открытии присутствовали мэр Новосибирска Е.А. Локоть, представители администрации Дзержинского района, ветераны завода Точмаш и жители района».

Далее не читайте - тест окончен и взникмлкчпцгвц ровтор
когда из-за болезни, у Михаила Николаевича отнялась рука, у него, тяжело больного хватало, душевных сил и такта, чтобы ничем не выказать своей боли, общаясь с женой он был по-прежнему нежным, предупредительным и внимательным.
И ещё отмечали заводчане, что всегда первые его вопросы были о заводе: как там, что нового? Он настолько оставался преданным работе, Точмашу, что до последних своих дней не мыслил жизни вне созданного им коллектива.
Михаил Николаевич Королев ушёл из жизни 8 ноября 1979 года. Более четверти века отдал он Точмашу. Самоотверженный труд Михаила Николаевича был не раз отмечен высокими правительственными наградами – среди них два ордена Ленина, три ордена Трудового Красного Знамени, орден Красной Звезды, Золотая Звезда Героя Социалистического Труда и несколько медалей. Ему присвоено высокое звание «Почётный Точмашевец».
После смерти своего директора заводчане обратились к новосибирским городским властям с просьбой переименовать улицу Школьную в городе на улицу КОРОЛЕВА, что и было сделано.
За этим названием жизнь и труд выдающегося человека.
Рассказывает А.Д. Бригида: «После проведения опроса горожан, я пришёл к выводу, что основная масса населения Дзержинского района не знает в честь кого названа данная улица. Даже те, кто работает в организациях, расположенных на территории района. Сейчас они отвечают, что улица названа в честь академика Сергея Павловича Королёва и это, несмотря на то, что на доме, 32 этой улицы установлена мемориальная доска с изображением и пояснительной надписью, что улица названа в честь Героя Социалистического Труда Михаила Николаевича Королёва. Я подготовил письмо, собрал подписи ветеранов завода и вручил его главе администрации Дзержинского района Полищуку А.И. с просьбой  поручить компетентным органом спроектировать, изготовить и установить на перекрёстке проспекта Дзержинского и улицы Королёва памятную доску следующего содержания: «Улица имени М.Н. Королёва, улица названа в честь Михаила Николаевича Королёва – Героя Социалистического Труда, директора Новосибирского завода точного машиностроения в период с 1954 по 1974 год». Администрация Дзержинского района поддержала это предложение. Определила организацию, которая разработала проект памятной стелы, схему её размещения и изготовила данную стелу. Все необходимые работы были выполнены и накануне дня города в 2014 году стела была открыта. Это событие было освещено информационно-аналитической газетой «Дзержинский проспект»: «В Дзержинском районе в канун дня города открыли стелу с именем директора Новосибирского завода точного машиностроения Михаила Николаевича Королёва. Она появилась на пересечении улицы Королёва и проспекта. Стела служит напоминанием о человеке, внесшим великий вклад в развития Новосибирского завода точного машиностроения и всего района. На открытии присутствовали мэр Новосибирска Е.А. Локоть, представители администрации Дзержинского района, ветераны завода Точмаш и жители района».