курултай становится праздником

       Курултай становится праздником
     Чингиз понимал, что вытравить память о прошлом – это главная задача на ближайшее время. В его руках не только собственная судьба, судьба жены, матери и ближайших родственников, но и людей, порой не знакомых ему. А он должен любить их, и заботиться о них. В любом случае. Для их же блага. И порой наказывая жестоко. Недаром мудрая Бортэ назвала его отцом. Мудрая жена всегда поможет мужу и отведёт беду. Глупая жена  -  навлечёт.
     Чингиз улыбнулся: Бортэ была умнее многих мужчин, и удивляла его до сих пор, хотя, ему казалось, что он помнил её всегда. Ощущение походило на родник с живой водой… . Вкус живой воды напомнил вкус губ Бортэ – и сразу захотелось жить, любить и не оглядываться назад.
     А  сзади стояли нойоны старого хана. Для них он выскочка, и они могут предать… . Никто и не заметит, откуда прилетела стрела ненависти, если этих стрел ненависти будет много в колчане каждого арата.
     Открывать сознание кочевников ему нужно самому. И мудрый наставник как воздух нужен его народу. И ему самому.
     Когда приехал лама, все были увлечены соревнованием Иркена и Гойтыра. Чингиз понимал: когда на кон поставлена жизнь, силы приходят ниоткуда и отовсюду. Потные спины лошадей добавляли трудности обоим наездникам, и со стороны было трудно понять, как они держатся на скаку, и ещё борются между собой.
     Чингиз позвал Сулая и приехавшего ламу к себе в юрту. Сулай прошёл сразу. Лама же первым делом почистил свой охримж от пыли.
     - Только очищая свою одежду от грязи, можно очистить и своё сознание от грязных мыслей, - лама говорил простые вещи, и показывал наглядные примеры. Но главное – он не уводил собеседника в свой мир, не ослеплял высшим светом, а открывал внутренний свет каждому, с кем говорил.
     - Ты принял новое имя. Теперь ты Чингиз.
     - Его дал мне прежний хан, уходя к предкам.
     - Преемственность – хорошее качество. Но ты редко следуешь стопам толпы, а смотришь сквозь пену жизни и видишь внутренний огонь. Не зря я предлагал тебе остаться в дацане и стать нашим братом.
     - Ты не забыл, что я и есть ваш брат.
     - Ты не только брат, ты теперь не только хан. Ты ещё и Отец Хурмаста. Это имя тебе тоже дал ушедший хан. Ты помянул с благодарностью его имя?
    - Я хочу, чтобы Вы, уважаемый, наставили меня в этом. Чтобы грязь наших отношений с ушедшим ханом умерла с радостью, и стала пылью нашей степи.
     Крики снаружи усилились, вошёл Сулай  и потребовал хана. Чингиз поклонился ламе и вышел.
     Возбуждённый Гойтыр подскакал с ягнёнком в руке.
     - Отец, я выиграл!
      - Какие славные у меня нойоны! – Чингиз слегка улыбался.
     Все вокруг кричали от возбуждения. Хан произнёс речь.
    - Сегодня у нас праздник! Мы славим Гойтыр – нойона! Каждая юрта получит по ягнёнку из стада хана.
     Чингиз повернулся к победителю.
     - Гойтыр, ты победитель, и в твою честь можно выпить кумыс. Но не увлекайся, вечером соревнования продолжатся.
     Хан поклонился своим подданным и подошёл к старцам.
     - Прошу Вас всех пройти в мою юрту. Совет продолжается. И у нас гость. Из Белого дацана.
      А тем временем к каждой юрте спешили люди хана и несли по ягнёнку. Праздник разгорался.
      В юрте хан Бортэ готовила ягнёнка. Но прежде она накормила ламу и всех присутствующих едой монахов. В их рационе не должно быть мяса – убийство любого животного было для них табу.
     Лама освятил пищу, и его молитву поддержали старейшины. В наступившей тишине были слышны шум снаружи, да брякала мисками Бортэ. Потом и она выскользнула из юрты. Чингиз начал.
      - Сегодня я получил урок мудрости от вас всех. И главный урок дал мне мой наставник из Белого дацана, Ооржэ – лама. Он напомнил мне, что я получил очень много полезного в наследство от прежнего хана. Ушедший предшественник дал мне два имени. Одно для всех; другое – тайное – для уст и ушей нашего племени. Великий Хан  стал для меня вдвое ближе моей жены Бортэ, поскольку она дала мне только одно имя. Так восславим имя ушедшего Великого хана, славное, как этот кумыс!
      Чингиз молча выпил свою пиалу с напитком, и продолжил.
     - Кроме имён, мне досталось бремя над вашими детьми. И я хочу, чтобы ваша и моя любовь к нашим детям приносила только пользу всем. Я напомню, что иногда детей наказывают – но только за дело. И я верю, что наказание они будут принимать с пониманием и любовью, ибо закон Ясы мудр, как и вы, почтенные отцы. Я , как молодой отец, почту за честь принять ваши наставления и советы. В первую очередь, я бы хотел услышать от вас о тех достоинствах прежнего хана, которые вы хотели бы видеть и во мне.
     Разговор был долгим. Уже вечерело, когда из юрты вышли старцы. Бортэ тут же пригласила Сулая, и он стал трапезничать. А Чингиз ещё долго говорил с монахом. Дело было серьёзное, и монах подробно объяснял новому хану подробности ритуала.
     - Я, конечно, буду выполнять все требования, предписанные мне, но гарантировать полную сохранность жизней я не могу. Только воля испытуемых проведёт их над пропастью.
     - Я поведу людей, и я ответственен за их судьбу. Спасибо за совет, мудрейший. Я согласен, жена должна быть рядом с мужем в этот трудный момент.
     Чингиз ещё раз поклонился ламе.
    - Да ничто не погасит огня в твоём сердце, Чингиз!
     - Спасибо, наставник!
     А тем временем Бортэ снова принесла угли к месту сбора старейшин и передала их Иркену. Иркен развёл костёр. Самая важная часть событий этого дня только начиналась.