Дефицит чуда

Продолжение рассказа "Время для чуда"

Из задумчивости меня вывел женский голос: «Милая, а где тут выход на улицу Ермолова?» – к моей руке прикоснулась сухенькая ладонь ухоженной старушки. Я в растерянности захлопала ресницами: «Простите, что Вы сказали?» В ответ незнакомка улыбнулась и повторила свой вопрос: «Мне говорили, что из парка есть выход на улицу Ермолова. Может быть ты знаешь, как его найти?» Я согласно закивала.

В следующее мгновение старушка взяла меня под руку и бойко зашагала к подземному переходу. Странно, но её действия не вызвали во мне протеста. Я спускалась по ступеням под землю и думала: «Просто надо помочь этой милой женщине... К тому же я хотела пройти домой через парк...» Но меж тем, краешком сознания я понимала, что в какой-то момент незнакомка перехватила инициативу. И вот уже я иду за ней.

Спохватившись, женщина торопливо стала извиняться: «Ты прости, старую! Может, тебе идти надо, а я тащу тебя в парк?» Её лицо, исчерченное сеточкой неглубоких морщин, заискивающе заглянуло в мои глаза. Я отрицательно помотала головой и зачем-то ляпнула: «Если честно, я никуда не тороплюсь. К тому же нам с Вами по пути». На последних словах старушка просияла одной из своих дежурных улыбок и поудобнее взяла меня под руку.

Наверно, со стороны мы смотрелись, как любящая внучка на прогулке со своей бабушкой. Хотя я даже не догадываюсь, сколько моей незнакомке лет, но при всём раскладе до статуса дочери я точно не дотягивала. На этих пространных мыслях женщина вдруг как-то неловко согнулась, хватая ртом воздух. Её свободная правая рука взялась за грудь, будто в попытке усмирить сердце под рёбрами.

«Ой! Бабушка, Вам плохо?» – я вскрикнула от неожиданности, но тут же взяла себя в руки. Потихоньку я довела старушку до ближайшей скамьи: «Садитесь, Вам нужно отдохнуть. Я сейчас вызову скорую помощь». Моя незнакомка болезненно помотала головой: «Ничего! Сейчас пройдёт. Где-то у меня был валидол». И действительно через секунду на свет показался блистер с таблетками, одна из которых исчезла под языком старушки.

«Вот видишь, всё хорошо! – бодрилась старушка, – ничего-ничего! Сейчас отдышусь и пойдём». Я опустилась рядом с ней, дрожащими пальцами пытаясь достать сигарету из пачки. Лишь после нескольких неудачных попыток прикурить, я бросила эту затею. Сунула руки в карманы ветровки и откинулась на спинку скамьи.

«Ты бы бросала вдыхать эту гадость! – чуть слышно сказала старушка. – Тебе же ребёночка носить, а каково ему крохе расти в дыму?» Я неприязненно скользнула глазами по женщине, но сдержалась от колкостей в ответ. Она не виновата, она просто не знает.

Я прожила со своим молодым человеком около трёх лет. После нескольких безуспешных попыток завести ребёнка, мы стали отдаляться. Каждую неделю у нас появлялся повод поссориться, хорошенько так поскандалить. Он хотел полноценную семью, я же не могла ничего поделать. Во всех клиниках разводили руками. А многочисленные анализы говорили, что мы оба здоровы и можем иметь детей.

Как итог, мы расстались. Я не смогла смотреть, как он тихо мучается в немой истерике. Лучше так, по одиночке, чем искать себе оправдания и находить повод для ссоры. Пожалуй, я до сих пор питаю к этому человеку тёплые чувства. Да и он готов закрыть глаза на многое, лишь бы оказаться снова рядом.

Конечно, я не стала вываливать свои проблемы на бедную старушку. Ей и так сейчас несладко. «Просто послушай умудрённую возрастом женщину, – в её голосе прорезалась сталь, нетерпящая возражений. – Кто бы что ни говорил, но проблемы мы создаём себе сами. Бывает так, что женщина попросту не готова зачать ребёнка. Да-да, можно говорить что угодно, но её мысли будут отрицать саму возможность. Так вот, рано или поздно приходит такое время, когда женщина наконец заканчивает внутренний диалог и просто начинает желать завести ребёночка. Вот с этого момента и начинается чудо…» Затем она как-то по-матерински приобняла меня и прошептала у самого уха: «Верь! А большего от тебя не надо».

Мы долгую секунду сидели вот так, приобнявшись на парковой скамье. Я тихо плакала и изо всех сил старалась верить, верить этой милой старушке. Затем мы, не сговариваясь, откинулись на спинку и взглянули на пробегающие по небу облака. Я краешком глаза видела, что она тоже улыбается. Казалось, мы просто сидим, как десятки отдыхающих вокруг, хотя ещё пару минут назад куда-то торопились.

«Ой! А вот и мой дорогой!» – незнакомка встрепенулась, ожила на моих глазах. Она активно стала жестикулировать, в попытках привлечь чьё-то внимание. Я заметила его не сразу, он будто возник из ниоткуда. В полусотне метров в нашу сторону шагал высокий мужчина в тёмно-сером плаще. В его руке был чёрный зонт-трость, а на ногах – начищенные старомодные туфли.

Когда он подошёл к нашей скамье, я увидела в нём худосочного старика, исполненного каких-то нездешних манер. «Добрый день, милые дамы!» – он слегка приподнял фетровую шляпу над седой головой. Моя старушка просияла и отодвинулась в сторону, указывая на место подле себя. С кряхтением он опустился на дощатую скамью: «Кхе-кхе… А я думаю, дай-ка выйду тебе навстречу». Узловатые пальцы обвили старушечью ладошку, а затем мужчина как-то по-ребячьи чмокнул мою незнакомку в щёку и расплылся в морщинистой улыбке.

«Дорогой, мы всё-таки не одни, – прошептала старушка, – эта прелестная девушка любезно согласилась меня проводить до улицы Ермолова, но моё сердце решительно отказалось дальше идти». Старик обернулся ко мне в вполоборота и одарил самой тёплой улыбкой: «Большое спасибо! Правда, моя старушка как всегда напутала. Вместо того, чтобы искать выход на улицу генерала Ермилова, стала двигаться на Ермолова... Ну, что с ней поделать?»

Моя незнакомка делано всплеснула руками: «Да? А мне послышалось Ермолова». Затем она заговорщически мне подмигнула и добавила: «И вообще я женщина, а, значит, не обязана разбираться в полководцах!» Мужчина тихо расхохотался: «Я и говорю, что с тобой поделать?! Проще переименовать улицы во всём городе, чем дождаться тебя на одной из них». Я же смотрела на стариков и умилялась. В их общении сквозило душевным теплом, исполненным нежности одного человека к другому.

«Ну, тогда я пойду? – спросила я у старушки, – теперь-то Вы найдёте дорогу». Я поднялась со скамьи: «Рада была Вам помочь! Всего доброго!» А когда я уже вознамерилась повернуться в сторону дома, меня окликнул голос мужчины: «Большое спасибо! Если не против, я дам тебе один совет. Не торопись, хорошенько подумай! У тебя будет время до самой улицы Ермолова. И да, не забывай о словах этой милой старушки. Помни, если ты не веришь в чудо, то почему оно должно с тобой произойти?»

Я в недоумении смотрела в водянистые глаза старика, а он лишь улыбнулся и стал помогать своей спутнице подняться. Когда же я решилась спросить, что он имел ввиду, его тонкий узловатый палец прикоснулся к кончику носа, а подбородок указал в сторону моего дома. Ну, что же, у пожилых людей свои причуды.

Когда я добралась до неприметной аллеи, под кронами деревьев начали сгущаться первые сумерки, а количество прогуливающихся людей в парке стало заметно больше. Не хотя, но я возвращалась к словам старушки. Её спасительное напутствие отпечаталось в моём сознании, и я хотела верить ей прямо сейчас.

Наверно, в какой-то момент я просто устала ждать и разучилась верить в чудо. Старик был прав. Чудо не случится с тем, кто в него не верит. Правда, я никак не могла понять, откуда он мог узнать о нашем разговоре. «Ай, какая разница! Пусть его появление станет маленьким чудом на пути к большим переменам!» – подумала я, выныривая на улицу Ермолова.

«Кристина?! Привет!» – из-за поворота вышел мой бывший, а, быть может, ещё нынешний парень. Судя по той гамме чувств, отразившейся на его лице, он явно не ожидал встретить меня здесь. В руках он сжимал букет розовых роз, который нелепо пытался спрятать у себя за спиной. «Мои любимые! – подумала я, расплываясь в улыбке. «А я вот решил после работы навестить тебя в больнице, но похоже я опоздал», – он протянул мне цветы и неловко поцеловал в щёчку, памятуя о вчерашних событиях.

В ответ я прижалась к нему всем телом и поцеловала в губы. «Спасибо тебе, Егорка! Кажется, ты вчера стал моим Ангелом-Хранителем, – я еле сдерживалась, чтобы не расплакаться, – но почему ты решил вернуться за мной?»

Я слушала в немом изумлении. Старик из его рассказа был точной копией того, что мне довелось встретить сегодня. Та же шляпа, тот же зонт-трость. Правда, мой не курил трубку, хотя могу поспорить она у него была. К мужскому одеколону примешивался стойкий аромат табака. Как знать, быть может, он один из тех, кто курит под настроение…

Но больше всего меня поразило описание дальнейших событий. Я не помнила ровным счётом ничего, стоило мне потерять сознание после острого приступа. Несколько раз я порывалась перебить Егора и уличить его в обмане. Уж слишком многое походило на сказку, пусть даже со счастливым концом.

«Вот, а когда я вышел из больницы, мне вновь повстречался тот старик. И тут я понял, что потерял его зонт. И что ты думаешь, этот тип будто из воздуха достал свой зонт и как ни в чём не бывало пошёл рядом со мной. Возможно, в другой ситуации я бы удивился, но усталость бессонной ночи давала о себе знать. Когда же мы оказались у входа в парк, он обратил моё внимание на радугу в небе. Такую огромную... Не смейся, она и впрямь была больше других. Ещё старик говорил о том, что человек обязан верить в чудо, а затем он исчез. Да-да, обернувшись через плечо, чтобы спросить что-то очень важное, я его уже не застал».

Когда же мы подошли к подъезду, мой взгляд упал на урну для мусора. «Подожди-ка, мне нужно кое-что выкинуть из своей жизни», – я полезла в карман ветровки и достала оттуда мятую пачку сигарет, а затем достала из джинсов зажигалку. «Знаешь, лучше оставить всё плохое здесь и сейчас. Мысли, привычки, всё то, что нам мешало верить в чудо», – сказала я, уже поднимаясь по ступеням к домофону. Егор смотрел на меня снизу-вверх, силясь понять, что во мне изменилось. Затем он серьёзно кивнул, будто соглашаясь с моими словами, и бросил в урну две початых пачки сигарет и любимую «зиппу».