Эма и муж

Эма  мыла на кухне посуду и ненавидела свою кухоно-стирально-поломоечную жизнь.
Она хотела другую жизнь, более осмысленную, наполненную, красочную, загадочную, обещающую. По кухне ходил незнакомый мужчина, с которым она прожила всю жизнь.
Эма была тоже незнакома для мужчины, поэтому он чувствовал себя неловко и, зажавшись в угол, пил холодный чай.
Эма бросила в раковину недомытые ложки, вилки, тарелки, ругнулась, швырнула фартук на пол и села на стул возле стола, за которым сидел пьющий чай мужчина.
Они старались не смотреть друг на друга, поскольку это вызывало у них чувство жалости к самим себе. Мужчина встал, чихнул, немного постоял в задумчивости возле стола, а потом, накинув пиджак, вышел из квартиры.
Эма еще немного посидела, потом накинула плащ и тоже вышла.
Они ходили, бродили по разбитым мостовым застиранного до дыр города и все время  искали, высматривали, вынюхивали и  выжидали.
Они надеялись, потеряв надежду и мечтали, вдыхая  пыль, поднимаемую табунами  таких же суетящихся, бродящих, надеющихся, ищущих  двуногих  как и они. Эма заходила в какие-то магазинчики, там влюблялась, выходила замуж, рожала детей, чистила картошку, мыла полы, старела; время нарезало на ее озабоченом лице морщины и она, неудовлетвореная, выходила снова на улицу, где бродила, блуждала и искала.
Мужчина то ночевал в овраге, то на скамейке в парке, то на черепичной крыше дома, в котором жила его очередная семья.
Но каждый раз он спускался вниз и, петляя по закрученым улочкам городского лабиринта, пытался  где-то найти еду, одежду, кров и что-то еще, неизвестное даже ему.
И однажды Эма снова встретила его  в одном из переулков.
Они стояли и вечность  смотрели друг на друга, постепено понимая, что ходят по бесконечному кругу, проживая один и тот же сценарий бесконечное количество раз.
И не мудрено отчего у них столько отчаяния!
Они рассмеялись.
И смеялись очень долго, под удивленые, изумленные, серьезные, озабоченные, грустные  лица ищущих прохожих.
А потом вместе, держась за руки, все еще смеясь, побежали по направлению к городским воротам, открывающимся только в одну сторону-наружу. 
Прохожие глядели им вслед и плакали, сочувствуя всем сердцем.