Священный Грааль или Чаша Любви?

СВЯЩЕННЫЙ ГРААЛЬ ИЛИ ЧАША ЛЮБВИ?

В новом тысячелетии мысль человечества после череды войн и катастроф претерпит изменения. Последующие "открытия" будут связаны с внутренним миром Человека и его проявлением во внешнее - с энергиями. Этими богами заполнена Вселенная, из них же Человек и состоит. Их ведание позволит омолодиться здоровой части населения, произойдёт совершенствование живых пространств Земли, освоение с их помощью множества других Планет.
На первый взгляд боги совсем неуловимые и аморфные, но это совсем не так. Каждый человек может их объять, заглянуть в их измерения, посоветоваться с ними, поставить перед ними ряд задач. Но это позже будет, а пока надо с ними познакомиться, понять, как они себя ведут по отношению к человеку и в человеке, что могут сами и чего от нас хотят...

О богах я слышал с детства, но считал, что это красивая легенда, выдумка, не более. Во взрослой жизни пришёл к мысли, что это лишь один из шифров. На деле оказалось, что это ... схема взаимодействия всего сущего, но схема многофункциональная, живая, мыслящая, реагирующая на мысли человека, иногда им - управляющая. Не такими простыми оказались боги. Не таким простым оказался и путь их познания...

 Вторжение

 Надо ли мне скрывать, что произошло чуть менее года назад? Возможно моё молчание на руку силам, не заинтересованным в обретении человеком себя. Зачем и кого я боюсь? Кому моё молчание выгодно? А кто меня услышит?
 В Кедровке и в офицерском общежитии достаточно офицеров со светлыми головами. Надо понемногу открываться людям. Но как это сделать? Может, Денис в состоянии объять хотя бы малую часть того, что со мною произошло. Мне уже хочется кричать, что Мир и сам Че-ловек иначе сложены, иначе, чем нам внушают наука и медицина!..
 — Денис, ты, правда, хочешь знать, что означает твой сон?
 Андронов сидел напротив меня. В его квартире я был впервые. Насупленный, слегка сосредоточенный и ушедший в себя Денис вряд ли сейчас меня услышит. По должности он начальник узла связи местной воинской части. Я — его подчиненный. Почти год я работаю в Кедровке. Знаком со всеми офицерами и прапорщиками части, со многими дружу. Андронов был в числе первых, с кем меня познакомил Саша Михайлов, и у нас добрые, дружеские отношения.
 Сон, конечно, интересен его. Волки, группа «Ария»…Может, ему самому предоставить возможность разбираться в своих стремлениях, мыслях, снах? Да и мне хотелось бы открыться частью себя, событий почти годовалой давности. И пусть Денис анализирует, сопоставляет. А мне не худо было бы посмотреть на реакцию постороннего человека, способного к анализу и хоть немного проявляющего интерес к сокрытым сторонам жизни. Поверит или не примет? Впрочем, что я решаю за него? Он сейчас разобран. Надо бы собрать. Как? Если его ни в чём не убеждать, а просто изложить о своих приключениях как есть, без прикрас, добавить пищи для ума, глядишь, встряхнётся до разумения.
 — Знаешь, Денис, до тебя я эту историю никому не рассказывал. Мельком намекал двум товарищам из моего посёлка, которые, на мой взгляд, были способны услышать, но они остались глухи, и я перевёл тогда тему разговора, и они не поняли, о чём речь…
 Во второй половине ноября 2001г. со мной произошла история, и она продолжается, которая дала ответы на одни вопросы, породила новые. Может, и ты почерпнёшь для себя что-нибудь новое…
 Рос я очень любознательным. Научившись читать, увлёкся чтением художественной литературы, политикой. Интересовался событиями внутри страны и за рубежом. Даже рубрика в газетах такая была, помнишь, «За рубежом»? Чтение газет и журналов начинал с этих подборок. Следил за всеми новостными выпусками по телевизору. Помимо этого меня влекло всё необъяснимое, загадочное. Об аномальных явлениях от пожилых людей наслышан был достаточно. В средствах массовой информации до распада СССР, как знаешь, эта сторона жизни не освещалась. Приходилось искать ответы в себе. Сколько себя помню, всё время задавался вопросами: что такое счастье? Почему нет в кругу моих знакомых счастливых семей? В чём смысл жизни? Есть ли жизнь после смерти и, если есть, то, как она себя проявляет? Словом, всё то, что непознанно наукой.
 Я опущу предысторию, касаемую причин проявления мира невидимого, и процесса, ему предшествовавшего. Путь мой нельзя повторить, но можно избежать тех ошибок и недомыслий, что со мной случались, а также исцелиться от многих заболеваний или предотвратить нечто большее. Мне тяжело выносить на обозрение, Денис, но, думаю, надо это сделать. Не для оправдания себя и подтверждения своей разумности, нет. Есть внутренний порыв открыться, поделиться с теми, кто услышит, примет… Начну со следствий, с момента, когда произошёл уже явный контакт.
 Я лежал на кровати. Был вечер. Родители, как я думал, спали. Вдруг услышал голос матери на чувашском языке: «Коля, счастлив будь!» Та же фраза затем повторилась дважды…
 Знаешь, Денис, я вначале подумал, что читаю мысли мамы. Надо же! Как это здорово! Потом я усомнился. Голосок звучал немного в стороне. Через какое-то время вновь услышал те же слова. Я задумался. Кто это со мной играет в прятки? Я лежал, прислушиваясь в темноте. Всё повторилось.
 Вот это номер! Мир тёмный или светлый пожаловал? Мысленно предложил общаться на русском языке и не подделывать голос мамы. Девичий голосок со мной согласился.
 На моё счастье, Денис, внимая исповеди «инопланетянки», я параллельно продолжал анализировать ситуацию, задаваться вопросами нового для меня положения, искать на них ответы и одновременно мысленно общаться с ней же. Возможно, то, что поведала о себе ночная гостья, добиваясь контакта со мной, является правдой. Сам факт общения, информация были бы интересны не только эзотерикам, психиатрам, психологам... Перескажу то, что запомнилось.
 Эта девушка, имени не запомнил, жила в Новочебоксарске. Работала кассиром или билетёром в одном из ночных клубов. Возвращаясь однажды домой после работы, была остановлена двумя парнями. Фамилия одного Убаков. Другого она назвала то ли Шнырь, то ли Штырь. Что-то очень созвучное. Они измывались над нею до утра, затем лишили жизни. Преступление осталось нераскрытым. По-моему, ей было тогда 19 лет. Со дня этого деяния, по её словам, прошло четыре года, и по моим предположениям случилось это в 1997 г.
 
 Я решил доносимую до меня информацию не брать на веру, но и отрицать я её тоже не мог. Задаваясь вопросами жизни и смерти ещё с детства, всё же приходил к мысли, что существует жизнь за пределами тела. А это значит, что я не ограничивал свои мысли рамками видимого мира. Запросы мои лежали дальше, и я на них искал ответы. Теперь я имел возможность удостовериться или опровергнуть свои бывшие до этого умозаключения.
 
Невидимая девушка имела какие-то свои планы относительно меня или моего тела. Но пока я размышлял над тем, что она до меня доводила. Насколько правдива она была, не мне судить. Рассказала о себе не сразу. Вначале были от неё разные заманчивые предложения. Если мы пойдём в клуб, то она меня сведёт с моей знакомой и по-знакомит с её подругами.
 Мне было интересно, как она это сделает. Ведь она не обладала материальным телом, в — первых. Во — вторых, я не слышал ни от кого, чтобы среди молодёжи были люди, общающиеся с людьми из других измерений.
 Одну из девушек, которую она назвала, я знал. Она училась в нашей школе и слыла гулящей. Её подруги были из соседней деревни. Им было где-то 15-16 лет. Чтобы развеять сомнения, она предоставила возможность прослушать обрывки их разговора на этот момент.
 Знакомую я сразу узнал по голосу и смеху. Двух остальных, скорее всего я не знал. Судя по шуму, они точно были не в нашем клубе. Невидимая «добродетельница» подтвердила. Они — в соседней деревне, в Буртасах. Мы можем отправиться туда прямо сейчас. Чтобы быстрее добраться, можно пойти через поле. Можно через кладбище. Так быстрее дойдём…
 От похода куда-либо вообще я отказался, объяснив тем, что знаю, к каким она силам принадлежит, и останусь дома. Она невозмутимо продолжала увлекать меня разными историями моих знакомых. Я слушал её и старался держать ситуацию под контролем.
 При общении удалось выяснить одну немаловажную деталь. Если ей удавалось заинтересовать какой-нибудь информацией, и моя мысль следовала за её изложением, она тут же наполнялась, увеличивалась в размерах. Я её не видел, но хорошо чувствовал её и все её перемещения.
 Вначале голос небольшого диапазона звучал, как из точки или маленького шарика. Затем она обрела бархатистость и мягкость. В какой-то момент она сказала, что мне пора в туалет. Меня удивило, что эти нюансы она тоже улавливала. Когда я вышел во двор, она проследовала за мной. Стены дома не служили ей препятствием. Читая мои некоторые мысли, чувствуя желания, играла на этом. Знала мою подноготную.
 Оказалось, скрыть ничего нельзя. Поведала обо мне то, что, я считал, никто не знает. Поделилась информацией о знакомых и о моих прошлых жизнях. Проверить достоверность изложения я не мог. Прошлого я не помнил, но не считал, что жизнь — явление одноразовое. Этот вопрос вызывал во мне огромный интерес. Невидимая гостья это знала и приковывала внимание к себе. Разрасталась. Пока я не чувствовал подвоха.
 Всё это я продолжал отмечать, не оставляя без внимания её перемещения, пытаясь уяснить её намерения. Уловил, что в процессе общения она движется по кругу против часовой стрелки, приближаясь ко мне. Было ощущение, что она на привязи, невидимой нитью спаяна со мной. Так же удалось подметить, что мои мысли приближают её или отталкивают, уменьшают её размеры или наполняют, делают её более информированной или общение сводится только на бытовые темы и низменные желания. Выходит, она кормилась за мой счёт и получала информацию от меня самого непонятным для меня способом.
 Извлекала и озвучивала, казалось не всё, лишь то, что способствовало воплощению её намерений, и пыталась заинтересовать. Причём эту самую информацию достать я ещё не мог. Но она была во мне! Это я уловил и сделал выводы, что я гораздо объёмнее в плане содержания в себе каких-то знаний, но не могу их воспроизвести и ими воспользоваться.
 По мере приближения ко мне ночной гости я начинал чувствовать лёгкую дрожь и подрагивание в теле. Стоило мне отвлечься от неё, я обретал спокойствие и ясность мысли. Если она входила в резонанс с моими размышлениями, анализом, я чувствовал угнетённое состояние, узость мышления. Пора заигрываний прошла, но как отвязаться от неё?
 Предложение принимать разного характера информацию на «пользу людям» я отверг. Если она достаёт из меня информацию, зачем мне посредник? Её знания пополнялись всем тем, чем я богат. Её заверения в любви ко мне меня позабавили. Всё, что ни говорилось ею, я перестал воспринимать. Далее то, что произошло, я до сих пор, Денис, вспоминаю с содроганием, гоню из мыслей прочь.
 Понял, что она хочет манипулировать моим сознанием, контролировать мои желания, а возможно желает выдавить меня из тела. Уловок, к которым она прибегала, всех не перечислить. Задавала вопросы, сама же отвечала. Пересказывала историю о себе, но уже меняя последовательность событий, дату рождения, сколько ей лет, имена парней. Задавала арифметические задачки, сама же говорила ответы, верные и неточные. Старалась быстрее меня мыслить и озвучить то, над чем я размышлял, тем самым, отключая меня. Признавалась в любви или обжигала холодом ненависти. Всякое опережение, слияние или совпадение мыслей её делало сильнее. Я на физическом уровне ощущал слабость в теле. Выходило, что каждое её слово, принятое мной, меня отнимало.
 И так, с вечера начавшаяся борьба, продолжалась до утра. Полярность её манипуляций была поразительной. Жалостью давила, что хочет жить. Затем следовали признания в любви. Объяснений таких, рассчитанных на отклик чувств с моей стороны, Денис, мне не доводилось слышать. Она рассчитывала, что я растаю, и хоть на время потеряю контроль над ситуацией. Затем гостья ночная разбрасывалась проклятиями и угрозами.
 
 Спектр её чувств был уже, но ширился и пополнялся за счёт моих. Не могла она всего меня объять и делала всё возможное, чтобы сузить моё мышление. Это я взял на заметку, посчитав выходом. Однако, она не позволяла направить мысли в чувственное русло, перекрывая неведомые каналы мыслей, и направляя их в сторону желаний интимного характера, других потребностей тела. Эта дева, словно невидимый потребитель источника жизни, отворачивала все мысли от какого-либо осмысления, анализа, желания себя превзойти.
 Дрожь в моём теле и слабость усиливалась, или, напротив, я обретал уверенность в себе и силы. Как и вследствие чего это происходило, предстояло мне ещё понять и осмыслить. Причём всякое движение мыслей в сторону осознания себя, как человека, как нечто вечное, девушка блокировала и уводила в сторону.
 Меня поразила, что такая возможность существует. Одновременно я осознал, коль неведомые силы легко управляют направлением мыслей человека, значит, они манипулируют всем человечеством. На какой-то миг мне стало страшно от тех выводов, что из этого вытекали. Управляемые люди не дадут мне покоя, если я выживу, обрету себя…
 Любой страх оставлял меня не у дел, и меня начинало трясти, а мысль — уплывала, подавлялась, но ровно настолько, чтобы я мог отвечать на вопросы, задаваемые невидимой девушкой. Иногда я не мог отвечать. Некая сила, словно самостоятельная часть меня, поддавалась, и рождала ответы, нужного кому-то направления.
 Я сам состоял из того, что немного способствовал девушке, но и был ещё какой-то источник, который не противился ей, а слагался из хода мыслей в сторону осмысления, анализа сменяющихся полярно событий. Этот источник и давал мне силы для обретения себя. Раскручивание мыслей увеличивало вновь кругозор и широту мышления, на время прибавлял уходящую из меня жизнь.
 В окна просачивался свет. Наступало утро. В комнате становилось светлее. Я понял, что силой мысли и широтой мышления можно лишить её сил. Но где этот потенциал и источник знаний и информации? Насколько хватит бега мыс-лей?
 Всё, что я познавал, постигал, становилось частью её. Я уже задыхался. Сил во мне оставалось всё меньше. Меня выпроваживали из моего тела-дома, в котором я прожил 28 лет. Я решил бороться за себя до конца. Уверенный, что человек на материальном плане сильнее, я ни на долю секунды не прекращал поиск выхода.
 Вот я уже остался только в голове. Тело безвольно и мне практически не принадлежит. «Гостья» ликует. Проснувшиеся родители, переговаривались о чём-то своём. Я отмечал происходящее в избе, отдавал отчёт своему положению и состоянию, и не мог не слушать родителей. Моё внимание переключилось на смысл их разговора без моего на то внутреннего желания, и это дорого мне обошлось. Я ещё сузился, сузились чувства и мысли. Стали появляться боли в голове. Значит, мне надо двигаться в обратном направлении. Надо вернуться к своему положению и попробовать достать непрошеную. Сам начал её трясти вопросами. Безрезультатно. Я таял…
 — Подожди, Николай. Загрузил ты меня совсем…
 Денис сидел, обхватив голову руками. Вид его был не очень. Видимо, я, действительно переборщил с потоком информации. Может, как-то по-другому надо было изложить? Но как? Смог ли я передать свои чувства и ощущения той ночи и утра? Вряд ли. Его больше интересовал его сон. Как объяснить, что человек, ведающий, не будет трактовать сны другим?
 Ушедший в себя Денис был уже недоступен. Перестарался я со своими излияниями. Мы проговорили ни о чём, и я с ним распрощался. Уже в своей комнате в офицерском общежитии я заново вернулся в мыслях к тому злополучному дню, давшее столько, что хватит времени на осмысление ещё на годы вперёд.

 Энергия Мысли

 Борьба продолжалась. Родители ещё ничего не подозревают. Ходят по комнате, занимаются на первый взгляд повседневными делами, обычными поутру. Сколько я ещё протяну? Что потом? Об этом лучше не думать. Фурия ликует, радуется, что я уйду из жизни в вечный покой и небытие. А я не уйду! Я останусь жить! Выстою! Почему во мне миллиарды каких-то маленьких частиц хаотично снуют? Что это? А девица или нечисть, зло непонятное или ещё кто уже нависло надо мной.
 Осмысление всего происходящего придавало мне силы! Я заполнял на время часть тела или даже полностью, но потом вновь утрачивался. Приходилось думать, сопоставлять, анализировать с невероятной скоростью. Жить-то хочется, и жить в теле своём, не на задворках невидимых миров или ещё где, и управлять своим телом, мыслями, желаниями самому. Что это родители так заговорили? Странно. Это им не свойственно. Обороты речи не те. Такое ощущение, будто бы они меня не затрагивают, но вся их речь сводится к привлечению моего внимания! Что они делают?!
 Незваная девушка через них поглощала мою оставшуюся суть. Вот это новость! Она овладела их сознанием, а они этого не подозревают даже! Они её не видят и не слышат! Почему родители оказались легки к управлению? Хотя, если присмотреться, они ведут себя, как обычно. Людям со стороны тоже не показалось бы ничего предосудительного. Бытовой разговор и не более. Чего же в их поведении, разговоре, или в них самих не достаёт такого, что они так быстро пошли на поводу невидимого мира, причём без всяких усилий со стороны моей новой «знакомой», не очень-то доброжелательной ко мне?
 Может, она ранее незримо мной тоже манипулировала, а я не знал этого, и жил обычной, на первый взгляд, жизнью? Как и за счёт чего она подавляет меня, одновременно заправляя родителей целыми фразами? Значит, я с ними как-то спаян. Так, а если я вступлю в разговор с родителями и переключу их внимание на что-нибудь другое, сработает? Они не подозревают, что я не сплю, и в каком положении я нахожусь. Как объяснить им, чтобы они помолчали на время?
 Разгадка где-то близка! Я должен обязательно её найти! Нельзя мне сейчас дать увести себя неведомо куда. Тело моё пусть и маленькое, но абсолютно здоровое. Я в нём ещё много проживу. Смогу ли я донести до родителей, что им надо замолчать?
 Я опять ухожу. Всякое отдаление от истины мыслей на размышления сил мне не прибавляет. Надо сконцентрироваться, собраться. На чём? Собрать весь имеющийся багаж знаний. Только быстрее. Она все мои думки, мысли словно читает, пытается произнести с опережением, стараясь меня стереть.
 Нет, шалишь. Я же человек! Я всё равно буду быстрее, чтобы ты ни изобретала. Пусть я в голове только, но я ещё мыслю. Стоп, что я сказал? Мыслю! Мне надо мыслить. Что это, мысль? А мыслить? Как? А испугалась? Куда это ты взлетела? Так, воспользоваться моментом:
 — Папа и мама, я плохо ночью спал, не могли бы вы помолчать пока?
 — Ты проснулся? Кушать будешь? Как ты себя чувствуешь?
 Куча вопросов. Почему с такой частотой они задают их, не дожидаясь ответа? Я в смятении и чувствую, что вновь ухожу. Родители меня выслушали, но почему они не восприняли мою просьбу? Они слышат слова, но не меня, и не разумеют. Их внимание было отключено! Их участливость была дежурной, показательной. Почему их забота не прибавила, а отняла меня?
 Опять козни и уловки непрошеной? Необязательность, невнимательное отношение папы и мамы автоматически прибавляют ей силы, делая родителей невосприимчивыми, не слышащими к моим словам, словно не к ним я обратился. Может, мне самому надо было проявить участие и внимание? Наверное, стремление к этому должно быть обоюдное, искреннее. Иначе, кто-то всегда будет отдавать силы и чувства, кто-то невидимый пользоваться…
 Так, мыслить, только быстро. В каком направлении? Рассуждения не наращивают мой жизненный потенциал. Так в чём он ещё? Где искать? Родителей пока надо оставить. Пусть занимаются своими делами. Может, в школьных предметах есть нечто ценное?
 Вроде всё перебрал в мыслях и никакой привязки, чтобы восполнить утрачиваемые силы. Школьная программа съедает тоже. Нужно новое. Новое то, чего не знаю! Легко догадаться, как воплотить? Ага, я опять распространился на всё тело. Значит, надо мыслить о вещах непознанных…
 Почему родители лезут с вопросами, разговорами ко мне и ищут контакта? Ясно. Фурия легко ими управляет. Если я на время восстанавливаюсь, она будет через окружение воздействовать на меня! Не надо удивлений и резких эмоциональных всплесков. Во мне что-то переключается. Я это чувствую физически и слышу. Тут же начинаю терять силы и управление телом, а наглая тварь непонятного происхождения всё прибавляет и приближается ко мне.
 Я не могу уже говорить с родителями. Выдавливаю хрип, произношу что-то нечленораздельное. А хотел сказать, чтобы они погуляли немного, а я посплю в это время. Спать-то мне не хочется, но нужно свободное пространство для осмысления от посторонних включений в виде необязательности папы и мамы. Остро чувствую зависи-мость, взаимосвязь между мной и ими. Она сказывается на организме в целом: внутренних силах, зрении, слухе, речи, конечностях…
 Голос мне уже не принадлежит. Вот дела! Я где-то в верхней части головы малой точкой. Глаза мои ещё. Вижу, дуб за окном. Надо же, на нём ещё есть жёлто-коричневые листья. Кажется, ветерок есть небольшой, раз они колышутся. Я тонко чувствую жизнь, её стремительный бег!
 О Боже, что это? Какая ясность мысли! Я вновь в теле! Пришелица, чувствую, ушла в себя или растерялась, что мне на руку. Некогда анализировать. Надо воспользоваться по-бедой и убедить родителей не приставать ко мне с вопросами.
 — Папа и мама, я хочу спать, а вы мне мешаете! — уже не договорил, а дохрипел.
 Как быстро она меня съела и заняла позицию надо мной! Всякое недовольство или агрессия, проявленное мной, становится её силой. Значит, мне надо быть максимально вежливым, искренним. Даже слова и реакция родителей были для неё вторичны, хотя и использовала их влияние и нашу родственную связь в своих целях.
 Всякий вывод верный меня прибавляет, но ненадолго. Обретённый с таким трудом потенциал опять достался Фурии. Зато я имею следующее. Мне прибавляют мысли, правдивость, искренность. Значит, проявленное мной добро должно мне помочь, только не переусердствовать: надо быть не заботливым, но искренним…
 — Мама, ты ночью ничего не слышала? Как спалось тебе? — ура! Я снова дома, в теле! Какая лёгкость и ясность мысли, ощущений! Значит, не обязательно всегда мыслить, но и общаться можно, только искренне и от Души!
 Я заметно прибавил. Ух, да я даже встать могу! Опять перестарался с эмоциями. Не надо было восхищаться и ликовать неосмысленно! Встав, я упал на постель. Ноги уже не мои, но менее секунды назад они слушались меня! Надо неторопливо продолжить общение с родителями, пока вернулась речь. Поэкспериментировать в этом направлении, понаблюдать, какие будут результаты.
 — Папа, тебя что-то интересует? — наверное, не от Души спросил.
 Ликует уже пришелица. Отца я уже не дослушиваю, а она в нескольких сантиметрах от меня. Отец что-то ответил, но не чувствуя контакта со мной, стал что-то рассказывать о своём сне. Это уже хорошо. Замкнув отца на себе, я отключил его от себя. Фурия через него мною теперь не питалась! Растём. Я вновь где-то в голове, и продолжаю анализировать, искать выход.
 — Что ты там мелешь? Мне осталось жить менее двух минут? Нет, я буду жить долго и счастливо!..
 Что я не так сказал? Вроде уверенно произнёс, но я ещё измельчал, сузился в мыслях и в чувствах. Ага, вначале было отрицание и безосновательная уверенность, что наделило её силой, а меня стёрло. Но я опять что-то постиг, познал относительно твоей сути и это мне плюс! Отрицание, ложная уверенность в себе тебе прибавляют! Забота, страхи, скачки эмоций, неосмысленная, необоснованная радость — тоже твоя мощь! Что ты за тварь такая? В голове чуть прояснилось. Объятая, выведенная на свет, она утрачивала силу!
 — Почему, когда я в себе, ты становишься неуверенной, мельчаешь?
 Что хорошо мне, плохо сказывается на ней. Там, где я аморален, она прибавляет. Выходит, мне надлежит быть хорошим в мыслях, поступках. Всё плохое, что есть во мне, составляют её суть. Почему я опять растратился? Я не осмысливал ситуацию. Вместо этого увлёкся ею, констатируя факты. Стоячая мысль лишала меня жизненных сил.
 Почему она о времени сказала? Сколько прошло? В чём измеряется время? Надо искать Истину. Этого я не знаю, но любая верная мысль, приближающая к ней, для меня ценнее хлеба, поскольку прибавляла мне жизни! Что она выдумала? Моим телом будет владеть другая сила? Чуть «нет» не сказал. Вот, смотри, я могу шевелить ногами, додумаю тебя, себя вновь обрету! Сомневаешься?
 Родители заподозрили что-то неладное. Ещё с вечера они уловили странности во мне и видели дрожь в моём теле, как от сильного озноба, хотя в доме было тепло. Включились, что называется. Мне не до них. Молчу…
 Что за новая напасть? Мизинец левой ноги зажил самостоятельной жизнью. Вот уже второй. Как быть? Что, жизнь и вправду уходит из тела? Она отсчитывает секунды. Уже до колена нога мне не подчиняется. Пальцы ходят ходуном, шевелятся, готовые оторваться. Вот вся нога выделывает кренделя, взлетает, опускается, вращается и выписывает невесть что, словно внутри меня пустота и абсолютно нет костей!
 Я ошарашен. Только бы не испугаться. Надо думать. У меня есть драгоценные секунды. Пусть вся левая часть тела уже не моя. Отец склонился надо мной, держит за ноги, пытаясь их удержать, что-то спрашивает. Мама уже ревёт, не понимая, что произошло, куда-то за кем-то собирается. Зачем? Мне уже никто не поможет. Только я сам могу вернуть себя. Надо, надо продолжать поиск причин, следствий, путей для мысли. Где-то оно рядом. Лишь бы никто не помешал!
 Мама в слезах куда-то умчалась. Говорить внятно уже не получается. Отцу я прохрипел, чтобы успокоился и не мешал мне. Он тоже уже в слезах. Пытается выяснить, что произошло. Мне не до объяснений.
 Мне отсчитывают оставшиеся секунды пребывания в теле. Времени осталось менее минуты. Ещё живём. Левая часть тела приподнимается, опускается, падает на постель, пытаясь подчинить правую. Пусть, только не констатировать, не останавливаться в мыслях! Ведь было сегодня не раз, когда я брал верх. Где-то рядом Истина. Мысли туманятся. Вот и правая часть тела постепенно сдаёт.
 Вбегает мама, за ней крёстная. Они видят, как тело моё выписывает движения, на какие не способны гимнасты, йоги. Их вывод обо мне для меня заранее очевиден. О чём бы я сам подумал, увидев человека в диких движениях тела с безумием в одном глазе, с подвижной мыслью в другом? Как о не совсем полноценном.
 Шевелится уже и ухо. Левый глаз тоже вращается во всех мыслимых и немыслимых направлениях, и в ней невыносимая, тонкая, болезненная резь. Хотя бы этого они не видят. Стоп. Глаза! Утром в окно, когда я дуб разглядывал, фурия отпряла. Что за этим стоит? Правая рука ещё моя. Пытаюсь приподняться.
 Входит Галина Евсеева. Мать и за ней успела слетать. Живёт-то напротив. Зачем мне лишние свидетели теперь? Она мне тоже не поможет. Медицина сильна в омертвлении живого в человеке. Не им ли благодаря засекречивается информация, известная как «Белая горячка», и что за этим стоит? Сколько людей загубили?
 Рядовые медики не в счёт. Они искренне выполняют предписания, спущенные сверху. Галина Михайловна добрая, искренняя женщина. Делает то, что внушили правильным в медицинском учреждении…
 Некогда мне сейчас разбирать медицину. Ведь до этой ночи к Минздраву тоже относился благосклонно. Только теперь появились вопросы к ней. Отложим на потом всех эскулапов и то, какая невидимая сила за ними стоит. Одна из них сейчас рядом. Говоришь, что ты всеми людьми можешь играть? Это мы ещё посмотрим! Я же ещё не подчиняюсь тебе!
 Надо изменить настрой осуждающих меня людей. Если и не замолчат, то пусть говорят о чём-нибудь другом. А о чём они должны говорить, чтобы не прибавлять «инопланетянке»? Наверняка она контролирует только часть спектра эмоций присутствующих. Перенаправить их мысль в другое русло! Как это сделать? Времени уйдёт много на объяснения. Не говорить же им о «высшем разуме»! Время жизни, кажется, чуть увеличилось. Это я чувствую по прояснению в голове. Надо попробовать объясниться, пока ротовая полость вновь принадлежит мне, и есть некий потенциал, который служит для речи:
 — Можете немножко помолчать, пожалуйста! Помолчите же! — не сказал, выдавил с хрипом, больше похожим на стон.
 Окружающие меня не воспринимают. Они уже давно сделали выводы, и теперь лишь утвердились в своих предположениях. Приподнявшись, падаю. Меня пришедшие обсуждают: притворяюсь, дурачусь, пьяный, сошёл с ума... Это самое лёгкое. Вас бы в моё положение! Нет, только не это! Не продержатся и пяти секунд — сойдут с ума. Я же с вечера в борении. И спиртное я не пил уже пять дней. Зачем наговаривать?
 Отвечать им уже не могу. Рот тоже кривится, будто в усмешке или в оскале. Занятая осуждением всех алкашей, тётя Галя этого не замечает. Не видит и того, что даже волосы шевелятся. Разве можно так сыграть? Зачем мне всякие кривляния? Я же всегда отличался серьёзностью, и они это прекрасно знают.
 Доброжелательность, искренность, внимательное отношение к окружающим было частью меня. Почему в один момент я стал таким плохим? Единичные проступки этого года, ставшие достоянием общественности, обросшие домыслами и неправдами, не должны же характеризовать человека в целом? Ну, пью сильнее в последние два года. Что с того? От этого я не стал менее любознательным. Другие дольше пьют и в больших количествах принимают, при этом их запросы не идут дальше потребностей тела!
 Почему вдруг такая резкая, негативная оценка!? Это они всерьёз или озвучивают нужное кому-то? Ага, ясно. Агрессивный выпад, осуждение — это хлеб и мощь Фурии. К тому же оценка всегда обрывает мысль! Что за этим стоит? Значит, они тоже под её контролем. Крёстная не так агрессивно настроена. Она более рассудительна на данный момент. Невидимая ими пришелица покрывает крёстную не всю. Надо бы с ней заговорить, она услышит. Им надо чуть-чуть помолчать. Мне бы это позволило не отвлекаться, сосредоточиться на осмыслении происходящего.
 Всё это пронеслось во мне параллельно попыткам при-встать. Видимо, я стал немного ближе к осмыслению сути пришелицы и чуточку обрёл голос и силы. Надо воспользоваться и повторить попытку.
 Уже не стоит. Пришедших людей несёт мысль осуждения, и они меня не услышат. Силы потеряю. Нужно что-то другое предпринять. Собрать воедино мгновения, когда я обретал, а пришелица теряла. Надо б вспомнить, но она блокирует память и мысли нужного мне направления. Нужны усилия над собой, и в каждый миг себя превосходить. Ведь было же что-то, что мне прибавляло, но осталось за пределами моего внимания? Взгляд, брошенный в окно! Точно! В этом что-то есть!
 Светлее стало в голове. Правая половина тела вновь почти моя. Смотреть, смотреть. Что за этим стоит? Где разгадка? Секунды жизни прибавились. Хорошо! Значит, я могу её наращивать! Бег мыслей, искренность, доброе отношение к окружающим без исключения людям… Что ещё? Что стоит за взглядом?
 Надо успеть отметить, что оба глаза тоже принадлежат сейчас мне. Я внимательно осматриваю помещение, присутствующих. Суть их в чём? Глаза цепляются за предметы быта, людей. Зрение проясняется, ухудшается, меняясь независимо от моих желаний. Некий потенциал, влияющий и отвечающий, видимо, за ясное видение, пополняется или утрачивается в зависимости от моего мышления и собранности. Что-то потребляет силу взгляда, уменьшая чёткость контуров предметов. Есть нечто, прибавляющее ясность. Может, мировоззрение, мировосприятие, широта мышления?… Где-то здесь ис-комый потенциал.
 За окном простор и я чувствую, что глаза, словно живые, радуются чему-то, и наполняются силой! Перевожу взгляд, полный нежности на маму. Она плачет. Пока зрение моё. Но вот мои глаза уводит непонятная сила и упирает в табурет.
 Зрение падает, а глаза начинают бегать по немыслимой орбите. Секунды опять бегут. Две неизвестные силы спиралевидно двигаются во мне. Левая часть тела выпи-сывает кульбиты и кренделя в одном направлении, правая — в противоположном. Я опять сосредоточился в голове. Тают силы. К тому же стал глохнуть. Появился шум в ушах. Пусть. Думать и искать выход.
 Зрение прибывало по мере скольжения по живым предметам и людям! Выхватываю зарёванных родителей. Глаз правый принимает обычное положение, становится послушным, улучшается видимость.
 Уши тоже шевелятся, но я ещё продолжаю слышать отзывы о себе крёстной и фельдшерицы, причитания матери. Все негативные измышления обо мне сковывают меня, если я осмысливаю изрекаемое пришедшими, и концентрируюсь на этом. Дыхание слабое, но я ещё могу дышать. Надо не обращать внимания на слова окружающих. Они говорят нужные вещи Фурии, но не мне. Кем они управляются? Так, это не моё дело, иначе я уйду. Надо собраться вокруг своих мыслей.
 Я пока отслеживаю ситуацию и максимально спокоен. Я опять начинаю обретать себя. Время потекло вспять. Я могу её прибавлять! Как это мне удалось в этот раз? Спокойствие, ещё что? Осмысленный взгляд! Точно! Вспомнил, как разглядывал папу, маму и табурет, под ней. Затем крёстную, фельдшерицу, и раньше дуб, что за окном, отмечая детали на нём. Есть! Правая половина тела моя! Вся!
 Бывший в голове сумбур улёгся. Легче стало дышать, мыслить. Нужно ещё что-то новое! Мне не до происходящего в комнате и наплевать, что думают обо мне. Надо вернуть всего себя, потом как-нибудь изъяснюсь. В книгах надо источник для мыслей искать! Точно! Приподнимаясь и припадая, падая, добираюсь до полки. Левая половина тела не моя и вытворяет неподдающиеся осмыслению движения. Сколько времени прошло? Точно не две минуты.
 Пришелица уверяет, что всё равно сживёт. Не на того напала! Я буду жить! Руки непослушны и сопротивляются моим усилиям. Листаю книгу, пытаюсь читать, хотя тело опять перестаёт мне подчиняться. Если осмысленный взгляд помогает, значит, и читать надо осмысленно. Есть!
 Я начинаю обретать себя. Ну, ты и дрянь! Ты быстрее меня читаешь и воспроизводишь информацию на мгновение раньше, поглощая возвращающиеся силы. Ты что, знаешь всё то, что написано далее? Сейчас проверим. А если я открою на такой-то странице? Мыслей в содержании нет. Надо искать на других страницах!
 Вот это да! Она знает, на какой странице я открою и что там написано! Она опять меня опережает! Я теряю силы, а с ними и часть тела. Сам виноват. Просто читаю, не вдумываясь в читаемое. Трудно, конечно, с вращающимися глазами, с давлением непонятной силы, концентрирующих взгляд на фактах, предложениях без мыслей, но можно. Параллельно бегу глаз по строчкам, я всё время анализирую изменения во мне. Это даёт мне возможность хоть на какое-то время обрести силы, управлять если не всем телом, то её частью.
 Фельдшерица уходит, излив грязи в мой адрес и подытожив, что надо вызвать «Скорую». Только этого мне не хватало! Усердно пытаюсь листать страницы в поисках положительных мыслей. А бестия принуждает открывать нужные ей страницы, фокусирует взгляд на нужных ей строчках, там, где правильно и красиво изложено, рассуждения о добре и зле, но нет мыслей! Так называемые «позитивные» строчки мне тоже никак не прибавляют.
 Тогда, что есть Истина? В чём Она? Отчего торжествует Фурия? Уводит взгляд от нужных мне строк, подводит к тем, где информация есть вроде, но предлагается мыслить в негативном направлении.
 Я ищу светлые мысли в книге, но натыкаюсь на негативные смысловые значения, и опять наблюдаю за битвой во мне двух самостоятельных сил откуда-то сверху внутренней части головы. Они были сами по себе, но я их как-то цементировал! Интересно, почему они раньше себя не проявляли?
 Мир открывался, и я не горел желанием уходить принудительно в такой момент. Скажут, умер от пьянства. А если не умру, и победит эта тварь, опять отсчитывающая секунды, тогда что? Зачем я о ней подумал?
 Книга валится из правой руки. Она тоже не моя теперь. Левая половина тела и часть правой уже давно выделываются в умопомрачительном танце. Если выстою, я попробую когда-нибудь повторить все эти кульбиты и выкрутасы. С телом, может и получится, но с глазами и ушами вряд ли.
 Крёстная после каких-то советов матери тоже собралась уходить. Кажется, отговорила маму обойтись без «Скорой». Спасибо ей. Не забуду. При случае, когда решусь открыться, отблагодарю. Врачи усугубили бы положение, отправив в психиатрическую больницу. Там бы я не выстоял среди побеждённых Фурией людей, и одним Наполеоном стало б больше. Кем бы провозгласила она себя в моём теле?
 Разбег мыслей в сторону отражается подрагиванием скул на лице. Время идёт. Мне осталось лишь несколько секунд. Надо попытаться ещё выиграть время. Как? Книга рядом, но недосягаема. Зато голова ещё соображает. Надо её напрячь. Что мне ещё остаётся, когда всё остальное мне уже не принадлежит?
 Пальцы рук и ног закручиваются и выламываются. Ноги выделывают движения, невозможные в обычной жизни. Туловище извивается и бьётся, словно я эпилепсик. Боль невыносимая. Ощущение такое, что зубы тоже ходят ходуном. Уши закладывает, и я утрачиваю слух. В оставшиеся несколько секунд что предпринять?
 Фурия уже у самого рта. Извергает проклятия и ненависть. Она уже не говорит. Сквозь змеиное шипение слова бранные больше угадываются и еле слышимы. Оказывается, я не дал ей пожить, она ещё хотела побыть рядом, но я, её новый убийца, этого не позволил!
 Не надо её воспринимать. Осталось две секунды. Я утрачиваюсь. Думай, голова. Я тебя тоже теряю. Я в виде точки где-то под черепом. А это змеиное отродье вихреобразно через рот вливается в меня, воронкой струится во мне и проваливается в желудок. Часть её ещё во рту и вне меня. Что-то змеевидное, распадающееся на мелкие частички, спиралью с шипением извивается во мне. Последнее, что я слышу сквозь шипение, это повторяющиеся слова: убийца! Убийца!
 У меня же нет выбора: или я, или она. Тело ведь моё и не хочется даже думать о том, что кто-то другой будет в нём проживать. А вот кто она по отношению ко мне?
 Туманится в голове. Холодно… Стоп, что сегодня пришелицу сильно напугало? Мышление, точнее, движение мысли! Движение есть жизнь! Эврика! Надо как-то соединить эти две составляющие! О чудо! В голове ясность мысли и правая рука моя. Надо ею двигать, махать, шевелить, не останавливаясь. Действует! Нога, нога правая тоже начинает подчиняться! Надо встать. Это я пока падаю, ещё падаю за счёт противления левой половины. Встать, пусть на четвереньки. Больше движения рукой и ногой. Можно ползком. У меня наворачиваются слёзы радости. Левая часть тела тоже пытается слушаться. Надо попробовать встать! В желудке творится что-то невообразимое.

 Движение — Жизнь

 Припадая на колени, приподнимаюсь на ватных ногах. Ноги не держат. Мать куда-то опять убегает. Отец смотрит отрешённо на сошедшего с ума сына. Пусть. Лишь бы не отвлекал. Опять приподнимаюсь. Получилось. Так, надо шагнуть. Не вопи, Фурия. Я буду жить! Ноги подкашиваются, но я устоял. Шаг, ещё один. Могу, могу ходить! До порога. Есть! Надо перевести дыхание.
 Остановился и чуть не упал. Начинают отказывать ноги. Значит надо закрепить успех. Иду по комнате на ватных ногах. Надо ходить, не останавливаясь. Внутри меня смерч и ураган. Отмеряю по комнате от окна и до порога. С глазами, с ушами всё в порядке. Они больше не вращаются и не шевелятся, и я вижу и слышу. Конечности тоже мои. Слёзы заливают глаза, и я не пытаюсь в ликовании их сдержать…
 Но что это такое? Опять кто-то пытается меня подмять изнутри. Надо прибавить, может, в скорости, и энергичнее двигаться? Я не хожу, я бегаю по комнате. Меня начинает трясти и тошнить, ноги подкашиваются. Все мои движения напоминают хождение человека, больного полимиелитом. Стиснув зубы, продолжаю сумасшедший бег.
 Меня рвёт. Бегу, переваливаясь с ноги на ногу к умывальнику. Да-а, а в армии по строевой подготовке лучший был.
 
 Воспоминания тёплые мне прибавили внутренних сил. Усилились во мне спиралевидные, вихревые движения одного направления. Еле слышимые и неразборчивые бранные слова с угрозами летят из внутренностей. Из меня изливается невидимое нечто вместе с содержимым в желудке. Это нечто не хочет покидать моё нутро добро-вольно. Я продолжаю бег.
 Вращаясь против хода часовой стрелки, воронкой, кто-то просится наружу. Держать, держать её до последнего! Извести движениями! Меня опять рвёт. На этот раз я не вижу даже желудочного сока, но чувствую некую массу с запахом разложения. Сколько её осталось? Надо выплеснуть всю. Я опять пишу круги по комнате. Есть ещё какие-то частички во мне. Некто спиралью вытягивается, бьётся во рту.
 Продолжаю ходить, стиснув зубы. Пора выпроваживать из себя. Наверное, всё. Трупный запах разливается по комнате. Так, теперь ополоснуть рот, умыться. Потом буду думать, кто или что это было. Нет сил. Отдохну, посплю, потом предамся осмыслению произошедшего. Слишком много всего навалилось. Хватит на годы. Отца надо успокоить. Поговорить. Пусть убедится, что я вменяем.
 Вдумчиво, спокойно говорю отцу, что всё хорошо. Со мной всё в порядке. Как мама придёт, пусть она ни к кому не обращается за помощью. В услугах кого-либо я не нуждаюсь. А сейчас хотел бы просто поспать. Меня не беспокоить…
 Только было улёгся, услышал опять голос ночной гостьи. Она увещевала, что я победил, но она хотела б немного со мной поговорить, может ли она со мной ещё чуточку побыть, а затем уйдёт навсегда. Что за этим стоит, интересно? Наверное, ничего страшного уже не произойдёт.
 Начиналось её повествование обо мне, о бессмертии и о том, что она ещё хотела бы немножко пожить. Я уже знаю, что для этого надо внимательно её слушать, полностью, без сомнения, довериться и внимать. Я позволил себе переключить всё внимание на неё. Она ожила быстро. Через секунду, другую меня начало трясти и лихорадить. Тело опять выходило из повиновения.
 Я задыхался. Голову сдавило, словно тисками. Немедля, я вскочил. Двигаться и думать, мыслить безостановочно. Разгадать её до конца! Скачу по избе, отвоёвывая себя у неизвестно каких сил. Она не одна. Есть ещё кто-то рядом. Тоже цепляется за меня, но я её чувствую почему-то иначе. Некогда разгадывать. Наверное, тоже какая-нибудь «космическая проститутка». А послать её подальше!
 Теперь я знаю, что движение — есть жизнь, если ей предшествует движение мысли! Пришелица частью, видимо, схоронилась во мне до этого. Не всю её я смог познать, оттого осталась. Но сейчас она во мне, и пытается проникнуть в голову. Она что-то в мозгах переключает, пытается блокировать ход мыслей, но проваливается воронкой через какие-то каналы в голове в горло, затем в желудок. Далее мне уже знакомо. Не дать выскользнуть через рот. Извести движениями и она выплеснется вся.
 Вот, кажется и всё. Ополаскиваю рот, тщательно, не спеша, умываюсь. Ясность в голове необыкновенная. Всматриваюсь в зеркало. Отмечаю чистый, осмысленный взгляд. Всё, как и раньше по утрам. Может, ещё что прибавилось, но внешне это не заметно. Главное, я опять спокоен, будто и не было многочасовой схватки за себя любимого. В моё пространство, уже не касаясь его, доносится ясный, наполненный счастьем, удаляющийся влево и вверх от меня голос: «Спасибо, Николай, спасибо. Ты спас меня. Я люблю тебя! Люблю…!»
 Я увидел, что сверкнула какая-то искорка, необычно живая. Слова таяли, будто доносились уже из неведомых глубин космоса или других измерений, светлых, без-условных. Мне же досталось какая-то толика тепла, но я не понял, откуда и от кого оно было. Я с недоверием отнёсся к этим словам, но мне показалось, что впервые они были искренни и наполнены невиданной глубины мудростью, осознанием Истины, и чистой Любви. Девушка, наверное, что-то познала, постигла в одно мгновенье, и будто б было в ней жизни новое рожденье. Наверное, она обрела жизнь на материальном плане, ибо этого мне искренне хотелось в тот миг.

 Николай и Пространства

 Я не мог уже смотреть на жизнь прежними глазами. Она глубока, мудра, совершенна и бесконечна. Я стою и слушаю живое пространство. Будто б оно стало полнее неслышимыми пока мелодиями и песнями…
 — Николай, здравствуй! — голос волшебной чистоты и глубины.
 Я заинтересован, заинтригован необычностью неожиданно нахлынувших чувств, вызванных простыми словами. Кто ещё незваный пожаловал? К какому явлению отнести невидимое прекрасное, ибо моё внутреннее состояние иначе, как прекрасное, назвать было невозможно.
 Я всё ещё смотрю вдумчиво в зеркало, рассматриваю себя, отмечаю собранность, но и новые оттенки в чувствах отмечаю тоже. Кажется, ничего не изменилось в обстановке дома, в настроении отца, но я остро чувствую новизну вокруг себя. Меня наполняет нечто, но не улетучивается, остаётся при мне. Я всё ещё купаюсь в тепле двух слов незнакомца, в искренности и мягкости звучания: голос, который хочется пить и кушать.
 В этих двух словах было необыкновенно много, будто с днём рожденья меня поздравлял, здоровья, вечности желал. Этого не было произнесено. Эта мысль была в пространстве и ещё в чём-то, живом и меняющемся, прекрасном и светлом. Я заворожен.
 — Здравствуй, Николай! — такое чувство, будто, с этими словами я в одно мгновенье постиг всё мироздание. Эти знания осели во мне, но я не акцентируюсь на этом, обратившись в слух и во внимание.
 Голос откуда-то сверху, немного правее меня. Мне показалось, Человек улыбнулся. Я всё ещё стою с полотенцем в руках. Голос, от которого хочется просто быть и жить, просит пожать ему руку. Я мысленно хотел сказать, что не вижу Тебя, но у меня не получилось. Не хватало какого-то потенциала в верхней части головы для мысленного общения. Всю ночь и утро получалось, а теперь я не мог к этому прибегнуть. Кажется, невидимый собеседник знал, о чём я думаю.
 — Ты можешь просто голосом говорить со мной, Я услышу. Пожми же руку! — Он всё ещё улыбается. Я тяну руку вправо от себя.
 — Выше, Николай. Ещё, ещё выше.
 Я тяну руку выше себя. Приподнимаюсь на носочки.
 — Ещё выше, — просит невидимый гость.
 Я встаю на нижнюю трубу парового отопления и максимально тяну руку вверх.
 — Чувствуешь мою руку, Николай? — от чистоты голоса и тепла я таю, внемлю лишь этой чистоте и нежности, участия. Хочется просто быть в этой ясности и ни о чём не думать. Я на всякий случай говорю, что чувствую.
 — Пожми же мою руку, — просит гость.
 Я изображаю пожатие, пытаясь через ладонь и пальцы рук почувствовать нечто невидимое. Немного стою в этом положении. Посчитав, что для рукопожатия прошло достаточно времени, опускаю руку.
 — Тебе надо отдохнуть, Николай, — его участливость и искренность необыкновенна. Она не только в словах, но ещё в чём-то, что не подаётся объятию. Я иду и послушно ложусь на диван.
 Далее от невидимого собеседника идёт повествование обо мне, и оно, словно снежинка, проникает в меня, и, будто, растворяется, становясь частью меня, но я воспринимаю лишь малую часть. Кажется, неким ориентиром и дорогой, которой я пройду. Путь по диву и красоте.
 Всё это заняло, наверное, несколько минут, откладываясь в виде невероятно тонких чувств. Информация была объёмной. Извлечь и осмыслить, я понял, уйдут месяцы и годы. Во мне назревал вопрос и, преодолевая себя, ибо я чувствовал себя облаком, лёгким, воздушным, необыкновенно чистым, осмелился спросить:
 — Кто Ты?
 — Николай Я. Я — это Ты, — произнёс Николай. Если мне доведётся из триллионов когда-либо определить голос Николая, я не ошибусь. Дарящий, обволакивающий теплом и нежностью голос, невозможно было б спутать. И в этих словах было всё: мироздание и то, что невидимо.
 Наверное, каждому знакома ситуация, когда находясь рядом с человеком, возвышенным, тонким в чувствах и одухотворённым, невольно сам подтягиваешься, становишься светлее. На фоне Николая я чётко видел все свои недостатки. Я пил спиртное, сквернословил. Это было в мыслях и не было произнесено.
 Николай улыбнулся. Вновь повторил, что Он — это Я. Я размышлял, пытаясь проникнуться смыслом. Мысли смешались.
 — Я не смогу быть Тобой, я… — хотел перечислить недостатки и не смог. Он меня знал, любил бесконечно и …не осуждал, — Ты — Бог! — сказал или выдавил я.
 Николай опять улыбнулся, повторив то, что я уже слышал дважды. Наверное, я бы долго пребывал в состоянии невесомости и неопределённости. Из одного состояния: борьбы, я попал в чарующую сказку под названием Жизнь: живой, безусловной, дарящей. Мне надо было как-то реагировать, что-то предпринять. Я всё ещё стою, купаюсь и нежусь…
 Николай, неведомо как, вернул меня прежнего: уверенного в себе, думающего. Далее Он начал говорить нечто о Пространстве. Все слова были мне знакомы. Информация и мысли исчезали опять во мне. Я был бесконечно глубок и беспределен.
 Одновременно, во мне были две составляющие: Я — безусловный, и я — теперешний. Я сегодняшний выхватывал лишь то, что отвечало моему представлению и уровню восприятия, настроя на этот миг. Запечатлелось, что Пространство — Живое. Имеет не смешивающиеся, полярные силы, но в человеке они взаимосвязаны. Далее не смог объять и запомнить.
 В памяти почему-то всплыла ось координат из школьной программы. По мере изложения некие силы меня будто бы переворачивали. Они касались меня, но не настойчиво, а движения я проделывал сам: на живот, вновь на спину, потом встал, вытянул руки, присел. Затем посмотрел прямо перед собой, вправо, влево, вверх, вниз. Хотел оглянуться, но некая сила, опередила мои намерения, словно призывая задуматься: надо ли, можно видеть, и не оборачиваясь.
 Всё, что касалось информации о Пространстве, моих упражнений, заняло несколько минут. Я воспринимал Николая, чувствовал некие потоки, подчиняясь им, отслеживал свои мысли. Мысли менялись с каждым движением независимо от меня! Любое движение тоже обладало инертностью, но и смыслом, мыслью — тоже…
 Николай был рядом, но много выше меня. Чувствовалось, что мне предстоит что-то важное. Я был растерян. Растерян, не в смысле потерян, а в невозможности объять явленное мне за какие-то часы.
 Я отдавал отчёт, что все мои манипуляции наблюдает отец. Вот кто, опасаясь за моё психическое здоровье, был точно потерян. Неустроенная жизнь, неопределённость и неуверенность в завтрашнем дне, бесперспективное будущее трёх сыновей. Теперь ещё, как он думает, непонятно откуда свалившееся умопомрачение старшего сына. И всё это на старости лет на плечи родителям.
 Максимально приближенные к себе отец и мать, дали б мне и братьям неизмеримо больше, чем бесконечные беспокойства о нас. Забота не прибавляла, отнимала в пустую силы и душевное тепло. Родители не знали, как обрести своё счастье, не могли, соответственно, передать его нам. Прибавил я им хлопот своим неуёмным желанием познать, постичь, соприкоснуться, увидеть. Вот, свершилось.
 Я размышлял. Мне хотелось в сию секунду сделать всех счастливыми, ибо я это только что испытал, и ещё находился в состоянии полёта, неосмысленного и неподтверждённого делами. Хотелось действий, а каких, не знал. Меня переполняло, и я в состоянии эйфории любил весь белый свет.
 Смотрю на отца. Пожилой, в морщинах, не видевший в жизни счастья. Где-то мама в волнении за меня ищет пути спасения сына. Источником всех их сегодняшних переживаний был я. И я в этот миг думал не о них, а о том, кому бы рассказать, с кем поделиться, что могу узнать любые секреты людей, могу исцелять, могу…
 В мыслях я уже взахлёб рассказывал Сашуку о мирах, о том, что нет смерти, что проблемы со слухом, зрением, обездвиженности лежат в других плоскостях. Все болезни от отсутствия Любви в людях, искренних отношений, недомыслия. Все наши желания, мотивы, эмоции, мысли, чувства слышимы и видимы. Более того, с ними можно разговаривать, но, не ведая, можно ими управляться…

 Противоположность Николая
 
 Наверное, мой внутренний монолог продолжался долго. Я забыл про Николая. Вспомнив, отложилось: надо во всём спокойно разобраться, привести себя в порядок. Напрашивалось некое действие. Мысль, необъятая, всегда выкидывает пути реализации последовательно-буквальные. Я уже наводил в представлениях порядок в доме, во дворе.
 Безудержный бег фантазии остановил голос Николая. По звучанию он был прежним, но появились другие нотки: волевые, требовательные. Что-то в нём поменялось кардинально. Я уже не чувствовал в себе радости, безмерного счастья. Мне надлежало поднять и опустить руки. Подойти затем к отцу, проделать эти упражнения с ним.
 Я выполнил просьбу. Отец ещё не совсем отошёл от утренних событий, был мягок и послушен, но потом он воспротивился. Я отпустил отца. Далее мне следовало проститься с ним и с мамой. Она сейчас придёт, поскольку Николай направит её домой. Извиниться перед родителями, мысленно — перед братьями, односельчанами, всеми, кому я когда-либо причинил боль, потому что я сейчас умру.
 Тело начинало подрагивать, словно в сильном ознобе. Меня предупредили, что конвульсии тела будут сопровождаться сильными болями. Мне лучше лечь на диван, максимально собраться. Если я мужчина, то надо уйти из жизни достойно, не привлекая внимания: без стонов и криков. Всё это займёт лишь несколько минут.
 Я сделал всё, как велел невидимый голос. Простился с отцом, попросил прощения искренне у него, в мыслях — у всех, и лёг на диван. Для чего я всё это перенёс, если, в конечном итоге, мне надлежало всё равно умереть?
 Обидно, что не успел поделиться ни с Сашуком, ни с Николаем Ивановичем, ни с Колей Дмитриевым. А собственно, почему я умру, зная, что прибавляет силы жизни? Смерти, ведь, нет. Был наслышан об этом, начитан, а реальные подтверждения получил с вечера. Вот только с людьми из невидимых миров немногие могут общаться, видеть. Тот ли это Николай? Там они все могут говорить разными голосами. Я об этом читал ранее. А, так, ты совсем опал и обессилел? Опять какая-то непознанная тварь! Не Николай ты вовсе, а некто из противоположного пространства! Пока меня ещё трясёт, но я в силах ещё ходить, мигом тебя выкину из своих пределов.
 Движимый уже больше опытом, чем собранным мышлением, встал и быстрее обулся. Руки не повиновались. Завязать шнурки я не смог. В этот раз почему-то дрожь охватывала сверху вниз. Ноги слушаются ещё, а в голове пустота, сравнимая и известная многим по школе. Решаешь задачу, а она не даётся. Бьёшься час, другой и в итоге находит узкомыслие или отупение. Я, легко одетый, выскакиваю во двор. Всю максимальную длину свободного пространства использую для бега. Наверное, не достаёт скорости. Выбегаю на улицу, несусь от дома до конца улицы и обратно. Несколько попыток и тело снова принадлежит мне.
 
 Новые вопросы Жизни

 Под утро выпал первый снег, и сейчас уже расстилался белым пушистым ковром, толстым слоем укрыв землю. Лес, с редкими листочками на дубах, вчера средь тёмных тонов неприметный, сегодня выделялся резким контрастом. Улица заметно преобразилась. Серость заборов среди абсолютной белизны казалась неуместной, ненужной. Редкий с порывами ветер трепал торчащие одиноко стебельки трав, приминал их слегка, стряхивал снег. Мокрый снег налипал к подошвам, отваливаясь, переворачивался, обнажая землю. Я бежал по улице. Необыкновенная ясность мысли, чувств, ощущений заполняли меня. Я буду жить! Я выстоял! Я обязательно поделюсь с людьми открывающимися знаниями!
 Мне радостно и больно одновременно. Радостно оттого, что не ушёл, остался. Я в себе, в теле. Для меня эта мысль после случившегося уже аксиома, но требующая осмысления: есть продолжение жизни после физической смерти! Но почему это за гранью восприятия большинством людей? Как будут воспринимать информацию люди, если я заговорю на эту тему? Где-то внутри кольнуло неприятным холодком. Меня не услышат. Кому это надо? На подобные темы существует множество различной информации, мнений, как учёных, так и людей, не обременённых наукой. Тем не менее, есть интерес к этой теме людей разных вероисповеданий, социальных слоёв.
 В пределах посёлка, в котором я живу, разные убеждения на этот счёт. Есть невежественные люди, которым должны, неважно кто, убедительные доказательства преподнести на блюдечке. Есть люди поиска, не инертные, живые, с мыслью в голове. Если я решусь с кем-то по-делиться сокровенным, то с целью обелиться, оправдаться, или изложить в понятной форме осмысленную информацию? Насколько объективным смогу быть я? Насколько заинтересованы окружающие люди услышать, объять? Нужно ли им это вообще?
 Судя по интересам тех, кого знаю достаточно хорошо, есть в людях желание слушать и слышать подтверждения только своей правды и своих представлений о смысле жизни, но не более того. Значит, вряд ли меня сейчас кто воспримет. Скорее с лёгкостью поверят, что сошёл с ума. Есть свидетели, которые это подтвердят.
 Крёстная, может быть, будет осторожна в оценке, поделится увиденным с родными и не более, но вот фельдшерица? Медпункт — один из «информационных центров» посёлка. Сюда стекаются и болезни, и правда с домыслами и смакованием всех событий с последующими выводами и оценками. Естественно, уровень восприятия у каждого свой, отвечающий их внутренней культуре и широте мышления. Человек с высокой колокольней не спешит довериться услышанному. Таковых в посёлке — кот наплакал.
 Придётся смириться на время с домыслами, с додумыванием события, свидетелями которого явились мои родители, крёстная Мария Александрова, и фельдшерица Галина Евсеева. Безусловно, сегодня я буду в центре обсуждения. Конечно, неприятно будет видеть испытующие взгляды, оценивающие степень умопомрачения. Пусть!
 И всё же я ликую! Как хороша Жизнь, полна! Разумна Она и рациональна. Продуманна и совершенна. Хранит свои тайны так глубоко, что они доступны каждому и на виду. Умеет Жизнь защищаться от невежества: оно само поглотит и съест себя. Целеустремлённому и светлому всё явлено, открыто. Надо же, жизнь без старости и болезней! Видимы и чувствуемы мысли каждого! Значит, преступности не будет. Доброжелательность, открытость, искренность заполнят всех.
 Почему это было раньше невозможно? Для этого вовсе необязательно проникновения в другие миры. Что является помехой на пути к счастью? Отсутствие культуры в людях! В этом причина! Но кто в этом виноват? Государство с демократическими устоями вседозволенности, разрешённой спекуляцией и безнравственностью, или же каждый в отдельности?
 Существует внутренняя политика по формированию человека определённого типа. Этим занимаются воспитательные и образовательные учреждения. Есть ли достойный «портрет» человека, на которого следовало бы равняться? Почему не заявить, что это — Человек Культурный, здраво мыслящий, живущий счастливо в Культурном государстве?
 Почему не призвать все научные, социальные учреждения на решение этого вопроса вначале теоретически, а затем в жизни формировать понятную, желаемую всеми внутреннюю и внешнюю политику? Как просто: Россия — Культурное, высоконравственное государство, которое переросло все демократические принципы и предубеждения! Торгово-рыночные отношения быстрее забыть, как страшный сон. Переориентировать все средства СМИ на освещение, трансляцию идей, мыслей, проектов нравственной направленности. Разрешить науке озадачиться ис-следованиями приемлемого образа жизни, наполненного смыслом и содержанием. Каким он должен быть?
 Ранее ценились учителя. Взрослых, пожилых побаивались, уважали. В людях телевидение и пресса воспитывали честность, бескорыстность, человечность, нравственность, — то, что относится к внутренней культуре. А теперь? Всё поставлено на приобретение любыми путями славы и известности, достижение карьерного роста, извлечение прибыли путём подавления и запугивания конкурентов. Внешние признаки счастья заменили былую истинную радость внутреннего удовлетворения от осознания, что ты: честен, благороден, уважаешь пространства других.
 Средства массовой информации, призванием которых должно бы быть не только вопли о произволе, но прежде — воспитание Культурного потенциала в людях, чем они занимаются, тип какого человека формируют? Удовлетворяют ли спрос людей культурных, нравственных? Или потакают низменному в человеке, создавая общую картину о стране, в которой живут люди безвольные с низким культурным уровнем, стремящиеся лишь к удовлетворению потребностей тела?
 А насколько восприимчив отдельно взятый человек к воспитанию культуры в себе? Ведь в этом случае все требования придётся предъявлять только себе! Может, государство не причём? Всё доступно, всё есть. Может, личная заинтересованность формирует социальный спрос на продукцию, творимую СМИ?
 Вряд ли. Нет внятной идеологии. Неясно, к чему стремимся. Про Культуру и нравственность не упоминают вообще или путают с искусством. Похоже, это безволие и недальновидность властей, если не намеренно. Значит, государством управляют люди слабые и невежественные, не ведающие, что творят, в первом варианте; и продажные — во втором, предавшие Культуру и национальные интересы России.
 Как можно потребности тела поставить на первое место, забыв про внутреннюю культуру? Где она? Как она может в современных реалиях проявить себя? Почему ей поставили препоны в виде наличия денег? Без них сегодня закрыты для человека все двери, пусть этот человек семи пядей во лбу, необыкновенно одарённый, мыслящий на века?..
 Сейчас я сужу с позиции себя вчерашнего. Что прибавляют мне знания, сегодня явленные и воспринятые? Как мне быть, вести себя? Делать вид, что ничего не произошло, не получится. Оправдываться, доказывать что-либо я не буду! Кому и зачем?! Главное, тело принадлежит мне, и уже никто не посягнёт на мой «дом». Я буду в нём хозяином.
 Будут, конечно, сложности на первых порах при общении с родными и окружающими меня людьми. Слышать, анализировать мир невидимый и не подавать виду другим. Приобрету я от этого или потеряю? Время покажет. Сейчас надо сосредоточиться, быть собранным. Бегать бесконечно я не смогу. Что бы ни нашёптывал невидимый «доброжелатель», надо мне оставаться при своих мыслях. Это основа. Это сегодня мне стоило и жизни, и тела...
 Что ты шепчешь о бессмертии и молодости? Это я теперь и без тебя ведаю. Отвали, инопланетянин! Не до тебя теперь… Что? Я уйду в вечный покой и никогда не воплощусь вновь? Шалишь. Я буду жить! Буду жить столько, сколько захочу! Я — на материальном плане и сильнее тебя. Не смог ты меня увести, не смог. Я — жизнь, я сильнее смерти! Я двигаюсь, я мыслю…
 Возможно, сейчас кто-то видит в окно, как я бегаю от дома до начала улицы и обратно. Пусть видят. Я уже не бежал, я шёл с гордо поднятой головой, считая, что худшее уже позади и не подозревая, что Мир ширился, но открывал пока лишь свои малые горизонты.
 Человек вечен. В теле, которое является самым совершенным домом, проявляется Я настоящее человека. Есть другие «я», желающие занять центральное положение. Отчего люди ими управляются, но их не слышат и не видят? Хорошо это или плохо? Какие две силы сегодня боролись во мне за меня и против? Что за этим стоит? Что такого сделал я, что хотели сжить меня со свету, свести с ума или заменить кем-то другим? Где бы оказался Я — настоящий, печально наблюдая изнутри или со стороны за действиями того, кто стал бы проживать в моём теле, выдавая себя за меня?
 Я жил с ощущением, что всё дивное где-то рядом, и рано или поздно оно себя проявит. Дождался, причём в самый не подходящий момент, когда я был по образу жизни на дне этой самой жизни. Проявилось или спровоцировал?
 Оно и раньше проявлялось. С самого раннего детства соприкасался с необъяснимым. Было множество вопросов, которые некому было адресовать. Со мной происходили события, оставлявшие шлейф сказочности и присутствия волшебства в моей жизни. Они были известны лишь мне. Втиснуть в объёмы знакомых информацию, превосходящую их представления, познания не представлялось возможным. В моём окружении людей с подвижной мыслью в голове и аналитическим складом ума интересующей меня на-правленности не наблюдалось.
 Это было ранее. Выходит, сейчас я спровоцировал, подвиг кого-то или нечто на активные действа. Чем оно руководствовалось? Какие преследовало цели? Зачем ему моё тело? …
 Так, что оно шепчет? Я буду богатым, при деньгах, всё знать? Нет, не заманишь меня богатством, всякой «космической информацией», не увлечёшь и секретами личной жизни людей, сокрытых от глаз других и, как они считают, неведомых никому. Неинтересно всё это и грязно.
 А если кто другой решит извлечь всю подноготную обо мне? Я ведь этого никому не позволю. Я силён сам всё происходящее осмыслить, и реализовать себя. Я неподсуден никому. Только я один несу ответственность за себя.
 Теперь знаю, что нельзя скрыть не только поступки и деяния, но и желания, мотивы, мысли. Можно заниматься рутинной и повседневной работой и при этом знать, о чём думают другие. Причём не только знать, но и подбрасывать всякие идеи и мысли. Чуть быстрее думать, и никто не услышит твоих мыслей.
 А кому можно подкинуть? На этом поприще я один так мыслю или есть мои предшественники? Каких высот достигли они? Хорошему или плохому служат? Пошли ли на поводу у невидимого мира или, как и я, попытались самостоятельно объять его, несмотря на пожелания счастья, признания в любви — вначале, затем — угрозы и про-тиводействие?
 Судя по тому, что доводилось читать раннее, все шли на поводу, доверялись. А кто пошёл по самостоятельному пути, игнорируя посредников — «высший разум», и имея возможность не только знать о мыслях и желаниях других людей, но и способность ими управлять, к чему могут привести подобные желания? Выходит, нет страшнее ситуации, когда государством правит один человек. Насколько правитель управляем незримо извне? Что должно быть критерием, если это так?
 Надо вернуться в дом, ещё раз всё объективно взвесить, проанализировать возникшую ситуацию, своё положение. Много-много вопросов, но зато есть от чего отталкиваться, есть искомая точка, плацдарм. В здоровом теле — здоровый дух. Здоровье начинается с верных мыслей, в последовательном их воплощении, претворении и реализации здоровых устремлений…
 — Так, хватит подбрасывать свои представления! Я всё равно не буду воспринимать тебя. Всё сам постигну и познаю. Только в этом случае воспринятые знания, пропущенные через себя, будут моими...
 Воспринимать и прислушиваться к другим, конечно надо, нужно. Мы все учимся друг у друга, являясь учениками перед более нравственными и умудрёнными, и учителями для менее живых и мыслящих. Буду учиться у жизни в простых житейских ситуациях, так, как делал и постигал премудрости до сего дня.
 Игнорировать открывающиеся миры тоже не буду. А ведь это захватывающе интересно! Есть невидимые собеседники, готовые удовлетворить спрос на любую информацию. Сбрасывать их со счетов не буду. Рассказать друзьям — не поверят. Сашуку если, и Николаю Ивановичу. Да и то в разумных пределах, настолько, насколько они проявят интерес, и только то, что смог объять сам. Родителям я ничего не скажу. И так они валят на книги, которые не причём. Во мне всё дело, в моём стремлении всё разуметь и на всё найти ответы. Вот я и достучался до ми-ров. Только недоброжелательно ко мне вначале отнеслись. Почему? Что такого сделал я, что меня невзлюбили? Что ты там шепчешь? Я не буду тебя слушать. Сам до всего дознаюсь. Буду искать себя и Николая.

 Холод ума

 Отсутствие движения мысли блокирует сознание, и некто им манипулирует. Этот некто сейчас рядом, и в отличие от большинства людей, я его слышу. Какие он преследует цели? Почему он выдавал себя за Николая? Чего смерти моей добивается? К какому явлению его отнести?
 Идёт или порхает рядом и внушает, что я всегда буду молод, счастлив, найду пути бессмертия, мне простят все, кому я причинил боль или обиду. Пусть так. Где я во всём этом? Где мои мысли? Что подумают обо мне люди, если вдруг, увидев в окно все мои странные скачки, бег, и одетого не по погоде? Почему он по-другому запел, как только я к себе с вопросами обратился?
 — Тоже хочешь вниманием увлечь и съесть? Почему внемлющие тебе люди никак не страдают? У них известность, слава. О карме твердят, и от неё избавляют всех страждущих всеми мыслимыми и немыслимыми способами. Этого они сами пожелали, говоришь? Хорошо, я-то причём?
 За вопросами к себе и диалогу упустил из виду, что конечности стали более послушны. Видимо, в голове, когда порядок, организм нас не беспокоит, и мы о нём, живом, не вспоминаем. Всякое недомыслие или слабоумие сказывается на здоровье. Известное в народе изречение: если не через голову, так через ноги дойдёт, не об этом ли свидетельствует?
 В старости у всех почему-то тяжести в конечностях. Меня некто воспитывал в данный миг через ноги. Сказка какая-то! Принятая, осмысленная информация возвращалась обратно в меня некой силой, служила и функционировала во мне верой и правдой.
 Стоило мне отойти от себя, своих мыслей, они обретали силу, утверждались во мне, управляли мною, становились самостоятельными, и я их слышал, будто бы извне. Вот дела! Я буду познавать себя истинного теперь всё время? Стоит мне оступиться, отойти от себя, как очередная сила будет меня жестоко «избивать», а значит, контролировать и незримо управлять? Это может отразиться на конечностях, слухе, зрении, слабомыслии и всё под прикрытием любви и ненависти одновременно. Что-то в этом есть. Надо задуматься.
 Интересно становится жить. Только подумал о том, что надо б поделиться со знакомыми новой информацией, а она, живая, воспротивилась! Наверное, она хотела предстать на обозрение собой, осмысленной со всех сторон со всеми полюсами, с добром и злом, светлым и тёмным. Получалось, если мои устремления правдивы, а излагаемая мной информация достоверна, осмысленна мной, она согласна служить мне. В чём же моё предназначение, цель? Как обрести всего себя? Весь в наборе из чего я состою? В действительности я буду вечно молодым? За счёт чего я буду обновляться, чем полниться, питаться?
 Так домой, домой быстрее. Есть какая-то живая мысль, ускользающая из моего внимания. Николай говорил о моём пути. Всё, с сегодняшнего дня я не употребляю спиртное, не сквернословлю, иначе некие силы будут меня вынуждать со-вершать движения, поступки, неадекватные на взгляд окружающих. Они полярны и служат человеку в случае осознания их истинного предназначения. Стоит человеку отступить от себя, его постигнет забвение, и он целиком будет управляем этими силами. Значения для них не имеет: один будет этот человек или всё человечество. Мысль людская отключена от некоей деятельности. В чём она должна выражаться? Так, если люди, а равно и политики, ответственные за курс страны, не знающие за себя, как могут знать за всех других?
 Надо мне определиться в своём предназначении. В этом случае, я буду знать за половину человечества, как минимум. На Земле есть только два человека: мужчина и женщина. Более нет никого. Буду исходить из материального плана и мира невидимого. Социум тоже надо учесть. Я, как часть общества, страны. Пусть духовная составляющая в человеке оказалось невостребованной в политике государства, но я-то знаю о её существовании. Буду вносить коррективы в свои представления миропонимания.
 Выходит, всё окружающее, видимое и невидимое, разумно, живо, взаимосвязано. Что из этого имею? Некие силы, заключённые в человека, формируют внутреннюю и внешнюю политику самого человека. Государство, как монстр, является лишь отражателем того мира, которым богат человек, семья.
 Есть множество фраз, типа: не в себе я, ушёл в себя, не в духе, не в настроении, превзойти себя, вышел из себя. О чём эти короткие, ёмкие изречения? Явно подразумевается какая-то невидимая часть самого человека. Произнося эти фразы механически, человек не задумывается над смыслом и содержанием. Тем не менее, выдаётся точная характеристика состояния человека на определённый момент. В какие моменты человек сам кузнец счастья и своей жизни? Что ему предопределено, а что формирует его поступь и судьбу, вменяется? Предназначение личности и предложения государством какой отпечаток накладывают на индивидуальные задатки? Что зависит от самого человека? Кто вправе вторгаться в жизненный курс человека? В чём он, путь, выражается? Вопросов много.
 Если законодательство подкорректировать под культурно-нравственных людей? Сплотить умы на предоставление возможностей для реализации себя людям, забытым политикой государства — зрелым, думающим, ответственным, не предающим интересы страны, её культуру и природные богатства, чтящим природу и его законы. В этом случае невидимое добро получит свои шансы на незримую людям помощь. Они есть, и я это теперь ведаю.
 Не эти ли силы, светлое и тёмное во мне, сегодня противостояли друг другу? Я, словно судья, разрешал внутренний конфликт между своим миропониманием и тем, как я поступал в жизни. Видно, наступил некий критический момент, когда назрела необходимость во мне смены власти. Заряженный и движимый добром изначально, я перестал это являть.
 Нереализация порывов Души ведёт к застою. Человек разумный становится умным, перестаёт творить, начинает всё оценивать и подвергать сомнению, недоверию. Это в лучшем варианте. В худшем — проявление агрессии, вторжение в пространства других. Значит, во мне назрела революционная ситуация. В итоге, всё это вылилось в противостояние добра и зла этой ночью.
 Ранее я лишь констатировал проявления невидимого в моей жизни, но не мог ухватить его за невидимые крылья. Почему добро бессловесно, безусловно, и говорит неожиданными счастливыми поворотами в судьбе, не привлекая внимания?
 Меня всегда водила добрая сила, я её чувствовал, но не видел. Плохое, пусть и моё, своё вторжение начало с пожелания счастья, позже — любви, причём, это счастье и любовь, никак не являя. Выведенное на чистую воду, оно разразилась бранью, ненавистью, угрозами.
 От моих усилий, осознания, движения мысли и тела определялась моя дальнейшая поступь. Значит, мир невидимый будет мне в помощь, служа подсказкой. Любое отклонение от Истины повлечёт обратимые последствия. Я могу встроиться в навязанное большинству мировоззрение, или жить в ногу со временем, подвижным и динамичным, изменяющимся от самоосознания, моих мыслей и действий в каждое мгновенье. Я в силах предопределять, чем руководствоваться.
 Есть нюансы, правда, и их тоже надо учитывать. В одних людях доминирует доброта, искренность, разумное отношение ко всему окружающему. В других — агрессия, ум, корыстные цели.
 — Так, нет, «инопланетянин», или кто ты там, высший разум? Верно я мыслю?
 Словно в подтверждение, поочерёдно зашевелились пальцы на левой руке и сжались в кулак. Опять необъяснимая сила правила мною, подтверждала. Правда, это не было похоже на насилие. Неприятных ощущений я не почувствовал. Мысль текла свободно.
 Мне сейчас как быть? Я, оценивающий ситуацию, буду совершать действа, угодные каким-то силам только потому, что не смог объять их, или отступил от пути к себе? Пока я мыслю истинно, не слышу никого, и необыкновенная ясность мысли! Идёт информация, которую я не в силах пока объять. Ага, ясно. Нужно задать направление мысли. В какую область?
 Я был на седьмом небе. Откуда ж мне было знать, что знакомство с сильными мира сего, заключёнными в человека, призванные ему служить, сами не прочь управлять человеком, с его же благоволения. Следствием отступления от осмысления себя и смысла жизни, претворения порывов Души, являются болезни, старость, войны, смерть.
 Пересказать всего нет никакой возможности. Каждая секунда была событием и давала ответы на все вопросы, стоящие перед наукой, медициной, определяла пути развития человечества через живые мысли, её реализации…
 Что за силы вращались, крутились во мне, словно я состоял лишь из кожи? Будто и не было во мне внутренних органов, кишечника, костей. Однако, эти силы не рас-пространялись за пределы моего тела. Кто их обязал жить и функционировать во мне? Почему они вышли из повиновения?
 Стоило мне подвигать мыслью, привести себя к осмыслению сути движения, начать двигаться, эти силы тут же повиновались. Они не сильнее меня. Управляются мыслями или ещё чем-то? В повседневной жизни никто не отдаёт мысленных указаний конечностям, глазам, ушам и т.д. Всё на уровне желаний. Захотел — лёг, пожелал — побежал, посмотрел, почитал, послушал, поспал. Насколько наши желания осмысленны? Кто их формирует? Память, почему не распространяется далее одной жизни?

 Рассуждения — инерция Жизни
 
 Пробежка позволила вернуть тело. Я шёл домой. Мама, наверное, ещё не пришла. Дома только отец. Воспалённые его глаза говорят сами за себя. Добавил им вол-нений.
 Не хочу даже в мыслях оглядываться назад. Надо как-нибудь приспосабливаться к новому положению. Жить, как прежде, я уже не смогу. Делать вид, что ничего не произошло, тоже не получится. Даже если в глаза и не будут говорить, расспрашивать, я всё равно буду знать думы окружающих. Может, и к лучшему, если слух о моём нездоровом уме пойдёт по посёлку. Появится шанс ограничить общение и все усилия направить на разгадку того, что произошло этой ночью и утром. Вопросов достаточно. Голову загружать буду позже. Устал от всего. Прилягу, не раздеваясь.
 — Что? Опять ты? Сколько может это продолжаться? Ты можешь, инопланетное создание, отстать? Опять угрозы, оскорбления. Слышал я это за ночь уже много раз…
 Договориться по-хорошему, значит, не получится. Как быть? Бегать я точно не буду. Попытаюсь заснуть. Засыпал же раньше под работающий телевизор, радио.
 — Хочешь сказать, я опять уйду из жизни? Ну, уж нет, не на того напал!..
 Хотел продолжить в том же направлении и не смог. Резкая боль в позвоночнике и в костях конечностей вернула меня в реальность. Мои желания и возможности опять пыталась неведомая сила ограничить или воцариться во мне. Судорога прошла по телу. Пальцы рук и ног стали скручиваться.
 Некая противоположность Николая безостановочно твердит о смерти, и тут же продолжает говорить о бессмертии. Не воспринимать я его не могу. Он, словно какая-то часть меня самого, оказывает влияние на ход моих мыслей. Не выходит за рамки моих интересов и пытается диктовать мне свои условия и представления. Любая моя самодеятельность и противление не дают мне избавления от невидимого «доброжелателя».
 Объять всё наваливающуюся на меня новизну непознанного я уже не в состоянии. Сильная боль во всех костях и в позвоночнике. Устал морально и физически.
 Я продолжаю лежать, несмотря на волновые движения тела. Отец всё расспрашивает, интересуется моим состоянием. Я могу говорить, анализировать, вижу и слышу. Отцу говорю, чтобы не обращал внимания на то, что тело ходит волной и бьётся в судороге. Хочется многое рассказать, но вряд ли он меня воспримет.
 Начинаю объяснять про миры, что смерти нет. Хочется быстрее поведать то, что успел познать, пока не ушёл из жизни. Отец не то, чтобы с недоверием, смотрит с жалостью и без всякого внимания, не пытаясь даже вникнуть в смысл повествования.
 Ладно, оставлю отца в покое. Надо собраться. Что остаётся ещё мне делать? Помимо боли и движений тела меня ничто не беспокоит. Попробую максимально расслабиться, отпустить тело и мысли. Буду слушать, что говорит лжеНиколай. Всё же не с пустого места он возник.
 Сам факт появления всех персонажей должен нести в себе какой-то смысл. Николай не говорил о смысле жизни, бессмертии, любви. Он был и являл всё это собой. Его противоположность, в случаях обретения мной пространства своих мыслей, говорил мне, как лучше бегать, куда и на что смотреть, как поворачиваться.
 Почему он твердил, что все движения надо начинать с левой стороны, в том числе оборачиваться? На улице, когда я прислушался к его настойчивому совету, почувствовал временное облегчение. Было ощущение лёгкости, граничащее с эйфорией. В порыве я даже попробовал сделать несколько оборотов в левую сторону. Чувствовалась воздушность, легковесность тела, но в голове взамен твёрдости и уверенности — простое состояние легкомыслия, словно моим направлением мысли незримо правили.
 А что сейчас лжеНиколай твердит? Увлеченный разгадкой, упустил из виду, что тело уже не бьётся в агонии, а мой «наставник» слабым голосом умничает о добре и зле. Но самое главное, как только я замкнулся на разгадке, он утратил со мной контакт и сразу уменьшился в размерах, потерял силу влияния на меня! Это хорошо. Осмысление и движение мысли и здесь приходили на выручку. Где-то рядом искомая Истина.
 Сегодня я убедился, что смерти нет. Есть существование вне материального плана. Значит, есть ещё и мир духовный. И этот мир незримо спаян с нашими мыслями, желаниями. В чём тогда смысл жизни человека и его конечная или бесконечная цель? Может, ограничив себя рамками одного мира, и влача существование на удовлетворения потребностей тела, мы лишили себя истинного смысла жизни и бессмертия?
 Выходит, Бог есть. Значит, есть и его противники. Какое влияние они оказывают? Чего добиваются от человека? Бытие или сознание определяет действительность? Наверное, бытие вытекает из сознания, мысли…
 А что сейчас творится с телом? Боли есть, но не такие резкие, как несколько минут назад. Оно тоже разумно на своём уровне и, выходит, мыслящее, коль оно сегодня реагировало на желания, устремления, действия. Почему я его не слышал? Должна же быть какая-то взаимосвязь?
 Две силы в моём теле противостояли друг другу. Я, до конца не осознавая, повлиял на исход этой борьбы. Теперь, лишенные могущества в моём теле, некие силы пытаются достать меня извне. Им временами это удаётся. Вот и сейчас тело опять бьётся в агонии, словно рыба, выброшенная на берег. Слабость необыкновенная. Я безволен и окончательно подавлен. Бегать не буду, чтобы далее не происходило. Если суждено уйти в другой мир, значит уйду. Не буду более себя выставлять на посмешище. Не в моём это духе. Ранее не позволял себе такой слабости, то, теперь в честь какого праздника должен идти на поводу невидимого мира?
 Может, они вынуждают меня бегать, проделывать какие-то движения, создавая мнения окружающих обо мне как об умалишённом, отбирая силы и возвращая, создавая коридор для действий? Для чего у них повышенный интерес к моей персоне? К другим ведь не цепляются. Наверное, оттого, что я жил не по накатанной колее, и мыслил самостоятельно. Всегда напрягал мозги, независимо от образа жизни.
 Окружающие, значит, устраивают, а я пришёлся не ко двору. Надо же, и время выбрали для атаки подходящее. Последние два года я много пил и катился вниз. Деградация личности и сознания — их мощь. Наверное, посчитали, что самое время для воплощения своих планов. Но и здесь закавыка: реагируют-то только на мои желания, спросы, интересы, отрицательные качества, стремясь их раскрутить и усилить. Всё же причина во мне, значит. А далее я должен был, по всей видимости, сойти с ума, уйти из жизни или покончить с собой, не выдержав психической и психологической обработки, не прекращающейся ни на мгновенье.
 Однако и уйти из жизни не хочется. Открылось столько всего, и нет времени всё это пересказать. Собственно, до кого я смог бы донести эту информацию?
 Разница между знаниями, усвоенными ранее о невидимых мирах, и действительностью, оказалась существенной и несравнимой, как небо и земля. Постигать Истину и смысл жизни из книг, средств массовой информации, со слов людей, учителей было легко и без видимых последствий. Можно было умничать, рассуждать и совсем не мыслить без какого-либо видимого ущерба здоровью.
 Совсем другое, моя ситуация, когда всякий уход от Истины, неосмысленность и недомыслие, лишает жизненных сил, сказывается болями в организме и теле. Видимо, во мне ускорились какие-то процессы. Возможно, и раньше они происходили, но растянутые во времени, а потому не-заметные.
 Здоровье наше в наших же мыслях и соответствующем образе жизни. Медицина, как раковая опухоль, нуждалась в удалении или же в доработке. Не ведая, из каких составляющих состоит человек, она невольно служит ускорению процессов разрушения организма. И я прекрасно отдаю отчёт, насколько наши мысли, порывы, желания, здоровые и не очень, сказываются на внутреннем мире тела и Души, их функционировании, взаимодействии с окружающими нас людьми и природой, живой и не-осознанной нами.
 Вот и сейчас мне приходится печально констатировать о моём ухудшающемся состоянии. Фурия была тоньше и хитрее. Противоположность Николая более прямолинеен и буквален, но логичен, и берёт пока верх. Наверное, ночная «подруга» тоже удовлетворена всё уходящими силами.

 Кто ты, Дева?
 
 Всё же их недолюбливать не стоит. Они явились как часть моих устремлений и желаний, стремясь к удовлетворению своих намерений через мои же недостатки, но родственные им. Может быть, они не столько враги мне, но мой длинный путь, подсказка и богатство. Мир можно так тоже познавать. Думая о них, я своей концентрацией наделяю их силой. Их самостоятельность зависит от того, на кого я направлю своё внимание и мысли. Они этим питаются.
 ЛжеНиколай и ночная пришелица взывали к моему вниманию и искали контакта вследствие утраты своего жизненного потенциала. Наполнялись и разрастались в случаях, когда удавалось увлечь меня какой-либо информацией, или в момент запугивания и подавления. Я спасался мыслями и осмыслением всего происходящего, мира видимого и невидимого, их влияния на человека…
 Интересно, кем Фурия являлась? Где она сейчас? Кто ночью был ещё рядом. Она была не одна. Так, если зло себя проявило, не могло же добро остаться безучастным? Как оно себя проявляло, если было вблизи меня?
 — Рядом я была и в тебе. Не слышал ты меня, Николай, не чувствовал, — кто-то, невидимая, бесконечно добрая, разливалась, заполняла пространство, слегка касаясь меня светлым туманом или облачком.
 Хотел спросить, что я должен был почувствовать, и осёкся. У самого рта ощутил приятное тепло, лёгкое прикосновение к губам. Тело заполнял невидимый свет, но чувствуемый. Разливался через рот по организму живительной силой. Если есть на свете счастье, то именно таким, наверное, оно должно быть: призрачно-лёгким, дарящим. Необыкновенная ясность мысли, красота чувств была запредельной. Кажется, я люблю. Да, я люблю. Это чувство выше и сильнее меня, и я не хочу это оспорить. Я живу. Боли, волнения улеглись.
 — Кто ты, Дева? Как имя…, — вяжутся слова и мысли.
 Меня распирает от избытка чувств и неописуемой красоты внутреннего состояния. Вопрос, назревавший, не слетел с верхней точки в голове.
 Она, дарящая, знала и ведала мои мысли. Я её не слышал, чувствовал. Я понял, Она была рядом с самого начала вторжения в моё пространство непрошенных гостей. Пыталась мне помочь. Я ночью посчитал Её за сообщницу Фурии и послал её в буквальном смысле куда подальше. Вот история: хоть стой, хоть падай! Надо бы повиниться перед ней, но слова улетучились.
 Дева улыбается. А, да, я же забыл, что Она ведает мысли и, кажется, приглашает следовать за собой в своё пространство участия и тепла мягко и ненавязчиво, не акцентируясь на прошлом. Прошлого теперь у меня не было. Я плавал в колыбели счастья. Я был ребёнком рядом с любящим меня родителем. Нежность, внимательность и только любовь ко мне, словно была у меня лишь светлая дорога из прекрасных дел и свершений. Не в пример Фурии, Она не предлагала мне устроить жизнь, свести с безотказными подругами, делиться информацией, не призна-валась в любви. Она просто грела, просто любила. Она, ещё невидимая мною, наполнила мою жизнь смыслом и содержанием, сделала счастливой и прекрасной.
 — Кто ты, Дева? Величать тебя как?
Снова я чувствую тепло во всём теле и жизнь, полную, такой, какой она, наверное, должна быть. Слов Она не произносит. Лишь веер чувств лёгким прикосновением служит мне ответом. Почему Краса не назовётся? Отчего? Что со мною происходит? Почему я чувствую маму? Она совершенно потеряна, идёт домой. Папы мысли участливые я тоже чувствую.
 Пространство невидимой части меня словно раздалось, и я собой ощущаю, родителей, дом и улицы. Что это такое? Кажется, я могу успокоить маму прямо сейчас. Она неподалёку. Может, у крёстной обсуждают события сегодняшнего утра. С папой бы поговорить. Нет, не сейчас. Боюсь, улетучится всё.
 Я вновь погружаюсь в лоно безмятежности, спокойствия и уверенности в себе. Светлое облачко нежит, окутывает, уносит. Я засыпаю в пространстве света, тепла и Любви.

 Пространство тепла

Проснулся вечером. На кухне горел свет. Родители тихо переговаривались. Уловил их единение и тепло. Спокойствие и наполненность разливались в избе, передавались мне. Далёким детством безмятежности дышало и жило пространство. Всю сознательную жизнь я хотел в семье видеть и чувствовать живое тепло, сплочённость мыс-лей и дел. Свершилось? Буду лежать, и купаться в этом счастье. Как мало надо для счастливых мгновений: внимательность и искренность, участие друг в друге.
 Родители о чём-то переговариваются. Их настрой передаётся мне. Хочется петь. Из комочка разжаться и дать волю чувствам.
 Пружинкой стеснительной прожив, жил других людей, себя не жив. В глубине Души знал себя настоящего, а явить не мог. Сейчас же всё было иначе. Рамок во мне не существовало. До чего же это красиво: чувствовать пространство, окружающих, схожих в чувствах, себя! Не хочется разделения мыслей на частности. Пусть прекрасное будет всегда, объединяет и разрастается.
 Я лежу, боясь шелохнуться. Движение создаст шум, привлечёт внимание родителей. В их время вмешаются мысли обо мне и тревоги. Буду лежать, не шевелясь.
 Тепло, разлитое в пространстве, дышало или жило, окутывало, уносило. Дрёма опускается на глаза, я часто-часто моргаю, сгоняя наваждение. Хочется ещё пожить в этом тепле. Сколько усилий и сил я вложил в семью ранее на её сбор! Сломался сам.
 Сейчас, кажется, настало время для жизни. Может, с сегодняшнего дня родители начнут жить? Ведь, это не поздно, не поздно за мгновенье до смерти даже. А им всего ничего по сравнению с мигом жизни. Жизнь — это всегда неповторимое мгновенье, не более того. Папе сейчас 71, маме — 70 лет. И в этой жизни они ничуть не жили, не встретились. Мгновения жизни у них не было. Может, и были эти мгновения, но не смогли они выделить, услышать их. И не случилось в их жизни счастья. А оно рядом всегда. Как сейчас…
 Папа и мама, как я полагаю, живут часа два-три. Живут и продолжают жизнь в счастье. Они взмахов её крыла, облачка безмятежности и безусловности, не чувствуют, не знают. Пусть. Сотворённое ими время сейчас их не только не старит, молодит. Часы механически отбивают время. Их же время сейчас повернулось вспять. Нет, не вспять. Это определение здесь не подходит. Они вперёд живут, просто живут, как не жили раньше.
 Если из их тепла я выделюсь, они почувствуют? Как сохранить подольше пространство их самих? Как подсказать, в чём встречные шаги друг к другу? Что? Их счастье — это Я? Откуда явилась эта мысль? Почему я? А братья? Только я? Только братья? Как это? Потом раскинусь мыслями. Поброжу пока по комнате чувствами.
 Какое оно, моё пространство тепла и счастья? Как велики крыла участия и безусловности? Глубина настроя и ширина, объём его, в чём измеряются?
 Направленность мысли, думаю, немаловажна. Если я сейчас начну копаться, рассуждать, время настанет совершенно другое. А если родителей поискать, настоящих?
 В папе и маме было много светлого, но не явленного в силу безволия и жизненных обстоятельств, корректируемых политикой государства, которое не занималось выявлением в человеке склонностей, талантов. А могло бы. Рациональный, индивидуальный подход к каждому делало государство богатым, процветающим, поскольку каждый занимался бы любимым делом, и контроль, законы, наказания были бы не нужны.
 Не навязывая, но исспрося: что желаешь ты, Человек? Выявить не потребности, а порывы и здоровые устремления и желания. Мысль: не что хочу иметь, а что могу претворить, реализовать собой — должна быть услышанной обязательно, во внимании в политике государства.
 В стране жили абсолютно не слышащие себя люди по вине проводимой политики. Загнанная внутрь Душа протестовала, просилась раскрыться красотой и культурой жизни, творчеством. Взамен — воспитание, учёба, работа по специальности, и всё без мыслей о смысле жизни, предназначении и стремлении к счастливому образу жизни. Замалчивается культурный образ жизни через воспитание культуры и экологии мысли. Не только поступки, но и само слово «благородство» стало уходить из обихода…
 Собственно, меня и раньше всё это волновало, но вот сегодня всё это вылилось в противостояние неких полярных сил. Итогом стало моё соприкосновение с невидимым миром и его воздействие на меня в зависимости от моих здоровых и не очень мыслей, моей жизни с поступками и проступками, деяниями, совершёнными до сего дня.
 Папа и мама тоже имели во мне какую-то силу. Утром их разговор съедал мои жизненные силы. Сейчас же я, словно сирота после долгих странствий, наконец, обрёл родителей. Но может, они и были, но не было меня, сына, внимательного, чуткого, искреннего? Наверное, мои плохие поступки служили препятствием для контакта между мной и родителями, братьями, а где-то они не находили моего понимания. Каждый из сторон был горазд на спрос с другого. В чужих глазах сучок виднеется всегда отчётливее…
 Что это? Такое ощущение, будто некая волна закручивается спиралью вокруг меня с точкой во мне. Течение её настолько тонкое и мягкое, что в обычной ситуации я бы его не уловил. Сужается пространство меня. Занявшись самокопанием, я упустил главное: мысль должна быть не выгодной, но объективной, направленной к Истине. Уйдя в себя, я забыл про родителей, про непрерывность движения мысли. Всякая оборванная мысль лишала сил, укорачивала жизнь. Пока у меня достаточный запас прочности, но насколько его хватит?
 Моё второе рождение должно вылиться в длинную, счастливую жизнь. Для этого надо больше мыслить, наращивая жизненный потенциал. В сравнении с окружающими я имею преимущества: мне доступны другие планы бытия, их влияние на умы, направленность мысли людей. Братьям я доверюсь и откроюсь позже, когда осмыслю случившееся. С родителями как быть? Про миры им, ведь, не объяснишь.
 Что происходит? Рассуждениям много внимания уделил. Ощущения счастья улетучилось, как и не бывало его вовсе. Я стал прежним, каким был до появления всех не прошенных гостей. Сиротские чувства и ощущения во мне, словно я закован в невидимые оковы. Как я жил раньше в этом незрячем мире — тюрьме? Большинство людей проживают жизни, так и не испытав ни разу красоту и величие истинного счастья. Я хоть соприкоснулся, пожил чуть-чуть в этом раю и имею представление о счастье в виде необыкновенных чувств, оставшихся в памяти.
 Из общего с родителями невидимого пространства я улетучился. В их разговоре я чувствую нотки необязательности. Пока необъяснимо, но я внутренними ощущениями, направленностью мысли оказываю на них влияние. Кто же нас соединяет, объединяет, разъединяет, ве-дёт? Есть некие силы, но они нам подконтрольны в случаях осознания их предназначения. В противном случае эти же силы незримо управляют людьми, человечеством. Как я проснулся, прошло несколько минут. Я никого не слышу, но это не значит, что мир безмолвен, скорее… Мысль развить не смог. Некто, совсем малюсенький, карабкался по мне…

 «Сын» и «мама»

 Кто-то, величиной с мизинец, может меньше, стучался в моё пространство. Интересно, с этим существом как разговаривать? Потенциал какой части в голове задействовать? Игнорировать я его не могу. Подожду, пока сам выйдет на связь со мной, и я сразу определюсь в принадлежности к доброму или противостоящему клану.
 — Что? Ты — Николай?
 В принципе, чему удивляться. Возможно это моё другое «я» со всеми недостатками и минусами. Я могу «взглянуть» на себя как бы со стороны. Нас никто не слышит, никто не подозревает об открывшихся мне возможностях. Буду узнавать про миры и пространства, про жизнь и смерть, череду воплощений, кто, чем живёт и дышит. Заодно займусь воспитанием себя.
 Если аккуратно, выделяя и отделяя свои мысли от при-внесённых, поддерживать связь, можно обогатиться более учёных. Белых пятен в жизни человечества достаточно. О достоверности излагаемой информации только как судить? Доверять вряд ли стоит наобум. Всё переплетается, и не сразу поймёшь, где Истина, где правда, а где ложь. Все претендуют на Истину. Со своих позиций, возможно, каждая противоборствующая сила права.
 Раз такой поворот в моей судьбе случился, буду жить наиболее полно. Предпочтение какому из миров отдать? Всё спаяно, сшито такими нитками, что и не решишь сразу. Раз изначально за меня уцепились, как за соломинку, значит, материальный план более ценен.
 Ведь, из меня выкачивали информацию, моими же мыслями питались те, кто заинтересован в неведении человеком смысла жизни. Добро бы и рад помочь, подсказать, но человек, не двигающий мыслями, автоматически становился заложником тёмного и претворял его намерения и планы. Только в работе собственных мозгов заключалась жизнь человека. В этом я сегодня убедился. Придётся быть внимательным и тактичным при общении с «Николаем», разборчивым в построении фраз, отслеживать его реакцию на вопросы и ответы, и не забывать отмечать изменения в настроении, поведении родителей, окружающих людей.
 Из продолжительного общения с «Николаем» я сделал следующие выводы. Если бы мне довелось родить сына в порыве страсти и возбуждённого состояния, он нуждался бы в воспитании, правке, заботе, внимании. Он был бы, как все, ни лучше, ни хуже. Сейчас он предстал передо мной. В нём заключались мои недостатки, комплексы, условности, эгоистичные желания. В состоянии любви рождённый ребёнок был бы совершенством, и воспитательные, учебные заведения были б ему не нужны.
 Несостоявшийся сын водил меня буквально за нос, хитрил. Перемещался по комнате, заговаривая со мной с телевизора, радио, розетки, с других предметов быта. Передвигался мгновенно. Следование за ним мыслями делало его жизнеустойчивым, я же становился опустошённым. Мы с ним «мирно беседовали» до появления мыслей об отцовстве. Сейчас же я не хотел такого,как «Николай», сына. Знакомства утром с Николаем и с Девой давали мне представление о более полном спектре человеческих чувств и качеств, не встречавшихся ранее или не явленных в людях. Рождённый в любви ребёнок мог быть подобным Им, очень близким к Богу.
 Кажется, «Николай» уловил мои умозаключения, и началось воспитывание меня. Мой не рожденный мною сын бил меня кулаками и причитал: «Вот тебе! Вот тебе!» Удары не достигали тела, а попадали в нечто, немного отстоящее от тела, или прикрывающее его, словно плащом. Я это ощущал на себя как лёгкие тычки спичкой, и были ощущения, схожие с нервным тиком. Ладно, пускай, пока поколачивает, мне же не больно, хотя и неприятно…
 Сын он или нет, но я ушёл за его мыслями и повествованием полностью, потерял бдительность. Где мои мысли? Надо возвращать себя. Как? Думать, размышлять. Благо, родители меня не отвлекают. Они поняли, что я проснулся. Жалости ко мне в них — хоть отбавляй. Знают ли они, откуда дети берутся, из какого пространства, какими могут быть? У отца от первого брака были две дочери. Он изначально хотел сына. Встретившись с мамой, до него мужчин не знавшей, отец снова хотел сына. Появилась на свет моя сестра, первенец в нашей семье. Я родился после Светы. Словом, как отец говаривал не раз, я, вымоленный у Бога сын. Из какого пространства я пришёл? Как попал к ним? Почему не помню о прошлых жизнях?
 — Я напомню тебе о твоих прошлых жизнях, я — мама, — неожиданно возникший женский голос был рядом. — Ты устал тебе надо отдохнуть. Параллельно нашему общению будет идти процесс омоложения твоего организма. Ложись на спину и ни о чём не думай.
 Вот ещё один поворот. Кто сия невидимая незнакомка? «Мама» мне или моему не явленному на материальный план сыну? Хороший вопрос. Я уже не удивлялся появлению новых персонажей и предполагал, что со временем их будет всё больше. По мере обретения себя, утраченных качеств, сообразно будет меняться характер взаимоотношений между мной и другим миром. Мысль же моя вначале всегда была реагирующей на новое, непознанное, но я старался возвращать её к себе и на поиск причин и следствий.
 От какой девушки я хотел бы родить ребёнка? Схожих по красоте и тонкости чувств, что собой явила утром Дева, девушек, наверное, не существует на свете. По крайней мере, на моём жизненном пути таковых не было даже близко. Дева утренняя — идеал чистоты и женственности, красоты отношения, проявившиеся не словами о любви, но в искренности, внимательности, в чувствах, что тут же передавались мне, окрыляя и вдохновляя.
 С девушками у меня теперь тоже возникнут проблемы. Я изначально буду чувствовать их состояние, стремления, видеть последующую со мной жизнь. Имея наглядное, прочувствованное подтверждение, знаю, какими должны быть Юноша и Девушка. Сам я тоже далёк от истинного себя.
 На материальном плане, опять же, даже с сотой долей Николая, мужчин, наверное, нет. Потенциал этот в людях есть, но он не явлен в силу разных жизненных обстоятельств, недомыслия, невежества.
 Претворить намеченное представляется возможным только при наличии рядом Девы или чуточку родственной в чувствах, безусловной и дарящей. В центре оплота создания семьи будет ребёнок. Он может, должен быть как Николай, если мальчика пожелаем, если девочку, то схожей с Девой. Об этом после подумаю, а сейчас попью воды и выполню просьбу «мамы».
 Я встаю, иду на кухню. Родители внимательно смотрят на меня, но не решаются на разговор. Вижу, их переполняет. Знаю, что первой начнёт вопрошать мама. Полторы мысли в ней не удерживались. По их настрою вижу, что смогу отложить неприятный для меня разговор на потом.
 — Мама, пить хочу. Поспал хорошо, но не выспался. Попью воды и лягу опять спать, — схитрил я.
 «Николай» в этот момент перемещался по комнате, изливая гадости в мой адрес. Назвавшаяся «мамой», говорила что-то о бессмертии. Мои родители всего этого не видят и не слышат. Всё это было достаточно забавно. Испытующие взгляды родителей, невидимые собеседники.
 Я не удержался, заулыбался и почти рассмеялся, впервые за сутки. Недоумённые взгляды родителей мне сказали о многом. Ясно, они тоже утвердились, что я тронулся умом. Их мысль настолько очевидна, и выражение лиц более чем красноречиво свидетельствовало об этом, что я засмеялся уже в полную силу. И тут же я уловил настрой «мамы». Она была довольна достигнутым результатом, и считала это своим успехом.
 Не ведая, что я держу под контролем ситуацию, названная «мама» удовлетворилась реакцией и выводами родителей. Я же непонятным пока образом улавливал уже не только слова невидимой гостьи, а она продолжала читать лекцию о бессмертии, но и мысли, её настрой. Такой поворот событий прибавил мне оптимизма, и я понял, что шансы на жизнь у меня возросли в разы.
 Ранее я от слов утрачивался, не имея возможности определять истинные намерения. Теперь я мог сам контролировать и задавать тон и направление в общении. Не обращая внимания на реакцию родителей, поспешно обосновался на постели. Улыбка стала частью меня. Я наполнялся уверенностью в себе, своих возможностях, ширился кругозор. Моя мысль теперь была независимой, не подавлялась и не угнеталась. Дыхание тоже выровнялось. Жить становилось веселее. Ну что, Николай, будем омолаживаться?
 Лежу на постели. Расслабился, но держу пространство. «Николай» утратил былую подвижность, нервно ползал по мне, уменьшившись, кажется, в росте или объёмах. Тоньше стал голосок, появилась заторможенность в произношении и в движениях, появилась агрессивная нотка. «Мама» что-то говорила, но и она слабела. Я сконцентрировался на своих ощущениях. На поверхности лица, и немного проникая внутрь, какая-то сила совершала круговые движения. Отталкивающего, раздражающего в этом не было, и я остался спокоен. Одновременно шло повествование обо мне. Говорилось, что у меня омолодится кожа, внутренние органы, зубы будут на загляденье и улыбка. Девушки более будут интересоваться мной. Далее шли детали.
 Я слушал её и прислушивался к своему организму. Круговые движения на лице продолжались. Было ощущение, будто некто водит шариковой ручкой по лицу. Иногда движение приостанавливалось, продолжало движение в обратном направлении, затем опять в первоначальную сторону. Сила воздействия тоже менялась.
 Я уловил, что она зависела от моих мыслей и ощущений, но особо придавать значения этому не стал. К тому же слова, произносимые «мамой», меня заинтересова-ли. У меня должно было открыться внутреннее зрение или третий глаз. Мне надо было посмотреть на лампочку, закрыть глаза и полностью сконцентрироваться на своих ощущениях.
 Проникающая в меня линия сужающимися кругами оставляла всё новые, чувствуемые следы. В глазах появились сверлящие, вращающиеся светлые точки. Глаза открывать мне не следовало, иначе вожделенный третий глаз не откроется и придётся всю процедуру проделать с начала. В какие-то моменты я смаргивал и левый глаз приоткрывался сам по себе, хотя я всеми силами стремился удерживать их закрытыми. Вибрация в глазах, вращение непонятной силы увеличивались или уменьшались.
 Недоверие всё же присутствовало. Особенно не напрягаясь, можно было омолодиться или приостановить процессы старения организма. После ночной борьбы во всё это верилось с трудом. Объявившаяся «мама» даже отдалённо не имела тех качеств, что были в Деве юной, вошедшей в мою жизнь с дивной тонкостью и красотой чувств и ощущений. На каком-то этапе мне надоело «омолаживаться» и я стал паясничать, уверенный в своих силах. Открывал глаза, осматривал помещение, вставал и бродил по комнате.
 Моя самостоятельность не понравилась «маме». Она стала укорять меня и сместила разговор на девушек, самую слабую мою сторону ввиду особой чувствительности. Якобы, они могут владеть мужчинами по своему усмотрению. Далее это она продемонстрировала в деле. Меня сильно задело, что любая девушка, незримо, независимо от моих желаний и стремлений, внутренних чувств могла привести меня в возбуждённое состояние, ломая всю устоявшуюся гармонию и чувства. Соответственно, все мои мысли будут направлены на достижение вытекающего из этого результата. Речи о чувствах может уже и не идти.
 Мысль о воздействии на направленность мысли мужчин, а значит, действий, женщинами меня захватила на годы. Она в равной степени затрагивала женщин негармоничных — страстных, так и скромных. Ответ стал искать в людях, в их пространствах со всеми, что невидимо их окружало, в себе.
 
 Поиск
 
 С этой секунды началась жизнь между молотом и наковальней. С одной стороны — мир материальный со всеми моими родными, друзьями, окружением, с другой — мир, невидимый большинством. Я ограничил общение, сведя их к минимуму с теми, кто находился рядом, или приходил просто убить время, поговорить ни о чём, подкормиться. Сосредоточившись на живом невидимом Интернете, общался со всеми, кто появлялся в спектре моих устремлений, желаний, цели. Разрушенная энергетическая крепость моего тела алкоголем, допускала в моё пространство всех существ, чьи интересы я затрагивал в мыслях, резонировал своим настроем или чувствами: светлое и тёмное. Не ведая поначалу, что мысль имеют все предметы материального происхождения, видимые обычным зрением и под микроскопом — от звёзд до кварков, я общался со всем, не имея возможности удостовериться, кто есть кто, и отключить мысли миров.
 Всё было спаяно, замкнуто на мне. Всё общается, живёт, взаимодействует. В центре всего — я, и каждый человек, независимо, верит он в существование миров или нет. Понимание этого пришло с годами. Не общаться я не мог. Всё происходящее вокруг было, жило частью меня. Я осознавал, пока я не восстановлю себя, свою защитную оболочку, живую, мыслящую, разумную и только любящую, буду находиться в секундах от ухода из материального плана — смерти, или сойду с ума, не имея возможности заглушить говорящие миры. Мне приходилось вдумчиво общаться с людьми на материальном плане и с теми, кто находился по ту сторону, одновременно. С друзьями я мог говорить на одну тему, с гостями невидимыми — на другую. И там и тут вдумчивое общение давало свои неожиданные результаты. Иногда я знал, кого ко мне приведут, о чём будет речь, какие будут последствия, что надо вынести из происходящего. Здесь всё зависит от внутренней культуры интересующегося, широты мышления, запросов. Объект интересующий может жить по соседству, в другой стране. Языковых барьеров не существует для проникновения в замыслы, мысли. Можно всегда подкорректировать при необходимости, подкинув одни мысли, заблокировав другие.
 В принципе, там, где правитель один, это и происходит. Можно и подшутить: оркестром, к примеру, управлять заставить, галстук пожевать, иль за плечи канцлера потискать… Правители сколь-нибудь существенным процессом не управляют. Решением задач следственных, текучих — пожалуйста. Жизненно важные явления и действа будут вне пределов их досягаемости. Главы государств, разведка, как ведомые, меня мало интересовали, будучи макушкой управляемой пирамиды — листьями на деревьях. Меня влекла основа — корни, питающее всё дерево, и само дерево. Корни тоже чем-то питались… Отвлекающего же было более, чем достаточно: от угроз до информации о грядущих событиях.
 Мир невидимый состоял из дарящих чувства и потребителей человеческого тепла и потенциала существ. Я рос сам и подчищал незримое окружение. Со временем на контакт стали выходить более культурные «инопланетяне» из числа, противостоящих добру. В их речи отсутствовали бранные слова, оскорбления, угрозы. Больше было понимания между мной и ними. Вся их деятельность заключалась в блокировании и противостоянии взаимодействию, общению с силами добра. Если этому было невозможно воспрепятствовать, то всячески стремились заглушить, исказить информацию, мысль.
 Всё было настолько тонко, что иногда я сомневался, кто на «проводе». Информацию несло буквально всё: желания, стремления, брошенный мною взгляд на тот или иной предмет, приход друзей, знакомых с готовыми «заготовками». Всё вращалось вокруг моих мыслей, интересов, потребностей, а также намерений, противостоящих друг другу добра и зла, заключённых в человека. Для себя определился: в гости с пустой головой ходить не стоит. Издревле так было заведено, заповедано. Но и с мыслью в голове к пустым людям решил не ходить. Были попытки и желания походов к Николаю Ивановичу — учителю русского языка и литературы, уважаемого мною человеку. Хотелось открыться, поделиться. Вросший в телевизор учитель, уже был не в состоянии слышать других, пребывал в своих представлениях, застопорился. В принципе, меня устраивало моё положение. Я будто б продолжал жить не только себя, но и то пространство, что измерялось нашим посёлком, частью окружающей природы. Николая и Деву любящую продолжал искать в себе, ведая, что рано или поздно я выйду на них.
 С первого дня контакта уделил внимание питанию. Я — Человек, и не должен питаться трупами. В существовании Бога уже не сомневался, и решил, что для моего желудка животных убивать больше никто не будет, ибо это не потребно Богу. Человек, поедающий трупы, или разрушающей алкоголем, табаком, негативными мыслями себя, Бога не слышит. Ибо всем этим автоматически блокирует созидательную составляющую в человеке. Получалось, существовала половинка от человека. Она-то и нуждается во всём: в предметах быта, добре и внимании, любви. Чтобы являть всё это самому, необходимо в жизни руководствоваться противоположными, истинными ценностями: безусловностью, искренностью, внимательностью, выполняя своё предназначение. Полностью собранный с созидательной направленностью мыслями человек, обретал себя, становился цельным, слышал и видел всё вокруг.
 Я стал аккуратен в мыслях, в общении с родными, знакомыми, с проникающим в нас миром. Агрессивные выпады со стороны моих полупрозрачных «противников» прекратились, и, наоборот, участились осмысленные общения с доброжелателями. Противодействие продолжалось, но несло уже «цивилизованный», умный характер. Отключить, как радио или телевизор, я их не мог. Живую, настоящую жизнь можно было только предать и жить, как все, в безвременье. Что ж, буду жить, жить насколько хватит сил. Я уверен, что не сойду с ума, по своей воле не покончу с собой, хотя какие-то силы этого добиваются круглосуточно. На материальном плане я сильнее всех невидимых миров. Вот только КАК мне ЖИТЬ теперь? Остановленная мысль передаст во мне власть противоборствующей стороне. Я стану исполнять волю «плохишей» с умным видом. На первых порах никто ничего не заметит. А что далее?
 Две противоположно направленные силы — добро и зло, светлое и тёмное. Из них вытекаю я. Что дают мне эти знания? Добро и зло — что это такое? Это проявленное действо, с данной ему оценкой. Насколько оценка объективна? Их, объективных, будет две на одно и то же действо. Одна от тёмных сил, другая от светлых. Исходит всё из мысли. Всякое завершённое действо — это результирующая мысли, нечто мёртвое, точнее, инертное, не несущее жизнь. Оно оценено, измерено, приостановлено, поскольку не предполагает дальнейшего движения мысли.
 Надо дальше развивать мысль, независимо от подсказок противостоящих друг другу сил. Пока я мыслю самостоятельно, я буду соприкасаться с двумя источниками одновременно. Я, как и всякий человек, мыслю. Могу воспринимать информацию, живя инертно, могу мыслить самостоятельно, живя полноценно, с ясной мыслью и виденьем. В каком случае я думаю, рассуждаю, а в каком мыслю? В каком направлении мыслить, что предпочесть?
 Направление задал в сторону определения своего предназначения, как мужчины. Источника получения информации было два, а отвлекающих мысли — множество, включая окружающих, — ведомых незримыми мирами людей. Мне не хотелось, чтобы меня тоже кто-то жил. Насколько нечисти было во мне, настолько же было проникновенности в мысли и влияния на жизненные ситуации тёмного и негативного. Доброе и светлое всегда безусловно присутствует в нашей жизни, но мы своими мыслями, желаниями дистанцируемся от него.
 Я и занялся осмысливанием всей парадоксальности нашей жизни. Благо, любую информацию мог проверить на себе, окружающих людях. Со стороны невидимых «плохих», а, по сути, они таковыми не являлись, ибо они были не свободны, и зависимы от каждого человека в отдельности, вначале была попытка приручить меня и контролировать с помощью копирования действий светлых сил. Достоверность информации подтверждалась, опровергалась, предлагалось самому заняться анализом при помощи вибраций пальцев левой руки и кулака. Здесь были «да», «нет», «сомневаюсь», «надо осмыслить и сконцентрироваться», «Истина». Причём это не навязывалось, а сам пришёл к таким выводам из круглосуточного «общения», отслеживая малейшие изменения в организме, теле. Из этого контроля вырос за не-сколько часов. Было множество других способов подтверждения добром Истины, если я сомневался от какого источника информация. В течение нескольких часов я их отметал за ненадобностью, поскольку противостоящая сторона тут же использовала эти сигналы в своих целях и интересах.
 Было б проще, если бы я видел друзей и «недругов» отчётливо. Неясные очертания, туманно-белые на первых порах, не давали полного представления и зрительной картины о тех, кто был со мной в контакте: «свои» или «чужие». Всё, что до меня доводилось, я подвергал тщательному, взвешенному анализу. Правильность из общения ушла сразу. Знания в области радиосвязи сыграли неоценимую роль.
 Телепатическое, мысленное общение имело много общего с принципами радиообмена. Здесь тоже присутствовала плотность, многоканальность мысли, скорость приёма и передачи информации. Чувственность и чувствительность играли значительную роль. Можно было «коротко замкнуться» на себя самого: воображая и предполагая, что идёт информация от «высшего Разума» в виде бесконечных правильных фраз и рассуждений о любви, добре, спасении. От этого я тоже вывернулся и развернулся к своим мыслям, благодаря знаниям, полученным на радиотехническом отделении в речном училище. Но обо всём по порядку.

 Новые обстоятельства

 Так потекли дни. Была уже зима. Снег укрыл землю достаточным ковром. Я продолжал жить, внеся изменения в свой режим дня. Из питания ушли все мясные продукты, жиры животного происхождения. Слова бранные забылись. Я начинал обретать себя прежнего. Гораздо сложнее было с отношением ко мне людей. Пространство было подпорчено. В людях незримо для них самих стойко утверждали мысль обо мне как о не совсем здравомыслящем. Кому было выгодно, охотно с этим соглашались. Мне было и смешно и больно одновременно. Я, ведь, слышал и тех, кто жил других людей. Из этого тоже можно было извлечь немалую пользу. К примеру, когда меня изматывала беседа ни о чём, и я уставал держать пространство, переводил разговор на тему, расширяющую кругозор того, с кем общался. Любое движение в мыслях тёмное боится, как чёрт ладана. Они теряют контроль над человеком, и свободно мыслящий человек был мне интересен. Такого «контролёры» допустить не могли. Как правило, люди уходили, избавляя меня от необязательного общения. Тем не мене, я не уклонялся от контакта с людьми. Каждый, кто вставал на пути, нёс много интересного. Иногда одно произнесённое слово давало больше, чем вся предшествующая многочасовая беседа. Движения собеседника тоже многое несли.
 Живой Интернет затягивал, но был поучительным, реагируя на малейшие изменения мыслей, настроения, устремлений и желаний. Меня всё больше посещали мысли о работе и смене окружения. Необязательные, пустые разговоры угнетали. Во мне видели не меня, задатки, склонности и потенциал, а свои представления. Всё это создавало определённый, сдерживающий фон. Эгрегор представлений обо мне играл против меня. Надо было как-то начинать проявлять и являть себя настоящего. Правда, для чего мне пришлось бы при общении каждый раз сдвигать горизонты, расширять кругозор других. Стремления же к росту в людях не предвиделось. Как сказал один знакомый: «Чем меньше знаешь, тем проще жить». Словом, явить себя другого, настоящего, думал, в далеке от родных мест, где меня будут воспринимать таким, каким явлю себя изначально. Посмотрю на себя в новом качестве, затем вернусь в родные места, чтобы продемонстрировать свои знания.
 Пока случай для отъезда не представился, буду свободное время максимально использовать для осмысления явлений, случающихся со мной, вокруг меня. Жалко, что не с кем поделиться. Двоим в унисон мыслящим людям, было бы легче познавать миры. Лучше, конечно, если б рядом была девушка, способная слышать человека.
 Мужчина и женщина отличаются мышлением, взглядами на суть вещей. Если мужчина всегда видит цель, то для женщины это что-то необязательное. Для неё важнее качественные характеристики. Женщина неспособна видеть далее своей юбки, и ей неинтересно всё то, что располагается за порогом её избы или квартиры. Зато ей не-безразлично, как на неё смотрит тот самый мир, располагающийся за её уютным пространством. Это не есть плохо. Просто женщина не видит далее.
 Мужчина не в силах моментально объять глубину чувств женщины. Он способен это сделать мыслью и ставит перед собою определённую цель. Важен результат. Для женщины приоритетом будут чувственные переживания, на что мужчина совсем не тратит времени — не его удел. Два полярных виденья должны каким-то образом сливаться, иметь божественный смысл. Как-то просто всё, на первый взгляд, и не очень. В жизни между мужчиной и женщиной много условностей, предрассудков. Вина, наверное, в недомыслии, в неведении собственного предназначения. Мужчина определяет стратегический курс, женщина — тактический.
 Может, и мне стоит проще смотреть на жизнь, не углублять, не копать? Нет, не могу. Мне инерция жизни, существование для воплощения чьих-то планов не к лицу. Я же человек, не животное, заключённое в рамки инстинктов. С детства влекло всё непознанное, теперь тем более надо, засучив рукава, разгребать непонятности. Если не я, то кто сделает меня счастливым? Кто желает простоты, пусть ходит под гнётом невидимок. Мне надлежит больше понукать конька-горбунка — мысли. Да, горбатый он ещё. Чем больше познаю, тем больше встаёт вопросов. К тому же недостатков во мне много, комплексов. Не до простоты.
 Мне теперь эта простота даже не снится. Бывает, и ночью не дают покоя. Стоит заснуть, коснутся моей затягивающейся ауры, и я просыпаюсь. А днём всё же забавнее. Надоело засилье зла, можно прогуляться, понежиться на солнышке. Боясь солнечного света, перемещаются «плохие» невидимки, находясь с теневой стороны. Если я находился в доме, то мои недоброжелатели, как правило, обосновывались в углах дома, под потолком, за печкой, за иконой. Особенно нравятся места за иконой, телевизором. Обожают попадать под взгляды людей, смотрящих «ящик» с сериалами, боевиками, триллерами — всё, что не воспитывает культуру чувств. Любят людей раздражительных, ворчливых, суетливых. Внутренняя болтология таких людей поддерживается и управляется маленькими вампирчиками, призванными или сотворёнными ими самими. Домашние животные их видят, но воспринимают как часть живого мира: обязательное, разумеющееся.
 Со дня первого контакта я полностью предался осмыслению мироздания, своего предназначения, сущности Бога. Вся поступающая информация была лишь следствием движения мысли на этом пути. Много было отвлекающего, но я не сходил с выбранной для себя тропинки. Ширились горизонты, возвращались утраченные качества, а с ними и характер отношений с приходившими ко мне людьми, друзьями, знакомыми. Каждый визит нёс в себе немало интересного, отнимающего, прибавляющего. Я жил…

 Невидимые друзья и недруги

 Однажды в моём невидимом пространстве появились парень и девушка. Связь с ними была устойчивая. Девушка была тактична, вежлива, всегда приходила мне на выручку подсказками в местах недомыслия. Делала это аккуратно, с поправками, чтобы мысль моя не обрывалась. Невидимая пусть, она мне нравилась. Парень был с подвохом. Устраивал каверзы, запутывал, иногда был недружелюбен. Кажется, он был ревнив, и ему не нравилось чувственное отношение невидимой пока девы. К ним, бывало, присоединялись их друзья. Преимущественно это были доброжелательные «собеседники».
 Меня не оставляла мысль, что я имею дело не только с теми, кто ушёл из жизни или собирается воплотиться, но и с людьми, находящимися на материальном плане. Наверняка, эти люди с неисчерпаемыми возможностями оказывают влияние на судьбу отдельно взятого человека, а, значит, и человечества. Решил, как только уясню все причинно-следственные связи, — золотой рыбкой, волшебной палочкой, — мыслью сам буду управлять.
 Маршрут намеченный был верен: кто бы, чем бы не делился, мозги свои сам напрягал. Ввиду постоянного тока мысли в верхней части головы скапливался потенциал для устойчивого и продолжительного обмена информацией со светлыми силами, и посредники оставались ни с чем. С тёмными, как правило, общалась какая-то часть меня, в то время как я сам на немыслимых скоростях «разговаривал» с невидимыми друзьями.
 Мои недоброжелатели даже не догадывались порой, что я сам их веду и контролирую. Они терялись, становились инертными и пассивными. Одновременно я мог вести беседу с родителями, братьями, заниматься повседневными делами. Было интересно, и мне нравилась многогранность жизни. Интересующую тему выбирал сам. Зная уже некоторые тонкости телепатического общения, не вопросы задавал, а развивал мысль. И рыбка попадалась, шла охотно с обоих источников, предлагая свою информацию, образы, мысли, виденье жизни, представления на мой выбор.
 Из взаимодействия с новыми друзьями уяснил, что девушка идёт мне навстречу в местах проявления мною такта, внимания, теплоты по отношению к родным, окружающим людям, независимо, были они свободно мыслящими или их жили. Я учился терпению, выдержке. Я понял, она взращивала во мне то, что было частью меня самого до того, как начал употреблять спиртное. Теплота отношения её ко мне была, как мне казалось, необычной. По прошлым моим заслугам, меня можно было, и похвалить, и пожурить, где-то осудить. Зная всю мою изнанку, она по-прежнему, терпеливо и мягко собирала растерянные мною качества. Радовалась необыкновенно, когда в отношениях с людьми, я был искренним. Если же во мне не доставало собранности, и присутствовало актёрство, наигранность, продиктованное умом и пониманием уместности такта, здесь подключался невидимый парень. Иногда он меня сильно раздражал. Я терял самообладание. На материальном плане если в этот момент я общался с родными или близкими, я завершал быстрее разговор и уходил в себя. Невидимая Краса пыталась меня всячески успокоить, а парень распинал меня всего. Он демонстративно вытаскивал из меня все мои плохие поступки и деяния. С этим я ничего не мог поделать. Эта была моя прошлая жизнь. Всё это было, и я соглашался с ним. Говорил девушке, что, да, это имело место быть. Не дожидаясь, когда вытряхнут всё, рассказывал в подробностях и деталях то, что сам относил к деяниям, не красящим человека. Девушка сокрушалась.
 Я отдавал отчёт, насколько я хорош или плох. Выводы мои о себе не прибавляли оптимизма. В жизни, если на пути встанет девушка, схожая по внутренним качествам с моей невидимой подругой, она пройдёт мимо. Не заметит из-за роста, к тому же за спиной был горб из недостатков и комплексов, морально–нравственных проступков. Тем не менее, невидимая пока девушка не только не отворачивалась, напротив, не соглашалась с моими излияниями.
 Прислушиваясь к её внутреннему состоянию, как-то подметил, она сокрушалась не из-за того, что у меня что-то плохое было, а потому, что я не видел в себе свои достоинства и благородные качества. А они были! Получалось, я сдавался ситуациям, снимал с себя ответственность за свою, не просто жизнь, а полную и счастливую жизнь. Я не являл себя. Согласитесь, не одно и то же знать, что ты светлая личность, предоставляя разгадывать другим свою суть, и другое, когда ты в действии, в жизни подтверждаешь свою светлость. Похороненная внутренняя красота очень скоро загнивает. На не явленное действо золотая рыбка не клюёт. Сидящие в режиме ожидания принцев и принцесс «светлые» люди могут только в своём воображении таковыми быть. По настоящему светлые являют то, что в них есть, не дожидаясь, кому бы явить «накопленную» любовь. Человек, не научившийся дарить тепло окружающим, не сможет подарить радость в жизни ни принцу, ни принцессе. Максимум, на что способен, требовать внимания к себе. Осознание этого пришло после одного случая.

 Противоположные взгляды

 Как-то, меня родители вывели из себя. На бытовом плане и в понимании смысла жизни у нас в семье была масса разногласий. Раздражение нарастало. Я ведал, что человек ответственный во всём происходящем видит лишь своё недомыслие, недалёкий ищет причину в других. Чтобы успокоиться, прилёг. Радио из невидимых друзей и недругов не умолкало ни на мгновенье. Я к ним привыкал и искал контакта с живыми чувствами в каждом человеке на материальном плане. Не всегда удавалось, как сейчас с родителями. Между мной и ими было много условностей.
 Раздосадованный, что не смог пробудить в родителях стремление к слышанию друг друга, замкнулся в начале, потом ушёл в себя. Забыл я, или, заблокировав что-то внутри сознания, мне помогли забыться, что уход в себя надо делать беспристрастно, объективно, взвешенно, нисколько не ущемляя, но и не превознося свои добродетели, которые есть, безусловно, в каждом человеке!
 И зачем я живу? Для чего? Рано или поздно всё должно как-то закончиться. Не могу же я всё время жить в нескольких мирах одновременно? Но и управляемым не хочется становиться. В людях, ведомых невидимым миром, просвета к осмыслению жизни не предполагалось. Это подтверждают и те, кто людей живут. Приводят ко мне знакомых, озвучивают через них то, что хотят, демонстрируя свои возможности. Что могу я сделать, поменять? К тому же большинству внушается, что я помутился разумом. Даже вдумчивое общение не сдвигает их с внушённым раз и навсегда выводом. В жизни они не ориентируются, не имеют своих мыслей, не знают для себя своего предназначения. Живут по инерции с оглядкой один на другого: как бы не выделиться. Я один и никто меня не понимает. Куда со всем этим идти? Надо ли? Я сам тоже не лучше оказался…
 На волне самоуничижения в пространстве моих мыслей появилась ещё одна девушка. Она раз за разом напоминала ситуации из моей жизни и сравнивала меня с братьями, с девушкой, которую пытался забыть, с другими людьми. В итоге двухчасового анализа моей жизни выяснилось, что я самый ничтожный и подлый на свете человек. Ниже и грязнее меня никого не было. Факты подтверждали. Спорить с этим было бессмысленно. Я всё время нарушал заданную программу жизни людей, всё время что-то хотел познать или поделиться знаниями. Все окружающие меня люди были во много крат лучше и светлее меня. На поверку оказалось, что, я гораздо хуже всех, с кем когда-либо я соприкасался.
 Я был подавлен и стёрт самим собой. Уже не обращал внимания на сценки, разыгрываемыми тёмными существами. Они делали это мастерски и подводили мысли к самоубийству. Я мыслил быстрее их, и прекрасно знал, к чему они меня подталкивают. Они не догадывались, что их намерения я считываю уже гораздо раньше, чем смогут воплотить свой увлекающий мысль человека сюжет.
 По их сценарию я должен был прыгнуть в колодец вниз головой. Как бы ни хотел человек, если одумается в холодной воде, не сможет перевернуться и вынырнуть. Что ж, жить мне не следовало. Родителям, кроме боли и страданий в жизни я ничего не принёс. Жил за их счёт. Братьям я тоже был помехой: учил и наставлял. Сам же был последним в мире эгоистом.
 В колодец, конечно, я не прыгну. Зачем? Воду кто будет пить после меня? Надо уйти из жизни каким-нибудь другим способом. Мне всё равно не дадут теперь покоя ни днём, ни ночью. Не буду ждать, когда сойду с ума, ускорю процесс. Может, и родители по-другому заживут, братья. Требовательным был не только к себе, но и к ним. Всё меня не устраивало: отсутствие порядка в доме, во дворе, работы по нужде, а не по улучшению быта, недостатки. Во всём этом я не уклонялся от дел, но, оказывается, умудрялся придавать себе какой-то смысл и значимость, будучи, на самом деле, ничтожеством. Как я смел трогать братьев, родителей, поучать?! А на людях старался лучше казаться, плохих поступков не совершал...
 Далее идёт перечисление всего того, что я сам не предпочёл бы выставлять напоказ. Если бы люди могли заглянуть внутрь меня, то узнали бы, какой я на самом деле. И я, такой жалкий и ненужный никому, ещё смею и продолжаю жить, цепляюсь за жизнь.
 Монолог невидимой девушки убеждает меня в никчемности моего существования. Голова болит и туманится. Я встаю и иду на кухню. У отца множество всяких лекарств в аптечке. Вряд ли они поспособствуют быстрому уходу из жизни.
 Девушка подсказывает посмотреть в углу избы на полке, где сохранились какие-то лекарства, бутылёчки от прежних хозяев. Я прошу её подсказать название нужных мне для самоотравления. Я должен это сам выбрать? Да я не разбираюсь в них! Осматриваю один за другим.
 Воображение рисует уже сцены с конвульсиями, пеной во рту. Мне не страшно, но как-то всё это некрасиво выглядит. Тут же вне себя услышал то, что произойдёт позднее, когда я оставлю этот мир.
 Родители подавлены и убиты горем. В братьях неоднозначная оценка произошедшего, но одинаково остро чувствуют потерю и невосполнимую утрату. Вот, один за другим, приходят односельчане. Картины яркие и отчётливые. Я не рисую их воображением. Кто-то незримый мне показывает сцены, последующие после обнаружения меня мёртвым. Я слышу слова сожаления обо мне, что ушёл молодым, мало пожил. Был я хорошим человеком. Жаль, что меня уже не вернуть. У многих слёзы, искренние…
 Я с какой-то бутылочкой, уже раскупоренной, замираю. Ну, уж нет! Дал же себе слово, что никогда, ни при каких обстоятельствах не покончу сам с собой! Буду бороться за себя, насколько хватит внутренних и физических сил! А кто, собственно, сказал, что я хуже всех? Кто она и откуда, возмутившая во мне мысли о самоубийстве? Всё разложить по своим местам: в голове и на полке. Папа пусть увидит всё в том виде, как он оставил после себя.
 Да-а, дела! Понятно, почему многие пьющие спиртное кончают самоубийством или совершают преступления. Но я-то уже давно не пью! Здорово разыграли!
 Тёмные не подсказывают, как поступить, а разыгрывают сцены, увлекающие мысли и чувства людей. Сюжеты очень яркие и насыщенные, плотные, и «актёры подбираются, исходя из отрицательных устремлений и качеств человека. Людям попадают в резонанс их чувств, и они совершают какие-либо деяния, ведомые внушёнными мыслями. Сюжетов и самих «актёров» люди иногда видят и слышат, но не всегда.
 Исследования в этой области проводятся, но наложено табу для общественности — галлюцинации, «белая горячка», сумасшествие и т.д. Закрытые центры по изучению всякой нечисти, аномальных явлений есть в России и в других странах. Через подопытных людей над персоналом подобных заведений вовсю потешаются невидимые «тёмные», сливая всё, что посчитают необходимым для реализации своих планов. Направление мысли специалистов и их подопечных тоже прочно управляются и корректируются невидимыми существами, далёкими от информации, ведущей к процветанию жизни людей, повышению культуры чувств. Только при наличии благородных качеств и устремлений открываются миры, замыслы Творца…
 Я проанализировал свою ситуацию. Девушка перечисляла недостатки, деяния. Её помощники устроили целый театр с множеством действ. Я привык к подобным трюкам, и не уловил, в чём была хитрость. Все их действа должны были затронуть спектр моих негативных чувств, возбудить их и использовать на самых моих слабых сторонах. Всегда и во всём я видел раньше лишь свои просчёты, слабости. Причину искал в себе. Неужели настолько я плох и низок?
 Я ложусь обратно на постель. Надо мной кто-то нависает, гладит по голове и лицу. Я не чувствую подавления, тревоги. Мне тепло, светло и покойно, будто рядом любящая меня мама. На моё лицо падают слёзы, реальные слёзы другого мира, не проявляющиеся в нашем. Я их не вижу, но чувствую. Одна, вторая, ещё. У меня возникает ком в горле, и тоже напрашиваются слезинки. Вот ещё! Не буду же я плакать неизвестно по какому поводу! Я живой и живу, и буду жить, несмотря ни на что.
 Невидимые руки гладят меня, и я успокаиваюсь. Волна чувств захлёстывает, и слезинки неудержимо сбегают из глаз. Я ничего не понимаю. Внемлю тишине и живому пространству. Дивный девичий голос начинает повествование обо мне. Вначале то же, что и девушка, под-ведшая мои мысли к самоубийству, её взгляд на те же ситуации. Меня поразило, насколько отличны и противоположны были виденья одного и того же деяния.
 Я и дарящая светлые чувства дева перебрали всю мою жизнь, прожитую в этом теле. Немножко она коснулась поступков, мыслей моих некоторых знакомых, тех сторон жизни, что они считали неизвестными никому. Шире, прекраснее и светлее меня в мыслях, поступках, деяниях не было никого не только в пределах моего посёлка. Я был далеко не последним парнем в…
 Повествуя далее, девушка говорит о моей будущей жизни, и вновь слёзы её я чувствую на своём лице. Это были слёзы радости. Она придала уверенности мне и силы. Что бы со мной ни случилось, много хороших людей придёт мне на помощь, как в теле, так и незримо. События, которые должны произойти, я забуду, и буду вспоминать лишь эпизодами, когда буду узнавать людей, ситуации, когда они случатся. Мне надо усвоить, что мои невидимые друзья всегда неразлучны со мной. Их у меня много.
 Вопросов задавать я не стал. Любой вопрос, адресованный не себе, автоматически подключал «высший разум» из числа тёмных, и опять можно было плутать в безмыслии «космической информации», рассуждений о добре и зле, любви ко всем. В пространстве света не было ни тёмных, ни светлых, ни плохих, ни хороших. Высшие или низшие тоже отсутствовали. Была светлая бесконечность безусловного и дарящего, без какой бы то ни было оценки, сравнения, иерархии.
 Все поступающие мысли выуживались мной из чувств, имели очень большую плотность, насыщенность и скорость. Светлые растили в человеке красоту чувств и самоосознание, а с ними и самостоятельную возможность виденья других миров. В видениях от них только светлые картины, затрагивающие настоящее, прошлое и будущее одновременно. В них и ответы на вопросы содержатся. Только при самостоятельном осмыслении всего наращивается жизненный потенциал.
 «Тёмные» же делятся информацией, расширяющей горизонты в начале, затем плавно уводящие к взращиванию самомнения с завышенной самооценкой, возбуждая в людях стремления к поучению и наставлению. Люди, как правило, слышат и видят то, что им преподнесут на блюдечке, когда можно видеть по своему усмотрению, корректируя свои мысли, сознание, жизнь.

 Приглашение в полёт к Звёздам
 
 Как-то невидимые друзья пригласили меня в путешествие к звёздам, точнее к одной из них, на которой они проживали. Я понимал, чтобы мне звезды достичь, необходимо было проделать массу открытий в себе, многое осмыслить. Подсказки разные давали не только благожелатели, но и недруги, сбивая с набранных оборотов и с мысли. К примеру, говорили номера телефонов, адреса людей, живущих в Чебоксарах и в других городах, которые, якобы, могли мне помочь в получении недостающих знаний. Я их записывал, но усматривал в этом подвох и уничтожал все номера и координаты. Ко всему, где не предусматривалось напряжение мозгов, относился с недоверием, но не сбрасывал со счетов.
 Думал о планетах, невидимых мирах. Приглашение меня очень порадовало. Я пришёл к выводу, что люди, соприкоснувшиеся с параллельными мирами, уже давно путешествуют по другим планетам. Телепатически общаются друг с другом, знают о людях всё и контролируют жизнь людей. Просто, я отстал от жизни, и только теперь начинаю догонять тех, кто давно уже на коне. Для того чтобы я быстрее достиг их высот, они и устраивали мне всякие гадости и проверки на сообразительность.
 Ничего себе испытания у них в «лётный полк»! Я чуть из жизни не ушёл, а у них это лишь проверка на морально-волевые качества и сообразительность в критических ситуациях, возникающих вследствие недомыслия! Ладно, страшное уже позади. К тому же в нашем посёлке я первый пока, кто полетит к звёздам. Мне надо осмыслить их предложение, взвесить и готовиться к полёту. Как же это можно осуществить?
 Подсказки дают, но я их не понимаю. Вот досада! В наших школах всё разжёвывают, а в этом учебном заведении всякая точная подсказка чревата уходом из жизни или утратой контроля над своим сознанием.
 Стать подобным большинству, не слышащим, невидящим мне не хотелось. Быть поставщиком пустоты от «высших сил» тем более, зная, что рано или поздно это скажется на психическом здоровье, уравновешенности. Ведомому человеку всегда нужна будет паства, а её внимание и внутренние ресурсы — для вскармливания невидимых существ…
 В принципе, может они и правы. В долгом перелёте слабые качества в человеке обязательно скажутся, проявятся. Их надо было искоренить. На это нужно время.
 Пока я занимался осмысливанием возникшей ситуации, расспрашивал о той планете, куда надо было лететь. На чём полетим, не говорили, видно, самому надо было решить эту задачу, а о звезде немножко рассказали. Была она большая. На ней жили удивительные, чистые в мыслях и деяниях люди. Одна из них — та девушка, которая мне незримо помогала и во мне видела только хорошее, и очень хотела, чтобы я побывал на их планете. Она была необыкновенно красива и чиста в чувствах и, как говорили о ней, ещё красивее внешне. Мне очень хотелось её увидеть.
 Перелёт со мной должен был занять очень много световых лет. В цифрах это было очень длинно. Но была возможность сократить длительность полёта. Здесь тоже мне самому надо было приложить свои мозги.
 Не последним был и вопрос, связанный с пищей. Дело в том, что мне требовались не только продукты питания, но и помещение, где конечный результат потребления — продукты распада, должны были содержаться. На их планете подобных строений не было в помине. Не было его и на корабле, на котором предстоял полёт к далёкой звезде. Это была нерешённая пока мною задача. Я думал.
 Решение не приходило несколько дней. Всё это время на меня сыпались всякие гадости от тех, кто противостоял полёту. Выражалось это в угрозах. Меня должны были лишить жизни уже многократно. Способов умерщвления меня было необычайно много. О некоторых я и не слышал.
 Воздействие шло через запугивание, запутывание и выстраивание жизненных ситуаций. Целью было сбить с осмысления сути бытия, Бога, своего предназначения, вернуть на дно, свести с ума, подвести к самоубийству. Меня, по-прежнему, носила земля.
 Я возвращал в себя положительные качества, наработанные в годы учёбы в училище, в армии и после службы. Каждый прожитый день нёс массу открытий. Поскольку я круглосуточно находился под наблюдением, то на первых порах никак не мог освоиться свободно и без предрассудков совершать утренние процедуры.
 Поход в туалет нёс массу неожиданностей. Поскольку мне надо было соблюдать все меры предосторожности, чтобы ненароком не проболтаться о путешествии на другую планету, мне продемонстрировали и другие свои возможности в качестве предупредительных мер. Мой организм, его внутренняя работа тоже подчинялась каким-то непонятным силам. Во мне могли вызвать икоту, отрыжку, гримасу, с подобием грозной улыбки, бесконечный кашель. Вздутие и газообразование с последующим выходом наружу тоже входило в число их «услуг» Всё это могли по своему усмотрению во мне нейтрализовать или разбудить, и проявить в случае моего непослушания, если я забудусь.
 Хождение в туалет на виду у множества миров было не самым лучшим действом, к тому же с массой всяких каверзных поучений и комментариев. Надо сказать, на людях во мне всё функционировало исправно. Убедившись, что я соблюдаю все меры предосторожности, не оговариваюсь и не проговариваюсь, воздействия через организм прекратились. Для меня же появились новые вопросы, а ответы я предпочёл искать в себе. Самый верный и безопасный способ.
 Тайна должна строго блюстись исключительно в интересах самих же людей. Каждый должен был самостоятельно вырасти из собственного невежества, проявить любознательность и, таким образом, достичь определённой степени зрелости, и тогда открывались миры.
 К таким выводам меня подводили, но иногда возникали сомнения и противоречивые желания. Время от времени я порывался поделиться с Сашуком или Колей Дмитриевым. Саша Николаев отличался самостоятельностью мышления, Николай давно общался с «внеземными цивилизациями». Эти два человека, на мой взгляд, способны меня услышать.
 Как только меня посещали подобные мысли, а скрыть их было невозможно, вокруг меня происходили интересные перемещения людей. Меня увлекали разговорами, какой-либо работой, всячески пытаясь сбить с осмысления сути бытия, предназначения человека. Если внешнее воздействие я оборачивал на пользу себе, начинали подключать другие невидимые, непознанные мною резервы. Я застопоривался. Казалось, вот, я уже знаю достаточно и меня уже ничем не удивить, но на деле оказывалось, что это не так.
 Всех примеров не привести, да и не к чему. Повторить мгновения не удастся, прожить жизнь за другого — тоже. Но всё же есть моменты, которые знать необходимо. Вот как меня отваживали от откровенного разговора с Александром Николаевым и Николаем Дмитриевым.

 Молчание — золото?
 
 Если я расскажу Сашуку, как мне это сделать? Просто пересказ того, что со мною происходит, ничего не даст. Возможно, Саша меня выслушает, и даже если поверит, информация в нём будет работать лишь в случае параллельного осмысления и движения мысли. Как добиться того, чтобы, не укорачивая жизненный потенциал Сашука, информацию сделать живой, увеличивающей положительную составляющую в нём? Я полагаю, здесь многое зависит от самого Саши…
 — Что? Он мне не поверит и не услышит? Это почему же?
 Его виденье жизни и вправду отличается от моего. Сашук представляет лишь, какой он мир, настоящий. Я немного его ведаю. Значит, от моей культуры и намерений тоже зависит, какая мысль будет работать в Саше: живая или инертная и мёртвая, если я в пересказе отключу его мысль…
 — Слушай, ты можешь заглохнуть когда-нибудь? Ты думаешь, если я вновь уронил мысли и не слышу хорошую сторону, то ты вправе всё время рвать мои мысли? Тебе следовало б поберечь свои силы, иначе я переориентирую свои усилия на обретения себя, и ты вновь уйдёшь в жалкую точку и отлетишь за пределы дома. Лучше молчи и не вмешивайся! Ну, прости, что груб с тобою. Я понимаю, что тебе тоже хочется жить, но ты не должен это делать за счёт меня. Я всё равно найду способ, как избавиться от вас навсегда. Это почему невозможно? Молчишь?
 …Нужно выбрать подходящий момент, когда Сашук готов будет к такому разговору. Он любознательный, всем интересуется. Навязывать своё мнение ни в коем случае нельзя, даже если я буду тысячу раз прав. Надо аккуратно подвести его к осмыслению процессов, мыслей, но не информации, дабы он самостоятельно извлекал Истину. В этом случае, он останется при своей же силе или приобретёт…
 — А вы, посредники, останетесь ни с чем, понятно?
 Жалко, что моя Краса не может мне подсказать. Где-то рядом она, но я её почему-то не слышу. Сколько раз я ранее обращался к ней за советами, как поступить в той или иной ситуации, ни разу не подсказала.
 — Да-да, вы горазды на подсказки, знаю. Я — то вначале, когда не знал, искренне считал, что она меня ведёт и помогает. Слушал наставления и поступал в соответствии с советами. Теперь же знаю, что вы подделывали её голос, манеры и правили мной… Ладно, не хвали. Я первый, кто это раскусил? А что, остальные люди вас так и воспринимают за мудрых учителей и космический разум? А если я встречусь с этими людьми, скажу им, в чём они ошибаются? Почему они меня не услышат?.. Их книги уже раскручены и сыграны сюжеты поведения авторов, и они будут в точность следовать этому?.. Слушай, а почему ты мне сейчас правду говоришь? На такой волне осмысления я представляю интерес и со мной можно сотрудничать? Сомневаюсь, что я подамся искушению таким образом зарабатывать деньги, хотя испытываю в них потребность. Люди, издающие книги о спасении Души, карме не ведают, с кем имеют дело. В отличие от них, я знаю, что за силы вы представляете. А Сашуку, Коле Дмитриеву или ещё кому я найду способ, как передать информацию, не вовлекая в их пространство дополнительных вампирчиков. Знаешь, люди считают вымыслом фильмы про вас. Вам, ведь, не кровь нужна, сколько сила мысли людей, которой вы питаетесь… Что, я уже не смогу донести до Саши то, что намереваюсь? Это почему же?.. То долгое время, что я потратил на буквальное общение, вы использовали в своих интересах и выстроили такие жизненные ситуации вокруг Сашука, что осмыслению он ещё долго не предастся?.. А если я пойду к нему и расскажу, что со мной произошло совсем недавно?.. Почему у меня ничего не выйдет?
 На какое-то время меня повергает в шок услышанное, и я ненадолго теряю мысли, а с ними и контроль над ситуацией. Мне дают прослушать разные жизненные эпизоды, в которых Коля и Саша, а так же Николай Иванович, не очень-то лестно отзывались о моих умственных способностях. Их собеседников я не слышу и из обрывков фраз можно лишь предположить, с кем они общались.
 Я расстроился, не осознавая, что это могла быть лишь инсценировка живого диалога. Моя мысль ушла от меня, чего я не заметил, и её направили в нужное кому-то русло…
 Ладно, повременю пока с излияниями скапливающейся информации. Есть дела куда важнее. Полёт пока мой никто не отменял, и нужно решить вопросы, касающиеся питания…
 — Мне надо больше мясом питаться? Ну, уж нет! Человек-убийца не может рассчитывать на благосклонность Бога, и в нём не проснутся положительные составляющие. Как это, не убийца? Если я употребляю мертвечину, я заказываю себе в тарелку труп животного, птицы, рыбы. Чтобы удовлетворить спрос моих нездоровых потребностей, кто-то губит, а я наслаждаюсь пищей, упиваясь своей безгрешностью! Не мои ли мысли были прежде? Не я ли предрёк животное со смерти естественной на мученическую, преждевременную? Боец на мясокомбинате выполняет мою волю, руководствуясь спросом. К тому же питание трупами есть ваша сила. Люди становятся пассивными в реализации благородных качеств, быстры и активны в деяниях, отвечающим вашим замыслам. Сотрудничать с вами не буду ни в коем случае!.. Это за что мне такая сумма?.. В долларах? На эти деньги я легко скуплю весь посёлок. Забавно. Что ещё мне можете предложить?.. Звание лейтенанта?.. Что мне с чинами делать?.. Я могу со своими способностями работать на ФСК?.. Басаев мне не интересен, к тому же где гарантия, что вы точное место его пребывание указали? Знаю ваши хитрости. На разведку работать подталкиваете, чтобы увлёкшись этой мыслью, я оставил более значимые направления для мысли и сам себя упёк в психиатрическую больницу. Зачем мне быть посредником, когда я могу большую помощь принести, чем все разведки мира? Их действа, мысли, планы управляемы вами и направлены на управление сознанием людей. Силы добра заинтересованы в обретении свободомыслия, реализации внутренних порывов каждым человеком. Через научные центры вы закрепощаете человека, уводите мысли. Обратившийся к себе со всеми во-просами человек будет обладать всей информацией… Вы этого не допустите? Я же пока справляюсь с вашими нападками, и вы не сильнее меня. Рано или поздно я раскушу вас до конца. На ваши «утки» в газетах я тоже клевать не буду. Скажи, вы ведь, через контролируемых вами специалистов намеренно иногда через СМИ даёте какую-нибудь привлекательную ложь, повествующую об аномальных явлениях, летающих тарелках? Люди бурно реагируют, делятся своими соображениями. В их числе будут и люди, располагающие истинной информацией. Вы их и изолируете, помещая в специальные учреждения при психиатрических больницах, выдавая их за сумасшедших ввиду отличающегося миропонимания и мировосприятия. Знает ли персонал, на кого он работает? Откуда в вас столько ненавистничества к людям с живой мыслью, добротой, безусловностью, желающих мира и процветания на всей Земле? После всего этого вы хотите со мной сотрудничества? Всё равно всех поставите на служение себе? Сомневаюсь. На Земле достаточно мудрых людей. Они не видят, не слышат другие миры, но образ их жизни таков, что отвечают статусу Человека. Их отличают культурно-нравственные качества, и эти люди есть во всех странах, независимо от вероисповедания. Они стремятся к всеобщему процветанию…

 Зеркала

 Сейчас я позволил вступить в спор, что меня не прибавляет, не красит. Я должен отражать, являть лишь благородные качества. Как и где их проявить? Что мне для этого необходимо делать? Наигранные, искусственные ситуации мне не прибавляют. Проверено на братьях и родителях. Моё добро иногда их расхолаживало, они начинали этим пользоваться. Я не должен родных собою подменять, поскольку их устремления, воля главнее, чем мои побуждения. Это тоже надо учитывать. Насильно человека в рай не затащишь, даже если он тебе родственник.
 Что-то я опять увлёкся рассуждениями. Почему я не могу выйти на связь с девушкой, что отражала мои лучшие качества? Что во мне хорошего не достаёт на этот раз? А какие они, эти самые хорошие составляющие? Почему я не слышу подругу невидимую свою? Почему меня большую часть времени окружают противостоящие добру?
 Я увлёкся осмыслением, как передать, вложить в Сашука свои мысли. Потом была информация о боевиках, укрывшихся в горах во главе с Басаевым, о самолёте, барражировавшим над Чечнёй. Предложения и откровенные планы относительно будущего людей. Где-то я низко пал и подкормил недругов, коль они обрели мощь в голосе и в теле, стали общаться на равных со мной.
 Стоит уйти мыслями влево или вправо, меня, можно сказать, нет. А если меня нет, то при попытке озвучить информацию, чьи интересы я буду представлять, хороших или плохих? И спросить некого. Красу свою не слышу, да она и не скажет. Как я злился на неё первоначально, не ведая, что это она делала из лучших побуждений, продлевая мою жизнь, возвращая утраченное виденье и ведание жизни. Ну, откликнись, как-нибудь, Краса, дай знак.
 Много времени я уделил общению с тёмными, не двигая собственные мысли. Всё это время безмыслия они во мне наращивали, выходит, свой потенциал, и максимально расписали программу действия всех людей на годы вперёд, с кем я буду соприкасаться. Точно, так и есть! Мне демонстрировали такие возможности. От осознания бессмысленности жизни, когда всё расписано и от тебя ничего не зависит, я, однажды, чуть контроль над собой потерял.
 Надо двигать мысли, а их нет. Что делать в такой ситуации? Хорошо, тело принадлежит мне, и не надо хотя бы за него беспокоиться. Воздействие приобрело теперь другой характер. Наверное, идёт борьба за Душу. Что Она из себя представляет?
 Читал ранее, что это нечто вечное, воплощающееся раз за разом. Скорее всего, так и есть. Значит, есть Душа, которая вечна. Она владеет всей информацией о прошлых воплощениях. Если Она во мне, то, сколько блокировок надлежит мне снять, чтобы извлекать информацию, необходимую для обретения и явления Её? Кем же являлись Николай и Дева? А последние мои друзья и недруги кто есть? Что их отличает друг от друга?
 Между собой они не ссорились. Не скажу, чтобы были друзьями, но их терпимости и выдержке можно позавидовать. По отношению ко мне вели себя по разному, и здесь тоже есть над чем подумать. Один меня топил, другая собирала. Когда я начинал чувствовать, что становлюсь ближе к Истине, к себе, парень начинал тоже усердно мне помогать в расширении горизонтов.
 Где-то близка тропинка, ведущая к осмыслению их планов, намерений. Мне надлежит взращивать утраченные чувства. Моя Краса вся из них состояла, а парень был отражением моих отрицательных качеств. Тогда почему я к нему относился с неприятием? Да он, оказывается, — моё кривое зеркало! А я иногда всячески его поносил, посмеивался, не осознавая, что взращивал в себе ложную уверенность в своём превосходстве над ним. Потом удивлялся, отчего всё время он на связи, да ещё агрессивней становится?
 Значит, своё негативное отражение тоже надо уважать. Ведь я общался со своей какой-то плохой частичкой. Вот дела! Я могу без всяких учителей, наставников воспитать себя до уровня Николая. При всяком внутреннем росте тут же будет моя радость появляться. Она, конечно, уступает Деве немного, но, думаю, это поправимо.
 По мере воспитания в себе тех качеств, чем обладали Николай и Дева, мои живые негативные устремления, желания уменьшатся, а позитивные чувства будут расти и облагораживаться. Вся поступающая от них информация будет следствием раскрытия себя, обретения Души. Возможно, мысли, идущие неведомо откуда, это Её посыл. При осмыслении их я буду всё ближе к себе настоящему.
  — Слушай, друг сердечный, я прав относительно тебя и той девушки, которую хочу увидеть?
 Молчание, как знак верного тока мыслей. Что-то, действительно, в этом есть. Но как мне отличить негатив свой от негатива других людей? Иногда этих невидимых существ так много, что путаются мысли, и я схожу со своей волны. Даже если я, осмысливая жизнь, не касаюсь мыслями других людей, тёмные устраивают нападки на меня. Где границы моего Я? Почему в моё пространство вторгаются чужие? Воспитывали бы своих подопечных, а не за меня цеплялись.
 А-а, вот оно что. По мере прояснения причинно-следственных связей, рано или поздно я начну делиться с людьми открывающимися знаниями. Контролёры над сознанием людей допустить этого не могут. Ведь в этом случае человек обретёт себя, задумавшись однажды над смыслом жизни, своим предназначением. В людях получат доминанту благородные качества, человек будет владеть полнотой информации о Вселенной, и тёмные утратят возможность воплощения.
 Николай говорил о не смешивающихся Пространствах. Выходит, в одной кладовой сконцентрированы негативные и отрицательные силы, в другой собраны позитивные и положительные. Каждая сторона хочет продления жизни. Если в сознании людей произойдёт культурный переворот, то это конец воплощению существам с потребительскими качествами.
 Вроде всё ясно, но есть какие-то непонятности, которые от меня ускользают. Дефицит в знаниях — вот в чём причина. На осмысление много времени уходит.

 Живая струнка
 
 Кто придёт? Хорошо, подождём пока. Через некоторое время приходит знакомая. Я выхожу на улицу. У нас были дружеские отношения, потому в некоторых моментах она была со мной более чем откровенна. Мы разговариваем, перемалываем события последних дней.
 Всё это время я прислушиваюсь к себе, своему состоянию. Не воспринимаю и не слушаю информацию от невидимок о скрытых сторонах жизни пришедшей девушки. Мне достаточно того, что я узнаю от неё самой, но я не могу остановить поток выброса интимных тайн. Понимаю, что не должен опускаться до восприятия того, что повествуют о моей знакомой. Сочиняют, поди, чтобы возбудить неприятие по отношению к ней. Мне же хочется видеть в ней положительные качества.
 Я сосредотачиваюсь на них, и в нашем общении проскакивают более искренние нотки. Девушка рассказывает о себе. В каких-то местах мы смеёмся, и я улавливаю, что во мне много наигранного. Не могу же я рассказать о существах, которых она не видит! К тому же есть какая-то параллель между тем, что она излагает, моими мыслями, осмыслением сути бытия. Я стараюсь быть более естественным, но мне это удаётся с трудом. Нотки желания близости, бывшие во мне, на какой-то момент ушли, а с ними и характер поступающей информации о моей знакомой.
 Интересно, во мне этого самого желания было больше или в ней? Мои желания были прежде или явились реакцией на то, что было в знакомой? Дева невидимая моя как-то намекнула, что в этом вопросе надо быть более аккуратным, и лучше бы не завязывать отношений только ради близости.
 Мы продолжаем общение со знакомой, и нам по ходу разговора должно быть весело. Почему-то во мне радуется только какая-то часть меня, другая насуплена. Внутренних моих переживаний пришедшая девушка не чувствует или не подаёт виду, что я моментами не в своей тарелке. Мне хочется выяснить причину своего раздвоенного чувства. Наверное, оттого, что тон и направление в беседе задавала знакомая, а мне оставалось лишь реагировать. Надо перехватить инициативу. Что тогда? С какой целью? Пусть идёт, как идёт.
 Если отпустить ситуацию, не пытаться контролировать её умом, раскрепощённая, предоставленная себе девушка донесёт до меня то, что мне потребно на этот миг. Повествование меняется. Я ненадолго делаюсь раздражительным, поскольку ожидал перехода разговора на умные вещи. Этого не произошло.
 Разговор сместился на обычные жизненные ситуации, банальные и понятные, но было в них что-то, что меня чуточку подменило. Я стал тоньше и острее чувствовать знакомую, её истинные намерения, в которых проскакивали тёплые нотки, женственность. Она рассказывала о своих друзьях, весело и бойко, и была искренна.
 Пространство наше ширилось. Невидимый мир я уже не слышу. Девушка, стоящая передо мной, словно расцвела в ином цвете. Я отмечаю её взгляд, длину её ресниц. Улыбка с хитринкой и ямочками на щёчках, розовый румянец. Дыхание у неё почти ровное. Переминается иногда с ноги на ногу.
 Я смотрю теперь в её глаза, и мне всё равно, что мне рассказывали о ней до этого момента. Перемену во мне она не уловила, увлечённая теперь рассказом о своей жизни, и я понимаю, что своим внутренним настроем могу задавать направление в беседе. Я слушаю её с большим вниманием. Перевожу взгляд на то, что нас окружает, будто впервые вижу этот снег, дуб, заборы, дома. Лёгкость восприятия и принятия всего меня поражает. Где, в каком мире я был? Кто питал или угнетал меня последние несколько дней?
 Беру в пригоршню снег, разглядываю, подношу ко рту. Мягкий вкус снежинок тает, тает с ними во мне невидимый холод. Мне становится теплее. Хочется обнять весь мир, пришедшую девушку. Я благодарен ей за визит. Мыслей о близости уже нет в помине. Обнимать всё же не буду. Ситуация не та, да и воспримет буквально. Мне тоже весело, искренне и, кажется, от Души.
 Через некоторое время целуем друг друга в щёки и прощаемся. В вечернее время я иногда её провожал. Сейчас был день.
 — Проводить?
 — Нет, не надо, я сама дойду.
 Ну что ж, это мне на руку. Во мне появились какие-то ответы, которые надо было безотлагательно понять и осмыслить. Знакомая направляется к себе, я, постояв немного в задумчивости, ступаю к воротам.
 Уже в избе также подмечаю множество деталей, которые прежде ускользали из-под взгляда, моего внимания по причине обыденности и отсутствия бессуетности во мне. Я понимаю, где-то рядом, очень, та невидимая пока девушка, что притягивала всё моё внимание в последнее время, занимала мои мысли. Если она сейчас рядом, то, как она может одновременно быть на другой планете? Надо ли обязательно лететь туда? Моё настроение приподнято-воздушное. Мама, по привычке, не задумываясь над смыслом вопроса, спрашивает, о чём это мы долго разговаривали? Папа перебивает её, мол, сами знают. Необходимость в раз-говоре отпала, и я располагаюсь у окна.

 Соединение нитей

 Зима тоже бывает хорошей, говорящей. Разве я забуду, как по первому снегу носился по улице, пытаясь обрести себя? Куда убрать из памяти те ощущения и чувства, явленные Николаем и Девой? Наверное, в жизни трудно надолго обрести ту красоту, что во мне тогда пребывала. Раз это случилось, надо к этому стремиться. Один я не в состоянии к этому придти. Была бы подруга, схожая по взглядам на жизнь, другое дело. Девушка же невидимая далеко и рядом одновременно. Всё же кто она есть? Кто её друзья, что меня пригласили к себе? Смогу ли я у них оказаться? Есть всё же сомнения. Обязательно ли лететь к ним?
 — Николай, привет! — попадая в унисон моим чувствам, вдруг является где-то рядом моя невидимая Краса.
 И я понимаю, что это не она отсутствовала, не было меня. Не было долгих восемь лет. Призвавшись в армию, поставил себе цель: за время службы воспитать в себе качества, позволяющие холодным умом контролировать чувства. Мне хотелось забыть девушку, вошедшую в мою жизнь годом раньше, без внутреннего ведома. Впредь этого было допустить нельзя. Пока в армии, надо похоронить все чувства к ней.
 Единственный в моей жизни случай, когда девушка заполнила меня всего без пробелов. Надо было справиться со своими чувствами и держать их под контролем, и при желании давать им волю или ставить заслон.
 Не осознавая, я медленно убивал в себе всё то живое, что было моей лучшей частью. В 2000 году, лёжа в больнице, я заметил, что не чувствую весну, которой раньше упивался, наслаждался, таял от неё, как сосулька на солнышке. Была капель, бежали ручьи. Я видел всё это в окно, но чувства радости, как прежде, не испытывал. Тогда я не понял, что достиг цели, что всё окружающее меня — не более чем картинки. Их можно измерить, оценить умом.
 В день, когда меня и Петю, братишку, выписали из больницы, встретили ту самую девушку на остановке в Вурнарах. Мы поговорили немного, затем разошлись. Меня удовлетворило внутреннее глухое молчание по отношению к ней.
 Я не знал в эту секунду, что меня уже нет, что меня ведут и пишут, как ведут и контролируют большинство людей, не живущих любовью к родным, близким, спутникам жизни. Мои воспоминания пронеслись мгновенно. Было в них ещё что-то, неосязаемое, сопровождавшее картины из прожитой жизни. Всё это имело непосредственное отношение к тому, что вокруг меня сейчас происходило.
 Я прислушиваюсь к своим ощущениям. В ответ девушке невидимой мне нечего сказать. Она не ждёт слов приветствия. Я это чувствую. Просто обозначилась, понимая, что мне предстоит многое осмыслить и принять.
 Какая-то мысль пробегает во мне, я пытаюсь её ухватить, вернуть, раскрутить. Точно! Как я раньше не догадался? Можно со светлыми общаться чувствами. Чувственное восприятие мира ускоряло процесс осмысления мироздания и отбрасывало негативное.
 Долгих восемь лет я падал вниз. Теперь предстоял подъём, наработка лучших своих качеств. Это уже вопрос к внутренней культуре. Хорошо, что я не сдался, остался жив, и тело по-прежнему принадлежит мне. Стоп, почему оно мне принадлежит? После армии, посчитав, что былые чувства ушли, я полностью руководствовался его желаниями. Чувства, в разное время возникавшие к девушкам, не могли по чистоте и красоте превзойти уже однажды заглушенные, и со временем ослабевали. Удовлетворение позывов тела уже превосходило над желаниями Души, её порывами.
 Выходит, как бы мне не хотелось общаться только с хорошими невидимыми собеседниками, у меня ничего не выйдет. Большую часть времени меня будут стремиться контролировать недруги. Что же, с этим ничего не поделать. В одно мгновенье ангелом не станешь, годы нужны. Пасть низко за мгновенье можно, вернуть былое уважение и доверие людей лишь спустя продолжительное время.
 Определение причины всех моих проступков должно найти отражение в поступках в будущем, последующей жизни. Значит, я должен руководствоваться чувствами. Смогу ли быть таким же красивым, безусловным, как Николай?
 Вечереет. Мне хорошо от прожитого дня. Не впустую он прошёл. Уже несколько часов я чувствую тепло дома, его живые пространства. Невидимая девушка рядом. Наверное, она всё время в пределах меня, но из-за убитых мною чувств я её редко слышу, чувствую. Пока она здесь, надо б спросить, как её зовут.
 Я вновь обращаюсь к ней и прошу назвать имя. Она склоняется надо мной, чувствую прикосновение к себе, необычное тепло. Может, мне всё это кажется? Иллюзия, рожденная моим богатым воображением, желанием прикосновения? Нет же, я чувствую лёгкие касания. Кажется, она что-то говорит, произносит своё имя. Повтори ещё раз, я не расслышал. Она повторяет, но я опять не расслышал.
 Наверное, суть не в имени. Сумей я распознать её до конца, она бы открылась. Секретов нет у них от людей, лишь единственное желание: «Обрети себя, Человек! Счастлив будь!» Счастлив ли я? Что мне для этого надо?
 Волна воспоминаний проносится в голове и выхватывает эпизод из жизни. Август 1988г. Тёплый летний вечер. Мы пробираемся в огород за яблоками. Редко я так поступал, но в этот раз решился. Девушки ждут нас снаружи. Яблок нет, но обнаруживаем малину. Её осталось совсем чуть-чуть. Видно, хозяева успели собрать, или она уже осыпалась.
 Осколок луны слабым светом освещает небольшой участок, часть барака. Мне хочется собрать как можно больше ягод, и я покидаю огород последним. Делю поровну на всех урожай, но схитрив, в одну маленькую ладошку кладу на несколько ягодки больше. Необычная благодать от присутствия в нашей компании девушки, которая мне нравилась. Меня переполняют чувства, и я безмерно счастлив…
 Так мало и много одновременно в коротком жизненном сюжете. Всё же я не понимаю до конца, какое это имеет отношение к имени. Тем не менее, я благодарен судьбе за подаренные мне чувства жизнью ранее и сейчас. Я по-настоящему богатый человек и счастливый, что у меня такие мгновения были. Их много, просто я их позабыл. К тому же я могу слышать миры, и уже немного вижу своих «недругов» и друзей. Чувствую, сегодня будет интересной предстоящая ночь.

 Отложенный полёт

 Просыпаюсь. Темно. Меня окружают голоса: требовательные, мягкие, нежные. Есть ещё что-то живое, близкое, родное. Я помню, что мне надо окончательно дать согласие на полёт. Оно заключалось не в моём утвердительном ответе, а в реальной оценке своих возможностей, открытиях внутри себя.
 Я настроен решительно. Нельзя упускать такой шанс. Раз предлагают, значит, есть такая возможность. Время, как я уже на себе испытал, можно ускорять, сжимать, растягивать. Долгий перелёт может быть и более быстрым. Всё зависело от меня, моих способностей извлекать мысли из обоих противоборствующих источников. Дают приблизительную информацию. Это уже хорошо, значит, рассчитывают на меня, ещё не списали. Интересно, что я обнаружу, увижу у гостеприимной цивилизации? А у их противников как там жизнь протекает? Что есть у них такого, чего нет у нас на Земле?
 Я уже знал, их, цивилизаций, множество, и они знают о людях всё и видят. В доказательствах я уже не нуждался. Знали про родинки, шрамы, истории их появления, о чём думал в тот или иной период жизни, чем руководствовался. Одни меня ненавидели, другие любили и желали моего самостоятельного роста.
 Поскольку из нашего посёлка я был один, подходивший к полётам, и самостоятельно вышедший на миры, то и требования были жёсткие. Я не всегда мог разобрать из тёмных источников или светлых шло то или иное наставление. На разбор и анализ уходило много времени.
 К этой ночи я вписался в привычный ритм жизни и встречался с друзьями, знакомыми. О предстоящем полёте я никому не говорил. К тому же я не смог бы этого сделать ввиду большой конспирации и тайны этого мероприятия ещё и по следующим причинам. Я уже знал о двух силах, функционирующих в людях. По отношению друг к другу они противоположно направлены, имеют вращение и ритм. В мужчине и женщине вращения тоже противоположны. В случаях желания мною поделиться сверхсекретной информацией, мои мысли заблокируют и вложат другие слова и фразы.
 Мне намекнули, что сии деяния не были б возможны без воздействия этих сил. В доказательство серьёзности намерений, подёргали мои руки, ноги, приостановили ритм биения сердца. Что-то мне не понравилось в этом. Я только-только начинал полноценно жить, меня опять заключали в какие-то рамки. Интересная ситуация. Мои други мне ничего не запрещали. Предоставляли мне самому решать, как быть, вести себя в той или иной ситуации. Ни разу меня не подменили, хотя, как я полагаю, они могут много больше, чем те, кто стоит на сокрытии Истины.
 Ладно, подождём пока. Для людей нашего посёлка потребности тела важней всего. Их вряд ли заинтересует информация о других мирах. Если и появится в них такая мысль, её уберут или заглушат. Это допускается по межгалактической конвенции, как мне пояснили.
 Мысль человека первостепенна. Выбор за ним. Не желает знать, если, то весь спектр движущей к истинным знаниям силы блокируется. Ни в садике, ни в школе он не раскрывается. Как я сейчас понимаю, школы вообще не нужны в том виде, как они есть. Нынешняя система образования стремится поставить на услужение кому-то более эффективного раба, не мыслящего самостоятельно. Чем лучше специалист, тем больше он раб. Раб не по натуре, по неведению. Учёные во главе этой когорты бурлаков. На барже кто? Кому выгодно подменять истинные знания?
 В принципе, главы государств тоже не причём. Они тоже в этой упряжке, хотя от их прозрения зависит многое. Всё-таки рычаги для разворота сознания к осознанности у них немалые. Все министерства и ведомства, как я понимаю сейчас — это отражение внутренних процессов человека. Истинные знания сокрыты и о них не принято говорить в светских кругах. Если заговорить о счастливом образе жизни, настанет когда-нибудь время, когда самым большим государством будет семья с большим количеством детей.
 Это обязательно произойдёт и это будет счастливое время. От осознанности большинства тоже многое зависит… Что-то опять я увлёкся. Рассуждения не приближают меня к далёкой планете.
 Мне не терпелось увидеть ту девушку, что помогала раскрываться моим внутренним качествам. Были у неё ещё друзья и подруги. Сегодня она тоже не одна. Видимо, ответственный момент. Мы общаемся. Я в разговоре пытаюсь выловить нужные мне нюансы. Необходимо нейтрализовать источник помех от той группы, что всячески препятствуют разворачиванию мыслей, осмыслению. По их логике, я ничтожество, туго соображающее существо, и чего это я вознамерился куда-то лететь? Что мне там делать, если я такой плохой и низкий?
 Отключить всю эту болтологию я не могу. Иногда удавалось замкнуть их на самих себе, они теряли связь со мной, и интересно было их подслушивать, как бы со стороны. Наглость, уверенность пропадала. Тоньше становились их голоса, и они были вполне дружелюбны. С радостью переводили, поясняли информацию, если я не успе-вал за мыслью их «противников».
 Это я тоже взял на заметку. Если ранее они всё переворачивали и искажали смысл, то в некоторых случаях почти в точности цитировали доносимые мысли от светлых сил. Правда, какая-то часть утрачивалась, терялось по независящим от них причинам, поскольку они воспринимали информацию лишь в рамках своего понимания, в спектре своих чувств. Но всё же делали это добросовестно.
 Таким образом, иногда, пусть и с опозданием, я догонял, осмысливал мысли добра. И вообще, решил я, к ним тоже стоит относиться с уважением. Всё-таки они — бревно в моём глазу. До меня что-то не доходит, если, тут же получаю в жизни ситуацию, призванную, притянутую моим недомыслием, нездоровыми желаниями. Если определяю в точности причину, мои «недруги» готовы служить. Ошибся я с выводами, будут стремиться к усугублению положения.
 Есть ещё какая-то категория невидимок, которая, независимо от моих устремлений, всё время строит козни, возводя препятствия в виде возбуждения негативных чувств во мне, а в жизни, — посылая людей без единой мысли в голове. Словом, от моих внутренних качеств и устремлений зависело многое, но не всё.
 Если мне удавалось своих надсмотрщиков нейтрализовать, то тут же появлялись новые. Их я начинал узнавать. Они в точности копировали голоса ведомых людей из числа моих знакомых, и я безошибочно определял отношение ко мне тех или иных людей в моменты застоя или отсутствия в них их собственных мыслей. Было и забавно и неприятно.
 Остаток ночи пролетает, а с ней и надежда на полёт к далёкой и прекрасной звезде. Я не справился с заданием, что-то не осмыслил, не осознал. Мне дают понять, что ничего ещё не потеряно и незачем мне расстраиваться. Всё у меня впереди. В течение года я многое осмыслю, и возможно, увижу тех, кого жаждал лицезреть уже не один день. У меня такое чувство, что моё недомыслие лишает меня возможности хотя бы общаться с ними, будто они меня покидают на целый год.

 Звёздные шутки

 Через год, может быть, и возьмут меня в полёт, но предстоит усиленная работа над собой, иначе я опять останусь за бортом космического корабля. С этого момента меня будут усиленно воспитывать и доводить до необходимого уровня, отвечающего требованиям, необходимым для путешествия по мирам.
 Из-за отложенного полёта я расстроился, чем не преминули воспользоваться мои недруги. Собранности мне не всегда хватало, и я с опозданием понял, что власть в пространстве моём теперь принадлежит тёмненьким. Сейчас опять начнётся моральное избиение.
 Отпор давать, спорить бессмысленно. Только упрочат свои позиции. Надо думать, мыслить над вновь возникшей ситуацией. Чувственное общение автоматически открывало дорогу к свету, но мысли, чувства блокируются моими «противниками» из-за моего недомыслия, и они пытаются навязать собственное виденье сути вещей, над которыми я размышляю. Нет во мне и светлых зашкаливающих чувств.
 Даже воспоминания о той девушке, к которой ранее были самые чистые и сильные чувства, вряд ли что мне дадут… Она, наверное, ещё спит, может, уже проснулась. Потом ей надо на работу. Я с теплотой вспоминаю девушку, к которой усиленно глушил свои чувства.
  — Николай, спасибо, что вернул нас. Спасибо. Тебе надо впредь быть аккуратней в мыслях и желаниях. — Я чувствую взволнованную речь моих друзей, — мы не можем подсказывать, как вести себя в тех или иных ситуациях. Ты резво идёшь, и тебе каждое мгновение надо быть на волне своих мыслей. Не произноси ничего, мы уже поняли всё, что ты хотел спросить. Тебя интересует, почему раньше не подсказывали, а сейчас решились на откровенный монолог. На этот миг мы можем ещё некоторое время общаться свободно. В тебе достаточно потенциала на такое взаимодействие. Твои недруги пока растерялись, не ожидая, что ты так скоро выйдешь на общение чувствами. Оно многократно увеличивает возможности человека. До этого и надо было тебе дозреть. В спектре твоих знаний мы можем уже многое. Используй же их в полной мере. Какие-то моменты мы можем оговаривать открыто. Это то, что ты уже осмыслил. Но будь предельно внимателен и вдумчив, как прежде. Мы любим тебя и надеемся на скорую встречу.
 С тёплыми словами своих друзей слышу недовольство от недругов. Они возмущены, что со мной был такой открытый разговор. Оказывается, у них только есть права давать точные ответы на вопросы людям.
 — Если люди не осознают себя источниками всей имеющейся в пространстве информации, в них и надо поддерживать это незнание правильными и ложными ответами, фиксированными и мёртвыми. Они нуждаются в знаниях, мы и будем восполнять их пробелы, как они того желают. Мы им дадим столько, что они навсегда забудут про честь, совесть, чувства!
 Теперь я поражаюсь их прямоте, откровенной наглости и безучастности к людям. Хотя, чему здесь удивляться. Весь спектр знаний, не касающийся благородных, возвышенных качеств, чувств у них в арсенале имеется. Человека с инертной формой мысли они легко убедят в своём могуществе и превосходстве. Всё, что людям известно, знают они, поскольку сами являются поставщиками всех знаний, ведущих к утрачиванию чувств, замене их электроникой, механизмами. К тому же, имеют влияние на работу внутренних органов человека, владеют информацией о прошлых жизнях, что было в этой, что случится позднее, согласно их программе и виденью.
 Удивительно то, что ни один человек не удосужится подвергнуть сомнению достоверность предоставляемой информации, не задумается об их половинчатости и по-следствиях для человечества. Каждый будет уверен, что вся информация — благо и во благо, поскольку она от «высшего разума».
 Где-то заблокируют ход мыслей, где-то поддержат, усилят. Арсенал убеждений достаточный. Неугодных им людей всегда выставят на посмешище через подконтрольных, недалёких. Возбудят у большинства недоверие к ним, объявят сумасшедшими…
 К таким выводам прихожу я, и мне становится не по себе от своей будущей перспективы. К тому же мне ещё предстоит немалая борьба за себя. Новый поворот в расстановке сил, приоритетов. На планету далёкую мне что-то уже не очень хочется.
 — Николай, если ты не желаешь к нам, мы объявимся у тебя. Ты любишь привечать гостей? — это, наверное, моя Краса. Мне трудно переключиться с одной волны на другую, и она мне помогла развернуться лицом к приятию чувств. Она всегда говорит тепло и наполнено.В этот раз я чувствую и затаенную шутку.
 — Конечно, приходите. Во сколько вас ждать, сколько вас будет?
 Я полностью поглощён настроем своих друзей, и забываю про недругов. Моё воображение рисует радостные моменты встречи, но омрачается предстоящими хлопотами. Мои переживания им понятны, и они интересуются, как и чем я буду их привечать.
 Далее идёт обсуждение того, что я им мог бы предложить в качестве еды. Они знали весь перечень имеющихся продуктов, каков их вес, где и в чём они хранятся. Выяснилась, что кулинарными способностями я не обладаю, к тому же для приёма таких гостей нужно будет мне себя превзойти, и навести идеальнейший порядок. А то в доме у нас не очень, и вообще, если им что-то не понравится, они могут не придти…
 Привередливость, завышенная самооценка, или что в них проскочило? Я не совсем улавливаю весёлые нотки в своих друзьях. Далее они опять задают каверзные вопросы.
 Я потихоньку начинаю выходить из себя. Я-то их искренне полюбил, а они, оказывается, просто посмеивались надо мной. На планету свою пригласили. Я им поверил. Несколько дней голову ломал. А тут всё ясно. Поскольку их я не вижу, а сам для них — раскрытая книга, они и воспользовались моими интересами в области непознанных летающих объектов.
 Молодцы, нечего сказать! Здорово разыграли, а теперь ещё и смеются. И я не пойму, что во мне больше, обиды за бывшее доверие, злости за усмешку, или ещё что.
 Мои бывшие друзья, чувствую, катаются со смеху, а мне не до их шуток. Раздет, можно сказать, на обозрение всех миров и ничего нельзя скрыть. Всё из меня вытряхнули: и хорошее и плохое, и теперь потешаются, а я с ними ничего не могу поделать.
 Ладно, пусть смеются. Я же человек. Надо мне собраться. Что могу я предпринять? Всё же обижаться на них не стоит. В чём-то они правы. Про чистоту и порядок в доме намекнули. В этом есть какой-то воспитательный момент. Что ж я расстроился?
 С выпивкой, вот, надо окончательно ещё завязать. Не употребляю спиртное без году неделя, а уж на звезду захотел! Да-а, быстро я вознёсся. Теперь даже если всерьёз пригласят, ни за что не соглашусь. Рано о полётах думать. Себя надо из грязи вытаскивать. Не напрягаясь, взлетел. Хорошо, никому не рассказал, что общаюсь со всякого рода невидимыми существами, что меня уже пригласили полететь на другую планету. Смеху и насмешек вовек было б не обобраться. Возомнил я, что-то, о себе. Ну и поделом. Дома надо сидеть, завалы в себе разгребать. Сейчас я и сам понимаю, что за себя надо было браться прежде, а не о по-лёте думать…
 — Нет, не обиделся. Правда, не обиделся. Если я соврал, то, что? Повторите, я не расслышал?..
 Мой рот без моего участия кривится и вытягивается вначале в одну сторону лица, затем в другую в подобие ухмылки, призванной выразить надменную усмешку, но пустую и довольно смешную. Подобный трюк проделали несколько раз и вернули меня в естественное состояние. Обида прошла, и появился опять какой-то интерес к жизни.
 Мне уже с серьёзным тоном говорят, что относительно полётов они нисколько не пошутили, и в гости ко мне они тоже придут, но мне надо всерьёз подумать о своём грязном багаже. Если я в течение дня с этим не справлюсь, мне дорогих гостей не видать. Согласен я теперь после манипуляций со ртом принять их у себя?
 Я соглашаюсь вновь, не подозревая, чем это может обернуться для меня. Оказалось, мои друзья обладали непревзойдённым чувством юмора. К добрым шуточкам не раз ещё будут прибегать, и они будут касаться моих нездоровых мыслей, взаимоотношений с девушками.

 Инопланетное воспитание

 Приближался поздний зимний рассвет, а с ним мои новые приключения. Выяснилось, что на работу всего моего организма невидимые друзья тоже способны оказывать влияние, что мне было продемонстрировано.   
  Дыхание ровное наполняло прекрасными ощущениями, слух выделял ещё какой-то диапазон, и он тоже привносил гамму светлых чувств. Зрение могло бы быть предельно ясным, и выражать остроту ума, глубину чувств, подвижность мысли. Я, преисполненный всех спектров чувств, буквально парил, был способен легко объять всё многообразие миров.
 Чувство полёта было недолгим. Меня вернули в моё состояние, бывшее за миг до этого, и я ощутил всю бедность своей жизни. Жить в таком нищем внутреннем мире мне уже не хотелось. Из того, что мог бы я иметь, иди я по другому пути, и тем, что во мне есть, была пропасть. Я всё растерял, и мне очень больно за прошлые ошибки.
 Я извинился перед друзьями, поблагодарил искренне за доброе ко мне отношение, пожелал им всяческих благ и сказал, что хочу остаться один. Перевернулся и лёг на живот, решив, что не буду более никого слушать, забыв, что это невозможно.
 Моя отрешённость подзадорила недругов. Парень, что меня недолюбливал, принялся изливать всё, что только могло оказать хоть какое-то влияние на совесть. Я слушал, не перебивая. Мне в очередной раз стыдно, поскольку понимаю, что всё это слышит и моя Краса. К прошлым моим «заслугам» прибавляются мои последние измышления, планы, касающиеся полёта. Извлекается каждая мысль, смакуется. Я подавлен. Искренне завидую тем, кто радуется и наслаждается той жизнью, которой живёт, где нет никаких других миров. Есть солнце, деревья, дождь, снег, радуга, трава, любовь, разочарования, радости. Как мне жить?
 И всё же, как бы ни хотел, не могу сбросить положительных моментов от взаимодействия с невидимыми мирами. Очень много смысла в том, что уже произошло.
 Всё же неизгладимые впечатления оставили Николай, Дева, Краса. Я не могу их не любить. Только любовь, наверное, они иначе понимают и чувствуют. Не зря мне дали прочувствовать всю полноту человеческой Души. Было же ещё много неосмысленного, непонятого.
 Тропинка мне моя была высвечена. Почему о ней я за-был? В чём он, мой путь? Зачем мне разыгрывать чужие карты? На планету, видите ли, чуть не полетел. Отринул братьев, пожилых родителей. Как бы я сам отнёсся на месте Красы к человеку с багажом всех своих деяний?
 Мне ужасно стыдно от своих же выводов. Я и вправду последнее ничтожество. Может, и не было никакой Красы? Всё моё богатое воображение её создало, а тёмные просто считали, воспользовались и подыграли. Может они рассчитывали, что я приду к мысли, что надо покончить с собой, чтобы попасть на другую планету, где Краса пребывала? Скорее всего, так и есть.
 Стоп! Не может этого быть! Они могут многое, но вот чувства не способны подделать. Пусть всё остальное миф, розыгрыш… Та-а-к, а здравый смысл, что мне подсказывает? Если есть плохое, почему не быть хорошему? Что это я всё время себя принижаю, в угол загоняю?
 Пусть Краса не с планеты какой, но всё же она была, были Николай и Дева. Но то, что мне не хватает искренности в отношениях с людьми, это правда. А что с этим поделать? Я же не виноват, что мои виденья о смысле жизни в корне отличались от представлений других людей? Не всегда со мной соглашались, выслушивали. Теперь, и подавно, не смогу быть искренним. Про миры, что ли, им рассказывать, и про добрых и не очень обитателях, живущих на них, являющихся нашими отражениями, явленными и не пробужденными?
 Масса вопросов. Решений не предвидится. Состояние пассивное, чем опять воспользовался недруг. Недруг, не по отношению ко мне, а как часть меня самого, невоспитанного, бесчувственного к родным мне людям.
 Мне предлагается заняться уборкой дома, двора, не прибегая к посторонней помощи не только сейчас, но и впредь. Всю работу надлежит делать лишь мне и всячески потакать желаниям папы, мамы, братьев. Беспрекословно их слушаться, выполнять все их наказы. Только в этом случае я смогу быть достойным сыном и братом. Мои родители очень мудрые люди, братья работящие, один я никчемный и пустой, в облаках летаю. Всё у меня будет хорошо, если я стану послушным, обходительным.
 Я внимательно слушаю перечень требований ко мне, моих обязанностей. На какой-то миг мне становится смешно. Помимо обязанностей по дому, расписывался и стиль моего поведения вне дома, взаимоотношений с людьми. От того, что я слышу, мне становится весело и возвращается хорошее настроение. Ещё бы!
 На улице я должен со всеми здороваться, желательно левой рукой. Попросят о помощи, помочь. Если кому-то нужно сделать какую-либо работу, то, вот он я, готов услужить. На каждый дом надо было креститься не менее трёх раз. Все движения начинать с левой половины тела, в том числе и оборачиваться. Выше высоты своего роста ни в коем случае не смотреть. Под ноги, просто вниз — сколько угодно. Каждый встречный мне человек знает неизмеримо больше. Мне надлежит людей выслушивать, не перебивая, не вставляя свои умозаключения. И только в этом случае я верну утрачиваемую благосклонность сельчан и любовь.
 Монолог продолжается, но я чувствую, что вместе со мной упиваются смехом мои друзья. Есть они, никуда не делись! Улавливаю нюансы и сам почти падаю от смеха.
 Оказалось, недруг считывал идущие ко мне мысли и выдавал их от лица моих друзей с небольшими искажениями. Сейчас он был в полной уверенности, что я так и думаю. Его усердию можно было б позавидовать. Он продолжает добросовестно передавать то, что в него вкладывают, искренне считая, что я приемлю слышимое.
 Через какое-то время он останавливается, уловив свою беспомощность. Его удивило, почему я долгое время выслушиваю его, но при этом не только остался при своей силе, но и приобрёл, когда он растратился.
 Для себя я сделал следующие открытия. Юмор, здоровый, осознанный, чувства настоящие, осмысленность, улыбка искренняя наполняют человека и делают его жизнь более насыщенной и полноценной, живой и прекрасной. На таком спектре чувств тёмным труднее искажать идущую информацию. Если мысль застопорилась, тогда настаёт время осмысления, перевода мыслей, чувств в информацию.
 Всё это мгновенно проносится в моей голове, и я вновь возвращаюсь к своему внутреннему состоянию. Далее мои друзья окончательно добивают меня. Они подтверждают, что будут сами временами поколачивать меня для моего же блага.
 Друг настоящий — тот, кто открыто и своевременно говорит правду в глаза, а не слащавую ложь, приятную для слуха. Подчёркивают, что я прилежный ученик, и на похвалу, словно девушка с дрожащими коленками, с одним органом слуха вместо всего спектра чувств, поддаваться не буду. Иммунитет мной ещё в школе отработан, где меня хвалили, ставили всегда в пример другим. Всякий раз я покрывался краской, и мне было неловко перед остальными. Я остро чувствовал принижения не знаний, а внутренних качеств других учеников.
 С оценками, данными мне, выводами не всегда соглашался. Аналитический ум всегда возвращал к объективности и взвешенности. Внутренняя самооценка была важнее, и я ею никогда не пренебрегал. Словом, будут теперь меня бить и свои, и чужие.
 Мне немножко становится обидно. Мои друзья теперь будут временами отключаться от меня, и передавать свои мысли через посредников. В принципе, что это я расстроился? Значит, они уже уверены во мне. Их доверие надо оправдать.
 Я становлюсь самостоятельной личностью, способным отличать свет от тьмы. За недостатки, что указали, надо браться с удвоенной силой. Не напрягаясь, их не выкинуть из себя. Терпению моих друзей можно позавидовать. Сколько вложили в меня, как любящие родители или внимательные, добрые няньки! Надо сегодня день провести в поте лица, отрабатывать подаренные счастливые мгновения, и прислушиваться к тому, что будет вокруг происходить.
 Расхолаживаться мне некогда, а пора приступить к выполнению тех поручений, которыми меня облагодетельствовал недруг. И вообще, почему я его недругом называю, когда он не выходит за рамки моих отрицательных качеств? Почему я ярлыками наделяю: фурия, зло, нечисть и т.д.? Откуда во мне такое бескультурье? Тогда, как их называть? Именами разными мне представляются, и у каждого по нескольку имён.
 Я всё ещё лежу, переваривая очередной переломный момент. То ли злость, то ли ярость во мне просыпается на всех сразу. Иногда — обида, стыд. Всё вместе.
 Ну, всё! Не буду больше ни с кем общаться! Я тоже уже освоил такие ходы. Внутри себя осмысливаешь одно, неожиданно перескакиваешь на другое, затем водишь внимательным, осмысленным взглядом по сторонам, окружающим предметам. Знаю, такая чехарда не всем по нутру. Добавить сюда ещё движений, и сбить со своей волны можно кого угодно.
  — Николай, можно, конечно, но зачем всё это? Кого сбивать собрался? От себя не уйдёшь. Ты знаешь все свои болевые точки. Будешь забывать, мы их тебе напомним, но только, как сами умеем. Мы любим тебя, и всегда рядом.
 Я выслушиваю и понимаю всю комичность ситуации. Где бы я ни оказался, о чём бы ни думал, мыслей, желаний не спрятать. Под микроскопом — абсолютно всё, и я — объект для наблюдения и экспериментов. Собственно, почему это я так думаю? Вовсе нет! Мне уже столько открылось, а я упрямлюсь, и не хочу расти. Другой бы ухватился за такую возможность, цвёл бы и ароматами исходил. А я?

 Осмысленные действа и цель

 Светает и в доме становится светлее. Всё, встать, — и за работу. Проделав утренние процедуры под комментарии со всех сторон, решаю навести генеральную уборку дома. Навестят мои невидимые друзья или нет, но намеченное в мыслях я выполню в любом случае. Мне намекают, что у меня будут сегодня помощники, и от моей работы многое зависит. Работы физической, умственной, аналитической, мыслительной, — не пояснили. Всё время надо самому до всего доходить. Это у них от великой ко мне любви!
 Не успел развить ироничную мысль, помощники взялись за своё дело. Всякую мысль, желания, движения кто-то пытается продублировать или озвучить с опережением. Меня съедают буквально по кусочкам. Обычное решение любого действа оборачивается целыми баталиями за мои внутренние ресурсы. Непродуманные до мелочей движения оборачиваются потерей контроля над собой, легкомыслием.
 Поясню на простых примерах. Итак, целью поставил наведение идеального порядка в доме, и приступил к претворению плана. И тут началось:
 — Николай, посмотри перед собой, а теперь возьми щётку. С левой ноги ступай. Не послушался? Теперь подумай о родителях. Посмотри на них. Увидел щетину на лице папы? Надо побрить. Потом? Подмети полы. Щётку возьми в левую руку. Правой возьми за конец. Не жди в гости никого, никто к тебе не прилетит, не придёт. Так, повернись левой стороной. Выше себя не смотри. Зачем в окно смотришь? Нет, не надейся, больше тебе никто не поможет. Видишь, сколько вещей надо разложить по своим местам? Куда понёс? Ты так не оправдаешь доверие людей. Надо быть послушным и никакой самодеятельности…
 Поскольку моя цель на предстоящий день была известна мне и всем мирам, то легко было съесть меня за несколько секунд, свести с ума. Сомневающиеся легко могут в этом убедиться в пределах бытовых скоростей мысли.
 Близкому человеку с момента пробуждение проговаривайте каждый его шаг, внутренние ощущения тоже не забудьте отмечать, взгляд наводите на нужные для необходимых действ предметы. Пауз, пробелов быть не должно. Ваши слова должны опережать намерения контролируемого человека, начиная с мыслей — это в-первых. Во-вторых, надо успеть озвучить ещё то, что он сделал. И так безостановочно. В человеке не должно остаться ничего своего: ни мыслей, ни желаний, ни мотивов…
 Надо ли полагаться только на Президента? Как надо воспитывать Детей? Слышимы должны быть мысли каждого человека, порывы Его Души, и созданы все условия для самореализации…
 Я продолжаю работу на всех фронтах. Меня постепенно стирают, но я изворачиваюсь, возвращаясь к своим мыслям. Стараюсь делать всё осмысленно, вдумчиво, не забывая отмечать, при каких деяниях я теряю, а где обретаю. Нахожу, что в вещах, в предметах тоже есть какой-то смысл, и они тоже несут какую-то нагрузку, информацию.
 Родители удивлены моей активностью. С раннего утра, не давая себе отдыха, тружусь, словно пчела. Временами проскакивают мысли, что меня ведёт Николай, и я стараюсь сосредоточиться чувствами, сродниться с ним, иначе мне не заглушить всех опережающих действа мыслей, поучений и наставлений со стороны тех, кто мне противодействует. Меня расписывают всего, но я нахожу пробелы и лазейки для себя. При этом одновременно общаюсь с множеством собеседников. Пытаюсь держать одну волну, но не всегда мне это удаётся.
 Если осмысленность сменяется легкомыслием, то, соответственно, и юмор становится дворовым, уличным. Значит, прихожу к мысли я, от внутреннего настроя зависит и культура общения. Тем не менее, высокопарные слова мне ничуть не прибавляют. Пробую проявить деликатность, учтивость. Бесполезно. Искренность, осмысленность, вежливость, выясняю, одинаково прибавляют при общении с друзьями и недругами.
 Короткий зимний день на исходе. Я, как загнанный конь, валюсь на диван. В течение дня ни разу не присел. Родители не догадываются, отчего такая активность. Но я знаю, для чего и во имя кого. Друзья остались довольны проделанной работой, знаниями, которыми я пополнился. Они сегодня же меня навестят, но в начале удостоверятся в моих способностях привечать гостей. Сейчас придёт сестра Александра Евсеева, а мы понаблюдаем за твоими действиями.
 Через некоторое время приходит Зинаида Евсеева. С порога приветственные, дежурные слова. Далее следуют взаимные вопросы и ответы, касающиеся жизни.
 Она живёт далеко. В посёлке нашем бывает редко, и нам есть о чём поговорить. Одновременно я слышу оценки всего, что я говорю и делаю. Слышу подсказки и усмешки, и их хоть отбавляй. Я стараюсь, но получается не всегда искренне. Слегка злюсь на себя и на тех, кто устраивает мне всякие смотрины. Советы множатся на каждое мгновенье, и их не счесть, от соответствующих данному случаю до непристойных. Я ищу свои варианты.
 Моя Краса ненавязчиво пытается мне помочь, но я её не понимаю. Через пришедшую в гости женщину она в каких-то моментах приходит мне на выручку. Мы рассматриваем фотографии в фотоальбоме, предаёмся воспоминаниям. К каждой фотографии невидимые собеседники находят мгновения, которые я уже позабыл, и всяко подчёркивают мою никчёмность. Лишь моя невидимая Краса безусловна ко мне, терпелива и тепла по-прежнему.
 Гостья торопится. У них сегодня поминки. Сорок дней, как ушла её мама. Мне и родителям надо обязательно к ним придти. Я заверяю, что обязательно подойдём, но чуть-чуть позже. Провожаю гостью до ворот.
 Мог ли я ей сказать, что смерти нет? Наши родные, близкие, ушедшие из этого мира, продолжают жизнь в невидимых большинством мирах. Как бы она восприняла, скажи ей я об этом? Доколе мне придётся молчать, и жить мыслями, представлениями других? Я растерян и смят, но успокаиваюсь и захожу в избу.

 Звёздные гости
 
 Осмысливаю прожитый день. Мне не дают уложить в себе обретенные знания, как раз за разом наваливаются новые, и конца им не предвидится. Невидимые друзья в течение дня уже не раз отказывались придти ко мне, потом находили, что я стою того, чтобы с ними увидеться. Их неопределённость выводила меня из себя.
 Я уже начал понимать, что это всего лишь розыгрыш. Ясно всё здесь. Как я раньше уже догадывался, есть люди, владеющие ясновидением, умеющие общаться чувствами и ещё как-то. Меж собой они давно знакомы, а новичкам, вроде меня устраивают испытания на выживание. Не подался соблазну, с ума не сошёл, не покончил с собой, значит, будут считаться, и если не в полёт на другую планету, но в свою команду примут.
 Коль они люди, то почему бы им и не придти ко мне? Адрес знают. Расписание движения транспорта тоже. Как только им удаётся, не сходя со своих позиций, заглядывать в железнодорожные вокзалы, считывать расписание движения поездов в Вурнарах, в Москве, в любом городе? Ещё успевают рассказать о том, что на вокзалах интересного происходит. Говорят, что способны по желанию человека без билета провести в любой вагон. Но, всё же, таким громоздким видом транспорта они не пользуются. У них есть в этом плане свои предпочтения. Людям и мне известен этот вид перемещения…
 Так, что? Жду я их в гости или нет? Конечно, жду. Мне не доводилось встречать людей с такими возможностями, и я буду рад вам. Где я вас встречу? У ворот надо именитых гостей встречать? А когда вы будете? Уже пришли?
 Слышу свист, потом второй. Ничего себе, культура! Не думал, что они опустятся до свиста. Вылетаю во двор, распахиваю ворота — никого! Был же свист. Послышалось от томительного ожидания? Захожу в избу. Спрятались, наверное, но куда? Не к соседям же на поминки пошли?
 — Николай, так-то ты ждёшь гостей? Мы у ворот стоим, а ты дома в тепле сидишь. Выходи же.
 Опять выхожу во двор, спешу к воротам. Никого. Ясно. Опять их шуточки. И что я с ними вожусь. Пусть идут куда хотят, а я больше не тронусь с места. Устал за день, напахался. Буду лежать и ни с места. Ворота открыты, даже на ночь редко запираем. Если что, войдут. В этот момент слышу какой-то шум у самых ворот и лай соседских собак, только необычный лай. Раздаются голоса, смех. Потом раздаётся свист, ещё и ещё. Наверное, свои, поселковые пришли.
 Моё удивление сменяется недоумением и злостью. Ни у ворот, ни на улице никого не видно. Собаки тоже молчат, хотя у Евсеевых во дворе, в доме слышны голоса пришедших на поминки людей. Ладно, пусть шутники забавляются, а я пойду к соседям. Люди уже собрались. Может, мне напиться сегодня? Играют, как с ребёнком, и никуда от всевидящих глаз не деться. А пьяному море по колено. Потом приду и выскажу, всё, что о них думаю.
 — Может, ты об этом хотел сказать, Николай? — голос, всегда нежный и мягкий, сейчас немножко волнующийся, меня обволакивает, наполняет теплом, необыкновенными чувствами. В невидимой девушке слышится усталость.
 Я устыдился своих намерений. И что это я такой ранимый и весь зависящий? Где я настоящий? Раньше меня не волновали чужие суждения, оценки. Был самостоятельным в плане взглядов, поступков. К мнениям людей прислушивался, считался, но не всегда разделял их мысли, выводы. И что это я сейчас сделался реакцией на чужие желания? Хотя, чьих желаний было больше, моих или невидимых друзей? Может, они таким образом хотят до меня донести что-то новое, что надо мне осмыслить?
 Информацию, буквальную для восприятия, понятную, без мыслей, чувств, недруги словно свинью, подкладывают. А друзья по-прежнему меня любят, просто я никак не могу понять их намерений. Всё жду пояснений, а они прозрения моего желают. Схожу к Евсеевым ненадолго и вернусь. Пить ни в коем случае не буду. Родителям сообщаю, что пошёл на поминки. Как я вернусь от соседей, пойдёте вы. Я — мигом.
 На улице меня приветствует кто-то невидимый. Я уже к этому привык, и с полученных сегодня уроков, вежливо здороваюсь, в точности, как делал годами раньше, пока не подсел на виноводочную продукцию и самогон. Сейчас у меня получилось искренне и от Души.
 Меня спрашивают, вижу ли я своего собеседника?
 — Нет, не вижу.
 — Да вот же я.
 — Примерно могу сказать, где ты, но не вижу, извини.
 Невидимый собеседник сетует, что третий глаз у меня не открыт, и просит следовать за ним.
 Я никого не вижу, никаких очертаний, напоминающих человека. Голос доносится со стороны забора. В темноте вижу сигающую в снег кошку. Она неторопливо проходит передо мной, направляется к воротам Евсеевых. Я слышу наставления, что пить сегодня мне не следует. Голос звучит откуда-то снизу и удаляется вместе с кошкой. Забавно.
 Во дворе и в сенях толпятся знакомые, соседи. Николай Евсеев тоже приехал. Рад, что я пришёл. Просит пройти в избу, провожает до дверей, сам остаётся снаружи с соседями, с Сашей Степановым.
 Галина Михайловна, разрумянившаяся, жизнерадостная, перехватывает меня у порога, усаживает на диван за стол. Почему-то бросаю взгляд на дверь. Она открывается, и кто-то запускает кошку. Среди суетящихся людей она спокойно направляется к столу. С её стороны слышу, казалось, прерванную беседу. Всего не вспомнить, но основная мысль следующая. Смогу ли я сладить с напором пространства, когда все будут пить спиртное и кушать мясо?
 Тётя Галя с бутылкой обхаживает гостей, и я понимаю опасения кошки или того, кто с неё или через неё озвучивает просьбы. Галина Михайловна непреклонна, и хоть половину надо отпить, обязательно. А так в стопке чуть-чуть осталось, давай выпей. И так с каждым.
 Салатов множество на столе, есть и подходящие моему рациону. Я живо беседую с соседями по столу, одновременно — с кошкой. Она обосновалась на спинке дивана у меня за спиной, и ей там, с её слов, очень хорошо. На плечи она взбираться не будет. Не забыл ли я её наказ?
 За шумом, гвалтом мне ставят жаркое. Мясо, наверное, только для меня не пожалели. Картошечки хотя б найти. Нет, не буду. Представил, что свинья теперь запросто могла бы общаться со мной, лёжа где-нибудь в сарае. Но вот угораздило ей попасть на стол...
 Фруктами надо заправиться, а то Галина Михайловна настойчива и сейчас протянет стопку мне.
 — Спасибо, тётя Галя, вкусно… Да, я покушал. Салатики, вот, отведал… Нет, не хочу ничего другого. Я сыт, спасибо… Нет, больше не буду. Пригубил же… Опять? Вот, держите…
 Но тётя Галя сопровождает стопку, не выпуская из рук, подносит ко рту. Половину я уже отпил.
 Выйти из-за стола удаётся только после третьего подхода тёти Гали. Остальные ещё сидят, я выскальзываю. Кошка внимательно смотрит, и, кажется, что-то говорит.
 С родителями разминулся во дворе. Они уже пришли. Отец смаковал сигарету, бойко кому-то что-то рассказывал. Хороший рассказчик, мог увлечь историями кого угодно. Уже за воротами слышу смех. Среди пришедших на поминки был Саша Степанов. Раньше всё время ходили в одной компании, дружили. Как женился, встречаться стали редко, но метко. Может, с ним поделиться тем, что вокруг меня происходит?
 Нет, не сегодня. Я выпил уже. Не поверит. К тому же я никого не слышу. Здорово, принадлежать самому себе и жить полной жизнью! Сегодня высплюсь, наверное. В последние тревожные дни практически не спал. Разве можно спокойно спать среди живого говорящего эфира?
 Я дома. Тишина кругом. Тиканье часов да шум ветра за окном. Наконец-то, дождался покоя. Может, разочаровались во мне? Пусть. Заживу привычной жизнью. Обливаться холодной водой начну. С выпивкой завяжу. Когда-нибудь расскажу родителям, братьям, знакомым, что со мной происходило. А пока надо переосмыслить произошедшее, сделать выводы. Жалко, что не увиделся с Красой, её друзьями и подругами. Забыть, конечно, их не смогу, тем более Николая и Деву. Вот только как донести то, что было?..
 Саня Степанов, что ли свистит? Разучился что ли или спьяну он так? Его резкий посвист я всегда узнавал. Что он не заходит? Раньше, свистнет, бывало, и заходил. Что он рассвистелся?
 За воротами никого нет. Да-а, продолжается свистопляска. Какие теперь меня новшества ожидают? Да они сегодня уже случились! Объёмное звучание да ещё за пределами дома! Стук в ворота, лай собак, свист, кошка говорящая. Наверное, это ещё не всё.
 В течение вечера и ночи меня будут не раз зазывать на улицу голосами моих друзей и знакомых, «пойти бухнуть», «по бабам» и т.д. Я буду молча слушать, и наблюдать, и не тронусь с места до следующего утра. Будет раздаваться стук в окно с появлением в нём лиц некоторых товарищей. Похожесть есть, но не очень. Любой пьяный не отличит подделку от оригинала. Это было только начало. Тёмные сущности не обладают оригинальностью, а вот их противоположности: впереди меня ждала Живая Сказка с множеством персонажей, где главным действующим лицом буду я. Видно, по мере обретения себя, мои друзья становились более утончёнными в чувствах и прекраснее, увлекая собой, наполняя знаниями о Человеке и его возможностях…

 Снежная Королева

 Следующий день, как и все предыдущие, со дня знакомства с окружающим и проникающим в нас невидимым и видимым миром, провёл в состоянии осмысления. Аналитический ум подсказывает соединять всё происходящее в единую картину.
 Все процессы, начиная с внутреннего мира человека, с работы его организма, неразрывно связаны с явлениями, происходящими в природе и в жизни государства. Ищу схожести в беге моих мыслей, и с тем, что вокруг меня и во мне происходит. Взаимосвязь очевидна. Пробую для убеди-тельности множество вариантов хода мыслей. Отмечаю реакцию невидимого мира, отношение ко мне людей, их поведение. Стараюсь свои преимущества не использовать в корыстных целях, ибо уже знаю, что за этим последует. Отрабатываю множество версий, ситуаций жизнедеятельности каждого человека, семьи в условиях нового государственного устройства.
 Допустим, политики решили обновить сознание человечества путём изменения внутриполитических взглядов. Россия — государство с новым укладом жизни. В основе гармоничное развитие каждого человека. Культура первостепенна. Безопасность и благосостояние семьи гарантируется государством. Наука и образование видят в ребёнке личность, способной мгновенно охватить все последние открытия и достижения с момента самоосознания. Всякий душевный порыв любого человека должен иметь возможность для воплощения, реализации.
 Медицина, наука признают существование невидимых миров, и предлагают широкую открытую дискуссию в массах. Публикация засекреченных материалов производит фурор. Выясняется, что спецслужбы всеми непознанными явлениями живо интересуются.
 Выяснится и весьма любопытный факт, что люди, ведающие многие природные явления, не спешили на сотрудничество с ними, поскольку знали, кем эти люди управляются. Об этом издревле оповещалось в сказках, в мифах. В них и были заложены мысли планетарного устройства, взаимодействия человека с невидимым миром, дальнейший путь человечества…
 На этой волне разворота мыслей я вновь обращаюсь внутренним взором к себе. Во-первых, нельзя надолго отдаляться от себя в рассуждениях, т.к. в этот момент я не нахожусь в зоне живой жизни — чувственного продолжения мысли, и мои недруги расписывают программу поведения на годы вперёд. Во-вторых, если я ошибся на каком-то этапе, то мне надо будет вернуться к точке, с которой мои рассуждения, мысли ушли в сторону.
 Мысль должна быть только живой. Лишь она даёт истинные пути развития. Стоит мне ошибиться в мыслях, мои недруги получают преимущества, и они уже не в заблуждения меня вводят, а откровенно насмехаются, и продолжают угнетать психику. Поэтому я стараюсь быть осмотрительным и назад в прошлое не оборачиваться. Лучше вперёд. Пусть с ошибками, но только вперёд.
 На волне осмысления плохиши превращаются в добрячков. О прошлых жизнях повествуют, о знакомых девчонках, с кем они и сколько раз. Я не акцентируюсь на этом, поскольку в грамме правды будет килограмм лжи. Обрывочные фрески мыслей пытаюсь слепить в гармоничную картину. Чего-то не хватает. Всё время меня заносит, и я начинаю слышать причитания о карме, всеобщей любви, добре ко всем.
 Хлопаю себя по лбу! Да мне ж надо чувствам больше внимания уделять. Тут же чувствую какие-то изменения в пространстве. Всё вокруг преображается. И я понимаю, что угодил в реальную живую Сказку.
 Те общественные, а потом и природные явления, что я уже осмыслил, начинают обретать очертания в виде сказочных персонажей. Необыкновенная благодать разливается вокруг меня, и фантастические действа разворачиваются внутри моего сознания и рядом. Я осознаю в этот момент, что стал объёмнее в знаниях, и на верном развороте мыслей.
 Вечер наступивший дарит мне избавление от пустого общения, ненужной работы, не призванной сделать меня счастливее. Я сейчас свободен и телом, поскольку его тоже не надо угнетать не дающим удовлетворения трудом. Тело и разум связаны неразрывно.
 Я устраиваюсь в постели удобнее и погружаюсь в Детство и в Сказку. По мере разворачивания событий, понимаю, что я — главное действующее лицо, и у меня может быть множество ликов, ролей. Я угадываю название Сказки — «Снежная Королева».
 То, что происходило в реальности, не представляется возможным пересказать. Гамму чувств, её красоту, неожиданные перевоплощения не описать. Всё это менялось по ходу моего осмысления, самоосознания себя в неразрывном живом, Божественном Мире. Ошибся в представлениях, и вот я уже играю другую роль, я — другой персонаж.
 Так я проигрываю множество сюжетов. Мне нравится самому управлять волшебной палочкой. В некоторых местах я специально сбиваю настрой Души и возвращаюсь в роль того персонажа, который призван олицетворять соответствующее состояние. Таким образом, я ещё раз убеждаюсь в правильном течении своих мыслей, и продолжаю развивать её по осмыслению мироздания, общественных процессов. Душа моя ликует, на пути возникают новые персонажи. Я их не узнаю, поскольку сама Сказка, известная мне по книге, её сюжетная линия во мне кем-то заблокирована. Я наполняю содержанием встающих на пути сказочных героев, и только тогда вспоминаю, кто они по замыслу Андерсена. Если я ошибаюсь, то я автоматически проживаю судьбу, роль персонажа, суть которого не смог познать.
 В чехарде перевоплощений, в непередаваемой широте и глубине чувств, продвигаюсь в глубь по Сказке… Неожиданно на меня взбирается кошка. Я её и раньше не сгонял. Пусть и теперь лежит на мне. Мне она нисколько не мешает. Диапазон моих чувств таков, что я брожу по невиданным дорожкам Дива, отмечаю одновременно, что происходит в доме… А на улице, кажется, кружится снег. Точь в точь, как в той Сказке, в которой я сопереживаю множество ролей, множественность миров и невидимых путей по их осмыслению. Снег идёт крупинками, жёсткий и хлёсткий. Стучит в окна, стены. Значит, ветер есть, и он порывистый, резкий. В Сказке же и снег чувствуется иначе, словно он тоже живой.
 Отрицательные персонажи при детальном осмыслении были лишь штрихами человеческой Души, раскрывали его невидимую суть — забытые, угнетённые эмоции. Стоило мне проникнуться осознанием Истины, я дальше продолжал непредсказуемый путь. Обретение главного героя возвращали в меня живущие в памяти чувства, рождённые во мне Николаем и Девой. Я соприкасаюсь со стихиями, явлениями природы, растительным и животным мирами. Как-то всё легко раскрывается, находятся объяснения. По сюжету, в начале я иду по траве, потом — по снегу. Разворот чувств в первом варианте, и забвение — во втором. И понимаю, что снег — это моё недомыслие и тайна. Тайна, которая растает с новым, живым осознанием каждым, и мной, себя.
 Не могу сказать, сколько длилось это действо. Первые тревожные звонки стали проявляться в конце моего сказочного пути. Красота и тонкость чувств стала отдаляться, угасать. В этот момент я иду по снегу, спотыкаюсь, падаю. Мысль моя теряется. Я подумал, что ошибся в объятии кого-то из последних героев. Нет же. За моей спиной только травы да цветы. Под ногами снег и ветер в лицо. За мной никого нет, в том числе и ветра, только благоухание, ароматы, чарующая музыка. Все сопутствующие и противостоящие персонажи уже во мне, их роли мной отыграны. Я их объял, объяснил, наполнил, оживил. Мне предстоит далее идти одному. Я собираю разрозненные мысли, но ветер, как привнесённая идея, чужая мысль и страсть, сшибает меня с ног. Доселе, ступая по снегу, я отмечал оживление в природе, тепло. Мне становится немного не по себе. Мне уже холодно и сковываются движения. В голове в разных местах начинается покалывание. Я медленно сужаюсь, но бреду вперёд. За спиной остаётся снег, и он уже не тает…
 В мыслях проносится образ девушки, которую любил самыми светлыми, сильными чувствами. Единственная, по отношению к которой за все годы ни разу не помыслил собственнического, корыстного, плохого. Я вдруг осознаю, что весь путь в Сказке как бы был моей дорогой к ней, и всё укладывалось в тот путь, что я уже проделал в реальной жизни. Я собрал всё и шёл к себе от начала по лабиринтам её Души. Я не могу остановиться. Неизведанная красивая сила меня влечёт и тянет. Кажется, я чувствую мысли Девы. Она ждёт и манит, и словно призывает к последним решительным шагам: ну, иди же, иди. Ещё шаг…
 Последнее, что запечатлевается в памяти — образ девушки. Далее стопор и холодный, жёсткий металлический голос. Он принадлежит женщине или девушке. Всё произносимое я объять не в силах. Мои чувства и ощущения скованны невидимой Снежной Королевой. Вот я и дошёл до замка из снега и льда…
 Я отмечаю, что в доме погас свет. Родители укладываются спать. Снежная Королева в этот момент поясняет, что Она — Богиня. Далее от меня ускользает или блокируется кем-то смысл её повествования. После непродолжительного монолога говорит, что сейчас решится моя судьба. Интересный ход! Во мне стирают или упрятывают куда-то вглубь суть невидимой Богини, а мне предстоит ещё выдержать неравный поединок. Далее Богиня говорит о своих возможностях, преимуществах перед земной, обычной девушкой, демонстрируя доказательства своих способностей в виде картин во мне, в моём сознании. Мне предстоит сделать выбор между девушкой, которая однажды заполнила меня всего, и Ею. Она соглашается, что сделать это нелегко. Мне надлежит быть правдивым и честно отвечать на вопросы.
 Начинает Богиня с повествования о моей жизни в прошлых воплощениях. По мере описывания быта я предполагаю, что дело происходило много веков назад, поскольку были ещё служанки, слуги. Описываются характер нашего знакомства, тонкости взаимоотношений, события. Выхватывается то же самое в других жизнях. Из чего я заключаю, что из жизни в жизнь я с нравившейся девушкой ходил рука об руку.
 В прошлых воплощениях в зависимости от встречных шагов или требований друг к другу, мы были счастливы, либо видимо жили, как все. Наша жизнь всё же разительно отличалась, и была отличной от других не в бытовом плане, а во внутренних стержнях. Превзойти мало кому-либо удавалось, если шли по пути воспитания красоты чувств в себе. Но были и неудачные повороты, когда чувства вспыхивали в разное время. Допустим, один уже сгорел, второй лишь только осознавал вкладываемое душевное тепло другим и только-только вспыхивал. Первый начинает привередничать за отвергнутые прежде чувства, второй страдает за безответную любовь, теряя силы и надежду...
 Я не могу ничего отринуть и отторгнуть. Я пытаюсь объединить всё в единую цепь, и вдруг понимаю, что мне что-то мешает. И мешающая — рядом и во мне одновременно — убитые мною чувства, породившие некую противоположность, возможно страсть. Не успеваю осмыслить, разъяснить себе все тропинки поворотов в своей судьбе. Невидимая гостья не останавливается в повествовании. Представив на обозрение несколько проекций в прошлое, приступает к основному своему сценарию. Представшая Богиня бескомпромиссна и холодна. В её вопросах на первый взгляд ничего сложного. Они касаются моего поведения в недалёком прошлом в этой жизни и в прошлых воплощениях. Я с ужасом отмечаю, что правильные ответы меня ничуть не спасают. Логика здесь не действует. Любое покаяние или сожаление прибавляют Богине баллов.
 Одни вопросы сменяются другими. Холодный, не терпящий возражений голос интересуется, как бы я поступил в той или иной ситуации? Мои ответы кем-то суммируются, подсчитываются очки. Набранные баллы идут в актив девушке, которую боготворил, или засчитываются Богине. Вперёд вырывалась девушка, нравившаяся мне. Постепенно разница начинает уменьшаться. На последнем вопросе моя голова сжата, словно тисками. Мне не по себе, и отчего-то тягостно. Сознание стянуто непонятным страхом. В итоге, на балл опережает девушка, занимавшая когда-то все мои мысли и планы на будущее. В конце Богиня спрашивает, кого я предпочту в спутницу Жизни? Холод пронизывает меня всего, хотя в избе натоплено, и тепло. Решающее слово за мной. Как я скажу, так и будет. Далее Богиня просит не торопиться. Она высказывает свои преимущества и достоинства. Я думаю, и даю ответ. Меня просят хорошенько подумать и взвесить. Я лишь умом понимаю, насколько я сжат и угнетены мои чувства, что хочется быстрее избавиться от этого кошмара. Я опять даю ответ. Мне разъясняют, что это не игра и не забава, что это живая реальность, которую я пока не смог постичь и осмыслить. Я настолько мал и ничтожен, что не понимаю, что из себя являет Богиня. Мне надо холодным умом взвесить и дать окончательный ответ, в третий и последний раз. Меня не торопят и напоминают: происходящее — не сказка. Оно повлечёт серьёзные изменения в моей жизни, которые я пока не в состоянии осознать.
 Я осмысливаю происходящее. При ответах был интересный подсчёт баллов. Невидимые маленькие частички сновали быстро-быстро: во мне и в пространстве, и кажется, уносились в прошлые давние времена, залетали в будущее. Их перемещения во времени я буду неразрывно отслеживать. Их работа и функции для меня останутся до поры невыясненными. Мои ответы правильные мало что значили, ибо тут же задавались новые вопросы. Маленькие частички собирали информацию из ощущений и чувств любого периода жизни, и я не мог быть не правдивым. Они как бы сами были искорками чувств и эмоций, и они же слагали из себя прошлое и будущее.
 Произошедшие события в моей жизни — результат моего недомыслия, ошибочные шаги в жизни... Но мне некогда сейчас разбрасываться размышлениями. Что тянуть? Я делаю свой выбор. Видимо, Богине я далее был не интересен, не нужен, и меня подхватили её подручные. Последовали новые вопросы. Я отвечал, поскольку сжатый до предела, не мог собраться. Слишком холодна была Снежная Королева, и во мне остались лишь обрывки разрозненных чувств.
 В себя пришёл лишь по истечении продолжительного времени. Лёгкий озноб пробил моё тело в последний раз, и я окончательно вернулся или пришёл в себя. С удовлетворением я отметил, что чувства мои на эту секунду были много ярче, чем к моменту последнего вопроса Королевы. Они были мои, самые настоящие: не угнетённые, не надуманные. Пусть и не такими тонкими и светлыми, которыми меня однажды одарила Дева, но всё же свои и далеко не снежные. Я понял, чем дальше я осмысливаю красоту и безусловность жизни, тем больше во мне новых вопросов, и острый недостаток в знаниях.

 Фея — целительница

 Наверное, я не успел внутри себя сформулировать, развить эту мысль, как услышал живой наполненный, прекрасный голос. Я не могу вспомнить, появлялся ли он прежде? Голос принадлежит девушке. Мне кажется, она была изначально, с первого дня моего противостояния тёмному, рядом, но на связь вышла впервые. Её что-то отличает от других. Может, полнота чувств, необыкновенная ясность мыслей. Я про себя отмечаю новые штрихи в характерах появляющихся персонажей, их доброе, безусловное ко мне отношение. Пытаюсь вспомнить, была всё же ранее эта девушка в моём пространстве, или нет. Спрашивать не стоит. Здесь другие правила общения и знакомства. Народил, наработал полноту чувств в себе, равную собеседнику или собеседнице, назовутся. А так — гадай да общайся со своими представлениями о них.
 Меня просит максимально расслабиться, и лечь удобнее. Я уже нисколько не сомневаюсь в добрых намерениях появившейся в невидимом пространстве девушки, и в точности следую её указаниям.
 При общении мыслями, чувствами есть свои тонкости и нюансы, которые противостоящие светлому не в силах изобразить, подключиться к этому каналу связи. Насколько продолжительным будет взаимодействие, зависит от способностей человека продолжительно мыслить, сохранять одну волну осмысления. Остановился в мыслях, или усомнился в достоверности получаемых мыслей, сходу человек подключается к тёмным силам. Голос или мысль вначале будет схожей предыдущему, продолжится ток информации, но с искажениями. Почувствовав такой поворот в себе, человек должен в мыслях вернуться к прежней точке осмысления, и продолжить самостоятельно развивать мысль. На каком-то этапе произойдёт включение мыслей светлых источников. Здесь решает миг. Приостановил осмысление, будь уверен, что тебя ведут и пишут тебе программу «жизни» маленькие, юркие тёмные, вырастающие потом в монстров, управляющих людьми, городами, государствами… через правителей. Любая мысль управления кем-то, автоматически ставит человека под влияние негативных сил, поскольку мысль саморазвития в человеке приостанавливается. Движения мыслей в человеке нет, и он будет следовать тем мыслям, что ему незримо, не слышно предложат. От амбиций, запросов, культуры человека и сопутствующих обстоятельств зависит, какую должность он займёт или доминирующую позицию в какой-либо жизненной ситуации. На деле любой правитель, возвеличившийся и возвысившийся — раб и исполнитель чуждой человеческой природе воле. В этом я уже убеждался на себе лично и окружающих людях. Ну, а наши правители, политики и общественные деятели — яркие демонстранты рабской психологии. Они не свободны. Тем не менее, их надо принять, понять, безусловно любить и помогать в обретении себя. Это разрешимо, и разрешится. В других государствах — и того хуже…

 Я проверяю на всякий случай чистоту намерений появившейся девушки по имеющимся на это время в моём арсенале знаниям. Дарящая она или потребитель и любитель поуправлять сознанием? Она не противится, успокаивает меня. Я расслаблен. Чувствую своё тело, окружающее пространство. Далее мне надо максимально набрать в лёгкие воздух и медленно, медленно выпускать его из лёгких через нос. Последним выдохом у меня должен быть до предела подтянут, сжат живот. Так пролежать столько, сколько смогу, не вдыхая. Эту процедуру надо повторить трижды. В точности следую просьбам девушки. Интересно, кто Она? Как полно и многогранно она проявилась в моём пространстве. Далее не успеваю продолжить свои умозаключения. Сейчас мне надо отслеживать то, что будет происходить в моём организме.
 — Николай, ничего не бойся. Всё в порядке. Вблизи тебя никого нет…
 Я спокоен. С последним выдохом в горле, затем в желудке начинается непонятное движение. Маленький вихрь зарождается в гортани и продвигается к желудку.
 — Николай, ни в коем случае не сглатывай. Такие позывы будут.
 Небольшой смерч струится по горлу и ещё по каким-то непонятным каналам. Выходит, человек вне материального плана сложен иначе. Терплю. Непонятная сила во мне напоминает гофрированный шланг. Его скольжение по горлу сродни с передвижением змеи. Мне кажется это нечто — мыслящее, ибо все его движения в горле призваны вызвать во мне сглатывание.
 Невидимая девушка напоминает, что глотать нельзя, оборвётся. В этом случае его гораздо сложнее будет извлечь, потому что он тут же ухватит мои какие-то слабые стороны. Я терплю. В этот момент слышу обрывочные фразы родителей. Затем они меня окликают. Некто возбудил в родителях какие-то вопросы, адресуемые мне. Они необязательны, не имеют никакой срочности, не нужны в принципе. Поочерёдно родители встают, проходят мимо меня на кухню, вновь окликают и спрашивают о том, что не имеет ко мне никакого отношения. Невидимая девушка просит не поддаваться на провокации. Родителями сейчас правят. Мне и впредь надо быть с людьми аккуратней в отношениях к ним, внимательным, искренним. Впоследствии, когда я научусь различать, кто есть кто, и ввиду этого не смогу людей не любить.
 — Николай, лежи спокойно. На родителях не концентрируйся. Твоих папу и маму сейчас вернут в себя, поскольку они не способны надолго удерживать людей под контролем, затрачивая свои силы. Сейчас ночь. Родители посчитают, что ты спишь и отстанут. Утром у них не возникнет и тени мыслей по случаю произошедшего вечером. Аналитический ум в них заблокирован. Но это их вина.
 Я молча выслушиваю пояснения прекрасной, наполняющей меня девушки. Пытаюсь не делать глотательных движений, хотя очень хочется. Шершавый смерч старается максимально раздражать слизистую поверхность в горле. Я не выдерживаю наждачного напора, сглатываю. Что-то проваливается в меня. Теперь мне надо всё повторить сначала.
 Со второй попытки я выдерживаю испытание. Уже во рту непонятная тварь ищет пути проникновения в голову. Мне надо преградить языком путь в какое-то отверстие, которое не значится ни в одном медицинском учебнике. Я нахожу его. Ползучий гад устремляется ко рту. Рот раскрывать мне не обязательно, поскольку он сам просочится во вне. Чуть ниже нижней губы и прикрытый рот некто мягко проходит через мышечные ткани, кожу. Смерч не прекращается всё это время. Зародившийся в желудке, он всё ещё там. В горле всё время дерёт, но не больно и не раздражает. Неприятных чувств тоже нет, но каждый миг хочется сглотнуть. Я терплю. Про себя думаю, что это скопившиеся яды и токсины, мёртвые отложения трупов животных. Поскольку в природе смерти нет, а есть переход из одного состояния в другое, то вся эта вращающаяся змейка жива в другом измерении, и продолжает наращивать свою силу, возбуждая в человеке потребность в трупах.
 Мне мои мысли не подтверждают и не опровергают. Значит, моя мысль верна, но не до конца развёрнута мною и не осмысленна. В какой-то момент чувствую, хвост тоже заструился по желудку, подобрался и пошёл по горлу. Хвост скользил легко, и было даже немного приятно. Я повторил сей манёвр три раза. Видимо у животных, птиц, рыб свои помещения в организме человека, и свои губительные функции. Ощущения и действа от всех трёх процедур были одинаковы. Самым сложным было сдержаться в середине процесса каждого выхода очередной твари. Наверное, эти смерчи–змейки имели утолщения.
 Далее невидимая девушка мне сообщает, что предстоит более серьёзная болезненная процедура. Мне надо будет терпеть и максимально расслабиться, но мысли держать всегда при себе…
 — Увидишь, насколько изобретательны мёртвые животные своей деятельностью в сознании человека.
 Спустя некоторое время внутри головы начинаются какие-то отёки, в верхней части горла и в нёбе — тоже. Первые мысли, что произошло кровоизлияние в мозг. Словно накипь какая-то с поверхности мозгов, некая масса начинает сползать вниз. Она живая и мыслящая, поскольку сопротивляется. Во мне проносятся множество мыслей, но их я не успеваю осмыслить и принять. Ползучая масса пытается её блокировать, но, всё же, ей это не удаётся. Медленно она оставляет, освобождает пространство в мозгах. В очищенных местах является свет. Я сам боюсь, или мне внушают мысли о смерти, не разобрать. Я де, умираю, а свет — это то, когда Душа покидает тело, и он виден в конце тоннеля.
 Девушка меня успокаивает, что это их страхи, и они хотят их сделать твоими. Предупреждает, что это лишь цветочки, мне надо быть внутренне готовым ко всему, и не бояться. Она рядом, всё под контролем.
 — Родителей тоже сейчас они задействуют. Их будут использовать по максимуму. В дневное время эта процедура была бы невозможной. При желании они привели б к тебе всех жителей твоего посёлка для сохранения своих позиций в твоём сознании и организме. Тебя разговорили б односельчане, живущие без единой мысли о мироздании. Это у тебя будет, и не раз. Сейчас не отвлекайся на то, что будет происходить вокруг себя, забудь на время про родителей. Я понимаю, конечно, ужасно осознавать, что твои папа и мама, друзья, знакомые, не принадлежат себе. С этим надо смириться. Тебе тяжело будет видеть, ещё больнее от мысли, что людей живут. Но всё же их надо принимать и любить. Если не ты, то кто?
 Я молчу. Ком в горле и слёзы в глазах. Девушка улыбнулась.
 — Сглотни, Николай, теперь это можно, когда захочется. А вот со слезами повремени. Слёзы горечи у тебя ещё впереди. Чуть погодя поплачешь. Ты почувствуешь их вкус и цвет. Они будут отличаться от тех, что были у тебя ранее…
 Слёзы так и останутся в глазах, не сорвавшись. В голове оплывает, расслаивается какая-то лава. Местами чувствую сильные боли, слышу обрывки фраз. Словарный запас, объём этой оплывающей массы очень ограничен. Нецензурная лексика, куча умных слов и предложений. Здесь же комплименты, похвала, ругань. Вся эта каша произносится не в мой адрес. Просто мне удалось приоткрыть свой ящик Пандоры, заглянуть в него.
 Весь мой отрицательный арсенал поддерживался сознанием мёртвого животного, птичьего, рыбьего разума. Его потенциал также подпитывался лекарственными препаратами, спиртосодержащими продуктами. Если б я ещё курил или употреблял наркотики, букет был бы содержательней. Вся эта масса противостояла Человеку, его исконной природе, культуре и разуму, обладала сознанием, мыслью, умом. Поселялась в человека с его же ведома. Здесь же я разглядел всё то, что принято называть безнравственностью и пороком.
 По мере сползания с обжитых мест в сознании, мыслящая масса касается каких-то участков мозга, и я слышу свои же слова, произнесённые в разные периоды жизни. В голове мелькают картины, недостойных человека. Всё это сопровождается сильными болями. Мне не по себе. Надо терпеть. Ведь это я причинял всё время боль и страдания своей Душе. Я поступал иногда вопреки ей и совести. Вот оно, оказывается, как! Нет никакого страшного суда. Всякий уход от своей природы даёт нам то, что заслуживаем. Однобокий взгляд на мир, где правят деньги и должности, власть, не позволяют правильно расставить приоритеты. Общечеловеческие ценности: любовь, искренность, доброта отданы на поругание и посмеяние. Карьера, дешёвая популярность, деньги, властность затмили самоосознание Человеком себя, красоту чувств, экологию мысли…
 Я лежу и более всего сетую на себя. Причиной всех своих неудач был я сам. Ещё в детстве, дал себе крепкое, мужское слово, не выказывать себя, не являть до тех пор, пока мама и папа не будут жить в мире и согласии. Буду стойко этого придерживаться, не осознавая, что, ограничив в раскрытии, самореализации себя, приостановлю себя в физическом росте, уготовлю другую судьбу. Иначе всё должно было бы быть! Мне хочется кричать, но вырывается глухой стон. Вижу в себе другие жизненные пути, и теперь понимаю, почему девушка говорила, что будет больно. Нет, не больно, это невыносимо! Я осознаю, что я сам себе адвокат, прокурор и судья. Всё дано человеку, так реализуй же! Однако не могу не отметить, что в дороге по раскрытию себя могут быть сопутствующие моменты и препятствующие. На данный момент папа и мама заняты обсуждением меня. Я уже уловил, кто и что в них вкладывает. Подмечаю удивительную параллель между мелькающими во мне фразами и тем, что родители проговаривают. В себе слышу свои же фразы, оброненные ранее, а родители выносят вердикт мне на определённом жизненном этапе. Синхронность очевидна. Но мне сейчас на этом нельзя зацикливаться. Любое сопереживание наделяет «кашу» во мне силой, и она пытается занять прежние рубежи.
 
Ползучая масса будет возвращать свои позиции, и покидать её не раз по мере осмысления мною очередного моего проступка. Я вновь проживу всю свою жизнь, в деталях вспомню его. Забытое — напомнят. Иногда я всё же обливаюсь слезами. Они, оказывается тоже живые и вполне самостоятельны. В них тоже есть и горечь, и доброта, и любовь. Время во мне будет ускоряться и сжиматься.
 По привычным для нас меркам времени прошло совсем немного. Ещё глубокая ночь. Я люблю её теперь иначе и не могу не любить…
 Но вот живой самосуд закончился. В нём меня никто не судил, не осуждал. Была явлена моя жизнь, прожитая до этого мига, и та, какой она могла бы быть. Я продолжаю жить. Слушаю невидимую гостью. Сейчас мои мысли вернут к той девушке, которую пытался забыть…
 — Что ты думаешь о ней, Николай? Хотел бы я узнать о ней всё-всё?
 — Нет, не хочу. Не могу. Не надо, прошу. Я не буду слушать.
 — Хорошо, Николай, ты сам в нужное время всё узнаешь.
 Накипь из моих желаний, недалёких мыслей начинает сползать всё ниже. Мне больше нечего предаваться самоуничижению. Это недостойно Мужчины.
 — В живой жизни нет никакой кармы. Есть не явленные безусловные чувства ко всем людям. Это, Николай, надо принять и осознать. Ты красивый мужчина, и будешь краше с каждым днём…
 Я останавливаю приятные слуху слова о себе, и в картинах вновь возвращаю эпизод весны этого года. Событие случилось в середине весны. Оно обросло слухами, домыслами. Мне было неприятно от тех деяний, что мне приписывали. А их не было! От меня отвернулись многие девушки, между мной и знакомыми возникла незримая стена. Я, по привычке, не буду никому ничего доказывать. Кропотливо, шаг за шагом буду искать объективности. Буду открыто смотреть в глаза людям. Буду смотреть глазами и тех лиц, что будут задействованы в конфликте. Не найду своей вины, но всё же ещё не один год буду носить в себе боль от отчуждения людей. Для себя решу, что всё равно обрету то доверие и теплоту отношений ко мне, бывшее до того инцидента…
 С вброшенными в мозг картинами весеннего события, сползавшая масса обретает силу и пытается вновь обосноваться во мне. Зачем я её возвращаю в кладовые мозга? Надо отпустить ситуацию. Искренне попросить прощения у людей, кому причинил боль, и более не возвращаться к прошлым деяниям. Главное, суметь простить и себя. Попросить прощения в мыслях и у той девушки, что пойдёт однажды со мной по жизни. Если быть искренним, то впредь вся грязь будет аккумулироваться в тех, кто не разрешил конфликт со мной внутри себя, свой внутренний конфликт. Не справившиеся с собой придумают себе же болезни и увечья. До кого не доходит через голову, тому напомнят вначале через ноги…
 Я принимаю всё, стараюсь осмыслить и осознать события последних часов. Снежная Королева была бескомпромиссна. Всюду у неё были оценки и неотвратимость наказания без возможностей исправления. В реальности живая жизнь многограннее и красивее. Есть только любовь или её неприятие. Природа разумна, и она реагирует на живые мысли и чувства. Кармы нет. Есть заглушенные, не явленные чувства, порождающие пороки, болезни, старость, смерть. Я прихожу к таким выводам. Сдавливающая голову, словно тисками, масса окончательно теряет силу и безвольной жижей оползает вниз по внутренностям головы. Родители будто бы одумались. Замечают, что далеко за полночь и надо бы лечь спать…
 — Надо тише пройти по комнате. Как бы Колю не разбудить. Он у нас очень хороший. Пусть всё у него хорошо сложится…
 Я впервые за несколько часов улыбаюсь. Невидимая девушка общается со мной через родителей. Слова папа и мама произносят обычно, но с теплотой. В их чувствах только для меня проносятся множество счастливых картин. Скорость необыкновенна и я не успеваю их объять. А в себе слышу:
 — Николай, твои родители тоже обретут бессмертие. Изменятся и твои братья. Красивее и прекраснее их не будет никого на свете.
 — А девушка моя?
 — И девушка твоя тоже…
 Лёгкая улыбка не только на лике невидимой девушки, но и родителей. Она теплом заполняет пространство. Папа и мама живо беседуют, но очень тихо, чтобы меня не разбудить:
 — …Пусть спит Коляш, отдыхает, — это папа. В минуты внутреннего тепла ласково меня называл «Коляш» — производным от имени.
 Ну, надо же, удивляюсь я про себя, как можно быть во мне, в родителях, и ещё не понятно в каких измерениях и дарить необыкновенную радость, тёплые чувства? Мне хочется петь и в меня влетают необычно живые мелодии. Я сосредотачиваюсь на процессах в голове, и мелодии затихают или отдаляются. Мой настрой ускоряет расслоение с каких-то поверхностей в голове накипь и грязь. Для меня это уже отработка.
 — Не спеши, — напоминает о себе девушка, — в живом мире другие законы. Нет мёртвого, не мыслящего. Всё имеет время и смысл. Всё нужно и всему своё время. Обернуться может всё вспять. Ты же убеждался, как в зависимости от осмысления, понимания, или отсутствия таковых, они покидали обжитые места, или возвращались вновь.
 Что же, действительно, я расслабился? Рано посчитал, что я милый и пушистый, и готов к ласкам по шёрстке да вдоль. Отношение людей сложнее завоевать. А надо ли, если они застряли в безвременье?
 Уход от себя в мыслях не позволяет каше смываться в нижние области головы. И я вновь сосредотачиваюсь на словах родителей, произнесённых от Души, тепле, разлитом в пространстве. Мне хорошо, а в голове становится очень светло. Его, света, много, и он необыкновенно живой.
 Каша скользит по непонятным мне каналам уже в ушах. В горле зародившийся смерч стягивает к себе всю массу из мыслей, фраз, болезней сознания, ядовитых паров алкоголя и лекарственных препаратов. Из внутренних полостей рта, носоглотки, ушей, глаз стекает жижа. Но она упорно не желает покидать обжитые места. Гераклу в мифах помогает огонь справиться с гидрой. Стремления, сила Духа, наверное, и есть спасительный огонь Зароастра. Красота чувств справится с любыми сопротивлениями инертного и мёртвого. В закоулках сознания я выискиваю уже радостные моменты из жизни. Внутренний свет озаряет меня, и желеобразная масса начинает отступать. В глазах появляются и исчезают маленькие светящиеся искорки. Их много-много. Боли и неудобств они не причиняют. Слышу нашёптывания про глаза в них самих непонятно кем. В ушах — схожие действа. Тонюсенькие голоса, приятные на слух, и очень добрые, продолжают заполнять меня шутками, прибаутками, схожими с заговорами, как если бы любящая мама или бабушка проговаривали это исцеляющемуся ребёнку. Одновременно этому, каша сползает в горло и хочет опуститься в желудок. Я встревожен. Невидимая девушка смеётся и произносит:
 — Пусть сползают, Николай, не тревожься. Это они тебя страхами хотят своими одарить, дабы ты, приняв их, вновь силой наделил. Это их страхи. В желудке они надолго не удержатся. Не та среда, да и света там много, который ты ещё не ощутил…
 Достигнув желудка, на время успокоившись, и, видимо, удостоверившись в непригодности помещения для жития в виду отсутствия питательных резервов, каша очень ретиво устремляется вверх. Девушка невидимая удовлетворена:
 — Если сейчас, Николай, сглотнёшь, они всё равно выскочат очень быстро, но делать этого не стоит. Всё надо уважать и принимать, и быть выше себя. Всё-таки это часть твоей жизни.
 Тем временем моя прошлая жизнь алкогольная с инерцией мысли в виде ползучей массы бьётся во рту и не хочет покидать пределов моей головы, и опять устремляется вверх. Противоядие я нахожу быстро. Красивые чувства по отношению к девушкам у меня в арсенале имеются. Проживаю заново какие-то эпизоды. Наверное, мыслящей каше такие мгновения не по нраву, и она ищет выхода в полости рта. Мне можно немножко воспрепятствовать уходу ползучей твари, напоминает невидимая девушка.
 — Пусть она немного погреется о твой огонь, Николай, и подольше запомнит, в каких ей надлежит обосновываться впредь берегах. А быть ей в тебе или нет, решать тебе самому.
 Во рту биение о зубы и дикое желание твари непонятного происхождения оставить мои пределы с минимальным уроном для себя. В голове продолжаются оплывы. Теперь я понимаю, что такое ясномыслие, светлый, дарящий взгляд…
 Что же, пора выпроваживать. Я уже не могу удерживать ураган. Слегка приоткрываю рот, и ползучая тварь начинает растворяться в пространстве. По крайней мере, мне так кажется. Вопросов не задаю. В пределах возможного мне и так всё поясняют.
 По мере схода всей накипи в ушах и глазах происходят необъяснимые движения каких-то маленьких частиц. Они светлые и очень добрые. В это время в ротовой полости тоже всё сослаивается, и через некоторое время создаётся впечатление, что зубы начали движение по кругу. Я даже чувствую трение и их скрежет. Я удивлён, и лишь теперь отмечаю, что бывшей боли с момента начала всей этой процедуры в голове давно нет, но зато она передалась зубам. Терплю. Через некоторое время всё приходит в норму. Остатки жижы растворяются за пределами рта. Мне легко и покойно.
 Самомнение подкидывает мне новые перспективы, и я необычайно лёгок. Почву, основу своим чувствам я не чувствую, и, не осознавая, начинаю отдаляться от себя. Та-а-к, завтра же расскажу родителям, потом знакомым, как легко можно приостановить процессы старения, омолодить организм… Мою мысль уже несут и усиливают те, кто стремится в человеке воспитать завышенную самооценку, гордыню. Чужого влияния я ещё не почувствовал, и продолжаю «избавлять» людей от болезней, возвращать молодость. Вот, оказывается, как всё просто. Только кто же знал об этом? В пределах посёлка я первый пока, кто с этим столкнулся…
 Неожиданно мои представления спотыкаются о преграды реальности. Чтобы мой путь повторить, человек должен проникнуться всем многообразием миров. Признать себя мыслящим человеком, отличающимся от животных культурой, аналитическим умом, разумным отношением к себе, окружающим людям, животному и растительному миру. Ну, где я в посёлке встречал людей, мыслящих самостоятельно, а не под влиянием жизненных обстоятельств или потребностей тела? Где люди, не питающиеся трупами? У всех людей, живущих в нашем посёлке и в соседних деревнях, сознание управляется существами непонятного происхождения. Есть в невидимой среде и хорошие, но люди их существование отрицают. Даже если и верят в то, что есть мир духов, то это людям ничего не прибавляет. Лишь осмысление жизни наделяет человека настоящими возможностями, да наработка и опыт взаимодействия с невидимыми измерениями, когда есть достаточный потенциал в верхней части головы для устойчивого обмена информацией без помех и искажений.
 Всё, решено, никому ничего рассказывать не буду. Сам ещё ничего не постиг, а уже возомнил себя лекарем и целителем! Человек сам должен задаться вопросами самоосознания, своего места под солнцем. Пока не задумается, что его в рай тащить? В дураках окажешься, да осмеют всего. Что-то быстро я забыл, как в агонии бился в борьбе за себя. Пока не осмыслю, никому ни слова! Да и про девушку, что где-то рядом сейчас, совсем забыл. Надо бы отблагодарить её за избавление от всей нечисти во мне. Ведь, произошедшее в действительности похоже на омоложение, и никак несравнимо с тем, как меня «омолаживала» совсем недавно «мама». Сегодня я соприкоснулся со всеми своими внутренними болячками. В первую очередь они были порождены мной самим. Нездоровые мысли, деяния, всё, оказывается, сохраняется в человеке и накладывает отпечаток на сознание. Питание, значит, тоже немаловажно. Оно имеет отношение к нравственному аспекту. Разве человек должен убивать для насыщения себя трупами, и включать в свой разум ещё и разум мёртвого сознания животных, птиц, рыб?
 Выходит, всё связано: мысли, деяния, питание, окружающий мир. И мне эту взаимосвязь подтвердила и проявила невидимая добрая Фея. Она добра необыкновенно. Она не может не быть Феей. Ну почему я всё ещё не вижу параллельные и пронизывающие нас миры? А может она не из другого мира? Просто, тоже раньше меня успела осмыслить мироздание и пользуется возможностями, предоставленными человеку. Я уже не раз убеждался, что на материальном плане человек более жизнеустойчив и силён. Выходит, я многого ещё не знаю. Пусть, но я буду к этому стремиться. Что я могу сделать для неё? Я о ней ничего не знаю. Хорошенькая, это точно. Очень добрая и ласковая…

 Энергии Вселенной

 Думать надо. В полёт, когда пригласили, о питании мне напомнили. Вот, одна задача решена. Растительная пища мне по нраву более. С детства не мог кушать мяса — не хотелось, рыбу — подавно. С питанием, допустим, разобрался. Всё же, много ещё нерешённых задач  в плане осуществления межгалактического путешествия. И здесь, наверняка, можно будет сделать множество открытий, для себя в первую очередь. И кто знает, может, несущественное на первый взгляд, окажется первым в цепи других, своеобразной тропинкой в мир не хоженого, не   познанного. Вот, например, кто в человеке подключает автоматически тёмных или светлых? Любое сомнение и на проводе одна сила заменяется другой. Самое интересное, что эта сила работает избирательно. Я не успеваю развить мысль…
 — Николай, в мире, действительно, всё взаимосвязано. Эти функции выполняют энергии. Всё видимое из них состоит. Какие, Николай, энергии ты знаешь?
 — Ну, электроэнергия, — приходит на ум, поскольку перед глазами — розетка,— солнечную знаю.
 Более я не вспомнил. Никогда об энергиях не задумывался особо. Наверное, я больше не знаю, о чём прямо сообщаю Фее. Она просит быть предельно внимательным, а в мыслях — свободным. Потом она что-то повествует об энергиях. То, что я понимал под этим словом, кардинально отличалось от того, что я слышал или читал ранее, ещё не осознав, что это послужит однажды ключом к самым величайшим открытиям Вселенского масштаба нашего отрезка времени... . Какая-то часть меня, светлая, безусловная воспринимает это легко, и мне кажется, она, часть меня, знает об этом, поскольку всё принимается, резонирует и оседает в каких-то моих закромах. Моя светлая частичка знает всё и помнит. Память феноменальна, поскольку забыть что-либо в принципе невозможно. Я, настоящий, с радостью приемлю всё и ничего не отрицаю, поскольку всё произносимое Феей мне знакомо и ведомо.

По истечении небольшого времени следуют вопросы. Фея сама отвечает на них и просит запомнить ответы и внутренние ощущения. Что же, не запомнить? Мне надо это всё повторить? С лёгкостью. Я настоящий и всеобъемлющий в точности излагаю про энергии, затем последовательно вопросы и ответы на них. Во мне необычная лёгкость и свет. В какой-то миг внутренняя красота пропадает, и только теперь я осознаю себя самим собой, каким я был до подключения скрытых резервов, не явленных чувств. Мне надо вновь повторить то же, что и невидимая безусловная часть меня секунду назад - для закрепления материала. Я, теперешний, не всё смог вспомнить. Сложности возникли сразу, как только моя светлая часть куда-то спряталась. То, что смог вспомнить про энергии, тут же забывалось или блокировалось. Фея время от времени произносит:
 — Николай, не спать. Не спать.
 Я понимаю, что недалёк уже рассвет. Прошедшая ночь была напряжённой, но на эту секунду мне совсем не хочется спать. Я продолжаю мучительно вспоминать информацию об энергиях, смысл вопросов и ответов. Восстанавливается в памяти не всё. Остро чувствую, во мне все знания, а извлечь не получается. Где-то Фея приходит на выручку с небольшими подсказками. Просит запомнить свои ощущения и выводы, которые вытекают и напрашиваются из происходящего. Я отмечаю, что во мне память почему-то кем-то или чем-то блокируется. Несмотря на то, что ответы на вопросы во мне содержатся, я не могу их в точности и последовательно воспроизвести. Иногда не вспоминается одно лишь слово, но оно содержательное и в нём основной смысл. Я его знаю, но не могу озвучить. Прибегаю к помощи других слов, но они не столь точно передают полноту мыслей. Выходило, живые мысли я переводил в информацию, делая её мёртвой, непригодной для моментального использования,привносил искажения. Мучительно напрягаю мозги, но мне так и не удаётся так же красиво и ярко повторить то, что мигом раньше произнесла моя невидимая часть.
 
Фея опять просит не спать, повторяя просьбу каждый раз дважды. Вообще-то, не хочу я спать. Чувствую, в этом тоже заключён какой-то смысл. Я прекрасно знаю, что она чувствует моё состояние, и понимает, что мне не до сна. С последним своим ответом, завершающим некий жизненный урок или экзамен, я чувствую внутреннюю неудовлетворённость. Я знаю теперь, какой я настоящий, и какой есть, явленный на сей миг. Проскакивает злость неизвестно на кого. Не хочется расставаться с той частью, бывшей во мне, всеобъемлющей, ведающей, красивой и дарящей.
 Видимо, Фея удовлетворилась выводами. Теперь мне опять надо повторить то же самое, и снова запомнить свои ощущения и чувства. Главное, с улыбкой напоминает она, не спать. Произносит просьбу "не спать" в этот раз только один единственный раз. То, что произошло дальше, отпечаталось в памяти легко и непринуждённо. Объёмы знаний были малые, и вовсе не было чувств. Я начинаю произносить вопросы. С ужасом я отмечаю, что не могу их сформулировать. Всё время злюсь. Пытаюсь начать с других позиций. У меня ничего не выходит. Я очень сжат, и весьма посредственный. Не вкладываю смысла в то, что произношу. Не отдаю отчёта, зачем это надо, какова конечная цель данного действа. Чувствую головные боли, но не того, кто пытается вспомнить вопросы и ответы на них, а я - теперешний. Тем не менее, я сам и озвучиваю вопросы, как вспомнились, и сам же отвечаю.

Отмечаю интересные детали. В некоторых моментах я бесцеремонен, излишне самоуверен. Даже не вспомнив ответа, пытаюсь что-то доказывать и пояснять. Словарный запас беден. Где-то его недостаток восполняю нецензурными словами, и ни сколько этого не смущаюсь. Я понимаю, что ответы я знаю, подыскиваю взаимозаменяющие слова, но они находятся в моём багаже с трудом или не вспоминаются вовсе, но я знаю, что они есть. В раздражении вставляю другие слова, и ответ наполняется другим смыслом и содержанием и несёт искажения от первоначального варианта.
 Время от времени мне хочется спать, и я зеваю. Откуда-то внутри сознания я –теперешний и я - настоящий молча наблюдаем за мучительными попытками бескультурного и безнравственного другого «я» выдать знания о существующих во Вселенной и вокруг энергиях. Картина не из приятных. Ведь все вопросы и ответы произношу я один, но моё сознание как бы отражает состояние меня самого, бывшего не в самые лучшие периоды жизни. Особенно «яркие» впечатления от некоторых слов, кои я когда-то применял при общении в узких кругах. Одновременно я чувствую переживания, стыд и боль двух других составляющих во мне. Лишь тёмному «я» всё нипочём. И я с применением слов нецензурной лексики самовлюблённо вопрошаю:
- Всё нормально? Ну, как я … сдал экзамен? На все вопросы … ответил правильно?
 
 Следует продолжительная тишина и, чуть погодя, меня возвращают, или я возвращаюсь в «я» теперешнего. Мне немного становится легче с возвратом заблокированных чувств, но горит лицо, пылают уши. Хоть со дня столкновения с Фурией не произнёс ни одного ругательного слова, мне стыдно. Я лежу, уставившись в потолок. Из всех промывок в мозгах, эта была самой насыщенной, содержательной. Наверное, оттого, что я наполнился новыми знаниями, мог себя взвесить и оценить с позиций будущего и прошлого. Безусловное Я — это теперь моя цель. Я думаю о себе не явленном. Мне становится легко и свободно. Спать по-прежнему не хочется, но хочется парить, летать, петь. Я чувствую себя другого. Я люблю Его. Я не могу Его не любить. Другое моё Я знает всё и вся. Знает всех людей Земли и любит их Безусловной Любовью. И Любовь я понимаю иначе теперь. Кажется, я знаком с Нею, Любовью, но когда произошло знакомство, не могу вспомнить или извлечь из памяти. Может, Дева и есть Любовь? Очень схоже. Друзья, меня пригласившие в полёт на другую Планету, тоже обладали или были Любовью.
 Я вспоминаю, что в моём пространстве всё ещё Фея. Проявляя чувства такта и уважения к мыслям другого, Она не отвлекала от бега чувств и мыслей, размышлений. Она тоже собою являла Любовь, иначе не смогла бы пробудить во мне дремлющие чувства. Фея сейчас оставит меня. Пожелания не словами, а необыкновенными чувствами обволакивают меня, и я нежусь некоторое время в этом облаке. Моё второе Я знает и её, и я на этот раз не спрашиваю её имени.
 Немного выждав, решаю повторить экзамен про знание о сути и функциях Энергий с участием моего второго «Я». Повторю этот опыт дважды, и результат будет прежним, как в первой попытке с участием Феи. С удовлетворением засну где-то на последних ответах тёмного «я».

 ПЕРВОЕ САМООСОЗНАНИЕ

 Верил я и во взрослой жизни, что сказка всё-таки есть, и существует она в виде природных явлений, непознанных человеком. Соприкосновение с ней в реальности подтвердило правильность моих выводов. Ещё 5 — 6 лет назад я занялся поиском аналогий между общественными процессами в жизни людей и сказками. Наверное, мои запросы, исследования теперь вознаграждались. Вот только не понятно, где начало, где конец всему этому? Разматываю, разматываю клубок тайн и скрытых знаний, а волшебная палочка всё равно ускользает. Так не этого ли я сам желал всё это время, начиная с детства? Не моё ли желание исполняется уже ни один день, а я упрямлюсь и не приемлю подарок к Новому году? Надо лишь испить содержимое Грааля из собственного невежества до дна, и увидеть в себе бездонную Чашу Любви. Хотел же в детстве владеть волшебной палочкой. Так надо воспользоваться моментом. Если не я, то кто? Кто вернёт мне Детство, Сказку? А Сказка нас сопровождает со дня рождения.
 Я возвращаюсь в далёкое Детство. Всегда чувствовал кого-то, кто был невидимо рядом с первого момента осознания себя. Самые первые, осознанные прикосновения доброго случились однажды и на всю жизнь врезались в память…
 Наверное, годика три мне было, может, чуть-чуть меньше. Проснулся ночью. Мне хочется пить. Вопить во всю глотку не стал, как раньше. Зачем? Бабушка, папа, мама, сестра, братишка спят. Разбужу ещё их. А на кухню идти страшно. Комната, в которой нахожусь, выходит окнами в палисадник. В нём множество кустарников, деревьев, цветов. Ветки касаются стены, окон дома при ветре, и слышен глухой скрежет и царапанье. Воображение рисует всякие страшилки, привнесёнными родителями и бабушкой. Я их объединил в один персонаж — Мек. В моём представлении он страшный, но нисколько не злой и немножко с чувством юмора...

 Мне хочется пить. И будить, как прежде нельзя, я же уже большой, и Мек где-то затаился. Луна освещает пространство перед домом, и кустарники напоминают всяких тварей. Бр-р. Будить? Нет, не буду. Я же взрослый уже.
 Выскальзываю из своей кроватки, ступаю на пол. Иду по комнате. Следующая комната наполовину освещена лунным светом, и мне теперь не так страшно. В той комнате есть таинственный уголок. Там находятся иконы, перед ними висит лампадка. Родители, бабушка иногда обращаются к кому-то в угол. Просят помочь в чём-либо, или приглашают за стол во время еды того, кто смотрит с икон. Я ни разу не видел, чтобы кто-то оттуда хоть раз спустился. Угощения, что перед иконами ложили, тоже оставались на месте до поры, потом их убирали. Я всякий раз после подношений проверял, скушал кто или не успел ещё? Я боюсь самого угла, и не важно, видит находящийся там меня или нет. Даже Мек там жить не стал бы. Он лучше, хотя и страшный.
 Преодолеваю пространство тьмы, ступаю на лунный свет на полу и поворачиваю на кухню. Два окна выходят в сад. В окна светит огромная луна. Настолько большая, что я забываю про таинственный всевидящий угол и про Мека. Подхожу к ведру с водой. Оно у самого окна. Мне всё же немного не по себе. Это же мой первый самостоятельный поход по дому в ночное время. Смотрю на луну долго-долго. Молодая груша, росшая под окнами, будто что-то говорит, размахивая при ветре руками-ветками. Она пока невысокая и совсем не загораживает вид из окна. Желтовато-красный диск манит. Что-то проскакивает в мыслях, но занятый борьбой со страхом, я не придаю этому значения. Полнолуние, и луна достаточно ярко освещает часть надворных построек и немножко сад. Она мне кажется необычно большой и немножко живой. Мне всё же нельзя бояться темноты и всех чудовищ. Я же большой, да и светло от лунного света. Не буду впредь просить родителей или бабушку принести воды. Беру ковш. Пью. Всё же какие-то страхи подгоняют меня бросить ковш и бежать со всех ног в свою любимую кроватку. Я упорно стою и решаю, что ни за что не побегу. Опускаю ковш в ведро и иду к выходу из кухни. Мне надо пройти ещё через комнату, в которой самый загадочный угол, всевидящий, но почему-то зловещий. Даже Мек позабылся. Иду по комнате. Кажется, кто-то смотрит в спину. Нет, не буду оборачиваться, хотя очень хочется. В дверном проёме в другую комнату оглядываюсь, показываю кулак в угол, где висела лампадка, находились иконы. Затем неторопливо иду к кроватке…
 Ночью кто-то погладит меня по голове. Я его не видел, чувствовал. Было тепло и приятно. Страха не было в помине. Первый шаг к себе и к Сказке начнётся именно с этого мгновенья.

 В стремлении к переменам
 
 Был декабрь. Большую часть времени уделял осмыслению взаимопроникающих миров, их взаимосвязи. Родители привыкли к моему молчаливому состоянию, без нужды не беспокоили. Днём я чувствовал себя более раскованно. Шутников и юмористов хватало в обоих противоборствующих мирах. Мне не всегда удавалось сдержать смех, и приходилось перехватывать многозначительные взгляды родителей. Мама вздыхала, вслух проговаривала, что пока не поздно, надо бы обратиться к врачам. Папа, по-мужски, пресекал развитие подобных разговоров. Видимо, он догадывался, что со мною происходит. Ещё в детстве был наслышан от него, что в его роду были люди, обладавшие необыкновенной силой, позволявшей не только видеть другие планы бытия,  но и применять знания о них в жизни.
 
Вообще, в начале прошлого века ещё, то, что знали стар и млад, через два-три поколения сделалось почему-то чем-то сверхъестественным, неведомым, благодаря стараниям "учёных". Но и мои родители, их сверстники встречались с проявлением мира невидимого довольно часто. Свои случаи рассказывали обыденно, и признавали существование добрых и злых духов. Верили, что жизнь продолжается и после смерти. Я сопоставлял, сравнивал, анализировал всю имеющуюся в моей голове информацию. Движение моих мыслей не оставалось незамеченным, и мне будут всячески мешать. Особое усердие недруги проявляли ночью. В это время суток, я обратил внимание, происходило оживление не только в среде тёмных. Я объясню себе это тем, что Душа человека во сне раскрепощается. Вычитал об этом несколько лет назад. И меня будет интересовать, почему в бодрствующем состоянии люди не помнят о том, что происходит с их Душой ночью. Предположу, что это из-за отсутствия осмысления жизни, бескультурья, питания трупами. Не было в людях и стремления по воспитанию красоты и глубины чувств, что должно было сроднить разум тела и сознание Души через Её порывы.
 
Потянулись дни, и каждый из них нёс много нового. Невидимый мир жил меня и со мной. Одни тянули к красоте и культуре, вверх, другие — по горизонту вначале и вниз. Привычно в клубе встречу Новый 2002 год. Будет масса смешных историй, случившихся в праздничные дни с односельчанами. Я, пусть немного, но всё же выпью. И опять новые нападки и угрозы со стороны недругов, но уже с голосами некоторых людей, которых я очень хорошо знал.
 Друзья невидимые в теле так и не явятся, но в утешение мне рядом и вокруг будут разворачиваться сказочные действа. В них главным героем был я, и лишь с течением времени постигал вкладываемый смысл.
 Плохиши тоже проявляли усердие. В их среде были как актёры, так и поэты. Как-то, пытаясь, в очередной раз свести с ума, будут обсыпать каким-то "порошком". Я уже немного видел проникающие в нас миры. Три маленькие безобразные старушки в чёрных одеяниях с наговорами будут выполнять эту работу. Их маленький сообщник будет стоять на шкафу, и читать в это время басню или поэму, длинную, немножко смешную. Рифма хорошая, выверенная. Взглядов моих будет избегать, и прятаться каждый раз за предметы и вещи. Боковым зрением я буду выискивать его, но он будет проворливее моего взгляда.
 Всё это было бы забавно, если бы не старушки. В их причитаниях было что-то древнее, зловещее. У меня начинала кружиться голова, были позывы, схожие с рвотой. Психологическое воздействие сказывалось на работе организма, заключу для себя я известную всем правду.
 Мне было интересно, как всё это проецировалось в наш материальный план. Были миры, и они оказывали на человека своё влияние. Но всё же первостепенными были мысли, желания порывы человека. Меня всё больше посещают мысли разорвать некий замкнутый круг общения с людьми, мало задумывающимися над смыслом жизни. Хочется встретить людей, кто уже подобное моему пережил. Есть желание приоткрыться, но кому?
 Невидимые противники всего светлого приходят на помощь. Перечисляют имена людей нашего посёлка, кто меня понял бы. Среди названных нет ни одного, кто мыслил бы самостоятельно. Вся жизнь перечисленных товарищей вращалась вокруг бутылки с алкоголем. События в их жизни, воспоминания были связанны с большим или меньшим количеством выпитого спиртного, и что происходило вследствие этого. Я немногим ранее был не лучше. В услугах и подсказках таких помощников я не нуждался. Далее штудирования «понятий» они не развивались.
 Друзья, пригласившие однажды в полёт, незримо находятся рядом. Не всегда я их могу понять. Мозги напрягаю не один день, а равного открытого общения достаточно мало. Всё время в роли догоняющего. Правда, нельзя не отметить, что в сравнении с другими людьми, я уже более информирован. Только, какой от моих новых знаний толк? Куда их пришить, к чему приложить, непонятно? Многое уже познал, а защититься от напора недоброжелателей не могу. Стоит только отпустить мысли, начинается моральное избиение, угрозы. От недругов вообще нет никакого спасения. Со своими личными если я ещё в состоянии разобраться, то от наплывов «гастролёров» у меня страховки нет. Уже почти два месяца прошло со дня «знакомства» с Фурией, а способов защиты от проникновения в моё пространство я всё ещё не нашёл.
 Думаю, надо расширять свои познания и через людей. Решаю найти работу. Папа предлагает съездить в Вурнары и попроситься в охрану в химический завод смесевых препаратов. Начальник охраны у него знакомый. Поговори с ним. Он как-то обещал содействие по трудоустройству. Что ж, надо попытаться. Такой вариант мне кажется маловероятен. В Республике две трети населения без работы, но почему бы и нет? Вдруг удача окажется на моей стороне? Если устроюсь, то поездки, нахождение в Вурнарах дадут множество новых знакомств. Наверняка, встречу людей, кто меня услышит, подскажет варианты защиты от невидимых помощников в плохих деяниях.
 На следующий день еду в Вурнары. В заводском отделе кадров наплыв людей. В охрану набор давно завершён. По другим специальностям мне вообще не устроиться. Судовой радист заводу не нужен. Собираюсь домой. До прихода пригородного поезда долго. Ждать я не люблю. Пойду пешком. Восемь километров разве расстояние? Ещё до школы нас, детей, брали на сенокос. Косили родители далеко в лесу, и путь был куда длиннее. А в оба конца да с поклажами? Привычный к ходьбе я предпочитал частенько пеший путь поезду. Впрочем, жители нашего посёлка поступали также. Вот и в этот раз сразу за мостом над железнодорожными путями увидел четыре женские фигуры. Идущих передо мной я хорошо знаю. Нагнал их и путь продолжился веселее.
 Невидимки сновали где-то рядом и на мне. Почему-то в этот раз они облюбовали ещё и ресницы. Сидят на них, и кажется, им нравится там находиться. Время от времени мне неудержимо хочется спать. Часть недоброжелателей находится на плечах, спине. По ходу моих мыслей они оказывались по одну сторону плеча, либо по другую, потом сползали по одной из рук. Тяжесть в теле, руках, ногах то увеличивалась, то уменьшалось. Будут временами покидать моё тело, и возвращаться вновь.
 Взаимосвязь между моими внутренними чувствами, током мыслей, и тем, что я говорил, была очевидна. Я не терял нити общения с попутчиками, отслеживал происходящее вокруг, держал под наблюдением обстановку за спиной. Идущий сзади поезд можно не услышать. Не-видимых друзей своих в этот раз я отчего-то не слышу, а их противоположности щебетали безостановочно. Я слушал их и оставлял без внимания. Их угрозы надоели. Сейчас грозились затащить под поезд. Всё, Николай, ты допелся. До дома ты сегодня не дойдёшь, останешься на рельсах. Уж, где только меня не оставляли!
 День морозный. Ветер к тому же сильный и встречный. Подхватывает снег, обсыпает всего. Тропинка вдоль путей еле просматривается, а местами вовсю заметена. Иногда мы шагаем по шпалам. Проходящие поезда устраивают целую вьюгу, особенно встречные. Цепочкой бредём друг за другом. Впереди несколько крутых поворотов. При сильном встречном ветре идущих сзади поездов не слышно. Через каждый десяток метров приходится оглядываться.
 Мои недруги всё время предупреждают о приближении поезда, когда его в действительности нет, и молчат или отвлекают внимание, когда он практически рядом. Затем приступают к излюбленному методу по нагнетанию на человека слабомыслия или тупоумия.
 Делается это достаточно просто. Безостановочно задаются человеку лёгонькие вопросы, требующие буквального ответа, без всякого осмысления, либо разыгрываются спектакли. Голоса знакомых подделать труда для них не составляет. Пьяный человек, как правило, самих вопросов не слышит, актёров не видит, и его мысль, внимание будет сужаться именно таким образом. Делаться будет акцент на внушении проблемных мыслей, связанных с взаимоотношениями супругов, ревности, надуманных или реальных изменах и т.д. Задействуют любую болезненную тему. Мысль подкинута, а далее человек своим воображением дорисовывает, домысливает виртуальную картину, теряя собранность и внимание, уходя в себя. Грузится, как принято говорить. Взгляд под ноги. Светлого в человек уже ничего нет, как нет и своих мыслей, сплошь — привнесённые…
 Я иду и слушаю вопросы, какая-то часть меня отвечает. Я же сам общаюсь с попутчиками, время от времени слежу за обстановкой за спиной. Тропинка идёт вдоль путей и с каждым нагоняющим нас поездом нам приходится сходить с неё в сторону. Снег глубокий, тут же откос, поэтому иногда зарываемся по пояс. Пока промчится состав, тебя уже и замело. Если б не сильный мороз, было б гораздо веселее освобождаться от снежной пелены.
 Мы продолжаем путь. В компании несколько девушек родом из нашего посёлка. Вышли замуж за парней из соседней деревни, и теперь проживают в Буртасах. Наше общение призвано дарить хорошее настроение. Я поддерживаю разговор, но вот раскрыться не могу. Мне активно мешают недруги. Вопросы от них следуют один за другим, и часть моего внимания отвлечена.
 Уже на предпоследнем повороте перед Буртасами Ирина Яковлева неожиданно кричит: «поезд!» Мы, скорее машинально, чем обдуманно, прыгаем, не раздумывая, в сторону от тропинки. Товарный состав на большой скорости мчит уже мимо нас, обсыпая снегом.

 Мой «благотворительный путь»

 Наверное, алкогольные, праздничные пары во мне утратили силу, и моё движение в осмыслении многообразия и богатства жизни всё менее подавлялась недругами. В принципе, они уже были очень миролюбивы, и, утрачивая силу, которой я их наделял в состоянии нервного напряжения, злости, агрессии, становились мне приятными и полезными. (Через годы осмысления я здесь дополнил бы следующим пояснением: усиление получили светлые во мне энергии, своё внимание, питание..).
 Я узнавал много нового о себе. И кем только я, оказывается, и не был в прошлых жизнях! У меня богатая, светлая жизненная поступь. В истории человечества оставил яркие, значимые следы. Многие из них повлияли на ход истории. В одной из прошлых воплощений я очень известный библейский персонаж. Мне зачитываются главы из Нового Завета, написанного, якобы, мной самим…
 Впервые Новый Завет взял в руки в 1991 году на теплоходе Косино. Принёс его боцман. Он давно увлекался йогой, был знатоком в эзотерике. В ту пору я, мой друг и однокурсник Володя Федоткин проходили трёхнедельную практику, ходили по Дону и Азовскому морю. В загранку не попали, когда наши однокурсники уже бороздили по Европе. Успеваемость у нас была не очень. Нам по 18 и мы очень любознательны.
 Знакомство с Новым Заветом начал с главы от Луки. Тогда на большее меня не хватило. Более детально и осмысленно начал заглядывать в Старый и Новый заветы уже после армии. Самыми понравившимися были главы от Иезекииля, Иоанна, . Там всё таинственно, и есть раздолье для мыслей. Иоанн и Иезекииль и будут занимать мои мысли. Параллельно буду читать приходившую ко мне литературу по всему непознанному и таинственному…
 
Сейчас со слов недругов выходило, что я есть тот самый, и произносит имя. Я слушаю малюсенького человечка (я всех невидимых представлял до поры в виде людей). Находится рядом он, и подобострастно и увлечённо рассказывает, кем я был, что делал. Я внимательно слушаю повествование невидимого друга, ибо он мне не вредит в сию пору, и очень дружелюбен. Не могу в нём не выделить, что все его старания вызваны не целью восстановить пробелы в моей памяти, а для возбуждения во мне завышенной самооценки, гордыни. Я прерываю его, и говорю, что, допустим, это правда, что с того? Известная личность подразумевает во мне ответственность во всём. Я же не отличаюсь какими-то выдающимися качествами. Так что, я вам не верю, и отстаньте. Лучше поделитесь, что будет в будущем.
 В будущем, у меня, оказывается, много полезных дел и мероприятий. Я буду совершать чудеса по исцелению, делиться с людьми информацией космического содержания, открытиями.
 Мне смешно, но я делаю это очень аккуратно, стараясь не сбиться со своей волны приятия и осмысления, чтобы не отбросить моих пророков с их позиций и от себя. Не руками, движением мысли это возможно… Информацию о космосе они будут мне поставлять, а также все секреты по целительству. Я нагнетаю на себя искусственный интерес и, будто бы, весь ухожу во внимание. Невидимые друзья советуют прислушаться к недругам. Им тоже интересно, что нового о космосе в довесок к тому «космическому мусору», что появляется в книжных магазинах, мне предложат.
 Я поясню, что в состоянии гармонии, недруги не слышали моего чувственного взаимодействия с друзьями и не могли заблокировать или исказить общение, не ведали содержания наших бесед, мыслей. Были беспомощны, потому послушны и тоже добры на уровне своих возможностей и функций. Пренебрегать ими ни в коем случае не стоит. Это невидимая часть нас самих, непонятая и неосмысленная. Я не нашёл им определения в то время, не разобрался в их сути до конца, поэтому буду объединять их в один ярлык с множеством синонимов.
 И вот что повествуют мне, вдруг ставшими доброжелательными, недруги. Я буду приносить людям пользу. Мне надо обязательно всем рассказать, как можно стать счастливым.
 — Как? И что поведать людям?
 — Слушай, Николай, и запоминай. Суть жизни человека на Земле есть любовь. Людям надо любить друг друга, беречь и ценить. Выше любви нет ничего. Только любовь может по-настоящему сделать человека счастливым. Доброта, внимательность, чуткость, покаяние придадут человеку духовную силу. Покаявшийся человек обретёт истинное бессмертие на небесах…
 Здесь я смеюсь и катаюсь по дивану. День выдался солнечный и яркий. Дом выходит окнами на восток и юг. В избе избыток солнечного света. Но в эту секунду я тоже маленькое солнышко. Мои невидимые друзья рядом, и они тоже улыбаются. Они - Жизнь, Свет, Любовь. Мне просят быть, всё-таки, внимательнее и не приостанавливать общение с недругами. А почему — не поясняют, хитрецы. Я внемлю друзьям, одновременно слушаю дальше космическую проповедь. Мой невидимый маленький учитель увлечён и вдохновен:
 — …Достойны вознесения на небеса люди, искренне покаявшиеся в своих грехах, получившие их отпущение в церкви или в постоянных молитвах. Возвысится человек и в трудах праведных, и труд его будет вознаграждён. Благословен человек, осознавший всю степень своего грехопадения, ставший на путь искоренения его…
 В этот момент я понимаю, что не смогу удержать надолго эту волну. Я не знал ни одной молитвы, и считал изначально, с момента начала осмысления жизни, такие пути не достаточными для человека разумного. Мой просветитель ничуть не увеличивался в росте, объёмах, что должно было обязательно произойти, если бы я всерьёз проникся поставляемой информацией. Он удивлён, отчего я долго внемлю, но остаюсь при своих границах невидимой оболочки или ауры. Меня распирает мучивший до этого смех, и я обращаюсь к «космическому разуму» с встречным вопросом:
 — Ваше благородие, здесь мне всё понятно, а как людей буду лечить без медицинского образования?
 — Ты что, Николай, не понимаешь, что любовь может всё?
 — Возможно, я же не спорю с этим, только я не знаю этих самых рецептов…
 — Не знаешь, так мы подскажем…
 Далее я называю какую-либо болезнь, и мне недруги тут же выдают рецепт. Одним из условий и обязательными являются молитвы во имя спасения Души, зажжённые свечи. Всё остальное достаточно разнообразно с использованием каких-то трав, трупов зверюшек, птиц, насекомых, или их внутренних органов. В травах я не разбирался, кроме тех, что в детстве употребляли в пищу
 Лечить и исцелять мне почему-то не хочется. Мысленно, как всегда, обращаюсь с вопросом уже к друзьям, какие бы они порекомендовали средства лечения или исцеления? Недруги продолжают в это время выкладывать секреты по омоложению. В моём пространстве какая-то лёгкая заминка или кутерьма, немножко озорная и шаловливая. Это друзья:
 — Николай, может, в недалёкое будущее прогуляемся?
 — Да, конечно, с радостью…

 Моё светлое Будущее

 Мне доставляла такая игра или прогулка массу удовольствия. Во-первых, отдыхали мозги от постоянного напряжения. Во-вторых, я мог наиболее полно общаться с друзьями, чувствовать их внутренний настрой и глубину, мог задавать вопросы и получать полные ответы. В-третьих, мне совсем не препятствовали и даже помогали недруги, что для меня было немаловажно, и зарождался новый путь для мысли: почему?
 — Представь, Николай, ты с подругой вернулся из театра.
 — Я?
 — Да. Она у тебя очень утончённая, чувственная, и очень любит тебя.
 — Меня любит утончённая девушка? Это очень интересно…
 — Ну почему ты сомневаешься, и не веришь в реальность грядущего? В силу своих комплексов, из-за низкого роста и недостатков? Ну, это несерьёзно. У тебя идеальная подруга и она, естественно, выше всяких предрассудков. Проступки? Твои «плохие достижения» она не видит, и олицетворяет тебя с тем, что было хорошего в тебе. К тому же она понимает, что всё случившееся произошло и по причине долгого пути к тебе, из-за рядом её отсутствия. Ведь у каждого человека свой неповторимый путь, и слагается он только из счастливых мгновений. Всё остальное жизнь не приемлет. Ну, что с того, что жизнь в основном сера? Надо наполнить её содержанием…
 Итак, вы вернулись из театра. Она накрывает на стол, при этом внимательна к тебе всё время и нежна. Иногда подходит к тебе, поглаживает рукой затылок, слегка прижимается к тебе или целует, треплет за вихры, и продолжает приятные для себя дела…
 — Не могу согласиться. Почему приятные? По истечении какого-то времени женщины часто сетуют, что им приходится стирать, готовить, убирать.
 — Николай, твоя подруга любит тебя чистой, безусловной любовью, не торгуясь. Она любит тебя. Каждая девушка или женщина подтвердит, что в порыве чистой любви она иначе и не мыслит. Всегда готова быть тебе в помощь, и сделает всё, что пожелает достойным Любви.
 — А если я сам могу ей помочь, в уборке по дому, например, посуду помыть?
 — Конечно, Николай, надо помочь. Твоя девушка будет благодарна тебе и возблагодарит. Нет, не расслабится она. Она же у тебя идеальная. Ты заметил, Николай, что платье вечернее на ней теперь краше того, в котором она в театр ходила?
 — Это почему? Стирать платья сложнее, нежели, халат. Много времени отнимает.
 — Николай, не волнуйся. Твоя девушка всё успевает. Ты даже не заметил, что она стол уже накрыла, запечатлев на лбу твоём поцелуй. Лёгким прикосновением она просит последовать за ней, испробовать угощения, что с любовью приготовила. И ты волен остаться в своих мыслях, занятый размышлениями, в комнате или следовать вслед ей.
 Твоя задумчивость слегка её смущает, но она отсутствия тебя прощает. Всё, прекраснейшая, понимает, что из раздумий выйдя ты, вновь увидишь свет в её глазах. Встречи чувств она желает. А пока, поцеловав тебя в губы, лишь слегка коснувшись их, просит отведать, что Бог послал. Она очень внимательна и в беседе неторопливой поддержит любое направление мысли, что ты задашь… Конечно, ты уловил несоответствие чувств, и твоя Ненагляда смущение твоё отметила. Поняла, что ты уже в себе, зарделась, глазки опустив…
 — А что это она вырядилась к ужину после возвращения из театра?
 — Николай, твоя девушка и в театр, и на прогулку, на работу она одевается только для тебя. В тебе лишь она видит ценителя и знатока прекрасного.
 — Во мне? Я рос в среде, которая демонстрировала обратное. Девушки для масс и улицы одеваются, не для мужа иль семьи. Дома меня тоже в этом не понимают.
 — Николай, она видит в тебе заложенный Богом потенциал, богатый, нераскрытый, не явленный. Любит тебя самозабвенно, повторюсь, не торгуясь. И в театр собравшись, помнишь, спросила, какой ей наложить макияж, как подкраситься? И она не обиделась, что ты остался безучастен. Сама попробовала угадать предпочтения твои. Лишь слегка губ помадой коснулась, на выходе тебя поцеловав. Ей очень важно было почувствовать твою реакцию на вкус искусственного поцелуя.
 — Почему искусственного?
 — Ты, как и все мужчины, чувствуешь женщину через поцелуй, её наполненность и женственность. Помада привносит ненужные оттенки, и отталкивает иногда мужчину от женщины. Она об этом знает, как и знает цену поцелую твоему. Ты не придавал значения тому, как каждый раз, когда чувствовал тепло её, касался щёк её губами, к себе тихонько прижимал, вспыхивала девушка твоя. Для неё счастливей мига нет, и нет прекраснее того, что сделал это не словами. Боготворит тебя она, Николай, и рада каждому новому знаку со стороны тебя внимания. Всегда старается быстрей управиться с делами, что бы с тобою быть, чувствовать тебя. Иногда рядышком сидит, не дышит, уткнувшись головой в коленки, смотрит и слушает, внимания не тая. А когда, прижмётся к твоему плечу, взберётся на колени, подбородок рукою щекоча. Игрива, весела твоя подруга, Николай.
 — А что же я? Что могу я дать ей, посредственный и безработный?
 — Николай, ты недооцениваешь себя. Вспомни девушку, которую любил. Хочешь, помогу памяти твоей воспроизвести картины, что в мыслях ты сопереживал, в пространстве рисовал и в будущее посылал?

 Будущее в прошлом

 Мои недруги, чувствую, рядом, но и они притихли. По всей вероятности им самим интересно узнать, что меня ждёт. Их познания моего будущего целиком зависят и просчитываются в зависимости от моих устремлений. Поскольку я в данный миг был накрыт светлыми чувствами, то приоритет в формировании моего будущего получили друзья. Стоит мне соскочить с чувственного восприятия бытия, мира, меня увлекут сказками, баснями другого, противоположного, содержания. Маленькие и юркие формирователи будущего уже с другими функциями, не плохими и не хорошими, будут соприкасаться с людьми с их негативами, и ускорять развязку с известным им одним финалом. Шире и быстрее мыслишь — ускорятся и события. Сейчас ускорялись маленькие и юркие с добрым содержанием, и я этому ничуть не противился.
 Невидимая добрая девушка подводит воспоминания к моему виденью жизни немногим ранее, до того, как я увлёкся алкоголем. В нём — мои желаемые действа и поступки, будь со мной рядом девушка, которую любил. Я соглашаюсь, что это прекрасно, красиво, но — в идеале. Так в жизни не бывает.
 — Николай, не торопись с выводами. Ты не обратил внимания на свои желания и намерения, рождённые прежде. Они ведь были безусловны. Из них вытекают в последующем действа и жизненная поступь. Девушка идеальная, что я в качестве примера привела, она и соответствовала твоим устремлениям, бывшим в тебе. Почему этого не случилось в жизни, подумай сам. Почему ты усомнился в себе и в представленной картине доброй? Вспомни ситуации из жизни же своей.
 Навигация завершилась. Дома ты всего несколько дней. Матери, отцу по дому помогаешь. Хозяйство есть у вас своё, домашние животные. Одежды себе приобрёл и братьям в гардероб их кое-что добавил. Цемента тонны две купил, родителям немножко на сберегательную книжку денег положил. На выход имел вещи, для работы, и повседневная была. К друзьям собравшись или к девушкам, предпочтение отдавал одним, в следующий раз выбирал другие. На недоразумения родителей не обращал внимания, когда на дню по много раз переодевался. Скотину три раза в день кормили. Поить их надо, убирать за ними. Ты каждый раз преображался. Девушка, нравившаяся тебе все предыдущие четыре года, замужем была уже. Тобой что двигало в то время? С другою, ведь, ты познакомился чуть-чуть позднее. Вдохновения со стороны ты не получал. Тем не менее, себя ты обретал.
 Картины девятилетней давности передо мной стояли ярко и свежо, будто бы случившееся только что. Был ноябрь. На уговоры начальства остаться в Алексеевской ремонтно-эксплуатационной базе, мы, бывшие курсанты речного училища, не поддались. Навигация завершилась, и мы рвались домой. В пароходстве радистов не хватало. Нас просили подумать до весны, не увольняться. Засыпали заманчивыми предложениями. Перспектива получить квартиру, хорошо оплачиваемая работа начальника радиостанции не прельщала. У каждого из нас была своя причина. Я не мыслил себя в далеке от семьи, которая, думал, будет. Не представлял, как можно удаляться от близкого человека хотя бы на сутки. Здесь же, ты ушёл в рейс весной и лишь осенью вернулся. Ты за тридевять земель, подруга где-то на другом краю света, и между вами пропасть из недодаренных друг другу чувств. Тонкий в чувствах и чувственный к любым прикосновениям жаждал это дарить близкому человеку постоянно и без каких-либо перерывов. Тут я от такого общения был бы оторван. Однолюб по жизни, придерживался мысли, что подруга, жена, любовница всё должно быть в одном лице. Других достойных девушек тоже надо по-своему любить и уважать, но без вольностей.
 По завершении навигации узнал, что девушка, нравившаяся мне, замужем, ждёт ребёнка. Письмо с этим известием было отправлено в июле. Свадьба намечалась в сентябре. Ознакомился с содержанием письма в начале ноября. Пустота, появившаяся во мне после душераздирающих полторы строк в одно предложение, не подмяла меня. В кают-компании, где сидел практически весь экипаж судна, никто не заметил во мне каких-либо перемен. Я помогал старпому составлять отчёт, и отвлёкся лишь на чтение письма. Содержательный, в мгновенье я всё потерял: мечты, надежду. Прочитав, мы дальше продолжили работу, хотя я мог отказаться, поскольку разбор всех рейсов не входил в обязанности радиста.
 Параллельно расчётам я постарался взвешенно подойти к действительности. В мыслях, искренне и от Души пожелал пока нравившейся ещё девушке лишь счастья. Надеялся, что вставший с ней рядом человек, превосходит меня во всём, сделает её жизнь счастливой, заполненной. Ни раньше, ни потом я не выказывал своих внутренних переживаний. Для себя поставил цель: следующая девушка, которая войдёт в меня, должна быть с более богатым внутренним миром, и новые чувства должны быть ярче, острее, глубже.
 
 Все произошедшие события того года во мне очень живы, насыщенны, динамичны. В разное время я возвращался в мыслях то к одним жизненным эпизодам, то к другим. Моё пожелание исполнилось недели через две-три по возвращении из Нижнего Новгорода.
 После навигации, не заезжая домой, поехал за дипломом в город, где прошли мои четыре курсантских года. Город, который полюбил. Что происходило далее, по прошествии трёх-четырёх недель после приезда из Нижнего Новгорода и до призыва в армию, мне почему-то совсем не хотелось вспоминать. А невидимая девушка меня подталкивала именно к осмыслению тех событий, которые случились именно в этот период, считая, что они важны и значимы для меня. Я убегал от воспоминаний, взывая к тому, что есть более серьёзные вещи. Напоминал, что я много ещё не знаю, не ведаю. Напряжённо начинал думать над тем, отчего я слабовато вижу другие миры? Почему, чем глубже осмысливаю жизнь, тем изобретательнее и изощрённее недруги? И чувства они подделывают, и голоса невидимых друзей идеально копируют. Только-только открою один способ защиты канала, а они уже другим вооружились. Кто эти пять-шесть шариков светящихся, что появились однажды?
 Такой поворот в мыслях оставлял не у дел друзей. Я знал, что в момент осмысления они меня не будут отвлекать, дабы не обрывать и не укорачивать жизнь. Они любят меня безусловно. «Сбежав» от них, я мог не возвращаться в воспоминаниях к тому периоду жизни, к которому они подводили. Мне казалось, главное, в другом…

 Невидимые силы после возлияний
 
 Я тогда отходил после праздничных новогодних пиршеств. Небольшое количество алкоголя действовало на меня бодряще и вводило в состоянии эйфории вначале. По прошествии нескольких часов начинались мучения. В зависимости от количества выпитого, это могло тянуться не один день. После похмельный синдром застал меня с новыми персонажами и мучителями. Психологические трюки оказывали угнетающие действа на психику. Цель, повторюсь, свести с ума, подвести мысли к самоубийству или выкинуть что-либо неадекватное на суд окружения, идущее в разрез с совестью, разумом и Душой. Человека агрессивного будут подталкивать к совершению какого-либо преступления.
 Вот в такой период, после праздничный, когда ни старушки, ни поэт не смогли меня сломить, появились эти светящиеся шарики. Они слишком умны, сильны, быстры в мыслях, но крайне агрессивны. На фотоплёнку их не заснять. Не та природа. Я обратил внимания, что они на одном месте нисколько не задерживаются. Всё время в движении, и постоянно излучают какие-то мысли и слова. В избу по неизвестным мне причинам проникнуть не могли. Уловил, что они немножко меня опасаются. При резонансе каких-то составляющих спектр моих чувств сужался, и мне становилось не по себе и страшно. Носились от окна к окну, проносились над крышей. Следовали один за другим, либо одновременно появлялись в нескольких окнах. Степень их агрессивного настроя холодила Душу. Кроме угроз, всё время звали на улицу, куда-то пойти. Понял, они могут проникнуть в меня и стать моей частью, или полностью управлять мною в случае совпадения мыслей. Хоть ко мне и не приближались, их мысли вращались у меня над теменем. Видимо, знали, связь со светлыми силами осуществляется через родничок в верхней части головы. Их намерения были очевидны, и мне не очень-то хотелось утрачивать себя. Поздно было сожалеть о том, что я рано успокоился относительно себя, что худшее уже позади. Праздничные возлияния выходили мне боком в буквальном смысле. Наверное, какие-то пары были в организме, и тело внутренним бунтом реагировало на появление этих маленьких шарообразных существ. Было жутко.
 Леденящие голоса, звучавшие из шаров, несли угрозу. Я, де много знаю, а потому меня надлежит убить. Готовься, Николай, к мучительной смерти. Ты живёшь последние мгновенья. Не помню, сколько это продолжалось, но разрешив эту ситуацию, я больше не возвращался к осмыслению действий, функций этих молниеносных, агрессивных сущностей...

 И, вот, после хорошей прогулки в моё обозримое будущее, почувствовав в себе силы и уверенность, решил сбежать от друзей на тропу осмысления функций этих шаров. Здесь я был волен мыслить самостоятельно. Скажем, относительно свободен. Недруги не дремлют. Всегда готовы подсунуть своё виденье, если я хоть в чём-то ошибся, сошёл со своей волны и настроя. А мысли друзей догнать и объять было сложно. Всегда на пол корпуса они впереди.
 Так, что за шарики вращались вокруг дома? В чём их суть? Почему они возникли неожиданно? Хотя, чему удивляться. Разберёшься только с одними, так другие появляются, и совсем нет времени на отдых от мыслей, дум, размышлений. Выход, конечно, есть. За несколько дней до Нового года перестал напрягать мозги, задумываться, и враз все невидимки пропали. Не слышал, кроме людей, никого. Думал, всё, вернулся к привычной жизни. Встретил 2002 год уже слегка выпивший. В моём пространстве — тишина и покой, кроме пьяного трёпа окружавших меня людей. Стоило появиться мыслям о возврате себе человеческого облика, у меня начинались кошмары. Противники всего светлого панически боятся обретения человеком себя, поскольку утрачивают влияния на него. Из хозяев превращаются в исполнителей воли вернувшейся к себе личности. Но перед этим помучают человека во сне и наяву, наделяя его страхами.
 Почему начинают атаку недруги, когда я в подпитии? Их можно слышать, видеть. Друзей я лишь чувствую. Одни всегда говорят понятными словами, и не предполагают духовного, нравственного роста. Другие заинтересованы, чтобы человек был счастлив, любим, любил, но не произносят фраз о добре, любви и т.д. Почему одни мне о прошлых воплощениях напоминают словами, другие в будущее иль в прошлое чувствами прогуляться предлагают? Что-то, действительно, в этом есть. Раньше из внимания ускользало, что недруги, прямо-таки, самой добротой и услужливостью были, когда я возвращал убитые чувства, был на волне осмысления и не сходил с неё. Так мне теперь всё время что-то осмысливать? Но что?..
 — Не понял, что говоришь?
 Это недруги. Побег от одних берегов влечёт пришвартовку у причала других автоматически.
 — …Я мог бы уже столько денег заработать? А зачем мне столько? Вот ты такой, если, всемогущий, принеси сотую часть, и мне на годы хватит для жизни в достатке. Потребности у меня небольшие, так что, неси! Я понаблюдаю, как ты это воплотишь… Да не буду я никого исцелять!.. Раньше мог? Это когда? Я ещё и … был?.. Вот что, сказитель, если не поделишься приемлемыми секретами исцеления, я не соглашусь. Это, во-первых. Во-вторых, как мне удостовериться, что я в действительности им был? Не можете перенести в прошлое, тогда и не надо мне о нём говорить. Не хочу знать. Вдруг я ещё был каким-нибудь правителем, и на мне многие тысячи казненных поданных? Пусть другие видят в прошлых воплощениях балы и театры, шикарную обстановку и утварь, прислугу, значимость, я иначе мыслю. Всякая известная историческая личность предполагает ответственность, требовательность только к себе, понимаешь? Я, наверняка, не из простого рода, но какое это имеет отношение ко дню сегодняшнему? Давай за будущее что-нибудь, а о шарах потом подумаю…
 
Мне смешно временами, и мой настрой позволяет уловить удовлетворённость со стороны моих чувственных воспитателей. Мои невидимые друзья тоже сменяют иногда друг друга. Правильнее сказать, чем тоньше, острее, глубже был я в чувствах, тем ближе становились невидимые девушки по внутреннему содержанию к Деве. Забыть же её я не мог. Изредка вспыхивало острое желание её увидеть. Было стойкое убеждение, что однажды я всё же её встречу. Может, у недругов спросить, кто Она?
 Спросить плохишей не удалось. Куда-то умчались или отлетели. Какие-то мысли и представления во мне были для них неприятны и неприемлемы. Ну, ладно. Надо понять толь-ко, как это случается. Наверное, на этой волне я заснул.

 ЗАКАЛИВАНИЕ ОБЛИВАНИЕМ

 Было утро. Отдохнул хорошо. Выспался, что было редкостью. Давно подумывал о том, что надо бы начать обливаться холодной водой. Всё откладывал на первое января, Рождество. Старый новый год уже как несколько дней, как миновал, а я всё переношу сроки закаливания тела, воспитания силы Духа. Собственно, почему бы не сегодня?  Всё, хватит нежиться. Если не сегодня, то так и буду переносить!
 Более не раздумываю. День хороший сегодня. Солнце светит, и нет ветра. Ещё несколько лет назад у Саши Николаева впервые облился колодезной водой. Выгребали льдинки, попадавшие в ведро, и сходу лили на себя. Саша на себя два ведра воды опрокинул, столько же я. Сейчас я решился только на одно ведро. О-о-ох! Красота! Холодно только мгновенье. Потом становится жарко отчего-то. Постою на морозе немножко.
 Январское солнце ещё довольно низко, и освещает лишь часть двора. Сам факт его появления уже греет Душу. Прибывающий день не так ощутим и виден, но всё же, это уже поворот к теплу и свету. Я радуюсь дню естественно и непринуждённо. Я чувствую зиму, вижу искрящийся снег. Голубое небо над головой бесконечно, бездонно. Хочется раскинуть руки, и кушать, кушать этот снег, это небо, этот день. Неужели я вернул себе праздник Души? Я вновь, как и прежде, радуюсь просто дню, и чувствую его заполненность.
 Комментарии моих действ со стороны меня не волнуют. Я самостоятелен и делаю лишь то, что считаю нужным. Не терпящие солнечного света недруги суетились где-то в сенях. Какая-то группа обосновалась возле ворот с теневой стороны. В их среде ещё кто-то появился. После первых слов Фурии в ноябре со мной более никто на чувашском языке из невидимок не общался. Где-то у ног кто-то невидимый старческим голосом на чувашском, нараспев, спрашивает кого-то, игнорируя меня. Впервые со мной общались в третьем лице…
 — Что он делает? С ума, что ли он сошёл? Зачем он обливается?
 Ответов я не слышу. Тело парит. Оборачиваюсь полотенцем, захожу в избу.
 Родители опомнились, когда я, с обмотанным полотенцем вокруг тела и с пустым ведром появился в доме. Мама, будто бы про себя, продолжает свою песню, что со мной не всё в порядке. Папа, успокаивая её, говорит, что эта процедура полезна для здоровья.
 Вообще, семья у нас читающая. Кроме мамы. У неё пять классов за спиной. С началом войны в десять лет начались для неё трудовые будни. Работа в лесу по выработке древесины в объёмах, равных норме взрослого человека. Потом она работала на торфяниках близ Чебоксар. Чуть позже уже трудилась в родной деревне в колхозе. В их семье было десять детей.
 Папе посчастливилось закончить семь классов. В семье был средним, четвёртым ребёнком. Его отец, наш дед, погибнет на фронте, и ему придётся содержать семью, как единственному сыну и мужчине в доме. Ко дню Победы ему едва было пятнадцать. Был мастер на все руки, и, что я приветствовал, любил читать. Живо интересовался политикой. Естественно, папа был более подкован. Имел на всё свои мысли и виденье. В двух словах мог вместить очень много. В шутку спросил, не хочу ли я ещё в снегу искупаться?
 Мама засобиралась к крёстной. Последнюю новость надо было обязательно кому-нибудь выложить. Иначе, конец света наступит. Крёстные, мои и Пети, знали абсолютно всё, и сейчас мама узнает у них, что родителям думать относительно моего обливания водой на морозе, что предпринять в связи с этим. Коля
, вот, совсем замкнулся, молчаливый стал. Всё больше думает о чём-то, иногда улыбается или смеётся. Крёстная как скажет, так и будет мыслить.
 Папа, сидя с развёрнутой газетой, посоветовал маме прихватить букварь. Если что забудут, чтобы смогли справиться по соответствующему жизненному путеводителю. Остёр он на ум, на шутки тоже…
 Обливание водой сделалось ежедневным. Трупы из питания исключил. Готовил для себя отдельно. Общение с невидимым миром продолжалось уже на других нотах. Перемирия с плохишами я не заключал. Их предложения о просветительской деятельности населения страны я отверг. Зачем мне посредники между Николаем и Девой? Да и мне теперь не с руки быть кому-то "наставником и гуру". К тому же в плане «духовного» воспитания в людях недостатка не было. В книжных магазинах в отделе эзотерики практически вся литература была от плохишей под разными добрыми вывесками. Люди, конечно, мыслили о хорошем, и намерения у них были благие. Только, не разобрались, кто и в каких целях использует их порыв прекрасный. У меня тоже хватало подобных книг. Их я читал, перечитывал, но Душа почем-то не принимала их. Сейчас я с лёгкостью мог про-верить, кем был надиктован тот или иной поучительный или «целительный» трактат.

 БЫТЬ УСЛЫШАННЫМ

 Писать, тем более кого-то поучать я не собирался. А вот желание рассказать о происходящем незримо вокруг меня нарастало. В один из солнечных январских дней отправился к Саше Николаеву. Знал, что он сейчас у дома, возводимом им самим. Плохиши обосновались на мне. Тяжесть в спине и плечах, до их проявления в ноябре не чувствуемая, не слышимая, потому обычная, теперь гоготала разными голосами, довлела. Иногда покидали меня, но вновь возвращались. Рассказывали разные байки о людях, что делают, о чём думают. В пол-уха слушал их, думал о своём. Почему меня невидимые друзья подводят к осмыслению жизни за год до армии? Знают, что я про шарики летающие думаю не один день, но для них это что-то несущественное. Ещё я о людях думаю, живущих в неведении, а меня возвращают к родным пенатам, к событиям доармейским. Может, и вправду есть в этом немалый смысл? Ладно, вернусь к этому как-нибудь.
 Саша Николаев и Коля Дмитриев, где волоком, где на себе таскали метровые поленья по образовавшемуся насту из леса к первым деревьям на краю берёзовой рощи. Куба три они уже сложили. Остальные поленья были разбросаны в разных местах. Накануне был сильный ветер и повалил во множестве берёзы, чем Сашук и воспользовался. Моторной пилой распилил их на части. Позвал на помощь Колю, и теперь стаскивали в одно место разбросанные дрова. Приходу помощнику были рады.
 — Здорово! Давай, подключайся. Втроём быстрее завершим.
 Работа сия мне привычна, и в прошествии получаса дрова были сложены. Сидим на штабеле, утираем пот. Мне не терпится ошарашить друзей тем, что я тоже не лыком шит, могу не только слышать миры, но и знать некоторые мысли людей.
 Смотрю на них, а они в настрое далеко от меня. Не услышат. Собственно, почему сразу они должны объять то, что я хочу поведать? Им на осмысление время потребуется. Коля тоже общается со своим невидимым миром, но вот за рамки предложенного коридора мыслей он не выходит. Считает, оттуда лучше видна наша поступь и судьба, и он делает всё то, что скажут. Я, вот, так не могу и мыслю иначе. Человек сам волен определять степень своего вклада в свою счастливую судьбу. Можно, конечно, отрешиться, сослаться на законы, государство, Бога, и остаться безвольной личностью. Всё же мне хочется самому быть дирижёром своей жизни. Первой скрипкой пусть будут подруга и дети, безусловная любовь к ним…
 
Мы говорим о погоде, какая она сегодня солнечная, безветренная, терпимо холодная. Параллельно в мыслях я пытаюсь сжать имеющийся объём знаний и максимально приспособить для слышания моими друзьями. Задача-то оказывается не из лёгких. Не знаю, с чего начать, что предложить на первое. И так, и эдак прокручиваю варианты вступительного слова, но, чувствую, они сейчас не лягут на Душу Саше и Коле. Настрой в них приподнято-воздушный, и нет мужского стержня, основы. Мы сейчас шутим, вспоминая разные случаи, происходившие с нами при подобных работах на валке леса. Я уже и сам теряю серьёзность и почву под ногами. Сейчас или никогда!
 На полуслове прерываю Сашука и выкладываю заготовку, с которой пришёл:
 — Вы, наверное, уже слышали, что в ноябре со мной произошло что-то неординарное. Я с того месяца могу общаться с теми, кого вы не слышите, не видите…
 Коля слушает внимательно, пытаясь собраться и сосредоточиться. Ему, как никому другому, должно быть известно, чего стоит находиться под круглосуточным гнётом невидимого мира, и при этом не угодить в психиатрическую больницу. Сашук смотрит на меня невидящим взглядом. Он был на волне своего настроения и не хотел вставать на путь осмысления. Он мне не верит. Не верит не потому, что я лгу. Просто, если кто-то, и может войти в двери необъятного, то первый, конечно, будет он. Остальным разрешается заглянуть через его плечи.
 Я уже жалею о своём порыве. Не вовремя я приспел раздеться, открыть Душу настежь. Вынесут из меня всё то, что я знаю, пустят с домыслами по миру, и управляемый мир меня осмеёт, поднимет на смех, упрячет, чего доброго, в психушку. Ну, зачем я поторопился? Возможно, при других обстоятельствах мой порыв был бы более уместен? Знаю же, человеку, при отсутствии в нём гармонии, какие ему мысли внушают. Я всё вижу в глазах Сашука. Мне опять становится больно. Сколько мне ходить и видеть в глазах людей неверные мысли, суждения обо мне? Два с лишним месяца прошло, а боль во мне лишь усиливается.
 — Ладно, не грузитесь, я пошутил. Завтра, Сашук, что делаешь? Я, вот, обливаться, начал, а ты?.. Нет, бегать я не люблю, тем более зимой… Слышал, Саша Михайлов должен приехать. Так, нет? Он меня год назад хотел на работу устроить в воинскую часть, в которой он служит… Да, конечно, пойдём, а то засиделись что-то. Я к тебе, Коля, загляну как-нибудь с Андреем Емельяновым. Тропинка к твоим хоромам со стороны клуба есть? Ну, ладно, сами протопчем.
 Коля Дмитриев отправляется к себе, я и Саша трогаемся по направлению своей улицы. Саша ходить не желает, всё бегом да бегом. Живёт он рядом, через дом, поэтому нам по пути. Обида осталось на Сашука, что мне пришлось спрятаться от его непонимания, не слышания. Меня же предупреждали, что отвернут мысли людей от осмысления бытия, собственного предназначения. В принципе, он не виноват, конечно.
 
Всякая мысль, слово должно быть к месту. Всему своё время. Не об этом ли писал Иезекииль? А камни в мой адрес вовремя? Почему я должен их чувствовать в свою спину? Может, я преувеличиваю, сгущаю краски? В глаза меня никто не спрашивал, что со мной случилось? Может, по большому счёту, людям нет никакого дела, что со мной произошло? Просто, я надумал сам себе головные боли. Больно надо людям так долго об этом помнить, тем более думать. Но, всё же, неприятно, когда люди слушают и не слышат!..

 ТЕЛЕПАТИЧЕСКОЕ ОБЩЕНИЕ
 
 День становится длиннее, солнце - выше. Когда надоедало ломать голову над смыслом жизни, я обращался к друзьям невидимым с просьбой пройтись совместно по некоторым моим тропинкам из будущего. Более тесное взаимодействие происходило ночью. Меня никто не отвлекал, не надо было заниматься ненужными делами. Я всё это воспринимал за игру, отвлекающую от разных дум, поэтому не относился первоначально всерьёз к тем картинам, которые мы проговаривали. Любое моё движение в мыслях считывалось, поэтому только я хотел напомнить о себе, своих намерениях, меня опередили:
 — Николай, будущее прекрасно твоё. Что хотел бы взять в него? Девушку? Какую? Но вспомни, чувственная она у тебя. Может определим порог твоей чувствительности?
 — Хорошо, я только за.
 Знаю, что за словами друзей стоит очень многое. Пытаюсь определить, что они мне хотят этим сказать. Всё ими выдаваемое несёт глубинный смысл. Стоит мне остановиться в мыслях и хотя бы один миг воспринимать их буквально, тем же голосом, интонацией увлекут меня противоположной информацией недруги. Зевать не приходится.
 Вспоминаю занятия по радиоприёмным устройствам. Там чувствительность измерялась в микровольтах. Чем меньше величина, тем лучше качественные характеристики приёмного устройства. У человека чувствительность чем измеряется, интересно? Может тонкостью, остротой, глубиной чувств, культурой?
 Далее мне начинают произносить слова и фразы. Понимаю, что в них тоже будет большой объём информации. В какой-то момент я превратился в слух. С разной степенью громкости, плотности, наполненности звучат слова. Раздаются они в одном месте, затем в другом. Разобрать их не могу, но с точностью определяю местоположение источника. Пока всё доносится из разных мест, но в пределах избы, то приближаясь ко мне, то отдаляясь. Громкость звучания делается всё тише и тише, но нарастает её плотность.
 Постепенно, я с опережением указываю, откуда будет изрекаться слово или фраза. Меня это вдохновило. А, может, погонять их по комнате? Далее я в мыслях рисую угол дома, печь, или потолок. И каждый раз с тех мест что-либо слышу. Гоняю, гоняю по комнате невидимок, и неожиданно делаю вывод: общаться можно воображаемыми картинами! Так, ясно. Ещё как можно?
 Только задался вопросом, тут же потерял контроль над говорящим источником. Вразнобой и в разных местах стали слышны голоса. Слово вроде б одно, но звучит как-то чудно, и перемещения очень быстрые. Изменения не в скорости.
 — Николай, сейчас где?
 Я по-прежнему определяю, откуда доносятся слова, вопросы, но уже не указываю на местонахождение источника. Чувствую, его там нет. Невидимый воспитатель или испытатель меня находится теперь в одном месте, но проецирует множество голосов одновременно в разные места. Понятно. Мне не надо улетучиваться за голосами-призраками. Надо определить нахождение истинного источника, излучающего слова, фразы. Нахожу. Потом ещё и ещё раз безошибочно угадываю то место, откуда транслируется на расстояние слово или звук.
 Мне становится комфортно в этой игре, чувствую внутреннее удовлетворение, маленькую радость за себя. Но, понимаю, успокаиваться рано, за сим ещё что-либо по-следует. Друзья раскрывали меня по максимуму и до тех пор, пока я способен был мыслить самостоятельно. Я не ошибся. Мне показалось, что в словах произошли какие-то перемены. Разборчиво я их не слышал, но в этот раз они стали окрашиваться в разные краски, переливаться. В сравнении это выглядело как электромагнитный луч на экране радара, движущийся по кругу, но только высвечивающий всю цветовую гамму. Любое слово можно было сравнить с разрезанным пополам апельсином, переливающимся всеми цветами радуги. По сути, в пространстве можно было рисовать.
 Наверное, услышь я и наполни слово смыслом, содержанием, исконным значением, оно бы преобразилось в какую-либо картину или предмет. Значит, даже слово одно было очень содержательным. Тот, кто мне всё это демонстрировал, обладал необыкновенными способностями… Но тогда я не стал на этом зацикливаться.
 Возможность общаться желаемыми картинами меня увлекла. Я уже бросал в пространство разные сюжеты. Меня просили не торопиться, делать всё осмысленно, не прерывая сюжетных линий. Такой способ общения намного увеличивал объём принимаемой и передаваемой информации. Воодушевлённый, я выхватывал из своей жизни отрезки событий и передавал в образах тому, кто был на связи. Мою подноготную знали досконально, и я это знал. Суть была в наработке взаимодействия без посредников, поскольку противники светлого в человеке, со временем, тут же перехватывали инициативу и начинали использовать уже установившийся вид связи, общения. Если до этого я общался мыслями, теперь мои возможности увеличивались многократно.
 Вообще, каждое новое открытие меня вдохновляло, и не всегда вовремя я умел остановиться. Стоило только мне начать в себе вспоминать эпизоды из своей жизни, как они кем-то продолжались, дополнялись. Переживания были сродни тем, что я испытывал в тот или иной миг. Помимо этого меня заполняли более осмысленные чувства и ощущения, как если бы я со стороны соизмерял глубину и остроту чувств самого себя. Значит, в эту секунду я намного превосходил себя другого.
 Стоило моим друзьям прервать взаимодействие, я вновь оказывался при своих параметрах чувств и ощущений. Воспроизводимые мной сюжеты из прожитой жизни теряли свою красоту, а какие-то детали ускользали из моего внимания. Я продолжал «трансляцию», но уже в пустоту. На связи со мной никого не было. Картины, нарисованные моим богатым воображением, я проецировал неизвестно кому, неизвестно куда, и они не находили отклика в пространстве, и все мои художества скопились в пределах меня самого мёртвым грузом. Я теперь чувствовал ещё и багаж из не отправленных рисунков из своей жизни и чувственных желаний. Значит, мне надлежало знать адресата и способ передачи на расстояние.
 Дальность связи при радиообмене зависит от мощности радиопередающего устройства, вида излучения, антенны. Необходимо также знать частоту принимающей информацию стороны. Вспоминаю про виды излучения, диаграмму направленности сигнала. Думал, думал, но в голову ничего не приходит. Вся судовая аппаратура отражала лишь малую часть того, что было в человеке. Всё же решил не пренебрегать знаниями, полученными в училище. Теперь мне заново предстояло новое осмыслить.
 Человек собой представляет очень сложное биологическое устройство. Его внутренний настрой и заданное направление мысли автоматически выбирает в попутчики друзей или недругов. В течение дня человек может сотни раз резонировать то с одними силами, то с другими, не осознавая и не подозревая этого. Это происходит абсолютно с каждым человеком, верит он в существовании миров или отрицает. В последнем варианте человек ограничивает себя в познании мира, и мнением такого человека можно пренебречь. Миропонимание такого человека очень ограничено. Ему комфортно, когда его окружают люди со схожими взглядами на жизнь…
 Намного хуже обстоят дела с людьми очень умными, интеллигентными. Техника, аппаратура, электроника совершенствуется, а природа человека, его истинное предназначение категорию умных людей мало интересует, — такое создаётся впечатление. Самый главный аспект замалчивается. В этом направлении человеческая мысль не работает. Здесь же было всё таинственное и неизведанное, что влекло меня с детства. Это мой путь и мой хлеб. Буду двигать мысли в этом направлении.
 От мировосприятия и широты мышления зависит глубина взаимодействия с другими мирами. Важна цель и соответствие духовным, нравственным качествам. Раз друзья взращивают культуру в человеке, знать, она немаловажна. Последнее, что я освоил, общаясь картинами, образами, чувствами, утрата смысла и непрерывности в передаваемом сюжете и отсутствие цели, несёт искажение информации. Подключаются на каком-то этапе недруги и даже берут контроль над всем сюжетом. По истечении какого-то времени со мной на связи были лишь противники всего светлого. Надо переосмыслить, почему это произошло.
 Я уже с пониманием относился к тому, что невидимые друзья меня часто оставляли с глазу на глаз с недругами. В этом тоже был немалый поучительный смысл. Поначалу я противился этому и даже злился, что лишь усиливало позиции противников. Сейчас я понял, что есть моменты, которые я до конца не уяснил для себя. Всякое моё недомыслие видно недругам. Они и будут возводить препятствия до тех пор, пока я не отработаю до совершенства данный вид общения, не стану тоньше в чувствах и красивее.
 Предстояло заново воспроизвести образы и сюжеты в мыслях, и самостоятельно передать или спроецировать их в пространство уже без посторонней помощи. Детально отследить каждый миг, проверяя реакцию сил добра и их противников. Я уже знал, что моя волна — строго между ними.
 Всякое пересечение, слияние грозило заносом в одну или в другую сторону. Это означало потерю контроля и свободы над собой. Умело лавируя между двумя источниками информации и лабиринте мыслей, можно быстро продвигаться в осмыслении выбранной идеи, мыслей. Перекосов я не опасался. Главное, выдерживать заданное направление мысли до конца его осмысления, приятия. Если меня заносило под крыло светлых сил, я старался смотреть на суть вещей глазами, мыслями их противоположностей, и наоборот. Уже имея кое-какой опыт общения с ними, ничего не отвергал и не отрицал, не осмыслив, не осознав. На веру тоже ничего не брал. Сигналом истинности информации являлась необыкновенная, искренняя радость от тех малых открытий, что со мной случались. В уме постоянно держал, что при взаимодействии с силами добра, мысль всегда живая, информация скорее чувственная. Их противники говорят буквально и понятно. Здесь думать не надо. Всё ясно, понятно, логично, конечно и мёртво, как в школьных учебниках или в тюремном жаргоне и сленге. Всё это я ввернул в себя, и с большим вниманием, чем до этого, начал воспроизводить заново отработанные до этого сюжеты.
 Объективный взгляд на суть деяний, искренность, переоценка взглядов прибавляли мне, но не настолько, чтобы тот или иной сюжет можно было ретранслировать в пространство. Отсутствовали какие-то звенья в моих последних знаниях. Прошлые события были итогом моих желаний и стремлений, и в них чего-то недоставало для передачи на расстояние. До сегодняшней ночи вся связь осуществлялась через источники, хорошие и не очень, в пределах нескольких метров или сантиметров от меня. Независимо от расстояния я чувствовал оказываемое влияние на моё самочувствие, настроение.
 С последними открытиями пришла мысль, что меня хотят подвести к осмыслению способов передачи образных сюжетов на дальние дистанции. Перспектива открывалась бесконечная. Вбрасываешь в мозг мысль, картину интересующему человеку, и он будет исполнять твою волю. Местонахождение человека, его пол значения не имеют. Более объёмный в чувствах и виденьи жизни человек покрывает с запасом людей с малым спектром чувств и менее информированных. Значит, есть возможность контролировать сознание людей. Поскольку, изначально на собственном опыте я убедился в такой возможности, сомнения отпадали. Со всем человечеством играли какие-то силы, уводя его от истинных путей гармоничного развития. То, что человечество управляемо, сомнений не вызывало. Предстояло понять механизмы такого способа управления сознанием человека.
 Оставались ещё вопросы, касаемые этих самых, невидимых, сил. Тому, что я уже слегка видел, доверять не следовало. Обладая большими возможностями, невидимые существа могли нарисовать в сознании и в пространстве любые сюжеты.

 Служение Истине
 
 Утром после сна вернулся в мыслях к тому, что освоил, понял за ночь. Всё то, что способствует духовному, нравственному, культурному росту человека, предполагает определённые усилия над собой. Пути к тёмному - к безмыслию, много короче и в корне отличаются от светлых. Требовать от других, подчинить кого-либо гораздо легче. Мысль кем-то управлять, завышенная самооценка, эгоизм автоматически делает сознание человека уязвимым перед тёмными силами. Не ведающий скрытых сторон жизни человек, даже не задумывается, отчего ему везёт на пути к власти. Всё очень просто. Силы светлые преград не возводят, а силы тьмы усиленно помогают в этом. Жить по инерции всегда легко, удобно. Борьба разгорается за власть. Победа обеспечена более бессовестному, подлому, низкому, — тому, в ком менее всего душевного тепла, больше ума, настойчивости, изворотливости. Человек разумный, заряженный на добрые дела, движимый высокими идеями и целями, проиграет. Свободный, желает сделать и общество свободным. Тёмное же будет ему препятствовать. Не потому, что так ненавистно к человеку. Функции у него такие. Свои силы и потенциал будет набирать в людях недалёких. Через них же воплощать свои идеи и замыслы.
 
Идеально для противников всего созидательного, когда правитель один. Для сил же добра важны равные возможности каждого при претворении порывов Души. Людьми должна управлять идея счастливой, культурной страны, не президент, монарх или парламент. Государство, в котором услышана мысль каждого человека, будет процветать, ибо невидимые силы в этом случае будут не управлять сознанием людей, а им служить. В том числе и тёмные. Тёмные до поры, пока человек не осмыслит своё предназначение.

Как придти к счастливому образу жизни? Может ли правитель, чиновник быть честным, совестливым, живя за счёт денег налогоплательщиков?
 При централизации власти дать человеку свободу невозможно. Мысль большинства будет перенаправлена от одного человека к другому, зависима. Гармония в человеке нарушена, и он будет управляем со стороны тех, кто владеет знаниями управления сознанием. Меня подводят к такой мысли. Тишина в моём пространстве свидетельствует об уважительном отношении к моим размышлениям. Обе стороны сейчас заняли выжидательную позицию, чётко следят за ходом моих мыслей. Пусть знают, служить я буду лишь светлым идеям! Буду максимально способствовать обретению человеком себя. Для этого мне придётся рассказать обо всём, что со мной происходило. Реакция недалёких людей меня не интересует. Важно, чтобы полученными мною знаниями воспользовались те, кто желает себе и окружающим счастья. Только мыслящий человек, обладающий всеми знаниями о мироустройстве, может быть свободным.
 В моём пространстве зреет недовольство.
 — Да, я уже понял. Не надо мне угрожать. Хотите, я за вас скажу всё, что вы мне на этот случай запасли? Если вам не удастся свести меня с ума, вы будете мне противодействовать через окружение. Для меня это не новость. Покончить со мной вы тоже не можете, ибо есть природные законы, которые вы боитесь нарушить. Это должны сделать люди из моего окружения, чьи границы этики и знания я нарушил, либо я сам должен наложить на себя руки. Я буду максимально продвигаться в своих исследованиях, и со временем обязательно поделюсь тем, что наработал. Вы всегда боитесь огласки, явления на свет, на публику истины. Ваша защита и оружие — это явление своей правды, но никак не истины. Своя правда есть у каждого человека, животного, птицы, растения. У меня тоже есть своя правда. Она состоит из моих устремлений к Истине и знаний для реализации своего предназначения, желании ими поделиться, стать счастливым. Могу ли я посчитать себя счастливым человеком, обеспечив себе благосостояние за счёт других, ввиду их недомыслия и невежества, темноты? Как мне людям потом в глаза смотреть, что обладая такими знаниями, я остался безучастным на пути обретения человеком себя? Со временем люди освоят то, с чем я уже соприкоснулся. Будут им видны мои шаги к познанию и веданию, моя настоящая и прошлые жизни, мотивы, мысли. Буду служить себе и всему светлому.
 — Николай, мы рады за твой осознанный выбор. Он не в словах, не в просчётах, что ты в мыслях явил. Тебе тобой выбранный путь придётся подтверждать делами. Это гораздо сложнее. Но помни, мы всегда рядом и в тебе. Мало осознавать себя светлым человеком. Надо являть свет окружающим, являть всего себя. Здесь есть определённые трудности. Где сливаются, пересекаются пути исполнения человеком своего предназначения с интересами родственников и общества? Чьи интересы первостепенны? Что думаешь по этому поводу, Николай?
 Я не отвечаю. Во мне не тот настрой, да и правильные ответы лишь ускорят сближение с позициями недругов. К тому же друзья никогда не ждали моментального ответа. Меня их культура и тонкость восхищала. В современном мире общение строится не совсем правильно. На поставленный вопрос человек должен отвечать не сиюсекундно, но по прошествии времени, достаточного для выводов, осмысления, принятия решения. И это время будет истинным, независимо от того, сколько времени затратил человек на обдумывание.
 Меня тоже никогда не торопили. Вообще, как я убеждался не раз, в вопросах от светлых сил не предполагается быстрый необдуманный ответ. Настроем, источником тепла и чистоты служит наполненность, чувственность, с каким произносится вопрос, и он настолько же прост, сколь уплотнён, что разматывать содержание приходится не один день.
 
Мне, к примеру, не совсем понятны границы добра. Что оно есть? В чём оно должно выражаться? Несамостоятельные люди свет Души видят только через призму своих невидимых контролёров. Понятие о добре у большинства исключительно однобокое, плоскостное, потребительское. Не оттого ль люди смотрят и не видят, слушают и не слышат? Достаточно ль смысла мы вкладываем в произносимые слова? Что стоит за словами? В какие краски они должны окрашиваться при осмысленном, наполненном произношении? Как мне теперь противостоять злу? Только осмысление всего не явленного. В этом случае они в роли догоняющих и даже служат мне. Но кто незримо мне препятствует через окружение?


 Магия слов

 Я их не произнёс. Может быть, для девушек они важны, нужны, но мне не доводилось их произносить. В свой адрес слышал, и не раз, читал в письмах и посланиях неоднократно. Считал, что время будет ответом. Не все слова я могу произносить легко и непринуждённо. Сейчас, воображением всё ещё плавая в пруду, я сам к этому пришёл, либо меня тонко подвели, значения не имело. Друзья мои использовали недомолвки тонко и красиво, задавая направление. В одну из ночей я не домыслил, что стоит за словами, и меня вернули на исходную. Можно ли друзей моих не любить?
 — Мои прекрасные воспитатели, я знаю, что вы сейчас оставите меня наедине с моими мыслями и выводами, с последующими маленькими открытиями и радостью. Спасибо вам. Я вас…, — комок стоит в горле, и я не договариваю. Мне кажется, пространство слегка преобразилось. Я не понимаю, что произошло. Я чувствую в пространстве слова. Их никто не озвучивает. Они просто оживают, наполняются новым, глубинным смыслом, искон-ным, истинным значением.
 Думаю над проявляющимися словами, одновременно совершаю соответствующие в бане действа продуманно и неторопливо. Почему раньше я не придавал значения тому, насколько нужны мыльные, синтетические моющие средства? Почему тело словно противится им? Я продолжаю мыться. Вода, обычная для меня, вдруг словно ожила. Я поглаживаю её, и она будто б мне благодарна. Я настолько же растерян, сколь и вдохновлён. Такое осмысленное состояние во мне впервые, и я не могу его ни с чем сравнить. Во мне проносятся слова. Раскрываются таящиеся за ним смысл и значения. Многие из них используются при общении, но им придан негативный смысл. Мне хочется по-дольше продлить это время. Я стараюсь запомнить значение многих слов, льющихся в меня неизвестно из какого источника. Мыло и шампунь не использую. Я не могу в принципе ими воспользоваться, словно невидимая часть меня желает довольствоваться только водой. Мои движения размерены, продуманны. Меня это нисколько не напрягает, скорее, наоборот.
 Выйдя просвежиться, смотрю на снег. Подхожу к снежному покрывалу. Беру в ладонь немного снега, разглядываю. Подношу к лицу, утираюсь им. Тающие снежинки проникают в распаренную кожу. Мне приятно. Беру ещё и забрасываю себе за спину, на плечо, руки. Мне весело. Тёмное небо сплошь в звёздах. Мне кажется они тоже живые. Где-то среди этих звёзд есть планета, на которой живут мои друзья. Я машу в пространство рукой, но устыдившись своих действ, краснею, хотя во дворе я один, и никто меня не видит. Мне хочется поговорить с друзьями обычными, привычными слуху словами, не мысленно, но живыми. Знаю, что они меня услышат. Стою и мнусь. Кому и что я произнесу вслух? И хочется, и не могу.
 — Я знаю, что вы меня слышите… — больше ничего я не смог родить. Наверное, как-то по-другому надо было произнести, но как, не знаю. Захожу в баню. Пространство вокруг меня чистое, и мне комфортно в этой среде. Может, для кого-то баня самое грязное место, но я сейчас не могу с этим согласиться. Наверное, чистота вокруг определяется степенью чистоты того, что внутри.

 Информация фотографий

 Родители всё время удивляются тому, сколько времени я провожу в бане. Как им объяснить всё то, что со мною происходит? Чем больше времени проходит со дня появления Фурии, тем больше случается загадочных, неизведанных событий. Разумеется, я не смогу выложить пока происходящее ни родителям, ни братьям, ни друзьям. Конечно, всё являющееся мне — не результат насаждения в моё пространства непознанного, а следствие движения моих мыслей в сторону осмысления всей полноты жизни, других планов бытия.
 На душе после бани легко и покойно. Многоголосый эфир я отчего-то не слышу. Я уже подметил, что сие возможно в двух случаях: первый, когда перестаёшь осмысливать мироздание и своё предназначение, т.е. живёшь, как все, в безмыслии, и второй, когда ты максимально близок к себе, словно всё невидимое объял и в себя вобрал.
 На глаза попадается газета. Я понимаю, что во втором варианте всё несёт смысл, и случайностей не бывает. Зрение, слух, чувства — всё работает на тебя. Что ж, почитаем. Беру «Советскую Чувашию». Просматриваю внимательно все страницы. Из всего взгляд фокусируется на небольшом тексте с фотографией на третьей странице. Группа симпатичных девушек. Наверное, какой-то творческий коллектив. Начинаю читать статью. Глаза бегают по строчкам, а смысл ускользает из моего внимания. Мне кажется, в пространстве есть мысли того, кто писал, но они не попали в статью. Я пытаюсь сосредоточиться. Снова и снова повторяю свою попытку. Результат тот же. Я проявляю упорство и волю. Неожиданно мне начинает раскрываться не текст, а фотография, но в ином виде. Переключаю всё внимание на неё. Внимательно всматриваюсь в небольшой снимок. Он неотчётлив. У меня создаётся впечатление, что этих девушек я знаю. Во мне проскакивают эпизоды из их жизни. На каждого, на ком сосредотачиваю взгляд, даётся чувственная информация. Девушек этих я в жизни точно не видел, и мои пути с ними не пересекались, иначе таких симпатичных я запомнил бы.
 Я решаю, что эта раскрылась во мне статья о них. Вновь пробегаю по строчкам. Вдумчиво читаю. В заметке совершенно другая информация. Я в восхищении. Вот здорово, посмотрел на любое фото и всё можешь рассказать о человеке! Меня опять захлёстывает открывающаяся перспектива. Перелистываю газету. Нахожу другие фото-графии. Во мне ничто не откликается. Возвращаюсь на третью страницу. Проносится обрывочная информация об одной из девушек. Мысль уходящая, уплывающая от меня, и я тут же забываю о том, что узнал из жизни каждого в отдельности.
 Я сожалею о том, что параллельно в мыслях уже рисовал картины, в которых я легко читаю судьбы людей по одним лишь фотографиям. Опять я не сдержал эмоции, и мысли-кони ускакали прежде, чем я успел объять явленное мне. Тем не менее, теперь я ведаю, что сие возможно. Отметил для себя, как внимательно вглядывался в девушек, пытаясь увидеть их настоящих в реальных жизненных условиях. Отмечал наличие нераскрытых внутренних качеств. В этом был какой-то смысл, но что-то я опять упустил, не доработал. Ладно, день у меня сегодня был замечательный. Пойду-ка я спать.

ДЕВУШКА - МЕЧТА


Переход на чувственное восприятие мыслей, имеющихся в пространстве, позволяло несколько дистанцироваться от невидимых помощников, хороших и плохих, на пути осмысления себя, мироздания. Последнее время я мало смотрел телевизор, радио практически не слушал, поскольку они мешали, и, казалось, не доносили ничего нового. К газетам тоже давно не притрагивался. Анализировал способы донесения людьми информации друг другу. Вспоминал, как это делалось в школе учителями. Занятый мыслительным процессом, не забывал про повседневные дела. Была суббота. Баня, затопленная с утра, теперь меня не особо волновала. К обозрению всего и вся уже привык, и приспособился под комментарии выполнять необходимые банные процедуры.

— Ну, что, Николай, тебя сегодня попарим всласть. Не получилось в прошлую субботу, сегодня получишь по заслугам. Мы тебе приготовим парок. Всё равно от нас не уйдёшь, не спрячешься. Сегодня ты…

Далее следует перечисление всех бед и напастей, что со мной случатся в ближайшие дни. В прошлую баню я не обжёгся, с полка не упал, никто не посягал на мою жизнь, хотя всё это должно было случиться уже многократно. Любят недруги нагонять разные страхи. Особое усердие проявляют почему-то перед помывкой. Для меня же это своеобразный сигнал к действию.

В мыслях же была ситуация, сложившаяся на сей миг. Я до сих пор не могу определиться в своём предназначении. Заданный пространству вопрос дал мне бесконечное число ответов. Я таким образом иногда отдыхал. Озвучиваешь вопрос и прислушиваешься к ответам. Что только не несётся! Люди, впервые сталкивающиеся с мирами, будут буквально воспринимать приходящие ответы, не понимая, что ответом на вопрос служат их же мысли и понимание ими мироздания, имеющаяся в них информация. Как правило, приходят желаемые ответы, но только не Истина. Если человек уверовал, что обезьяна — предок человека, получит однозначный ответ. Если убеждён, что Люцифер — Бог, и захочет узнать об этом у «высшего разума», получит подтверждение. Если поверил, что камень — источник исцеления от всех заболеваний, вы получите положительный ответ на свой вопрос. Посчитали, что жизнь на Земле возникла путём заселения с других планет, не сомневайтесь, ответ будет в вашу пользу. Истинна лишь осмысленная информация, а не удобная, приятная, желаемая.

Немалую роль будет играть и внутренний настрой человека, обращающегося с вопросом к «высшему разуму», учителям, "вознесённым владыкам". Но хорошее настроение ещё не свидетельствует, что на связи с вами добрые силы. Только осмысленность, гармоничное состояние, подвижная мысль будут залогом того, что с вами в контакте обе противостоящие друг другу силы. Не может быть такого, чтобы с человеком был «на проводе» лишь один источник. Если так, то это должно послужить сигналом, что вы буквально воспринимаете информацию, не напрягая собственные мозги. Мысли живые можно чувствовать, видеть лишь при совместном движении мыслей. Информацию мёртвую можно слышать, видеть, просто обратившись в слух.

Если есть желающие обратиться с вопросом к высшему разуму, то подойдите к зеркалу. Тот, кого вы увидите, знает абсолютно всё. Пути, механизмы извлечения информации о Вселенной, череде перевоплощений, думаю, будут у каждого свои. Будут обо всём на все вопросы миллионы ответов, но Истина всегда одна, вечная, живая, подвижная, ускользающая. Любое открытие имеет время своей жизни — это миг. По прошествии этого мига Истина становится правдой, голой, обездвиженной. Естественно, я тоже задавался множеством вопросов, но только к себе…


Сижу на полке в бане, наслаждаюсь. В семье поход в баню любили. В субботу она обязательна. Последние месяцы я предпочитал ходить один. Никто не отвлекает докучливыми разговорами. Правда, эфир всегда заполнялся многоголосием чувствуемого мира и слышимого, и сказать, что я был один, не совсем верно. Наготы своей уже не стеснялся. Пережил это состояние в первые банные дни после обретения своего дома — тела. Голоса неслись отовсюду. Недруги под прямые взгляды старались теперь не попадать. Осмысленный взор, наполненный, чувственный, искренний был для них неприемлем. Сейчас я их слышал за спиной, с боков. Кто или что они, для меня пока было загадкой. Также ещё не определился, кто они, любимые друзья?

— Николай, баню любишь, уважаешь. Естественные водоёмы тоже хороши в любое время года. Хочешь, в пруду одном из множества, что посёлок ваш обрамляют, искупаемся?

Мне всегда отчего-то неловко перед друзьями. Не потому, что наг. Обо мне, повторюсь, знали абсолютно всё: прошлые жизни, ведали будущее. Их манера выражать мысли, строить обороты речи, наполнять слова теплом и любовью меня восхищала. Я же всё никак не мог к этому придти и этого стеснялся. Меня успокаивали, говорили, что сие — дело наживное. В их речи часто присутствовали поговорки, очень ёмкие и глубинные. Благодаря любимому школьному учителю русского языка и литературы Николаю Ивановичу, я их знал во множестве. Те же, что звучали от друзей, я никогда не слышал. Иногда напевали песни, и я, убаюканный, засыпал в счастливом сне. Это случалось, когда я делал в ходе долгих размышлений какие-либо открытия внутри себя, что сопровождалось необыкновенной радостью. Она была естественной, и я знал её вкус. В такие мгновенья мне казалось, что невидимая Дева, посетившая меня однажды, тоже где-то рядом. Будто бы Она меня не словами, но чувствами благодарит за ещё одну маленькую победу над собой на пути осмысления жизни и себя.

— Зимой мне не приходилось купаться.

— Пока не приходилось, Николай. Но там, куда мы отправимся, вечное лето. Тепло, не жарко, и совсем нет зимы в твоём понимании.

Я обмахиваюсь неторопливо веничком. Движения плавные, размеренные, продуманные. Недруги немного усохли в размерах и объёмах. Мне их жалко. Движения их инертны, вялы. Их я не вижу, но чувствую и слышу.

Из слов друзей и сподвижников выходило, что когда-то я буду купаться и зимой. Это, скорее, намекалось. Возможно, со временем не будет зим в помине. Неосмысленная до конца сказка "Снежная Королева" об этом свидетельствовала. Выказывать сомнения, предположения было некультурно, не владея достоверной информацией, во-первых. Во-вторых, не продолженная, не подхваченная мысль могла наделить всей моей силой толкущихся по бокам недругов. Запас прочности в виде непонятного заряда в верхней части головы у меня был, и я мог без опасений и какого-либо ущерба внутреннему потенциалу продумывать продолжение диалога. Мысль ниточкой вилась или плелась в пространстве. В ней были варианты, но не озвученные кем-то, а скорее, угадываемые. Я её подхватил:

— Значит ли это, что я на юге окажусь? И потом, мне более всего по нраву места мои родные.

— Тепло от того, что девушка–мечта с тобою рядом. Пока примеривался к воде ты, она разделась. В водоём первая она вошла. Волосы её рассыпаны по спине. Ладошкой гладит по поверхности воды. Любуется отражением своим и тем, что видит рядом. Тебя стесняется она, хотя ты видел обнажённую её не раз. Внутри её огонь желаний то гаснет, то разгорается. Она по-прежнему стеснительна и хочет попросить тебя, что бы глазки ты закрыл, или хотя бы чуть прикрыл. Обнажена, а значит, чувствует пространство и тебя. Купаться в таком виде только пред тобой себе позволяет. Вольная в мыслях и деяниях лишнего себе не дозволяет.

От нарисованной картины меня переполняет. Мыслей мне своих не спрятать, как и не скрыть всех реакций организма на подобные сюжеты. Я не акцентируюсь на этом. Картины рисует для моего воображения сейчас невидимая девушка. Естественно, она хочет подвести к осмыслению каких-то важных жизненных этапов, последующих в будущем. Недруги видят лишь реакцию тела, воодушевляются, начинают комментировать. Часть повествования чувственного от них ускользает. Им приходится довольствоваться реакцией моего тела. Для меня же важна любая деталь. Я немножко игрив:

— Что же, девушку свою обнажённой у пруда лишь вижу я? — далее мне надо ещё что-то нарастить к сказанному, продолжить, иначе верховенство, преимущество получат плохиши, выжидающие своего мгновенья. Упущенная, разорванная цепочка-мысль будет продолжена и угнетена ими. Сейчас я завершил предложение вопросом, требующим на первый взгляд буквального ответа, что не совсем тактично и некрасиво по отношению к друзьям. Они днями и ночами пробиваются ко мне, и необдуманно было с моей стороны прерывать моё с ними взаимодействие. Но во мне сохранялся ещё достаточный потенциал для небольших продуманных вольностей, и я использовал его в данный момент для получения своих подтверждений. Друзья обязательно дадут живое наполнение ответом и предложат ещё какую-нибудь картину или мысль для продолжения чувственного диалога.

Примерно так в древности общались на Руси абсолютно все. Особо ведением такого взаимодействия владели дипломаты, послы. Чувственная, продуманная, выстроенная правильно речь приносила успех тому, кто был более культурен в чувствах, а значит, быстр и плотен в мыслях. Слова могут быть достаточно просты на первый взгляд. Произносилось одно, параллельно в мыслях передавалось совсем другое. Как правило, более сильный и быстрый в мыслях посол и вкладывал в собеседника нужные слова и мысли, задавал тон, направление...

Речь не о гипнозе и очаровании. Ранее на такие мелочи не покупались. При этом обязательными были неторопливые движения, перемещения, виденье глаз собеседника. Иногда можно было смотреть вдаль, незримо помогая осмыслению, принятию нужного направления мыслей противоположной стороной. В беседе, как правило, и демонстрировались силы и возможности племени, страны через своего представителя, сильного во владении мыслью. Численность войска не влияло на исход сражения. Войны выигрывались или проигрывались дипломатами и послами. Разыгрывались ли военные действия в последствии или нет, значения не имело. Победу всегда обеспечивал тот, кто играл свою партию, свою игру, был на чувственной, живой волне. Со временем понимание силы мысли стало утрачиваться. Человек всё больше угнетался негативными силами, стремившимися расширить свои владения в людях и на Земле. Вторжения в культуру пространства людей, а потом государств, сделалось обыденным.

Россия на данном этапе два десятка лет играет чужую роль. Народ не связывает своё будущее с демократией. Кому и зачем мы хотим понравиться? Самоосознание в людях присутствует, но отсутствует в политике государства. Лишь свои идеи и мысли вернут ей утраченные позиции, лицо. Культура, счастливый образ жизни, власть идеи и мысли — тропинка к Богу и к себе, к расцвету страны…

— Николай, девушку свою не раз ты обнимал, или касался лишь слегка. На рассвете вы всегда встречались. Жизнь ночью замирала, но ненадолго. На встречу зорьке, себя не чуя, друг к другу в мыслях мчались. Быстрее ветерка и солнечного света, ещё не видя, вы друг друга обнимали. Желание себя отдать другому ваши отношения определяла. Нежность и тепло друг к другу всё остальное предвосхищали. Вот и теперь, когда солнце уж светило вовсю, вы решили искупаться. Прохладная вода манит и нежит, и девушка твоя спешит ей вся отдаться. Смущена, опущен долу взгляд. Вошла поглубже в воду, нырнула. Ты смотришь на расходящиеся круги и волны. Дню, так много подарившему, несказанно ты рад. Хочешь объять весь мир огромный, стоя уже у воды. В мыслях рядом с девушкою ты, и не заметил, как в воду ты ступил…

В бане жарко, но я поёживаюсь. Мне интересно знать, в каком виде я вошёл в воду:

— В плавках видно всё желание моё, и я быстрей ныряю в воду, - подхватываю я.

Слышен смех друзей. Недругов в бане нет. Не чувствую их и в пределах своего дома и участка. Я стал полнее, краше, и будто выше ростом. Друзья подвох, конечно, чувствуют.

— Николай, долго ты обдумывал и принимал решение лишь в первый раз при совместном купании. Теперь тебя чувства иные переполняют, не сомнения, в каком виде надо в воду окунаться. В плавках ты купаешься с друзьями, с подругой наг и обнажён во всём. Секретов нет у вас друг от друга.

— Значит, я ей обо всём поведал, что в мыслях было и в деяниях, — я деланно обескуражен, принимая произносимое всё ещё за игру. — Она, узнав так много обо мне, прониклась мною?— мне очень хочется узнать желаемые истины. Меня же в воду окунают:

— Солнышко коснулось поверхности воды. Гладь водная отражает стоящие по берегам деревья и кусты. Видны на ней синь неба и птица, перемахнувшая через пруд. Редкие камыши стоят то там, то тут. Спокойно девушка плывёт, и не обернулась даже, но чувствами всегда с тобою. Не отягчай себя, её, пространство света ваше деяниями былыми. Вода всё смыла, унесла с собою. Скорее к ней, к девушке своей, Николай, плыви. Она посреди пруда. Замкнувшийся в желаниях, догонишь ли?

Мне надо что-то добавить к предложенному варианту. Воображение ничем не ограничено. Во мне двойственные чувства. Конечно, Душа приемлет всё предложенное, но я совсем мал в плане явления такта. Всё это во мне есть, но выказывать свои лучшие качества в жизни я стеснялся. Чётко определяю границы своих чувств и ощущений, и мне в них тесно. Хочется скинуть невидимые оковы, распахнуться.

К этому времени я уже дважды успел смыть пот и освежиться. Сейчас всё ещё сижу на полке, распаренный температурой в бане и образными предполагаемыми картинами. Вспыхивающие сюжеты дарят чувственное наслаждение, и мне не хочется омрачать красоту сцен внедрением в него разговоров о близости. Неоднократно я пытался заострить на этом внимание, но видимо, делал это второпях, не к месту и неумело, поскольку инициатива всё время переходила к недругам. У них же всё было предельно просто. Важен конечный результат, собственное удовлетворение, и не предполагалось вариантов, кроме элементов извращений. Сейчас я был на высоте, в себе, и хотел повернуть разговор к важной для меня стороне дела. Друзья по мне и по ходу мыслей видят намечающуюся смену сюжета в интересующую для меня сторону. Решаю пока не форсировать события. Пусть они сами предложат свои взгляды и виденья. Любое движение мыслей, желания не остаются незамеченными ими.

Чувственное восприятие очень важно при взаимодействии с силами света. Поскольку я был уже в воде, мне надо было в живую ощутить её прохладу, чувствовать её объятие. Подразумевать своё тонкое отношение к девушке-мечте. Без такого сопровождения общение будет неполным, недостоверным, и получат право для вмешательства недруги, что скажется упадком сил, сменой настроения, сюжетов, жизненной поступи. Передо мной стала дилемма, и одновременно пришло понимание, какими должны быть отношения парня и девушки. Близость всё-таки должна же быть, иначе, зачем вся это тонкая игра? Как правило, девушек больше волнуют чувственные переживания, предшествующие близости. Парням, большинству, важна цель и мгновенный результат. Как, в чём должны слиться два мира?

Я и моя девушка всё ещё купаемся. Пока я плыву вслед за ней, вижу красивый затылок, убранные под косынку волосы. Манящая спинка, видимая в воде, бела и нежна. Я протягиваю руку, слегка касаюсь затылка, завитков волос, оставляю руку на плече. Девушка оборачивается. Глаза бесконечно добрые. Взгляд глубок и долог. Чуть влажные глаза говорят о многом. И я понимаю, вот только в эту секунду мы встретились, хотя встречаемся давно. Я смотрю долго-долго. В памяти, откуда-то издалека всплывают припасённые, но не произнесённые ни разу в жизни главные слова…

 ПОХОД К НИКОЛАЮ
 
 Дни стоят солнечные. В такие минуты хочется погулять, побыть на солнышке. Кто-то приходит ко мне, к кому-то хожу я сам. Долго засиживаться в гостях не могу, ибо мне тесно не с людьми, — в общении. Раскрыться я всё ещё не решаюсь. Зато, открываю в людях много того, что они о себе не знают. В них тоже есть масса нераскрытых, не явленных качеств. Я стараюсь резонировать с этой невидимой частью людей, но что-то всё время мешает. Я сам, да и окружающие люди словно стеснялись проявления, выказывания чувств и душевного тепла при разговоре. Отсюда, не оттачивалось умение придерживаться одной волны, плавного перехода к другим мыслям. Не во всех знакомых было понимание нужных и необязательных тем. Не буду же я всем объяснять, что личные проблемы нельзя выносить на обозрение кому бы то ни было? Как говорит Николай Иванович, не выносите сор из избы. Желательно, в бытовом разговоре нести живые чувства. Предлагаемые мной темы не могут поддержать те, с кем я чаще общаюсь. Затрагиваемые же знакомыми — не интересны мне. Жить кого-то всё время я не могу уже в принципе, из уважения к самим людям. Словом, затяжного общения я избегал. Всецело посвятивший себя технике человек не поймёт пианиста. Но и музыкант не будет искать понимания у тракториста, видящего смысл жизни в шестерёнках и гайках.
 Вспоминаю, что обещал навестить Николая Дмитриева. День безветренный, чудный. Значит, в людях накануне меньше было внутреннего раздрая, неприятия себя, и больше слышания близких людей. Может, я тоже как-то причастен бессуетностью к сказочной погоде? Надо когда-то поискать в Сказках скрытые мысли о стихиях, природных явлениях, а пока я просто наслаждаюсь днём. Снег искрит в глазах. Я стараюсь проживать каждую секунду. Легко и непринуждённо смотрю перед собой и чуть вверх. Недруги угасают в такие мгновенья. Я пока не понял, почему это происходит. Свистну-ка Андрею Емельянову. Он чаще меня ходит к Коле и лучше знает тропинку, ведущую к его лесной избушке.
 — Здорово, Андрей! Как живёшь–можешь? Свободен? Пойдём до Коли. Как он там, в лесной и овражной стороне?
 Мне легко с Андреем. Хорошая, в отличие от моей, память у него. Знает в посёлке всех, даты их рождения, родственников, живущих в городах Республики или в других регионах. В шутку всех наделил должностями. В его представлении у нас в посёлке нет простых людей. Есть президент, премьер-министр, их заместители, министры всех министерств и ведомств. О существовании этой иерархии знал лишь я да ещё несколько человек.
 Если аккуратно вести с Андреем диалог, он раскрывается. К явлению себя не хватает в нём воли. Быть в тени удобно, но ущемлённая жизнь неполноценна. Примериваюсь с этой мыслью к себе. У меня всегда на всё было своё мнение, свои мысли. Я их высказывал по случаю, но не насаждал. Выстраивал со всеми равные отношения, избегая доминирующей позиции, которую мог бы себе позволить, но не разрешал сам себе. Мне интересен был человек максимально свободный, не подстраивающийся под влияние других. Сейчас искренним быть до конца я не мог. Андрей не поймёт, не услышит меня. Объёмы знаний, интересы были отличны.
 Мы направляемся к клубу. За ним лес. С серебром, одетым с утра, деревья уже расстались. На солнце иней таял, в ветреную погоду рвано, клочьями облетал, доставляя массу удовольствия своим пушистым падением. Если зазевался, то приятного мало. Снежная масса обсыпала всего, проваливалась за шиворот. Тая, сбегал по спине, ниже.
 За клубом тропинка обрывается у пруда. Прорубь тёмным пятном видна издалека. Далее белая снежная поверхность нетронута, не нарушена. Раньше окрест весь был испещрён и исполосован лыжными, санными следами. Вокруг посёлка не было мест, где бы мы не катались, не играли. С первыми хорошими заморозками приходила хоккейная пора. Со снегами, когда надоедало расчищать лёд, вспоминали про санки и лыжи. Для усложнения трасс делали трамплины из снега, либо использовали берега прудов, склоны оврагов.
 Сейчас с Андреем вспоминаем своё детство, печально констатируя, что новое поколение живёт другими принципами и ценностями. Стремление достижения превосходства во всём и получения радости от слышания слов признания и значимости стало приоритетом. Красивые, громкие слова в свой адрес важнее соответствия прекрасному. Тонкость в чувствах уступило страсти. Искусство стало пониматься, как культура. Дожили, что называется. Может, от того, что не было у современной молодёжи детства с лыжами и санками? Естественная радость далека во многих людях. Но я и Андрей сейчас можем просто радоваться жизни, гуляя по лесу. Ни мне, ни ему для этого не нужны машина у собственного коттеджа и вертолёт на его крыше.
 Углубляемся в берёзовый лес. Здесь часто мы встречали рассветы у костра с гитарой и с песнями под неё. После закрытия клуба не расходились по домам, а направлялись в лес. Вокруг посёлка в радиусе пятисот метров мало было мест, не обжитых нами в ночное время. Это было обыденно, и, казалось, так будет всегда.
 Наст крепок, но всё же, иногда мы проваливаемся. Андрей деланно завидует мне. Ты маленький де, потому почти не проваливаешься. На шутки удачные и не совсем тактичные относительно своего низкого роста я не обижался. Давно перерос эти комплексы, потому замечаю, что у меня тоже немало преимуществ. Андрею я не открываюсь, что слышу сейчас невидимых попутчиков. Они тоже порхают рядом, но не увязают, как мы, в снегу. Про материальные предметы я их не спрашиваю. Здесь уведут в дебри. Но взгляды на деяния у нас разнятся…
 Я одновременно общаюсь с Андреем и с теми, кого он не видит и не предполагает об их существовании. На связи со мной плохиши. Сейчас я получаю удовольствие от общения с ними. Я предлагаю им подумать над каким-нибудь поступком. В обсуждении, как правило, друзья участия не принимают. Они рядом, но их мысли я скорее угадываю. Сейчас я замкнулся и их не слышал. Взгляды плохишей на суть деяний весьма своеобразны. В таком несложном диспуте я пытаюсь иногда выделить их двойственные функции.
 Березняк, в гуще которого идём, одно из самых любимых моих мест. Мне здесь всё знакомо. Справа от нас — посадка. Сосенки и ели, посаженные нами после армии, уже подросли. Летом в этих местах высыпают ягоды, чуть позже появляются грибы, в глубине леса — орехи. За лесными дарами в наши дивные места приезжают люди и из других районов Республики. Посёлок в этом плане удачно расположен — почти в самом центре Чувашии, в лесном массиве. Прекраснее нашей природы ещё надо поискать.
 Идти по красоте сейчас не очень просто. Мне надо вдумчиво разговаривать с Андреем, одновременно я в острой дискуссии с недругами. Они хотят предложить мне свою тему, уходя от обсуждения предложенной мной. У нас качели: кто кого перетянет. Их доминирующая позиция скажется на моём настроении. Отключить их не могу с ноября месяца. Всё время ищу выходы. Их, «плохишей», тоже надо в меру уважать и принимать, но, не расслабляясь ни на мгновенье. Чуть зазевался, и они уже вымахали в росте, и ты уже соображаешь вяло, подавлен. Не замечаешь в людях красоты, не чувствуешь их мыслей. Природа будет за пределами твоего внимания. Взгляд невидящий под ноги, и не будет он выражать остроту ума, подвижность мысли.
 — Андрей, откуда Коля в посёлок выходит? Сколько прошли, а на его следы выйти не можем.
 — Он через участок Сашука чаще ходит. Здесь неделю назад тоже следы были. Наверное, замело.
 Андрей идёт первым. Я за ним. Я практически не проваливаюсь. Андрей тоже невысок ростом, но коренаст и в теле. Я обхожу стороной оставляемые им рытвины. Мы лавируем между деревьями, не приближаясь к ним. Возле них снег всегда рыхлый, некрепкий. Вокруг стволов, к тому же, есть углубления, образовавшиеся ветрами. Большинство берёз хранят в себе раны топоров. По весне вся ребятня, да и не только, устремляется в лес за берёзовым соком. Есть здесь деревья, помнящие и мои отметины.
 Андрей улавливает бег моих мыслей, а может, его невидимые други к этому подвели, начинает вспоминать весеннюю пору. Как часто мы сюда за соком приходили, бегали по лужам. Его воспоминания придают теплоты, но не настолько, чтобы оживить инерцию жизни. Я всё время в общении ищу настоящую жизнь, а она, загадочная, манящая, всё время ускользает. Мне надо придать разговору живости, но не могу собраться. К тому же недруги все мои мысли закручивают в другую сторону. Им, скорее всего, известна цель моего похода к Коле. Мне хочется выяснить детали его взаимодействия с невидимым миром и послушать его пространство. Вдруг я услышу его наставников?
 — Вон там видны уже следы, — Андрей указывает рукой в небольшую низину перед оврагом. Влево от нас просматривается следы — пунктиры в снегу в местах провала, и угадываемые на насте. Мы оживаем от близости предстоящей встречи. Андрей — добрый проказник, и он не может вот так просто, без сюрпризов, наведаться к Коле.
 — Давай, снегом покидаем на крышу, — озорная улыбка от предвкушения возможных действий Коли Андрея наполняет. Здесь и сейчас он настоящий, живой. Не раз мне предлагал навестить Николая ночью. Не столько для общения, сколько напугать, понаблюдать сверху за реакцией Коли.
 — Андрей, давай не будем. Занят человек. Видишь, дым стелется над оврагом?
 Мы практически подошли к его краю, но избушка ещё не видна. Через несколько шагов нам открывается часть глубокого оврага. Под нами более утоптанная дорожка, петляя, убегает по склону вниз, уходит влево. Здесь овраг делится надвое. Метров через пятьдесят левый рукав опять раздваивается. В самом низу, на дне, под толщей льда и снега протекает узенькая, мелковатая речушка. Летом местами его легко перепрыгнуть. Нам его переходить не надо. Вдоль речки тропинка ведёт к жилищу Николая. Меж двух деревьев поленница дров. Андрея подмывает столкнуть часть дров в снег. Со смехом убеждаю этого не делать. Не со зла Андрей, просто своеобразное чувство юмора у него. Тихий проказник. В армии офицеры части, в которой он служил, называли его чуточку грубее, но первое слово было то же…
 Через несколько метров уже плотная дорожка упирается в дверь необычного лесного домика. Его хозяин тоже необычен, не понят населением посёлка. Я понимаю теперь, как нелегко жить одновременно в нескольких мирах, стараясь сохранить своё лицо. Что-то, наверное, скажет, донесёт до меня Николай. Услышу ли его я?
 На проводе со мной всё ещё недруги — яркое свидетельство моей несобранности. Но и из общения с ними можно вычленить много полезного. Истину они любят переворачивать, либо стремятся омертвить, делая её буквальной для восприятия, не оставляя коридора для мыслей человеку. Всё время хотят задавать тон и направление в свою плоскость. Дома иногда я забавлялся, потешаясь, по-доброму, над ними. Берёшь книгу, начинаешь читать. А они тут как тут. Начинают произносить слова с небольшим опережением. Я уже владел собой и своим телом и их не опасался. Как-то подметил, что в книгах не всё приемлемо для них. «Опасные» для себя места проскакивают, не озвучивая, либо всячески стремятся отвлечь и снизить внимание. Всё же до конца раскусить их не могу. Мешала информация, бывшая во мне прежде появления Фурии. Любой непонятности я пытался найти аналогию в уже, когда-то, прочитанном. Мысль, обращённая к определениям, штампам мне ничего не прибавляла. Только самостоятельное объяснение, осмысление возвращало меня к себе.
 Стоя у входа в избушку, стараюсь максимально собраться. Андрей барабанит в дверь, только что не выламывая. Я прошу его быть по сдержаннее в проявлении озорства. Николай, наверняка, ещё на подходе услышал наши голоса, откроет без «взломов». За дверью слышится торопливая возня и шум. Небольшая дверца распахивается, и мы видим раздражённое лицо Николая. Он негодует, но увидев нас, теплеет. Знает шутливые замашки Андрея.
 — Коля, привет. Пива нет? Мы, тут в гости к тебе, можно?
 — А-а-г-а, — Николай нараспев проговаривает это слова, и я каждый раз с этим словом расплываюсь в улыбке. Он отступает вглубь, и мы проникаем через узенькую дверь в его жилище.
 Маленькая печь вжалась в угол. Слышен треск горящих поленьев. Знать, осиновые. В кастрюльке кипит вода. Мы вовремя приспели. Будем пить чай. Андрей, как всегда, отказывается. Он будет пить водку, пиво, самогон. Это его постоянные напитки, которые он в шутку желает отведать на предложения угоститься чаем.
 Говорим о разном. Я весь обратился в слух, но не могу отличить наставников Коли от своих. Может, я его воспитателей и не слышу? Чем я притягиваю или отталкиваю их? А людей?
 Свечка освещает небольшое пространство слабо. Николай зажигает ещё одну. Чай обжигает губы, нёбо. Я напоминаю Николаю про разговор, состоявшийся несколько дней назад, когда мы Сашуку стаскивали дрова. Объясняю, что тогда говорил серьёзно, но оставшись неуслышанным, свернул разговор. В двух словах поясняю цель визита. Мне интересны особенности его взаимодействия со своими попечителями.
 Коля поясняет детали. Сейчас из общения мы исключили Андрея, и он чувствует себя не в своей тарелке. Он не понимает, о чём речь. Ёрзает, осматривается. Наверняка, продумывает маленькие, безобидные на его взгляд пакости. Я убеждаю его ещё немного потерпеть. Минут через пятнадцать мы оставляем Николая в пространстве своих мыслей и жилища.
 
 СОПРИКОСНОВЕНИЕ

 На обратном пути я малоразговорчив. Односложно отвечаю Андрею, хотя понимаю, речь должна быть осмысленной, взвешенной, наполненной, развёрнутой. Мысль, если она присутствует, должна не обрываться и вести к цели. Когда мы общаемся, всегда должны преследовать какую-то цель. Иначе для кого и зачем пустое сотрясание воздуха? Для придания сил недругам в людях? Андрею неудобно поддерживать одностороннее общение, поскольку я не вникаю в суть его повествования. Между нами нет контакта. Я его уже давно объял, и знаю, что Андрей народит в мыслях сегодня, через день, через год при условии сохранения своих запросов и интересов. Пусть он поищет меня в попытке встретиться в общении. Должен понимать, мне не интересна его тема, и искусственно поддерживать его я не могу. Сам сникну, да и Андрей не будет вырабатывать в себе стремления быть интересным собеседнику. Конечно, бестактно с моей стороны. Ведь его я оторвал от своих планов, тем не менее, не могу отвлекаться на пустые, ни к чему не обязывающие разговоры. Андрей примерно знает направление моих интересов, но здесь он не силён. Пробую перевести разговор на близкие нам обоим темы, и Андрей слегка приободряется, оживает. Я слушаю его, но сам далёк в мыслях.
 Из непродолжительной беседы с Николаем уяснил: разница во взглядах о смысле жизни не даёт нам полного резонанса. Он придерживается мысли, что есть высшие силы, которые наведут порядок в человеческом сообществе. У этих сил строгая иерархия со своими целями и задачами относительно людей. Я уже понимаю, что это за «светлые силы», формирующие в человеке выжидательную позицию и безучастность к своей судьбе. Его «воспитателей» я скорее понимаю умом, но не слышу. Могу, однако, судить о них из направленности мысли Николая и его взглядов на жизнь.
 
Смотрю на идущего впереди Андрея. В его лице вижу себя, всех своих знакомых. У нас нет конкретной цели в жизни. Даже семейные люди живут по инерции, хотя, вроде, их главное богатство уже есть: спутник жизни, дети. Почему-то вторая половинка, дети словно являются приложением к чему-то, никем не озвученному, не афишируемому, не явленному. Может, к счастью? В моём представлении семья и есть колыбель счастья. Любви? Но кто в ответе за то, что под влиянием страсти, привычки, выгоды, удобности создаются семьи?
  Должна быть какая-то цель, движение к удовлетворению внутренних потребностей, порывов Души? Может, мои друзья невидимые и являются предвестниками желаний Души? А недругов функция не в противодействии, а в чём-то другом, что я никак не могу осмыслить. Агрессия в них просыпается, когда я позволяю себе употреблять спиртное, поступаться совестью. Не реализуя себя наиболее полно, я не позволяю им полноценно выполнять свои функции во мне и через меня. Может, оттого они и агрессивны? В их влиянии на самочувствие, работу организма, органов чувств я уже убеждался. Также они возбуждают в человеке те или иные желания, задают направление мысли, соответственно, формируют жизненную поступь, создают его судьбу.
 У друзей и недругов функции противоположны. Они всегда в движении и работают на качество Души самого человека. Выбор за самим человеком, за его предпочтением. Невидимая суть человека жива, общительна, мыслит… Пребывая в своих мыслях, подошли к дому Андрея. Прощаемся.
 — Да, Андрей, конечно, заходи. Поговорим о летающих тарелках, о леших и домовых. Сегодня во второй половине дня я занят буду. Как почувствуешь своё время, забегай, Андрей. Ага, пока…
В себе продолжаю разворот мыслей, думаю над смыслом жизни в связи с событиями последних месяцев, перевернувших во мне мир...
 — Николай, уходишь от себя, себя не слышишь. Подумай над тем, чем ты дышишь. — Мягкий, приятный мысленный голос звучит во мне, и я одёргиваю себя. Опять куда-то я не туда зашёл.
 — А как мне не уйти? О себе вы не рассказываете, не поясняете. Всё больше загадками, намёками. Я ведь вернул своё тело, и оно служит мне. Не могу понять и осмыслить порывы ваши, возможности.
 — Девушку, Николай, свою оставил. Холодно ей без внимания твоего.
 — Не оставлял я никого. Нет у меня на данный момент девушки, вы же знаете, — я подошёл к дому. Только сейчас отметил, что проделав путь от Николая до себя, совсем не видел солнышка, не слышал пенье птиц. Попрощавшись с Андреем, в переулке повстречал знакомого, сухо и безучастно с ним поздоровался. Опять я забылся, что рассуждения не проливают во мне свет жизни, не делают её заполненной. Только светлые чувства и эмоции дают мне быстрые мысли и широкое виденье жизни. Сейчас мне надо ещё и оживить как-то зарождающийся контакт с самим собой. Силы, что были в пространстве, реагировали на те, что были во мне.
 — Впрочем, если она появится, буду рад, — я осознаю в этот момент, что чем больше я нахожусь на волне живых чувств, больше у меня шансов с ней встретиться.
 Ещё до школы неспокойный аналитический ум во мне отслеживал все причинно-следственные связи случавшихся в жизни событий и происшествий. Не покидал он меня даже в период разгульной жизни.
 Сейчас убеждаюсь в правоте своих выводов, к которым пришёл много лет назад. Каждый получает, то, что заслуживает, исходя из вложенных сил и средств. Надо теперь мне вкладываться в возрождение убитых чувств. Сколько меня друзья к этому подводили, а я их игнорировал, считая, что главное — в знаниях, которых я ещё не осмысли, но над этим работаю. Теперь мне, проявляя чувство такта, культуру, надо было продолжить мысль, оживив её.
 Я уже захожу в избу. Предполагая возможные фразы родителей, стараюсь не сойти с нарождающихся живых чувств. Друзья всё понимают, приемлют, рады. А я уж как рад, что установился осмысленный контакт, ускоряющий общение.
 — …Да, мы с Андреем к Коле Дмитриеву ходили… Нормально он живёт… Нет не холодно. Печка у него есть…
 Мне надо уйти от стандартных ответов на вопросы родителей, и оживить диалог. Они играли в шашки, и теперь перенесли своё внимание на меня. Расспрашивают из любопытства, не ставя конкретной цели в разговоре. Я могу прервать общение, что бестактно. Могу изменить направление беседы, придав живости. Отрываться от взаимодействия с родителями нельзя. Недруги и друзья попеременно молниеносно проскальзывают то в меня, то в родителей. Они очень маленькие, и проникают, к тому же, в глаза, уши, иногда оказываются на поверхности тела. Я чувствую их перемещения и пытаюсь определиться в вариантах продолжения беседы. Родители, естественно, ничего этого не видят и не чувствуют. Тем лучше для меня. Эксперимент будет не сыгранным, объективным, натуральным. Если я правильно понял функции друзей, при придании чувственности общению, оживится, разрастётся моё пространство и родителей.
 — Мама, хочешь, помогу папу обыграть? Вдвоём мы сладим с ним, — так, за игрой в шашки, и простеньким общением, втягиваю родителей в продуманное общение. Контакт налажен, мы слышим друг друга.
 — Устал по лесу я ходить. Отдохнуть хочу я. Вы без меня продолжите игру, — чувствую в себе слова, рождаемые друзьями. Мне хорошо. Подхожу к зеркалу, осматриваю себя.
 — Девушка моя, наверное, красива? Вниманием, значит, всегда окружена, довольна собой и производимым впечатлением? — перехожу на мысленное общение, пытаясь вырасти до чувственного. Друзья всегда поддержат любое моё живое начинание:
 — Под стать тебе красотою внутренней, и внешне не уступит тому, что у неё внутри. Посмотри, какой походкою идёт, словно солнышко собой несёт. Весела, умна, и более обычного скромна. Почувствовав мужчины взгляд, за красоту тела родителей мысленно благодарит и мысли свои опять к тебе же возвращает. Пока одна, смела. Себя достойною тебя считает. Завидев же тебя, вспыхивает вся, к земле глаза светящиеся опускает.
 — Да не может такого быть? Стеснительнее меня человека не найти. Это каждый подтвердит, — я уселся за стол.
 Прилечь мне почему-то не хочется. Общение меня радовало, и хотелось перенести его в настоящую жизнь. Но где это возможно? Где живут люди с такой культурой и нравственностью? Вопрос я задавал неоднократно, и всегда получал неопределённый ответ, но обнадёживающий: встреча состоится. Я понимал, что от меня требуются какие-то действа, а решение не приходило. Родители увлеклись игрой, забыли про меня. Может, я, выйдя со всем своим невидимым пространством, не резонировал с ними, и они остались замкнутыми друг с другом.
 Я могу теперь осмысливать свои последние предположения без вмешательства недругов других людей и не торопиться с ответом. Чувств красота во мне есть, но надо её наращивать. Застой все мои усилия повернёт вспять, и доминирующую позицию во мне займут нездоровые эмоции и желания. Мне кажется, я постепенно приближаюсь к тому, что начинаю понимать, кто есть невидимые друзья и их противники. Если это так, то они будут мне служить. Какие им определить задачи? А что они всё с девушкой, мне не знакомой, меня продолжают обживать? Пока надо в непосредственном общении уяснить их намерения. Задачи, что впоследствии им поставлю, зависят не от моих желаний, а стремлений и деяний, и должны отражать их функции. Иначе мне ничего не светит. Уже убеждался не раз. Надо продолжить предложенную ими картину и сводить на интересующие меня темы.
 — Даже после армии застенчивее меня человека надо было искать до скончания века, — я сам поражаюсь тому, как складно рождаются слова, пусть не совсем уместно кое-что, но всё же. Я за последние два–три года забыл, что это такое. Иногда в уме упражнялся в построении рифм. Они были удачные, красивые, с тонким юмором, но их я никогда не записывал. Улетучивались строчки из памяти прежде, чем успел бы записать.
 — Стеснительность, Николай, жизни не помеха, скорее, свидетельствует о тонкости чувств и быстрой мысли. Неловкость чувствовал свою не за себя, за окружение. Немногие могут многомерно мыслить и мысль развивать по нарастающей, поддерживая общение в нужном тебе направлении. У девушек природа стеснительности выглядит иначе. Твоя девушка чувств полна, коснулась подбородка, робко заглядывает в глаза. Ищет в глазах отклика…
 Картины, чувствами рождённые, вот-вот оживут. Мне легко. Я осознаю, что это мои чувства уже. Мои! Они сродни тем, которыми Дева однажды меня накрыла. Я не могу усидеть. Встаю из-за стола и наблюдаю следующую картину. Светлое облачко или шар ниспадает откуда-то сверху, касается меня. Постепенно проникает в голову. Светлее становится во мне, мысли - красивее. Я немножко купаюсь и нежусь в этом ореоле.
 Вдруг возникают мысли, а что если я умираю? Мне это недруги, которые всегда агрессивны, всё время предрекают. Читал, что в момент смерти нисходит благодать, и человек летит в тоннеле навстречу свету. Мама тоже рассказывала, как падая в детстве с лошади, ударилась головой о мёрзлую землю. Потом, вытянув руки, устремилась к яркому приятному свету куда-то ввысь. Очнулась в теле раньше, чем долетела.
 Множество мыслей проносится во мне. Сомнения зарождают какие-то страхи, и шар медленно начинает отступать куда-то вверх. Кто-то из недругов опять на чувашском языке старческим голосом кого-то спрашивает:
 — Он святой что ли?
 Отвечающего я не слышу. Шар отступает, я остаюсь со своими мыслями и чувствами. Успокаиваюсь. Всё же зря я непонятно чего испугался. Кроме приятных ощущений, ясности шар ничего не причинял. Мысли были очень светлые, красивые…
 На какое-то мгновенье шар замирает, и опять устремляется ко мне. Проходит сквозь стену. Он не очень кругл, плавающей формы, обычным зрением не виден. Схо-с шаровой молнией нет в помине. Я замираю. Уговариваю себя не испугаться. В этот раз он проникает больше, но во мне опять зарождаются некие сомнения. Я слышу со стороны голоса недругов. Чувствую в них оттенки удивления и восхищения. Кто-то кого-то вновь переспрашивает на чувашском языке:
 — Он — святой?
 Я окончательно теряюсь, и шар вновь взмывает, и кажется, растворяется.
 Родители всё также играют в шашки. Прерванное общение с друзьями я не могу продолжить. Что это было? Только-только начал понимать суть не всегда видимых друзей и недругов, как ещё что-то новое явилось. Кроме необычного света, ярких мыслей, другого не уловил. До его появления был на чувственной волне общения. Мои невидимые друзья — чувства и эмоции, вошли с кем-то в резонанс на короткое время. Он превосходил меня в чистоте мыслей и желаний…

 МОЁ ЗЛО

 — Коляш, корове надо сена дать. Время давно за пол-день, — это папа.
 Ушедший в размышления, я сузился, и притянул невидимое пространство родителей к себе. Незримо папе напомнили о моём существовании, подкинули заботу о скотине.
 Я раздражён прерыванием мыслей. Вход в пространство мыслей человека должен быть аккуратным, своевременным. Мы часто обрываем жизненную линию людей, вторгаясь необдуманно в моменты движения мыслей, укорачивая жизнь. Обычное чувство такта, внутренняя культура стоят незримо на страже продолжительности жизни, долголетия. Она не должна прерываться бесцеремонно, бездумно. Только кто об этом знает? В ноябре неосведомлённость, невнимательность родителей, крёстной, фельдшерицы чуть не стоили мне ухода из жизни…
 Я, не справившись с эмоциями, собираюсь выполнить поручение папы. Злость нарастает. Корова тоже стала раздражать. Кушать ей хочется! Родители будто сами не могли дать сена! Увлеклись игрой, ничего не замечают, ничего не понимают! Я, может, открытие, какое, сделаю! Я уже поднялся на сеновал, продолжая внутренний монолог. В раздражении швыряю сено в кормушку. Оно летит не только в неё, но и за её пределы. Спустившись, сгребаю. Корова спокойно наблюдает за моими действиями.
 — Николай, что, приплыл? Какое наказание себе выбираешь? — справа от меня стоит невидимый «доброжелатель». Я его не вижу, но чувствую его связь со мной, силу, что вобрал из меня. Он увеличивает во мне раздражение и злость на родителей, скотину. Я воспроизвожу его мысли и не могу справиться с собой. Незримый помощник плохого — рядом, и начинает уплотняться, усиливаться. Опять начинается невидимая борьба за внутренние ресурсы, направление мыслей и сил.
 Лёгкое раздражение на отца, вылилось новым явлением. Мне надо справиться с собой. Недруг, разумеется, будет сопротивляться до той поры, пока я объективно не взвешу произошедшие события с момента вторжения отца со своим поручением. Начинаю скрупулёзно анализировать. Продумываю за себя, папу. Он же не знает, что я занят был осмысливанием влияния невидимых существ на человека. В его мыслях я сидел без дела. Мне, по его представлению, не составит труда дать сена корове.
 Недруг уменьшился в объёмах, притянулся ко мне, и находится под правой рукой. Зацепить вилами не опасаюсь. Как пустоту смахнёшь? Я на верном пути мыслей. После слов папы, я преобразился. Вся бывшая благодать во мне изгналась моими же мыслями и раздражением. Виноват я сам. Прости, папа, я был не прав. Вот, корова уже приступила к поглощению сена. Мне же совсем не трудно, папа, справиться с этим заданием.
 С этими мыслями невидимый недруг вскакивает на руку, взлетает по ней на голову, усаживается на макушке. Я вспомнил, как собираясь к скотине, лихорадочно переодевался, кляня родителей, шашки, зиму, корову. Суета, неосмысленность действий, сужает чувства, кругозор, виденье живого мира. Уже во дворе я равнодушно прошествовал в сарай, не замечая яркое солнце, искрящийся весело снег. Теперь я извиняюсь перед природой. Не словами, а внимательным и чувственным к ней отношением. Искусственный настрой не пройдёт. День-то, оказывается, богатый на события. И солнце, несмотря на мороз, пригревает неплохо. Видны, пока небольшие, сосульки. День прибавился на полтора часа почти. Это заметно по укорачивающейся тени, солнечному свету во дворе и перед сараем.
 Сидевший на голове недруг проваливается сквозь какое-то отверстие в голове внутрь меня до желудка. Ого, это что-то новое!
 — А ну, вылазь! Что ты там делаешь?
 — Не вылезу. Мне здесь хорошо. Разозлись, тогда вылезу.
 — Вылезай, кому говорю! — я деланно злюсь, но он не выходит.
 — Коля, пока во дворе, воды занеси, — слышу голос мамы. Она ставит пустое ведро за дверь.
 Меня всегда раздражали подобные просьбы, когда мне поручали следующую работу прежде, пока я не выполнил предыдущую. Сложившаяся ситуация сама притянула нужное мне: я не в себе и разозлён. И не сразу поймёшь, кто раньше был: моё намерение понять новое явление, или мамина просьба. В объективности Жизни не откажешь. Раздражение во мне было натуральное, не сыгранное.
 Недруг тут же вырос справа от меня. Пусть нагнетает свои мысли. Справлюсь. Я же человек, и сильнее всех невидимок. Домыслю его, назовётся, кто он есть на самом деле. Какие его функции, определю.
 Про себя думаю, многие мужчины будут со мной солидарны. Мы делаем лишь одну работу, не отвлекаясь на другие, пусть и лёгкие на первый взгляд. Мысль мужчины всегда в работе, и мы не любим их резких переключений. Это женщины везде и всюду в делах и в мыслях, и нигде одновременно. Воздушные шарики, пока рядом не появится якорь их жизни — мужчина. Мужчина стабилен в делах и в жизни, если за ним надёжный, понимающий это тыл.
 Мысль мужчины может тоже плутать, если женщина теплом и вниманием не будет задавать ей направление. Только где они, любящие девушки? Перевелись, наверное. Сами во внимании нуждаются, утратившие понимание своего предназначения. Оттого мужчины и сбегают в пьянку…
 В ходе этих рассуждений, незримый недруг выскакивал на поверхность головы, и опять проваливался или опускался внутрь меня. Юркий и быстрый, и перемещения вверх, вниз его не утомляли, и, кажется, он был доволен моей мыслительной деятельностью. Выходило, он зависим, от моей внутренней чистоты, искренности, верного хода мыслей. Я мог придать ему силу, и быть ведомым им, либо загнать внутрь себя. Видимо, он во мне проживает, и там ему более комфортно, когда я не раздражён. В момент злости я понуждаю его выполнять несвойственные ему функции — управлять мною, возбуждая во мне отрицательные мысли. Заряженный этими мыслями я, другие люди, выполняем какие-то дела, деяния. Они могут быть не очень добрыми.
 — Скажи, кто ты есть? Зло? — я уже не тороплюсь в дом. Сбиваю нависшие сосульки. Ловлю каждое мгновение вниманием. Как просто всё устроено, оказывается. Надо всего лишь быть искренним, чувственным, чувствующим в каждом миге. Любить себя и то, что окружает явно и незримо. Небольшие сосульки со звоном разбиваются об образовавшуюся наледь от капели, разлетаются. В полёте искрятся от солнечных лучей, придают радужное настроение. Как красиво жить!
 — Если ты, Николай, смотришь выше и дальше себя, я маленьким делаюсь, и буду вот тут или внутри тебя, — «недруг» располагается на макушке головы. Он размером с точку или искорку.
 — Если необоснованно зол на кого, то на руке или ниже её. Если сам худые мысли в себе по отношению к кому-либо зарождаешь, то из тебя я появляюсь, моментально разрастаюсь, — недруг отскакивает в сторону и вырастает с меня ростом.
 — Тогда берегись меня любой человек! Будет короток твоей жизни век. Зачем призвал меня собой руководить? Будешь ты растерзан. В тюрьму можешь живо угодить. Моя воля вам неволей обернётся. Не будет пощады никому, доколе осмысленный, в ином качестве я не явлюся. Я, ведь, тоже хочу полноценно жить, и радость на земле творить. А пока я — Зло. Зло я, Николай!
 — Слушай, Зло, ты мне кажешься иначе. Какое-то ты доброе только получаешься. Ты первый, кто о себе так много рассказал. Почему, Зло?
 — Ты, Николай, меня всего распознал. В этом случае мы раскрываемся Человеку, как есть. Пока не осмыслит деяния наши, мы его лечить людей заставим, гадать, предсказывать, насилие творить. Но наша функция другая. Тебе мы призваны служить. Стань ровно, Николай, раскинув руки. Бег мыслям придам я сам, а ты лишь мысли отмечай и от них последствия.
 Стою и внемлю пробегающим во мне сюжетам из прожитой жизни. Зло снуёт в меня и из меня, иногда разрастается и уже доминирует надо мной. Отмечаю двойственность его функций, но из-за быстроты смены событий, объять вторую суть его не успеваю. Всё же одну характерную Злу черту отметил. Зло взаимодействовало через потенциал в пределах рта, рядом, или внутри ротовой полости. Если внутренний мысленный монолог человека в моменты разрешения каких-то проблем с воображаемым человеком безрадостный, то он ведом однозначно. Направление мысли будет контролировать невидимый куратор. Виденье человека сужено до мира представлений, не более.
 — Я, Николай, не буду никогда выше тебя. Самое высокое моё положение, на макушке твоей головы. Не опасен, покуда, там я нахожусь. Но берегись, коль волю мне ты предоставишь! На свободе находясь, буду я тобой руководить. Мысль сам не сможешь ты родить, будешь лишь разжёвывать мою. О мире ты не вспомнишь, не увидишь солнца свет, зорьке ранней не обрадуешься, не услышишь пенье птиц, ребёнка чувствами не обласкаешь. Мимо живой жизни проведу. Мысль твою отключу, руками будешь творить жизнь свою, не ведая другой. Учиться будешь сызмальства, работать, делать всё, что я захочу. Мысль моя не сильнее человеческой, потому в тебе я располагаюсь. А пока, Николай, тебе подарок от меня. Без подарков никто из нас Человека не отпускает.
 Я стою с раскинутыми руками и жду подарка. Его нет. Зато Зло отпрыгнуло, и стало увеличиваться. При отключенной мысли подарок сам по себе не придёт. Надо его заработать, — одумываюсь я. Искренне произношу:
 — Я благодарю, тебя, Зло. Постараюсь впредь быть искренним, или хотя бы не раздражительным. Живи во мне, коль ты оттуда призываешься мной на службу, — я быстро усвоил, как мне следует себя вести, чтобы не быть подмятым хандрой и плохим настроением, то есть, Злом. На злые дела я был не горазд. Болезни, значит, возникают, депрессии, опять-таки, вследствие недомыслия. Не осмысленность поступков, деяний, неисполнение своего предназначения движет человека в сторону регресса семимильными шагами. Опускаю руки.
 — Подарок мой, Николай, в тебе. Придёт ему свой час. Поиграй со мной сейчас.
 Наверное, мне надо возбудить в себе какие-то негативные мысли, но они не приходят. Злиться я не умел. Даже в драке я чувствовал помимо своей боли боль другого человека. Роняя, представлял, как падать будет, не сломал бы чего, не ушибся. Что нельзя было сказать о противниках, замкнутых злобой от живого пространства, невидящих, переполненных агрессией. Через секунду после драк злость во мне пропадала. В себе я её поддерживал потом искусственно, когда уже с друзьями анализировали произошедшее. Два–три случая было, когда в жутко пьяном виде не мог вовремя остановиться, превышал меру. Сейчас пытаюсь разозлиться, но у меня ничего не получается.
 — Ладно, Николай, не старайся ты впустую, — Зло наблюдает за мной в стороне. Он очень маленький, и голосок тонок, приятен и совсем не злобен. Скорее, это сейчас небольшая точка.
 — Посмотри внимательно, Николай, чуть выше себя, только вдумчиво, осознанно.
 Я выполняю просьбу. Зло моментально перемещается на макушку моей головы. Я понимаю, дальше мне самому надо поэкспериментировать. Опускаю взгляд вниз. Зло разрастается, и он за пределами меня. Вновь смотрю вверх. Зло не торопится возвращаться в меня. Ну, конечно. Мне надо не машинально водить головой, а осмысленно. Видеть всё, что выхватывают глаза.
 — Да, Николай, мы — глазки твои, очень живые. Нельзя нас игнорировать. Болеть мы начинаем.
 — И мы, Николай, ушки твои, живые. Слышать нами надо, не только слушать.
 Я теряюсь, считая, что мне слышится. Но нет же. Глаза, и, наверное, уши говорят не слышанными ранее поговорками, относящимися к органам зрения и слуха. Тоненькие голоса замолкают, и я осторожно отслеживаю свои мысли. Что это было? Провокация? Или опять я в Сказку угодил? Хоть бы предупредили! Мол, Николай, мы такие-то, сейчас заговорим. Не пугайся, не думай, что сошёл с ума…
 Зло где сейчас? Рядом находится. Я волшебными глазками смотрю ввысь. Синь неба красива необыкновенно. Хочется бродить по нему взором. Мои глаза устремляются куда-то вглубь, словно выискивая кого-то, но я никого не вижу. Мне кажется те, кто заговорил со мной сейчс, видят кого-то, общаются даже, но за порогом моей видимости и чувствительности. Мне становится обидно немножко. Что за секреты, там, у них от меня? Потом понимаю, что уши я оставил без внимания, потому не слышал, о чём глаза шептались с кем-то, мной невидимым пока. Злом я был сам для себя.
 — Николай, уяснил подарок в чём? Аккуратнее будь во всём. Если что, зови на подмогу. Помни, выше тебя я не буду. Не буди лиха, пока оно тихо. Пойду спать, почивать, да бока отогревать. Бывай здоров, — Зло исчезло во мне.
Наверное, он подразумевал здравые мысли. Так что-то мне внутри подсказывало. Такое ли уж оно Зло, каким представился? Ничуть не скажешь. Скорее одна суть из двух. Вторая какая?
 — Зло, как тебя на помощь призвать?
 — Да просто очень…, — Зло что-то говорит, но я не понимаю значения его слов.
 — Повтори, пожалуйста, Зло.
 — Да, что ты пристал: Зло, да Зло. Вот сейчас как выскочим с братцем!
 Рисковать я не стал. Вошёл в избу. На всякий случай, стал внимательнее к мыслям. Стоит только расслабиться, Зло окружающих людей найдёт ко мне дорогу посредством раздражения. Бестактность, безмыслие, пьяные люди, да много, что меня выворачивало.
 В каждом человеке проживали невидимые глазом чувства, эмоции, желания, страхи. Они имели мысль. Могли человеку помогать или строить ему козни. Причиной всего был сам человек, его неведание всего незримого окружающего мира. Николай, явившийся однажды с глубинной мудростью, с невероятной чистотой, тонкостью чувств был для меня тропинкой к дому, к себе.
 
 ДЖИНН

 — Что, проснулся, негодяй!? Всё, приплыл, "друг".
 Это в мой адрес. Ещё, наверное, ночь. День завершился для меня радужно, на высокой ноте. Я засыпал с хорошим настроением в доброй беседе с невидимыми друзьями. В связи с этим я каждый раз думал, что, наконец-то, начнётся спокойная, размеренная жизнь без угроз, подвохов, ненависти ко мне. Всё тщетно. Не будет мне покоя, пока не осмыслю всё, что проявляется вокруг меня. Кого на этот раз принесло? Голос, который слышу, злобный и холодный. Объёмы этого существа небольшие. Невидимый злопыхатель находится в метрах двух, слева от меня. В его словах улавливаю злорадство от какого-то предстоящего действа.
 — Этот, что ли? — спрашивает некто рядом со мной, наверное, злопыхателя. Голос принадлежит мужчине, и он отличается от слышанных мной ранее по силе и плотности. Завис или стоит надо мной, совершенно игнорируя меня, словно я совсем ничего незначащее существо. Чувствуется в нём ум, но только очень холодный. Мне тесно в его рамках необыкновенно. Наверное, он с минуту рассматривает меня, затем заглядывает в голову. По крайней мере, я так чувствую. Попытка пробудить в себе какие-то светлые чувства мне ничего не даёт. Я, словно кролик перед удавом, загипнотизирован холодным, бесчувственным взглядом. Моим мыслям уже заданно направление в противоположную от чувств сторону. Я угадываю, что он прочитал всего меня. Узнать всё о человеке можно, оказывается, за доли секунды. В голове было отверстие, невидимое обычным зрением, и новый незнакомец, вторгшийся в моё пространство, с кем-то обсуждает считываемые мои прошлые деяния.
 Я их могу слышать, только необычно быстро всё протекает. Иногда извлекают из отверстия в макушке головы невидимую нить. На ней явлена вся моя жизнь. Нить необычно тонка, светло-серебристого цвета и на ней есть узелки. Я её не вижу, но очень хорошо чувствую. Чувствами можно немножко видеть...
 Незнакомец начинает меня расспрашивать о моментах, не очень приятных для воспоминаний. Какая-то часть меня отвечает. Мне неприятно происходящее. Я уже осознавал, что человек неподсуден. Только совесть может выступать в качестве судьи. Здесь же царила полная бесцеремонность, и мне надо было отчитываться и оправдываться перед кем-то, кто даже не представился и решил, что имеет право вторгаться в мою жизнь.
 — Кто ты такой? Чего тебе от меня надо? — чувство собственного достоинства свойственно мне.
Сейчас я жду объяснений от пришельца. Видимо, его поражает, как он думает, моя наглость. Я считываю его мысли;: "лежит, тут, ничтожество, и пытается МНЕ ещё благородство навязать!" Далее он напоминает мне о нехороших событиях из моей прошедшей жизни, всё время давя на совесть. Любые деяния, которые не красят человека, заставляют меня краснеть и зарываться в себя, как страус в песок. Угроза не миновала, зато её не видно. Видимо, на это и был расчёт нового пришельца. Я поздно это уловил, и был уже замкнут на себе, своих не лучших чувствах и ощущениях. Теперь меня игнорируют вовсе. Кто-то с кем-то обсуждают, как со мной поступить.
 — Николай, высоко взлетел, глубоко заглянул. Мы тебе немножко память укоротим. Она у тебя итак не очень на протяжении всей жизни, благодаря нашим стараниям. Ты не волнуйся, сохраним часть памяти, произошедшие с ноября события. Они будут достаточными, чтобы ты пошёл по миру, "лечил" людей, "предсказывал", забыв родных, друзей.
 Извлекаемая нить из меня в их руках полна моментов, о которых никто не знал. В моей жизни было множество ситуаций, которые я разрешал очень красиво. Какие-то поступки были благородными, и они мне не всегда давались легко. Больших усилий внутренних стоил тот или иной поступок. Для окружающих это было незначительным эпизодом. Для меня они были дороги и ценны. Находила внутренняя радость от полученных результатов в победе над самим собой. Они не были показательными.  Речь о воспитании себя, соблюдении принципов, ниже которых я не позволял себе опускаться, а не о комплексах или их отсутствии. Впоследствии, многие качества я стал утрачивать.
 Дедовщина в училище не закаливала во мне стойкость, что, означает приятие несправедливости, а оттачивала более тонкое виденье жизни. Вопрос поступаться совестью или жить по ней разрешал в её пользу. Спортивные увлечения в курсантские годы и в армии дали навыки по отработке многих хороших качеств.
 Все эти тонкости остаются за пределами внимания чужаков. Им более по нраву, когда я начал увлекаться спиртным. В хмельном виде дорога к девушкам укорачива-лась, приводила к нужному для тела результату более быстрым способом. Пьющий человек попросту кому-то очень выгоден. И сейчас со мной рядом был некто, заинтересованный в людях с инертной жизненной позицией. Я, видно, давно им перешёл дорогу, но до поры этого не знал.
 Нить, что извлекалась из меня, была уложена в голове ровными слоями по горизонтали, как, если бы мы укладывали шланг на земле, сворачивая в круг. Узлы свидетельствовали о мыслительной деятельности, мотивациях, предшествовавших деянию. Здесь были явлены достигнутые цели желаний интимного характера, потребностей, интересов. Неудовлетворённость от невыполненных желаний, потребностей тела, амбиций были здесь же, и на нити выглядели тугим серым, но живым комком. Казалось, были ещё какие-то сверхтонкие линии и узлы, и они были необычно красивы чувствами. Они перпендикулярно пересекали горизонтальные линии, но я, суженный до предела, замкнутый пришельцем на своих не очень достойных деяниях, не мог с ними соприкоснуться.
 Творимое надо мной, напоминало действия журналистов, любящих покопаться в личных пространствах других людей. Культурный человек не будет приподнимать исподнее. Я и решил вернуться к себе. Надо всего лишь осознать, что за свои деяния несу ответственность только я сам. Никому не дозволено вторгаться в моё пространство мыслей и поступков. Позволяющие себе подобные действа относятся к тёмным силам, и мне незачем распахивать перед ними Душу. Своим вмешательством в мою жизнь они ставят цель сделать меня тоньше в чувствах, красивее в поступках и деяниях? Ничуть. Их намерения очевидны. Заткнуть начинающуюся пробоину по утечке Истины. Ведь я уже сделал попытку поделиться открывающимися знаниями. Мои мысли считываются тут же:
 — Николай, ты прав. Средства массовой информации служат нам, как и люди, в них работающие. Они исполнят любую нашу просьбу, явленную нами в виде мыслей. Мы видим, ты далеко продвинулся во многом, но служить нам не хочешь. Твоё будущее бесцветно. Твоя попытка придать гласности полученные знания, послужат для нечистоплотных журналистов, подконтрольных нам, сигналом для поиска в твоей жизни негативных сторон. Как видишь, в твоей жизни найдутся моменты, достойные для проживания в психиатрической больнице. Твои родители, Александрова Мария, Евсеева Галина подтвердят нужный нам диагноз, и иначе они не смогут. Они скажут правду, представшую их глазам. Всего лишь. Последующую картину ты сам предположил в мыслях в момент борения с неизвестными для тебя силами. В их осмыслении ты сильно продвинулся. Будешь находиться там, где находятся люди разумные и психически нездоровые: в изоляции от людей умных, живущих на подконтрольной «свободе». Внутреннюю мольбу Душ, находящихся в этих заведениях, ты слышал в декабре, будучи в Чебоксарах. Правильно предположил, что многие из них здравы. Они опасны нам, поэтому подконтрольные нам спецслужбы, имеющиеся во всех почти странах, помещают их в специализированные учреждения при лечебницах. Есть ещё в человеке внутренняя тюрьма, но о ней мало кто знает. Каждый, поступившийся совестью, уже попал в эту тюрьму и служит нам. Всё просто. Неугодных нам мы кидаем на избиение недалёким людям из числа журналистов, недалёкому большинству. Не отличающие света от тьмы, не ведающие собственного предназначения, будут подмечать плохие деяния. Не потому, что все на телевидении, в журналистике, в быту продажны, низменны, подлы. Они не способны видеть свет Души и освещать пути по их реализации. Всё зависит от намерений человека, его стремлений: видеть в другом грязь или порывы Души. С первыми намерениями журналисты из тебя сделают посмешище. Уготовят незавидную судьбу. Законами и средствами массовой информации мы заменим вашу совесть, прервём светлую линию Любви Бога, общения с Ним... Тебя поражает наша откровенность? Нас удовлетворяют наши возможности.
 Наверное, меня недооценили. Я не понял, как это получилось, но пока я слушал речь о нашей действительности, какая-то часть меня куда-то проникла или вошла. Мне показалось, что я, по ощущениям, оказался на другой планете. Я по-прежнему ничего не видел, но чувства были обострены. Здесь была живая техника и живая электроника много совершенней земного. Шли какие-то военные действа. Моему появлению не очень удивились. Я сразу был втянут в непонятную для меня войну. В ней кто-то погибал, а кто-то, спустя короткое время вновь возрождался и опять вступал в схватку. С добрыми намерениями борцов было много меньше. Они получали ранения, но погибнуть не могли. Противостоящие светлому всё время усиливали натиск, и их количество увеличивалось. На какое-то мгновенье командование добрыми силами перешло ко мне. Как это произошло, я не понял. Как я способствовал одним и противостоял другим, для меня было тоже не совсем ясно. Почему-то все противостоящие друг другу силы были необычно малы, но очень быстры. К тому же я всё время слышал, о чём повествовал пришелец над моим телом, отмечал беспокойный сон родителей. Прежде, чем полностью оказался в себе, успел отметить совершенство другого мира, его красоту. Он меня чем-то восхитил, несмотря на непрекращающиеся военные действа, в котором силы добра не погибали, а возрождались вновь и вновь…
 — Так, Николай, а ты быстр, оказывается. Тем хуже для тебя. Прочитал сценарий Человека?
 Я лежу, не совсем понимая, о чём речь. Мужчина всё так же нависает надо мной. Рост в нём, чувствуется, приличный. Холодный, душащий голос давит и вытравливает тепло. Я скован от осознания предстоящего по удалению части памяти действа. Даже, если со временем я вспомню какие-то эпизоды из произошедших с ноября событий, мне никто не поверит. Пусть меня никуда не поместят, я будут находиться в тюрьме среди односельчан же, которых успел полюбить за те качества, которые в них есть, но они замкнулись в своих ложных представлениях о мире и их не являют.
 — Верно мыслишь, Николай. Понимаешь своё положение? Мысли людей сливаются в один эгрегор. Если они отличны от Истины, создают тёмный фон и преодолеть его одному человеку силой своей мысли не под силу. Человек против себя противопоставил свою же силу. Мы чуть-чуть лишь помогли.
Одновременно с происходящим чувствую живой интерес в среде недругов. Они маленькие, и всё ещё слева от меня, в метрах двух. Я лежу на постели, и мы примерно находимся на одном уровне. Приближаться ко мне в последнее время они опасаются. Иногда быстро куда-то уносились или растворялись. Сейчас они застыли в предвкушении последующего мне наказания. Мои попытка прикрыть голову результата не приносит. Нить из меня извлекается, на меня находит ограниченность мыслей и ума.
 Сколько себя помню, всегда задавался вопросом, откуда появляются на свет недалёкие люди? Почему они не способны объять очевидные ситуации и явления? Почему они горазды на спрос и вторжения? Откуда узкомыслие и скудоумие в них? Меня они угнетали своей недальновидностью, но поскольку их было абсолютное большинство, ничего нельзя было с этим поделать.
 Сейчас меня ждало урезание до миропредставления большинства и существование в рамках предложенного сценария. Быть бездумной марионеткой мне не хочется. Мне становится страшно от своих же мыслей. Я пополню число ведомых в стране людей, где жизнь каждого, от Президента до обывателя, уже запрограммирована. Подконтрольные кому-то государства не заинтересованы в воспитании в человеке красоты чувств, осмыслении своего предназначения, самоосознания, смысла жизни. Своим желанием открыться я противопоставлю себя государству из самых лучших побуждений. Мои мысли считываются тут же:
 — Прав, Николай. Как понимаешь, печальна твоя участь. Устремления большинства людей отличны от твоих. Тебя не услышат не потому, что заинтересованы в этом. Мыслительная деятельность имеет направление. Их два. Одна дорога ведёт к Истине, другая к представлениям. Долгое пребывание в бездеятельности мысли является питательной средой эгрегора представлений. Есть ты со всем своим невидимым пространством. Есть представления о тебе множества людей, с тобой соприкоснувшихся. Согласись, они отличны друг от друга. Есть мир настоящий, и есть мир желаемый каждым. Мир настоящий, как и ты, истинен. Но люди с инерцией мысли скорее поверят желаемому образу, не Истине. Свои знания они будут черпать из мира представлений. Живая мысль — Истина от них будет ускользать. Правда людей и Истина будут друг другу противостоять. Мы будем внимание людей, исследователей и ушлых журналистов на поиск правды перенаправлять. Нам не составит проблем тебя связать. Сведём тебя настоящего с эгрегором представлений о тебе других людей. Не возмущайся, Николай, на службу нас ты сам призвал. Ты всегда прислушивался к другим, своих мыслей не выражал. Был удобен большинству и нам своей миролюбивостью. В посёлке был любим до поры и уважаем. Устремившись чувства в себе похоронить, ты стал сразу же другим и нам доступен. Твои последующие шаги были нам желанны. Выполним всего лишь просьбы неслышимые мы твои. Ты будешь удобен, но беспамятен, безроден и бесстрашен правдой, от Истины отстающей.
 Со словами невидимых бездушных, как мне кажется, холодных, прагматичных существ во мне стирается разум и аналитические способности. Вот так просто, — семь лет назад я приговорил себя к бездумному существованию. После армии я, то катился вниз, то карабкался вверх. Общая динамика свидетельствовала об инерции жизни, поскольку разум постепенно переходил в ум. Сбывались мои мечты: держать чувства под контролем ума, забыть чувства к девушке, вошедшей в меня и заполнившей всего. Разве я знал тогда, к каким последствиям это приведёт? Выходит, явившийся пришелец - лишь невидимый Джинн, исполняющий мои же желания.

 ВОЛШЕБНИКИ ИЗ ДЕТСТВА

 Я был стёрт самим собой прежде, чем Джинн приступил к своим обязанностям. Он лишь слуга и исполнитель воли хозяина. Хозяин, то бишь я, вынужден смириться с этим? Ну, уж, нет! Я уже давно пересмотрел свои внутренние ценности. Я отличен от того, который катился вниз и жил, потребляя наработки прошлого. Подтверждением служит моя внутренняя работа, невидимая окружающими. Я ищу Истину, и сам расту. Это значит, что во мне доминирующая позиция принадлежать должна доброму волшебнику.
 — Здравствуй, Николай. Мы тут пролетали, да видим, непотребное деяние вершится. Удивлялись всё, как позволяешь ты неведомо кому в себя вторгаться?
 Я не вижу никого. Джинн растерян. Недруги куда-то попрятались, но они не столь разочарованы не свершившимся надо мной наказанием, сколько увлечены новым поворотом событий. В них две мысли не удерживались, потому с интересом наблюдают откуда-то со стороны за новым действом.
 — Здравствуйте, — мне сейчас хорошо, но не настолько, чтобы улетучиваться от красоты чувств, и проявляющихся эмоций. Это уже мои параметры и я не теряю головы, контроля над ситуацией. Тем не менее, не могу отметить, что это временно. Я всё ещё в подвешенном состоянии между свободой и замкнутостью. Явившийся Волшебник и спаситель был противоположностью Джинну: добр и участлив, широк и прекрасен в чувствах. Игнорируя своих предшественников, он оказывается рядом со мной.
 — Почему «на Вы», Николай? Не дистанцируйся. Чувство меры в тебе есть, субординацию блюдешь, когда необходимо. Если на «ты», будет более красиво. Что случилось, поделись.
 Далее в мыслях, образно, я рисую произошедшее событие. Пересказать не могу, поскольку потенциал в верхней части головы был стёрт или удалён. Я использую остатки неведомой силы, оставшиеся в каналах лица и вокруг рта. Мысль моя рвётся, но меня понимают. В голове минимум мыслей. Я с трудом делюсь произошедшим. Это похоже на жалобу учителю обиженного школьника младших классов на старшеклассника. Я жалок перед самим собой за возведение вины на другого, что было мне не свойственно. Я чувствую стыд за перекладывание вины с больной головы на здоровую. Может, Волшебник, самоустранившись, не принимая мои доводы, возвращал их в виде чувств и ощущений мне самому.
 Вдруг я хорошо осознаю, что все мои излияния, похожи на Сизифов труд. Я катил шар на гору из своих же желаний и амбиций! Джинн-то не причём. Он всего лишь слуга и исполнитель! С этим выводом Джинн исчезает, оставленный не у дел. Ему уже надо ждать своей очереди, когда я опять спрячусь от проявления чувств по отношению к кому-либо. Время было уже не его. С ним удалились и гнетущие, подавляющие мысли безысходности, программности существования. Мир опять был прекрасен, не познаваем до конца, и тем интересен.
 — А кто ты? — прихожу в себя я.
 — Твой друг, Николай. Позволь, я соберу тебя.
 В меня упаковывается всё то, что было извлечено. Нить погружается в меня, и я опять сопереживаю свои некрасивые деяния. Мне приходит в голову шальная мысль:
 — Можно ли удалить из памяти мои какие-нибудь поступки?
 — Конечно, можно, Николай. Сейчас мы будем их обратно извлекать, а ты скажешь, что удалять, а что оставить.
 Я ликую. Сейчас сотрут негативные моменты, и я не буду уничижать себя постоянными воспоминаниями. Душа болела за какие-то проступки, и совесть мучила всё время. Сейчас я сделаюсь чистым, и никто не узнает о моих деяниях. Мало ли кому захочется заглянуть в меня! Я сам тоже не буду со временем никуда заглядывать. Не только у меня, но у каждого могут быть неприятные моменты, которые не хочется выставлять напоказ. Пусть этих моментов не будет в моей жизни.
 Из меня извлекают нить моей прошедшей жизни, и я говорю, сколько и где отрезать. Чуть погодя, в меня укладывают укороченную нить обратно. Я доволен результатом, и не акцентируюсь, что горизонтальная нить вошла в диссонанс с вертикальной. Мне легко и не хочется анализировать, вследствие чего это произошло. Настроение прибывает и мне хочется развлечений. Моя совесть чиста, и я хочу поскорее рассказать кому-нибудь о происходящих со мной событиях. За себя не опасаюсь. Если найдётся способный заглянуть в мою жизнь, то у меня всё чисто, ни в чём меня не упрекнёшь. Зато я…
 Я приостанавливаю полёт мыслей. Что я? Учиню спрос другим? Но для чего я столько пережил, перенёс, чтобы спрашивать с других? В чьи ворота я играю? На чью мельницу я лью воду? Джинн хотел сделать то же самое, но вырезая знания, и я воспротивился. Сейчас сам решил урезать своё богатство. Мои плохие деяния — это же клад бесценный! Не будь их, совесть замолчит, с чем и над чем мне работать с укороченной памятью? Не для самовозвеличивания ли я это делаю? Если кто-то и заглянет в меня, то увидит много прекрасного, что никому не известно. Но за хорошие поступки оды мне не нужны. Я и радовался, что о них никто не знает. Внутренняя радость, самооценка были моим мерилом. Светлый человек видит лишь прекрасные поступки и деяния. Тёмный, с маленьким культурным багажом будет всегда искать сучки в чужом глазу и грязь в деяниях. Что мы мыслим, говорим о других, свидетельствует о нас самих. Нет, пусть будет, как было.
 — Николай, убрать из памяти что-либо в принципе не возможно. Такова природа человека. Но самоорганизация, самоосознание делают память человека чуть длинной или короткой. Что было, есть, будет, всё явлено изначально, без утайки. Мой предшественник, а он сейчас рядом, лишь усиливал нужное ему, или блокировал неугодное. Правда за ним. За тобой Истина. Нас тоже ты призывал, но с годами всё меньше и меньше. Наш голубой вертолёт не востребован людьми.
 Я выслушиваю речь собеседника, не успевая за его мыслью. Голос сладок необыкновенно, и, кажется, я его слышал когда-то. Просто не могу вспомнить. Он сейчас не один. Его друзья находятся в чём-то, напоминающим по описаниям летающую тарелку. Её горизонтальная нижняя поверхность располагается чуть ниже конька крыши, вдавлена в чердак, но не нарушает деревянных конструкций. Расположена она не по центру конька, а выдаётся на две трети на восточную сторону. Над посёлком чувствую ещё несколько подобных бесшумных объектов. В них тоже находятся рослые, светлые люди. Несмотря на некоторую удалённость объектов, они хорошо понимают друг друга без слов. Они тоже внимательно наблюдают за происходящим в доме. Мне немножко неловко перед ними за своё положение. Но они участливы необыкновенно и с пониманием относятся к происходящему. Полагаю, что я — лишь эпизод в их не совсем понятной мне деятельности. Они очень добры и внимательны, красивы в мыслях, их проявлении...
 В какой-то момент я начинаю видеть своего друга, расположившегося рядом. Туманно-белые очертания напоминают человека. Мне отчего-то радостно. Поняв, что я начал видеть, а может сам он был к этому как-то причастен, мой друг легко растворился в пространстве. Через секунду он стал втягиваться через стену дома. Проникнув полностью, чуть выдвинулся обратно. Таким образом, он был наполовину в доме, другая часть была за его пределом. Удовлетворив моё любопытство, вновь оказался рядом.
 — Интересно? Это мелочи. Всё происходящее в жизни имеет место и своё время. Твори время, Николай. Мы, добрые волшебники, помним твоё время — детство. Ты нас не видел, но всё время играл с нами, помнишь? Э-э, да ты не совсем здоров. Печень свою не любишь, ничуть не уважаешь. Ну, что на это, печень, скажешь?
 Кажется, я что-то слышу изнутри, но не придаю этому значения. Может, это Зло отвечает, не печень вовсе. Переношу воспоминания в раннее детство, а сам наблюдаю одновременно за происходящим вокруг меня.
 — Сейчас, Николай, тебя подлечим. А ты, смотри, следи за здоровьем своим.
 Слова очень наполненные. Говоря про здоровье, друг подразумевает мысли. Мы привыкли под здоровьем понимать отсутствие явных признаков болезни. Здесь имелась ввиду истинная, исчерпывающая информация о здоровье.
 — Николай, ляг удобнее, и будь внимателен, ничего не пропускай.
 — Это сын Бога? — удивлённые голоса недругов слева от меня.
 — Коля, скажи-ка, ты сын Бога? Почему ты раньше не сказал? Прости нас, — уже несколько голосов на чувашском языке просят снисхождения.
 Мне нельзя улетучиваться от провокационных вопросов, и я сосредотачиваюсь на своих ощущениях. Мало ли что могут сказать недруги, лишь бы человек поверил, переориентировал своё внимание на них. Знаю их хитрости… Сам наблюдаю за действиями видимого теперь друга. Он, то ли не слышит недругов, то ли не придаёт их словам значения, ничуть не отвлекаясь…
 А в воспоминаниях детства мне светло необыкновенно. Я любил вставать в своё время, с солнцем. Пока мама доила корову, играл в саду. Потом вместе с ней шёл провожать корову в стадо. Один раз проспал. Проснулся, ни мамы, ни коровы. Догнал стадо, когда оно уже заворачивало от клуба к лесу. Мне было обидно, что меня не разбудили, и я плакал. Теперь весь день будет потерян. Хорошие ощущения не поймать. Только, если в саду на солнышке.
 По возвращении домой устраивался на солнечной стороне за сараем, и продолжал свою игру. В ней принимали участие невидимые, обязательно добрые, участники. Я им что-нибудь рассказывал мысленно, и отвечал себе за них же. Они были очень умные, и мне было легко с ними. Они знали всё, но не всем делились. Из чего я заключил, что волшебству надо ещё учиться в школе. А пока я продолжал играть с волшебниками в саду, иногда в новом доме, в котором мы ещё не жили, и где нас никто не видел. Волшебники улетучивались сразу с появлением рядом кого-либо. Отвлечённый, я их переставал чувствовать. Лишь когда один был, они появлялись. Я не задумывался ни разу, как они выглядят. Они были, и мне было хорошо с ними. Игрушки мне были не нужны, и они оставались в доме. Зато у меня было всё, что я пожелаю. В мыслях я рисовал желаемые предметы, и с ними играл. Что-то давал волшебникам, что-то давали они. Утаить или спрятать от них что-либо не было никакой возможности, поэтому я никогда не врал.
 Однажды у крёстных под кроватью нашёл колёсики с цифрами от счётчика. Втайне принёс домой. Потом не знал, как так же тихо подкинуть обратно. Несколько дней волшебники не появлялись. Мне не с кем было играть, и было очень стыдно перед ними и крёстными за кражу. Несколько раз хотел признаться Сергею, сыну крёстной, но боялся, что он меня побьёт. Сергей был старше меня на пять лет, и уже ходил в волшебную школу. Но однажды невидимые волшебники вновь появились. Их я чувствовал, и мы опять стали играть, как прежде.

С появлением друга - лекаря всплыли воспоминания далёкого и близкого одновременно детства…
  Я сейчас понимаю, что последуют какие-то действа, которые должны послужить излечению моих болезней. В 2000 г. угодил в больницу с гепатитом и состоял на учёте. В руке моего лекаря появляется предмет, напоминающий самодельные ножницы по металлу или старинный секатор. Вот он вонзает в моё тело этот предмет в районе печени и производит режущие действия. Я чувствую проникновение, но они не болезненны. Потом делает непонятные манипуляции руками. Через минуты вместо ножниц появляется иголка с ниткой. Все предметы одного с ним цвета: туманно-белые. Зашивает что-то. Ко всему, он очень весел и хитро улыбается. Мне остаётся гадать, что же происходит? Во мне тоже приподнятое настроение. Никто же не будет отрицать, когда человек открыт, настрой одного передаётся другому? Я безучастен в происходящем, просто — наблюдатель. Ничего необычного не заметил, но, всё же, мелькнула тайная надежда, а вдруг действительно что-то подлечил?
 Через секунду я устыдился своих же мыслей, но надежда осталось. Мой друг говорил о здоровье как-то легко и непринуждённо. И опять я слышу чарующую магию поговорок, не слышанных ранее. Какая в них простота и глубинная мудрость! Я, приостановивший бег мыслей, не запоминаю ни одной. Предупреждал же меня быть внимательнее. Забыл я, что всё время параллельно должны бежать и мои мысли, иначе многое забудется, заблокируется. Как я понял, Джинн всегда рядом и готов услужить безмыслию любому человеку. Вся научная мёртвая мысль была под их контролем. Мама и папа, чувствую, спят теперь спокойным сном.
 — Любить надо себя, Николай, и всех людей тоже надо любить.
 — Я тоже к мысли такой прихожу, но сложно это. Вот государство…
 — Государство, Николай, это ты, семья твоя. В тебе вопрос возник, не сформулированный тобой пока: где ты побывал несколько минут назад, верно?
 — Да, но я не смогу спросить. Я не понял, где был, и что за войны непонятные творятся в мире том?
 — Совершенство мира всё же ты отметил. Испугаться не успел, включившись сразу же в революционную работу, — здесь друг умно и красиво улыбается. Мысль его легка необычно, в то же время в простоте мелькают мысли, которые я не могу ухватить, опаздываю. Какое-то двухканальное общение будто бы. Но речь продолжается, — Мир тот учёным стран всех интересен. Приборы разные используют, технику и электронику, когда всё это есть в тебе. Тот мир, где побывал, был тесен?
 — Мне показалось, мир тот невидимый зависим от меня. Как только оказался там, всё и развернулось на меня. Даже повоевать успел немного. Кажется, я здорово меньшинству доброму помог. Но как я мог быть дома и в мире другом одновременно?
 — Больше пользы от тебя, Николай, когда ты и вправду дома. Победа грядёт тогда сама собой, — волшебник улыбается. В его словах многоговорящая недосказанность, а я не понимаю о чём речь. Видимо под домом он подразумевает мою собранность и полное присутствие в теле со всем невидимым пространством и со своими мыслями. Решаю спросить о других непонятностях:
 — Мысли, отстающие от Истины, куда уходят?
 — В мире малом уместился ты большой. В большом малое узрев однажды, в двух мирах ты побываешь, и они отличны каждый, но взаимосвязаны между собой. Материальный их объединяет. Где был, Николай, через годик с небольшим узнаешь. На осознание же Истины всего время больше ты потратишь. Ну, бывай здоров. Через год встретимся. Я приглашаю тебя в межгалактическое путешествие. Принимается?
 — Принимается.
 — Держи пять, — мой новый друг протягивает руку. Я пожимаю, но не чувствую ничего. Через секунду он растворяется, и тут же втягивается, или, может, сразу проявляется в объекте, зависшем над крышей. Слышу пожелания здоровья и новых встреч от всех, кто находился в это время над нашим посёлком. Они меня любят и не могут иначе, чтобы я ни творил. Через секунду все объекты одновременно бесшумно удаляются.
 Наверное, с моей стороны было бы некрасиво предавать их, пользуясь их безусловностью, благосклонностью и бескорыстной любовью. Ответственность перед самим собой, совестью сродни явлению волшебства в нашей жизни. Чувствую лёгкость во всём, словно произошло чудо исцеления. И мне предстояло осознать, в чём было эффективности больше: в лечении непонятном, образном, или в прогулке в детство.
 Родители проснулись, и папа рассказывает маме, как ангелы к нему во сне приходили, рассказывали о красивой жизни, и показывали невероятные события и ситуации. Отцу часто снились сны, в которых он разговаривает с ангелами или с Богом. Живой образный язык его был очень лёгок, и всё хорошо представлялось. Какого-то подобострастия, преклонения в повествовании ни раньше, ни потом я не чувствовал. Было ощущение, будто он о друге лучшем и закадычном рассказывает…

 ПАПА И МАМА
 
 Наступил следующий волшебный день. В моём пространстве всё время слышны голоса. Все они призваны заострить на чём-то внимание. Недруги могут выйти на контакт со мной только через не совсем понятные потенциалы в ротовой полости и части лица. Общение с ними замедленное, как если бы я общался со своими поселковыми друзьями, с другими людьми. Более скоростной обмен информацией, мыслями без посредников возможен только через потенциал в верхней части головы. Там же находилось отверстие, через которое можно было всё считать с человека за миг. Недруги приближались, заглядывали. Им открывалась лишь малая часть, доступная их спектру чувств, интересов. Видимо, во мне была ещё информация о прошлых жизнях, поскольку они в разное время называли меня теми именами, под которыми я выходил к рождению в разных воплощениях. Рассказывали о деяниях, родственные их предназначениям и функциям, и большего увидеть не могли. Выходило, меня казнили неоднократно, я кого-то тоже насильно лишал жизни. Я уже начал забывать об этом. Убедиться не могу если, то незачем брать на веру. Мои невидимые друзья пока информацию о прошлых воплощениях не затрагивали, что тоже двигало мысли.
 
 Последние дни января солнечны, прекрасны. Я купаюсь в этих днях, иногда никого не слушая. Я уже живу, как прежде. Вижу капель, слышу звон падающих сосулек. На душе весна. Она приходила много раньше, чем календарная или настоящая, ещё в конце декабря, когда начинал прибывать день. С этой поры во мне происходило ожив-ление. Если Новый год был одним из самых волшебных праздников, он всё же был коротким. Радость от него была, но отличная от предвесеннего состояния. Сейчас я ликую вдвойне. Я чувствую солнце. Я чувствую день. Я вновь чувствую людей, и не измеряю их умом, как было последние два года. Я не буду больше никого ругать. Даже Правительство. Я всё люблю и принимаю. А как иначе? Не могу же я способствовать Джинну, думая о людях половинчато, питая эгрегор представлений? Я стараюсь увидеть в них и скрытые, не явленные чувства. Они есть. Но почему они стесняются их являть? Так, а я являю? А кому я должен выказывать свои чувства? Папе с мамой? Брату Васе с его женой Галей, их дочери и любимой племяннице Оле? Младшему брату Пете? Если я это осознаю, то на мне ответственность, какой эгрегор я буду заполнять. Спрос нельзя учинять. Только чувствами заполнять людей. Что же, мне это не сложно.
 С детства старался в людях видеть только хорошие качества. Может, оттого и меня любили, просто, по-человечески. Сегодня папа с мамой играют в карты. Почему бы мне их не найти? Где-то в них самих были не явленные чувства. Только надо сделать аккуратно, чтобы они не отвлекали меня. Возьму книгу. Буду делать вид, что читаю. Знают, когда я за чтением, то в доме должна быть тишина.
 Красивы мои родители внутренними ресурсами, пусть и не явленными. Они есть, и мне надо раскручивать их настоящий жизненный портрет, иначе все мои усилия уви-деть их, сойдёт на нет. Я сейчас их не выдумываю, просто чувствами рисую их полную суть, какими они могли бы быть при благоприятных жизненных обстоятельствах. Им же пришлось выжить в голод в Поволжье, вынести тяготы войны, преодолеть трудности послевоенного времени.
 
 Папа, Александр Иванович, казалось, мастер на все руки, но не дал проявиться своим возможностям. Очень любит лес, сад, пруд. Потому и в Чарклях купили дом, что всё это здесь было. Не было того, чего папа не любил более всего — колхоза. Посёлок был окружён лесом со всех сторон, вереница прудов каскадом обрамляли с двух сторон посёлок. Папе ещё хотелось, чтобы был большой сад. Большой деревянный дом, понравившийся им, приобрели, и сразу перебрались в эту живописную местность. На участке в шестнадцать соток был большой сад, красивый, ухоженный прежними владельцами палисад.
 Мама, Ольга Ивановна, родилась в Тюменьской области. Проехала в детстве полстраны. Потом их семья обосновалась в Чувашии. В семье было десять детей. В войну десятилетним ребёнком начала трудиться, оставив обучение в школе. В конце 60-х, после переезда с папой в Чаркли, мама была оторвана от родного колхоза, где была лучшей за трудовые достижения. Имела грамоты, избиралась всегда заседателем местных собраний за ударный труд.
 Мама очень добра и бескорыстна. Всё лучшее — нам. Света, я, Вася, Петя, можно сказать, поздние дети. До 37 лет, мама, до отца мужчин не знавшая, не знала и радости материнства. Проявившееся тепло Души будет нести нам, насколько это было возможно в очень сложных отношениях между ней и папой. Работа в колхозе и уклад жизни того периода не позволили ей правильно расставить внутренние приоритеты, не дали раскрыться полностью имевшимся качеством.
 И мама, и папа были красивы не явленными чертами характера, внутренним ресурсом. Могу ли я оживить их на склоне лет? Конечно, я повременю открыться рассказом о мире невидимом. Надо самому вначале разобраться: кто я, как мир материальный связан с миром чувств, желаний, эмоций, интересов, а только потом говорить уже понятным для всех языком…
 Всё же радует, что человек бессмертен, что есть волшебники, добрые и не очень. Когда люди соприкоснутся с другими мирами, настанет новая жизнь без преступности, болезней, войн. Ведь о человеке можно узнать всё буквально за миг. Зная его устремления, предрасположенность к хорошим или плохим деяниям, можно предположить его будущую судьбу. Джинн или волшебники раскроют сполна будущую картину, предскажут и расскажут.
 Сейчас разные портреты родителей предстают перед взором. Мне больше по нраву тот, на котором они, руководствуясь чувствами, шли бы под невидимым покровительством волшебников - ангелов. Я представляю родителей идеальными. Потом смотрю на них, воображаемых, как, если бы, сам был идеальным ребёнком. Потом представляю себя родителем. Проигрываю варианты до мелочей. От воображаемых картин перехватывает дыхание. Мне становится легко в мыслях, а в ощущениях — покой и благодать.
 — Николай, здравствуй. Здравствуй и стремление твоё. Богат твой дом, насыщен радостью, теплом. Ходишь, бродишь в нём, границ не зная. Мысль твоя творит, и будет у родителей жизнь иная, — невидимая девушка тепла улыбкой.
 Я уже не удивляюсь гостье. Я рад её слышать, и во мне нет и тени сомнения, что передо мной очень светлая личность с ярко выраженными чувствами. Я заигрываю с ней. В том плане, что не здороваюсь, как прежде, а просто тепло своих чувств пытаюсь сориентировать на неё. Зачем слова, когда я могу временами общаться той полнотой Души, что во мне уже есть? Нахожу её с южной стороны от себя. Мне почему-то хочется прилечь, и устремить лицо вверх. Ложусь на диван. Надо бы попробовать собраться мне во всей своей внутренней красе и попробовать объять появившуюся девушку. Мне это уже нетрудно. Пусть она не говорит имя своё, но я её узнаю. Она была в первые секунды, когда мне Фурия противостояла. Тогда чувств во мне не было практически никаких, и я её не распознал. Другое дело — сейчас. А тепло необыкновенно от этого огня, обычным зрением не видимого. Только в соревнование вступать не буду, кто теплее. Чувствую, она меня усиливает, и яркий серебристо-жёлтый свет проникает в меня. Может, цветовые гаммы природные других оттенков, но пока я выделяю лишь этот спектр. Всё же надо прервать молчание:
 — Здравствуй, Фея. Получилось у меня родителей найти? Я, думаю, так можно о людях многое узнать, коль в них нераскрытое дорисовать.
 — Николай, в людях остальных имеется не меньшее, чем есть в тебе. И прочитать их можно с лёгкостью, и это ты уж знаешь. Хочешь, прогуляемся мы кое-где? Не далеко, не близко, не высоко, не низко, не явлено, не раскрыто, но для тебя будет открыта книга.

 ПУТЕШЕСТВИЕ В ЧЕЛОВЕКА

 Согласие, своё желание надо подтвердить не только словами. Одни слова в таком чувственном диалоге ломаного гроша не стоят. Помимо чувств во мне должна быстро бегать мысль, обострены чувства максимально и повышена вся чувствительность тела. Фея принимает и чувствует любую, только что зарождающуюся мысль. Легко с ней.
 — Прогулка может долгой и глубокой быть. Она тебе доступна. Эмоции постарайся ты сдержать, кони-мысли не торопись ты понукать.
 Я пока не понимаю конечную цель предстоящего путешествия, но то, что оно будет необычным, сомнений нет. Видимый свет, немножко отличающийся от солнца, во мне, и будто бы приглашает проследовать куда-то за ним. Сам я так же лежу на диване, глаза закрыты. Через доли секунды мне показалось, я вижу линии — нити. Местами они пересекались. Я сливаюсь с ними. Мне кажется, что это мозг человека, поскольку в этих линиях была упрятана жизнь человека, которого я очень хорошо знаю. Меня охватывает восторг, неудержимая радость от открывающейся информации. Я взахлёб рассказываю Фее об этом человеке. Девушка меня просит не торопиться, а просит вернуться в какую-то точку, и начать повествование сначала. Я не соглашаюсь. Говорю, что могу рассказать с любой линии. Тем не менее, я возвращаюсь в начало линий, и начинаю повествование. Одновременно я делаю сопровождающие мысль круговые движения головой.

Я читаю чуть быстрее, чем может объять информацию невидимая девушка, светом проявившаяся в моём пространстве. Она просит быть аккуратнее в местах слияния линий, не спешить.
 Наверное, меня охватила эйфория, и меня не удержать. Иногда я сознательно перескакиваю на другие, соседние, линии. Считываю и воспроизвожу или ретранслирую Фее. Мне не хочется бегать по линиям, мне уже всё известно об этом человеке, но я послушно возвращаюсь назад, и далее по кругу продолжаю читать или пересказывать заложенные мысли. Через какое-то время я опять вырываюсь вперёд и не по кругу, а с одной линии перехожу на следующую в точке соприкосновения, и считываю как бы наперёд. Мне напоминают, что перескакиваю, хотя я сам хорошо это знаю, о чём я сразу заявляю девушке. Возвращаюсь назад, и продолжаю далее двигаться по кругу. Мне хочется петь и кричать от избытка чувств. Меня переполняет, и мне хочется летать по линиям, заходить вглубь в местах слияния и читать наоборот, что я и делаю. Наверное, своей неуёмной радостью и непоследовательными действиями я привожу иногда в замешательство Фею. Она на миг становится растерянной. Я знаю, что мне делать дальше. Я возвращаюсь к тому месту чтения, откуда сбежал.
 Человек, в которого заглянул, был очень тонок и красив в чувствах. Была в нём и боль. Большая, человеческая, не им сотворённая, но принятая сердцем, которую я воспринимал, как свою. В тех местах я замирал, делал паузу.
 
 В линиях есть пути соприкосновения, взаимодействия с другими людьми. Людей, встававших на пути, тоже можно прочитать, но я этого не делаю. Проскочив болевые моменты, я вновь восторженно преисполнен чувствами этого человека и тем, что мне открывалось.
 Сколько длилось это путешествие, сказать не могу. Может быть, прошло несколько минут всего лишь, когда меня неудержимо стало клонить в сон. Я не могу противиться, и не хочу нисколько противостоять этому. Мне хорошо, и я счастлив от того, что я прочитал, смог передать заложенную информацию. Основная мысль заключалась в свободе мысли и её неразрывности в осмыслении, воплощении новых путей развития. Предполагалась новая фауна и флора, гармонично сочетающаяся с уже имеющейся. Голова моя теперь безвольна, и не совершает никаких круговых движений. Хорошо, что я сразу лёг на диван, не надо отвлекаться, и можно сразу предаться сну. Я забываюсь в красивом сне.

 В ПОИСКАХ ДЕВЫ

 Сон, наверное, был коротким, но насыщенным, плотным. Я хорошо отдохнул, что редко бывало для меня. Солнышко продвинулось совсем чуть-чуть. Я лежу и купаюсь в красивом морозном дне. На улице сегодня холодно, несмотря на ясное небо и солнце, а в доме, как всегда, тепло. Благодать, разлитая вокруг, как мне показалось, постепенно стала удаляться. Может, я закрылся. Скорее всего, последнее, потому что считанная несколько минут назад информация растворилась где-то во мне, и я никак не могу вспомнить, о ком и о чём была речь. Память лишь хранила необычную теплоту чувств Феи и душевное тепло человека, в которого я заглянул. Может мне надо поискать Фею? Где она сейчас?
 — Здесь я, Николай, рядом.
 — Кто, рядом? — я знаю, что это явилась уже Дева, но мне хочется лишний раз удостовериться в этом.
Через секунду я пожалел, что позволил себе усомниться. В этом случае такая же по голосу «дева» будет увлекать меня разговорами и сказками:
 — Знакомая твоя, Николай. Ты хотел в края тёплые отправиться, помнишь? — очень похоже на интонации, произношение Девы, но в меня закрались сомнения.
Отчего, — не пойму. Надо разговорить её. Другого выхода у меня нет. Сейчас пойдёт борьба у них между собой за владение этим каналом общения. Мне надлежит чутко следить за изменяющимся во мне настроением, уходящим или прибывающим потенциалом в верхней части головы. Если его истратить, то много дней уйдёт на его восстановление. В моём пространстве опять окажутся чужие нездоровые мысли и желания, стремящиеся меня подчинить себе, навязать своё виденье жизни, свою картину мира, сделать послушным, как окружающее большинство. Придётся в схватке с ними вычленять свои мысли и увлекать их осмыслением, набирая обороты и утерянную мощь, скорость.
 — А вещи мне с собой какие взять? Зима у нас. На юге не был я ни разу, и трудно мне представить лето в это время года, — я в нейтральном состоянии, в режиме опознавания.
Сумка с вещами и со всем необходимым у меня давно уже предельно аккуратно, продуманно собрана. Время от времени закрадывались шальные мысли, что часть общающихся со мной невидимок — это люди. Доводилось читать, что йоги могут своим астральным «я» путешествовать в невидимых мирах и измерениях, затем возвращаться в тело. Всё происходящее вокруг меня навевало мысли, что такое возможно. Я и думал, что рано или поздно мне явятся люди, и я с ними познакомлюсь в живую.
 — Николай, бери сумку, мы ждём тебя на перекрёстке.
 — Знаю вас. Вас там и не будет.
 — Возле Емельяновых находимся и ждём тебя…
 Прогулка оказалось бесполезной тратой времени. Знакомство с необычными людьми не состоялось. Я опять попался на уводящую информацию. Это минус мне. В чём же суть истинной встречи? Зачем я нужен кому-то? Как придти к осмыслению явлений, случающихся вокруг меня?
 Меня всё время куда-то зовут. Какой из двух противостоящих сил желает встречи со мной? Выходит, «дева» — противоположность Девы, заигрывала со мной, и я не смог выделить, отличить настоящую от противостоящей.
 — Николай, встретиться с тобой хочу, то — правда. Выйди в свет, явись. Прогуляйся до меня. Я одна, и далеко не холодна, — теперь истинная Дева проявилась.
 Я в этом нисколько не сомневаюсь. Мне надо сохранить уверенную в себе силу. Это тоже один из каналов связи. Если на ней какое-то время удержаться, в процессе общения я услышу намерения настоящей Девы. Правда, есть минус этого канала. «Дева» будет обсыпать параллельно меня вопросами, ввергая в сомнения, потом она оседлает этот канал уверенности. Не общаться нельзя и не могу. Тут же заполнят негативные чувства и будут угнетать психику, нагонять страхи. Надо поддерживать общение и самому вопросами ввергать в состояние смятения и неуверенности в себе «деву». Ослабленная, она на миг потеряется, и этого мне будет достаточно, чтобы перехватить инициативу, и установить контакт с Девой. Потом опять будут качели по узнаванию, кто из них настоящая Дева, кто стремится Ею прикрыться, выдать себя за неё.
 За каждым светлым чувством стоял невидимый двойник, только противоположного свойства. Для связи со мной использовали две противоположности по одному каналу. Их же было много. Сейчас на подтверждающей ноте надо продолжить диалог, выяснить, что от меня требуется. Отрицать нельзя мне, сомнения допускать пока тоже нет необходимости.
 — Бродил по посёлку, во встрече ничуть не сомневаясь. Не оправдалися надежды.
 — Путь ко мне тёплым должен быть. Ты же вещи с собою взял...
 Мне теперь стыдно за свою оплошность, что я не уловил подмену, да ещё прошёлся до Емельяновых. А летел как я! Весь лучусь, восторженный. Наконец-то, всё разрешится, и я узнаю в личной встрече о всех возможностях человека, познакомлюсь воочию с друзьями! Но меня навещать никто не торопился. Может, я сам не до конца понимаю механизма встречи с ними. Может, не надо никуда ходить, но объять, вырасти до их уровня, и лишь потом можно будет разговаривать на равных. Ну, куда я с медвежьим рылом да в калашный ряд? Встречусь и буду вопросы одни им задавать. Им это надо? Раз могут, то и обучают незримо на расстоянии. Осмыслю их, и мне не будет необходимости куда-то ездить. Пожелал, и тут же уже в контакте. Лучше бы, конечно, и видеть ещё...
 — Узришь меня, Николай. Ни от кого я не таюсь. Сама к людям я стремлюсь, — убедительно говорит. Нет сомнений, что это снова Дева.
 — Увидеть, встретиться с тобой желаю. А куда идти и сам не знаю.
 — Прогуляться тебе след по теплу Души, огню стремлений.
 Опять загадками говорит. Хоть бы намекнула, то ли в мыслях прогуляться, осмысливая их суть и своё предназначение, то ли, действительно, идти надо куда-то ногами. Можно и пройтись. Почему бы и нет. День погожий. Солнце ярко светит…
 Эх, голова садовая! Не надо было о прогулке своё согласие подбрасывать! Теперь в мыслях самим предложенное надо исполнить. Иначе противоположность Девы будет находиться в моём пространстве так долго, пока я не сделаю несколько шагов, подтверждающих мои намерения о прогулке.
 Необдуманно тоже нельзя мыслить. Любую мысль надо подтверждать делами. Всё время забываю, что надо быть искренним в намерениях и правдивым в мыслях и поступках. Любой отход от этого влечёт автоматическое внедрение новых вредных персонажей. С наработанных, отработанных каналов ввергаться опять вниз не хотелось, где чувства не выражены, никакой тебе тонкости и красоты. Буквальное общение, черепашья скорость мысли и подавленное настроение. Тут же будут рядом болезни караулить. Родственники, знакомые всё чаще станут вторгаться ненужными разговорами. Будучи на своей волне, я уже легко разрешал многие ситуации ещё в стадии их зарождения. Слышал, какие хотят подбросить окружающим мысли и срабатывал на опережение. Мама ещё не сказала, а я соглашаюсь воду занести. Папа хочет предложить поиграть в шашки, я предлагаю ему газету почитать. Мама хочет скотину напоить, думает только об этом, я, уж, переодетый, за ведро берусь. Пожелания других, некоторые намерения уже считывались легко, даже если это касалось не только дел будничных...
 Было это довольно интересно, погружаться в неизведанное, но опять до определённой поры. И вот теперь пора эта настала. Хочешь, не хочешь, придётся прогуляться. Как обставить свой поход? Моё предприятие должно иметь цель и смысл. Иначе противоположность Девы с помощниками будет на связи, и доминировать во всём. Какая мне необходимость совершить прогулку? Без причины и повода нельзя. Надо принять предложение и согласиться на встречу. В процессе движения определиться, насколько оправданно было похождение. Я должен с опережением предусмотреть все возможные варианты, что мне может предложить «дева». Ошибиться мне нельзя. Лишнее в мыслях являть тоже нельзя. Ухватит тут же, и придётся опять подтверждать делами. И так всю работу по дому выполняю практически я один. Это меня не утомляет, напротив. Увеличивающееся невидимое моё пространство теснит неприятие пространства окружающих. Я становлюсь больше, шире, объёмнее.
 В пределах забот и хлопот, в рамках уже устоявшихся взаимоотношений между родными можно выделять происходящие изменения в пространстве, невидимые глазом. И всё равно не могу вычленить истинные намерения появляющихся существ. Наработанное уже позволяет делать различия между тёмными и светлыми, и можно плыть между этими двумя берегами. Западать не надо ни в одну из сторон. Тропинка должна быть ровной, не прерываясь в мыслях в первую очередь. Трудности возникают при появлении в пространстве моём новых персонажей. На определение, к каким берегам относится новое явление, уходит время. Если новый персонаж относится к тёмным, то обязательно рядом есть чувственная противоположность, которую можно притянуть не желанием, а наработкой соответствующих качеств в естественных жизненных условиях. Каждая из сторон будет создавать свои ситуации, призванные выразить их функции и намерения. Нужно только суметь услышать свои чувства и мысли, предваряющие возникновению ситуации, также следует помнить о превалирующих желаниях и интересах. К тому же, у всех у них есть свой временной интервал. Есть потребности тела, порывы Души. Реализация одних, ставит появление других желаний. Что-то откладывается на поздний срок, что-то доминирует на каком-то узком этапе. Так, желание построить дом — задача, решаемая длительное время. Желание покушать возникает в течение дня не раз. Каждая мысль или желание будет занимать своё время.
 Тонкостей много, и без знания своего предназначения, цели, можно просуществовать всю жизнь, решая, что прожил. Всё сплетено и связанно, что для разбора должна быть не голова, а, как говорили раньше, Дом Советов. При этом окружающие меня люди тоже барахтаются на тех же волнах, и имеют свои приоритеты. Только их жизнь бесцельна, хаотична.
 Жизнь большинства формируют стремления и желания, пристрастия, невидимые обычным зрением. Сказать, что чувства творят жизнь большинства, я не могу. Окружающие люди стесняются выражать свои красивые чувства, и их незримых хозяев не призывают для формирования тонких, прекрасных жизненных обстоятельств. Зато, если вздумают ругаться, то — во всю Ивановскую, чтобы Земля дрожала... Осознанно, серьёзно о смысле жизни никто не думает, будто это — так себе, ничего не значащее определение, не более.
 
Сегодня я до Емельяновых путь уже проделал. Теперь мне надо пройти чуть больше. Пока я буду проходить это расстояние, на контакте будет «дева», поскольку это её время. Я могу общаться с ней и аккуратно считывать её намерения. Она уже поняла, что я определился, кто сейчас на связи со мной, и может играть со мной в открытую. Так же она знает, что я могу не только прочесть её, но опередив в мыслях, отправить её на «отдых», оставив не у дел. У неё же свои намерения и планы относительно меня. Сидя дома, я не разгадаю, кто она есть, в чём её невидимые функции, возможности во мне и в других людях.
 Скорость моего движения, взгляды, предметы, попадающиеся на глаза, всё несёт информацию и смысл. Какую, я пока не знаю. Тем не менее, я бодр, в настроении. Не показательно, здесь это не пройдёт — наигранность лишь усилит позиции невидимого негатива в пространстве. Просто, я максимально собран. Мысли дальше Емельяновых не бросаю, хотя мне навязывают картины, будто я уже иду по улице Гагарина. Если не разгадаю суть «девы», пойду дальше. День прекрасен, и можно позволить хождение по лабиринтам непознанного. Не встретить бы кого. Всякий отвлечённый разговор меня ослабит. Восприятие спадёт, не смогу думать с опережением. «Деву», ведь, я тоже озадачиваю поиском нестандартных ходов, если она решила, что достойна мною управлять. Чувствую, старается. Я это отмечаю по ходу спокойного движения, не переставая одновременно искать Деву. Она тоже где-то рядом, но канал занят её противоположностью. Надо к ней пробиваться в чувствах, мысля взвешенно, искренне, и успевать читать с опережением « деву». Если до Емельяновых она не предложит новые шаги, оправданные, линию на проводе ей придётся уступить Деве. Не смогла в своё время выдержать достойно натиск, не увлекла — будь добра, уступи место другому абоненту, дожидаясь оплошностей, промахов и просчётов в мыслях земного человека.
 Подхожу к улице Гагарина. В функциях «девы» всё ещё не определился. Прорисовываю в мыслях дорогу, по которой пойду далее. Улица свободна, что мне на руку. А вот с конечной целью не успеваю определиться, как тут же «дева» проложила картину во мне — дорогу до магазина. Это её вариант, и он меня не устраивает. Наверняка, встречу людей, которым "нужен третий", чтобы «сообразить». Но я могу не согласиться с ней. Моя мысль в этот раз не увлеклась вслед за ней, а осталась на полпути. До магазина на рисование дороги во мне «дева» затратила свою силу. Пусть. Сговорчивее будет, уважать начнёт. Я уже знаю в поросятах толк. Теперь я предлагаю свой вариант похода. Не дойдя до Чарковых, уйду вправо в сторону пруда. Отлично. Теперь меня Дева читает и всё поняла. Она уже где-то за прудом.
 Я могу не торопиться. Теперь это моё время. Могу сам с собой размышлять, не соглашаться, или утверждаться в мыслях. «Дева» вынуждена будет свои намерения со мной согласовывать, и пытаться навязывать свои мысли. Пока я сильнее. Что последует за прудом, и что я увижу, — не ведаю. Предполагаю, что Дева как-то проявится. Во мне сейчас мысли и представления, что это земная девушка, но только водит меня за нос пока. А сама находится в посёлке где-нибудь, и хвостом виляет, мной манипулируя. Любят же девушки, чтобы парни за ними побегали. Ладно, погуляю, но разыщу её, скажу всё, что о ней думаю. Она, сообразительная если, должна же понимать, что парни не любят окольных путей. Говори, как есть, без выкрутасов, чего хочешь, что желаешь. Если тебя сегодня не встречу, больше ни шагу не сделаю из дома, и вообще, не буду больше к тебе чувствами рваться. Я тоже себя уважаю. Раз у тебя преимущества передо мной в силе и знаниях, видишь всё изнутри и снаружи, то некрасиво их использовать ради насаждения каких-то своих амбиций. Гулять меня заставляешь по посёлку. Морозно сегодня. Снег от солнца на крышах не тает. Хорошо, ветра нет. Ты, вот, обо мне всё знаешь. Рассказала бы о себе. Я всё разгадываю, разгадываю, но не могу до конца уяснить твоих истинных намерений. Зачем я тебе нужен? Нашла бы парня получше, красивее и повыше. Наверное, просто издеваешься надо мной, чтобы потом подчеркнуть мою никчёмность и вынести приговор: метил из грязи да в князи! Без всякого, мол, внутреннего соответствия о принцессе помышляет! Скажи откровенно, если так. Ну, зачем я тебе?
 — Прав, Николай, ничтожество всегда ищет прямые пути, ты же, свернув с предложенного направо, хотел от судьбы уйти. Не получится на шее чужой прекрасной и красивой в рай войти. Дорога в ад тебе, куда бы ты ни сворачивал. Далее проруби ты не пройдёшь. Там твоя холодная вода. Будешь век ходить, да девушку свою искать. Так все люди ходят до сих пор, не видя тех, кто рядом. Ты быстрее всех хотел к терему подскочить, кольцо сорвать. Такому в жизни не бывать!
 Я уже подхожу к пруду. Правда, я глупец. В размышлениях было много непродуманностей,  представлений от себя, не согласованных с позицией «девы». Её тоже надо уважать. В мыслях же я её полностью исключил, игнорировал. Замкнулся весь на своих желаниях...
 
Антоновы не первый год прорубают лёд в пруду. Используют воду для скотины. Последние дни стоят морозы, и прорубь укрыта двумя телогрейками. Осколки льда, разбросанные в круг, образовали спаянную наледь. Местами её снег припорошил, и торчат лишь острые углы льдинок. Узкая тропинка вьётся по пруду, и далее редкий росчерк следов ведёт к дому Антоновых. Думаю почему-то о них. Не совсем к месту вспомнил их. Надо в мыслях быть аккуратнее, но насколько и как, пока не могу уяснить. Сейчас автоматически я "отправил" к Антоновым и Деву, и её противоположность. "Отправил" в том смысле, что опередил их в скорости мысли, а значит, сам строю свою судьбу, свою жизнь, а незримым сущностям предлагаю принять свой план действий, играть по моим уже правилам. Опередят если меня, значит, они будут выстраивать жизненные ситуации, нужные им. Обычная невнимательность в мыслях, бесконтрольность их, побуждает делать лишние, ненужные шаги. Ладно, чувствую, Дева там, куда её "отправил". Противостоящая ей, или мне, где-то рядом. Не может она быть дальше моих желаний и мыслей. Дойду до Антоновых. Там меня тоже рады видеть, поэтому свой визит не надо как-то обуславливать выдумыванием предлога для посещения. Это мне в зачёт. Обманывать нельзя, вилять тоже. Только искренним и правдивым стремиться быть — цель, преследуемая с детства. Небесную канцелярию не проведёшь. Стреляные воробьи сидят на страже нравов, вроде «девы». Любое несоответствие желаемому — будешь под их дудку плясать. Хорошо, я могу их слышать, и научился немножко считывать их мысли и намерения.
 Иду вдоль пруда. Прорубь осталась за спиной.
 — Долог, долог путь, Николай, твой до меня. Куда идёшь, зачем? В тебя твоя судьба.
 Это Дева. Сейчас она расположилась где-то у леса на высоте восьми — десяти метров от земли. Так я чувствую, исходя из звучания голоса в пространстве.
 — Понимаю, что не такой путь должен быть. Свернуть же мне нельзя. Ну, посижу в гостях. Пить не буду. Где ты? Хотя бы портрет свой проявила. Высока, стройна, поди? Да, высокая, скажи? Может, зря я ноги гоняю? Давай прекратим все эти игры. Я уже хочу нормальной жизни...
 — Зорок взгляд твой, Николай, и видишь дальше многих ты. Слышишь глубже. Тебе кажется, по посёлку лишь гуляешь и деяния твои сейчас ничтожны. Так ли это? В себя ты загляни, по сторонам взглядом ты пройдись.
 Я старательно напрягаю зрение, но вижу ничуть не дальше, хотя всё же, есть ощущение, что зрение немного улучшилось, яснее стало в голове. Прислушиваюсь к пространству и слышу у магазина голоса. Один из них принадлежит Юре Рябинскому, товарищ мне и собутыльник совсем недавно. Похмеляется, наверное. Со сто процентной уверенностью не могу сказать, что это он, но очень похоже. Оттого, что их слышу, нет ничего удивительного. От пруда совсем недалеко до магазина. Сегодня морозно, и, понятно, слышно чуть дальше. Прибавления в слухе я не чувствую.
 Может, к отсутствию какого-то волшебного зрения и слуха «дева» причастна? Было же, когда на миг ожили глаза и уши, и я слышал живую сказку Живого Мира. И Фурия тоже руководила моими глазами и ушами в первый свой день появления. На предметы наводила, на нужные строчки. Сплошное волшебство, если во всё вникнуть, а не жизнь!
 — Я вижу яснее, и слышу глубже, сердцем, только когда ты меня касаешься невидимым теплом и светом. Сейчас ты и усилила меня. Я сам так же, как раньше, слышу и вижу. К тому же слух у меня обычный, не музыкальный даже. Для меня гитара, например, всегда настроена, когда другие катаются по земле и за уши держатся. А до Антоновых я всё же дойду. Если нужен я тебе, последуешь за мной. Я же мужчина. Ты ниткой должна быть, и никуда не денешься, раз меня избрала. Вот теперь терпи мои прихоти. Пить, конечно, я не буду. В принципе, я не такой уж и плохой. Ну, раз ты меня всего знаешь, тебе самой решать, ко мне стучаться или к кому другому...
 Решительно направляюсь по тропинке, ведущей к дому Антоновых. Настрой во мне хороший, несмотря на то, что ищу то, не зная что. Но люди этого не знают, соответственно, стесняться я могу только своих промахов, своих мыслей об этом, известных лишь мне. Судья мне совесть. Есть ещё внутренняя неудовлетворённость от ситуаций, в которых я смешон себе сам. Мне не столь важно, что обо мне думают другие. Всего они могут и не знать. Главное, что я знаю о себе!
 События же разворачивались спонтанно из-за недостатка информации о невидимой стороне жизни. Незнание путей, конечной цели поиска усложняет задачу. По сути, я в темноте пытаюсь найти дорогу к свету.
 Ворота открыты у Антоновых и я вхожу во двор. Сворачиваю по аккуратно счищенной от снега тропинке к крыльцу. Дверь приоткрыта, и я прохожу в сени.
 Я пока иду по своему выбору, по своему пути. Но надо учитывать теперь, что это уже другое пространство. Воля, желания и интересы хозяев не должны обязательно соответствовать или служить моим, и «дева», наверняка, приготовила сюрпризы. Мне надо продумывать линию ведения разговора, завершая свои предложения так, чтобы поддерживать в общении нужное мне направление. Разговор должен быть живым, искренним, участливым. Встретят меня хорошо, иначе и не смогут. Этот вариант я уже проиграл, пока поднимался по ступенькам. Сопротивления пространства не почувствовал. Я должен быть максимально открыт миру, хозяевам. Далее всё зависит от моей собранности, умения поддерживать живую волну участия и приятия. Берусь за дверную ручку.
 — Добрый день. Как живы-здоровы? Прогуливался неподалёку, думаю, заскочу, проведаю, о сыновьях расспрошу.
 — Здорово, Коля, здорово. Здоровье, конечно, поступательно по-стариковски.
 Валерьян Антонович Антонов рад меня видеть. Он принимает мою волну и настрой. «Девы» вариант встречи не сработал. Направление, тон в беседе буду теперь вести и задавать я. Делать это надо с уважением личного пространства хозяев. Общение должно быть вдумчивое и интересным всем сторонам.
 Я вовремя, со слов хозяина. Как раз они собирались шюрбе отведать. Мне отводят место за столом. Я не сомневаюсь, что оно будет перед зеркалом. Мы общаемся по-чувашски. Сложностей при вдумчивом, наполненном общении нет никогда, несмотря на то, что мыслю я на русском. Хозяйки дома нет, но есть гость, которого я не знаю. Мы представляемся друг другу, не дожидаясь лишних слов со стороны хозяина дома в попытке представить меня гостю. Мне предлагают домашнего пива. На столе стоит и самогон.
 Перетягивание канатов будет непростое. Чувство меры меня не должно подвести. Надо уйти достойно и своевременно. Пока рано. Не до конца испил «деву». Пока её не выведу на чистую воду, Деву не пойму. От пива я отказываюсь. А кушать я тоже не хочу, объясняя, что дома только что пообедал. «Дева» в хозяине старается вовсю. Сейчас мне будут настойчиво предлагать национальное блюдо, но я отказываюсь, нацелившись на апельсин. Разрезанные ломтики источают приятный запах, и мне надо удерживать их аромат в районе себя. Отмечаю, что это тоже сказывается на моём пространстве, расширяя зону воздействия. Поле деятельности для «девы» уже, но Валерьян Антонов неожиданно ставит тару с самогоном передо мной, протягивает стопку. Я вежливо отказываюсь. Напоминаю ему о его сыновьях. Как они? Стопка переходит гостю, но полторалитровая посудина всё ещё на месте. Это говорит о моей недоработке, упущении. Пусть так. Как сделать, чтобы её убрали?
 Хозяин наливает себе, но опять оставляет ёмкость с самогоном передо мной, хотя должен был переставить. Он сидел слева от меня, и логичнее было бы подтянуть самогон чуть ближе к себе и к центру стола. Гость сидит справа от меня. Сейчас они приступили к еде. Я внимателен, и всё приемлю. Передо мной зеркало. Отмечаю в себе уверенность и работу мысли в глазах. Я открываю себя. Такого взгляда в себе я не отмечал давно. Что-то есть ещё, но не могу выделить.
 Дева невидимая приблизилась в пространстве. Хозяин дома словно понял, что ёмкость стоит не на месте. Подтягивает к себе. Пир продолжается. Разговор размерен. Никому не хочется упасть в грязь лицом, и общение не прерывается, мысль одного подхватывается другим. Пока. Противоположность «девы» хочет править бал за столом. Идёт второй круг. Мне опять предлагают выпить во здравие. Я отмахиваюсь. Пива вот попью, но к стакану не прикасаюсь.
 Мои собеседники ещё до моего прихода были уже навеселе. Сужаются мысли и чувства, неслышание одного другим. Стол расположен перед стеной между двумя окнами. Отмечаю, что при осмысленном направлении взгляда в окно, вдаль, собеседники чуть оживают. Смотрю только перед собой, мысль в разговоре рвётся, чего нельзя допустить. От общения все должны только выиграть, наполниться и зарядиться, а не подкармливать невидимых существ, находящихся в людях и возле людей.
 После третьего круга, хотя я не пил, мне всё сложнее смотреть вдаль, отмечать видимые предметы, выделять присутствие во всём смысла и содержания. Меня втягивают в невидимый замкнутый круг, в некое бессмысленное незримое поле. Всё же пока чувствую пространства и Деву. Она тоже рядом, где-то в пределах дома.
 — На воздухе свежем благодать. Хочется им насыщаться и дышать, — голос Девы. Её надо разгадывать всё время. Не может она без тайн своих обойтись. И чего она хочет от меня? Может, она тоже здесь находится? Возможно, родня Антоновым. Сидит в спальне и потешается надо мной. О своих способностях умалчивает родственникам, иначе я про неё был бы наслышан. И правильно, кто же в это поверит? Вот, решила меня разыграть. Нашла слышащего. Сейчас я её найду. Намекаю хозяину, что хочу до ветра. По ходу движения быстро бросаю взгляд в спальню. Пусто. В сенях тоже никого не обнаруживаю, а голос удалился в сторону первых деревьев. Участок Антоновых соприкасался с лесом. Ну, уж нет. Здесь нет никого, и бегать неизвестно где, я не буду. Надо чуть выждать и собираться домой.
 Пока я прохлаждался, за столом произошли едва заметные перемены. Самогон расположился ко мне намного ближе. Этикет, такт — это всё, что не по нраву «деве». Но я волен отодвинуться слегка. Могу побегать вглубь посёлка взглядом, насколько позволяет вид из окна. К тому же могу придвинуть фрукты. Свежий воздух меня тоже подкормил. Всё происходящее я не оцениваю, не приемлю, но принимаю.
 Хозяин вновь будто подмечает свою оплошность, и тара убирается с поля моего прямого виденья. Пространство меня шире возможностей «девы», но это временно. Контакт за столом уже теряется, и меня будут теснить программы, противостоящие такту, чувственности. На этом надо и честь знать. Моя волна, моя программа сейчас, и свет зелёный мне дан: за секунду до этих выводов в правом окне глаза выхватили ряд елей, зелёной свечой взмывших к голубому небу из белизны снега. На некоторых серые шишки мерно покачивались, хотя ветра не было. Поднимаюсь. Благодарю искренне хозяина за радушие, живой разговор.
 По чувашским обычаям в дорогу обязательно наливают «дорожный» ковш. Ранее это была живая чаша чувств и мыслей, хорошее настроение в дорогу, которым заряжали путника или уходящего гостя. Нравы, обычаи забылись. Осталось примитивное его представление. Слова, правда, остались те же: «чаша пусть полна будет». Ранее подразумевалось обилие мыслей в голове и тонкость чувств. С этими словами хозяина я осознаю, что В ЭТО вкладывает утерянный смысл невидимая Дева. Я полон чувств и благодарности ей и Валерьяну Антонову. Мы долго обнимаемся, словно я самый желанный и дорогой гость. Киваю головой новому знакомому и выхожу в сени. Хозяин сопровождает меня хорошими напутствиями в дорогу:
 — Приходи ещё, родителям привет, здоровья…
 Я в пол-уха слушаю, но внутри у меня другая работа. Кто опять отвернул мысли мои непонятно куда? И кто их уводит всё время от меня? Так не это ли мой след и путь: наполнение своей чаши чувствами, стёртыми за последние годы после армии? За этими словами я блуждал, ходил всю предшествующую этому мгновению жизнь? Простая инструкция по практическому применению и руководству в жизни: пусть чаша полна будет. А я что изобретаю? А, ведь, правда, во мне нет ещё достаточных чувств, равных тем, что были перед службой, после неё. Вот мне и прояснилась вся моя последующая в жизни «трудовая» деятельность. Плыл по инерции, стирая чувства, которые следовало бы оттачивать, приумножать, расширять!
 Мне теперь понятно, почему люди с годами всё больше живут воспоминаниями. В юные годы чувства острее и глубже. Ярче были переживания, внутренние ощущения. Парень и девушка после свадьбы, познав телами друг друга, закрываются в чувствах, решая, что им теперь известно всё. Так ли это? Не зря Дева ко мне стучится. Зачем я её игнорирую? Она добра ко мне и желает только счастья. Без чаши, полной Любви, разве может жизнь быть счастливой? Надо жить в каждом миге, не обращая взор вспять, в сторону забытых, угнетенных чувств, а являя новые...
 — Спасибо, Дева. Не знаю, где ты? Не ведаю, кто ты? Я…
 Я вышел за ворота и уже спускался по склону. С непроизнесёнными словами чуть не упал. Уйдя в размышления и временные открытия, перестал отмечать красоту природы, изменяющийся пейзаж. Получалось, урок усвоил, но проживать каждый его миг ещё не научился.
 
 САМОЕ МОЩНОЕ ОРУЖИЕ ВСЕЛЕННОЙ

 По дороге домой я стараюсь выделить взором то, что когда-то просто чувствовал, — красоту наших мест. Люблю эти деревья, что посёлку служат стеной от ветров и холодов. Зимой за счёт леса на несколько градусов в посёлке теплее, чем в соседних деревнях, находящихся в окружении полей, летом - прохладнее. Сейчас я любуюсь снегом, искрящимся на солнце, небом голубым, бездонным и глубоким. Я заново учусь слышать мир и жить. Оказывается, жизнь должна быть полной чашей любви. Есть ли она, моя Чаша?
  Мне кажется, снег искрится иначе сегодня. Отчего? И будто бы он в пространстве тоже себя как-то по-другому повторяет, чем раньше. Что он есть в воздухе, это правда. Мельчайшие частички снега кружатся в непонятном танце, и медленно падают. На солнце переливаются, сверкают до рези в глазах. Но сейчас этой боли я не чувствую. Внутренняя радость усиливает восприятие тонкостью и красотой. Взгляд задерживается на том, что дарит, наполняет Душу чувствами. Ещё недавно я лишь констатировал красоту, а теперь вновь чувствую, наслаждаюсь. Практически, два последних года я существовал. Жил и находился среди людей, но будто бы меня и не было. Но вот я, словно птица Феникс, возродился чувствами. Я прежний — каким был. Только кому нести свои чувства? Кто их услышит, примет? Кто сможет меня объять? Дева?
 О семейной жизни всерьёз задумался в шестнадцать лет. Чувства кипят, но разум холоден. Надо было всё тщательно, скрупулёзно взвесить, продумать предстоящую жизнь от взаимоотношения до питания. В начале всё разрешить в себе. Когда отношения узаконены, поздно строить совместную жизнь. Она начинается задолго до встречи будущих супругов.
 Первостепенным по значимости виделись взаимоотношения между мной и спутницей жизни. Здесь мои ценности и приоритеты с годами пересматривались, и не скажешь, что в лучшую сторону. Чаша моя скудела, дороги отворачивались в сторону близких желаний. Год от года условностей во мне становилось больше, стеснительности меньше. Застенчивей себя я не встречал в жизни никого. То, что было плюсом, многим казалось недостатком. Застенчивость подчёркивает тонкое восприятие мира, культура ума, быстроту мысли. Сколько во мне было добра, а я всё растерял. И теперь хожу по посёлку в поисках утраченных чувств. И где их искать? В себе, во вне, в других измерениях, которые, как я убеждаюсь, есть. До Антоновых, вот, прогулялся, когда надо было внутренний взор направить на себя. Недомыслие гоняет тело, когда должны были мысли всё предусмотреть. Причину в других искал, а может, всё во мне? Может, не окружающие недальновидны, а я? Холодок даже побежал по коже, пот прошиб от своих же мыслей. Ну, конечно! Чего я разудивлялся происходящему вокруг меня? Всё ясно. Люди давно общаются телепатически. Просто, окружающие жалели меня и не подавали виду до поры из чувства жалости и такта. Ведь, этому нельзя научить, но можно постичь. Поздно я подошёл к осмыслению обыденного для большинства! Получается, я самый недалёкий человек. Принесу извинения всем людям за то, что долго себя обретал. Пусть не сердятся, что бесчувственными их считал, нелюбознательными. А так интересно жить. Телефон не нужен, телевизор тоже всегда при себе…
 Я подходил к воротам. Как проделал оставшуюся часть пути до дома, осталось за порогом моего внимания. Только сейчас отметил, что мой взгляд направлен под ноги, и «дева» на своём отрезке вобрала не только всю себя обратно, но и меня лишила части полноценной жизни, ввернув свои мысли, сузив моё мировосприятие до мироощущения. Успела ещё внушить мысли о моей неполноценности и превосходстве остальных! На всём пути от улицы Гагарина до своего дома я был в пространстве забытия. Не чувствовал бессуетность жизни, красоту дня.
 Для меня, да и для других людей тоже, нет в этом ничего особенного. Так все ходят — по инерции, в раздумьях, воспоминаниях, или разрешая проблемы, внутренние противоречия, не мысля. Но для меня сейчас это непростительная роскошь! Я должен жить в каждом миге, иначе за меня, через меня, во мне проживает какая-то другая бесчувственная программа. Кто-то будет меня форматировать, задавать направление мыслям, управлять мной. Прошёл всего ничего, а наделил всё человечество телепатическими способностями, кроме себя. Если бы это было так, процветала бы культура жизни, культура мысли. Но у нас строят не культурное государство, где всё говорит о содержании, а демократическое, в котором все достижения направлены на красоту и удовлетворения формы — тела и получении выгоды во всём...
 
 Сейчас войду в избу тихо, никому не мешая в мыслях. Буду думать чуть лучше и красивее об окружающих. Не отвлеченный домашними хлопотами, я буду заниматься своим любимым делом: разгадывать суть явлений, эмоций, желаний, интересов,
пространств в человеке, имеющих ещё где-то свои измерения, но не признаваемое современной наукой. Ведь это они в обществе конфликтуют, сражаются через людей. А почему? Потому что людям не задано направление для мысли. Не сказана людям конечная цель её деятельности...
 — Коляш, пришёл? Не проголодался? — папа заботлив. В отсутствии мамы он обычно смотрит телевизор или читает. Развёрнутая газета означает, что через несколько минут у нас будет острая дискуссия, связанная с политикой. Надо отвернуть его мысли раньше, чем он приступит к изложению своего представления справедливого мироустройства. Своих взглядов последние два месяца я не афиширую. Стараюсь быстрее согласиться с ним. Не потому, что он прав. Просто, мне надо быть правдивым во всём. Не могу же я ему рассказать о других мирах, поскольку тяжёлой ценой дались эти знания, да и не разобрался ещё до конца во многом сам?
 — Нет, папа. У Антоновых подкрепился. Антоныч привет тебе и маме передавал. В гости вас приглашал. Почитаю я с часок.
 Папа погружается в газету. Мужчина чувствует и выделяет мысль, женщина реагирует  в сюжете, повествовании  на чувства. Папа последовал лишь предложенному сценарию. Как-то легко всё прошло.
 — Николай, чувствуешь свою силу? — не слышанный ранее голос принадлежит мужчине. Как я уже понял, если не вся страна, то какая-то её часть точно с успехом пользовалась каналом телепатической связи. Но от меня что хотят? Я в этом дилетант.
 — В твоих руках, Николай, самое мощное оружие на свете, — продолжает невидимый человек. Видимо, он считывает мои мысли, и мне нет необходимости напрягаться для чувственного диалога во избежание подключения не нужных посредников. Наверное, он уверен в себе, и мы можем просто обмениваться мыслями.
 — Нет у меня никакого оружия, — здесь я не преувеличиваю. В детстве мне всегда хотелось в волшебную школу и в армию. В школе обучали навыкам волшебства, а в армии давали мужчинам автоматы, с которыми они после службы возвращались домой. Так я думал. Играя с другими детьми, я выбирал роль папы — защитника. Девочки играли в куклы и в домики, мальчики — в машинки. Для меня это было несерьёзно. Вот папа, это уже совсем другое! Только автомата настоящего у меня не было. До школы ещё несколько лет надо ждать, и только после неё в армию, где мне тоже дадут автомат.
 Воспоминания молниеносно проскакивают в голове. Мне кажется, это связано с тем, что невидимый гость, кажется, сканирует мою голову. Я это чувствую по круговым движениям на макушке головы, проникающим слегка вглубь. Если несколькими часами раньше я считывал информацию по круговым линиям в левую сторону, то теперь моя голова выписывала круги вправо, сужаясь. Я уже знаю, что так можно узнать всё о человеке.
 — Твоё оружие много совершенней того, что есть в наличии у всех стран мира, — продолжает невидимый собеседник. Мне пока смешно от таких громких заявлений. Что может быть сильнее ядерного оружия? Но меня осеняет. Сейчас мне скажут о сверхсекретном оружии. Мне льстит, что мне сейчас доверят самые последние разработки в области вооружений.
 — Не понимаю, о чём речь. По силе один на один я мало кому уступлю, но вот против оружия я не устою. Нет у меня никакого оружия, — произношу мысленно я и начинаю водить головой вправо по кругу, уставившись в пол. Я чувствую круговое движение на темени и повторяю его. Всё же закрадываются какие-то страхи. Воображение рисует всевозможные варианты событий, если это действительно так. Смогу ли я не проболтаться? Ответственность очень большая.
 — В тайне сможешь удержать это ото всех, — голос жёсткий и твёрдый. Не понять, то ли спрашивает, то ли утверждает. Я в смятении. А может он сейчас выдаст какую-то тайну, а её кто-то с такими же способностями услышит? Наведут на меня спецслужбы, подконтрольные всяким телепатам. Будут меня пытать, вкалывать всякую гадость.
 Из того, что довелось однажды услышать в пространстве о творимом произволе в специальных учреждениях, напрашивался вывод: человек, даже если он владеет всей информацией о Вселенной, знает все мысли, появляющиеся в головах каждого человека, не может выдать на потребу Истину под воздействием гипноза или других вспомогательных памяти средств. Здесь необходимо знать природу Человека, принципы его взаимодействия с невидимыми чувствами и эмоциями, имеющимися в пространстве, которые знают абсолютно всё и составляют программы жизнедеятельности людей. Не потому, что сильнее человека. Просто, человек самоустранился от решения задач, свойственных его природе. И силы, не востребованные человеком, стали управлять им самим. Слуга покорил хозяина, где лестью, где агрессией. Властелин Вселенной, повелевавший некогда стихиями на благо себя и всей видимой и невидимой природе, вдруг однажды сделался зависимым от неё. Почему?..
 Истина ни под пытками, ни под гипнозом не придёт. Любое насилие над сознанием человека закрывает доступ к Душе, блокируя Истину. Информация будет уводящая от неё в сторону или, что чаще бывает, — от мыслящих сил агрессии. Всякое искусственное воздействие на психику человека выдаст вопрошающему через испытуемого информацию о войнах, катастрофах, катаклизмах, бедствиях, разрушениях, не более. Сила, ответственная за агрессию, предлагает лишь свой план развития событий, как если бы все люди были охвачены им.
 Если человек в порыве любви соприкоснётся с положительными чувствами Вселенной, стремящейся возродить в самом человеке исконную мощь и силу, будет явлена Истина событий будущего. В этом случае будет прекрасная картина, приемлемая Душе. В видениях не будет сцен насилия. Прекрасные живые картины предстанут перед взором, в котором нет войн и болезней, люди не ведают страха, стихии им покорны. Но для этого государственная машина должна работать за возрождение Культуры Мысли, Красоты Чувств. Политики и чиновники, паразитирующие на деньги налогоплательщиков, могут ли заявить, что в них доминирует всё это? Только культурное государственное обустройство на принципах слышания культурной мысли каждого человека способно заявить о себе, как счастливая страна со счастливыми людьми. Пока этого нет, мало ли кому в голову взбредёт под разными предлогами выпытать у меня о сверхсекретном оружии? Вдруг я не выдержу пыток? Нет, не надо мне такой судьбы...
 — Не хочу слышать ни про какое оружие. Я могу не устоять и проболтаюсь, — во мне двойственные чувства. С одной стороны мне хотят доверить, может, самую большую тайну, и это мне льстит: доверяют. Но и страхи есть в связи с этим же. Где тайна, там и угроза. Считай, никакой личной жизни. Будешь жить под вечным присмотром, если не в лечебнице какой, то в пределах своего дома. Ни девчонок уже свободно не обнимешь, ни…
 — Как видишь, Николай, свободной жизни нет ни у кого. Всё видно, доступно, измерено, расписано. Твоё оружие в тебе. Как им распорядишься, куда его направишь, зависит от тебя, — голос всё жёстче.
 В моей голове минимум мыслей. Глазами я вожу по полу, и невидимые круги всё сужаются. Чувств во мне тоже минимум. Я всё ещё не понимаю, о каком оружии идёт речь. Мне его никто не передавал, о ней не рассказывал. На расстоянии по собственному желанию я ни с кем не общаюсь. Мысли внушать не могу. Правда, начал понимать немножко невидимый мир. Но что с того? Не оружие это вовсе. И даже не открытие. Подумаешь, чувства, эмоции, желания, стремления мысль имеют и могут с людьми мысленно разговаривать. Они есть в пространстве и в человеке. По востребованности, методом резонанса, поступает информация. Если человек будет оттачивать безусловность, культуру, то вся Вселенная будет доступна...
 С такими выводами моя голова, совершая движения по кругу, упёрлась в точку. С макушки головы, где обычно скапливался чувственный потенциал для общения с невидимыми друзьями, будто что-то сорвалось и унеслось. Себя чувствую пустым и разбитым, как будто и не было во мне наработок по возрождению себя. Последнее, что успел уловить, была мысль о каком-то действии по уборке грязи. Это что, работа высочайшей секретности? В чём была соль этого намёка, так и не понял. Был ещё какой-то призыв, но я его не услышал. Конечно, что-то мне надо делать, но что? Что осталось неуслышанным, за пределами моего внимания? Намекал, что оружие во мне самом. А зачем оно мне? Хорошо, что не поделился своими секретами.
 Папа странно смотрит. Ну, конечно, книга в моих руках опущена. Взгляд невидящий мой направлен в несуществующую точку на полу. Я весь ушёл в себя. Когда воздействие внешней среды стало доминирующим, внутренней оставалось лишь реагировать. А надо было поддерживать себя в ритме живой жизни — мыслить, не отключаясь. Теперь опять раскручивать сначала мысль придётся. Она должна всегда быть подвижна, самостоятельна и независима от внешних воздействий и внутреннего настроения. Ускорение и плотность ей можно придать тонкостью чувств и образным мышлением. Только сложно всё время находиться на этой прекрасной волне. Мне не хватает знаний относительно направленности движения мысли. В какую сторону её раскручивать не совсем понятно. Истина, как цель, всё время ускользает. Наверное, нужно какими-нибудь делами заняться, дать физическую работу телу. В словах незримого властного мужчины был намёк, что мне надо убрать свой же туалет. Это не произносилось, скорее предугадывалось. Не вижу никакой связи с оружием. Опять меня разыграли. А что я могу сделать? Раз, вся страна под контролем, то и чистят нас незримо без громкого крика. Может, я действительно самый отвратительный был, а меня тонко, не поднимая курам на смех, призывают стать лучше. Возможно, многих так подворачивают к культуре. Просто, люди этого не афишируют. Вот и меня просили быть внимательнее к новому оружию. Понял, его только что разработали, и сейчас испытывают на первых попавшихся. Я оказался в числе подопытных. Только не совсем мне по нраву то, что было. Но кто виноват, что я пил? А теперь что от меня требуется? Какие у них стандарты, к которым надо придти? В ноябре друзья невидимые тоже на грязь и туалет намекали. У них нет такого помещения. Где здесь собака зарыта?
 
Пока папа меня в политические распри не вверг, выйду, делом каким займусь. Хочется действ каких-то, но не пойму, каких. Вот сверлит мысль, что мне не надо теперь гоняться за всем, что будет проявляться незримо. Будто дома я всё распознаю, и для этого во мне всё есть. Может и есть, только где? Туалет здесь причём? Выйду, поработаю. Мозги пусть освежатся.
  В голове не охваченные, не раскрученные до конца мысли неизвестного мужчины. Наверное, в секретной лаборатории сидит и потешается над моими ненужными никому действиями. Туалет — как образная картина, намёк. Так и есть. Мне же приходили в голову мысли по очистке организма. Всё же этого мало. Ну, почищу. Далее, что? Питание, выходит не совсем благоприятное, если люди всё время загрязняются, потом чистятся. Как его правильно запитать, чтобы польза была? Продукты делятся на щелочные и кислотные. Земля тоже бывает с преобладанием одного из двух. В желудке нашем тот же самый баланс надо блюсти. Пока просто и ясно. Природа везде хранит аккумулятор. Если всё сбалансировать, то бери продукты от земли и заряжайся.
 Может, нужно заняться голоданием по очищению организма, для начала? Я это пробовал и раньше, а что толку, если образ мышления был в сторону разрушения организма? От направленности мысли, культуры жизни зависит эффективность любого начинания, и то, какая нам придёт подсказка или помощь. Пока себя травишь — намекнут о чистке. Мысли здоровые зароились, скажут, заряжайся. Пусть люди загрязняются питанием, потом чистятся без конца, какой в этом толк и смысл? Надо сразу приступить к запитыванию себя верными, чувственными мыслями и начать правильно заряжаться. Если бы я ещё по осени понял, о чём друзья образно намекали, говоря об отсутствии мест хранения продуктов распада на их планете, отправился бы в межгалактическое путешествие. Теперь жди непонятно сколько.
 А может, в питании, действительно, оружие невидимой мощи спрятано? По сути, люди и не заряжались ни разу. Всё время употребляли то, что наносит вред организму человеку. Это значит, в человеке не скапливался достаточный потенциал в верхней части головы для устойчивой телепатической видеосвязи. Раз меня видят всего со всеми мыслями, то такая возможность существует. Есть люди, кто уже давно это освоил, и они могут считать любую научную мысль в стадии зарождения её ещё в голове. Не надо денег учёным платить. Смахнул за доли секунды с чьих-то мозгов последние достижения и открытия и был таков. Никто не узнает. Неудивительно, что есть люди, с более мощным оружием, чем ядерная. Можно заблокировать направление мысли, или придать ей ускорение нужной направленности.
 Коль скоро все страны вооружаются, то им задано ошибочное направление мысли, половинчатое. Чувственная, культурная мысль исключена из деятельности человечества, и кто-то, знающий об этом, играет странами и государствами. Я тоже могу начать заряжать себя правильным питанием, и со временем начну видеть и слышать не то, что предлагают к рассмотрению, а по своему величайшему усмотрению. Есть, конечно, нюансы. Корыстные, нечистоплотные мысли автоматически сужают возможности человека с первой же мыслью ровно вдвое, в последующем — в геометрической прогрессии. Если в мыслительной деятельности не участвует вторая половина — чувственная, то человек обрекает себя на подконтрольное существование сразу же и навсегда.
 
Завтра — первое февраля. Можно попробовать провести чистку организма в течение месяца. Голодать несколько дней, потом заряжать его по мере необходимости, питаясь, как должно. Растительная пища и есть желаемый источник зарядки. Результат должен сказаться, не сомневаюсь. Природе человека свойственна и необходима живая пища. При термической обработке ферменты, обеспечивающие самоусвоение пищи, погибают, и человек вынужден затрачивать собственные ресурсы на усвоение мёртвых микроэлементов и удаление ненужных отходов. По сути, организм всё время ведёт военные действия в виду недомыслия хозяина. Я уже убеждался, какое воздействие на сознание человека оказывают трупы животных, птиц, рыб, их сознание в невидимом мире. Противодействие налицо. Только растительная пища, не подвергнутая термической обработке, может дать необходимый заряд для обладания самым мощным оружием в мире.
 День близится к завершению. Завтра приступлю к каскадному голоданию. Насколько хватит воли, не знаю, но надо попробовать. Обратной дороги нет. Не хочу жить под контролем. Пока иду вперёд, я раздвигаю рамки познания. Значит, становлюсь более свободным и менее зависимым. А мои невидимые ненавистники и доброжелатели контролируются кем-то? Кто же моих попечителей и недругов контролирует? В них тоже есть чувства, мысли, стремления, намерения. Выходит, они не сильнее каждого из нас. Удалось же мне себя отстоять. Значит, всё дело в информированности, максимальном и эффективном использовании своих возможностей.

 РАДОСТНАЯ ЗАДАЧА
 
 Первые дни каскадного голодания давались нелегко. Пить мне не хотелось, да и кушать особого желания не было. Загвоздка была в невидимом противодействии пространства, в котором жили чувства, эмоции, желания, страхи, агрессия. Моя очищающаяся суть выделяла недоработки других. В первую очередь она касалась непродуманной политики в стране. Свобода произвола была, не было свободы культуры. Не востребована.
 Самостоятельный в мыслях человек вреден обществу с больным сознанием. Такое общество кому-то выгодно. Страна богата природными ресурсами. Люди — хорошие, талантливые, но не имеют возможности использовать свой внутренний потенциал.
 В каждом человеке, наделённом властью, невидимого глазом потенциала столько же, сколько в обывателе. Люди с телесными увечьями наделены тем же, что и остальные: чувствами, эмоциями, стремлениями, мыслями. Направления же в мыслительной деятельности у людей разнятся. Если включить в рацион цели человечества культурную составляющую, всё станет на свои места. Все средства массовой информации из пособников терроризма сделаются помощниками счастливой жизни. Директора телевизионных каналов и книжных издательств почувствуют ответственность за творимую продукцию. Мы — то, что мыслим и являем.
 На телевидении пока правит бал бескультурье и безответственность. Населению страны предлагают соус из безмыслия всего: от проектов до шоу. Рекламируется вредная, низкокачественная продукция за деньги покупателей, увеличивая себестоимость этой самой продукции. В магазинах и супермаркетах — такая же безответственность. Владельцы магазинов должны нести ответственность за экологическую чистоту и качество продаваемой продукции, — не только поставщик. Ведь это их территория, их имидж. Кто-то всеми этими процессами управляет и спокойно наживается. Если между производителем и потребителем есть хотя бы один посредник, министр экономики должен быть уволен.
 А есть ли совесть в людях, работающих в средствах массовой информации? Надо сильно ненавидеть страну, чтобы демонстрировать насилие?! Где мысли о культурном образе жизни, смысле жизни, предназначении человека? А в министрах, живущих за деньги налогоплательщиков, есть совесть и культурная составляющая? В депутатах? Даже мысли такие не возникают. Живут за счёт народа, но его не слышат.
 Где в нашей жизни мысли созидания, сплочения, культуры могут возникнуть, стать услышанными, реализоваться? Демократия разрешает доминировать безнравственности и запрещает всякое культурное начало. Запад не одобрит! Премии и международные гранты может ли получить деятель и мыслитель из России за культуру мысли, идеи? Только за грязную правду, не стимулирующую научную мысль к поиску счастливой культурной жизни. Ввиду отсутствия своих мыслей, идей большая, самодостаточная страна не может себя содержать и определять самостоятельно пути развития? Только культура соединит Душу и тело, приведёт к расцвету страны.
 Внешние связи должны носить культурный характер, не экономический. Для явления внешнего, надо возродить внутреннюю составляющую. Мы есть то, что мыслим. Министерство внутренних дел не решит проблему преступности, если даже вся страна будет работать в этих органах. Милиция борется со следствием. Может себе Россия позволить на Международной арене не лукавить? Нет. Пока нет своих мыслей, внятной идеологии, страна отражает лишь то, что выгодно политикам. Замкнутый круг безмыслия и безыдейности.
 Воспитание культуры мысли должно быть первостепенным. Существующее министерство переименовать в Министерство Искусств. Возродить новое Министерство Культуры и переподчинить ему все остальные. Поставить задачи по определению смысла жизни, предназначения человека и возможностей по реализации творческого потенциала каждым. Спекулятивную экономику задвинуть на самое последнее место. Как было ранее на Руси, торговое сословие удалить из властных и законодательных структур. Пока всего этого нет, Родину продают по кусочкам люди без совести и чувства патриотизма.
 Я раскидываюсь ужасающими картинами действительности и понимаю, что стоячая мысль способна только обнажать правду, констатировать. Поиском выхода, предложением путей культурной жизни она заниматься не будет. Эта мысль присуща политикам из когорты оппозиционеров действующей власти и журналистам из числа разоблачителей. Я не хочу обнажать, я хочу искать. Для этого мне надо опять устремить взор на себя, стать на минуту Фениксом. Культура мысли сама подвернёт к красоте чувств, виденью путей развития страны.
 — Николай, дня доброго тебе, стремлениям твоим живым, — Фея красива своим появлением.
Она является в своё время, когда я на чувственной волне, но мысль моя зашла в тупик. Советов давать не будет, но в её словах простых столько мудрости, что я их постигаю через дни и недели, набивая шишки в прениях с противниками всего светлого в период осмысления.
 — Стремления инертны мои. Мысль лишь констатирует жёсткую правду действительности, но не более того. Культура, думаю, двигатель всего, но проект желанный не рождается. Поэтому мои стремления скорее мертвы.
 — Но Души порыв живой. Ты не почувствовал этого? Он ненавязчив, тем прекрасен. Не отвлекает мысль человека вниманием к себе. Вдохновением сам готов он послужить. Скажи, где проживает Вдохновение, и где бы ему хотелось жить?
 — Ну, наверное, в стране, где каждый счастлив был и независим. Культуру собою мог явить. В детях это продолжить и приумножить. Тогда не будет войн, насилия.
 — О стране прекрасной, Николай, думать надо. Но её счастливая суть начинается с личной жизни каждого. Семья счастливая ваша?
 — Скорее нет. Я тоже не знаю в чём она, жизнь счастливая.
 — Коль для себя не определился, можно ль счастье Родине желать? Вначале в себе его в мыслях надо возрождать. Живое, услышит оно тебя. Встрепенётся, Вдохновением в жизнь твою ворвётся.
 — Ну, буду я счастливый. А страна как? Как видеть недовольных и вредных людей, мешающих тебе, завидующих счастливой жизни?
 — Завидовать никто не будет, когда мысль жизнь гармоничную созидает. Явленное одному счастье себя всем и обнажает. Понятно оно будет и просто.
 — Всё же, загадочная она, жизнь счастливая.
 — Конечно, и никто, казалось бы, её не знает. А политики, Николай, знают?
 — Тем более они не знают. Откуда им знать, если о Душе сами себе говорить запрещают? Нет единства представлений, знаний об имеющихся в нас желаниях и стремлениях, чувствах, эмоциях и их целях… Да за себя политики не знают, что уж за страну им говорить?
 — Так, значит, и жизнь счастливую лишь могут обещать?
 — А что им остаётся? Они не определились в своём предназначении, а значит, не поставили задач имеющимся в нас и в пространстве нашим невидимым составляющим. Все мы в западне.
 — В своей счастливой жизни, Николай, имея всё необходимое в себе, явить себя как намереваешься? Озадачил всех, оставшись безучастным? Ответственность за жизнь счастливую свою на чьи плечи возложил?
 — Ну, я тоже в тупике. Думал, в культуре дело. Оказалось всё во мне?
 — Конечно же, в культуре. Являть её не надо испрашивать разрешения у политиков и президента. Им бы тоже явить её народу не помешало.
 — А как?
 — Николай, идя по улице Гагарина, в мыслях углубился в прошлое своё. Души протест тебя интересовал.
 — Ну, хотел услышать я про внутренний сигнал... Думаю, себя не слышу, изменяю Душе.
 — Души сигнал — её порыв… Когда о Ней заговорят, уйдут войны и болезни. Она невидимым в тебе, в пространстве, всем поставит радостную задачу.
 — Почему же радостную? Сколько мир невидимый я ни познаю, — чувствую сопротивление пространства.
 — Мысль ограниченная Душу не услышит. Чего бы ты хотел себе в жизни этой? Счастья? Так в чём оно? Здоровья? Где оно? Любви? Где же она? Люди исподволь чувствуют недостающее звено. Потому желают это один другому. Где искомое зерно?
 — В мыслях, наверное. В её культуре. А Душа всё же, что желает?
 — Мечтать, ведь, Николай, никто тебе не запрещает? Мысль живая радостную нарисует, пусть, картину. Если она тебя вдохновит, то Душа в тебе проснётся. Вся Вселенная встрепенётся, и…
 В процессе общения я прилёг на диван, не раздеваясь. Как заснул, не заметил.
 Во сне я находился в каком-то большом, многоэтажном здании, где было множество разных отсеков с посудой, одеждой, ювелирными изделиями. Наверное, какой-нибудь гипермаркет. Я шёл по одному из верхних этажей, поскольку в окно бросался пейзаж ночного города с множеством огней. Город виднелся много ниже той высоты, на которой я находился. Мне надо здесь кого-то встретить или что-то получить. Конечную цель я не знаю. Мне навстречу выкатывается тележка, до краёв заполненная всевозможными фруктами. Кто-то пытается её перехватить. Я вдруг понимаю, что тележка предназначалось для меня. Мне навязывают другие тележки с одеждой и предметами быта, но я порываюсь к той, что с фруктами. В толкотне и суете кто-то толкает меня, придвигает к кассе. Мелькают какие-то лица. Часть фруктов с тележки падает. Мне кто-то незримо помогает в толчее преодолевать внутренний страх. Я чувствую уверенность в себе и пытаюсь в обход через другие залы пройти к тому, что мне предназначено. Средь множества комнат и отсеков я точно знаю, куда мне идти. Движения мои должны выдать во мне уверенного в себе человека. Свернув в очередной раз, я вижу тележку, чувствую ароматы. Сон цветной, потому отмечаю красоту южных фруктов. Некоторые из них я не видел ни разу. Последние моменты сна забылись, как только проснулся.

 Координационный Совет

 Была ночь. Не успев восстановить в памяти оборвавшийся сон, а мне было интересно, вкусил я плоды или нет, услышал чёткий с хорошей и правильной дикцией голос:
 — Николай, ты будешь принят в Координационный Совет, если пройдёшь достойно собеседование.
 Вот так запросто, без всяких тебе представлений, меня хотят куда-то принять. И как они моментально определяют, проснулся я или нет? Хочу ли я? Наверное, мои мысли считали или предвидели и решили, что вопрос мой не уместен, и за меня всё решено. Предстоящие процедуры — только простая, ничего не значащая формальность. Голос с отличной дикцией принадлежит женщине, и звучит у меня в голове. Судя по звучанию, в моей голове запросто могли уместиться несколько отсеков гипермаркета из сна.
 — Николай, ты должен чётко отвечать на поставленные вопросы без лишних скачков эмоций.
 Во мне какая-то подавленность. Ладно, что у неё там? Может, скажут, что эксперименты надо мной закончены, и я гожусь к какой-нибудь работе. Висеть на шее родителей не хотелось, живя за счёт их скудной пенсии. Женский голос озвучивает вопросы. Я односложно отвечаю. Вопросы достаточно лёгкие.
 По истечении какого-то времени мне говорят, что могу быть не только рядовым членом Совета, но и занять какой-то руководящий пост. Вопросы продолжаются, и я начинаю улавливать нюансы. В том, как я строю ответы есть незначительные на первый взгляд штрихи. Мне кажется, что кто-то помогает мне в произношении фраз, строя их, и задавая направление. В очередной раз, выдавая ответ, я неожиданно замираю на полуслове. Кто-то невидимый в моей голове продолжил мою речь. Это было настолько очевидно, что женщина-экзаменатор, кажется, тоже что-то уловила. Мне задают следующий вопрос, и я опять обрываю своё предложение, не завершив его. Но кто-то его продолжил.
 История повторяется несколько раз. Создаётся впечатление, что в моей голове много посторонних лиц, которых я не чувствую и не призывал. А они всячески способствуют во мне продолжению нужных кому-то слов и фраз. Со следующим ответом подмечает оказываемую мне помощь и невидимая женщина-экзаменатор. Для себя я отметил, что звучание моего голоса в моей же голове было несколько отличным, чем его воспроизводил невидимый помощник. Он старался подделать как можно правдоподобней, но не мог передать весь диапазон или ещё что-то, что я пока не ухватил.
 — Кто отвечает за Николая?
 Тишина.
 — Я спрашиваю, кто отвечает за Николая? — голос не представившейся женщины строг необыкновенно.
 — Я, — раздаётся голос в правой части головы.
 — Кто, я?
 Ген или Гена, слышится мне ответ невидимого помощника.
 — Я попрошу впредь не отвечать за Николая!
 В последующем картина повторялась. В разных частях головы за меня кто-то отвечал на вопросы. Иногда я просто молчал, но за меня ответ буквально рождали. У меня было около пяти, шести помощников в голове. Присутствовавших же было гораздо больше, но я не задействовал в построении предложений свой чувственный багаж, и большая часть помощников осталась невостребованной. Всё же, со слов невидимой женщины, я достоин занять должность руководителя Координационного Совета. Поинтересовалась, какое наказание я изберу тем, кто мне мешал проявлению самостоятельности. Невидимые помощники просили неслышно для самой женщины простить их: они хотели только мне помочь и зла не мыслили. Они любят меня, прощаю ли я их? Женщина, кажется, их не слышала.
 Зная хитрости живого мира, я понимал, одних слов и моего желания здесь недостаточно. Нужно было выявить, кому в Координационном Совете в моей голове могут принадлежать голоса?
 Мои помощники располагались в разных участках головы и лица. У них была своя зона ответственности. Их, зон, кажется, было одиннадцать. Они имели вертикальные и горизонтальные линии. В них рождались слова и фразы. Мысли появлялись только в верхней части головы. Например, седьмая и восьмые зоны были более самостоятельны, и никак не зависели от ниже-расположившихся. Верхние могли объять всех остальных, но не вторгались вмешательством, и приносили мне необыкновенную радость быстротой и красотой мысли. С первого по третий зоны невидимые человечки несли ответственность за рабочее состояние внутренних органов, за конечности и их взаимодействие с живым миром, находящимся в земле. Может быть, за взаимодействие с миром бактерий и минералов. Им доступна была речь, но в замедленной форме.
 Все внутренние органы тоже общались между собой. Четвёртая зона отвечала за умственные способности человека. Пятая, шестая — за умение оперировать умом. У учёных с техническим уклоном — это потолок. У людей творческих — седьмая, восьмая зоны. Все вышестоящие были ответственны за культуру и тонкое восприятие мира, сбор информации для человека и её хранение.
 Планеты все тоже общались между собой и с человеком. Астрологию я не изучал, но понял, Планеты — живые. Юмор им тоже был присущ. Человека любили, приходили ему на помощь. Неудивительно, что моряки в древности легко ориентировались по Звёздам. Они понимали живой язык Планет. Мироздание само помещалось целиком и полностью в голове. Вертикальные и горизонтальные линии, в целом, взаимодействовали с магнитными полюсами Земли.
 Выяснилось, что головной мозг имеет множество ответственных участков за взаимодействие со всей Вселенной и делился на две части. Верхняя половина отличалась нравственностью и тонкостью восприятия динамичной Вселенной. Была в ней живая информация о людях всей Земли, о том, кто всё создал. Данные всё время обновлялись. Нижний участок мозга отвечал за взаимодействие с растительным и животным мирами, которые тоже были живые, и общались с человеком.
 Я был потрясён в простоте и доступности Вселенной и всей информационной базы людей. Потом закрались сомнения и всё открывающееся захлопнулось. Сомнение, как и невежество, служило замком ко всей живой информации, реагирующей на любое чувство или мысль. Человек, выходило, никак не использовал верхнюю половину мозга.
 Чуть погодя, успокоившись, я легко согласился с такой возможностью. Выключенный телевизор не свидетельствует о том, что в эфире тишина и покой. Множество станций на разных частотах и излучениях будут вести трансляцию, и вокруг телевизора будет большое количество электромагнитных волн. Чтобы убедиться в этом, достаточно нажать на пульте управления соответствующую кнопку. Наша вера или неверие на существовании этих волн никак не сказывается. Один наслаждается возможностями телевизора, другой молится на него и просит что-либо показать, третий использует как декор.
 При техническом прогрессе незавидна судьба слепого человечества. Можно ль Бога вычислить научно или математическим путём?
 
 ПРАВИЛЬНОЕОБЩЕИЕ

 Первоначально я решил голодать дня два. Но продержался дольше. В семье опять начались косые взгляды в мою сторону. Приходили Вася с Галей полюбоваться моим состоянием и оценить мои умственные способности. Предлагали покушать одно, другое. Как правило, только то, что содержало трупы животных. Я отнекивался, говорил, что больше никогда не буду питаться мертвечиной.
 Через несколько дней мои очередные странности для семьи сделались привычными. Жизнь стала входить в прежнюю колею. Я, как прежде, занимался домашней работой, к кому-то ходил, кто-то приходил ко мне. Но перестал обливаться по утрам, чтобы не было контакта с водой в очистительные дни. Зарядка, подтягивание на перекладине для меня было ежедневным и будничным. О том, что происходило незримо вокруг, я умалчивал. Слишком остры были переживания схватки с Фурией. Многое ещё предстояло осмыслить.
 Мои процедуры внешне на мне никак не сказались. Упадок сил я тоже не чувствовал. Раздражение в первые дни присутствовало из-за бесконечных вопросов и желания меня накормить. Меня всё больше посещали мысли создать новый круг общения. Но из кого? Хотелось открыться. В людях был источник не явленный и невостребованный, но доступ к нему был заблокирован самими людьми. Ларчик с кладом открывался просто, но ключ был спрятан за стеной неслышания, неверия, невежества.
 Другое дело — мир невидимый. Здесь наметились небольшие просветы. Поскольку, я уяснил, что во мне некто может продолжать речь, то иногда я замирал, и слушал того, кто вместе со мной рождает слова. Получалось, я иногда произносил лишь чьи-то заготовки. Друзья на мои вопросы не отвечали. Все вопросы автоматом приходили в мир безмыслия, где, как на свалке, хранились все правильные ответы. Все понятия уголовного мира проживали здесь же по соседству с информацией учебной литературы, учёными разработками и измышлениями, будущими «открытиями». Всё статично, измерено, зафиксировано, мёртво. Однажды я у невидимых друзей поинтересовался:
 — Почему бы вам людям не отвечать? Они задают вопросы, а им отвечают ваши противоположности
 — Мы же тебе отвечаем, Николай. И людям отвечаем, кто мыслит самостоятельно. Хочешь, узришь, как в будущем общаться будут люди?
 
Своё согласие подтвердить я не успел. Наверное, вспышка мелькнула или ещё что-то, и за миг я понял многое. Если представить современный вариант, то это выглядело бы следующим образом. Если я хочу узнать у кого-то интимные подробности, то я первый рассказываю всё о себе, не задавая вопросов собеседнику. Тем самым давая понять, что данная тема мне интересна на этот момент. Будут интересны мне познания кого-то в области поэзии, то я завожу разговор о поэтах, делюсь своими способностями в этой сфере. Хочу узнать что-то новое в технике, выдаю свои знания в этом направлении. Если хочу узнать поболее о мироустройстве, вначале я предлагаю своё видение и представление. Вопросы отсутствовали.
 Во всём этом я усмотрел высочайшую культуру. Во-первых, не обрывают мысль человека, которого хотят вытянуть на беседу. Во-вторых, собеседник волен продолжить мысль и дополнить, если сведущ и информирован больше, или промолчать. В-третьих, другой человек может предложить тем же способом свою тему, интересующую его, если в предложенной ему он оказался не силён, или не пожелал затрагивать эту область. Заметно ускорение мысли и меньших затрат во времени на решение какого-то вопроса, отсутствие ненужных споров.
 Насильного втягивания в разговор не было в далёком прошлом, не будет его и в будущем. Действия журналистов потому бескультурны и безответственны. Непродуманны, неэффективны, бесперспективны всевозможные совещательные, думские органы. Должны бы схлёстываться идеи, мысли, проекты, а спорят и воюют люди. Где тут может речь идти о культуре?
 
 КУПОЛ - НЕВИДИМКА

 Всё же и тема близости меня не оставляла. И вот однажды, когда в пространстве меня появились мои невидимые друзья, откликаясь на мои чувственные подвижки, я начал в мыслях рисовать сцены, предшествующие к близости. Спрашивать нельзя, но помечтать я могу?
 — Николай, здравствуй. Вопрос в тебе назрел?
 Я прекрасно знаю, что они чувствуют моё состояние, и всё то, что давно скопилось и переполняло. Мне не до их улыбок. Я же человек, и меня давно распирают желания тела. Если продуманно подойти, то, выходило, незримые пространства должно было удовлетворить мои потребности. Предположим, это будет назревать. Меня смущало то, что мне придётся всё делать на виду у всего живого мироздания. Девушке, естественно, я ничего не скажу, но как я сам? В своих возможностях не сомневался, но чувствовать себя, как на площади, мне не хотелось.
 — Мне интересно, есть ли возможность укрыться от всевидящих глаз?
 — Такая возможность есть, Николай.
 Я вздохнул с облегчением. Значит, всё-таки есть какой-то зонтик, под которым можно было уединиться.
 — Это — живое пространство, Николай, из тебя и сотворённого тобой самим. В нём человек абсолютно защищён от всех вторжений. Более того, он может…
 А вот далее я не дослушал. Мне было уже не интересно. Главное, я могу укрыться, и это здорово.
 — Но ты сейчас не сможешь укрыться, Николай. Мы будем подсматривать. Нам же это интересно.
 — Как будете подсматривать? Сами про культуру мне говорили, а на деле?
 — Про культуру, Николай, ты сам пришёл к такому выводу. Мы лишь тебя подвели к этому. А там, где тебе казалось, мы говорим, ты общался сам с собой.
 — Как это, сам с собой? - я опешил, слегка растерялся.
 Решил уточнить неясности, вытекавшие из последних заявлений. Я стал задавать вопросы, а они стали отвечать. Через полчаса пустой болтологии я убедился в том, что мне немногим раньше говорили друзья. Складывалось впечатление, что я общаюсь с ними, в то время когда они молчали, а я общался сам с собой. Все мои представления находились в невидимых измерениях. Если на мой вопрос был уже ответ, то он приходил оттуда тут же, автоматически. При этом создавалось впечатление, что я реально общаюсь с кем-то. Ответы — мысли, отражаясь от нижних слоёв светлого фона, возвращались ко мне обратно. Фильтруясь в сером фоне, превращали Истину в правду, понятную и мёртвую. Этот эффект известен радиолюбителям, как зеркальный канал.
Была ещё одна особенность. Эти мысли могли общаться с человеком так долго, пока человек не приступит к самостоятельному осмыслению. и будет создаваться ощущение полноценного общения, когда такового на самом деле нет. Светлые силы тонко и ненавязчиво подключались лишь при движении мысли - осмыслении.
   Выводы были верны. Ещё в первые дни знакомства с неведомыми для меня пока измерениями интуитивно я сообразил, что всё брать на веру не стоит. Нужно самому напрягать мозги.
 — Да, ты, практически, сразу перестал задавать вопросы, и начал самостоятельно разворачивать мысли. Большинство же людей не понимают этого механизма и продолжают пребывать в неведении. К ним поступает абсолютно пустая информация, где, как ты верно заметил, нет ни одной живой мысли, ценной информации.
 — А я сейчас, может, тоже в этом случае сам с собой общаюсь?
 — Можно сказать и так. К тебе не придёт информация, превосходящая уровень твоего восприятия и превышающий твои познания, то, что ты не осилишь. В любом случае, мы не говорим о негативных сторонах в прошлых воплощениях или будущих. Мы творим светлую поступь и жизнь. Человек сам может пробудить в себе память, увидеть, кем был в прошлом или в будущем без внешнего воздействия. Такие возможности в человеке есть.
 — Как это, в будущем? Я есть где-то в будущем?
 — Конечно, есть, Николай, — друзья многозначительно улыбаются.
Они всегда предложат пищу для размышлений, и я в лишний раз убеждаюсь в их искреннем ко мне отношении. Но мне от этого не легче. Меня волновало, будут они подсматривать или нет, когда я девушку буду обнимать одной рукой, другая под кофточкой будет или на коленках? Но эта мысль задвинулась на второй план, когда я услышал про прошлое и будущее.
 — А мне прошлое и будущее покажете?
 — Смотри, Николай, — друзья улыбаются. Может, они что-то и показывают, но я ничего не вижу, о чём прямо и заявляю.
 — Ты отключил свою мысль, Николай. В режиме ожидания будущее или прошлое тебе показать могут лишь силы, реагирующие на инерцию твоих чувств. Она не будет отражать действительность в полной мере. Телевизионная башня вещает множеством каналов. Телевизор старенький с чёрно-белым экраном может выделить из всего лишь два канала, к примеру. Настройка сбивается всё время. Качество изображения будет слабое. Это не говорит о том, что вещательный центр транслирует лишь два канала. Чем слабее выражены чувства, тем слабее приёмные способности человека.
 — Так, поэтому я слабо вижу?
 — Но ты видишь очень далеко и глубоко. На днях информация к тебе придёт живая. Сбудутся все твои мечты. Девушку-мечту в яви повстречаешь. Будет у вас пространство радости своё. Мир как на ладони будет, а тебе, семье твоей куполом надёжным, о котором ты мечтаешь, — друзья тонко чувствовали мысли и не позволяли линии жизни оборваться, или укоротиться, возвращая меня к утерянным концам предыдущих мыслей.
 Последнее меня очень обрадовало. Всплеск эмоций и моё оживление не осталось незамеченным. Наверное, друзья и картины увидели, в которых я успел уже уединиться с Девой под куполом, предохранявшим от посягательств недремлющих глаз.
 — Встреча будет необыкновенной. Не торопись производить действа в мыслях прежде, чем в реалии всё произойдёт. Ты сам решишь, что Душе потребно, что Она отвергнет.
 Мне было стыдно за поспешность. Я понял, наше общение может прерваться из-за моей недальновидности. Любая корыстная мысль делала меня подконтрольным тёмным силам, имевшимся в пространстве. К тому же, мои мысли не были красивы по отношению к Деве. Получалось, она была лишь реакцией на мои желания. Будто и не было у неё своего варианта событий, своих стремлений, порывов Души. Наверное, оттого я в последние дни её не слышу. Какой она видит мою с моей половинкой встречу?
 Далее я богатым воображением попытался представить наше знакомство, свидания. Нужно сказать, самые смелые фантазии поблекли перед реалиями действительности. Но это было полтора года спустя. А пока я этого не знал. Я стал воображением выделять тонкие внутренние черты в девушке, которую хотел бы встретить. При таком варианте лучше видны свои внутренние недостатки и комплексы, и есть над чем поработать заранее. Надо быть готовым к появлению принцессы. Зачем ей время затрачивать своё на воспитание меня? Надо с первой секунды наслаждаться полнотой жизни, чтобы потом не тратить драгоценные секунды на уборку внутреннего мусора. К чистке организма приступил, а себя как к соответствию подвести? Здесь тоже должна быть ювелирная работа в мыслительной деятельности.
 Воспитание тонкости чувств и красоты отношений ко всем людям должны быть моей отличительной чертой. Понимание этого есть, но нет поля для деятельности. Мои устоявшиеся привычки перестроить труда не составляло, но мир, который меня окружает, мои намерения не отражает. Почему? Так, он же меня не знает. Надо мне себя ему явить. Только что на первое предложить? Культуру. Культуру чего? Мысли. Наверное, я сам с собой общался в мыслях. Если эта информация была уже во мне, друзья её дважды мне не повторяли. Сейчас где-то затаились, и следят за ходом моих мыслей и общением с самим собой.
 
 МЫСЛЬ ОПЕРЕЖАЮЩАЯ И МЫСЛЬ ДУБЛИРУЮЩАЯ

 Пять суток сухого голодания сменил тем же количеством дней, в которых я полноценно питался, и употреблял воду. Февраль пришёл с ветрами, и большую часть времени я просиживал дома. Слушал то, что творится вокруг меня. По ночам мой сон караулил неведомо откуда появившийся друг. Был он, наверное, с фаланг мизинца или чуть меньше, и с мальчишеским голоском. Имел палку или дубинку, которая, кажется, могла удлиняться. Мне доставляло большое удовольствие слушать его. Слышалось:
    - Николая хотите разбудить? Не позволю! Вон отсюда!
Взбегал на меня, размахивал дубинкой и прогонял непрошеных гостей. Эффект был временный, и невидимые нарушители моего пространства приходили вновь. Обращались ко мне, чтобы я с ними поговорил. Они все были малы и их действия не несли мне угрозу. Тем не менее, я от них дистанцировался.
 Последние мои открытия позволяли мне принимать мысли невидимых друзей без внутреннего дублирования. Я их перестал в себе воспроизводить, и легко отличал своих от чужих. Теперь я мог не опасаться за расход внутреннего потенциала. Мысль сразу проявлялась у меня в голове. Даже подделка голоса не давала шансов противникам светлого, и они приняли свои исконные малые размеры. В таком виде они были дружелюбны, приветливы.
 Моё внутреннее равновесие могли нарушить только окружающие меня люди. Здесь я был достаточно уязвим. Речь, не наполненная чувствами, разговоры ради разговора нарушали внутреннюю гармонию и идиллию. Приходилось затрачивать много времени на сбор себя. К тому же семья наша не отличалась сплочённостью, пониманием позиции другого. Мне всё чаще приходят мысли об отъезде. Всё равно, куда, лишь бы сменить окружение. Живая атмосфера дома не могла терпеть в себе присутствия на небольшой площади противостоящих друг другу пространств. Даже мои самые тёплые побуждения не находят отклика в родне. Не было контакта на живой волне. Мы были связаны кровными узами, но в остальном разобщены.
 Однажды, когда я в осмыслении мироздания зашёл в тупик, услышал голос своего ночного покровителя, стоявшего на страже моих рубежей:
 — Опять к Николаю идёшь?! А ну, уходи!
 Был слышен шум битвы или драки. Оба воителя имели одинаковой длины палки или что-то похожее, и теперь обменивались ударами. Мой защитник был проворливее:
 — Николай, как с ним поступить?
 Я должен был разрешить ситуацию или чью-то, даже невидимую, маленькую судьбу. Во мне было уже надуманное чувство превосходства, и мне не хотелось, чтобы вблизи меня кто-то всё время появлялся. Как решить задачу? Смерти не было, но было что-то такое, что позволяло как-то укротить незваных посетителей. Мне намекнули на существование каких-то лучей, но я из сказанного ничего не понял. При помощи этого луча можно было многое сделать. Я вынес вердикт:
 — Хорошо, поступай, как знаешь. Можешь пользоваться лучом, пожалуйста, только, чтобы мне впредь никто не тревожил!
 Наверное, мой защитник не мог воспользоваться лучом, и его противник всё время оказывался на свободе. Это мне не понравилось. Что за хранитель покоя такой, который не может оградить меня от вмешательства посторонних лиц?! Надо самому разобраться. Может, и защитник — лишь отвлекающий манёвр? Его противник вполне может быть пособником. Наверное, решили, что мне известно о тайном оружии, теперь ошиваются вблизи головы, пытаясь высмотреть в отверстие на темени информацию о нём. С каждого возможно снять любую информацию: о воплощениях, зарождающихся мыслях, поступках, мотивах,деяниям предшествовавшим. Такие выводы меня насторожили.
 Я решил разговорить обоих драчунов, уяснить их намерения. Для этого надо было не закрываться от них, как я делал всё последние дни, а проникнуться к ним теплом и вниманием. Почувствовав меня, оба воина стали наперебой говорить, что каждый готов мне служить, что только он мне предан. Из всего многообразия слов надо было выделить их суть, предназначение или живые функции.
  Я не стал задавать им вопросы. Это было бы непростительной ошибкой. Они разрастутся и, если не начнут доминировать в моей мыслительной деятельности, то гадостей принесут через воздействие на окружающих меня людей, это точно.
 Пытаюсь выделить в своей памяти всё, что может относиться к маленьким человечкам. Наверное, ход мыслей был верный. Мои невидимые воины быстро-быстро стали перемещаться возле моей головы. Их действия имели какой-то смысл, и они были зависимы от моих мыслей. Один из новоиспеченных стражников оказывался на макушке головы, второй у ушного отверстия. Всякая моя мысль дублировалась тем, что был на голове. Второй всё время переспрашивал. Иногда они за миг отлетали в сторону, но потом занимали те же позиции. Менялись ли они местами, трудно сказать, но действа были те же. Тот, что был на макушке головы, пытался навязать свои мысли, задавая им, как бы, направление. Второй то меня, то его переспрашивал, но с завидным желанием мысли, как бы, попридержать.
 Наверное, эти существа из сказки, но я не могу вспомнить из какой. Я перебирал в памяти все, известные мне, пытаясь извлечь из них нужную мне изюминку. На какой-то миг я понял, что моя мысль стала опережать того, который был на голове. Из темени моей головы стал пробиваться некий источник, может, луч и устремился вверх. Вместе с ним взлетел один из двух стражников, пытаясь в мыслях вырваться вперёд. Второй оставался в ухе и всё продолжал переспрашивать. Я для себя решил как-то обозначить своих друзей, чтобы отличать их. Тот, что со мной в скорости мысли тягался, стал Мыслью Опережающей называться, тот, что в ухе просиживал, Дублирующая Мысль имя получил.
 Так, обгоняя друг друга, я и Мысль Опережения продолжали устремляться вверх. Часть сознания, невероятно чистая, перемещалась в луче. Себе я наказал не испугаться неведомого, не делать резких эмоциональных всплесков, не подвергать каким-либо сомнениям происходящее, чтобы не оборвать полёт. Вдруг подобное больше не повторится? А так, я, лёжа на диване, мыслью устремился куда-то вглубь неба, космоса, во Вселенную.
 Полёт завораживал и захватывал Дух. В какой-то момент я пробил какую-то тёмную пелену и ощутил чистую прекрасную бездну. Здесь была воля и бескрайность. Я мог бороздить по просторам, никем не отвлекаемый. Мысль Опережения не оправдала себя и осталась где-то в плотных серых слоях из неподвижных мыслей. Здесь же была абсолютная свобода, тонкая, красивая, чувствуемая, необыкновенно живая, наполненная вроде бы некоей субстанцией.
 Наверное, этот полёт был сравним со стартом космического корабля, его преодолением гравитации земли, выходом в космос, но только со своими особенностями. Полёт не был запланирован, а случился спонтанно. Цель и возможности мне не были ясны. Кроме приятных чувств от ощущений глубины космоса и чистоты, было неприятие того, что меня и всех людей незримо окружало в быту: серый фон грязных мыслей, который я преодолел, несмотря на сопротивление среды или пространств, и это он имел плотность, возможность оказывать тормозящее влияние на скорость мысли людей, удержание сознания каждого лишь в этом измерении.
 Сам я продолжал лежать на диване. Частью чувств и ощущений бродил в невидимом измерении, и одновременно общался с Мыслью дублирования. Мне кажется, что я сейчас могу предвидеть какие-то события. Они мне не даются в виде картин или видений, просто я их чувствую. Мне легко необыкновенно. Ясность мысли и внутренних ощущений, наверное, Божественных, невозможно было передать. Сколько бродил и где, могу только предполагать. В каждом измерении время было своё, и, понятно, измеряемое никак не в секундах. Здесь оно было живое, изменяемое, пластичное, очень красивое...

 СОНМЫ УВЕРЕННОСТИ И СОНМЫ СОМНЕНИЯ

 Утром первым делом проверил присутствие рядом моих телохранителей. Их не было, или просто они не обозначались.
 После утренних процедур попробовал переосмыслить то, что случилось ночью. Лёгкость полёта всё ещё была во мне и дарила необыкновенную радость. Я ликовал и парил. Вот хоть что делай, а мысль, что я могу предвидеть, от меня не уходит! Чтобы сдержать как-то эмоции, и не крутиться по комнате, подсел к окну. Вроде наперёд могу предсказывать, а куда свои мысли направить, не знаю. Смотрю в окно.
 Плюсовая температура утяжелила воздух и, кажется, он стал плотнее. День сер, но меня несёт на крыльях радости, и мне всё видится в розовом цвете. Я ложусь на ди-ван. Если бы я знал какую-нибудь песню от начала до конца, я бы запел. Не в голос, про себя. Ну, чтобы такое предсказать или предугадать? Сейчас мимо дома пройдёт женщина. Через минуту пробежит собака…
 Секунд через пятнадцать выглядываю в окно и вижу проходящую мимо дома соседку. Через минуту слышу лай собак. Если я сейчас включу радио, услышу рекламу. В ней будет говориться о мясных продуктах. Включаю радио и убеждаюсь в истинности своих предчувствий. Пытаюсь сдержать ликование, объясняя себе тем, что всё это — совпадения, не более.
 Что бы такого значимого предугадать? Далее вспомнил про телевизор. Здесь я тоже не ошибся. В мыслях следую на улицу, но там никого не чувствую. Лишний раз себя убеждаю не отрываться от земли. С кем такое не бывало в течение жизни?
 В этом для меня ничего удивительного не было. Ещё до армии и позже такие случаи у меня происходили. Предвидел какие-то события, когда находило озарение. Вот, у меня тоже случился этот миг. Всё же, пусть это совпадения, но чувство радости, счастья, что вечером испытал от полёта в живое космическое пространство в луче, меня не отпускает. Будто-то то светлое пространство, что простирается выше серого фона, в себя вобрал и перенёс в дом. Я весь такой счастливый, а никто не замечает. Ну, что такого сделать хорошего?
 За весь день так ничего и не придумал. Дар предсказаний тоже работал избирательно. Всё, что касалось живого, здесь промашек не было. Проверки себя через радио и телевизор больше успехом не увенчались. Они несли мёртвую программу, независящую от слушателя, были запрограммированы заранее. Я и решил, что на волне ликования мои горизонты раздались, и в моё пространство попадали близкие события, и я их интуитивно считывал.
 Подобные события случались со мной и ранее, но я особо не распространялся, за исключением нескольких случаев. К вечеру я успокоился и решил перед сном не отгораживаться стеной молчания, а пообщаться с теми, кто явится в этот раз.
 Ночью, стоило только проснуться, услышал вблизи себя те же два голоса. Между собой они не враждовали, а бойко переговаривались. Их разговор меня не отвлекал и не утомлял. Я был собран и чувствовал своё пространство распространяющимся дальше пределов тела. Мне это было знакомо. Я возрождался в прежнюю юную жизнь.
 Раньше это давалось легко, и было естественным состоянием. Общаясь с людьми, я взаимодействовал со всем пространством человека. Наверное, оттого людям всегда легко было в общении со мной — я был объёмнее, но не злоупотреблял, а одаривал. Общий язык мог найти с кем угодно. С пожилыми был мудр, и наделён через невидимое пространство их знаниями. С детьми был сам ребёнком в пределах разумного...

Почувствовав во мне живую мысль, мои маленькие друзья приблизились ко мне. Они,  словно как незримая часть меня, невидимые воспитатели и учителя, стали играть в известную только им игру, но призванную включить мою мысль в осмыслении, наверное, их сути. Для меня было обыденным с детства, что за ночь я просыпался раз пятнадцать, двадцать. Иногда мог пролежать в светлых мечтах всю ночь, не сомкнув и глаз, но на утро я не выглядел уставшим и разбитым. В этот раз я тоже не опасался, что ночь без сна лишит меня внутреннего спокойствия. Скорее, наоборот, мне очень хотелось разгадать функции и предназначения сказочных персонажей. А они продолжают играть:
 — Спит?
 — Нет, не спит.
 — Спит.
 — Не спит.
 Иногда приближаются ко мне, но я всё ещё купаюсь на волне безмятежности и внутренней красоты от предыдущей ночи, когда преодолел серый фон мёртвых мыслей и вырвался в свет, пока чувствуемый. Маленькие человечки ненавязчивы, и я понимаю, они не хотят меня отнимать, скорее, додать, досказать, но единственным мудрым, совершенным способом. Включив свою мысль, я могу с ними взаимодействовать. Я пытаюсь проникнуться сутью их вопросов и выделить в себе неуловимый бег мыслей. Надо нащупать связь между мыслями и их действами, вопросами самому себе и ответами.
 — Проснулся?
 — Просыпается.
 — Проснулся.
 — Нет, спит.
 — Проснулся?
 — Проснулся.
 — Слышит?
 — Не слышит.
 Налицо придать моим мыслям какое-то направление. Но какое? Знаю, в сказках информация о них есть, но даже если бы я знал все сказки мира, из памяти на миг мне помогли бы забыть ту единственную, которая о них повествует. Не могу вспомнить соответствующую происходящему, хотя знаю их во множестве. В детстве зачитывался и проживал в них. Когда рассказывал сказки папа, я всегда куда-то уносился. Слышал голос отца, одновременно куда-то проникал или западал. Таких моментов было мало, но они врезались необыкновенными чувствами на всю жизнь.
 Мы жили уже в новом доме. Белый, из шлакобетона с синим балконом был единственный в посёлке. С рождением Пети, четвёртого ребёнка в нашей семье, перебрались в новый дом. Петя слов ещё не понимал, потому был с мамой. Света, Вася, я облепив отца, слушаем сказки....
 Теперь я понимаю, что мы слышали в этот момент и папу, был контакт между нами и им, оттого было вдвойне теплее. Живой, образный язык отца понимался с полуслова, и воображение сразу порождало картины и действа. Я не столько слушал, сколько сам переживал каждого героя. Может сказки были такие, может мудрость отца не наделяла оценками сказочных героев, что позволяло принимать их всех, проживать судьбу каждого. Позиция всех персонажей виделась, как бы изнутри, и во мне просыпалось понимание плохих или хороших деяний не потому, что папа их охарактеризовал, а я сам приходил к такому выводу в ходе личных переживаний и внутренних ощущений. Это приходило сразу и навсегда. Сейчас я чувствами вернулся в родное детство, купаюсь в нём.
 — Проснулся?
 — Проснулся.
 — Слышит?
 — Слышит.
 — Видит?
 — Не видит.
 — Видит?
 — Не видит.
 Мои друзья, не безучастные к моим чувствам, отметили свою причастность к подвижке моих переживаний новыми вопросами и ответами. Я, видимо, продвинулся в осмыслении их сути. Это какое надо иметь терпение, чтобы ненавязчиво подводить человека в определении своего предназначения, осмыслению того, из чего он невидимо состоит? Я в этом утверждаюсь для себя, но что скажут мои любимые невидимые воспитатели?
 — Не спит.
 — Не видит.
 — Не видит?
 — Не видит.
 Я, действительно, их не вижу. Буду думать, что вижу.
 — Видит?
 — Не видит.
 От них не скроешь ничего. Но почему они опережают меня, но при этом они — будто бы продолжение меня? Один из двух спрашивает, второй утверждает. Утверждает или сомневается?
 — Не спит?
 — Не спит.
 — Слышит?
 — Слышит.
 — Видит?
 — Видит.
 — Видит?
 — Видит.
 Друзья, кажется, ошиблись. Я не вижу. Но соль не в этом. Здесь понимание сути важнее, чем зрение. Видеть, значит чувствовать, узреть корень истины, что значимее. Кажется, я начинаю понимать. Один — это Уверенность, второй — Сомнение. Пусть будут сонм Уверенности и сонм Сомнения.
 В моём пространстве начинается радостная кутерьма. Все вопросы вопрошаются с оттенком сомнения, и утверждаются уверенностью. Сонмы быстро перемещаются на макушку головы, потом в ухо. Тот, что сомневается в начале, находится на темени, другой где-то рядом. Чуть позже сонм уверенности занимает место на макушке головы и даже проникает чуть вглубь меня. Сонм сомнения, обосновывается уже в ухе и продолжает оттуда сомневаться новыми вопросами. Сонм уверенности находится всё на макушке.
 Я утверждаюсь в правоте своих мыслей окончательно и тут же попадаю в новую сказку. Возле моей головы создаётся небольшой хоровод из моих новых знакомых и их друзей, которых я не распознал и до этого момента не чувствовал…
 Чуть погодя, меня мои друзья спрашивают, принимаю ли я их на службу? Я в слезах. Могу ли я им отказать? Слышу тихий приятный звон над головой, как в сказке Морозко, когда Иван делал добрые дела, а Лесовичок-Боровичок отмечал их перекладыванием цветов из одной руки в другую с дивным перезвоном. Это один из сонмов проник в пространство моей головы и остался там. Чуть погодя вновь я слышу неповторимый малиновый звон, и второй сонм находит своё место в ауре головы.
 Сказка продолжается живыми чувствами и ощущениями. Мне тепло, но кажется это только начало каким-то новым делам и свершениям, и мне предстоит ещё множество знакомств с новыми сказочными персонажами из детства и из тех, что сейчас невидимо рассыпались в пространстве. Но малиновый звон уносит меня в бездну света, и я засыпаю в сказочном настроении. Уже сквозь сон слышу чей-то старческий вопрос, адресованный не мне:
 — Коля сейчас святой что ли? Сейчас всё время у него разрешения спрашивать, если вопрос возникнет? Плохое сделаем, извиняться сразу или потом?
 Ответов я не слышу. Это уже не моё пространство, не моё время. Меня уносит волна сна.
 Во сне я плыву на старом теплоходе по неизвестному морю. Уже ночь, но я вижу в тёмной воде множество предметов, свидетельствующих о кораблекрушениях. Останки ещё не ушедших под воду судов встают на пути. Моё судно движется с быстротой, несвойственной такой махине, но умело избегает подворачивающиеся предметы и остовы не затонувших кораблей. Я вижу только над водой и то, что возникает перед носом судна. Им никто не управляет, и из членов экипажа остался я один. Сумрак царит всюду, и нагнетается тяжесть от ощущений неопределённости. Курс судна мне не известен. Я не знаю конечного маршрута. Мне видится, в мире воды остался живой я один. Чувства страха нет. Несмотря на то, что теплоходом никто не управляет, он ловко обходит все препятствия. Иногда кажется, что вот теперь столкновение неизбежно, и большая скорость погубит судно, но не меня. Я должен пройти и остаться в живых. Проскакивают мысли, что будет потом, если судно затонет? Я чувствую воду. Она тёплая. Возможно, близка где-то пристань или гавань.
 Неожиданно темень пропадает. Ночь озаряется светом, и я оказываюсь в светлом солнечном дне. Большая поляна, знакомая мне с детства, предстаёт перед глазами множеством цветов (описываю события 2002 г. На данный, 2019 г., та поляна стала моим Родовым поместьем). В разгар лета, только теперь на очень большом корабле я врываюсь в благоухающий, цветущий пейзаж из мрака обездвиженности и статичности мыслей. Судно дряхлеет на глазах и постепенно теряет скорость. С высоты мачт я вижу родной посёлок, и мне не хочется появляться в нём на гниющем с каждой секундой корабле. Я уже стыжусь его. Хочется чего-то другого, нового, живого, вечного. Что люди подумают? Их ожидания я не оправдал?
 По курсу я должен пересечь низину и въехать или вплыть на улицу Лесная с его конца. Разъедаемый уже ржавчиной корабль с поляны ныряет по машинной колее в низину. Вспахивает носом землю. Теряя скорость, проходит ровную часть дороги и перед подъёмом замирает. Нос судна, задравшись, устремлён вверх. Огромная громадина своим видом неуместна средь зелени деревьев и трав. Цветенья лета и кружащие бабочки, казалось, нисколько не замечают уродства, несовместимости  возникшей картины. Два мира, две действительности не могли сосуществовать. Один вторгся разрушением и гнилью, второй был сам по себе, жил и самовозрождался красками, ароматами, мелодиями. Корабль продолжал дряхлеть и разрушаться.
 Мой взгляд устремлён на посёлок, и к происходящему за спиной, будто бы, я уже не причастен. Лето встречало меня своей тонкой красотой, самодостаточностью, ненавязчивостью и безусловностью…

 ЦВЕТЫ ЖИВЫЕ ДЛЯ УСЛАЖДЕНИЯ ДУШИ

 Проснулся всё же, в хорошем настроении. Мне часто снились однокурсники, море, дом из детства, только без сада. В 1979 году были сильные морозы весной, и сада не стало. Пустынно было на Душе в то время, не слышно волшебников. Радовало то, что через год пойду в школу, в которой учат волшебству…
 Наверное, мой сон был связан как-то с моими экспериментами над организмом и исследованиями в области всего невидимого. У меня пошла вторая пятёрка сухого голодания. Сегодня, задев батарею, отдёрнул руку, словно от удара электрическим током. Такое у меня за последние дни повторилось во второй раз. За десять лет жизни в этом доме такого не случалось ни разу. Видимо, скапливался какой-то потенциал, и через соприкосновение с металлом происходил разряд. В дни, когда питался, ничего этого не замечалось. Спросить некого. Одни тумана наведут такого, что через полчаса поверишь в превосходство высшего разума. Другие будут подводить к осмыслению всего, делая тебя самого высшим разумом мягко и ненавязчиво. Остаётся самый красивый, верный земной способ обретения истины: самостоятельное осмысление происходящих событий.
 На сегодняшний день я прихожу к выводу, что человек состоит из невидимых эонов - сонмов. Все они имеют мысль, свои функции и предназначения. Человеку они подконтрольны в случае, когда он выполняет свойственную ему миссию: творить радость и счастье вокруг себя.
 Культура жизни первостепенна, ибо этого хочет Бог. Человек, преследующий корыстные цели, становится заложником своих же желаний, амбиций, эмоций, чувств, стремлений. Они имеют мысль и ими заполнена вся Вселенная. Мысли, отличные от творческой самореализации себя человеком, создают вокруг людей серый фон, блокирующий взаимодействие со светлыми силами. И светлые, и тёмные — это те же чувства, эмоции, стремления, желания, но с противоположными друг другу свойствами. Одни созидают жизнь совершенную, возрождая в человеке Божественные возможности, другие сами управляют человеком через мёртвую науку и медицину.
 По первому пути человечество не шло ни разу, поскольку нашу жизнь нельзя назвать счастливой. Я не слышал, чтобы правители заявили о том, какие задачи стоят перед человеком, человечеством, какую цель надо достичь. На обозрение людям никто пока не представил проект культурного образа жизни.
 Врагами всего человечества являются научная мысль и медицина. Их отвергать или бороться — бессмысленно. Только усилятся позиции тех, кто незримо манипулирует сознанием человечества. Здесь человек культурный проиграет, поскольку ему будут противостоять научные умы человекоподобных существ и эгрегор всего человечества, поверившего науке. Нужен живой проект, позволяющий пробудить эмоции, чтобы человек восторгался и восхищался, поверил в себя, осознал, кто он. Надо проложить тропинку к самоосознанию человеком себя. Пусть поверит в свою Божественность и согласится, что для созидания счастливой жизни нужно проявить волю на пути осмысления себя: материального и невидимого.
 Если в человеке включится своя мысль, а не научная или инопланетная через всевозможных контактёров, психологов, священников, магов, целителей, то он обретёт заблокированный потенциал живой составляющей. Вся информация Вселенной будет чувствуема и видима для применения не с подачи недоразвитых существ земных и инопланетных, а по высочайшему волеизъявлению самого Человека. Посредники в виде священников, чиновников, правителей, учёных, учителей сделаются ненужными...
 — Николай, здравствуй. Живая жизнь прекраснее надуманного. Подруге посадил цветы живые счастья?
 — Не думал как-то об этом... Здравствуй, прекрасная. Да нет у меня подруги. Когда сажать? Зима ещё не закончилась. Снег, вон, как валит.
 — Снег мечте не помеха. Мечте покорна вся Вселенная и ею управляется. Цветов букет однажды ты с другом девушке, вам нравившейся, собрал. Что двигало тогда вами?
 — Ну, нравилась она. С того времени более четырнадцати лет прошло. Как это событие может на жизни человечества сказаться? Хочется жить среди самостоятельно мыслящих людей, не марионеток. Правителями тоже управляют, а они этого даже не знают. Через них управляют всем человечеством. Замкнутый получается круг.
 — Посаженный тобой цветок хотя бы в мыслях, с Богом позволяет невидимо общаться. Мысль живая в человеке не возникнет вдруг. С мечты лишь светлой жизнь Культурная людей будет возрождаться.
 — О мёртвых вещах люди мечтают, о деньгах. Как в них жизнь воскресить? Не видят жизнь без посредников. Все мечты связаны с деньгами. А я гадаю, почему люди, деньги получая, радуются, как дети?
 — Всё от того, что мысль творящую на эгрегор денег перенаправили, живущие в неведении. Когда осознание посетит людей, мечты свои, связав даже с одним цветком, растущим на земле, позволит Душу воскресить.
 — А что, Душа может воскреснуть на Земле?
 — Она, Живая, не услышана людьми. О порывах часто думаешь Её ты, Николай. Когда Она себя являет, рождаются слова поэмы или песни, художник может дивную нарисовать картину, музыканта вдохновение посетит мелодию Души переложить на нотный стан. Девушка твоя прекрасная родит тебе сына… Душа вольётся в жизнь людей как птица Феникс. Наверное, Николай, тебе сие знакомо?
 — Как сказать? Чувства во мне прежние обрели тонкость и красоту, но куда, к девушке какой направить, я не знаю. В себе ещё не определился. Чего-то, наверное, и моя Душа хочет.
 — В мире всё взаимосвязано, Николай. Душа безусловна и желает такой же в ответ любви.
 — Она же не человек. Как любить её, невидимую? Я даже не думал, что она в любви нуждается. Считал, что её надо как-то раскрыть и являть в деяниях.
 — Всё сотворённое Богом в любви порыве имеет цель и предназначение. Души порыв — подсказка к сотворению прекрасного пространства, в котором Душа может пропитание себе найти. Какое? Об этом вскоре ты узнаешь. Александр Николаев на днях тебя посетит…

 ДУША НИЖНЕГО МИРА
 
 Оставив меня в ореоле тепла и таинственности, Фея вышла из моего пространства, подкинув тропинку для направления мыслей. Душу я свою должен полюбить. А какая, Она?
 — Да, Николай, ты должен меня полюбить.
 — Кто ты?
 — Душа твоя. Раньше я мечтала только, а теперь с тобою хочу говорить. Ты не хочешь меня накормить, обогреть? Я в любви нуждаюсь, в тепле.
 Голосок неважнецкий, да и чувства не выражены. Проникла в моё пространство, не одаривая светом, как Фея, а потребляя. Закрываться не буду, но сделаю вид, что поверил «душе».
 — Здравствуй, «душа». Как тебя полюбить, не знаю?
 — О спасении меня надо думать, Николай, тогда в жизнь вечную попадёшь. Зря ты, вот, молитвы не поёшь о спасении себя, у меня ничего не просишь. Не понятно, как себя спасёшь?
 — От кого мне спасаться? Нет у меня врагов ни на небе, ни на земле. Если кто-то меня врагом считает, то я его уже простил. Пусть сам себе беду накликает. Чего мне опасаться?
 — В рай все хотят попасть. Лучшей доли все ищут. Тебе тоже не помешало бы этого себе и мне желать.
 «Душа» почему-то общалось со мной за пределами моего пространства, но искала пути проникновения путём заострения внимания на себе и своих словах. Мысли живые она предлагать не будет, поскольку все низшие существа этого боятся не меньше, чем солнечного света. Проживая в земле в своих городах, тешатся теплом, исходящим от ядра земли, в которой скапливается весь негативный потенциал. Имея в своей голове в рабочем состоянии все сонмы и источник всей информационной базы, можно было услышать всех жителей подземных царств.
 Агрессивная мысль на земле калечила и убивала людей зримо, а невидимо скапливалась в нижнем солнце — ядре Земли. Всякий, живущий на своё эго, от убийц, паразитов-посредников, до большинства священнослужителей, проживали в недрах земли и имели малый спектр чувств или вовсе без таковых.
 При жизни люди, паразитирующие на других, ведомые алчностью, властностью или агрессией, после неё направлялись к своему же солнцу. Живительным же было только то, что давало жизнь всему живому на земле и находилось зримо в небе...
 «Душа», явленная от нижних царств, хотела пригреться за счёт моего тепла и внимания, потому поддержит и усилит любую, уводящую от себя мысль. Подсоблю немножко ей:
 — В раю счастливо людям живётся? Что делают? Чем питаются? Кому молятся?
 — Питаться в раю не нужно. Тебе тоже питаться необязательно. Все счастливы и рады, что сюда попали. Молитвой можешь меня успокоить, приласкать, пригреть, оды мне воспеть, хвалу воздать.
 — Молитвы я не знаю. Скажи, где ты проживаешь? Ты же сейчас не во мне?
 — Не слушаешь меня, потому я не в тебе. Слушай меня внимательно, и будешь в здравии всегда, обретёшь жизнь вечную потом, а сейчас буду я в тебе. Экстрасенсорными способностями будешь через меня обладать, о людях знать, лечить, предсказывать.
 Я стараюсь выдавиться своим невидимым пространством в противоположную от «души» сторону. Пусть подумает, что свои мысли я отключил, и проникся вниманием. Иногда я позволял себе подобные забавы, хотя это некрасиво. Лишённые полноценного земного растительного питания, заряда, не самодостаточные существа кормились за счёт потенциала людей, питающихся мертвечиной животных, птиц, рыб. Убитое животное несло в себе страх, поражалось силой агрессии и несло в себе живительную силу существам нижнего мира.
 Неудивительно, что трупоедам в голову никогда не придёт мысль гармоничного сосуществования. Вторжение в мысли, пространства других — их отличительная черта. Были паразитами и убийцами людей, животных при жизни на материальном плане, остались таковыми после. Возврат на материальный план, в рай, для них возможен только через людей, дающих жизнь детям в порыве страсти, и живущих без своих мыслей с надеждой на Бога, Президента, правительство, инопланетян. Любовь, нравственность, культура, самоосознание, самодостаточность — источник возрождения счастливой жизни на земле — был для них неприемлем.
 Однако, эти существа могли вмешиваться в жизнь людей путём внушения мыслей или открытого контакта. Подконтрольные им наука и медицина, естественно, такие контакты отвергают. Якобы, померещилось, наваждение, галлюцинации…
 Медицина служила им поиском для обретения бессмертия. Если создать возможность для выращивания человеческих тел научным путём, то его заполнят существа из «рая». Мне это стало понятным, когда я получил возможность соприкоснуться с устройством головного мозга, использовать его возможности посредством своих чувств и мыслей и мыслей пространства. Не всё мне было пока ясно, но имеющаяся информация позволяла целиком объять нижние миры, их намерения.
 Светлые силы постигались только путём включения самостоятельного мышления, чувственного восприятия меняющегося в каждый миг мироздания. Они и влекли меня культурой, тонкостью чувств, любовью к человеку. Не рассказывали басен о любви, а позволяли человеку раскрыть в себе Божественную суть и возможности, собой несли любовь, того же желали и человеку.
 «Душа» не может не чувствовать сейчас, что я ей не верю, но у неё нет выхода. Надо таким, как я, заткнуть рот любым способом, или, что в идеале, увлечь «космической информацией». Попробую подкинуть ей тему. Если в мыслях я проявлю интерес к планетам, то «душа» это увидит, возбудит во мне интерес бесконечными сказками. Инопланетная жизнь — это тоже их тема, поскольку здесь бескрайняя почва для их измышлений и увода человека от участия в построении личной счастливой жизни.
 — Жизнь вечная возможна на других планетах?
 — Конечно, и только на других планетах. Планеты во множестве имеются во Вселенной. Есть и пригодные для существования человека. Но в человеке многого недостаёт, и он пока не может проживать на них. Он исключительно не совершенен.
 В пространстве также находились мои невидимые друзья. Я их чувствовал и считывал идущие от них мысли, свидетельствовавшие об обратном. Они намекали, что будь я несовершенен, а «пришельцы» более сильны, мне не удалось бы устоять против их вторжения в первый день открытой борьбы за себя. Я в этом всё время убеждаюсь. Что только мне не внушали, не предсказывали «спасатели» душ людских, но я остался при своих мыслях и стал полнее видеть жизнь. Но что они знают о планетах?
 — Наверное, на других планетах жизнь цветёт и пахнет. Я думаю, они более разнообразны и на них другие виды животных, птиц, рыб. Может, есть какие-то другие формы жизни, неведомые науке. Недавно я будто бы побывал на какой-то планете, только там была не совсем понятная мне борьба. Можешь мне показать эту планету?
 — Показать я не могу. Ты во грехе пребываешь, потому не увидишь. О девушках всё время думаешь. Забыть тебе их надо. Я — твоя девушка. Ты будешь только меня любить. Ни с одной девушкой больше не переспишь. Я тебе запрещаю.
 Резкий скачок с одной темы на другую для меня оказался неожиданным. Хитра «душа». Волшебники мне поведали, что лично побываю ещё в двух мирах. А явившаяся сейчас «девушка», ловко свернула разговоры с этой темы. Ведь я уже располагал кое-какой информацией без помощи посредников, и знаю, что есть возможность побывать в других мирах. Понимает «душа», что может демонстрировать видеосюжеты только ведомым людям, используя их внутренние, неиспользуемые человеком ресурсы.
 Судя по голосу, он принадлежит девушке, прожившей жизнь, влекомой страстью. Возможно, это подобревшая Фурия или «мама». Наверное, была красива телом, и считала, что красота тела позволяет получать от жизни всё, и на неё все должны молиться. Поняла, что инопланетная тема со мной не проскочит, но быстро прочла мои потребности, сыграла на желаниях, да ещё припугнула. Я не смог её опередить в скорости мысли, и теперь был замкнут на себе и своих желаниях. Друзей я уже не чувствую.
 
Сколько раз себе говорил, что надо с уважением относиться ко всему невидимому и не паясничать! Всякое самовозвеличивание наделяло силой тёмных существ. Серый фон из недомыслия людей служил им питательной средой и информационной базой. Вся научная мысль всего человечества скапливалась в этой базе, поэтому предстать высшим разумом невидимым существам перед недалёкими людьми труда не составляло. Извлекут любое последнее открытие и тут же поделятся с контактёрами, возомнившими себя сверхчеловеками по отношению к остальным.
 Как я убеждаюсь, во всех людях заложено одинаково, только ошибочное направление мысли уводило многих от себя. Отсюда все беды, войны, болезни, старость. Пока человек неволен, он управляется своими же слугами из пространства или низшими существами из небытия подземного мира. Я служить им отказался, но они не могут оставить меня в покое, пока я в себе ношу схожий с ними потенциал. Я же не могу всё время быть хорошим для всех, искренним во вред себе? Мыслить самостоятельно не всегда получается. Я нахожусь среди людей невидящих, и их мысли меня тоже окружают, как и серое пространство мёртвых знаний. Не могу выработать надёжную от них защиту. Уж, и теплом одаривал, и чувствами, а что толку, коль окружающие не хотят самостоятельно жить? Сам в западню попадаю, растрачиваясь впустую.
 А как подпитать себя? Душу? Про купол мне говорили. Что это за творение такое? Будто бы оно живое, мысли и желания отражает и являет, при этом чужие — не пропускает. Вот чего мне не хватает. Девушку, конечно, найти не проблема. Но и с первой попавшейся уже в постель не лягу. Зачем подкармливать «душу» Душе в ущерб? Наверное, и отвращение потому и было, что при близости поступал, как большинство, замыкаясь на своих ощущениях, а не так, как мог бы, как внутренний голос подсказывал. Думал, зачем буду напрягаться, когда девушка от меня ожидает то, что сама должна дарить?
 
«Душа» явно сейчас во мне доминирует, коль мысли о близости вышли на первый план. Желания меня обуревали круглосуточно, и мои мысли всё время вращались вокруг этого. Бороться со своей природой не хотелось. Зачем? Раз во мне такая потребность есть, надо решить эту задачу. Должен же быть какой-то красивый выход без участия «души»?
 Надо опять искать всё в себе, в чувствах и в их мыслях, имеющихся в пространстве. А для себя мне надо зафиксировать, что желание тоже имеет мысль и голос. «Душа» не являлась голосом или мыслью моего желания, а лишь притянулась из нижнего мира на позыв тела. Как ей противостоять? Она будет всё время со мною рядом. Хорошо, я её слышу. А другие идут на поводу и не знают её намерений — воплотиться на материальном плане через дитя или врасти в тело взрослого человека, доверившегося ей. Может, отсюда в жизни все предсказания апокалипсисного характера и сексуальные извращения?

 ПОКРОВ ЛЮБВИ
 
 В моменты нахождения под покровом энергии любви страсть меня не подавляла, и не было мыслей о близости. Правильнее сказать, они были всё время, но носили другой характер. Я не думал ни секунды за себя, а нёс душевное тепло той, которая нравилась. В своём воображении я делал всё бескорыстно, ничуть не торгуясь. Почему условности начинают появляться, когда начинаешь выстраивать отношения?
 Эгоистичные желания автоматически делают человека зависимым от невидимого Джинна и его сподвижников, и в качестве примера они для меня себя изжили. Здесь есть мне чему поучиться у невидимых, но чувствуемых друзей. Волшебники из детства и недавно явившиеся, Николай, Дева, как эталон чистоты и безусловности, теперь занимают мои мысли всё чаще и чаще. К ним я и апеллирую свои чувства. Противостоящие светлому тоже не дремлют. Они тоже хотят править бал во мне.
Чувства выражать как? В чём должно быть их безусловное проявление? Может, друзей невидимых спросить прямо? Я же их слышу, только несвоевременно их мысли догоняю.
 — И мы, Николай, слышим мысли светлые твои и видим. Рады поиску твоему и устремлениям. Остановишься в пути, не увидишь свет зари.
 — Опять вы загадками говорите.
 — Ну, почему же, Николай. Свет любви и есть свет зари. Цветы, которые ты посадишь, тоже являются отражением и подтверждением любви. Свою любовь к тебе мы, ведь, не только голосом излучаем. Живой он, наш голосок. Мягка поступь наша и нежна. Не скоро, но всё же, нас узришь. Вот ты сейчас, Николай, не чувствуешь меня?
 Я в лёгком облачке блаженства. ТО, что я чувствую, не описать словами. Это , это ЛЮБОВЬ. «Душа» в это время, наверное, отлетела в свой «рай» и теперь её не слышно. Свет любви же, если он осознан, «душе» противопоказан, хотя она научилась ею питаться, отключая мысли людей, увлекая сказками о совершенстве других миров, словами о любви прикрываясь, ею не являясь.
 Сижу я в неге, а мыслить совсем не хочется. Когда так хорошо, спать хочется, а не думать.
 — Не спи, Николай, не спи, — чувствую, друзья улыбаются. Меня всего накрыло и укутало, и неудержимо клонит в сон. Может, то, в чём я пребываю, и есть надёжный купол из эмоций от всевидящих миров? Наверное, так и есть. Хороши друзья. Немногословны они, а так много без лишних слов донесли. С благодарными мыслями я засыпаю.
 
 КТО БУДЕТ РУКОВОДИТЬ РОССИЕЙ

 Вижу сон, и он несколько необычный. Сюжетов я не вижу, но слышу разговор двух незнакомцев - мужчин. Голос одного звучит очень уверенно, другого — тактично, только слегка во всём сомневающийся.
 — Экономика важней всего. Будешь министром экономики. Я всё устрою.
 — Искусство важнее. Назначь меня министром. Остальные отрасли на тело лишь работают. Я слух, зрение и Душу услаждаю.
 — Ну, и чего ты там получишь? Крохи? По остаточному принципу? Могу портфель Министра Финансов предложить.
 — Останусь при своём. Финансистом хлопотно служить.
 — Будь же экономистом главным, зачем тебе искусство? А так, всегда твои задачи и олигархов Президент и Премьер-министр решают. Видимо олигархи в подчинении, но, по сути, первые два человека им в услужении.
 — Не продуманно всё, оттого так происходит. Народу должны природные принадлежать богатства…
 — Согласен. Какие ты предложил бы реформы руководству?
 — Мысль культурного образа жизни должна руководить страной. Всё поставить на служение процветанию Культурной России.
 — Не так легко противостоять мыслям людей, коль они сами того не захотят. Не Культуру, экономику посчитали главным ведомством, поставив телегу перед лошадью. Должно бы быть наоборот. А действующий Министр Экономики в экономических вопросах не силён.
 — Я понял, ты в вопросах этих более смышлён. Поясни мне, пожалуйста, суть сегодняшних преобразований экономических.
 — Представь, у тебя есть магазин в Чарклях. Твоя семья не производит ничего. В одном конце посёлка твоего живёт семья, выращивающая всё, что на земле растёт. На другом конце — семья, производящая утварь разную, одежду, строительные материалы. Следующая семья выпускает электронику и технику. И ещё одна — лекарственные препараты и медицинское оборудование. Товары тебе предлагают реализовать. Первая семья каждый вид продукции готова тебе за рубль поставлять. Вторая — за десять. Третья изделия свои предоставит уже за сто. Четвёртая решает за сто пятьдесят тебе отдать. Твоя реакция, искусствовед?
 — Приму товары. Что же думать?
 — Не возьму тебя Министром Экономики. С тобой Россия зацветёт.
 — Как бы ты сам поступил на месте владельца магазина, а, ну-ка, поделись?
 — Я бы убедил Министра экономики и Правительство в целесообразности своих действий, обосновав вымыслом о дополнительных рабочих местах, строительстве дорог, развитии транспортной промышленности простым и нехитрым способом. В твоём случае ты сам работать будешь. В моём — скуплю продукты и товары, не затратив ни гроша сейчас, и впредь. Весь посёлок только на меня работать будет, в рот смотреть, и предан мне, как цыган барону. В депутаты с лёгкостью пробьюсь и напишу выгодные для себя законы.
 — Ну, ты и рванул, приказчик магазина. Как, поясни?
 — Торговцем был бы ты простым. За прилавком сам стоял. Товары грузил и выгружал. Те процентные надбавки, что государство установило, заставят пахать тебя в поте лица. Я же с теми же надбавками буду ездить на курорты, и ещё за нарушение правил на дороге инспекторов ГИБДД заставлю мелочь лишь с меня взимать, отклонив поправку о процентном от ежегодного дохода штрафе.
 — Не томи, выкладывай, как?
 — В посёлке твоём все остальные безработные. Я им всем работы предоставлю. Они тоже будут богаче производителей товаров...
 — Хватит, делись же опытом, спекулянт.
 — Спекулянт я в прошлом. Теперь — уважаемый всеми коммерсант и Государственной Думы депутат. По сути, разоритель страны и противник всех созидательных законов. На Руси это знали раньше, потому во власть и в законодательные органы не допускали торговое сословие. Но те ли нынче времена?
 — Так в чём, потрошитель России, изюминка твоя?
 — Это ещё не всё. Моему примеру последуют все министерства, продавая звания, должности, дипломы, и западные государства и Америки будут процветать. Лишь твой посёлок будет загнивать, Культура будет в осмеянии, а Россия — пропадать. И всё это я сотворю за деньги государства, выводя их за границу, и законным всё путём. Вся пишущая братия и показывающая будет кормиться лишь с моей руки. Их же ещё и рекламировать заставлю я свои товары и услуги. Ведь, чтобы себе на хлеб от богатых отколупать, пресса и телевидение будут недобросовестных журналистов на работу призывать. Меня, при этом, будут не к ответу привлекать, а возвеличивать и восхвалять.
 — Так в чём твой разрушительный успех и величественная стать? Как можно, Россию разрушая на законных основаниях, депутатом или Министром экономики при этом стать?
 — Слушай, музыкант, и внемли, как Россию разрушать, при этом в государстве видимую трудовую деятельность развить, не призванную что-либо производить, отбросами Европы и Америки питаясь, золотом и природными ресурсами за зелёные бумажки мне платить. Ты заново представь себя стоящим за прилавком.
 — Ну, стою, а дальше что?
 — Твоя задача в следующем: всю, что за рубль предлагает продукцию свою производитель от земли, заполучить за сто. Товар того, кто за десяток предлагал, за тысячу ты должен пригласить. По той же схеме за десять тысяч к тебе поступит техника и электроника. Медицина и фармакология предложит свои товары уже тысяч за пятнадцать. Но производитель сам должен отдавать по первоначальной всё цене. Всё просто, видишь?
 — Наверное, плохой торгаш я, коль не понял из сказанного тобою ничего, слышишь?
 — Я-то слышу. И ты, быть может, чуточку прозреешь. Это Министры финансов и экономики народ не слышат и многого не разумеют. Я же сказал, что смогу убедить в целесообразности появления новых рабочих мест, прокладке новых дорог и трасс с инспекторами ГИБДД, милицией, следящей за порядком на них и в посёлке… Словом, всё то, что пожелаю. Хитрость в том, что безработный каждый сделается посредником между производителем и мной, стоящим в магазине в первый день лишь за прилавком. Потом найму людей. Построю гипермаркет. Сам пересяду в шикарнейшую машину. Будет личный самолёт в ангаре, круизный лайнер - в океане. Люди будут удивляться, в коттедже том огромном кто живёт?
 — Погоди, как ты так скоро разбогател?
 — Ты, честный, не смог. Но я — коммерсант, захотел и разбогател. Производители товаров прокрутят всю свою продукцию через безработных-посредников, проживающих в твоём посёлке. Чем больше их в цепочке, тем больше прибыль и богаче буду я. В твоём же случае выручка без посредников копейки будет. В моём, как видишь, полон сундук злата, серебра. Весь паразитирующий люд может позволить себе много больше, чем производитель, который кормит, строит, одевает, исцеляет и, при этом, кроме мозолей ничего не получает.
 — А может производитель напрямую в магазин предложить товар по завышенной цене?
 — Кто ему позволит, когда жируют многие на его спине?
 — Так, потому разорилася страна?
 — Конечно, и заслуга в том моя. Из-за границы я товары по схеме той же получаю. Только там смышлёнее оказались. Раз в сто сразу сделали наценку. Они, ведь, понимают, что выгоднее мне, когда товар поступает по заоблачной цене. И товар со временем твоих производителей будет уж не нужен.
 — Мне за страну обидно. Как же быть?
 — Пока по струнам будешь смычком водить, уйдёт твоя страна в небытие.
 — Послушай, почему ты так говоришь о России, будто она тебе чужая?
 — Деньги спекулянту Родину и совесть заменяют, и они — как мать родная. Не признаём мы ни чьих границ. Пускай Россия нищая гуляет.
 — Слушай, торгаш, давай Родину вернём. Песни свои запоём…
 — Чужие песни, фильмы, уж, давно льются с твоего экрана. Исполнители, артисты все из России, но демонстрируют лишь бескультурие и насилие. Всё, как выгодно только мне, Западу и Америке. И Президенту это тоже нипочём. Демократия Культуре дыхание перекрывает. Директора телевизионных каналов награды только за насилие и грязь на телевидении получают. Что ты сделаешь, искусствовед?
 — Если капля совести в тебе есть, какой ты дашь стране совет?
 На этих словах я проснулся. Но голоса слышны отчётливо в Пространстве. Значит, я их слышал сквозь сон. Я лежу и слушаю диалог двух мужчин. Он продолжился после небольшой заминки. Видно, уловили, что я проснулся, и им не спрятать своих мыслей, но решили остаться на этой же волне.
 — Тебе понятен будет мой ответ, а вот министрам и депутатам — нет. Производитель должен сам продукцию свою в своём же магазине реализовать без единого посредника! Чтобы сие случилось, надо министерство главное создать. Совестливый ты, тебе и страною управлять.
 — Опять загадками ты говоришь.
 — Почему же? Когда Министерство Культуры появится, Россия снова зацветёт. Тебя Министром нового ведомства назначаю. Все остальные министерства тебе пере-подчиню.
 — Как министерством буду управлять, не имея опыта?
 — Ты будешь Министром без подчинённых. В твоём главном ведомстве каждый будет сам себе Министром, и страною каждый будет управлять. Чтобы Культуру Чувств являть, обязательно ли надо Министром стать? Достаточно с Культуры Мысли всё начать.
 — Порадовал меня будущим России. Сам-то, что предпримешь, разрушитель?
 — Разрушал страну, мне её и собирать. На шоу какое-нибудь телевизионное на днях я загляну. Преподам урок бесплатный: Культуру Мысли для живых в пространство запущу. Для неживых, всё отражу в словах, на телевидении понятных. Пускай раскинутся мозгами, куда страну прекраснейшую ведут. Пусть её, красивую, к людям развернут.
 Не прощаясь, два голоса удалились или уплыли в неизвестном направлении. Их идея мне понравилось. Хорошо бы, телегу позади лошади поставить, а доминирующими сделать культурные преобразования. На первых порах новое министерство всё же нужно. Министры слепые у нас. Депутаты торговому сословию только служат, а жируют на той же спине производителя. Ни один пункт в Законе не должен сделать его счастливым. Где же справедливость? Потому надо создать новое Министерство Культуры, переименовав существующее в Министерство Искусств. Новому ведомству переподчинить все остальные. Кто возглавит? Конечно же, народ.
 
 
 ПОДАРОК БОГИНИ
 
 Заканчивалась моя пятёрка заряда организма растительной пищей. С двадцать первого февраля начнутся следующие пять дней сухого голодания. Поскольку это был первый такой длительный опыт, то мне сложно пока судить об его эффективности. Польза от всевозможных диет и особого питания будет только человеку, осознанно пришедшему к этому в ходе длительных самостоятельных мыслительных процессов. Простое повторение за кем-то эффекта не даст, скорее вреда будет больше, чем пользы. Я и размышляю о целесообразности голодания. Насколько оно нужно, если нести в организм сразу живой растительный заряд? Что-то голодать мне особо не хочется. Трудностей, проблем особых не испытал. Были раздражительные моменты в минуты выхода из голодовки. В чём были истинные причины, так и не понял.
 Мясную пищу не любил с детства, поэтому обходился без неё легко. Родители в детстве, чуть ли не насильственно, заставляли её кушать. Для отвода глаз отделывался маленькими кусочками, а чаще избавлялся от неё, за что собака и кошка были мне благодарны. Рыбу тоже кушал редко. Молочную продукцию любил и от неё не отказывался никогда.
 Словом, в плане питания пока множество вопросов и непонятностей. Сижу и раскидываюсь мыслями. Эфир заполнен голосами, отвлекающими от самостоятельного осмысления. Чтобы как-то заглушить многоголосие, включил на полную громкость радио. Невидимые существа любили демонстрировать свои «сверхчеловеческие» способности и с опережением выкладывали слова ведущих радиопередач или их гостей. Меня это приводило, в начале, в умиление, но потом сделалось привычным. Вот и сейчас «высший» разум, кто-то из новеньких, прибег к этому трюку. Всё равно, как, лишь бы заострить внимание на себе. Их действа схожи с героями всевозможных телевизионных шоу и эстрадными звёздами. Если в Советском Союзе была на телевидении ещё культура, то теперь всюду — полная её противоположность. На эстраде все усилия заостряются на привлечении внимания. Все хотят понравиться, быть на слуху и виду, питаться энергией Любви, Её не излучая.
 До демократических преобразований люди пели, потому что Душа пела, и вкладывали Душу в слова и мелодии. Теперь на сцене пытается петь и выделывается демократичная страсть, выбравшаяся из ящика Пандоры. Всё низменное стало культом для подражания. Ценности подменили, чему в Западной Европе и Америке очень рады. Стремятся благоустроить в России за деньги налогоплательщиков же тюрьмы, создать в них курортные условия для людей, воспитанных интернетом и телевидением. Не пекутся западные идеологи о людях старшего поколения, о детях, оставшихся без попечения родителей, зато камеры и тюрьмы должны отвечать международным стандартам. Заработная плата, пенсии отвечают европейскому уровню? А Культура? Может, с этого стоило бы начать? Выросшие на насилии и развлечениях, внедряемых пропагандистской машиной телевидения, прессы молодёжь дальше тюрьмы куда годится?
 На радио грязи было меньше, но ведущие музыкальных передач, тоже упивались и захлёбывались самовлюблённостью. Любить себя, конечно, надо, спору нет, но только ли свои формы? А культурное содержание?
 Средства массовой информации должны не только изобличать произвол чиновников и преступников, но и воспитывать культуру в людях. Это — основа. Если этого нет, директора ведущих телевизионных каналов должны оставить свои должности самостоятельно за профессиональную непригодность. Люди России будут благодарны, вздохнут с облегчением, когда культурные проекты воцарятся там, где им и должно быть: в средствах массового распространения живой, творческой мысли.
 Новое поколение — порождение страсти, явленное в инкубаторах, — обязательно проходит стадию разрушения иммунной системы ещё в родильных домах. Нельзя было допустить рождения полноценного ребёнка из Мира Волшебников или Ангелов. Чтобы этого не случилось, в роддомах живая составляющая убивалась прививками и УЗИ. Гении и таланты не должны проникнуть на материальный план. Демократические преобразователи мира делали всё, чтобы оградить человека от взаимодействия с живым, Божественным миром.
 Как быть людям живым, не согласным с такой политикой? Противодействовать ни в коем случае нельзя. Зачем усиливать позиции тех, кто незримо правит? Надо раскрывать людям глаза. Как? Ломаю голову над этим не первый день, а придумать ничего не могу. Пока сам не рожу начало проекта, друзья не подключатся. Зато от их противников несётся масса подсказок по счастливому мироустройству. Есть необычные проекты, заслуживающие внимания не с целью воплощения, а понимания их мыслительной деятельности. Почему они мыслят так, а не иначе? Я ещё многого не понимаю, поэтому не буду сбрасывать со счетов ничего.
 Радио тоже надоедает заданной программой. Правда, когда вещание идёт в прямом эфире, невидимый «высший разум» иногда умолкает. Это касалось передач с культурным содержанием, когда человек в слова вкладывал чувства, говорил искренне и от Души.
 Включив сейчас радио машинально, не стал вслушиваться в льющиеся голоса из динамика. Вокруг меня был живой эфир, и он говорил множеством голосов. В звучащем многоголосии не сразу выделил один, отличный. Он не был требовательным или привлекающим внимания, скорее, аккуратным, тактичным. Будто бы просит извинения за своё вторжение. Голос принадлежал девушке. Она что-то говорила, но произносимое не воспринималось. Я был замкнут на себе, в своих мироощущениях, в очередной раз перемалывая современную действительность.
 Я начинаю поносить почём зря политиков, окружающих людей, журналистов нечистоплотных, прекрасно зная, что, тем самым, я усиливаю позиции невидимых контролёров. Не кто-то, незнающий, а именно я помещаю людей в эгрегор представлений. Надо бы видеть во всех людях не явленные светлые чувства, а я что себе позволяю? Даже священников вспомнил. Я же искренне уважаю людей любой веры. Это хорошо, что люди живо интересуются чем-то, постигают, узнают, живут верой. Динамичный ум надо поддерживать, не обрезать. Человек поиска всё равно найдёт свою тропинку к Богу. Я, ведь, тоже не был идеальным. Тем не менее, меня поддерживали, поддерживают, любят безусловно друзья невидимые и те, что в теле. Надо всегда жить в настоящем миге, не отпускать мысли далеко от себя.
 Что говорит девушка невидимая за спиной? Она, наверное, явилась, чтобы оградить меня от ухода в мёртвые измерения в мыслях. Чувствую в ней свет, тепло живой жизни. Что она желает мне? Права она, жить можно в безмыслии, существуя...
  - Что мне будет в помощь? Повтори, я не понимаю тебя. Подожди чуть-чуть. Я соберусь. Я не понял, как пользоваться этим подарком? Он живой? Другую серёжку мне надо самому найти?
 Пытаюсь ухватить обрывки мыслей, но они ускользают. Понимаю, что мне дарят какую-то живую вещь, а инструкцию я прослушал. Эх, голова садовая! Не повторят, как ни упрашивай. Может, сознательно выбрали время, когда я был отключен от стремительного бега живых мыслей? Буду опять напрягать мозги свои, а не следовать слепо расписанным кем-то правилам по пользованию подарком, который, чувствую, слева за спиной.
 Что-то живое медленно приближается ко мне. Оно не большое. Почему-то мне хочется наделить его серебристым цветом. Оно не противится, но окрас здесь не главное. Возле уха замирает на мгновение подарок и начинает сжиматься или уменьшаться. В районе левого уха слышу усиливающийся шум, как в первые минуты после стрельбы, когда ещё глохнешь, но потом, всё же, слух начинает улучшаться. Вот, остаётся только приятное звучание. Подарок зависает возле ушного отверстия и, кажется, проникает или остаётся рядом с ухом. Теперь раздаётся мелодичный приятный звон. Слышу отчётливо наставления девушки. Он, де, будет мне помогать. Ничего не понял я, что мне надлежало делать с серёжкой или что там было, как ею пользоваться. Ещё мне надлежало самому достать вторую "серьгу. Зачем? Какая мне польза от невидимых побрякушек в ушах?
 Тонкий звон никак не мешал. Слух остался прежним. Правда, отметил, что я сейчас был в себе, собран. Проследим, как поведёт себя серёжка в будущем. Не могут Богини просто так общаться с человеком. Обязательно хотят одарить чем-то.
  - А я могу тебя чем-нибудь одарить?.. У тебя всё есть?.. Будешь счастлива, если я вторую серьгу заимею? Хорошо, обещать не буду, но приложу усилия по поиску второй. Где, примерно, искать её?.. В какой подруге?.. Которая во мне? Не понимаю, о какой девушке идёт речь?
 Всё загадочно. Зато интересно. Есть, опять, где раскинуться живыми мыслями.
   - Благодарю, Богиня!
 
 НА СЛУЖЕНИИ ЧЕЛОВЕКА

 Назавтра обещали плюсовую температуру. День сегодня наполнился и уплотнился серой тяжестью. Потеплело уже к вечеру. Укладываясь спать, в мыслях желаю всем доброй ночи. Во всех людях, кто проносится в памяти, стараюсь выделить не явленные качества. Это наделяет меня самого теплом и тонкой нежностью живого пространства. Только бы не уйти в мыслях в оценку людей, событий и в рассуждения. Мёртвое пространство со своими персонажами тут же примет в свои объятия и накрепко закатает Душу в тело, сожмёт, скуёт, подавит. Лучше, оставаться на доброй волне, как в детстве. Здесь не существовало рамок, а мир был полон чудес и необычных приключений. Я опять западаю в детство и проваливаюсь в сон.
 … Я иду по городской улице. Наверное, предрассветная пора, поскольку небосклон слегка светел, и не скажешь, что уже ночь. Дома, окрашенные в желтовато-красный цвет, встают по правую руку от меня. Я иду по аллее из липовых деревьев. Ветра нет. Чувствую необычное тепло, и оно исходит из меня. Лето в разгаре. Судя по свежести листьев, наверное, ещё июнь. По ходу движения иногда попадаются скамейки. На одну из них я присаживаюсь и замираю. Меня никто не видит, поскольку люди в это время спят. Мне хорошо, и это состояние не описать.
 Вдруг я тихонько начинаю взмывать над скамейкой. Взлетев немножко, продолжаю полёт над аллеей и под углом вверх. Иногда я приостанавливаю движение. Замираю на месте, прислушиваюсь к себе. Кто-то, словно шепчет, это не сон, это не сон. Сон — убеждаю я себя. Только во сне люди могут летать. Сон? Я решаю взмыть до верхушек лип. Полёт я могу контролировать, что меня очень радует. Чувства страха нет в помине. Напротив, блаженство и детский восторг меня переполняют. Я устремляюсь вдоль деревьев параллельно асфальтированной, неширокой дорожке, но меня неудержимо тянет вверх. Необъяснимая сила жила во мне и своей радостью просилась ввысь, выше деревьев. Я несколько растерялся и проснулся.
 Была ночь. Чувство полёта всё ещё во мне, но я чутко чувствую изменения в пространстве. Вокруг меня снуют и порхают маленькие человечки. Сложно сказать, сколько их. Они ко мне нейтральны, на первый взгляд. Их действа пока я не разгадал, но пытаюсь это сделать. Определяю, что они не из нижнего мира, и пакостить мне не будут. Мой настрой был не тот, чтобы тёмные существа без ущерба для себя ко мне пробились. К тому же, имевшиеся в моём пространстве сонмы уверенности и сомнения, как-то их дистанцировали и дисциплинировали. Сейчас вокруг меня сновали схожие с ними человечки. Я опять их не вижу, но шестым чувством легко определяю: они, примерно, все одного роста. Я хочу пошевелиться, но не могу это сделать. От моих конечностей, тела, головы тянутся невидимые серебристые нити или паутинки. Я ими не опутан и не связан. Просто, они отходят от меня, но ощущения такие, словно я накрепко связан прочной тончайшей верёвкой. Я лежу, прислушиваясь к сказочному гомону. Кажется, я уже слышал подобную речь. Она тонка и прекрасна. Меня не убывает ничуть, несмотря на то, что я весь ушёл в слух и во внимание. Наверное, я даже слегка, будто бы прибавил в чём-то, но в чём была прибавка, пока не понял.
 В моём окружении почувствовали моё пробуждение. Это чувствуется по их перемещениям и изменившемуся тону в общении. Я слышу:
 — Спит?
 — Не спит.
 — Не спит?
 — Не спит.
 — Видит?
 — Видит.
 — Ты нас видишь, Николай?
 Я делаю вид, что сплю, но их не проведёшь. Я соглашаюсь, что не сплю. Несколько верёвок опадают. Дыхание становится каким-то неземным, приятным и полным. Они переспрашивают:
 — Нас видишь, Николай?
 — Нет, не вижу.
 — Он не видит, не видит, — раздаются радостно-возбуждённые голосочки. Однако это звучит, одновременно, как призыв прозреть. Я решаю открыть глаза, но кроме окна и стен никого не увидел. Несмотря на плотную завесу туч, лунный свет всё же слегка пробивался, и, при желании, даже крохотных друзей я всё же разглядел бы. В основном они сосредоточились слева, между мной и стеной. Иногда во мне проскакивают чьи-то мысли из-под меня, мол, готовят моё тело к упокоению. Это уже "тёмненькие" нагоняют "пургу".Пусть, но мне интересно, что будет далее. Всё же я скован практически полностью. Глаза открыты и сколько бы я не всматривался в предполагаемые места нахождения невидимок, я их не вижу. Но слышу:
 — Видит?
 — Не видит.
 Внутри себя я давно мечтал обладать третьим зрением, но воз и ныне там. Закрываю глаза, вслушиваюсь в возбуждённый гомон. Наверное, я правильно поступил.
 — Видит, видит.
 — Николай видит, ура!
 Я ничего не вижу, но мелькнула мысль, что эти действа мне очень знакомы. Только из каких источников пришла эта информация? Почему решили, что закрыв глаза, я что-то увижу? Мысли свободны и я их направляю на поиск литературы, где что-то подобное описывалось бы. Всплывает в памяти произведение Джонатана Свифта «Приключение Гулливера». Очень схоже. Несмотря на свои не выдающиеся физические данные, я чувствую себя Гулливером среди лилипутов.
 — Видит, Николай, видит, — радостная возня передаётся мне. Какие-то оковы опять спадают внутри меня, а с ними — часть серебристых нитей. Я радуюсь живой сказке, и не заметил, как мысли ускакали от меня. Следствием этого явилось, что паутинки опять стянули меня.
 — Видит Николай?
 — Не видит, не видит.
 Теперь нити были и в глазах, и в ушах. Болевых ощущений я не испытывал. Почему-то вспомнилась вторая часть приключений Гулливера, когда он оказался среди великанов. Но эта мысль ушла сразу, и во мне воцарилось хорошее настроение. Часть паутинок опять опала. У меня выравнялось дыхание, хотя перед этим с ним возникли проблемы. Не могу сказать, что окружившие меня человечки были настроены по отношению ко мне воинственно, но недомыслия не прощали. Правильнее сказать, я сам мог выбирать себе степень наказания или поощрения. Всё же в мыслях стал аккуратнее, и эйфория ушла.
 — Видит Николай, видит.
 — Николай видит?
 — Видит, видит, — радостные, теперь девчоночьи, голосочки меня умиляют, но я стараюсь сохранить равновесие и не улетучиваться. Голоски милы и они щекочут слух, поверхность тела, проникают приятными ощущениями вглубь меня.
 — Николай видит, видит, — слышу уже напевы. Мне, хочется отдаться настроению девчушек — фей, но нельзя расслабляться. Я всё же пока пленник у Сказки.
 Моё понимание ситуации сказывается опаданием ещё нескольких ниток. Я чувствую в себе уверенность, серьёзность в мыслях, но и некую расслабленность одновременно. Отдаю отчёт своему положению и максимально собран. Ниточки слетают уже с ног, что должно было бы подчеркнуть чувство ситуации, взвешенность позиций, и моё в ней участие мыслью. Ногами я могу теперь шевелить, хотя немногим ранее они были обездвижены нитями непонятного пока свойства. Я искренне благодарен невидимым маленьким волшебникам. С этим мыслями от пут освобождаются руки.
 Мысли принимают некоторое направление. Я сосредоточен и внимателен. Стараюсь не впадать в эйфорию от того, что всё происходящее — реальность, что я познаю миры, будучи взрослым, когда всё это являлось мне в Детстве. Но кто из родителей знает о невидимых, добрейших воспитателях? Почему взрослые запрещают детям, как им кажется, разговаривать самим с собой? Не так это, папы и мамы! Ваш ребёнок познаёт живой мир самым добрым, мудрым способом, заповеданным Отцом. Он общается в детстве с мыслями из своего же пространства. В последующем ему будет доступна вся Вселенная, состоящая из таких же чувств и эмоций. В первом случае ребёнок познаёт себя со всем невидимым пространством. Во втором — выполняет своё предназначение с помощью тех, кого он принял себе в услужение, способных резонировать с миром большим, Вселенной. Кто уводит Детей от познания мира через Сказку?..
 — Николай видит, видит! Ура ему!
 Ликование вокруг меня радостное. Я же продолжаю увлекать мысли дальше. А нити опадают и опадают. Я уже свободен почти. Сверлящие якорьки с серебряными нитями сохранились в глазах, ушах, голове. Открываю глаза. Боли не чувствую. Всё как обычно. Стену вижу, но вблизи пустота. Вожу взглядом, но мысли не отпускаю, иначе Бробдингнеги могут появиться. Кто они, пока не знаю. Им, по всей видимости, настанет черёд после того, как я определюсь в функциях окруживших меня человечков.
   Путы опадали не сами по себе, а в следствии мыслительной деятельности и являлись подсказкой об устройстве человека, его невидимой связи с внутренними силами, незримыми, но способными оказать влияние на здоровье человека в целом, на судьбу. Эти силы до сих пор не известны науке, но ими хорошо пользуются те, кто ведал об истинном предназначении человека, его возможностях. Науке придан искусственный авторитет, чтобы ею увести от человека живую мысль Бога и контролировать его сознание.
 — Не видит Николай.
 — Не видит?
 — Не видит… И видит.
 — Видит, далеко видит.
 Я спокоен, ибо могу направить мысли в живое русло. Впившиеся в меня снова нити временны, и я знаю, что надо сделать, чтобы вернуть свободу, потом волю. Стремление к поиску неизведанного в мужчине ограничивается свободой бездействия. Направленностью мысли в живое пространство обретается воля. Я понимаю, что мне надо вспомнить детство, юность, девушку, которую любил, волшебный лес.
 — Видит Николай?
 — Видит, видит.
 Мысль моя устремляется к детям, встававшим на моём пути в разное время. Я был к ним неравнодушен.
 — Видит Николай, видит.
 — Николай видит?
 — Видит, видит, — вновь радостное оживление вокруг меня, а на мне всего лишь несколько нитей в глазах, ушах и на голове. На теле не осталось ни единой. Кто они, эти человечки, опережающие мои мысли, но нисколько не стесняющие их? При этом они явно хотят мне многое подсказать.
 — Мы хотим тебе служить, Николай. Возьми нас на службу.
 — Возьми, Николай, на службу, возьми, — слышу я отовсюду взволнованные голоса.
 Я тронут. Слезинки скатываются из глаз, и опять несколько нитей растворяются в пространстве. Я мягок и глубок. Какая-то простая мудрость находит на меня. Мне кажется, что я чувствую мысли людей и они необычно красивы, но они не могут принадлежать людям! Разве может человек быть так беспредельно красив?
 — Может, Николай, — уверенный громкий голос или мысль.
 Я сосредотачиваюсь на себе, своих мыслях и чувствах. Надо приступать к осмыслению явлений только в состоянии любви или влюблённости. Эту науку тоже мне преподали совсем недавно. В этом случае мысль будет лететь ровно между двумя противоположными источниками информации и усваиваться с лёгкостью, ибо будет Истинной. Не усвоенный материал не принесёт новых персонажей для внутреннего роста.
 Сейчас я благодарен себе тоже, что в ноябре вначале выстоял, потом не поддался на признания в любви, искушения. Иначе, писал бы под внушением Фурии чушь о высшем разуме, космосе, "добре". Стал бы лечить людей, не осознавая, что внедряю в их пространство вампирчиков, утративших возможность воплощения. В людях, будто бы, происходило улучшение здоровья, на время просыпались бы необычные способности, но контролируемые и управляемые со стороны невидимыми контролёрами.
 Меня просят объять пройденный с ноября путь, зафиксировать всё случившееся в памяти. Далее я, не останавливаясь в мыслях, возвращаюсь в реалии Сказки. На мне всё ещё есть невидимые нити. Непознанное меня влечёт, поскольку есть — что разгадывать, чем — наполняться, а значит — жить.
 Чтобы такое предложить от себя на оживление? Вновь вернуться в мыслях к событиям перед армией? Что-то там было, я это чувствую, но не могу ухватить начало нити-мысли. На службу, конечно, рад я принять и заключить в себя маленьких друзей, но для этого мне надо оживить мысли и чувства. Одного согласия здесь мало. Необходимо осознать функции маленьких человечков. Лишь в этом случае они "будут служить".Это возможно, если обратиться не к высшему разуму за разъяснениями, а самому из своего же жизненного опыта вычленить безусловные красивые чувства и деяния, стремиться к проявлению красоты и культуры в мыслях, чувствах, делах.
 Я и пытаюсь выискать это в до армейском периоде. Мне надо заново пережить каждое мгновение, словно это случилось только что. Но и этого недостаточно. Ко всему — надо себя ещё превзойти. Причём подняться надо над собой, ситуациями, бывшими в то время чувствами, не впадая искусственно в экстаз от тонкости и красоты былых чувств, а возрождая их в себе осознанно. Последнее сложнее, но и красивее. Ведь, в человеке будет проводиться тончайшая работа по взгляду на прошедшие события максимально объективно с новых высот, знаний, а также необходимо увидеть всё происходившее глазами постороннего человека. Критерием будет являться безусловность отношений, кто и сколько в неё вложил, с какими качествами подошёл, что нарастил.
 — Видишь, Николай, видишь.
 — Видит Николай?
 — Видит и не видит. Видит и не видит.
 Я не схожу со своей волны, хотя очень хочется отдаться этим маленьким прекрасным человечкам — чувствам. Но рано. Если взвешенно шагать вглубь себя, то мои невидимые друзья без пяти минут на службе моим интересам. Какие они будут впоследствии, пока не знаю. Внешне я останусь таким же, но в мыслях будут уже другие вопросы. А лилипутов заменят бробдингнеги — Эмоции, Чувства и Стремления Вселенной. Наверное, первые - это сонмы энергий, что в человека заключены, потому они малы. Вторые - это вся Вселенная со множеством измерений, и у каждой из них есть свой властелин и повелитель, условный бог. Какие они, маленькие человечки и невероятных размеров великаны ? Рано думать об этом.
  Одновременно размышлениям я купаюсь в чувствах безусловности своего прошлого, когда был в розовых очках. Их сейчас надлежало мне снять и объективно посмотреть на мир девушек глазами нового человека.
 Отчётливо вижу, что понравившуюся девушку я обожествлял. Это хорошо, когда в ней видишь не явленный потенциал, и незримо помогаешь ей обрести себя. Что же касалось меня, то здесь, хоть стой — хоть падай. Себя я костерил и принижал, почём зря. Выходит, я возвеличивал человека, и автоматически ставил себя в невыгодное, неравное положение. Девушка, как бы ни хотела того, смотрела на меня чуть свысока, и естественно, я был ей не всегда интересен. Иногда я был закрепощён и подавлен, а мысль была отключена. Я был реакцией на изменяющиеся события. Но как должно было бы быть?
 Теперь мне надо на время забыть конкретных девушек, а взамен внедрить Деву. Как бы я повёл себя, встречаясь с Вдохновением и безусловной Любовью? Я пытаюсь оживить воображением картины.
 — Видит, видит Николай.
 — Николай видит, видит, — слышу приятные слуху, телу, возгласы.
 Вокруг меня снова необычная кутерьма. Всё это я отмечаю лишь частью себя, ввергаясь уже в дивный калейдоскоп чувств и ощущений. Я по-прежнему на диване. И всё ещё ночь, на удивление живая. В мыслях я будто бы куда-то улетучиваюсь. Кто-то меня манит в неизведанные просторы Вселенной…
 Близ меня раздаётся мелодичный звон. Он похож на тот, что в левом ухе после подарка не разгаданной пока Богини, но звучит в районе макушки головы. Тонкое звучание приятно ожившему слуху, мне. Один из человечков проникает в моё невидимое пространство, сливаясь с Уверенностью и Сомнением. Новая мелодия звучит над головой. Таким же способом ещё несколько человечков проникают в пространство головы и меня. Я, кажется, раздался в чувствах и ощущениях, стал на мгновение беспределен.
 Почему-то вспоминаю про недругов, но моё отношение к ним не предвзятое, как раньше, а доброе и понимающее. Причём это состояние во мне естественное, не притянутое умом. Наверное, невидимые противники светлого были всё время рядом, но не чувствуя резонанса со мной, себя не выказывали. Чувствовалось, они с интересом наблюдают происходящее. В них я угадываю их же мысли. Сие действо, происходящее со мной, им знакомо, когда-то они это уже видели, но очень-очень давно.
 Они подходят ко мне. Я наперёд знаю, что они произнесут. Их слова с извинениями, просьбами принять на службу, меня рассмешили вначале, но я остановил себя. Пришло понимание, что я никогда в жизни не смогу их тоже отлучить от себя. Они были незримо спаяны и со мной. Хочу того я или нет, они лишь часть моего потенциала, не осмысленного мной. Что тут делать?
  В них тоже были какие-то функции, которые не определены мною. Ведь каверзы они устраивали только в случаях, если я отходил от своего пути. Если переставал слышать себя, то они подчиняли себе меня…
 Как, всё-таки, в мире красиво и продуманно устроено! Всё работает на человека, на его внутренний рост, на исполнение своего предназначения. Выходит, для полного явления себя мне не надо пренебрегать и «недругами». Надо ли понимать, что они обретают силу, если человек не являет свет и добро?
 — Видит Николай, видит.
 — Николай видит?
 — Видит, видит, — слышу я.
 Теперь слова звучат также тонко, только наполнено и плотно, словно усилены некоей мудростью.
 Около головы снова сказочный перезвон и в голову опять проникает один из человечков. Приятная мелодия звучит во мне, но мои мысли, их диаграмма направленна на человечков, оставшихся снаружи. Они в движении. Мне надо найти им объяснения. Иначе они умчатся, поскольку состоят из живых мыслей.
 Я погружаюсь в себя. Не сразу понял, как это произошло, но будто бы я чувствую всю Вселенную. Планеты общаются между собой. Я слышу их мысли, адресованные мне. Их легко понять. Меня заполняет одна волна, потом — другая. Характер взаимоотношений Планет между собой меняется. Параллельно меняется настрой во мне, а с ним — ощущения и чувства. Мне кажется, что в пространстве появился Кто-то, Кто знает всё и знакомит меня с Живыми Потенциалами Вселенной. Мой взгляд на мироустройство с каждой новой волной меняется, и нет одинаковых мыслей. Планеты тоже сменяют одна другую. Отметил, что мысли каждый раз имели отличительную одна от другой заряженность и направленность!
 Чуть погодя появляется книга. Это Библия. Она понимается мной сразу. Но я могу рассматривать отдельные её главы по своему усмотрению. Мне нравится сложения слов. Они легки и понятны, но отличны от тех, что мне доводилось читать. Во мне радостные чувства и ощущения. Видимо, есть настоящая, истинная, и есть та, что представлена на всеобщее обозрение.
 Вслед Библии появляется ещё одна книга. Она светлая и читается легко. Я обескуражен лёгкостью устройства Мира, лёгкостью восприятия информации. От всего этого я не только не перегружен, но, кажется, впервые живу, живу полной, настоящей жизнью!
 Вдруг моё внимание переключается на человечков, что рядом со мной. Меня заполняет гнетущая волна, и связь со Вселенной, её мыслями рвётся. Один или два человечка остались вне меня. Я не успел объять их функции, и теперь они носились сиротливо вблизи меня. Нитей тонких на мне нет уже, но есть сверление приятное в глазах, да шум необычный, не мешающий — в ушах.
 Я пытаюсь собраться, но мне это не удаётся. Скорость движения человечков нарастает, и они всё ещё просятся на службу. Слышится, что если их не приму, то, то… Дальше я не понимаю их. Я начинаю сужаться и возвращаюсь в привычные параметры. Живой Мир Вселенной я не слышу. Не удивительно. Где-то я отпустил свои мысли, перестал осмысливать, потому и ввергся в мир безмыслия и суетности жизни, в "наш мир". Пусть. То, что приоткрылось, хватит на всю жизнь для осмысления, познавания. Хотя, если можно всё сразу объять, то надо стремиться в себе это возродить. Как к этому придти?
  Меня лишь знакомят с возможностями человека, потом оставляют таким, какой я есть, предлагая самому найти тропинку к свету и к себе.
 Николай, явившийся в ноябре, теперь мне более понятен и близок. Он тоже обладал знаниями о Вселенной, но и принимал в Её Жизни непосредственное участие. Его мысль была жива, и потому всё время пополнялась новой информацией. Теперь ясно, что от меня тогда ускользало. Я воспринимал то, что Он до меня доводил, но я ещё не мог объять открывающиеся Ему новые мысли. Не Он ли сейчас был рядом, помогая мне при осмыслении мироустройства, связи с ним человека? Тут же носилась мысль, не озвученная, что я встречусь с необычными людьми какими-то, с Родителями, с Собой…
 Поразительно, что всё действо, связанное со знакомством с Вселенной, заняло секунды две-три, может меньше, а такое ощущение, словно вечность прошла через меня. Смогу ли я смотреть телевизор, слушать радио? Человек живёт в программе, но он может выйти из неё и стать причиной своей жизни. Наверное, новая Флора и Фауна где-то ждут своего черёда. Земля, ведь, несколько раз обновляла животный и растительный мир. Книжки с такой информацией доводилось читать, но что я тоже буду к этому причастен, мыслей не было. А почему?

 КОГДА КУЛЬТУРА СЕБЯ ЯВИТ

 Мне снится сон, но словно всё происходящее — явь. Большой зал, полный узнаваемыми людьми. Здесь звёзды эстрады и шоу-бизнеса. На сцене льётся знакомая музыка, звучит песня. Известного всем исполнителя я тоже знаю по телевизионным передачам. Почти все лица мне знакомы, за исключением симпатичных девиц, сидящих за столиками за серединой зала и дальше. Камеры их не выхватывают. Наверное, они приглашены, как украшение к столу, последующих развлечений. Я вижу происходящее вокруг глазами Человека, лица которого мне не видно. Он сидит за столиком, недалеко от сцены. Рядом с ним девушка с богатым внутренним миром, с утончёнными чертами лица, приятными формами. Человек вполне самостоятелен и от меня независим, хотя я вижу ещё окружающую картину и его глазами, но не могу оказать какое-либо влияние на происходящее, на мысли этого человека.
 После исполнения очередной песни к нашему столику подходит хорошо узнаваемый ведущий.
 — Добрый вечер! Мы рады приветствовать Вас на нашем вечере. Несколько слов о том, что Вы чувствуете? Какова атмосфера нашего праздника? Вы, насколько я знаю, впервые принимаете участие в подобном мероприятии?
 Человек, которого я не вижу, спокоен и уверен в себе. Ему сейчас адресованы слова ведущего. Он один из всех присутствующих знает, почему он, зачем он, и спокойно, взвешенно отвечает на вопрос. Мысли же у него — на годы вперёд.
 — Добрый вечер! Да, впервые, и, знаешь, мне было интересно в живую понаблюдать за происходящим на сцене, в зале. Я и пришёл принести Культуру на телевидение, которой пока нет.
 — Интересно, — ведущий, перед этим чувствовавший полное своё превосходство над новичком, купавшийся в ореоле самовлюблённости, слегка взволновался. — Звучит необычно и многообещающе для нашего телевидения. Что ждёт? Какие грядут перемены?
 В планы ведущего не входил долгий диалог с неинтересным, как он считал, ему человеком. Неожиданный поворот теперь заставил увеличить количество вопросов. Я чувствую, пришедший Человек волен распоряжаться залом, их вниманием. Сценарий им продуман и воплощён в мыслях идеально. Присутствующим «звёздам» лишь предстояло сегодня, а потом в жизни сыграть расписанное на годы вперёд живое "кино" Человеком, лица которого, я не вижу.
 — Культура небывалая ожидает телевидение. Всё будет происходить в живом эфире. Вся явленная сегодня грязь и мерзость уйдёт и изживёт себя. Сидящие в этом зале по-новому посмотрят на себя. Оценит каждый сам себя. Песни новые звучать начнут со сцены, перекочуют в степи и леса. Оденется в мелодию светлейшую Душа.
 Ведущий растерялся, раскрыл рот. В зале, бренчавшем бокалами и фужерами, заряженном искусственным весельем до этого момента, стоит мёртвая тишина. Не так легко принять в свой адрес слова, режущие слух. Слова живые прекрасны, и они завораживают людей, сидящих перед экраном. Часть звёзд в зале тоже воспринимает произнесённое с живым интересом. Однако, большая её часть в мыслях возмущена. Как? Их, уважаемых всеми людьми, известных и знаменитых, преисполенных значимости, в грязь втоптали?
 Наверное, человек пришедший прекрасно осознавал реакцию и мысли людей, далёких от какой бы то ни было культуры. Облачённые в дорогие костюмы, имеющие шикарные машины, не один коттедж в разных концах России и за рубежом, заключённые в рамки невежества, не имели главного: Совести и Культуры Чувств. Ведущему сейчас не до анализа. Надо ему красиво выйти из положения. Ещё минуту назад он хотел подчеркнуть, правда, деликатно, что пришедший, пробившись из грязи в князи, пусть вольготно чувствует себя среди именитых людей. Мол, мы принимаем тебя, но знай своё место. Теперь же заготовки забылись. Но невежество умеет защищаться:
 — Гм-м, наверное, Вы и есть источник Культуры? Не хотели бы нам это продемонстрировать?
 Человек, по-прежнему уверен в себе. Всё идёт по замыслу. Можно сказать, как бы ни повернул ведущий ход общения, события предсказуемы. Слова, которые будут произноситься, наперёд я не знаю. Однако могу отметить глубинные мысли с дальним прицелом, касающиеся телевидения. Грязь действительно уйдёт. Люди, готовые служить новым взглядам, идеалам, имеющие в себе достаточный морально-нравственный уровень, останутся для явления нового — Культуры, которая была причиной искусству, но никак не наоборот.
 — Демонстрируют одежду на подиуме... Культура заключается не только в форме. Содержание явить уходит много лет. Это не только слова красивые и песни. К сожалению, я, ведь, явлен на Земле и не с других пришёл планет. Впитывал всё то, чем общество богато, варился в том же я котле. В услужение, для реализации мной задуманного грязь эстрадную и медийную я хочу нанять бесплатно. Небезнадёжные же и светлые, готовые к исправлению и себя явлению сами пересмотрят свои взгляды. Вернут из лона страсти Душу и ею ведомые будут петь и в жизни соответствовать прекрасному.
 Камера сосредотачивается на лице пришедшего гостя. Некоторые направлены вглубь залы. Ведущий скомкан, и объектив другой камеры с его лица скользит по столу с дорогой выпивкой и фруктами. Ему должна бы помочь помощница, но и она растеряна. Гость же невозмутим, и принимает решение спасти лицо телевидения, но не сидящих в зале:
 — Хочу я сам чище в чувствах стать и мыслях, да нет примера яркого для подражания, воспитания себя. Видно, мне и надлежит начать Культуру Мысли, Чувств являть. Правду сказав присутствующим в зале, двух зайцев я поймаю. Культура воцарится на телевидении и в жизни. Сам я тоже буду лучше с каждым днём. Грязь эстрадная, шоу-бизнеса, журналистов мне помогут в том. Вытряхнув всё из вредности обо мне, укажут на мои недостатки, комплексы и упущения. Словно в зеркале, увижу невидимое тёмное себя, с чем предстоит мне поработать. За свои же деньги нечисть будет на меня работать.
 Выждав паузу, Человек не ожидает от ведущего адекватной реакции, берёт на себя его роль, ибо тот, растерявшись, видно забыл, что должно быть далее по плану передачи. Незнакомец, будто, знает всю программу, объявляет следующую группу:
 — Друзья, перед вами выступит группа Земляне. Посмотрим на нашу действительность глазами наших Детей, ждущих воплощения миллионы лет. Песня «Трава у дома» — это их надежда и вера в лучшее, в Человека, их Любовь к Земле, вера, что однажды они снова пойдут по траве... Итак, группа Земляне и глас Души — песня «Трава у дома». Встречайте.
 Песня почему-то для меня исполнилась два раза...
Почему эстрадные звёзды нечисты? Всё от того, что Любовь людскую потребляют незаслуженно. Пусть бы звёзды приплачивали людям за благодать, идущую от них, и шут с ними, пусть кривляются, ведомые страстью, про Вдохновение, Любовь и порывы Души забывшие…
 Мне кажется, за Любовь расплачиваться должны обе стороны, и обе выиграть. Зритель видел бы, какие качества надлежит отработать в себе, чтобы стать в один ряд со "звёздами". Исполнители с большой буквы на сцене и в жизни пели бы от того, что Душа поёт, являя Культуру Чувств. Все вместе сотворили бы Культуру Жизни.
 В голове стоит тонкий малиновый звон. Песню с таким названием я и раньше мог слушать до бесконечности, а теперь и подавно. Всё мне в ней понятно и ясно. Мне хочется объявить эту песню, но сон давно улетучился...

 ЭМОЦИЯ

 В течение нескольких дней всё время прислушивался к тому, как ведёт себя серёжка в ухе. Иногда я её не слышал. Это свидетельствовало о том, что я не собран. В чём была её помощь, пока не определился. Вторую, вот, где искать, не понятно. Сегодня приехали друзья из города. Скоро зайдут. Посидим у меня в домике. Так договорились. Я, хоть и гнал от себя мысли о близости, но они только усилились. Приехали с друзьями и девушки, среди которых та, которая была когда-то ко мне неравнодушна.
  Мои предвкушения от мыслей корыстных поворачивает к свету незримая до сих девушка, появившаяся сейчас совсем нежданно, наделяя теплом и тонкостью чувств:
 — Здравствуй, Николай. Погода радует теплом. Весна не за горами. Чувствуешь её приход?
 — Здравствуй, прекрасная! Да, тепло сегодня, — я всё ещё сжат своими желаниями. Надо бы распахнуться, но пока не удаётся. Надо приложить определённые усилия и приподняться над собой, иначе канал займут другие невидимые девушки, противоположные по свойствам той, которая сейчас со мной на связи, и перенаправят мои мысли на приехавших к бабушкам внучкам. Давно темненькие играли на моих чувствах, желаниях, и теперь ворковали где-то в стороне между собой о том, как пройдёт праздничный день. Судя по их репликам, он многообещающ.
 Я общаюсь пока со светлой стороной, но слышу и других. Надо что-то искреннее добавить в разговор. Сосредотачиваюсь на себе. Если войти в состояние гармонии и безмолвия, чужие мысли отсеиваются. Начинает возвращаться хорошее настроение. Солнце из-за туч не выглянуло, но на Душе стало светлее. В левом ухе стал прослушиваться тонкий звон — явный признак того, что я на верном развороте мыслей. Мне хочется увидеть теперь ту девушку, что со мной на связи. Какая она?
 Мне нет необходимости доводить ей свои намерения. Она сразу считывает мои мысли и желания.
 Мне теперь хорошо. Я устраиваюсь у окна. Дуб с серыми ветками без единого листочка чуть покрылся незаметной влагой. Ветер небольшой клонит слегка срезанную макушку. Сорока, недолго посидев на ветке, полетела с вестью дальше, часто-часто махая крыльями. И что она выделывается, то прижимаясь к земле, то взмывая к небу? Ну, вот я и собран. Не буду рисовать в мыслях желаемый портрет невидимой девушки. Наверное, она какая-либо Эмоция, Богиня, предвестница чувств. А её противоположность кто? Может, Снежная Королева, вторгшаяся бесцеремонно однажды со своим допросом?
 Сейчас я преисполнен внутренней красоты. Мысли Эмоции быстро-быстро бегут, и я пытаюсь их нагнать. Звучание в ухе стало тоньше и красивее. Ещё бы! Мы продолжаем общение, пусть я и мыслю медленнее. Речь идёт о моей последующей жизни. Я не знаю, верить будущему или нет. Столько красоты и сказочности в нём, что хочется летать и петь. Хотя, почему бы и нет? За три месяца со мной уже столько дивного произошло, что пересказать не хватит всей жизни. Кто бы мог подумать, что имеющиеся в нас составные живые части, также проживают в бескрайних просторах космоса. Что человек может легко обходиться без телефона и телевизора. Что техника и электроника — это всё пережитки прошлого.
 Со всем своим новым багажом знаний, где я себе найти могу применение? Наука отпадает. Медицина — тоже. Спецслужбы, разведка, религии тоже были подконтрольны нечистоплотным дельцам, манипулирующим сознанием людей. Мне подсказывают, что я могу быть хорошим учителем. Но я не знаю ни одного школьного предмета старших классов. Всё забыл. Что? Я знаю больше всех учителей вместе взятых? А лучше бы мне воспитателем быть и учителем одновременно, а в идеале — стать отцом? Детей я очень люблю, это правда.
 — Что мне делать, Эмоция, подскажи? Как мне быть? Как мне себя явить? Когда ты во мне, хочется петь и любить всех без исключения! Мир прекрасен и совершенен. Я люблю его. Я люблю себя. Я люблю…
 — Дочь твоя иль сын, сделав шаг, другой в траву упал. Поднялся. Сел. Раскинув ручки, тебя к себе призвал. Не торопись, Николай, к нему с объятиями. Чуть посидев, продолжит путь к тебе он свой. Ты пересядь раз, второй, и лишь потом к нему слегка прижмись. Маленькими ручками охватит шею сын иль дочь твою. Забьётся в радости сердце, услышишь в ребёнке ты меня, почувствуешь себя в раю. В дитя твоём я ручками его к тебе прижмусь, чувств светлых не тая. В это же время в тебе, ведь, тоже буду Я.
 — Но я не вижу, ведь, Тебя. Ты Сказка. Наверное, я сплю.
 — Сон долог твой был, и он прошёл. Себя почти ты весь нашёл. Ещё чуть-чуть, и ты большее узришь. Чтобы убедиться в происходящем, внимательнее в окошко посмотри. Сейчас друзья твои до дома твоего почти дошли. Ещё лишь день, но ночь грядущая одарит тем, что ты от пространства ожидал. Быть ли тому, о чём я только что рисовала, тебе и ей решать. Но лучше бы для претворения живого вам друг друга продолжать.
 Здесь я совсем растерялся, не понимая, о чём речь. Разгадать смысл не успел. Пришла компания весёлая, и мне надо было выйти к друзьям.
 Девчонки сейчас сходят в магазин. Чтобы я хотел себе заказать? "Мне ничего не надо. Спиртное пить я не буду, даже не упрашивайте". Девушки уходят, а мы заходим в дом.
 Мне с трудом даётся общение. Я всё ещё летаю, но уже не слышу Богиню. Разговор с пришедшими друзьями пока не клеится. Они уже навеселе, и мысль теряется. Одновременно я слышу незримых моих составляющих. Наверное, есть рядом опекуны и моих друзей. По обрывкам фраз невидимок могу догадаться, как закончится ночь. Для себя пытаюсь определиться, насколько мне нужна близость? Она случится, судя по возгласам, комментариям не видимых собеседников, и в этом нет сомнения. Кто во мне будет править бал, какие из множества сонмов? А в девушке?..

 ДВЕ КНИЖИЦЫ
 
 Утром следующего дня в окно увидел пробегающего Сашука. Сровнявшись с домом, он повернул к нашим воротам. Кажется, в руках его что-то было. Свистеть он не может. Хорошо, увидел. Выйду, встречу.
 — Здорово, Коля. Чё делаешь?
 — Здорово, Саня. Опять ты с вопросов начинаешь? Я же не спрашивал ни разу, отчего ты, словно электровеник, носишься? Сашка Евсеев удивляется всё время, почему ты спокойно ходить не можешь?
 — Пусть удивляется. Я, вот, что зашёл-то. Слышал ты про эти книги? — Протягивает книги мне, а сам мнётся, переминается с ноги на ногу. Вдруг я, пролистав, вынесу не устраивающий его вердикт? Видно, он успел прочитать, и они запали в него, а я могу поколебать его правду и вынести своё мнение о смысле в книгах. Зря он волнуется. Лишь прочитав, ознакомившись с основными мыслями, я могу высказать своё виденье об изложенном.
 Протягиваю руку. Две зелёные книжицы в мягком переплёте: «Анастасия» и «Звенящие кедры России» оказываются в моей руке. Перелистываю несколько страниц первой книги. Я уже никого и ничего не вижу. Непонятная дрожь пробегает по телу. У меня выступают почему-то слёзы. Я ничего не понимаю. Что я в них нашёл? Чуть наклоняю голову, чтобы Саша не видел. Смысл прочитанной строчки ускользнул от меня. Я думаю о Саше. Мне не терпится ознакомиться с книгами, но нельзя же сразу выставлять человека за ворота?
 — Зайдёшь, Саня?
 — Не-а, занят я. Потом поговорим. У меня третья книга есть. В Шумерле на рынке на днях купил. Прочитаешь, принесу следующую.
 По глазам Александра вижу, хитрит что-то. Наверное, действительно, есть что-то стоящее, и ему самому интересно узнать быстрее моё мнение. Серьёзными книгами мы обменивались. Живо обсуждали интересующие нас темы. Взгляды наши на одну и ту же информацию, в основном, совпадали, но и несколько отличались.
 Нетерпение Сашука мне понятно. Бывало, забежит ко мне, часа на два, из которых один час и сорок девять минут я его выслушиваю. Интересно с ним общаться. Всегда будет придерживаться противоположного взгляда, хоть тресни. Я иногда этим пользовался, хитрил. Выскажу мысль, только противоположную мысли Сашука, и он два часа меня убеждает в обратном. А по сути, развивает то, что я сам хочу до него донести. В ходе беседы всегда переспрашивает, почему я улыбаюсь? Не верю? Верю, Александр, верю.
 — Постараюсь, Саня. Сашка Михайлов приехал, слышал? Через два-три дня я уезжаю с ним в Кедровку. Обещал он на работу устроить на узел связи в воинскую часть, в которой сам служит.
 Сам просматриваю не видящими глазами строчки из первой книги. Несколько лет назад мне обещали прислать из Москвы книжку со схожим названием. Цена была приличной. Выпрашивать денег у родителей я тогда не захотел.
 — Ты почитай, потом поговорим. Я побежал.
 — Ладно, беги, Саня. Пока.
 — Пока.
 Я читаю первые строчки книги уже на ходу. Вхожу в избу. Родители по моему виду и книгам в руках сразу поняли, что лучше меня не отвлекать. Ложусь на диван. Вижу на обложке первой книги лицо девушки. Оно живое во всём. Почему-то вспоминаются слова Феи: « …Александр Николаев на днях тебя посетит…». Вот, забежал Сашук, и что? Во дворе глаза, ожившие на миг, вспомнив свою волшебность, что-то выхватили в книге. Наверное, действительно есть в ней живая информация, достойная внимания, так не достающая мне.

 ТРОПИНКА ДЛЯ МЫСЛЕЙ
 
 Когда включился свет, я не понял. Лишь однажды я встал, чтобы взять полотенце. Тогда ещё было достаточно светло. Полотенце положил на книгу, чтобы слёзы не капали на страницы при чтении. Иногда просто ложил голову на живые мысли, и лежал, закрыв глаза. Так не надо было утирать слёзы, и родители не могли видеть, что творилось во мне и со мной. Склоненная голова на книге — знак, что я думаю над прочитанным. Им это знакомо, и не возникнет никаких подозрений.
 Наверное, была ночь и, возможно, близился рассвет, когда я прочитал первую книгу. Я лежу и не понимаю, откуда такой поток слёз? Мне больно, что не пришли эти книги раньше. Могло бы всё быть иначе! Теперь многие события не исправить, не смыть приписанную мне грязь. Пусть. Сейчас не это главное. Надо ухватить живые мысли и не сходить с них. Меня теперь просто так не оставят в покое недруги из непонятных измерений. Заблокировали, всё-таки, во мне часть информации. Успели. Почему по ходу осмысления я ни разу за три месяца не вспомнил об Энергиях? Мне дословно о них поведала, пояснила, показала работу в действии Фея. Я Энергии то силой, то потенциалом, называл. Эоны откуда-то в последний момент в голову пришли. А суть — Энергии и их сонмы. Кто она, помогавшая мне в первые дни вторжения энергий непонятных, и охранявшая моё разрушенное пространство? Кто она, поведавшая об Энергиях? Спасибо, Фея. Только ты не таёжная, не отшельница. Это мы, отшельники, предавшие себя, память. культуру предков! Ты незримой частью себя была рядом, возможно лучом, помогала мне выстоять всё это время.
 Люди, что соприкоснутся с твоими живыми мыслями, почувствуют Вдохновение, сольются с мыслями Богинь-Эмоций, с Чувствами Живого Пространства, с Богиней Любви познакомятся. В людях будут пробуждаться живые сонмы, не слышимые ими, но они всё равно ненавязчиво будут увлекать к хорошим деяниям. Добры они потому, что не требуют внимания к себе, не потребляют Энергии живые человека, напротив, додать ему хотят и подсказать тропинку к дому. Воплотится твоя мечта, Фея. Будут люди перенесены через отрезок времени из тёмных сил. Прости меня. Сейчас ничего не говори. Я знаю теперь, как тебя зовут, кто ты. Я сам постараюсь найти себя. Я продолжу сейчас чтение.
 Кто из родителей выключил свет утром, я не разглядел. Не хотелось отвлекаться. Уворачивался от их взглядов как мог, чтобы не показывать глаза. По большому счёту, мне всё равно. Пусть видят. Я их не стесняюсь. В жизни у меня было достаточно не красивых деяний. Их я пережил если, то зачем я должен стесняться слёз радости?
 Впервые я знаю, зачем я живу. Впервые я знаю, в чём смысл жизни. Я точно знаю, в какую сторону задать направление мыслям, чтобы противостоящие мне не смогли воплотить свои замыслы. Я буду жить. У меня есть теперь цель!
 Приди ко мне книжка раньше на пару дней, я бы по-другому повёл себя вчера.  Теперь мне понятны слова Эмоции, когда о предстоящем дне мне говорила. Она, под продолжением друг друга ребёнка подразумевала. Только девушка как раз и опасалась его явления. Не знала же, кого, какие в себе я заключил Энергии, без которых не зажечь Звезды в небе. Всё же, девушка не могла не чувствовать, что я уже другой. Пусть не Любовь двигала мною, но и Страсть не может сказать, что была во мне ночью. Есть достойные девушки, не знакомые с информацией Анастасии, но и они могут зажечь Звезду. Можно их подвести к этому состоянию тонко и аккуратно, но нужно время для воспитания и раскрытия соответствующих энергий...
 
Несколько раз я возвращался к первой книге, перечитывал. Потом опять брался за вторую. Полдня прошло, как в тумане. Иногда я откидывался, смотрел в потолок. На животе сложно улежать, когда живые мысли роятся в голове. Мне плевать, что теперь вещает невидимое пространство. Угроз я уже не боюсь.
 Мозаика, бывшая в голове, стала складываться в прекрасную картину. Разрозненные мысли стали упорядочиваться, принимать нужное направление. Вовремя Сашук с книжкой приспел. Смог бы я без них выжить, не сойти с ума? Сашка Михайлов тоже со своим предложением по трудоустройству угадал. Спасибо ему, его семье. Дома мне было уже тесно. Мне очень хочется открыться, поделиться своими виденьями, мыслями с односельчанами, но не успею уже. У меня меньше двух суток до отъезда. Надо осилить книги.
 Ночью прочитал «Звенящие кедры России». Уже несколько суток я сам звеню приятным "малиновым" или "кедровым" звоном. Мысль моя легка и свободна. Только иногда боль сжимает сердце и наворачиваются слёзы. Быстрей бы утро. Надо прочитать третью книгу. Что в ней? Как рассветёт, пойду к Сашуку. Он может проспать до обеда. Мне надо сегодня же прочитать. Пока не даст третью книгу, от него не отстану.
 В ожидании рассвета, в долгих мыслях забылся в коротком сне, длившемся, наверное, секунду или меньше. Закрыл и открыл глаза. Но, вот, по объёмности событий его хватило бы на полноценный сон.
 Я, откуда-то из глубин космоса, вижу Землю, её манящее голубое свечение. Земля не просто прекрасна, её не описать. Красива не только внешним видом, а чем-то иным, и хочется смотреть и смотреть на эту красоту, не отрываясь. Я несусь к Земле. Меня тянет, словно магнитом, к ней, где меня ждёт необыкновенная радость. Я приближаюсь с неимоверной скоростью, и радость во мне разрастается, а чувства обостряются. Меня там ждут. Потом, будто бы, вспышка, и я проснулся. В голове лишь одна мысль: «Рождение, рождение, рождение..». Она звучит во мне раз за разом. Я пытаюсь остановить звучание, но мне это не удаётся. Я пытаюсь вычленить это слово другими, но оно всё звучит и звучит в голове. Лишь минуты через две это слово стало во мне затихать, пока не ослабло и не утратило силу. Что это было, не могу понять. Но главное было в красоте Земли, и в неописуемом восторге от мгновенного полёта к Ней, в радости встречи...
 Забрезжил рассвет. Полежал ещё, купаясь в малиновом звоне в левом ухе. Поплавал в счастье от необыкновенного сна и встал. Наспех умывшись, быстрее оделся. Не уйду от дома Сашука, пока не выйдет. Хлопотно Сашу поднять с постели утром, но сегодня не тот день.
 — Саня, здорово. Извини, что разбудил.
 — Здорово. Я на тот участок собираюсь. Рано встал поэтому. Работы много.
 — Держи книжки. Значит, вовремя я. Прочитал. Спасибо. Давай третью.
 — Не ври-ка, когда ты успел прочитать? — Сашук удивлён.
 Мне не до объяснений. Мне не терпится заполучить третью. Я должен успеть до отъезда ознакомиться с изложенными в ней живыми мыслями. Уже в Кедровке предамся осмыслению.
 — Да, успел я. Для меня триста страниц за день — не рекорд, ты же знаешь.
 Здесь я не преувеличиваю, но знаю, что Сашук, с его же слов, читает больше.
 — Ты, хоть, понял о чём речь?
 — Понял, Саня, понял. Давай третью. У меня времени нет.
 Саше не до моего времени. Сейчас он забыл про работу на «том» участке, и намеревается украсть часа два-три для убеждения меня в том, где я не правильно мыслю в осиленных первых двух книгах. Здесь для него сомнений нет, что я нуждаюсь в комментариях, пояснениях, правке мыслей. Саша соображает, будь здоров, тем он мне и нравится. Ответы были на всё и всегда, и не беда, что, иногда, противоречащие моим взглядам. Мне было интересно его миропонимание и некоторые предубеждения, как я считал.
  — Ты всё понял, что вычитал? — Сашук уже готов мне всё втолковать.
 — Нет, Саня. Серьёзная книга, живая. Всё прочитанное ранее в сравнении с этими ничего не стоят. Даже те, которыми ты и я руководствовались последние несколько лет. Мне нужно время для осмысления. Выноси, Саня третью книгу.
 — Когда принесёшь? Ты, ведь, завтра уезжаешь?
 — Завтра и занесу, Саня, давай выноси. Не спал я. Видишь, не в себе я.
 — Нет у меня её, отдал.
 — Саня, не шути. У меня нет времени. Я хочу успеть прочитать третью книгу.
 — Говорю же, отдал.
 — Хорошо, ты можешь мне её принести?
 — У меня времени нет. Я на тот участок собираюсь, работы много, — лукавит, хотя только что пытался вывести меня на разговор, что заняло бы часа два-три.
 — Кому отдал, Саня?
 — Гальке, жене Юрца.
 — Пожалуйста, Саня, забери у неё. Завтра верну тебе, а ты — ей.
 — У меня времени нет ходить к ней.
 — Хорошо, сам схожу. Скажи название третьей книги, чтобы она поверила, что я от тебя и по твоему велению буду просить.
 — Пространство Любви называется.
 — Спасибо, Саня, я побежал до Гали. Утром зайду попрощаться и верну тебе книгу.
 К утру третья книга была прочитана. Название говорило само за себя. Эти два слова я не смогу произносить ещё года три. Лишь когда до буковки все мысли в себя вобрал, смог себе позволить использовать в разговорах эти живые слова, хотя мне будут понятны и ясны с первых же строк смысл названия книги и теперь - мысли незримых друзей, Богинь, твердивших чуть раньше о куполе и крепости, которая будет питать Душу, позволит с любимой укрыться от всевидящих глаз. Я понимаю, что они имели в виду. Только в Пространстве Любви все Энергии были бы в Человеке, а не на удалении, и можно не только уйти из-под наблюдения и контроля, но и самому многое претворить, став программистом жизни...
 
Но пока я склонился над «Пространством Любви». Полотенце рядом, при деле. Может, эти книги тоже у многих вызвали слёзы? Что я стесняюсь сам себя? Никто же меня не видит. Родители напоминали только изредка, что пора покушать. Я был сыт содержанием книг. Как это мне близко и пережито мной в течение нескольких месяцев. Анастасия, я всё без исключения приемлю, и нет и тени сомнения в твоих светлых намерениях. Позволь, я попробую взглянуть на твои мысли глазами других Энергий? Буду критиком тебя самым жёстким, неподкупным и беспристрастным, объективным.
 В последующем, с каких бы сторон ни смотрел на высказывания Анастасии, всё больше убеждался в её правоте, истинности взглядов, отсутствия альтернативы её проектам…

 ЭПИЛОГ
 
 Утром забежал к Сашуку. Вернул ему книгу.
 — А глаза, что красные?
 — Не спал, Саня. Я очень мало сплю в последние месяцы. Спасибо за книги. Пора мне. Приеду в отпуск, плотнее поговорим об окружающем мире. Мне тоже есть, что сказать…
 Поезд увозил меня на Урал. Маме завтра, 26 февраля, будет семьдесят один... Не знал я тогда, что встречусь и с другой Мамой, Мамой людей. В родном своём посёлке, приехав через полтора года в отпуск, услышу и увижу в пространстве первых людей Земли. Это будет непередаваемо. Далёкие мои родители поведают мне обо мне и о себе, об истории всего человечества. Соприкоснусь с этим, благодаря Деве — Богине Любви… Я, как всегда, буду растерян перед новыми явлениями, и не смогу всё мгновенно, сходу объять, принять, осмыслить. Пространство моего посёлка поведает о людях Божественной культуры, населявших некогда эти места. Услышу множество песен,которые нельзя будет ни с чем сравнить. Это будет всё в живую. Полтора-два года потом я не смогу слушать ничьих песен, включая самых именитых исполнителей. Слишком велика будет разница.
 Не владея ещё информацией о существовании живой науки, — образной, буду иногда воспринимать доносимое буквально. Лишь с годами пойму детали этой науки. Станут ясны и другие моменты, например, как можно пригласить невидимых друзей в гости. Оказалось, просто и не совсем. Нужна будет и спутница, живая в мыслях и чувствах, чтобы одним гостем - ангелом-волшебником на Земле стало больше, а в небе ярче от Света ещё одной Звезды...
 В 2004 г. и позднее опять встречусь с энергиями-противоположностями, которые предстанут в виде людей-великанов, и до поры всё буду гадать, — кто Они? Много потрачу времени на осмысление того, что они доносили.
 Вселенная заполнена Энергиями. Тайну эту, так страстно оберегаемую от понимания людьми жрецами, просто донесла Анастасия через книги В. Мегре. Не стала расшифровывать мифологию, хотя в ней и говорится о Богах и Богинях, то есть о Энергиях Чувств, Эмоций, Желаний, Стремлений... Она сразу перенаправила мысли в живую Сказку — Сотворение, к соприкосновению с мыслями Отца, выразив простыми словами: Культура Мысли, Культура Чувств...

 Что же в перспективе ждёт Планету Земля? Приведу слова одной Богини-Энергии, поделившейся этой информацией: « … Осень тёплая плавно в весну перерастала. Природа не замирала, она всё обновлялась, возрождалась с каждою весной, каждой мыслью обогащалась. Осени плоды сочетались с травами весны, тут же плоды лета подступали. Круговорот природы не замедлялся, ускорялся, и плотнее ягоды и фрукты шли, как люди того желали. Всё помысленное природа претворяла. Были вокруг и осени плоды, весны цветенья и ароматы, и лета яркие цветы. Над ними бабочки кружились, и шмель мохнатый в лапках нёс пыльцу…».
 


 Продолжение следует в сказе «Богиня в фиолетовом одеянии» — о встрече с Богиней Любви. В нём не выдуманные события на пути исследования института Человека, живого мира, природных явлений за период 2002-2003 гг.. Про энергии, повторюсь, я мало, что знал на то время — слышал, но не ведал. Потому буду излагать так, как всё происходило, как думал, мыслил в то время, имея на вооружении уже и информацию из первых трёх книг В.Н.Мегре…