Окрошечно

    От автора.

Все персонажи и ситуации являются вымышленными. Любые совпадения с реальными людьми и ситуациями являются случайными. Автор не обязательно разделяет отдельные умозаключения фигуры рассказчика. Спасибо за понимание и приятного чтения!   

    Наступило лето. Самое ожидаемое в известных широтах время. Ещё бы! Ведь большую часть года здесь царят хмарь, сырость, лёд и унылая апатия. И только летом исстрадавшаяся от мокрого холода земля нежится в тёплых солнечных лучах. Природа оживает, расцветает и зовёт на свидание. Люди с радостью скидывают тёплые куртки, ботинки и штаны, после чего облачившись в яркие футболки и шорты отправляются на улицу. Просто посидеть на лавочке возле подъезда в тени тополей и лип. В парк, прогуляться и насладиться ароматами цветов и мокрой после сильного дождя листвы, поваляться на мягкой траве. На пляж, купаться в прудах, озёрах и реках. Многие покидают родные пенаты и едут к морю. Потому как на курортных побережьях нашей страны с комфортом можно отдохнуть только летом. Да, там, конечно, теплее, чем в средней полосе, но всё равно, это вам не Африка и не Майями. Так уж сложилось географически и климатически. А потому наши люди радуются лету как оголтелые. Ведь нужно столько успеть! Необходимо в стольких местах побывать! Нужно столько увидеть и попробовать до наступления нового холодного безвременья!
     А какое самое любимое блюдо в летнюю жару? Правильно, окрошка. Хотя многие люди относятся к окрошке пренебрежительно. Мол, что это, извините за бурда такая?! Мол, залили салат квасом или кефиром и едят с аппетитом. Не проще ли отдельно съесть салат, а потом выпить тот же квас?! Нет, не проще! Приготовление окрошки и её поедание – это особый летний ритуал. И не нужно портить его своим излишним скепсисом, не нужно! Окрошка – это традиция и несомненная польза! Рецепты приготовления окрошки появились ещё на заре русской кулинарной литературы, в конце XVIII века, в частности, в труде Николая Осипова «Старинная русская хозяйка, ключница и стряпуха», а родственное ей блюдо ботвинья упоминается ещё раньше, в «Домострое». Образ окрошки как символа эклектики («махистская окрошка») использует В.И.Ленин в своей работе 1908 года - «Материализм и эмпириокритицизм».

     Миша ехал в электричке и мучился от неимоверной духоты. Нет, ну спрашивается, какому такому инженеру пришла в голову идея построить вагоны с форточками, которые не открываются полностью, а лишь откидываются на сорок пять градусов?! О чём он вообще думал, этот инженер! Вот в старых вагонах форточки опускались вниз полностью, а потому обеспечивалась полноценная циркуляция воздуха в салоне. И людям, битком набившим железное нутро вагона, было относительно комфортно ехать. Понятно, что новые вагоны, скорее всего, проектировались с расчетом на то, что в них летом будет работать кондиционер. Во всяком случае, должен работать. Но не работает! Почему? Ну, почему, почему… С учетом окружающих реалий этот вопрос скорее риторический. Не работает и всё тут. А потому Миша ехал и постепенно обливался потом от жары.
     - Миша! – растягивая последнюю гласную букву, говорила ему накануне жена Галя. - Что ты ноешь! Всем тяжело! Я тоже мотаюсь на работу в электричке! И ничего!
     - Как ты можешь сравнивать?! – срываясь на крик парировал ей Миша. – Тебе ехать до работы всего полчаса. А мне два с половиной! По неимоверной жаре! В толпе потных людей!!!
     - Ой, подумаешь! Один раз проехался и весь истренделся теперь! – презрительно кривя пухлые губы отозвалась Галя.
     - Один раз?! – вопил Миша. – Один раз, да?!!!
     - Ой, а сколько?
     - Да я пятнадцать лет уже так мотаюсь, если ты не заметила!!! – истерил Миша.
     - И что дальше?!
     - Как это что дальше?! Как это что дальше?!!! – орал Миша.
     - Поставь себе памятник, - резюмировала Галя. - Вон, во дворе у нас как раз пустырь. Воздвигни себе…этот…типа…нерукотворный. Сам знаешь из чего.
     - Ты меня задолбала!!!
     Галя лишь фыркнула, махнула на него рукой и, колыхая упитанными телесами, удалилась в комнату смотреть любимый сериал. Миша остался в кухне один. В душе кипела ярость. Эта стерва, думал он, мать его детей, вообще его не понимает! Они прожили вместе без малого двадцать лет. А он всегда старался для блага семьи. И на работу эту, давно ему постылую, мотался только ради неё. И что в итоге получал вместо моральной поддержки, нескольких слов ласки и доброй улыбки?! Махнула рукой и ушла смотреть свой дурацкий сериал. А он остался один. Наедине со своей яростью, возмущением, неудовлетворённостью и унынием.
      - Пропади всё пропадом! – прошипел Миша. Резким движением руки он открыл кухонный шкафчик, внутри которого за батареей банок с крупами была давно им занычена бутылка водки.  Одним рывком Миша сорвал пробку и пока не успели отобрать, начал пить. Тёплую, невкусную водку. Тем более без закуски. Но в эту минуту противный водочный вкус стал для него актом морального очищения, мгновением короткой, но сладкой мести Гале за все унижения и непонимание. «Вот тебе, вот!» – думал Миша и судорожно глотал, глотал невкусную тёплую жидкость. В это время Галя, у которой словно был нюх на выпивку мужа, неожиданно вернулась в кухню и застала того на месте преступления. От неожиданности она не сразу нашлась что сказать. Лишь стояла с выпученными глазами на пухлом лице и хватала ртом воздух, будто выкинутая прибоем на берег рыба. Наконец ей удалось выдавить из себя звук.
      - АААААА! – пронзительно заорала Галя. – Паразит!!! Ты что делаешь?!!!
      - Не видишь что ли?! – заплетающимся языком ответил ей Миша, ненадолго оторвавшись от бутылки. – Водку пью!!!
      И Миша в несколько глотков осушил стеклянную ёмкость. После чего поставил пустую бутылку на стол и уставился на Галю ненавидящим взглядом.
      - Откуда ты её взял?! – немного сбавив тон вопросила Галя.
      - Где надо – там и взял! – отрезал Миша. После этого он на неверных ногах направился в спальню, где рухнул поперёк супружеского ложа и мгновенно уснул, оглашая комнату громовым храпом. В спальню с интересом, прыская от смеха в кулаки заглядывали Мишины дети – Костя и Любочка.  А их собака Пайка, которую Миша так назвал по причине её излишней упитанности, радостно бегала от двери комнаты к кровати и обратно, понимая лишь, что происходит нечто весёлое, а потому интересное. Наконец она запрыгнула на спину спящего хозяина и начала игриво кусать его за воротник рубашки. Миша ответил собаке несколькими короткими всхрапами.
      Люди в вагоне электрички коротали время как могли. Большинство уткнулись взглядом в свои гаджеты. Выражения их лиц словно бы говорили о том, что обладатели оных решают глобальные проблемы века. Задумчиво сдвинутые брови, напряжённые взгляды, нервно поджатые губы. На самом же деле они скорее всего листали новостные ленты в многочисленных соцсетях, выставляя лайки наиболее понравившимся постам, а также строча комменты под особо взволновавшими их записями. Некоторые, как правило пожилые люди по старинке читали газеты, церемонно перелистывая большие листы, внимательно глядя в них через стёкла очков, с важным видом надувая губы и периодически окидывая публику в вагоне оценивающим взглядом поверх своих окуляров. В этих взглядах словно бы читалось: "Сидите тут, да?! Едете куда-то, да?! А в мире-то вон чего делается! Но вам ведь ничего не интересно! Вам всё равно!!!". Ещё немалая часть пассажиров просто дремала, ожидая прибытия электрички на их станции проживания или работы. Те же люди, кто по разным причинам не успели занять пусть и не слишком удобное, но всё-таки сидячее место, маялись в узком проходе между рядами скамеек, на небольшой площадке при входе в салон вагона и в тамбуре. Они переминались с ноги на ногу, нервно отдувались и перекладывали тяжёлые сумки и пакеты из одной руки в другую.
      Мише повезло. Он успел занять сидячее место. Хоть и с краю скамьи, но это лучше стоячки в проходе или тем более в тамбуре. Он даже успел купить четыре банки пива, которые теперь приятно холодили колени через стенку его кожаного портфеля. Миша огляделся по сторонам и извлёк из портфеля первую банку. Отработанным движением засунул её в непрозрачный пакет и лишь после этого открыл. Теперь можно спокойно пить. Все необходимые нормы соблюдены. И никто ему не предъявит претензий относительно распития алкоголя в общественном месте. Хотя сам Миша не считал пиво алкоголем. В его понимании оно являлось обычным продуктом питания.
      Миша сделал первый глоток. Холодная, пенящаяся, чуть горьковатая жидкость растеклась по разгорячённому горлу подобно ледяной волне океана, внезапно окатившей взорвавшийся вулкан. Миша глотал живительную влагу, закрыв от удовольствия глаза. Из короткой нирваны его вырвал звонок мобильника. Не отрываясь от банки, он глянул на дисплей. «Любимая». Увидев эту надпись, он мгновенно утратил краткий миг блаженства. Идея так поименовать Галю в списке контактов, разумеется, принадлежала не ему. Поморщившись, Миша решил не отвечать и продолжил пить столь сладостный для него напиток. Но Галя настойчива. И за первым звонком последовал второй, третий…десятый. На одиннадцатый вызов, успев к тому времени выпить две банки, Миша всё-таки решил ответить. Не отстанет ведь!
      - Да, Галь, - приглушённо начал он.
      - Миш, - растягивая вторую гласную ответила Галя, - ты чего это не отвечаешь?
      - В электричке еду. Не услышал, - играя желваками и кривя злобные рожи сказал Миша.
      - А чего это ты не услышал? Ты что, с ней?!
      - Блин горелый, - начал заводиться Миша. – С кем с ней?! Я же сказал – в электричке!
      - Сфотографируй.
      - Что сфотографировать?
      - Электричку.
      - Это ещё зачем?! – опешил Миша. За годы совместной жизни он уже должен был привыкнуть к причудам жены, коих имелось великое множество. Но, видимо есть вещи, к которым привыкнуть невозможно.
      - Чтобы я могла убедиться в правдивости твоих слов.
      - Ты вообще обалдела!
      - Кто обалдела?! Это ты мне?!
      Миша нажал на кнопку отбоя. После этого с остервенением вырвал из портфеля третью банку. Резко дёрнул открывающее кольцо. Успевшее нагреться в сауне вагона пиво, радостно пенясь, вырвалось из банки, словно неудержимый гейзер. Пиво залило Мише руки, пакет, натекло на портфель, капнуло на экран смартфона. И без того заведённый Миша громко выругался.
    - Что вы себе позволяете, молодой человек?! – возмутилась седенькая бабулька в очках и с саженцами в руках.
    - Да, парень, ты вообще что ли о…л?! – поддержал бабушку тучный мужчина с водочным перегаром.
      Миша хотел было им что-то возразить, типа: «Нет, что вы, господа! Сегодня просто я не в духе! Ибо лето наступило! И хочется мне птицей перелётною устремиться в сторону южных берегов! Где моря гладь и неба синь… Иль неба гладь и моря синь! Хотел бы я лететь туда отсель! Хотел бы, да грехи не пускают!». Кстати, о грехах. У Миши снова зазвонил мобильный. «Любимая» собралась с силами для контратаки.
     - Да, Галь! – слизывая пиво с пальцев ответил ей Миша.
     - Что «Да, Галь»?! – отчаянно «гэкая» ответствовала возмущенная супруга. – Ты почему трубку бросил, стервец?!
     - Да, потому что! – устало отозвался Миша, отхлёбывая пиво из банки.
     - Это не ответ! – гнусаво отразила его безразличие Галя. – И чего это ты там чмокаешь? Пиво небось пьёшь?!
     - Пью. Жара неимоверная.
     - Вот алкаш! – начала заводиться Галя. – Жара, туман иль холод, а Мише выпить был бы повод!!!
     - Галь, ты уже стихами говорить начала!
     - С тобой ещё и плясать начнёшь!!! Опять в зюзю налакается и домой заявится пьяный, как свинья!!!
     Миша хотел было снова нажать на кнопку отбоя, но прозорливая Галя опередила его властным окриком.
     - И не сметь бросать трубку мне!!! Ты какого опять пьёшь, а???!!!
     - Я уже сказал какого.
     - Вот позвоню твоей маме и всё расскажу!!! Вот она тебе устроит!!!
     - Давай, звони! – смачно отхлебнув из банки, сказал Миша. – Проблемой больше, проблемой меньше, уже без разницы!
     - Что?!!! – завопила Галя так, что Миша даже вынужден был отодвинуть динамик смартфона от уха. – Так вот ты меня кем считаешь!!! Ну, всё, Миша, держись!!! Уж я тебе устрою!!!
     - Давай-давай! – отмахнулся Миша и снова сделал большой глоток. – Электродрель в юбке!
     - Что?!!! Ты ещё и оскорбляешь!!! Да как же тебе не совестно!!! Как ты вообще позволил себе такое, алкаш недоделанный!!!
     - Знаешь, что, Галя?!!! – допив третью банку и бросив её в пакет заорал на весь вагон Миша. Бабка в очках от неожиданности едва не выронила саженцы. – Знаешь, что?!!!
     - Ну, что, что?!!!
     - Пошли вы все в ж…!!!!! – припадочно заорал Миша. И со всей силы нажал кнопку отбоя. Да так, что по экрану смартфона пошла трещина.
     Миша, не обращая внимания на возмущённое шушуканье и неодобрительные взгляды, достал четвертую банку пива и осушил её в один присест. Сразу стало немного легче.
     - Мужик! – одобрительно прогудел тучный тип с перегаром и попытался пожать Мише руку. Тот лишь устало отмахнулся.
     - Не, ну как ты её, а… - бубнил тучный. – Пошли вы все, значица…Ох, молодец! Я вот своей давно мечтаю так сказать… Да никак. Достали уже эти бабы со своими нравоучениями! – заключил тучный и злобно глянул на бабку в очках. Та испуганно схоронилась за свои саженцы.
     Тут снова зазвонил Мишин телефон. «Любимая» вышла из сумрака и готовилась нанести ответный удар. Весь вагон с трепетом ожидал продолжения баталии. Люди даже забыли о дикой жаре и духоте. Какая там жара, когда тут такие страсти кипят!
     Миша нажал на клавишу ответа. Не успел он ещё ничего сказать, как из телефона раздался грозный Галин рык:
     - Послушай меня!!!
     - Нет, это мы меня послушай!!! – попытался сразу же перейти в контратаку Миша, но голос предательски сорвался.
     - Я сказала, слушай меня!!! Я твоя жена!!! Мать твоих детей!!! Я всё делаю ради семьи, понял!!!
     - Ага, - фыркнул Миша. – И деньги транжиришь в своих интернет-магазинах тоже ради семьи!!! Шкафы забиты твоим барахлом доверху!!! А тебе одеть нечего!!!!
     - Ты меня ещё куском хлеба начни попрекать!!!- парировала Галя.
     - А я, твой муж, хожу чуть ли не в рванье!!! Тебе самой-то не стыдно?!!!
     - Почему это мне должно быть стыдно, интересно?!
     - Да, потому, что я твой муж, отец твоих детей, пашущий пять дней в неделю на работе как папа Карло, а на выходных пашущий на тебя как папа Карло в квадрате, хожу при этом одетый чуть лучше бомжа!
     - Нормально ты одет, - невозмутимым тоном отозвалась Галя.
     - Да, конечно, нормально!!! Рубашки старые, затасканные!!! Штаны старые, лоснятся уже. Про обувь я вообще молчу.
     - Нормально ты одет, - не сдавала Галина позиций.
     - Нет, не нормально! – снова начал заводиться Миша. Тучный мужик с перегаром шептал ему, чтобы Миша снова послал её и предложил при этом несколько вариантов адресов. Миша лишь вяло отмахивался.
     - Я не покупаю тебе новые вещи по известной причине.
     - Это по какой такой причине?!
     - Потому что если тебя хорошо одеть, к тебе бабы начнут липнуть, - резюмировала Галя.
     - Ты совсем уже что ли?
     - Что я совсем?! – театрально всхлипнула Галя. – Уведут тебя из семьи. Что мне тогда делать!
     - Да, хватит тебе уже.
     - Всё, не хочу никаких разговоров, - отрезала Галя. – Приезжай быстрее домой.
     - Да, еду же.
     - К нам Ира приехала. И Боряша.
     - Очень хорошо, - отозвался Миша. Хотя визиты сестры жены и её сына ничем хорошим кроме бесконечного хоровода обычно не заканчивались. После ужина Галя с сестрой обычно усаживались перед телевизором смотреть очередной выпуск их любимой передачи «Дурдом 3», обсуждать его участников, попивать шампанское и грызть семечки. Боряша, Галин племянник, которому прочили будущее звезды отечественного футбола, беспрерывно гонял по квартире мяч, норовя попасть им в упитанную Пайку. К сыну Костику придёт какой-нибудь очередной друг и они до посинения будут резаться в компьютерные игры. Дочь Любочка снова громко включит на магнитофоне своих любимых певиц со странными именами, типа Булочка, Конфеточка, Розеточка и т.д. И только Миша будет ощущать себя лишним на этом празднике жизни. В лучше случае повезёт развалиться на кровати в спальне с ноутбуком на животе и посмотреть какое-нибудь очередное сенсационное расследование от Вани Лажаненко. Такой вот пятничный вечер в кругу семьи.
     - Тряпка! – презрительно бросил ему тучный мужик с перегаром и вышел на своей станции. Миша лишь вздохнул. Надо же, а ведь ещё минут двадцать назад этот дядька чуть ли не автограф собирался у него взять. Переменчива народная любовь, ох, переменчива. А вот и его остановка. Платформа называлась «Заозёрская». И название являлось вполне оправданным. Буквально в нескольких десятках метров от железной дороги находилось первое из нескольких расположенных друг за другом озёр. Согласно легенде в былые времена называлось оно "Срамное", поскольку барин, живший когда-то на его берегах, любил заниматься в озере не только плаванием, но и различными водными процедурами со своими дворовым девками. Так это было на самом деле или нет, никто достоверно не знал, пески неумолимого времени надёжно укрыли собой правду и неправду. Но легенду люди с удовольствием и даже причмокиванием рассказывали друг другу. Вечер был летний, жаркий. Миша решил искупаться после душной электрички. Сбросив рубашку и брюки на свой портфель, он не задумываясь устремился в прохладную воду. А дела семейные пускай немного подождут.
      Миша плыл, неспешно загребая руками прохладную воду. Ему стало хорошо и спокойно. Мысли не скакали в голове как сайгаки по степным барханам, а текли плавно, словно речка.  Неожиданно для себя он вспомнил начало их совместной жизни с Галей. Какие они были молодые, стройные, не обременённые ничем, кроме любви друг к другу. Как они не могли насытиться своей любовью и шли на работу после бурных ночей сонные, но счастливые. А в течение рабочего дня только и мечтали о том, чтобы скорее наступил вечер и снова можно будет оказаться друг у друга в объятиях.
      Куда всё это ушло?! Почему сейчас, спустя без малого двадцать лет семейной жизни они так редко обнимают друг друга, не говоря о чём-то большем. Почему с каждым днем больше и чаще ругаются, выясняют отношения, спорят. Неужели всему виной заботы, дети, работа и какие-то бытовые неурядицы?! Неужели все эти, неотъемлемые от семейной жизни вопросы так влияют на чувства, эмоции и отношения?! Или они просто устали друг от друга, надоели? Возможно и так. Сколько раз Миша думал о том, что пора прекратить, развестись и не мучиться. И каждый раз он находил для себя веские причины не делать этого. Ведь он даже самому себе не мог признаться в том, что просто не представляет себе жизни без Галиных наставлений, упрёков и претензий, что ему нравится выслушивать всё это, спорить с ней и выяснять отношения.
      Да, ему это нравится! По той простой причине, что он к этому привык и элементарно не представляет себе как может быть иначе. Для своих друзей и коллег, которым он любил жаловаться на Галин деспотизм и невыносимый характер, Миша выдвигал одну и ту же причину своего инертного бездействия – мол, не могу с ней развестись из-за детей. Для них это, мол, станет моральной травмой. Друзья резонно объясняли Мише, что не меньшей травмой для детей являются ежедневные скандалы родителей, их вопли и ругань. Миша и сам это понимал. Но не мог развестись с Галей, потому что она стала смыслом его существования. По сути он жил на планете, созданной ею и вокруг неё же вращавшейся. И при этом Миша не мог не жаловаться на свою как бы тяжёлую судьбину. Ведь с годами ему стало нравиться ощущать себя в роли жертвы, нравилось, что слушатели его жалеют, а Галю критикуют. Хотя Миша периодически и выражал Гале своё недовольство, к примеру, по поводу того, что она скупила себе чуть ли не весь ассортимент интернет-магазинов «Тётси» и «Баббириз», но при этом мужу не покупает ничего и по указанной причине он вынужден ходить в старье, ему тоже нравилось. Ведь друзья и коллеги видели в какую затрапезную одежду он одет, выслушивали его жалобы на несносный характер супруги и начинали его жалеть. А Мише, как он сам себя убедил, нравилась их жалость, ему от неё становилось несколько легче. При этом, не будучи по характеру конченым эгоистом и слабаком, он в глубине души осознавал пагубность сложившейся в семье ситуации, в первую очередь для него самого, но ничего не мог поделать. Да и откровенно говоря не хотел ничего делать. Пусть всё идёт как идёт.
      За время его недолгого заплыва «Любимая» успела позвонить раз пять. Но Миша всё равно дал себе волю купаться целых полчаса. Иногда он позволял себе подобные послабления. И даже не стал перезванивать. Хотя, как он прекрасно знал, потом ему придётся выслушать от Гали море претензий и дурацких вопросов. Но за годы совместной жизни он к этому привык. Не за то, так за это, не за это, так за что-то другое! В таком случае какая разница за что именно! Миша оделся и перейдя железнодорожную платформу направился в сторону дома. «Эх, окрошечки бы сейчас! - неспешно размышлял он по дороге. – Интересно было бы сделать её на холодном пиве! А почему нет?! Делают же окрошку на кефире и квасе. Чем в данном случае было бы хуже пиво!». Но вот и дом. Из открытого окна их квартиры на первом этаже раздавались громкие голоса его жены Гали и её сестры Иры. Они что-то обсуждали и громко смеялись. Миша недовольно поморщился, мгновенно ощутив себя жутко усталым и на ватных ногах поплёлся к двери подъезда. Ведь это его дом. Созданное им самим. И кто сказал, что создатель обязательно должен быть доволен своим творением! 
     - Мииш, - едва переступив порог квартиры встретил его Галин голос.
     - Что, Галь? – пробурчал он безуспешно пытаясь стащить с ноги истоптанный туфель. Тот изгибался в разные стороны по всем своим потёртостям и складкам, никак не желая слезать с ноги в потном носке.   
     - А чего ты сразу недовольный такой? – Галя вышла из кухни и встала в коридоре уперев упитанные руки во внушительные боки.
     - А чем мне довольным быть?!
     - Тем, что пришёл домой, что окончилась рабочая неделя и тем, что тебя дома ждёт семья, - отчеканила Галя. – Этого мало что ли?
     - Устал как собака, - пробурчал в ответ Миша.
     - Ты что ли один устал? Все устают.
     - Да! Все устают! А я ещё два с лишним часа в душной электричке ехал!
     - И что с того?
     - И ничего!
     - А почему у тебя рубашка и штаны все мокрые? - с подозрением в голосе вопросила Галя.
     - Потому что я в озере искупался. Жара!
     - И что, ты в таком виде шёл по посёлку? – удивилась Галя.
     - Да, шёл. Что в этом такого?
     - Миша, но ведь это стыдно!
     - Что стыдно?! - начал закипать Миша.
     - Идти в таком виде у всех на виду.
     - Мне не стыдно. Я ведь не голым шёл в конце концов.
     - Ну, мне стыдно. Ты не забывай где я работаю. Что люди скажут!
     - Да… - проворчал Миша. – Ты же одна у нас в солидном месте работаешь. Я-то дворником тружусь.
     - При чём тут дворником…
     - Да при том!!! – заорал Миша. – Ты бы лучше постыдилась в какой одежде я хожу!
     - В какой?
     - В старье!!! – Миша с остервенением сорвал с себя рубашку и с ненавистью швырнул на пол.
     - Ничего не в старье. Мы её купили…А когда купили? Ииир! – позвала Галя свою сестру. – Ты не помнишь, когда мы купили Мише эту рубашку?
     - Неа, - что-то жуя и одновременно отпивая из бокала ответила появившаяся из кухни Ира. По своей комплекции она не слишком отличалась от сестры. Только волосы более светлые.
     - Вот! – торжествуя заорал Миша. – Вот!!! Даже никто не помнит, когда эту хрень купили!!! А я в ней вынужден ходить!
     - Миша, что ты так кричишь! – возмутилась Ира. – Голова и так трещит.
     - Ну, так сходи аспирин выпей! – проорал в ответ Миша.
     - Что ты кричишь на Иру? – вступилась Галя.
     - Ничего!!! – орал Миша краснея лицом. – Потому что вы меня достали!!!
     - Кто тебя достал?! – закричала Галя. – Кому ты нужен! Не успел прийти и сразу орёт!!! Пива что ли не допил?!!
     - Да, не допил!!! – орал Миша, со злобой срывая с себя мокрые брюки, швырнул их на пол в одну кучу с рубашкой и, встав на них ногами начал прыгать сверху. – Хожу в рухляди! Пива не допил!!! Личной жизни никакой!!! На работе и в электричке одни идиоты!!! Сколько можно!!!
     Из своих комнат выглянули Костик и Любочка. Прибежала радостная Пайка и стала с весёлым лаем носиться вокруг прыгающего Миши. Дети принялись смеяться. Через некоторое время смеялись уже и взрослые. Миша устало опустился на кучу истоптанной одежды и тоже ржал, периодически икая. Пайка подпрыгивая облизала языком лицо хозяина. Галя принесла ему кружку воды из кухни.
     - На, попей, работничек ты наш!
     Миша взял кружку и с причмокиванием осушил.
     - Всё, успокоился?
     Миша что-то невнятно пробурчал.
     - Тогда переоденься и сходи в магазин.
     - Зачем?
     - Нужно купить семечек и шампанского.
     Миша откинулся голой спиной на холодную стену и шутливо захныкал.
     - Вы сами что ли не могли в магазин сходить?
     - Не могли! – отрезала Галя.
     - Миш, тебе жалко, что ли? – подключилась Ира.
     - Ничего мне не жалко, - устало пробурчал Миша. – Достали вы меня все.
     - Ты опять?!- возмутилась Галя.
     - Нет, - Миша встал и пошёл в комнату одеваться.
     Летний вечер опустился на посёлок. Галя с Ирой грызли семечки перед включённым телевизором и оживленно обсуждали участников шоу «Нерадивый холостяк». Костик с другом резался в «Танчики». Любочка на полную катушку слушала новый альбом Припевочки. А Миша в спальне лежал на кровати и смотрел по ноутбуку запись телевизионной программы «Расследования с Ваней Лажаненко». Пайка дремала здесь же в своей специальной кроватке и тихонько поскуливала во сне. Сверхэнергичный, будто поставивший себе перед эфиром клизму с крепким кофе Ваня легко и непринуждённо срывал покровы тайн с египетских пирамид. В качестве экспертов в программе принимали участие профессор истории, египтолог Жлупенский, кандидат философских наук Муйцов и популярный блогер Писучий Хэнк.
      Миша, слушая их пространные рассуждения начал потихоньку задрёмывать. Всё-таки недельная усталость, пиво и сытный ужин давали о себе знать. Ему даже начал сниться сон о древнем Египте. Он видел себя во дворце Клеопатры. Прекрасная царица торжественно прошествовала через мраморный, уставленный с двух сторон золотыми истуканами зал и заняла место на объёмном троне. После этого она томно воззрилась на Мишу и царственным жестом руки поманила его к себе. Миша не мог оторвать глаз от царских прелестей, выглядывающих из многочисленных фигурных прорех в тунике Клеопатры. Он немедленно направился к повелительнице, ожидая от неё восхитительных даров, которых, как только и бывает во сне, он несомненно заслуживал. Миша подошёл вплотную к царице, заглянул в её бездонные, манящие глаза, посмотрел на её чувственный рот и уже хотел перейти к объятиям, как вдруг Клеопатра заговорила с ним, причём Галиным голосом:
     - Миииш, ты чего спишь что ли?
     Миша ошеломлённо взглянул на царицу. И тут сквозь вуаль сна начала проступать реальность. Вместо прекрасной Клеопатры перед ним предстала царственная Галина. Убедительная, словно ежемесячный счёт за коммунальные услуги и непреклонная, как исполнительный лист в руках судебного пристава.
     - Нет, не сплю, - просипел Миша. – Передачу смотрю.
     - Ты будешь окрошку?
     - А у нас есть окрошка? – окончательно проснулся Миша. Ведь уже несколько дней к ряду он только и делал, что мечтал поесть окрошку.
     - Пока нет. Но Ира хочет её приготовить.
     - А… - разочарованно протянул Миша, сглотнув голодную слюну.
     - Так ты будешь окрошку?
     - Да, буду.
     - Тогда надо сходить в магазин.
     Миша застонал.
     - Так я же уже ходил!
     - Ходил. Но кваса не купил.
     - Так был же квас!
     - Боряша со двора забегал и допил его.
     - Ну, вот пусть ваш чемпион и бежит за квасом в магазин! Могу я отдохнуть первый раз за всю неделю?!
     - Он такой же наш, как и твой! Боряша с ребятами играет в футбол. Ира его дозваться не может. Или ты не любишь Боряшу?
     Миша услышал, как Ира через кухонное окно безуспешно пытается достучаться до сына, носящегося как угорелый во дворе:
     - Боренька! Сынок! Иди домой! Боренька! Боряша!
     - А за что я его должен любить? – с кряхтением поднимаясь с кровати вопросил Миша. – Боряша значит, отдыхает сейчас, как ему нравится, носится с пацанами во дворе и не желает идти в магазин за квасом, который он же и допил. А меня по его вине лишают пятничного отдыха и гонят на улицу в ночь.
     - Что ты ворчишь, как старый дед?! – возмутилась Галя. – Отдохнуть ему видишь ли не дали! А мне кто даст отдыхать? Почему я не отдыхаю?!
     - А кто семечки с шампанским перед теликом полчаса назад грыз?! Я что ли?!
     - Это совсем другое! – отрезала Галя.
     - Да, конечно, другое! А как в магазин идти, так сразу Миша!
     - Не хочешь – не ходи. Значит, останешься без окрошки! -  отчеканила Галя и ушла из комнаты.
       Мише хотелось окрошки. Но при этом не было никакого желания тащиться в магазин. Понимая, что кроме него в магазин никто не пойдёт, Миша кое-как собрался и тяжело вздыхая вышел в летнюю темень. Фонари освещали тротуары, по которым, несмотря на достаточно позднее время сновали стайки подростков и взрослых. Какие-то компании, словно воробьи на жёрдочках сидели на скамейках и что-то бурно обсуждали, поминутно сплёвывая на землю шелуху от семечек и смачно прихлёбывая из различных ёмкостей.
       Помимо кваса Миша прихватил в магазине еще и банку пива. Справедливо рассудив, что он имеет право на некоторую моральную компенсацию, Миша, возвращаясь к дому её и опорожнил.
       - Вот квас! Доставка на дом! – выгружая бутылку из пакета на кухне, громко возвестил он.
       - Ой, Миш, спасибо! – сказала Ира. – Я сейчас передачу досмотрю и начну делать окрошку.
       - Вот и все дела! Больше возмущался! – фыркнула Галя, отпивая шампанское из чашки и попутно разгрызая очередную семечку.
       Миша лишь рукой махнул и удалился в спальню.
       С самого утра первого из двух законных выходных дней Миша крутился словно белка в колесе. Галя задумала грандиозный ремонт в квартире, а потому решила приобрести самое лучшее, а главное дорогое. Если извёстка, то обязательно итальянская. Если двери, то швейцарские. А если кухня, то самой раскрученной отечественной фирмы «Наталья». Само собой над дизайнерским решением их переживающей полный апгрейд жилплощади должен был работать самый модный дизайнер посёлка Владлена Колор. На самом деле её звали Валентина Лоханкина, но, конечно, для мира высокого искусства, к коему теперь относила себя бывшая одноклассница Гали, такое имя явно не подходило. Изначально Галя хотела пригласить столичного дизайнера. Рассматривались кандидатуры Марго Супер и Сержа Вижена. Но они запросили столь высокие гонорары, что даже Галя, которую никогда не останавливала цена вопроса на пути к её мечте, вынуждена была остановиться на той, кого знала со школьной скамьи. Валюха, то есть, разумеется Владлена запросила тоже немало, но всё-таки относительно доступно.
      По предварительным расчётам, исходя из желаний Гали, а они для семьи являлись законом, поскольку исходя из Галиной логики всё, что хочет и делает она априори хочет и одобряет её семья, получалось, что на ремонт уйдёт рыночная стоимость их квартиры. Миша схватился за голову и пытался робко возразить, прекрасно понимая, что без влезания в очередные кредиты и долги, они просто физически не потянут такой ремонт, но был начисто разбит Галиными доводами.
      - И только так! – отрезала Галя, упирая руки в упитанные бока. – Тебе самому не надоело жить в халупе, а?!
      - Но мы ведь можем сделать ремонт сами, не закупая такие дорогие материалы и не оплачивая работу мастеров. Я могу сам потихоньку его делать.
      - Когда ты его будешь делать, интересно? По выходным?
      - Ну, к примеру, по выходным и ещё по вечерам после работы.
      - Ага, - скептически фыркнула Галя. – И сколько же ты будешь его делать? Год? Или может до самой пенсии?
      - Ну, почему год, - не сдавался Миша. – Думаю, что за полгода вполне реально.
      - Нет! – непреклонно заявила Галя, откусывая большой кусок бутерброда с ветчиной и майонезом. – Так не пойдёт. Задуманный мною ремонт должны делать профессионалы.
      - Зачем нам это?! – вскричал Миша. – Кому нужна вся эта твоя грандиозность?! Мы в посёлке живём! Олигархов в друзьях у нас нет. Перед кем нам выпендриваться?!
      - А я это не для кого-то, - отпивая сладкий чай ответила Галя. – Я этот ремонт хочу сделать для нашей семьи, для наших детей. Какую ты им жилплощадь оставишь, а? Вот такую как сейчас, напрочь убитую?! Нет, я не согласна!
      - В связи с чем ты им уже жилплощадь оставлять собралась?! Ты что, помирать что ли решила?! Сама как хочешь, а я не согласен.
      - Дурак ты, Миша! – вскричала Галя. – Как ты не понимаешь, что если и делать такой хороший ремонт, какой я задумала, то прямо сейчас, пока мы с тобой в расцвете сил, работаем и получаем нормальную зарплату. А то ведь не известно, что будет со страной и с её экономикой, скажем через год или через пять лет.
      - Да при чём тут экономика?! – не унимался Миша. – Ты хочешь нас снова в долги вогнать! А ремонт твой грандиозный будет изнахрачен уже через пару лет. Ведь если бы тут жила только наша семья, а то ведь помимо нас тут постоянно Ира с чемпионом тусуются, живут месяцами, ещё твои многочисленные родственники регулярно у нас ночуют.
      - Что ты имеешь против моих родственников, а?! – вскричала Галя. – У моей сестры не устроена личная жизнь. И в том нет её вины!
      Миша не выдержал и глумливо заржал.
      - Ну, да. С её-то запросами и претензиями! У неё она никогда не будет устроена!
      Галя не выдержала и швырнула в него кухонное полотенце.
      - Не смей так говорить о моей сестре!!!
      Миша поймал полотенце и в ответ швырнул его в Галю.
      - А ты не смей вгонять нас в долги!!!
      Спустя несколько часов Миша вёз Галю на машине в столицу. Она решила покупать исключительно итальянские обои и только в столичном магазине.
      - Я видел эти твои «Хрусарди» на строительном рынке нашего посёлка, - проворчал Миша.
      - На этом твоём рынке не может быть фирменных «Хрусарди»! – отрезала Галя.
      - Да, можно подумать в магазине, в который я должен в собственный выходной тащиться за тридевять земель, исключительно фирменные продаются!
      - Да, там фирменные! – безапелляционно заявила супруга. – Мне Маша, жена директора овощебазы об этом говорила. Они с мужем там покупали.
      - Ты не забывай, что на нашу страну наложены экономические шманкции! – не сдавался Миша. – А потому насчёт фирменного качества как бы европейских вещей имеются большие сомнения.
      - Мне Вика, жена директора магазина растаможки говорила, что шманкции-шманкциями, а вещи хорошие как поставляли, так и поставляют.
      - Ага, - проворчал Миша, - продукты питания, поступающие из заграницы бульдозерами зарывают в землю, вместо того, чтобы малоимущим людям или в детские дома отдать, а «Хрусарди» на продажу в магазины отправляют! Как-то не слишком верится в подобные вещи! Думаю, что обои эти штампуют теперь какие-нибудь игизы в заброшенных подвалах.
      - Верится там тебе или не верится, едем в магазин и точка!
      Спустя несколько часов Миша, ощущавший себя к тому моменту старой разбитой баржей, переступил порог квартиры. Ему нестерпимо хотелось ледяной водки. И холодной окрошки. Тем более Ира обещала её приготовить. Целый день мотаться по жаре, сначала в один столичный магазин, потом в другой, затем в третий – тот ещё подвиг. Зато в багажнике машины лежат двадцать рулонов «Хрусарди», четыре прикроватных бра в серебряном окладе и овальный кухонный стол из дуба. Язык от разговоров с продавцами-консультантами и обезвоживания распух и прилип к нёбу.
      - Ира, налей мне окрошки, - с трудом выдавил Миша.
      Выйдя из кухни Ира недоуменно воззрилась на него.
      - Чего налить?
      - Окрошку, - упавшим голосом ответил Миша. – Я вчера специально ходил за квасом для неё. Ты ведь собиралась сегодня приготовить. Окрошка! 
      - А…, - Ира смутилась. - Видишь ли, я сегодня с утра чатилась в интернете с двумя симпатичными мужчинами и обо всём забыла. А квас выпил Боренька. Сынок ведь так его любит. Но в холодильнике есть вчерашние щи. Будешь?
       Миша нашёл в себе силы лишь отрицательно покачать головой. Ира ушла в кухню. Миша устало сверлил ненавидящим взглядом тот участок пола в коридоре, где она только что стояла. Он прижался насквозь пропотевшей спиной к холодной стене и медленно опустился на корточки. Мыслей не было. В голове стоял гул. Она видишь ли чатилась! Какое важное дело!!! И не выполнила обещание!!! Трудно было настрогать картошки, зелени, редиски, колбасы и залить всё это долбаным квасом!!! За которым, кстати, он вчера таскался в магазин, прервав желанный вечерний отдых!!!
       Из ступора Мишу вывел живительный Галин окрик.
       - Чего ты тут расселся?! В магазин надо сходить.
       Миша поднял на неё глаза. Что-то в его взгляде подействовало на супругу отрезвляюще.
       - Мишенька, родной. Сходи, пожалуйста, в магазин, - ласково сказала она, протягивая мужу пакет и деньги. – Заодно квас для окрошки купишь.
       Миша тихонько зарычал, с трудом поднялся на ноги, взял пакет и деньги, после чего отправился в магазин. Помимо прочего он взял себе два шкалика и незамедлительно их употребил. Доза хоть и была совсем небольшая, но на его уставший организм подействовала одуряюще. Что в конечном счёте ему в тот момент и требовалось.
       На следующее утро они с Галей снова уехали в столицу, в центральный офис мебельной компании «Наталья». А после этого побывали в гигантском магазине товаров для дома. Обратно Миша ехал молча. Внутри него кипела желчная лава. Два драгоценных выходных, которых он ждал с нетерпением, коту под хвост! Да ещё и денег потрачено немерено. Зато багажник набит красками, лаками, кистями и прочими необходимыми для домашнего ремонта вещами.
       Надежда поесть окрошку оставалась, хотя Миша особо не рассчитывал на Ирину расторопность. Кстати, интуиция его не обманула.
       - Мы с Боренькой полдня выбирали ему спортивный костюм на сайте «Баббириса». А то ему осенью не в чем будет играть. И поэтому я не успела окрошку приготовить. К тому же сыночка снова выпил весь квас.
       - А что, до осени или хотя бы до конца лета данный вопрос не мог подождать? – проворчал Миша.
       - Мишаааа, - включилась в разговор его жена, - как ты не понимаешь, что мальчика нужно готовить к осенним занятиям уже летом? К осени цены-то на школьные товары вырастают в разы!
       - Можно подумать, вас с Ирой это когда-то останавливало от покупок! – взвился Миша.
       -  Так, Миша, не начинай! – парировала Галя. – Лучше сходи в магазин! Заодно купить квас.
       - Да зачем мне уже ваш квас!!! – заорал Миша. – Выходные-то кончились!!! Всё!!! Свободе, если она, конечно, у меня вообще хоть немного бывает иногда, капец!!! Завтра с раннего утра в электричку и на любимую работу, глаза б мои на неё не глядели!!!
       - Что ты разорался?! – парировала Галя. – Сейчас купишь квас, Ира завтра окрошку приготовит. Вернёшься с работы и поешь!
       - Да не хочу я вашей окрошки!!! – кричал Миша срывающимся голосом. – Ничего не хочу!!! Накормили вы меня ею за эти два дня досыта!!! Сил больше нет это терпеть!!!
       - Так, хватит орать, я сказала! – Галя сунула в руки мужа пакет и деньги. – Иди в магазин. Можешь взять себе пива, разрешаю.
       С этими словами она вытолкала вяло сопротивляющегося супруга за дверь. Миша вышел на улицу и с наслаждением вдохнул вечерней прохлады.
       - Надо же! – горько усмехнулся он. – Она мне разрешила купить пива, а!!! Благодетельница!!! Эх, прав был герой какого-то фильма, говоривший, что раньше ему родители всё запрещали, а теперь жена. Когда он, мол, наконец повзрослеет! Да…Тысячу раз правда. И когда я наконец повзрослею!
       И Миша медленно побрёл к магазину.
       На следующий день, приехав на работу, Миша бухнулся в потёртое офисное кресло. Включил компьютер и осоловело уставился в мерцающий монитор. Все члены его тела гудели. Как и голова. Вчера, воспользовавшись дарованной Галей возможностью, он взял сразу три литра пива. И незамедлительно их выпил. Давился, но пил. По дороге из магазина встретил своего приятеля Колю. А у того с собой оказалась бутылка коньяка. В общем, вечер удался. Зазвонил внутренний телефон.
      - Да, Петров слушает.
      - Михаил, - послышался из трубки скрипучий голос. – Зайди.
      Зов начальника – это святое для подчиненного. Тем более если начальник – женщина. А уж если её зовут Минесса Елистратовна, то спешить к ней нужно буквально на всех парах. Что Миша и сделал. Его несвежий вид не мог укрыться от пронизывающего взгляда строгой руководительницы. Шефица презрительно сморщилась, глядя на подчинённого, вошедшего, точнее скользнувшего в кабинет, словно нашкодивший пёс и стоявшего теперь возле её стола в полусогнутом состоянии, должное, по Мишиному мнению, выражать полную его готовность исполнить любой приказ.
      - Я тут проверила твои бумаги, - скрипучим голосом сообщила начальница. – И я недовольна их какчеством.
      Елистратовна вместо слова «качество» всегда говорила «какчество», чем породила немало шуток и прибауток со стороны подчинённых, которыми они с радостью делились друг с другом в кулуарах пропылённых кабинетов.
     - Что ты можешь объяснить в своё оправдание, Михаил?
     - Так я даже не знаю, Минесса Елистратовна. Так получилось…
     - Меня такой ответ не устраивает! – одаривая Михаила испепеляющим взглядом из-под очков и подглазных мешков ответствовала начальница. – Не вижу раскаяния в твоих глазах!
      Миша как мог придал своему лицу выражение вселенской скорби.
     - Ты, Михаил, слишком часто в последнее время стал отпрашиваться с работы. Вот и результат.
     - Дык у меня же дети, - промямлил Миша, - жена, тесть с тёщей, мама, со...собачка. Разные вопросы…
     - Не надо мне тут это рассказывать! – ударяя старческим кулачком по стопке бумаг на столе, вскричала шефица. У неё самой не было семьи. Точнее, мужа, который, по мнению Минессы стал уж слишком старым и противным для неё,первой красавицы и умницы, каковой она сама себя считала, а потому отселила опостылевшего супруга из квартиры на дачу. А дочь у неё была уже взрослой, безуспешно пытающейся устроить свою личную жизнь и потому навещавшей мать крайне редко. Да и то, когда заканчивались деньги.
      Минесса Елистратовна, отработавшая в конторе сорок с лишним лет и выбившаяся в начальницы случайно, можно сказать на излёте своей карьеры, пыталась теперь отыграться на подчинённых за несостоявшуюся семейную жизнь и все предыдущие трудовые годы, когда никто не хотел оценить её неоспоримые, как она сама считала, таланты по достоинству. Морального яда Минесса накопила за жизнь немало. И не находя для него другого выхода прыскала им в своих сотрудников. Да, у неё, как у любого узурпатора, имелись свои пару любимчиков, прекрасную работу которых она превозносила на совещаниях чуть не до небес. По её личному определению они были едва ли не золотыми перьями отдела. А остальных Елистратовна кусала при любом удобном случае. Особенно лучшего Мишиного друга – Алексея. Тот прямо-таки бесил шефицу. А всё потому, что всегда имел своё личное мнение, стильно одевался и занимался какими-то туманными в её понимании делами, а именно писал стихи. Сама Минесса Елистратовна искренне считала всех поэтов в частности и творческих людей в целом бездарями и никчемными личностями. И потому Алексею доставалось от неё больше других. Миша же хорошо знал о том, что хотя Алексею было чрезвычайно неприятно, но он регулярно, во время дружеских посиделок цитировал крылатое выражение на латыни – Malum Se Ipsum Devorat, имея в виду, что однажды Минесса Елистратовна сожрёт саму себя изнутри. Что характерно, как в воду глядел. Но это уже другая история.
     - И вообще, - продолжала шефица распекать Мишу. Когда она входила в раж, то начинала едва заметно подпрыгивать в кресле, словно крышка на закипающем чайнике, - я тебе, Михаил, уже неоднократно говорила о том, что семья – это, конечно, хорошо, но работа – важнее!
     - Дык я, Минесса Елистратовна, - мямлил Миша. – Я это…
     - Иди работай! И крепко подумай над моими словами!
       Когда Миша вышел из кабинета начальницы, то он выдохнул так, словно пережил затяжной нырок.
       После изнурительного рабочего дня, в ходе которого Мише пришлось совершить ещё два малоприятных визита в кабинет Елистратовны, он пришёл домой. Летняя жара, выматывающий труд в конторе и духота в электричке, укатали его окончательно. Но ему вчера клятвенно обещали окрошку. А бутылка водки лежала в морозилке ещё с майских праздников. И Миша во время следования в электричке обдумывал как уговорить Галю выдать ему эту бутылку под окрошку. Придумал минимум пять вариантов разговора. Но реакцию на них Гали он пока предугадать не мог.
     - Окрошка готова? – громко вопросил Миша, едва переступив порог квартиры.
     - Готова, - ответила Ира, выходя из кухни. – Руки помой и за стол.
     - А Галя приехала уже?
     - Пока нет. Она сказала, что задержится. Работы много.
       Миша глубоко вздохнул. Мечта о столь желанной бутылочке из морозилки, так приятно запотевшей и сверкающей на кухонном столе в вечерних солнечных лучах померкла, оставляя в Мишином горле горьковатый привкус. Он мог бы, конечно, взять бутылку и без согласования с женой, но чётко осознавал, что это закончится грандиозным скандалом. А скандалить ему сейчас хотелось меньше всего.
      Усевшись за стол, Миша хоть и с несколько подпорченной, но, всё-таки с радостью поглядел в тарелку с окрошкой. Целых два дня, да что там, фактически три дня его ожиданий и лишений наконец-то вознаграждены!!!
     - Сметану бери, - сказала Ира.
     - Ага, спасибо, - ответил Миша, ища ложку на столе. – А где же ложка?
     - На столе разве нет?
     - Нет.
     - Ой… - тихо пискнула Ира.
     - В смысле – «ой»?
     - Кажется я их загрузила в посудомоечную машину.
     - Все ложки что ли загрузила? – мрачнея на глазах отозвался Миша.
     - Да.
     - Блин, я готов выхлебать окрошку даже чайной ложкой! Неужели и они тоже в посудомоечной?!
     - И они тоже, - выдохнула Ира, ощущая, как в кухонном воздухе явственно запахло жареным.
     - А сколько по времени длится процесс мытья посуды?
     - Где-то полтора часа.
     - И остановить его нельзя?
     - Нет.
       И тут грянула ожидаемая гроза. Точнее, всю кухню охватил всепожирающий пожар. Миша орал как никогда упоенно. В своём пронзительном крике он выразил отношение к женской логике, женской мудрости, женской сущности и вообще к женщинам в целом, как к классу. Ира не спорила. Она молча сидела и смотрела то на бушующего Мишу, то в экран телевизора, у которого был предусмотрительно выключен звук. В итоге Миша натурально плюнул на возможный скандал с женой, точнее на кухонный пол, вынул бутылку из холодильника и ушёл с нею в спальню. Когда Галя, наконец, вернулась с работы, из комнаты доносился Мишин богатырский храп.
       На следующий вечер Мише всё-таки удалось поесть окрошку. Не прошло и четырех дней ожидания! Выйдя после ужина на улицу посидеть на лавочке, он с удовольствием вдохнул вечернего тёплого воздуха и разносившийся по округе цветочный аромат. Галя снова задерживалась. Работа у неё такая, что поделать. Ответственная. Не то, что у него. По крайней мере, Галя так полагает. Обратившись мыслями к работе, Миша невольно вспомнил о своём друге и коллеге Алексее, а также о его летнем стихотворении, которое Лёша недавно ему прочитал:

Вот снова лето наступает,
Всё расцветает, согревает
И про себя мы все мечтаем,
Чтоб было лето навсегда!

Но лето – быстрая комета,
Прилетело, улетает,
В осенней дали тает,
Исчезает без следа!

      Миша вздохнул. Эх, как это верно! Лето… Его всегда ждёшь с нетерпением, а оно в их суровых краях пролетает быстро и практически незаметно. А ещё нередко оно бывает прохладным и дождливым. Но, несмотря на подобные обстоятельства, взрослые и дети ждали, ждут и всегда будут ожидать наступления лета.
      Миша увидел Галю, идущую по аллее к дому. Та несла в руках тяжёлые пакеты и сумку. Хозяюшка! «И почему мы с ней постоянно ссоримся?» - подумал Миша про себя. А после этого поднялся со скамейки и поспешил жене на встречу.

В тексте рассказа использован фрагмент стихотворения Александра Хлупина "Времена года". 

Автор коллажа художник Сергей Душкин.