Фигура озлобления. Рёв 31

Источник:


РЕАЛЬНОСТЬ ОЧЕНЬ ЧАСТО инициируется вымыслом, ситуативным намерением и самым первым шагом, чаще случайным. Она ими провоцируется, просто выдёргивается из веера вероятий и идёт в раскрутку.
Вбрасывается в вихрь реализации.
Потом - лишь сплошной накат импровизаций по ходу стремительно валящихся под откос событий. Гигантский слалом на одной доске в суживающуюся воронку. Затем - в распыл. Главное по жизни и всегда - ЭТО РАСКРУТКА. А чего - неважно.


С МОМЕНТА РАЗРЫВА союзнических отношений со II-м кавказским имаматом у большевиков не было никакого конкретного плана установления диктатуры старшего брата в «единой семье советских народов» и какого-либо особого сверхтоталитарного режима, тем более, что этот “старший брат”, русский народ, к этому времени сам едва дышал, униженный своей народной властью и до предела ею раздавленный.

УЗУРПАТОРЫ «всего-навсего» попытались возникшие разногласия, а затем и саму национальную проблему решить сугубо административным путём, естественно с помощью лучшего и никогда не подводящего союзника - силы. И понеслось. Одно потребовало другого, другое -  третьего. Буквально всё вставало на дыбы и затягивало в воронку непостижимого смерча.
Страна, огромная, неповоротливая - вся - на полном газу влетела, втянулась в суживающийся коридор инволюционной спирали. Возможностей для маневра не осталось вскоре ни у одной из сторон. Ни у народа, ни у власти.


ВСЯ ЭТА ПРОХОДКА к великому «Эдельвейсу» была технологически абсолютно предопределена с самого начала. От нацизма 1918-1925 годов к нацизму 1942-1944 годов! И далее - к нацизму (суверенной демократии) конца века и тысячелетия. Идеи не имели практически никакого значения.
Технология срабатывала, а потом только приходила и нужная идея. Никто не был волен над судьбой, тем более своей.
Алгоритм развития железно привлекал всех к тому результату, к которому и должен был привлечь.

ЕСТЬ ТАКАЯ песня последней, конца века и тысячелетия, кавказской кампании против очередного газавата.
В госпиталях минобороны увечные солдатики, преданные ельцинскими чиновниками, часто пели всяк на свой манер:
“Не больничным от вас ухожу я, друзья, коридором, А уйду я, товарищи, сказочным Млечным Путём”. Когда-то эти стихи Ярослава Смелякова стали вот такой «знаковой песней» и знаменитый бард Юрий Визбор именно ею был крещён в творчество.
 
Путь захватывающих дух разновекторных возможностей с самого начала оказался закрыт для большевистской диктатуры.
По мнению А.А.Зиновьева она выбрала единственно возможное направление - через всю эту жуткую кровь и страдания.
Оно как-то так совпало с «чаяниями народа», просто заквашенного, замешанного именно на крови и страданиях.
Поэтому-то он сам всё это накликал на свою голову и в итоге «смог сохраниться как народ исторический лишь в качестве народа коммунистического. С любым другим строем он (был) обречён на деградацию и гибель». 
(Зиновьев А.А. Смута… сс.487, 469.)


ЗАКАТ II КАВКАЗСКОГО ИМАМАТА овеян его героическим единоборством с Рабоче-Крестьянской Красной Армией и длился довольно долго, учитывая рецидивы и повторную  вспышку  в 1929-1932 гг. С бунтом горской сакли справиться оказалось куда труднее, чем с бунтом русского хлева. Естественно.

Поначалу Красная Армия пыталась бороться с боевиками-мюридами методами обычных военных действий, которые она до этого применяла против всех своих врагов -  фронтальные удары, лихие прорывы, заходы в тыл, подрывы коммуникаций.
В результате армия стала нести большие потери. Для мюридов ведь не имело значение, где тыл, где коммуникации.

Для них где был противник, там считался и фронт. Вследствие этого красное командование очень быстро перешло к тактике Ермолова и Барятинского: войска последовательно  и стремительно занимали одну долину за другой, а население часто отселялось. Постепенно мюриды Гоцинского были оттеснены в горные районы и там методично, шаг за шагом уничтожены. Этому благоприятствовало и то, что части РККА стояли в Азербайджане, а христианская Грузия тогда, даже с меньшевистским правительством, но всё-таки без Шеварднадзе и Саакашвили, ещё всячески поддерживала Россию.


БОЛЬШЕВИКИ старались не очень озлоблять воинственных горцев  и вести себя с ними как никогда за всю гражданскую войну деликатно и осторожно: всё-таки бывшие союзники, да и опасны, пожалуй, как никто. Это ж не русские!

АНТОНОВСКИЙ МЯТЕЖ русских крестьян в Тамбовской губернии войска М.Н.Тухачевского подавляли с таким невиданным зверством, которому позавидовали бы самые отъявленные головорезы. Красноармейцы уничтожали и стар и млад.
Были использованы даже боевые отравляющие вещества (хлор, иприт), поставленные Германией.
Большие и малые русские деревни, поддержавшие повстанцев, лежали практически вымершими. Потом туда входили войска и добивали все ещё не задохнувшихся жителей, вместе с домашними животными.

На Кавказе же в это время красноармейские соединения очень аккуратненько окружали и блокировали аулы. После этого представители армейского командования, чеченские большевики и чекисты предъявляли на аульном сходе требование о сдаче всего имеющегося оружия, срок давался не более 2 часов.
По истечении этого срока открывался артогонь в течение 10 минут на высокие разрывы и полупоражение. Затем начинался приём оружия, а чекисты производили “зачистку” - поголовный обыск и “изъятие бандитского элемента”.
На полное поражение стреляли только в случае ожесточённого сопротивления.

Тем не менее жители находили изощрённые способы не расставаться с оружием или часто нападали по ночам, пытаясь отнять его у солдат. Бывали случаи, когда чеченцы предлагали за винтовки своих женщин. Арест аксакалов допускался только в самых исключительных случаях, но “с соблюдением максимального такта” (такую инструкцию по подавлению горцев тогда утвердил командующий Кавокругом И.П.Уборевич).
Операция была построена на стремительном дроблении и последовательном вытеснении горцев.


НАКОНЕЦ ИХ всё-таки дожали. 5 сентября 1925 после четырёхкратной бомбардировки аулов Химой и Хакмалой сдался имам Гоцинский. Он быстро был обработан чекистами и вскоре расстрелян. Кроме него сдались и другие вожди газавата, в том числе Атаби Шамилев и Эмин Ансалтинский и ещё 300 мюридов, часть из которых была осуждена, а другие амнистированы. Занято 242 аула, изъято вооружения на целую армию, в том числе, свыше 25 тысяч винтовок, 5 тысяч револьверов, пулемёты и боеприпасы к ним. 
(РГВА. Ф. 25896., оп. 9, д. 285, лл. 5-17.)

МУЛЛЫ В СРОЧНОМ ПОРЯДКЕ запросили аллаха о наказании неверных победителей, бывших боевых, коварных побратимов. Вскорости всевышний смилостивился и внял горячим молитвам поверженных правоверных, прислал сатисфакцию - практически все большевистские военачальники, разгромившие II имамат, уже в 1937-1938 годах, были сами репрессированы и расстреляны, столь же подло и коварно, как действовали они сами, - И.Уншлихт, И.П.Уборевич, М.И.Алафузо, С.П.Урицкий, А.Д.Козицкий, Ф.П.Король, И.П.Шуванов. (РГВА.  Ф. 25896., оп. 9, д. 349, лл. 1-2.)
По заслугам получил и М.Н.Тухачевский, погубитель русского крестьянства.


НЕКОТОРЫЕ РАССТРЕЛЬЩИКИ II имамата всё же уцелели, но, как водится, самые одиозные. Один из них, любимец Сталина, Иосиф Родионович Апанасенко - малообразованный, крайне амбициозный и умственно ограниченный ставропольский партизан (как и все без исключения ставропольские руководители), тем не менее, отважный и волевой командир. Впоследствии И.Р.Апанасенко командовал войсками Дальневосточного округа и погиб к концу “Эдельвейса” в 1943 году на Курской дуге заместителем командующего фронтом, случайно, в бомбёжку.

Так вот, этот победитель газавата, много чего от него сам заимствовал. Не только в области боевых доблестей.
В частности, прославился Апанасенко и фирменным кавказским сластолюбием и щедростью. Однажды на концерте ему до безумия понравилась артистка Тамара Ханум. В типичном стиле восточного падишаха победитель кавказских имамов метнул к ногам странствующей дивы все свои возможности и восточная красавица была тут же произведена им в капитаны Рабоче-крестьянской Красной Армии (выше Иосиф Родионович просто не мог, а то бы и звание генерала подарил невообразимой прелестнице и послал подавлять русских крестьян).

Через два месяца изумлённый Сталин отменил этот приказ, но хоть это время роковая красотка всё же вовсю прококетничала в качестве очень важного офицера “непобедимой и легендарной”. 
(Григоренко Петро. Воспоминания. - Звезда, № 6, 1990, с. 190.)

В другой раз великий ставропольский генерал Апанасенко отдал под суд вахтёра завода только за то что тот спросил у него пропуск. Вахтёр смертно каялся и просил простить ради детей, но генерал наложил на его письмо такую резолюцию: «Дирекции. Предать суду. Донести. Так советские люди не поступают со своими генералами». 
(Соколов Б.В. Тайны Второй мировой… с.155.)
Сами генералы с советскими людьми поступали как заблагорассудится. Это же так естественно!


В КАЧЕСТВЕ своеобразной точки в финале II имамата стала отмена в этом же, 1925 году арабской письменности на Кавказе и введение вместо неё латиницы, а в 1937 -  после окончательного усмирения - вместо латиницы - уже и кириллицы. Ту и другую письменность бывшие красные муллы встретили голодовками, объявляя их шайтаньим языком гяуров, препятствующим доступу в мусульманский рай, в джанну. Но для них поезд уже ушёл.

Так что последующая просветительная и научно-техническая революции на Кавказе и сама его культура уже прочно печатались лишь европейскими, гяурскими шрифтами. С их помощью повсюду открывались школы, больницы, санатории, рудники. Заводы и фабрики, школы и вузы. Было что разрушать в следующие газаваты.

«Надо ли говорить, что в 1925 году и речи не могло быть о странном сообщничестве московских властных и околовластных кругов с главарями бандформирований.., ни о тревожной оглядке на мнения и суждения лидеров Запада, ни о полной невнятности в отношении того, как же, на каких основаниях будет устраиваться жизнь в Чечне после войны… всё было не только жёстко, но и ясно и чётко». 
(Мяло К.Г. Россия и последние войны ХХ века (1989-2000). К истории падения сверхдержавы… с.324.)


ТАК ИЛИ ИНАЧЕ, Кавказ был снова покорён. Но, как известно, “покорность -  лишь одна из фигур озлобления”, 
(Делёз Жиль. Логика смысла... с. 181.)
которое неизбежно вновь и вновь станет пробиваться наружу. Потом, после 1925-го, прорвались ещё две вспышки неиссякаемой злобы, два рецидива угасшего было газавата -  в 1929 и в 1932 году. Тогда восставшие против коллективизации и религиозных притеснений горцы новым имамом избрали было Муцу Шамилева и даже вновь пытались ввести шариатские суды.
Новый газават объявить не успели.
Первое восстание было непосредственно спровоцировано коллективизацией.

ПОСЛЕ ЕГО ПОДАВЛЕНИЯ «некоторые крайности коллективизации были устранены, проведена массовая амнистия участников восстания, в регион завезли огромное количество промтоваров по низким ценам. Но главное –  был обновлён состав руководителей на местах».

Тем не менее в марте 1932 года началось новое восстание с центром в ауле Беной. (Чем больше Гулливер даёт, тем лилипуты злее.) На этот раз ожесточение и вправду оказалось куда выше, да и размах был ещё тот – чеченцы даже прорывались на соединение с волнующимся Дагестаном. Сами чекисты и НКВД справиться уже не могли. На помощь пришла армия. 
(Трошев Г.Н. Чеченский рецидив. Записки командующего… сс.34-35.)

      
ВСЁ ЗАКОНЧИЛОСЬ, как следует и не разгоревшись. Вновь проводились армейские спецоперации на окружение аулов, вновь применялись излюбленные горские коварства: пока чеченки с визгом и плачем осаждали штабы армейских групп, доказывая свою невинность, их мужья с оружием нападали из-за угла или резали красноармейцев сонными.

В СВОДКЕ командования РККА по результатам окончательного разгрома этого рецидива II газавата выделяются следующие его основные черты (целиком унаследованные потом и газаватом “Эдельвейс”): организованность, НЕВИДАННОЕ ОЗЛОБЛЕНИЕ, массовое участие населения в боевых действиях, исключительная жестокость горцев, полное их нежелание считаться со своими потерями, неистовые религиозные песни и пляски при атаках и, особенно подчёркнуто, небывалое, сверхактивное участие женщин в боях. Потери горцев -  333 убитых, красноармейцев -  27.   
(РГВА.  Ф. 25896., оп. 9, д. 376, лл. 66-71.)

ЦИФРЫ НИЧТОЖНЫЕ - по сравнению с морем крови, разлитой впоследствии газаватом “Эдельвейс”, а в ельцинское лохматое лихолетье - газаватом Шамиля III Басаева (Абу-Идриса). И вот тогда, после восстания 1932 года, с учётом его уроков, впервые в крупных городах Кавказа стали держать большие воинские гарнизоны, был поставлен вопрос «о необходимости создания специальных горных войск, повышения полевой выучки в ночных условиях». 
(Трошев Г.Н. Чеченский рецидив. Записки командующего… сс.36,35.)


УЖЕ С РАССТРЕЛОМ имама Гоцинского участь Второго Кавказского имамата была безусловно предрешена.
Эта мусульманская теократия полностью выполнила свою историческую задачу.
Она помогла выжить Совдепии и теперь была обречёна, хотя и протянула ещё некоторое время.
Однако такое обстоятельство никоим образом не повлияло на характер постепенно замирающего газавата, тлеющей, но по-прежнему непримиримой священной войны теперь уже с одной Советской Россией.

БЕССМЫСЛЕННОСТЬ И ОЗЛОБЛЕННОСТЬ, жестокость и фанатичность - классические черты боевика-мюрида в ХХ веке - начали складываться именно в это время.
Зверь был загнан внутрь себя, но лишь на время. Можно с уверенностью полагать, что воины последнего имама (а потом амира) Шамиля III, абсолютно невменяемые и сверхмстительные убийцы, свои неслыханные зверства почитающие за дело угодное аллаху и своему народу, имели своих самых прямых, генетических родственников именно в том времени, буквально являясь некоей реинкарнацией до крайности неутолённой родовой мести.

 
СЛЕДУЕТ ПОДЧЕРКНУТЬ, что все эти ужасные черты выработались не только военными особенностями ведения тогдашних боевых действий, но и самой политической историей II Кавказского Имамата. Она фактически впечаталась в кровь и плоть всех последующих поколений и просто взывала об отмщении.
Чего стоило одно только коварство и вероломство самих большевиков, которые нахально украли у кавказцев и использовали почти все их завоевания и даже идеи; которые по уровню этого самого коварства и вероломства превзошли даже наихитрейших кавказских имамов.

Большевики, добившись своих целей, тут же отказались практически от всех своих обещаний, совершенно нагло и цинично по всем статьям использовав так называемую “национально-освободительную борьбу” и вышвырнув её затем на “свалку истории”. Точно так же они поступили и с национальным движением русских во время Великой Отечественной войны:
возбудили, раздули, использовали и уничтожили.

Образец такой беспринципности и циничного использования национальной карты в целях политической конъюнктуры для большевиков задали ещё их великие учителя. В своё время Маркс и Энгельс писали в “Новой Рейнской газете”:
“На сентиментальные фразы о братстве, обращённые к нам от имени самых контрреволюционных наций в Европе, мы отвечаем: ненависть к русским была и продолжает ещё быть у немцев их первой революционной страстью”. 
(Цит. по Шафаревич И. Есть ли у России будущее? - М., Сов.писатель, 1991, с. 545.)

Впоследствии основоположники марксизма в интересах политической победы над русским анархистом М.А.Бакуниным вообще объявили Россию реакционной, пропащей нацией, подлежащей немедленному тотальному уничтожению в ближайшей же мировой войне! За это русские сделали их учение своей любимой религией. Именно этих-то благодетелей ещё и возвеличили безмерно, стали им поклоняться.


ПОССОРИЛИСЬ-ТО основоположники марксизма с Михаилом Александровичем, а к смерти приговорили весь русский народ. Просто потому приговорили, что пропащим, реакционным показался на их взгляд именно этот народ и никакой другой. И ведь вроде имамами не были. А так похожи оказались.

Тем самым Маркс и Энгельс подписали приговор и своему собственному учению о классовой природе истории и общества, признав для них ведущую роль всё-таки именно национального фактора. Большевики унаследовали от предков и неоднократно использовали не только такую феноменальную “гибкость” убеждений и склонность к манипулированию национальными идеями и движениями, но и уже заданное отношение к русскому народу. 
(Камю А. Бунтующий человек. Философия. Политика. Искусство: Пер. с фр. - М.: Политиздат, 1990, с. 301.)

ДАЖЕ ПЕРЕЙДЯ К СТАДИИ ожесточённого противоборства бывшие союзники, большевики и горцы, всегда оставались едины в одном, истинно марксистском - в полном презрении к  русскому народу, в уничтожении не только открыто противостоящих им русских людей в военной форме, но и абсолютно мирных жителей, и даже целых слоёв русского общества.

Пропащий ведь народ! Реакционная нация! Годы же непосредственного боевого братства большевиков и мюридов вообще характеризовались просто тотальным их совместным геноцидом русского народа.  Трудно сказать, кто больше преуспел в исполнении завета Маркса и Энгельса - большевики или боевики-мюриды, исламские нацисты или “советские шариатисты”, коммунисты или суверенные демократы.


И ещё один момент. СОВПАДЕНИЯ ДРУГОЙ МЕТОДОЛОГИИ – ведения боевых действий, притом с обеих сторон. Начиная с первого газавата. Если взять военно-топографический расклад того времени и наложить на карты подавления всех последующих газаватов, включая самый последний –  «картина получится впечатляющей».

ДЛЯ ЭТОГО ДОСТАТОЧНО на «карту времён покорения Кавказа наложить сетку событий эпохи Гражданской войны, затем первых лет советской власти; а затем увязать с этим… неумолимые факты из истории Великой Отечественной войны» ,
(Мяло К.Г. Россия и последние войны ХХ века (1989-2000). К истории падения сверхдержавы… с.321.)
а потом и масштабные картины «подавления» последнего, Четвёртого газавата - получатся просто потрясающие совпадения.

ДЕЙСТВИТЕЛЬНО - впечатление насмерть заевшей пластинки, замкнувшегося в «дурную бесконечность» алгоритма.
Разница только в фактологической наполненности, в именах и цифрах, в масштабах и величинах привлечённых ресурсов.
Всё остальное – практически без изменений.
Как будто мерно и ритмично работает сердце какого-то очень важного для страны долговременного процесса.


СОВПАДАЕТ ПРАКТИЧЕСКИ ВСЁ. Любая формулировка или констатация событий - применимы буквально ко всем газаватам.
Например: «самая важная устойчивая черта всех чеченских национально-освободительных движений - их быстрое срастание с международными центрами силы, цели которых на Кавказе они начинают обслуживать, даже независимо от воли и желания влекомых ими масс».

Или: борьба за свободу всегда приводит «Чечню в состояние полной анархии с чрезвычайно усилившимся политическим и уголовным бандитизмом» (Доклад штаба Северо-Кавказского округа, август 1925 г.).
Или: (далее из того же доклада): операции должны быть построены «на стремительном разоружении крупными силами наиболее бандитски настроенных регионов с применением максимума репрессий, дабы сразу заставить население выдать скрывающихся там главарей».
И ещё. Как сейчас, так и тогда «наше руководство - ни политическое, ни военное -  похоже, исторических книг не читает». 
(Там же, сс.322, 323, 324.)

Да и вообще никаких. Их у них, со времён утери библиотеки Ивана Грозного только две и осталось, и то одна до конца так и не раскрашена.
Сейчас так вообще: только дураки книжки читают.
И то правильно: всё преходящее - лишь метод. Главное - раскрутка!