Судьба моей семьи

     В моих руках пожелтевшая от времени открытка, на ней отчётливо видны розы, стоящие в незатейливой вазе. 75 лет назад эту весточку с фронта получила моя мама Кирпиченко (в девичестве) Вера Филипповна от старшего брата.
На обороте аккуратным мелким почерком написано:
«Вера! Прими от меня на память обо мне, хотя это изображение цветов вместо фотографии. Ты знаешь, что на поле битв нет фото-ателье или фото-мастерских. Здесь смерть и разрушение. Взглянув на эти цветы, вспоминай своего брата, который любит тебя. Михаил».   
     Трудно передать те  чувства, которые наполнили мою душу, когда я прочла эти строки. За ними – и огромная любовь и безмерная тоска по сестре и семье, родным местам, и желание скорее завершить войну, остаться живым и вернуться домой. Однако этому не суждено было сбыться, он остался  навечно в братской могиле в одном из небольших немецких городков.
     Сколько их, белорусов, русских, украинцев, казахов нашли свой последний приют вдали от родного дома? Сколько потомков никогда не узнают, куда можно прийти поклониться памяти павших, потому что с полей сражений пришли не они, герои, а скорбные извещения: «Пропал без вести»? Сколько семей и по сей день не смогли залечить раны, нанесённые той войной?
     Мне хочется поделиться рассказом о простой белорусской семье, судьба которой схожа с тысячами, миллионами других.
     В семье нашей бабушки Ани с ее мужем Филиппом было шестеро детей: три мальчика и три девочки. Жили они в деревне Шестеровка, Климовичского района, Могилевской области - это недалеко от границы с Россией. В школу ходили за несколько километров в Звенчатку. Как рассказывала мама, перед войной она окончила десять классов в Климовичах, но для этого ей пришлось жить там на квартире.
     Степан, самый старший брат, учился в Москве и стал скульптором. Он писал стихи, по стилю очень схожие на стихи Сергея Есенина, и поэтому Союз писателей СССР разрешил ему взять псевдоним Степан Есенин. В доме на чердаке был большой сундук с его стихами, однако во время войны они сгорели  вместе с домом. Когда началась война, Степану дали бронь и эвакуировали во Фрунзе. Недолго поработав  там, он отказался от брони и ушел на фронт, участвовал в боях на Северном Кавказе. Все эти годы он считался пропавшим без вести, и только недавно нам удалось найти в Центральном архиве Министерства обороны, что он умер в госпитале 02.10.1942 года и захоронен на старорусском кладбище в г. Махачкала (Дагестан).
     Второй старший брат мамы, Михаил, тоже уехал в Москву и стал артистом цирка. Он любил музыку и очень хорошо играл на аккордеоне. Он также отказался от брони, был призван Дзержинским РВК  г. Москва и воевал на 1-м  Белорусском фронте в 11-ом гвардейском отдельном тяжелом танковом полку 1 гвардейской Танковой Армии. Погиб  07.03.1945года, по роковому совпадению в день рождения нашей мамы, и захоронен в г. Лебус (Германия).
     После войны мама долго занималась поисками братьев и получила ответ только о месте захоронения Михаила. Однако съездить туда не смогла, так как ей, после смерти отца, пришлось одной поднимать троих детей, а потом адрес затерялся.  Спустя много лет после окончания войны она узнала о том, что ее брат Кирпиченко Михаил Филиппович  был награжден орденом Красной Звезды и посмертно орденом Отечественной войны II степени, который с орденской книжкой  был передан семье и хранится нами до настоящего времени.
     Старшую сестру мамы, Марию, немцы угнали в Германию, где ей пришлось быть до окончания войны. Такая же судьба была уготована и нашей маме, однако бабушке удалось, подкупив охранника, освободить ее и спрятать до тех пор, пока не закончилась насильственная отправка молодежи на принудительные работы.
     Бабушка вынесла на своих плечах все ужасы войны и оккупации, всячески помогая партизанам продуктами и одеждой. Она была рада, что смогла уберечь своих троих младших детей, спасла их от болезней и смерти во время голодовки. Уходя, немцы сожгли хату, и им пришлось жить в землянке, но это ее не пугало. Однажды, работая с дочерями на огороде, она увидела на тропинке от речки ковыляющего, опирающегося на палку старика. Подойдя, он попросил воды и присел отдохнуть после долгой дороги, так как небольшая деревенька в 20 дворов находилась далеко от районного центра. Немного поговорив о жизни, он протянул бабушке повестку, где значилось, что ее дочь Вера направляется на восстановление Сталинградского тракторного завода и добавил, что ей надо завтра быть на железнодорожной станции с вещами и документами.
     Назавтра наша мама вместе с девушками из других деревень в товарняке уже ехала на юг, в далекую неизвестность. Проезжая по освобожденным районам, они видели разрушенные города, заросшие поля, их сердца переполнялись печалью, некоторые плакали. В Сталинград прибыли вечером. В лучах заходящего солнца руины наводили ужас, на их стенах были надписи: «Мы возродим тебя, город-герой!». Люди, а это были подростки, старики и женщины, жили в блиндажах, землянках, на лестничных площадках домов, в подвалах. Они терпели нужду во всем - в пище, одежде, обуви, мебели, топливе.  Привычная к труду, мама быстро освоила профессию и стала работать разметчицей. Фронту нужны были танки, поэтому работали днем и ночью. Это было лето 1944 года.
     Наш отец  Данилин Николай Михайлович был призван в действующую армию с первых дней  Великой Отечественной войны, 23 июня 1941 года Сталинградским РВК  г. Грозного. Участвовал в обороне Сталинграда. Был награжден медалями «За отвагу» и «За оборону Сталинграда».  А иначе и быть не могло, ведь он  потомок донских казаков. Еще наш прапрадед в составе войск Суворова участвовал в высокогорном Швейцарском походе, в котором донские казаки выдержали  все неимоверные трудности и опасности на обледенелых склонах альпийских хребтов. За проявленную доблесть в Альпийском переходе ему было присвоено офицерское звание есаула. Его шашку и форму в роду хранили на протяжении нескольких веков.
     Отец во время войны был механиком – водителем танка Т-34. Он рассказывал нам о своем последнем бое: «Получив приказ о наступлении, в ходе передвижения, нам  встретилась большая группировка немецких танков «Тигр». Несмотря на их численный перевес, мы пошли в атаку. Экипажу удалось подбить два танка, и вдруг, откуда – то сбоку, появился вражеский танк, от прямого  попадания снаряда которого загорелся наш танк. Внутренний отсек наполнился дымом и гарью, весь экипаж потерял сознание. От резкой остановки танка меня бросило вперед, видимо голова ударилась о люк и приоткрыла его. Приток свежего воздуха вернул мне сознание. Я не помню, как выбрался из танка, был контужен. В памяти остался только горящий танк и бойцы, которые тушили на мне горящую одежду». Потом был госпиталь, реабилитация в санатории Кисловодска, увольнение в запас в августе 1944 года и дальнейшая работа на Сталинградском тракторном заводе. Там наши родители встретились, полюбили друг друга, создали семью, а спустя время переехали жить в Грозный, где у них родились трое детей: двое мальчиков и девочка - автор этих строк.
     С 1958 года мы стали жить в Могилеве. Непросто складывалась наша жизнь на белорусской земле. Сначала арендовали  временное жилье, и одновременно родители сами строили дом. Были трудности и с трудоустройством. Нам повезло с родителями, они были мастера на все руки и научили нас трудиться и не бояться трудностей. Счастью не было предела, нам все нравилось. Однако отец не прожил в Могилеве и 10 лет. Раны, полученные во время войны, обострившиеся от тяжелой работы, привели к продолжительной болезни и смертельному исходу. Отец умер в 50 лет, а мне еще не исполнилось и 16 лет.
     Видимо, родовые корни проявляются в потомках и воспоминания родителей закладываются в подсознании детей. Отец и мать стали для нас примером в жизни, и это подтверждают наши судьбы.
     Мой старший брат Геннадий посвятил себя военной службе в военно-воздушных силах и ушел в отставку в звании гвардии подполковника. Его служба началась в Прибалтике, а затем проходила в Заполярье, Закавказье и завершилась в Группе советских войск в Германии. После службы работал в Могилеве начальником штаба гражданской обороны района города, затем был назначен директором предприятия по дезактивации зараженных территорий области после аварии на Чернобыльской АЭС. Он увлекается музыкой, играет на баяне, хорошо рисует.
     Второй брат Виктор выбрал гражданскую профессию, работал в Подмосковье и Могилеве. Ему наверно передались способности отца, который мог своими руками сделать все от мебели до постройки домов в Грозном и Могилеве. Талант брата проявился еще в резьбе по дереву, чеканке, росписи по стеклу.
     Автор этих заметок по истории нашей семьи получила два высших образования, работала инженером, затем почти три десятилетия была председателем областного совета профсоюза работников химической промышленности.
     Каждому из нас было бы не стыдно посмотреть в глаза своим героическим предкам, ратным и мирным трудом, всегда подававшим нам пример. Сейчас уже взрослеют наши внуки, и я верю, что родовую память мы передали в надёжные руки.